Понятие объективности в истории науки

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Оглавление:

Введение

Глава 1. Понятие объективности в истории науки

1.1 Понятие объективности до 20-го века

1.2 Понятие объективности в 20-ом веке

Глава 2. Проблема объективности в физике

2.1 Теория относительности

2.2 Образы мира

2.3 Субъективно об объективности

Заключение

Список литературы

Введение

Физика - наука о закономерностях природы. Наука, которая получила свое начало еще в древности. С помощью этой дисциплины, мы можем четко понять, каким законам в мире подчиняется живое и неживое. Как известно, в физике для описания различных законов используются математические формулы, уравнения, которые, по сути, являются компактным представлением, тех знаний, которые ученные получали в результате различных опытов и умозаключений. Изучение физик, дает нам возможность нарисовать у себя в воображении ясную картину мира. И чем больше мы изучаем физику, тем эта картина становится более четкой. Физику создал человек, и развивает эту науку так же человек, т.е. без человека физики бы не существовало. Но каждый из нас обладает своим уникальным мышлением, которое не похоже на другие. В изучение физики делали и делают вклад много разных ученных, каждый из которых, прежде всего, имеет свое личное мнение на происходящие закономерности в мире. И тут как раз и появляется проблема об объективности знания, а точнее самой физики. На сколько физика дает нам объективное знание? Вносят ли ученные, при изучении этой дисциплины свой субъективный характер? Как объективность физики соотноситься с мышлением человека?

Актуальность темы исследования заключается в том, что физика, по своей сути, является одной из самых важных дисциплин, которые помогают нам представить верную картину мира, и, следовательно, объективность этого знания для нас очень важна, ведь субъективность в данном случае будет вводить человека в заблуждения, лишая его правильной и четкой картины мира.

Работа состоит из введения, двух глав - основной части, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Понятие объективности в истории науки

1.1 Понятие объективности до 20-го века

По сути, объективность представляет собой беспристрастность или отсутствие предвзятости в оценке чего-либо. Любое знание, наука не появляются сами по себе, их создает человек. И объективность любого знания будет зависеть от того, насколько сильно будет отражена человеческая субъективность в этом знание. А сама объективность будет составляться из того как человек будет осуществлять познание данного знания, т.е то, как мы изучаем что-либо, непосредственно связанно с самой объективностью.

Для примера возьмем рассмотрения познания в учении Платона. В своем учении он всё, доступное познанию делит на два рода: постигаемое ощущением и познаваемое умом. Отношение между сферами ощущаемого и умопостигаемого определяет и отношение разных познавательных способностей: ощущения позволяют понимать (хоть и недостоверно) мир вещей, разум позволяют узреть истину.

Сфера ощущения еще делится на два рода -- сами предметы и их изображения. С первым родом соотносится вера, со вторым -- уподобление. Под верой имеется в виду способность обладать непосредственным опытом. Взятые вместе, эти способности формируют определенное мнение. Мнение не является знанием в истинном смысле этого слова, поскольку касается изменчивых предметов, а также их изображения.

Сфера умопостигаемого также делится на два рода -- это идеи вещей и их умопостигаемые подобия. Идеи для своего познания не нуждаются ни в каких предпосылках, представляя собой вечные и неизменные сущности, доступные одному лишь разуму. Ко второму роду относятся математические объекты. Согласно мысли Платона, математикам лишь «снится» бытие, так как они используют понятия, нуждающиеся в системе аксиом, причем эти аксиомы принимаются без доказательства. Способность создавать подобные понятия называется рассудком. Вместе разум и рассудок составляют мышление, и лишь оно способно на познание сущности, истины.

Получается, мы через ощущения и разум на протяжении жизни вырисовываем у себя в голове картину мира на основе того, что мы как-то сумели увидеть, почувствовать, услышать. С помощью ощущений, мы воспринимаем сам мир. А через разум, мы составляем для себя выводы, полученные ощущениями, о том каков этот мир. Разум дает нам истину, и объективность мира будет измеряться в том, насколько мы правильно сможем истолковать накопленные впечатления, т.е объективность знания будет достигаться через разум.

Теперь еще рассмотрим теорию познания Канта. Он не признавал догматический способ познания и считал, что вместо него нужно взять за основу метод критического философствования, сущность которого заключается в исследовании способов познания самого разума; границ, которые может достичь разумом человек, а так же изучение отдельных способов человеческого познания. Основной проблемой для Канта является вопрос «Как возможно чистое знание?». Прежде всего, это касается возможности чистой математики и чистого естествознания («чистый» означает такой, к которому не примешиваются ощущение). Указанный вопрос Кант формулировал в терминах различения аналитических и синтетических суждений -- «Как возможны синтетические суждения априори?» Под «синтетическими» суждениями Кант понимал суждения с приращением содержания, по сравнению с содержанием входящих в суждение понятий, которые отличал от аналитических суждений, раскрывающих смысл самих понятий.

Кант отвергал безграничной веры в силы человеческого разума, называя такую веру догматизмом. По-Канту, для обоснования возможности знания следует признать, что не наши познавательные способности должны сообразовываться с миром, а мир должен сообразоваться с нашими способностями, чтобы вообще могло состояться познание. Иначе говоря, наше сознание не просто пассивно постигает мир как он есть на самом деле, как бы это можно было доказать и обосновать. Но скорее, наоборот, мир сообразуется с возможностями нашего познания, а именно: сознание является активным участником становления самого мира, данного нам в опыте. Опыт, по сути, является синтезом того содержания, материи, которое дается нам миром (вещей в себе) и той субъективной формы, в которой эти ощущения постигаются сознанием. Единое синтетическое целое материи и формы у Канта и называется опытом, который по необходимости становится чем-то только субъективным. Именно поэтому Кант различает мир, как он есть сам по себе (то есть вне деятельности формирования сознания) -- вещи-в-себе и мир как он дан в явлении, то есть в опыте.

В опыте обозначаются два уровня формообразования (активности) сознания.

Такие как субъективные формы чувства -- пространство и время. В созерцании, чувства постигаются нами в формах пространства и времени, и тем самым опыт чувства становится чем-то необходимым и всеобщим, это будет называться чувственным синтезом. И категории рассудка, благодаря которому связываются созерцания - рассудочный синтез. А знание получается путём синтеза категорий и наблюдений. Наше знание о мире не является пассивным отображением реальности, а является результатом активной творческой деятельности сознания.

В этом случае объективность знания будет достигаться за счет синтеза категорий, наблюдений или творческую деятельность сознания. Отсутствие субъективности в творческой деятельности, в наблюдение и будет создавать объективность знания. А сама объективность будет зависеть от того, как будут проходить этот синтез или деятельность.

1.2 Понятие объективности в 20-ом веке

Рассмотрим понятие объективности в позитивизме. Позитивизм признает единственным источником истинного, действительного знания конкретные науки и отрицающую познавательную ценность философского исследования. Позитивизм отверг теоретическую спекуляцию, умозрение как средство получения знаний. Проблемы, понятия и положения прежней философии (о бытии, сущностях, причинах и т. п.), которые в силу их высокой абстрактности не могут быть ни разрешены, ни проверены посредством опыта, позитивизм объявляет ложными или лишенными смысла. Так как речь в данном исследовании идет о такой науке как физика, то будем рассматривать установку позитивизма непосредственно с точки зрения самой физики. Истинное и верное знание, то знание, которое основано на фактах и проверенно, подтверждено опытным путем, то есть такое знание будет являться объективным. По большей части все физические законы основаны на опытах и представлены нам в виде математических формул. Физика нам дает объективную картину мира, картину, которая не зависит от наших чувств и мыслей. От нас только требуется понимание и построение выводов по тому знанию, которое нам предоставлено. Естественно верное понимание этого знание дает нам истинное понимание окружающего, а неверное вводит нас в заблуждение и отсутствие объективной картины мира. Так же в наших силах развивать данное знание, дабы сделать картину мира более широкой и ясной. Опять же путем проведение различных опытов, обработки результатов и получение математических формул, в которых будет компактно находиться, полученная информация.

Можно сделать вывод, что позитивистский подход как раз и используется в физике. Т.е отсекаются какие-либо абстрактные умозаключения, и создаются законы, основа которых, прежде всего, является опыт. Все эти законы и составляют физику.

Теперь рассмотрим философскую категорию объективности с точки зрения феноменологии. Феноменология определяет свою задачу как беспредпосылочное описание опыта познающего сознания и выделение в нем сущностных, идеальных черт, изучение феноменов (явлений) через интенциональный анализ (направленность психики на данное явление). Задачи феноменологии это построения универсальной науки (универсальной философии, универсальной онтологии), относящейся к «всеобъемлющему единству сущего», которая имела бы строгое обоснование и служила обоснованием всем прочим наукам, познанию вообще. Феноменология исследует и приводит в систему априорное в сознании; сводя априорное к «последним… сущностным необходимостям», она тем самым задаёт основные понятия наукам. Задача феноменологии -- «в познании полной системы образований сознания, конституирующих»1¹ Гуссерль, Э. (1859 - 1938). Идея феноменологии : пять лекций / Эдмунд Гуссерль ; пер. с нем. Н. А. Артеменко. - Санкт-Петербург : Гуманитарная академия, 2006. - 219 с. (имманентно) объективный мир. Получается в основе феноменологии лежит сам субъект, точнее его видение и понимание мира, основываясь на чувственном восприятие. И понятие объективности знания будет измеряться степенью понимания субъекта того или иного знания, способность оценить и применить это знание. Поэтому понятие объективности с точки зрения феноменологии прежде всего зависит от самого субъекта и объективность данного знания и той картины мира, которую формирует это знание будет определяться самим субъектом.

В основание познания Гуссерль (немецкий философ) вводит понятие очевидности. Критерий очевидности в познании Гуссерль называет «принципом всех принципов». Очевидность -- это «схватывание самого сущего или так-сущего в модусе «оно само» при полной достоверности его бытия, исключающей, таким образом, всякое сомнение»2² Там же.. Очевидным является всякое непосредственное созерцание, то есть не только, например, восприятие вещей в чувственном опыте, но и созерцание сущностей («непосредственное «видение» -- не просто чувственное, постигающее опытным путем смотрение, но видение вообще как сознание, дающее из первоисточника (каким бы такое созерцание ни было)»). Очевидность -- основа познания, «последний авторитет в вопросах познания», первый методический принцип, критерий действительности чего-либо. «Никакая мыслимая теория не может заставить нас усомниться в принципе всех принципов: любое дающее из самого первоисточника созерцание есть правовой источник познания…»1¹ Там же.. Следует «строго воздерживаться от любых теорий; то есть предварительных мнений какого бы то ни было вида» и исходить только из того, что с очевидностью дано в опыте. «Теоретико-познавательное исследование… должно… удовлетворять принципу беспредпосылочности. Если это размышление о смысле познания должно иметь в качестве результата не простое мнение, но… основанное на очевидности знание, тогда это размышление, как чистая сущностная интуиция, должно осуществляться на основе мышления и познания как переживаний, данных в качестве определенных примеров»2² Вэленс, А. де. Феноменология Гуссерля и феноменология Гегеля / Альфонс де Вэленс ; пер.: Э. А. Гроссман // Феномен человека : антология / [сост., вступ. ст. П. С. Гуревича] С. 329-341. - Москва, 1993. - С. 329-341..

Гуссерль выделяет следующие виды подтверждения действительного бытия вещи. Непосредственная и опосредованная очевидность: при первой предмет присутствует вживе (в первозданном видение), при второй он имеется в виду (это может быть воспоминание и пр. способы данности, основанные на первозданном видении). Ассерторическая и аподиктическая очевидность: при первой имеет место видение индивидуального, при второй -- сущности, и ассерторически очевидное может оказаться видимостью, быть впоследствии опровергнуто, а аподиктическая очевидность исключает какое-либо сомнение. Адекватная и неадекватная очевидность: первая -- та, которую «в принципе невозможно ни «подкрепить», ни «лишить силы», вторая -- «способная к возрастанию и убыванию»1¹ Гуссерль, Э. Указ. Соч..

Вещь в восприятии принципиально может быть дана лишь неадекватно -- односторонне, неполно, несовершенно, лишь как момент бесконечного восприятия, -- мы не можем изучить предмет сразу со всех сторон, полностью понять какой он.

В этом случае объективность будет связанна со следующими очевидностями: непосредственная очевидность, при этой очевидности мы видим предмет в живую, можем внимательно разглядеть его, внимательно изучить его характеристики. Если говорить об опосредованной очевидности, где рассматриваются наши воспоминания, первозданное видение. Таки вещи могут быть искаженны нами в результате нашей жизнедеятельности. И мы можем не правильно «увидеть» предмет, истолковать его свойства и качества. Что касается ассерторической и аподиктическая очевидности, опять же первая может вводить нас в заблуждения, из за тех знаний, которые мы могли получить в течении нашей жизни, так что объективно будет оценивать происходящее вторая очевидность, ведь мы рассматриваем сущность, то что находиться не «на поверхности», а пытаемся «копнуть» глубже, и увидеть, что находиться там.

Глава 2. Проблема объективности в физике

2.1 Теория относительности

Обратимся к исследованию категории объективности в связи с теорией относительности. Объективно, с точки зрения физики характеристики тел движущейся системы, наблюдаемой из неподвижной, зависят от основной величины в =v(1- хІ/cІ). Где х есть скорость движения системы, а с - скорость света. Пока х меньше с, в действительно, и все характеристики остаются обычны земному опыту; при х равном с, в=0, и при х большем с, в становиться мнимым. Так, в движущейся системе длина тел по направлению движения сокращается в отношении в:1, время в отношении 1:в, масса - в отношении 1:в, и т.д. Это описание движения тел является объективным в привычных пространственно-временных условиях. Следовательно, при скоростях близких скоростям света и выше длина всякого тела делается равной нулю, масса в свою очередь становиться бесконечной, и такой же эффект происходит со временем - оно тоже становится бесконечным. Иначе говоря, тело утрачивает свою протяженность, переходит в вечность и приобретает абсолютную устойчивость. В таком случае длина и массы тел становятся мнимыми величинами.

В 20 веке этой проблемой занимался известный физик Альберт Эйнштейн, его размышления по этому поводу, потом переросли в целую теорию под названием «Теория относительности», также этим вопросом занимался отечественный философ П.Флоренский, он предположил свое истолкование этого момента в работе «Мнимости в геометрии». Он говорил о существование объективности в других пространственно-временных условиях. По его словам: «…мы наглядно представляем себе, как стянувшись до нуля тело проваливается сквозь поверхность - носительницу соответственной координаты, и выворачивается через самого себя, - почему приобретает мнимые характеристики… можно сказать, что пространство ломается при скоростях больших скорости света… и тогда наступают качественно новые условия существования пространства… Но, как провал геометрической фигуры означает не уничтожение ее, а лишь переход в другую сторону поверхности, […] так и мнимость параметров тела должна пониматься не как признак ирреальности его, но - лишь как свидетельство о его переходе в другую действительность». Павел Флоренский. Мнимости в геометрии Москва. Издательство «Лазурь». 1991. Стр 41-51. Область мнимостей вполне реальна, и она постижима, ее можно описать через различные математические формулы. Но тут сталкиваемся с проблемой, что математические формулы не могут дать человеку верного понимания того, что происходит в данный промежуток времени с параметрами тела такими как: масса и его форма. С помощью математических формул мы лишь задаем положения тела в пространстве и описываем его характеристики. Причем это задание создает некое мнимое пространство, как написано выше, со своими мнимыми характеристиками. По сути, теоретическое описание в понимании человека создает своеобразную иллюзию и вводит нас в некое заблуждение. В заблуждение, благодаря которому у нас возникает ложное представление о состоянии тела в данный промежуток времени. То есть через теорию мы не можем составить, нарисовать в своем воображении объективную картину происходящего.

Возьмем еще для рассмотрения пример Флоренского о двух системах мира - Птолемеевой и Коперниковской. Речь пойдет о движении Земли, при рассмотрении которой нужно иметь ввиду поступательное и вращательное движение планеты. По словам Флоренского: «… и тут казалось, Коперник что-то «открыл». Этому предположению противостоит обобщенный принцип относительности, в формулировке Ленарда гласящий: «при любых движениях, все явления природы должны протекать совершенно одинаково, будет ли наблюдатель или все окружающее пространство приведено в соответствующее движение»1¹ Павел Флоренский. Указ. соч.. Иначе говоря, применительно к нашему частному случаю, нет и принципиально не может быть доказательств вращения Земли, и в частности, ничего не доказывает пресловутый опыт Фуко: при неподвижной Земле и вращающемся вокруг нее, как одно твердое тело, небосводе, маятник так же менял бы относительно Земли плоскость своих качаний, как и при обычном, Коперниковском предположении о Земном вращении и неподвижности Неба. Вообще, в Птолемеевой системе мира, с ее хрустальным небом, «твердью небесною», все явления должны происходить так же, как и в системе Коперника, но с преимуществом здравого смысла и верности земле, земному, подлинно достоверному опыту, с соответствием философскому разуму и, наконец, с удовлетворением геометрии». И будет большой ошибкой объявлять системы Коперниковскую и Птолемеевскую равноправными способами понимания системы, так как по совокупности данных, истинной оказывается последняя, а первая -- ложной.

В первом случае, где рассматривается область мнимых величин при движении тела со скоростью равной или выше скорости света, и во втором, где речь идет о системах мира, важную роль играют такое понятие, как системы отсчета и выбор координат, ибо они определяют, как будет выглядеть описание той или иной системы. Как было обозначено выше, что математическое описание системы, не дает нам четкого представления, а всего лишь задает положение тел в системе и их характеристики. Вот тут как раз и возникает проблема объективности. Как же нам тогда быть? Видимо, если теория не дает нам верных представлений, то нужно использовать определенные практические данные, полученные опытным путем. Только таким образом можно составить нужное и верное представление, ибо нам нужно получить именно объективное понимание мира.

2.2 Образы мира

Далее будет рассмотрена книга Г.Д. Гачева «Наука и национальные картины». Где речь идет о разных образах мира различных стран и народностей. По его словам: «Всякая картина мира - есть урок стройности, порядка, образованности. Она исходит из человеческих и социально-культурных глубин и пройдя через природу, спроецировав на ней свой неосознанный внутренний строй и преобразив ее хаос в космос, возвращается назад, в человечество, уже как объективная картина мироздания, модель мира, с которым людям надо сообразовывать свое поведение, как матрица для постижения уже и общества и человека, нашего внутреннего мира, склада души. Рассмотрим, как формирование объективной картины мира зависит от пространственно-временных и социально-культурных условий» Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону . Издательство Ростовского университета. 1993. 8 стр..

Для начала рассмотрим Ньютона и английский образ мира.

Гачев в своем труде обращает наше внимание на слова Ньютона, который говорил о себе так: «Я не знаю, чем кажусь свету, но я сравниваю себя с ребенком, который ходя по берегу моря, собирает гладкие камни и красивые раковины, а между тем великий океан глубоко скрывает истину от моих глаз» Указ.соч. 118 стр.. В этих слова явно виден набор параметров Космоса Англии. Берег, остров в Океане. Человек здесь любовно повернут к твердой мелочи земли, ее исследуя: камни, раковины(геология, как известно долгое врем развивалась преимущественно в Англии). И в тоже время огромную роль играет присутствие Океана, и твердая мелочь эта - на его фоне, в его координатах.

В эллинском же и иных космосах истины находятся на небе и как раз предназначены для глаз (теории = «созерцание», идеи = «виды», по-гречески). Здесь же в Океане и не для глаз, океан будто скрывает истины от людей живущих на это острове. Гачев пишет про Ньютона: «Интимные у него отношения были и с ветром. Биограф рассказывает: «Он ввел в употребление между школьниками пускание бумажных летучих змеев»». Указ соч. 119 стр. Змей бумажный представляет собой рукотворное облако, птицу. Так же у поэтов английская душа забрасывает себя одинокой в небо на получени опыта: «Я блуждал одиноко, как облако» (Вордсворт), или «Жаворонок» Шелли и его «Ода к западному ветру». Ветер - является одним из главных деятелей английского космоса. Если в русской мифологии ветер фигурирует как всезнающий («Сказка о мертвой царевне» Пушкина) и спарен со снегом, белизной («Ветер, ветер да белый снег» Блок), то английский ветер - это прежде всего представляет собой силу. Сам Ньютон рассказывал, что в своем первом опыте по физике пытался определить силу сильной бури, он измерял, как далеко он сможет прыгнуть против ветра и по ветру.

Но ветер есть посредник между небом и землей и с помощью него преломляется свет. Основная идея «Оптики» Ньютона - что «белый свет», это, казалось бы очевидное и простое, а на самом деле составлен из монад семи простых цветов, есть результат сложения спектра разных цветов, равнодействующая их сил, - эта идея очень связанна с английским космосом. Ведь в Англии редко луч света прореживается через облака и туман, но когда это случается, во влажном воздухе мириады призм капельных устраивают ему преломление и спектр. В русском же космосе зимы напротив, идея белого света есть нечто архетипическое, неразложимое, аксиома, постоянное. Недаром здесь и мир весь назван «белый свет».

По-Гачеву «Напряжение мглы, в томлении ожидающей луча, - основная ситуация английского Психо-Космоса, проступает и в признание Ньютона, как он мыслит: «Я постоянно держу в уме предмет моего исследования и терпеливо жду, пока первый проблеск постепенно и мало-помалу не превратится в полный и блестящий свет»» Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону . Издательство Ростовского университета. Стр 119..

В «Оптике», пытаясь дать объяснение периодичности колец спектра Ньютон замечает, что материю следует считать весьма пористой, т.е состоящей из отдельных крупинок, погруженных в пустое пространство, подобно тому, как туман состоит из капелек воды, окруженных воздухом. Материя - как туман, характерное английское сравнение и видение.

Для Ньютона, как для человека, живущего в Англии подобное мышление, как описано выше вполне естественно. И природа, в которой жил этот ученный, определяет его деятельность относительно физики. Так редкое появление солнечных лучей в этом географическом положении приводит его к изучению такого раздела физики, как «оптика», потом, воспринимая ветер как силу, Ньютон формирует свой второй закон (сила равна массе умноженное на ускорение), ведь не даром он проводил свой первый опыт с ветром. Не смотря на субъективное основание изучения физики, этот ученный дал нам вполне объективные знания в области «Оптики» и «Механики».

Далее обратимся к такому ученному как Стэвин и к культуре германского региона. Вникнем в наклонение ума, присущее мыслителям германского региона, как оно проявлялось в работах Стэвина. Хотя местность эта несколько и романизирована, так как расположена по соседству с Францией и Испанией. Поэтому вследствие близости их космоса, можно ожидать и близость их мировосприятие.

Во-первых, сочинение Стэвина - «Статика» - в отличие от динамики, к которой наклонен ум англосаксов: Ньютона, Фарадея и т.д. Как пишет гачев: «И в этом акцент германского умозрения: Кант определил и расчленил статуарные формы разума; даже развитие у Гегеля: становление и история, диалектика заключены в систему тождества, и борьба подчиненная единству. То есть динамика подчинена статике, и напряжения и борения внутри системы тел подчинены сохранению ее изначального и конечного равновесия». Эти слова подтверждает и рисунок на титульной странице трактата Стэвина в лейденском издании 1586г.: треугольник с горизонтальным основанием у которого одна из боковых сторон вдвое длиннее другой, обвит цепью из 14 шаров, так что четыре на длинной стороне уравновешиваются двумя на короткой, и вместе они уравновешивают тягу свисающих восьми. Тут все стремится перетянуть друг друга, прям как в игре «перетягивание каната» и все усилия максимальны во все стороны одинаковы, т.е динамика здесь находится на пределе, и служит она не движению, а сохранению равновесия. И получается, что динамический покой будет являться принципом германства, и как его эмблема - вот этот треугольник Стэвина в шарах.

Идея Стэвина- сделать очевидным невозможность - признать невозможность вечного движения непосредвенным и очевидным принципом. Но что есть эта идея? Это ведь кругооборот, движение рассматривается как циклическое.

Стэвин переходит к жидкости после того, как исследовал статику твердых тел. «Стихия земли, обработанной трудом, т.е огнеземля в сознании германца первичнее, примордиальнее стихии воды, есть основа ей и суждений о ней» Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону . Издательство Ростовского университета. Стр 139. Здесь идет отличие от француза Пасякаля, который, как и Стэвин, основывается на идеях равновесия твердых тел, а Паскаль исследует «равновесие жидкостей». Равновесие у этих двух ученных разное: у Стэвина - равновесие трудового усилия рычага, наклонной плоскости, а у Паскаля - баланс.

Так же автор книги замечает различие изложение теории в трактатах: «Архимед начинает, без предварений и объявлений плана: сразу постулирует свойство частей жидкости быть выталкиваемыми под большим давлением и рабочую геометрическую теорему о плоскости, секущей сферу через ее центнер. Стэвин же объявляет предстоящую последовательность частей, т.е дает введение, по присущему германцам наклонению, педантично начинает с происхождения.» Указ.соч. Стр 139-140 Педантизм - от латинского pes pedis - нога, стопа: от стихии «земли», низа где и принцип основания - глубина; они и будут являться первоэлементами германского образа мира.

Тут похожий случай, на Ньютоновский. Географическое положение страны, в которой живет ученный, определяет его мышление, так же еще тут роль будет играть окружающее общество. Не смотря на эти субъективные моменты, мы получаем от Стэвина объективное знание о разделе физики «статика».

Теперь обратимся к Паскалю и французской картине мира. В Паскалевском трактате о воде бросается в глаза исчезновение геометрического метода изложения доказательств - то чем пользуются Стэвин и Архимед, у Паскаля есть лишь небольшой геометрический эпизод в середине. Это переход к другому, иному типу мышления: более по физическому существу предмета, и пользуясь более конкретным совестным и более абстрактным, чем геометрия, математическим аппаратом, а именно - числом, пропорцией, уравнением.

Как говорит Гачев: «И это у Паскаля аналогично тому убиению геометрии, которое совершил одновременно Декарт, перекачав ее сущности, фигуры в числа. Словесно-логический аппарат геометрии состоит из аксиом, постулат, теорем, лемм. Эти конструкции нужны для построения задания системы. У Декарта все это отброшено, и он с этими внешними балками не сообразует свой ум, а лишь на очевидности внутреннего опыта разума». Получается Паскаль смог чистым взглядом посмотреть на очевидность наружность опыта и сделать из него нужное употребление для понимания.

Во Франции нет великих геометров, а есть великие алгебраисты, которые используют для работы математический анализ, различные уравнения… Геометрия представляет собой жестокую резню дискретности через отрезки, сегменты, конические сечения, секущие плоскости.

«И вот Декарт вводит систему координат: две палочки, но волшебные, отменили собой, сняли все линии, углы, треугольники, фигуры, формы: будучи прикреплены и приурочены всеми точками к этим палочкам (а они суть числовые оси), формы перестали существовать как формы и фигуры, а перетекли по ниточкам перпендикуляров к осям - в числа те или иные, ими оказались замены, а там уж с ними - уравнения, баланс… И отменено их, форм и фигур, бытие стало за не надобностью, как не нужное удвоение: зачем рисовать, чертить?» Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону . Издательство Ростовского университета. Стр 163.. И вправду, к чему вся эта громоздкость, когда всякую прямая линия можно описать линейным уравнением, кривую - квадратичному и т.д. Гораздо удобнее, компакнее использовать числа, чем формы.

Итак: от форм - видов - идей - эйдосов (что в эллинстве суть проявления, сказания Истины, Логоса - через идеи=видимости) отвращается местный логос. Ему, скорей всего, проще и присуще сказывать себя иначе: через числа и их соотношения, уравнения.

В эллинской математике ситуация обратная: легко и с фигурами, гениально работают с геометрическими построениями и все доказывают через геометрию; число же, счет у них, хромает, да и сами числа у них - фигурные.

Для эллинского мышления ясна диагональ квадрата - простейшая и очевиднейшая геометрическая линия. И ее не возможно представить числом, так как тут стразу откроется хаос, не красивость… Иррациональные числа, бесконечность противны видению мира как совершенного Целого, Сфероса.

У Декарта обратно: удобно и комфортно работать с числом, работая с ним мы чувствуем себя, как дома, и даже числовая ось есть некий компромисс, уступка геометрически-эйдосному воззрению и нужна лишь как переход и шлюз, чтоб на себе устраивать перевод геометрических образов в числа и далее с ними уже не работать, не замечать их, не имеет ввиду.

Теперь вчитаемся в название трактата Паскаля: «Трактат о равновесии жидкости и о весе массы воздуха…», т.е стихия воды рассматривается вместе со стихией воздуха, тогда как у Стэвина стихия воды рассматривается в связи с твердыми телами, формами земли. Стэвин на передний план ставит формы твердых тел. Форма же есть для него «огнеземля», земля, проведенная трудом через горнило. Так что уже форма есть стяжение самых противоположностей, отстояний (стихии земли и огня). «Естественен и союзник средь стихий посредников (воды и воздуха), которого избирают огонь и земля, сочетавшись в насильственный брак огнеземли (их брак - через насилие, большое превосхождение каждым своей природы, и поэтому, если во Франции - теории естественного права и плавного перехода из естественного состояния в цивилизацию через общественный договор, то здесь теории насилия, как повивальной бабки всякого общественного устроения), а именно воз-дух: он потребен и огню, чтоб гореть, и земле как ее весу-тяжести противовес: в легкости. Поэтому так пестуют в германстве Дух (идеализм германского логоса: философии поэзии). Стихия же воды враждебна огню (умертвляет его), и земле (расквашивает волю, твердь формы)» Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону . Издательство Ростовского университета. Стр 166..

Французский же выбор стихий происходит из другого состава их Психо-Космо-Логоса и видение мира человеком. Паскаль соединяет стихии посредники, а не крайности: они сходятся, именно на непосвященный взгляд тех, кто никогда в крайних ситуации никогда не попадал, а все время стремился удерживаться у пункта равновесия, выравнивая колыбель (от «колебаться») - ладью мироздания с помощью посреднических стихий: в одну сторону воздуха поддадут, в другую - воды подольют, но крен выравнивают, главное чтобы на протяжении всего времени был осуществлен баланс. Баланс такой же принцип французского логоса, как антиномия - германского, а парадокс - английского. Здесь противоположности сводятся через один шаг, который регулирует равновесие-баланс, перетекание то в одну, то в другую сторону.

Итак, вода и воздух исследуются Паскалем вместе. Тогда как Стэвин включил гидростатику как часть в статику твердых тел и воду рассматривал по образу подобию твердого тела, вырывая, отвердевая в ней куски. Паскаль берет стихии непрерывные, эластичные, гибкие, плавные, где каждая частица не есть самость - форма сама по себе, но все образуют социум, где на самой отдаленной капле живо отражается, чувствуется изменение характеристик любой другой.

Вода и воздух сбалансированы. У воды Паскалем отмечается легкость, а у воздуха - тяжесть, вес.

У Стэвина воздух ассоциируется с пустотой и воздух воспринимается как невесомый. Конечно, по сравнению с атлантовой тяжестью «огнеземли» вес воздуха - бесконечно малая величина, которую можно пренебречь. Иная кожа у француза, иной чувствительный вестибулярный аппарат: этот прибор оказывается способен улавливать именно давление дуновения воздуха, его вес. И Паскаль взвешивает воздух, а не в воздухе, как германец Стэвин, ибо воздух для первого имеет массу.

Здесь помимо влияния географического положения не малую роль играет, тот математический аппарат, которым пользуется Паскаль, он отказался от геометрии и стал использовать для описания законов физики математический анализ. Но и в этом случае все получается аналогично двум предыдущим. Не смотря на присутствия множества субъективных моментов в рассуждении и мышлении, мы получаем от Паскаля объективное представление о разделе физики «гидростатика»

Итак, нами были рассмотрены три варианта субъективной картины мира, которые принадлежат различным временам, пространствам, странам, народностям. Можно сделать вывод, что на наше понимание мира влияет то, где мы живем - географическое положение, время, общество, в котором мы живем. Картина мира из поколения в поколение передается через какие-либо традиции, устои и т.п. Она может претерпевать некоторые изменения, но в целом основа остается постоянной.

И как уже стало ясно, у каждой народности своя картина мира, не похожая на другие. Но нам интересно несколько другое, а именно ученые разных стран делали свой вклад в физику, основываясь на своем представлении об объективности картины мира. Так или иначе, их изучение начиналось с того, что они хотели понять точнее или описать точнее ту картину мира, которая была уже у них сформирована, но, несмотря на различные видения, они смогли донести до нас через физику объективное понимание окружающего.

2.3 Субъективно об объективности

Теперь рассмотрим сам объективизм. Чувство, в котором мы все единодушны как физики, состоит в том, что мы говорим о чем-то реальном, об объективных вещах. Наша жизнь зависит от них. Например, мы не могли бы собраться где-то далеко от своего места жительства, если бы не существовало современной техники, которая позволила нам приехать сюда на автомобиле, поезде, прилететь самолетом. Эта техника зависит от постижения объективных законов природы. Верное постижение появляется в том, что техника работает. В этом смысле мы все объективисты и абсолютно невозможно не быть объективистом в этом смысле.

Тогда возникает вопрос: не означает ли «объективная реальность» лишь то, что мы в состоянии применять все эти методы? Пожалуй, каждый из нас помнит, как в детстве был глубоко поражен красотой звездного неба. Но, те, кто изучают физику, могут невольно задаться вопросом: не противоречит ли эта красота тому факту, что эти звезды - лишь области ионизированного газа? Как это может сочетаться? Думаю, что эта проблема может быть разрешена только при осознании красоты законов, управляющих ионизированными газами, т.е. через красоту законов природы, которые к тому же должны быть открыты, а не выдуманы. Речь здесь ведется об этом для того, чтобы подчеркнуть, что все это нами не придумывается, а открывается. И это превыше нашей жизни, превыше нас.

С другой стороны, философия объективизма приводит к определенным трудностям и противоречиям. Например, если мы говорим о материи и ее законах в этом объективном смысле, возникают вопросы: Как наше собственное сознание связано со всем этим? Что означает, что мы говорим об этом? Мы посторонние чужестранцы в этом в материальном мире или все таки принадлежим этому миру?

Чувствуется трудность, существующая в самом понятии объективности, если ограничивать ее миром вещей, подчиняющихся законам классической механики. Единство природы трудно понять, если мы пытаемся обосновать его с помощью классической физики. Классическая физика говорит о телах, сyществyющих в пpостpанстве и времени. Как можно объяснить и понять жизнь или мышление человека, соотнося их с телами в пространстве и времени? Если принять каpтезианскyю точку зрения, что сyществyют две совершенно различные субстанции - материя, протяженная субстанция, и мышление, мыслящая субстанция - тогда их связь абсолютно непонятна. Таким образом, сама объективность классической физики затрудняет понимание единства природы, включающей и нас самих. Совершенно другой путь в понимании единства представлен в идее, что все в природе той же сущности, той же структуры, что и наше сознание. «Это была бы своего рода менталистская или спиритуалистская философия, которая, в свою очередь, весьма затруднила бы понимание физики - такова, несомненно, точка зрения, принятая в классической физике» В. Гейзенберг «Физика и философия» // http://lib.ru/FILOSOF/GEJZENBERG/physicsandphilosophy.txt. Почему мышление, душа должно подчиняться таким чуждым им законам как законы классической механики? Таким образом, существует некоторая пропасть в нашем понимании природы, выраженном на языке классической физики, которая была осознана лишь тогда, когда возникло желание понять, как человек и все, что связано с человеческой жизнью, могут быть включены в него. Поэтому по мотивам, которые можно назвать философскими, объективность классической физики - что-то вроде полуправды. Она весьма хороша, представляет собой выдающееся достижение, но почему-то затрудняет полное понимание реальности в гораздо большей степени, чем кажется. Речь идет о мотивации потому, что, по-моему, философия до некоторой степени состоит в понимании наших собственных мотиваций, в осознании того, о чем мы пытаемся говорить и почему мы пытаемся делать это.

Само человеческое «я» идет отдельной от физики, мы, по сути, являемся неким наблюдателем, объектом, который шагает рядом со всей изучаемой системой, но все же, двигаемся отдельно от нее. Точнее не наблюдаем за ней, а изучаем, пытаемся сформулировать законы, параллельно описывая их различными математическими формулами, уравнениями. Но сами не относимся к этим формулам, не относимся к тому объективному миру, который описывает физика. Наверно, можно даже сказать так: мы существуем, живем отдельно в своем мире, где не работают законы физики. И получается, что объективно нельзя понять, изучить человеческий мир с помощью этих законов. К человеку можно применять физические законы, если абстрагироваться от человеческого «я», поместить его в какую-либо систему отсчета и принять как, например материальную точку. Тогда нас можно считать частью материального мира, где над нами действуют физика. Но если во внимание взять наше сознание, то тут уже законы физики немного становятся не совсем верны. Но почему так происходит? Вроде бы казалось, что физика это наука о природе, о ее закономерностях, а человек ведь является частью этого мира, частью этой природы. Но все равно к нам эту науку не применить в полной мере. Думаю, что это связанно с тем, что физику создавал сам человек, изначально он старался описать законы природы, дабы составить более четкую картину мира, но описывал он этот мир относительно себя, и постепенно становился наблюдателем за изучаемой системой, а не ее участником. Скорее всего, поэтому наше «я» идет отдельно от этого знания.

Заключение

В ходе исследования были изучены следующие вопросы:

1. на сколько физика дает нам объективную картину мира?

2. вносят ли ученные при изучении физики свой субъективный характер?

3. как наше мышление соотносится с физикой?

В итоге, можно сделать вывод, что физика для описания законов использует математические формулы. Но бывают моменты, когда теория нас может вводить в заблуждение, не из-за того, что она не верна, а потому что мы ее не правильно воспринимаем. И в таком случае, что бы получить объективное понимание происходящего нужно проводить соответствующие опыты. Опыты помогут нам найти верное объяснения и так же дополнят теоретическое описание, в итоге мы и получим объективную картину.

Далее в моей работе были рассмотрены три варианта субъективной картины мира, которые принадлежат различным временам, странам, народностям. Можно сделать вывод, что на наше понимание мира влияет то, где мы живем - географическое положение, время, пространство, общество, в котором мы находимся. Картина мира из поколения в поколение передается через какие-либо традиции, устои и т.п. Она может претерпевать некоторые изменения, но в целом основа остается постоянной. У каждой народности своя картина мира, она индивидуальна и не похожа на другие. Но нам интересно несколько другое, а именно: ученые разных стран делали свой вклад в физику, основываясь на своем представлении об объективной картине мира. Так или иначе, их изучение начиналось с того, что они хотели понять точнее или описать точнее ту картину мира, которая была уже у них сформирована, но, несмотря на различные видения, они смогли донести до нас через физику объективное понимание окружающего. Исключение субъективного представления мира достигается благодаря построению физических законов на основе различных опытов. Опыт будет являться, как некое доказательство происходящего.

Само человеческое «я» идет отдельной от физики, мы, по сути, являемся неким наблюдателем, объектом, который шагает рядом со всей изучаемой системой, но все же, двигаемся отдельно от нее. Точнее не наблюдаем за ней, а изучаем, пытаемся сформулировать законы, параллельно описывая их различными математическими формулами, уравнениями. Но сами не относимся к этим формулам, не относимся к тому объективному миру, который описывает физика. Наверно, можно даже сказать так: мы существуем, живем отдельно в своем мире, где не работают законы физики. И получается, что объективно нельзя понять, изучить человеческий мир с помощью этих законов. К человеку можно применять физические законы, если абстрагироваться от человеческого «я», поместить его в какую-либо систему отсчета и принять как, например материальную точку. Тогда нас можно считать частью материального мира, где над нами действуют физика. Но если во внимание взять наше сознание, то тут уже законы физики немного становятся не совсем верны. Но почему так происходит? Вроде бы казалось, что физика это наука о природе, о ее закономерностях, а человек ведь является частью этого мира, частью этой природы. Но все равно к нам эту науку не применить в полной мере. Думаю, что это связанно с тем, что физику создавал сам человек, изначально он старался описать законы природы, дабы составить более четкую картину мира, но описывал он этот мир относительно себя, и постепенно становился наблюдателем за изучаемой системой, а не ее участником. Скорее всего, поэтому наше «я» идет отдельно от этого знания.

Список литературы

объективность история физика феноменология

Вайцзеккер, К.Ф. Физика и философия / Пер. с нем. Томилина К.А. // Вопр. философии.-1993.-N 1.-С.115-125.

Вэленс, А. де. Феноменология Гуссерля и феноменология Гегеля / Альфонс де Вэленс; пер.: Э. А. Гроссман // Феномен человека: антология / [сост., вступ. ст. П. С. Гуревича] С. 329-341. - Москва, 1993. - С. 329-341.

Гачев Г.Д. Наука и национальные культуры (гуманитарный комментарий к естествознанию). - Ростов-на-Дону. Издательство Ростовского университета. 1992.

Гейзенберг В. «Физика и философия» // http://lib.ru/FILOSOF/GEJZENBERG/physicsandphilosophy.txt

Гуссерль, Э. (1859 - 1938). Идея феноменологии: пять лекций / Эдмунд Гуссерль; пер. с нем. Н. А. Артеменко. - Санкт-Петербург: Гуманитарная академия, 2006. - 219 с.

Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1. М.: ДИК, 1999.

Лебедев С. А. Философия науки: краткая энциклопедия (основные направления, концепции, категории) -- М.: Академический проект, 2008, с. 88

Михаленко, Ю. П. Философия Д. Юма - теоретическая основа английского позитивизма XX века / Ю. П. Михаленко; Акад. наук СССР, Ин-т философии. - Москва: Издательство Академии наук СССР, 1962. - 149 с.

Павел Флоренский. Мнимости в геометрии. Москва. Издательство «Лазурь». 1991. Стр 41-51.

Размещено на www.allbest.