Теория коммуникативного действия Хабермаса

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

• Введение
• 1. Жизненный путь и сочинения, «феномен» Хабермаса
• 2. Концепция публичной сферы Хабермаса
• 3. Основные понятия и идеи теории коммуникативного действия Хабермаса
• Заключение
• Список использованной литературы
• хабермас философский коммуникативный публичный
• Введение
• В современных условиях резко возросло внимание к такому социальному феномену, как коммуникация. Коммуникация становится объектом исследования на различных уровнях и в различных концептах: социологическом, кибернетическом, политологическом, социобиологическом, философском, психологическом, лингвистическом, культурологическом и т.д. Такое положение является вполне закономерным и объяснимым. Происходящая в современном мире глобальная трансформация индустриального общества в информационно-коммуникативное общество сопровождается не только проникновением коммуникации во все сферы жизнедеятельности общества, возникновением и развитием качественно нового типа коммуникативных структур и процессов, но и глубоким переосмыслением коммуникативной природы социальной реальности, современных изменений в социально-коммуникативной сфере, места и роли коммуникаций в развитии общества.
• Выдвинутый Ю. Хабермасом коммуникативный подход, с его вниманием к процессу обмена мнениями, направленностью на изучение содержания, формы и степени воздействия коммуникации на общественную эволюцию, значим для осмысления исторического развития общества и в частности, политической сферы. Особый интерес этот подход представляет для понимания реалий современной жизни, например, виртуальной коммуникации, которая достигла в последние годы колоссального масштаба в большинстве развитых стран.
• Таким образом, теория публичности и коммуникативного действия Ю. Хабермаса, несомненно, представляет огромный интерес для методологии политической науки.
• 1. Жизненный путь и сочинения, «феномен» Хабермаса
• Юрген Хабермас - один из крупнейших немецких философов, социологов и политических мыслителей XX в., один из наиболее ярких представителей «Франкфуртской школы». Родился в Дюссельдорфе 18 июня 1929. Ю. Хабермас был членом гитлерюгенда и осенью 1944 года был направлен на линию Зигфрида. Учился в университетах Геттингена (1949--1950), Цюриха (1950--1951) и Бонна (1951--1954), причем специально изучал не только философию, но и психологию, историю, немецкую литературу, экономические науки. Обращение к детству и юности учёного позволяет выявить истоки негативного отношения мыслителя к периоду Третьего Рейха, а также к «правой» интеллектуальной традиции, поскольку она, по мнению учёного, содействует усилению нацистских настроений в немецком обществе. Также можно установить одну из причин возникшего впоследствии у Ю. Хабермаса интереса к проблемам языка и коммуникации. Из-за пережитой в детские годы личной трагедии (связанной с врождённым физическим недостатком) Хабермас осознал, какую важную роль в жизни каждого человека играет способность говорить, внятно и чётко излагать свои мысли.
• Кандидатская диссертация была написана и защищена Хабермасом в Боннском университете, у известного философа Эриха Ротхакера. Опубликованная на ее основе книга называлась «Абсолютное в истории. О двойственности мысли Шеллинга» (1954). Вскоре Хабермас начал работать во Франкфурте, в Институте социальных исследований, в качестве ассистента Теодора Адорно. Важно принять в расчет особенности исторического периода, в который происходило формирование Хабермаса как оригинального мыслителя. Он принадлежал к тем представителям молодого поколения послевоенной Германии, которые болезненно переживали позор фашизма, требовали от своей нации признания и осознания вины, покаяния, самоанализа. Они вошли в философскую мысль, движимые очистительными идейно-нравственными импульсами. Их ненависть к любым формам тоталитаризма, антидемократизма, националистического шовинизма, человеконенавистничества, их постоянная готовность к критике каких бы то ни было нарушений прав человека и процедур демократического действия сыграли немалую роль в возрождении лежавшей в руинах Германии и ее освобождении от наследия гитлеризма.
• Наряду с немецкой классической философией решающее влияние на становление Хабермаса как мыслителя оказали некоторые идеи Маркса и марксизма, а также философские и социологические концепции основателей франкфуртской школы. У Хоркхаймера и Адорно Хабермас многому научился и впоследствии неоднократно воздавал им должное. Однако скоро обнаружилось, что Хабермас и другие молодые франкфуртцы ищут свой путь в философии. Одним из пунктов размежевания был вопрос о степени близости или, наоборот, взаимоотделения философии и политики. Лидеры Института социальных исследований, на себе испытавшие последствия беспрецедентных социальных и политический потрясений, считали необходимым дистанцироваться от политики. С этим не соглашались молодые франкфуртцы, в частности и в особенности Юрген Хабермас. Он полагал, что философия не только может, но должна участвовать в политических дискуссиях, именно философски осмысливая политические процессы. Но дело было не только в отношении к политике. Хабермас вступил на путь, который все более уводил его от того понимания философии модерна, философии Просвещения, которое предложили основатели франкфуртской школы. Адорно скорее помогал Хабермасу двигаться по собственному пути. Но Хоркхаймеру устремления молодого философа казались слишком политизированными.
• В результате докторскую диссертацию - а ею стала программная работа «Структурные изменения общественности» - Хабермасу пришлось защищать не во Франкфурте, а в Марбурге, куда его для этой цели пригласил влиятельный тогда социальный философ марксистской ориентации В. Абендрот. В 1961 г. диссертация была защищена. С тех пор книга Хабермаса «Структурные изменения общественности» посвященная Абендроту, выдержала около 20 изданий и была переведена на многие языки мира. В предисловии к вышедшему в 1990 г. 17-му изданию Хабермас подробно высказался о том, какие идеи этой книги близки ему и сегодня, а какие оказались между тем пересмотренными. После защиты докторской диссертации Хабермас стал экстраординарным профессором в Гейдельбергском университете, причем его приглашению способствовали К. Левит и Г.Г. Гадамер. Критическое осмысление экзистенциализма и герменевтики тоже было важным источником становления и изменения учения Хабермаса. В 1964 г. он возвратился во Франкфурт, заняв кафедру, которую прежде возглавлял Хоркхаймер. С 1971 по 1980 г. Хабермас был одним из директоров Института исследования жизненных условий научно-технического мира (Институт был расположен в Штарнберге, близ Мюнхена, и принадлежал к системе институтов им. Макса Планка), а позднее, с 1980 по 1982 г., работал в Институте социальных наук им. Макса Планка. Преподавания во Франкфурте он не прерывал. С 1983 по 1994 г. Хабермас был профессором Университета во Франкфурте-на-Майне. Он постоянно читал курсы лекций, выступал с докладами в США, странах Европы и Азии. В 1989 г. Хабермас впервые прочитал серию докладов в Москве, в Институте философии Российской академии наук.
• Произведения Хабермаса весьма многочисленны. Основные сочинения: «Структурные изменения общественности» (1962); «Теория и практика» (1963); «Техника и наука как идеология» (1968); «Познание и интерес» (1968); «Труд, познание, прогресс». Статьи 1954 - 1979гг. (1973): «Культура и критика» (1973); «К вопросу о логике социальных наук» (1977); «Политика, искусство, религия» (1978).
• «Теория коммуникативного действия» 2 тома (1981); «Небольшие политические сочинения», т. 1-4 (1981); «Моральное сознание и коммуникативное действие» (1983); «Новая необозримость. Небольшие политические сочинения», т.5 (1985); «Постметафизическое мышление» (1988); «Запоздавшая революция» (1990); «Прошлое в качестве будущего» (1990); «Разъяснения к этике дискурса» (1991); «Тексты и контексты» (1991); «Фактичность и значимость» (1992); «Включение другого. Очерки политической теории» (1997). [3; с. 102 - 122]
• В 1994 г. Хабермас (в 65 лет, как это полагается в Германии) ушел в отставку с поста профессора Франкфуртского университета. Но философ сейчас - в расцвете творческих сил. Он и в последние годы пишет книгу за книгой, выступает с лекциями и докладами в разных странах мира. Своих современников Хабермас и сегодня удивляет тем, что постоянно пребывает в творческом поиске, рождает новые идеи и концепции, уточняет прежние позиции.
• О «феномене Хабермаса» много спорили и продолжают спорить. Его философии посвящено много литературы. Став вместе с представителями старшего поколения Г.Г. Тадамером, П. Рикером - одним из живых классиков современной философии, Хабермас постоянно держит руку на пульсе современного дискурса, в философии, социологии, психологии и политологии. Можно согласиться также и со следующим объяснением «феномена Хабермаса», которое дал американский исследователь критической теории общества М. Джей: «Из многих аспектов примечательной карьеры Хабермаса ничто, вероятно, не является столь же удивительным как его постоянная готовность включиться в конструктивные дебаты с широким кругом критически настроенных собеседников. Есть лишь немного мыслителей, чьё теоретическое развитие было бы в столь же сильной степени определено публичными дискуссиями с оппонентами и это происходило на протяжении всей жизни философа, заполненной интенсивными интеллектуальными взаимодействиями. Начиная с его ранних дебатов с немецким студенческим движением в 60-х годах и с его участия в «диспутах о позитивизме», когда он спорил с последователями Карла Поппера, затем в его спорах с Г.Г. Гадамером о герменевтике и Николасом Луманом о теории систем и вплоть до современных контроверз относительно постмодернизма и «нормализации» ситуации в Германии. Хабермас зарекомендовал себя как смелый и ответственный, известный в обществе интеллектуал. Однако он проявляет терпеливую склонность учиться у других».
• М. Джей справедливо считает деятельность самого Хабермаса одним из наиболее убедительных примеров силы той «коммуникативной рациональности», исследованию которой и оказалась посвященной его жизнь. По существу идеи и концепции Хабермаса могут быть охарактеризованы как результаты дискурса, как форма полемики именно с теми теориями и учениями, которые оказали на него наибольшее влияние. Они являются также во многом удавшимися попытками синтеза тех тенденции и направлений мысли, которые обычно противостоят друг другу.
• В 60 - 70-х годах о Хабермасе писали главным образом те советские авторы, которые стремились разоблачить его как вреднейшего «ревизиониста» в марксистском лагере. Для подозрения в «ревизионизме» у марксистских ортодоксов были свои основания: Хабермас по мере своего творческого развития все дальше удалялся и от учения Маркса, и от идей того философского марксизма, который имел на Западе немалое влияние в 20 - 30-х, сохраняя его еще и в 50 - 60-х годы. Речь идет о марксизме, связанном с именами Лукача, Корша, Маркузе, Хоркхаймера и Адорно. Наступивший к началу 80-х годов новый и весьма плодотворный этап в творческом развитии Хабермаса, отмеченный созданием коммуникативной теории действия, этики дискурса и оригинальной философии права, почти не известен широкому кругу читателей. Ибо произведения Хабермаса, за редчайшими исключениями, не были переведены на русский язык и не получили в нашей литературе сколько-нибудь обстоятельного осмысления, что составляет зримый контраст с популярностью Хабермаса в современной мысли Запада, Востока, Латинской Америки.
• В центре философских размышлений Хабермаса - понятие коммуникативного разума. Первым шагом в развитии этого понятия была книга «Познание и интерес». В этой работе Хабермас ищет модель критического диалога, с помощью которой надеется заново осмыслить притязания трансцендентальной философии, увязав последнюю с инструментарием социальных наук. «Сознание», выступавшее в традиционной европейской онтологии в качестве верховного судьи, лишается теперь своих прерогатив, и его место занимает универсальное коммуникативное сообщество. При этом сама коммуникация не выступает в качестве высшей и последней инстанции, поскольку ее результаты находятся в зависимости от общественных условий и на них может сказываться влияние отношений господства и подчинения. Поэтому критике надлежит еще раз проанализировать общество, чтобы отличить свободную коммуникацию от коммуникации, находящейся под воздействием отношений господства - подчинения. В этом контексте образцами для Хабермаса выступают Маркс и Фрейд, сделавшие принципиально важный шаг на пути критического обновления понятия разума. Новое понятие разума критично (но связано с критикой общества, а не только с «критикой разума», как у Канта) и имеет всеобщий характер (будучи нормой процедур, выполняемых потенциально универсальным коммуникативным сообществом, а не актуальной очевидностью всеобщего акта «я мыслю», как у Декарта или Канта).
• Начиная с 1971 (а именно с выходом небольшой работы «Предварительные размышления по теории коммуникативной компетенции», Хабермас стремится связать коммуникативное понятие разума с «лингвистическим поворотом», совершенным англо-американской аналитической философией. Обращаясь к соответствующим исследованиям К.-О. Апеля (и в тесном сотрудничестве с ним), Хабермас приходит к разработке понятия разума, опирающегося на теорию языковых актов. Эта теория обстоятельно излагается в двухтомном труде «Теория коммуникативного действия».
• Своеобразие философской теории Хабермаса заключается в том, что он связал понятие разума с эмпирической теорией социальной эволюции, разработанной Марксом, Вебером и Парсонсом. Он отвергает философский априоризм и сосредоточивает усилия на разработке постметафизического «философского проекта». Это означает, что философское понятие разума не является независимым от эмпирических наблюдений и должно постоянно подтверждать себя в диалоге с конкретными научными дисциплинами, отражающими факт функциональной дифференциации общества. Диалог философии с частными науками Хабермас иллюстрирует то на примере психоанализа («Познание и интерес»), то на примере теории социальной эволюции («К реконструкции исторического материализма»), то на примере теории общества («Теория коммуникативного действия»), то на примере теории права («Фактичность и значимость»). Теория познания возможна лишь в качестве теории общества - мысль, проходящая через все творчество Хабермаса. В противовес Марксу, Хабермас четко различает философию истории и теорию общественной эволюции (сближаясь в этом пункте с Ж. Пиаже, Т. Парсонсом и Н. Луманом).
• Основной мотив критической теории своих учителей, Хоркхаймера и Адорно, Хабермас с самого начала стремился дополнить теорией демократии. Благодаря этому дополнению Франкфуртская школа была выведена из тупика негативизма и получила мощный импульс для дальнейшего развития. Осмысляя структурную трансформацию, переживаемую обществом, Хабермас еще в начале 1960-х годов выдвинул понятие, которое в конце того же десятилетия сделалось ключевым для целого поколения революционной студенческой молодежи. Это понятие - публичность, общественность. Другую важную тему хабермасовских исследований образует взаимосвязь права и демократии. Эта тема обсуждается Хабермасом в его книге «Фактичность и значимость», где развитое в предыдущих работах коммуникативное понятие разума применяется к классической теории суверенитета. Стержнем предлагаемой им теории права является полемика с восходящим к К. Шмитту (1888-1985) разделением воли и разума. Согласно Хабермасу, формирование национального суверенитета следует понимать как рациональный процесс, включающий в себя выработку общественной воли, которая вне этой рациональной процедуры носила бы анархический характер.
• Формулировки и понятия Хабермаса оказали заметное влияние на современную мысль. Выдвинутые им в 1960-е годы понятия эмансипации, теоретико-познавательного интереса, коммуникации, дискурса в 1970-е годы были развиты в концепции «кризиса легитимности позднего капитализма», а в 1980-е годы дополнены терминами и афоризмами, получившими распространение в языке не только ученых, но и широкой публики («колонизация жизненного мира», «новая непрозрачность» и др.).
• Полемика Хабермаса с «историческим ревизионизмом» консервативных немецких историков дала толчок дебатам, вышедшим далеко за пределы академического «спора историков». Продуктивное восприятие идей Хабермаса ощутимо во многих странах, особенно в США, где его влияние на молодых радикально настроенных интеллектуалов едва ли не сильнее, чем в ФРГ.[1; с.262 - 267]
• По мере своего творческого развития Хабермас все дальше удалялся от учения Маркса и от идей философского марксизма. Своеобразие философской теории Хабермаса заключается в том, что он связал понятие разума с эмпирической теорией социальной эволюции, разработанной Марксом, Вебером и Парсонсом. Теория познания возможна лишь в качестве теории общества - мысль, проходящая через все творчество Хабермаса. В противовес Марксу Хабермас четко различает философию истории и теорию общественной эволюции.
• 2. Концепция публичной сферы Хабермаса
• Понятие «публичной сферы» введено Юргеном Хабермасом в 1962 году для обозначения «грамотного буржуазного общества» и позже «общества в целом», способного действовать в качестве критического противовеса государству.
• Преимущественно на материале, относящемся к Великобритании XVIII и XIX вв. Хабермас показывает, как в эпоху зарождения капитализма возникла публичная сфера, а потом - в середине и конце XX в. - она пришла в упадок. Эта сфера была независимой не только от государства (хотя и финансировалась им), но и от основных экономических сил. Это была сфера, позволявшая любому желающему рационально обсудить проблему (то есть провести обсуждение или дискуссию, участники которой лично не заинтересованы в ее исходе, не притворяются и не подтасовывают ее результатов), присоединиться к этой дискуссии, и познакомится с ее материалами. Именно в этой сфере и формировалось общественное мнение.
• Информация служила становым хребтом публичной сферы. Предполагалось, что участники публичных дискуссий ясно изложат свои позиции, а широкая публика с ними ознакомится и будет в курсе происходящего. Элементарной и в то же время самой важной формой публичной дискуссии были парламентские дебаты, которые публиковались дословно, хотя, конечно, свою роль (причем существенную) играли библиотеки и публикация государственной статистики.
• Идеальную организацию публичной сферы легко представить: это честные члены палаты общин, которые в зале заседаний осуждают проблемы, пользуясь помощью способных и преданных делу государственных служащих, которые честно собирают нужную по ходу дела информацию. При этом весь процесс идет на глазах публики: сказанное добросовестно отражается в официальных публикациях, а пресса обеспечивает доступ к содержанию этих публикаций и старательно сообщает обо всем происходящем, так что, когда дело подходит к выборам, политика можно заставить отчитаться в его деятельности (и, естественно, что он делает это и в течение срока своего пребывания в парламенте, так что вся его деятельность совершенно прозрачна).
• Идея публичной сферы чрезвычайно привлекательна для сторонников демократии и тех, кто испытал на себе влияние идей Просвещения. Для первых отлаженная публичная сфера - идеальная модель, на которой может быть продемонстрирована роль информации в демократическом обществе: их привлекает то, что надежная информация, которая предоставляется всем без каких-либо условий, является гарантией открытости и доступности демократических процедур. Концепция публичной сферы бесконечно привлекательна и для тех, кто находится под влиянием идей Просвещения. Она дает возможность людям доступа к фактам, они могут спокойно их проанализировать и обдумать, а затем принять рациональное решение, что нужно делать.
• Полезно познакомиться с тем, как Хабермас излагает историю развития публичной сферы, чтобы понять динамику и направления этого развития. Хабермас считает, что публичная сфера или точнее, то, что он называет буржуазной публичной сферой, возникло в XVIII в. в связи с некоторыми важными особенностями капитализма, получившего развитие в это время в Великобритании. Самым важным было то, что класс предпринимателей стал достаточно состоятельным, чтобы добиться самостоятельности и избавиться от опеки государства и церкви. До этого в сфере общественной жизни доминировали двор и церковь, подчеркнуто демонстрировавшие приверженность феодальным обычаям, пока растущее богатство новых капиталистов не подорвало господства традиционной знати. Одним из проявлений этого богатства стала растущая поддержка предпринимателями всего, что было связано с литературой и литераторами: театра, кофеен, романов и литературной критики. Затем в свою очередь ослабла зависимость литераторов от покровителей, и, освободившись от традиционных зависимостей, они сформировало среду, критически настроенную по отношению к традиционной власти. Как замечает Хабермас, «искусство светской беседы превратилось в критику, а острословие - в аргументы».
• Другим источником растущей поддержки свободы слова и реформы парламента стало развитие рыночных отношений. По мере того как капитализм рос и креп, он приобретал все большую независимость от государства, все чаще требовал изменения его институтов и не в последнюю очередь - институтов представительной власти, более широкое участие в которых позволило бы ему продолжить экспансию рыночных отношений. Аутсайдеры, обретя силу и веру в свои силы, хотели теперь стать инсайдерами. Борьба за реформу парламента была одновременно и борьбой за свободу прессы, поскольку те, кто выступал за эту реформу, добивались и большей открытости в политике. Знаменательно, что в середине XVIII в. впервые появились полные отчеты о заседаниях парламента.
• Параллельно шла борьба за независимость прессы от государства. Этой борьбе содействовала апатия государства, но немало - и низкие издательские расходы. Как оказалось, пресса XVIII-XIX столетий, в которой был представлен очень широкий спектр мнений, при этом очень полно отражала деятельность парламента, что свидетельствует о существовании тесной связи между развитием прессы и парламентской реформой. (Знаменательно, что именно в 1832 г. по отношению к прессе стали употреблять выражение «четвертая власть», имея в виду, что ее место - после власти знати (лордов), князей, церкви и палаты общин.)
• И, конечно, важную роль в борьбе Разных сил сыграло формирование политической оппозиции, которое стимулировало столкновение и борьбу мнений, что, в конце концов, привело к возникновению того, что Хабермас называет рационально-приемлемой политикой.
• Итогом развития стало создание к середине XIX в. буржуазной публичной сферы с ее характерными чертами: открытой дискуссией, критикой действий власти, полной подотчетностью, гласностью и независимостью действующих лиц от экономических интересов и контроля государства. Хабермас подчеркивает, что борьба за независимость от государства стала важной составляющей буржуазной публичной сферы. Ранний капитализм был вынужден сопротивляться государству, отсюда борьба за свободную прессу, за политические реформы и за более полное представительство капитала во власти.
• В своем историческом анализе Хабермас указывает и на парадоксальные особенности буржуазной публичной сферы, которые он называет рефеодализацией некоторых сфер жизни. Одна из них связана с продолжавшимся ростом капитализма. В течение некоторого времени, отмечает Хабермас, происходило «взаимопроникновение» отношений частной собственности и публичной сферы, но на протяжении последних десятилетий XIX в. хрупкое равновесие между ними постепенно стало нарушаться в пользу частной собственности. По мере того как капитализм становился все более могущественным и влиятельным, его сторонники переходили от призывов к реформам государственных институтов, к их захвату и использованию в своих целях. Возникло капиталистическое государство, а его сторонники стали все чаще переходить от дебатов и агитации к использованию государства, в котором они теперь доминировали, в борьбе за свои частные интересы.
• В результате члены парламента одновременно оказались и членами правлений частных компаний, политические партии стали получить от бизнеса прямое финансирование, возникли центры разработки партийных стратегий, в парламенте начались систематическая лоббистская деятельность и обработка общественного мнения, публичная сфера теряла свою независимость. Конечно, свою роль играть продолжали и независимые участники - например, такие организации, как «Друзья земли» и профсоюзы, и, конечно, о лейбористской партии Великобритании, - но большинство было за то, чтобы приспособиться к капиталистическим отношениям и, следовательно, расстаться с ролью оппозиционеров (яркий пример - движение новых лейбористов Тони Блэра).
• Хабермас не утверждает, что происходит возврат непосредственно к предшествующей эпохе. Наоборот, распространение лоббирования и технологий пиара - особенно на протяжении XX столетия - показывает, что жизненно важные элементы публичной сферы сохранились, стало общепризнанным, например, что в некоторых случаях только предшествующие политические дебаты могут придать легитимность принятым решениям. То новое, что внесли технологии пиара в публичную сферу, - маскарад, к которому участники дебатов прибегают, чтобы скрыть свои истинные интересы, рассуждая об «обществе всеобщего благосостояния» или о «национальных интересах», а это, в свою очередь, превращает дискуссию в современном обществе в «в подделку» под настоящую публичную сферу. Поэтому, используя термин «рефеодализация», Хабермас имеет в виду скорее возврат к силовому противостоянию, к чему-то сходному со средневековыми судебными поединками вместо честного соревнования различных взглядов и мнений.
• Еще одно свидетельство рефеодализации, связанное с упомянутым аргументом, - перестройка системы массовых коммуникаций в обществе. Нужно иметь в виду, что эта система играет важную роль в публичной сфере, поскольку СМИ отслеживают события, происходящие в ней, и тем самым обеспечивают обществу широкий доступ к ней. В XX столетии, однако, СМИ превратились в монополистические организации и в меньшей мере стали выполнять свою важнейшую функцию - доводить до общественности достоверную информацию. По мере того как СМИ во все большей степени выражают интересы класса капиталистов, они не столько распространяют информацию, сколько формируют общественное мнение.
• У этого процесса есть много аспектов, но итог состоит в том, что по мере того как пресса становится средством рекламы и берет на себя функции пропаганды (даже в том случае, когда публикует, казалось бы, всего лишь репортажи), публичная сфера приходит в упадок. По тем же причинам - растущей коммерциализации и экспансии корпоративного капитала - сокращается роль литературы, ее функция становится преимущественно развлекательной, теперь это бестселлеры и блокбастеры, которые пишутся не для того, чтобы их критически обсуждали, а для того, чтобы потребляли. Касается ли дело издательств, прессы или играющего более важную роль телевидения, все они сегодня порабощены, «феодализированы», их задачей стало прославление капиталистического образа жизни.
• 3. Основные понятия и идеи теории коммуникативного действия Хабермаса
• Еще до появления двухтомной книги "Теория коммуникативного действия" Хабермас ввел ряд фундаментальных для этой теории понятий. Центром усилий Хабермаса было различение и противопоставление инструментального и коммуникативного действия. Воплощением инструментального действия Хабермас считает сферу труда. Это действие упорядочивается согласно правилам, которые основываются на эмпирическом знании. При совершении инструментального действия реализуются - в соответствии с критериями эффективности, контроля над действительностью - определенные цели, осуществляются предсказания, касающиеся последствий данного действия. Под коммуникативным действием Хабермас уже в работах 60-х годов, а также в упомянутом двухтомнике, понимает такое взаимодействие, по крайней мере, двух индивидов, которое упорядочивается согласно нормам, принимаемым за обязательные. Если инструментальное действие ориентировано на успех, то коммуникативное действие - на взаимопонимание действующих индивидов, их консенсус. Это согласие относительно ситуации и ожидаемых следствий основано скорее на убеждении, чем на принуждении. Оно предполагает координацию тех усилий людей, которые направлены именно на взаимопонимание.
• Соответственно Хабермас различает инструментальную и коммуникативную рациональности. Понятие инструментальной рациональности заимствуется у Макса Вебера. Учение Макса Вебера вообще является одним из главных теоретических источников учения Хабермаса.
• Следует отметить, что при этом (опирающаяся на обновленную интерпретацию Вебера) типология действия Хабермаса испытала заметную трансформацию. Так, в работах 60-х годов главной парой понятий были для Хабермаса названные инструментальный и коммуникативный типы действия. Впоследствии он, пользуясь уже несколько иными критериями различения, выделил следующие четыре типа: стратегическое, норморегулирующее, экспрессивное (драматургическое) и коммуникативное действие. При этом стратегическое действие включает в себя инструментальное и «собственно стратегическое» действие. Ориентация на успех (или необходимость считаться с неуспехом), на использование средств, отвечающих поставленным целям, остались его общими опознавательными знаками. Но теперь Хабермас пришел к выводу, что чисто инструментальное действие отвечает такому подходу к человеческому действию, когда предметные, инструментальные, прагматические критерии выдвигаются на первый план, а социальные контекст и координаты как бы выносятся за скобки. Что же касается стратегического действия в собственном (узком) смысле, то оно как раз выдвигает в центр социальное взаимодействие людей, однако смотрит на них с точки зрения эффективности действия, процессов решения и рационального выбора. В коммуникативном действии, как и прежде, акцентировалась нацеленность актеров, действующих лиц, прежде всего и именно на взаимопонимание, поиски консенсуса, преодоление разногласий.
• Следующим важным шагом развития концепции Хабермаса (в работах второй половины 70-х годов, в «Теории коммуникативного действия» и в последующих произведениях) явилось исследование типов действия в связи с соответствующими им типами рациональности. Аспекты рациональности, которые проанализировал Хабермас, позволили уточнить саму типологию действия. Нет ничего удивительного в том, что это исследование также стало творческим продолжением учения Макса Вебера. Ибо Вебер, по глубокому убеждению Хабермаса, перешел от абстрактного классического учения о разуме и типах рациональности к их толкованию, в большей мере отвечающему современным теоретическим и методологическим требованиям. Не следует, впрочем, преувеличивать роль веберовских идей в формировании и изменении учения Хабермаса, который лишь отталкивается от текстов Вебера, но делает из них множество оригинальных выводов. Прежде всего Хабермас значительно яснее и последовательнее, чем Вебер, порывает с некоторыми фундаментальными принципами и традициями эпохи «модерна», философии и культуры Просвещения. Основные подходы хабермасовской теории коммуникативной рациональности:
• Хабермас осуществляет - конечно, опираясь на концепцию «рационализации» Вебера (устранение религиозно-мифологических картин мира) - «десубстанциализацию» и демифологизацию разума, прежде всего в борьбе с идеалистическими концепциями гегелевского типа.
• Критически преодолеваются субъективистские тенденции трансценденталистской философии, которая в оправданной борьбе против субстанциалистской метафизики перевела учение о разуме на уровень философии сознания. В борьбе с заблуждениями философии сознания Хабермас видит свою постоянную задачу.
• В борьбе с субстанциализмом и трансценденталистским субъективизмом Хабермас, однако, не готов пожертвовать завоеваниями традиционного рационализма. Речь идет, скорее, о спасении разума.
• Хабермас, в частности, принимает в расчет любые подвижки традиционного рационализма как в сторону разработки теории действия, активности и суверенности действующих субъектов - личностей, так и в сторону исследования интеракции, интерсубъективности, т.е. познавательных, нравственно-практических, социально-исторических аспектов человеческого взаимодейтвия. Однако он полагает, что всем этим темам, аспектам, измерениям философия до сих пор уделяла мало внимания.
• Свою цель Хабермас видит в переплетении «деятельностного» подхода, в исследовании разума как конкретной рациональности действия, в изучении, в частности, интерсубъективных, коммуникативных измерений действия.
• Комплексные типы действия, рассуждает Хабермас, можно рассматривать в свете следующих аспектов рациональности:
• в аспекте инструментальной рациональности (рационального разрешения технических задач, в качестве конструкции эффективных средств, которые зависят от эмпирического знания);
• в аспекте стратегической рациональности (последовательного решения в пользу тех или иных возможностей выбора - при данных предпочтениях и максимах решения и с учетом решения рациональных контрагентов);
• в аспекте нормативной рациональности (рационального решения практических задач в рамках морали, руководящейся принципами);
• в аспекте рациональности «экспрессивного действия». Иными словами, понятие рациональности уточняется соответственно типологии действия.
• Существенным отличием концепции рациональности Хабермаса является то, что в нее органически включаются и синтезируются:
• отношение действующего лица к миру;
• отношение его к другим людям, в частности, такой важный фактор как процессы «говорения», речи, высказывания тех или иных языковых предложений и выслушивания контрагентов действия.
• А отсюда Хабермас делает вывод: понятие коммуникативного действия требует, чтобы действующие лица были рассмотрены, как говорящие и слушающие субъекты, которые связаны какими-либо отношениями с «объективным, социальным или субъективным миром», а одновременно выдвигают определенные притязания на значимость того, о чем они говорят, думают, в чем они убеждены. Поэтому отношение отдельных субъектов к миру всегда опосредованы и релятивированы возможностями коммуникации с другими людьми, а также их спорами и способностью прийти к согласию. При этом действующее лицо может выдвигать такие претензии: его высказывание истинно, оно правильно (легитимно в свете определенного нормативного контекста) или правдоподобно (когда намерение говорящего адекватно выражено в высказывании).
• Эти притязания на значимость (и соответствующие процессы их признания/не признания) выдвигаются и реализуются в процессе дискурса. Распространенное в современной философии понятие дискурса Хабермас тесно связывает именно с коммуникативным действием и поясняет его следующим образом. Дискурс - это и есть тематизирование притязания на значимость, как бы «приостановка» чисто внешних принуждений к действию, новое обдумывание и аргументирование субъектами действий их мотивов, намерений, ожиданий, т.е. собственно притязаний, их «проблематизация». Особое значение для Хабермаса имеет то, что дискурс по самому своему смыслу противоречит модели господства - принуждения, кроме «принуждения» к совершенной убеждающей аргументации.
• Противники теории коммуникативного действия Хабермаса неоднократно упрекали его в том, что он конструирует некую идеальную ситуацию направленного на консенсус, «убеждающего», ненасильственного действия и идеального же «мягкого», аргументирующего противодействия. Апеллируя и к жестокой человеческой истории, и к современной эпохе, не склоняющей к благодушию, критики настойчиво повторяют, что хабермасовская теория бесконечно далека от «иррациональной» реальности. Хабермас, впрочем, и не думает отрицать, что он (в духе Вебера) исследует «чистые», т.е. идеальные типы действия, и прежде всего тип коммуникативного действия.
• Вместе с тем он исходит из того, что выделенным и исследуемым им коммуникативному действию и коммуникативной рациональности соответствуют вполне реальные особенности, измерения, аспекты действий и взаимодействий индивидов в действительной истории. Ведь взаимопонимание, признание, аргументация, консенсус - не только понятия теории. Это неотъемлемые элементы взаимодействия людей. И в какой-то степени - всех тех действиях, которые ведут хотя бы к малейшему согласию индивидов, общественных групп и объединений. При этом если «чисто» стратегическое действие определяется извне, регулируется заведомо данными нормами и санкциями, то суть коммуникативного действия - в необходимости, даже неизбежности для действующих индивидов самим находить и применять рациональные основания, способные убедить других субъектов и склонить их к согласию. Коммуникативных аспектов и измерений в человеческих действиях значительно больше, чем мы думаем, убежден Хабермас. И задача современной мысли заключена в том, чтобы вычленить, как бы высветить их в реальной коммуникации людей, помогая современному человеку пестовать механизмы согласия, консенсуса, убеждения, без которых не может быть нормального демократического процесса.
• Хабермаса несправедливо было бы упрекать в том, что он не видит угроз и опасностей современной эпохи. (В частности, постоянной чертой учения Хабермаса, что уже отмечалось, остается критика капитализма.) Да и вообще замысел того раздела учения Хабермаса, который он (во взаимодействии и споре с Апелем) называет «универсальной прагматикой», нацелен на то, чтобы разработать последовательную программу универсальной значимости коммуникативных действий, а одновременно и программу если не предотвращения, то по крайней мере диагностирования и лечения общественной патологии в сфере общественной коммуникации. Такую патологию Хабермас понимает как формы «систематически нарушаемой коммуникации», в которых отражается макросоциологические отношения власти в сфере «микрофизики» власти.
• В более общем смысле Хабермас разрабатывает вопрос о патологическом воздействии «системы» (связанной и с капитализмом, и с социализмом, характерной для всей цивилизации системы государства) на все структуры и формы человеческого действия, включая структуры жизненного мира. Его критическая теория общества, далеко ушедшая от традиционных вариантов франкфуртской школы, сосредоточена на теме «колонизации жизненного мира». Понятие «жизненного мира», Хабермас заимствовал у Э. Гуссерля, объединив его с «символическим интеракционизмом» Дж. Мида. «Жизненный мир обладает не только функцией формирования контекста коммуникативного действия. Одновременно это резервуар, из которого участники коммуникации черпают убеждения, чтобы в ситуации возникшей потребности во взаимопонимании предложить интерпретации, пригодные для достижения консенсуса. В качестве ресурса жизненный мир конститутивен для процессов взаимопонимания...». «Жизненный мир» -- это коллективный процесс интерпретаций тех или иных ситуаций, в которых оказываются люди. Сами же ситуации являются фрагментами «жизненного мира». Цель теории коммуникативного действия -- описание развертывания «жизненного мира» в эволюционной перспективе.
• Заключение
• Изучив теорию публичности и коммуникативного действия Юргена Хабермаса можно сделать следующие выводы:

ь одна из главных сторон публичной сферы, развитая Хабермасом - определение роли средств массовой информации в публичной сфере, где они составляют важную часть гражданского общества, осуществляя общение граждан, общества и государства.

ь Ю. Хабермас считает, что на современном этапе изменения в сфере информации создали угрозу публичной сфере, существенно расширили возможности манипулирования информацией: знание и информация превратилась в товар, в СМИ делается упор не на обсуждение, а на эскалацию выгодных мнений и рекламы.

ь возникшее киберпространство в концепции «публичной сферы» Ю. Хабермаса, определялось как «новая общественная сфера, представляющую собой пространство свободных обсуждений по актуальным общественным проблемам, сферу, в которой каждый гражданин может не только высказаться, но и быть услышанным».

ь центром усилий Хабермаса было различение и противопоставление инструментального и коммуникативного действия. Воплощением инструментального действия Хабермас считает сферу труда. Если инструментальное действие ориентировано на успех, то коммуникативное действие - на взаимопонимание действующих индивидов, их консенсус.

ь впоследствии он, пользуясь уже несколько иными критериями различения, выделил следующие четыре типа: стратегическое, норморегулирующее, экспрессивное и коммуникативное действие. теперь Хабермас пришел к выводу, что чисто инструментальное действие отвечает такому подходу к человеческому действию, когда предметные, инструментальные, прагматические критерии выдвигаются на первый план, а социальные контекст и координаты как бы выносятся за скобки. В коммуникативном действии, как и прежде, акцентировалась нацеленность акторов прежде всего и именно на взаимопонимание.

ь Хабермас делает вывод: понятие коммуникативного действия требует, чтобы действующие лица были рассмотрены, как говорящие и слушающие субъекты, которые связаны какими-либо отношениями с «объективным, социальным или субъективным миром», а одновременно выдвигают определенные притязания на значимость того, о чем они говорят, думают, в чем они убеждены. Поэтому отношение отдельных субъектов к миру всегда опосредованы и релятивированы возможностями коммуникации с другими людьми, а также их спорами и способностью прийти к согласию.

ь Хабермас разрабатывает вопрос о патологическом воздействии «системы» на все структуры и формы человеческого действия, включая структуры жизненного мира. Где «жизненный мир» -- это коллективный процесс интерпретаций тех или иных ситуаций, в которых оказываются люди.

Таким образом, теория коммуникативного действия Юргена Хабермаса является теорией, сумевшей обратить внимание на существеннейшие явления и тренды сегодняшнего дня. Концепция коммуникативного действия, предлагает теоретические средства для анализа ситуации и тенденций современности. Это объясняет её огромную значимость для методологии политической науки.

Список использованной литературы

1. Алексеева Т.А. Современные политические теории - Москва: РОССПЭН, 2001. - 479 с.

2. Берберих М.В. Коммуникативный подход и историческая концепция Юргена Хабермаса / автореферат - Волгоград, 2011. - 26с.

3. Бергер П., Лукман К. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания - Москва, 1995. - 387с.

4. Большая энциклопедия / гл. ред. С. А. Кондратов. Т. 55: Флемальский мастер - Хабермас. - 590 с.

5. Твардовский Д.В. Концепция коммуникативной рациональности в трудах Ю. Хабермаса / автореферат - Москва, 2006. - 22с.

6. Фурс В.Н. Философия незавершенного модерна Юргена Хабермаса. -- Минск: Экономпресс, 2000. - 224с.

7. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. -- Москва: Наука, 1992. -- 176 с., с 31-55.

8. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Пер. с нем. под ред. Д.В. Скляднева. -- СПб.: Наука, 2000. -- 380 с.

9. Хабермас Ю. Политические работы / Сост. А. В. Денежкина; пер. с нем. Б.М. Скуратова. - Москва: Праксис, 2005. - 368 с.

10. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия / Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1993. № 4.

Размещено на Allbest.ru