Джон Ролз: либерализм – это политическая концепция справедливости

Размещено на http://www.allbest.ru/

Джон Ролз: либерализм - это политическая концепция справедливости

В 1971 году американский философ Джон Ролз (род. 1921) опубликовал книгу, которой суждено было стать самым известным и влиятельным философским произведением в англоязычном мире последних десятилетий XX столетия. Она называлась «Теория справедливости», и в ней гарвардский профессор попытался сформулировать и обосновать принципы справедливого устройства общества. Эта книга дала мощный импульс возрождению и обновлению либеральной политической философии, переживавшей в послевоенной период, как и весь либерализм в целом, далеко не лучшие времена. С одной стороны, просуществовав три сотни лет - и не просто как некоторая теоретическая конструкция, а как идеология, определяющая политику многих западных стран, либерализм прошел проверку временем и достиг впечатляющих успехов в устранении иерархических преград, сдерживающих индивидуальную свободу, обеспечив гражданам широкие возможности участия в социальной жизни. Его основополагающие принципы стали фундаментом социально-политической и правовой реальности в этих странах, а разработанный либералами политический язык прав человека прочно вошел в культуру и психологию людей. С другой стороны, проводимая правящими либеральными партиями политика имела и негативные последствия (дестабилизирующие процессы экономического роста, усиление политического влияния группировок, лоббирующих частные интересы, и т.п.). Поэтому стало популярным мнение, будто либерализм как идеология исчерпал свои возможности и переживает глубокий кризис. В деятельности либералов стали усматривать источник социальной и культурной дезинтеграции. Это усилило нападки на либерализм со стороны его противников.

В этой сложной и неоднозначной ситуации и появилась книга Ролза «Теория справедливости», благодаря которой либеральные идеи предстали в обновленном виде и оказались в центре широкой политико-философской дискуссии. Более того, на волне критики идей Ролза оформилось противоположное философское направление, получившее название коммунитаризма. Развернувшиеся в 80-е годы жаркие дебаты между либералами и коммунитаристами стали главным событием в политической теории этого периода. Нельзя не отметить одну важную особенность этих дебатов: и для сторонников, и для противников либерализма теория Ролза служит если не эталоном, то во всяком случае отправной точкой их теоретических построений. Формулируя свои позиции, они неизбежно отталкиваются от идей, изложенных в «Теории справедливости», поскольку именно Ролзу удалось очертить проблемное поле современной политической философии, задать парадигму обсуждения ключевых социально-политических вопросов, определить концептуальный и методологический инструментарий всех последующих исследований в этой области.

Принципы справедливости. Свой либерализм Ролз формулирует в виде теории, которую называет теорией справедливости как честности, подчеркивая тем самым, что понятие справедливости занимает центральное место в политической философии. Проводя параллель между истиной и справедливостью, Ролз отмечает, что «справедливость есть первое достоинство общественных институтов, так же как истинность - первое достоинство систем мысли. Как бы ни была стройна и экономна теория, она должна быть отброшена или пересмотрена, если не является истинной; точно так же должны быть уничтожены или изменены самые эффективные и согласованные между собой законы и общественные институты, если они не справедливы».

По своему характеру теория Ролза является дистрибутивной, так как вопрос о справедливости ставится им в контексте распределения так называемых «первичных социальных благ». К ним относятся ресурсы и вещи, необходимые любому человеку для осуществления его рациональных жизненных планов. Какие бы цели ни ставил перед собой человек, для их воплощения в жизнь ему нужно иметь основные гражданские права и свободы, доход и благосостояние, возможности самореализации и полномочия. Общая идея Ролза состоит в том, что первичные социальные блага должны распределяться поровну, если только неравное распределение некоторых или всех этих благ не послужит выгоде наименее благополучных членов общества. Если некоторые неравенства приносят всем пользу, способствуя развитию общественно полезных талантов и видов деятельности, то каждый сочтет эти неравенства приемлемыми для себя.

Совершенно очевидно, что перечисленные первичные блага не являются равноценными и при их распределении могут возникать проблемы. Можно ли, например, увеличить кому-то доход, лишив его одной из основных свобод или ограничив его возможности? Для ответа на подобные вопросы Ролз конкретизирует свою общую идею в виде двух принципов справедливости, для которых устанавливает систему приоритетов. Согласно первому принципу (принципу равных свобод), «каждый человек имеет равное право на максимально широкую систему равных основных свобод, совместимых с аналогичной системой свобод для всех». Второй принцип справедливости по существу включает два отдельных принципа и формулируется следующим образом: «социальные и экономические неравенства должны быть урегулированы таким образом, чтобы они вели к наибольшей выгоде наименее благополучных» (принцип различия) и «чтобы связанные с ними посты и должности в обществе были открыты для всех при условии честного соблюдения равенства возможностей» (принцип равных возможностей). Принципы справедливости выстраиваются в строгую иерархию: равные свободы имеют приоритет перед равными возможностями, а те в свою очередь имеют приоритет перед равными ресурсами. Отсюда следует, что свободу можно ограничивать только ради свободы, но это не означает, что любая свобода имеет высший приоритет. Говоря о свободе, Ролз имеет в виду «основные свободы», т.е. обычные гражданские и политические права, признаваемые в либеральных демократиях. Именно они не должны становиться предметом какого бы то ни было политического торга.

Предложив указанные принципы в качестве решения проблемы справедливости, Ролз главное внимание уделил обоснованию этого решения. Среди выдвинутых им доводов в пользу теории справедливости как честности наиболее важное место занимает аргумент, основывающийся на идее общественного договора.

Неоконтрактивизм Ролза. Впротивовес классическому конрактивизму Ролз существенным образом пересматривает понятие общественного договора: для него это не соглашение о подчинении обществу или государству, реально заключенное нашими предками или заключаемое нами самими, а некоторая идеальная гипотетическая ситуация, в которую помещаются люди, выбирающие принципы справедливого социального устройства. Ролз стремится смоделировать такие условия заключения договора, которые гарантировали бы справедливый результат; иначе говоря, соглашение будет справедливым, если оно будет принято в ходе честной процедуры. Эту гипотетическую ситуацию он называет «исходной позицией» и принимает несколько важных предположений относительно тех, кто выбирает принципы справедливости в ее условиях. Во-первых, участники исходной позиции, принимая решение, действуют в своих собственных интересах и стремятся к самому выгодному для себя результату. Они равны и свободны предлагать любые принципы, которые сочтут нужными. Действуя рационально, они постараются выбрать эффективные средства достижения стоящих перед ними целей и будут избегать того, что идет вразрез с их собственными желаниями. Они обладают информацией и знаниями общего порядка о человеческой природе, обществе, политике и экономике. И, самое главное, они совершенно не знают своего собственного будущего в выбираемом ими обществе. Им неведомо, будут ли они талантливыми или заурядными людьми, богатыми или бедными, здоровыми или больными, трудолюбивыми или ленивыми. Если бы в ситуации выбора принципов справедливости люди точно знали, как именно будут распределены между ними такие «случайные с моральной точки зрения» атрибуты, как социальное положение и природные дарования, то достигнутое соглашение отражало бы сложившееся неравенство и оказалось бы более выгодным для тех, на чью долю уже выпала удача. Справедливость же требует, чтобы решение было принято на честных условиях. Поэтому каждый участник в исходной позиции должен находиться как бы под «покровом неведения» в отношении себя самого. За этим стоит то простое соображение, что человек, в точности не знающий, какое именно место он займет в обществе, постарается выбрать принципы, обеспечивающие справедливые и благоприятные условия для каждого, в том числе и для него самого. Покров неведения, согласно Ролзу, должен быть накинут и на представления людей о том, в чем состоит для них благо. Для того чтобы выбор был справедливым, люди не должны добиваться соглашения, которое было бы наиболее выгодным с точки зрения их собственных ценностей. Для них в этой ситуации более важно отстоять свободу самим решать, в чем состоит смысл и благо их жизни, и действовать в соответствии с этим собственным свободным решением, внося в него при необходимости изменения и исправления. Таким образом, покров неведения, будучи интуитивно понятным условием честности, гарантирует, что при выборе принципов справедливости «никто не окажется ни в более выгодном, ни, наоборот, в неблагоприятном положении в силу случайных природных или социальных обстоятельств. Поскольку все находятся в одинаковом положении и ни у кого нет возможности предложить принципы, которые способствовали бы улучшению его собственной позиции, принципы справедливости оказываются результатом честного соглашения или сделки».

Описав исходную позицию таким образом, Ролз ставит вопрос о том, что считать наиболее рациональным выбором для ее участников. По его мнению, рациональные люди должны выбрать в этих условиях стратегию, известную в теории игр как «максимин» (maximin) и предполагающую максимизацию той доли, которую получает человек, оказавшийся в наименее благополучном положении. Если вы не знаете, какова вероятность того, что вы окажетесь в наилучшей или наихудшей позиции, рациональным решением для вас будет, согласно Ролзу, выбрать ту схему распределения первичных социальных благ, при которой вы получите наибольшую долю в случае самого неблагоприятного исхода. При выборе любой другой схемы распределения (например, утилитаристской, требующей максимизировать общее количество или среднюю долю получаемых первичных благ) слишком высок риск, что ваша может оказаться совершенно неудовлетворительной. Поскольку стратегия максимин лежит в основе формулируемых Ролзом принципов справедливости, то именно эти принципы и должны выбрать рациональные люди в условиях исходной позиции и покрова неведения.

Ролз приводит и другие аргументы в пользу своей теории справедливости. В частности, он указывает, что предложенные им принципы лучше согласуются с интуитивными представлениями о справедливости, латентно присутствующими в политической культуре западных демократий, чем, скажем, способ распределения первичных благ, основанный исключительно на идее равных возможностей. Согласно этой идее неравенства в отношении дохода и социального положения считаются оправданными, если они являются результатом честной конкурентной борьбы. Однако здесь не учитывается тот факт, что люди, которых природа не наделила талантами, а тем более люди с врожденными недостатками не имеют равных возможностей в получении социальных благ по сравнению с более удачливыми в этом отношении гражданами. Они проигрывают, но не из-за недостатка усилий или неправильного выбора с их стороны, а из-за случайной «неудачи в природной лотерее». Чувство справедливости подсказывает нам, что незаслуженно извлекать выгоду из своих природных дарований, но нельзя считать нечестным допущение таких выгод, когда они работают на благо тех, кто оказался в менее благоприятном положении.

Согласно Ролзу, его принципы справедливости имеют и другие преимущества перед альтернативными теориями справедливости. Например, они в большей мере удовлетворяют требованиям гласности и стабильности. Стало быть, именно они должны быть положены в основу нового варианта либерализма.

Отношение к классическому либерализму. С классическим либерализмом Милля и Бентама теорию Ролза роднит признание принципа неприкосновенности прав и свобод человека, а также принципов равенства и веротерпимости. Однако Ролз отвергает утилитаризм как способ обоснования этих принципов и вслед за Кантом полагает, что никакие эмпирические соображения (будь то соображения общей пользы, благополучия или счастья) не могут служить основанием морального закона, а следовательно, и надежным гарантом прав и свобод человека. В основу своего либерализма Ролз кладет ту идею, что индивидуальные права и свободы образуют неотъемлемую часть справедливого общественного устройства, ибо справедливость невозможна без признания автономии человеческой личности и без предоставления каждому человеку права пользоваться своей свободой. Поэтому обоснованием индивидуальных прав служит не то, что они максимизируют общее благосостояние или способствуют благу, а то, что они образуют необходимое условие справедливости. Выступая, таким образом, приверженцем «кантовского конструктивизма» в этике, Ролз подчеркивает независимость принципов справедливости от какого-либо конкретного представления о том, в чем состоит благо отдельного человека и общества в целом. Более того, справедливым, по мнению Ролза, будет лишь то общество, в рамках которого отдельные индивиды - каждый со своими целями, интересами и убеждениями - получают возможность претворять в жизнь свои несхожие нравственные идеалы и представления о благе. Отсюда вытекают две ключевые характеристики либерализма Ролза - плюрализм и принцип нейтральности государства, выступающий неким логическим завершением и обобщением принципа веротерпимости. В условиях плюралистичного общества задача государства - обеспечивать в обществе справедливый порядок, а не навязывать своим гражданам некоторый якобы предпочтительный образ жизни или некоторую систему ценностей. Государство утрачивает воспитательные функции и становится нейтральным арбитром между гражданами, имеющими различные и часто конфликтующие представления о благе, не отдавая предпочтения ни одному из них. Так, например, государство должно обеспечивать в обществе свободу слова, но не потому что свободное политические обсуждение предпочтительнее безразличного отношения граждан к общественным делам или что свобода слова способствует общему благополучию, а в силу того, что несправедливо запрещать гражданам открыто выражать свои взгляды и невозможно без свободы слова обеспечить соблюдение других прав и свобод.

Отличает либерализм Ролза и стремление более полно учесть интересы отдельных индивидов. Конечно, взятый в этом истолковании индивидуализм в определенной мере свойственен и классическому утилитаризму, который хотя и выдвигает в качестве критерия справедливого общественного устройства обеспечение максимального общего благополучия, однако последнее определяет как функцию от благополучия отдельных граждан. Вместе с тем, утилитаристы видят в любом индивиде лишь выразителя усредненной совокупности желаний и предпочтений, поэтому, отмечает Ролз, они недостаточно серьезно учитывают различие между индивидами. Это означает, что в современном плюралистическом обществе утилитаризм непригоден в качестве стратегии справедливого распределения первичных социальных благ; нужна более гибкая и индивидуалистичная стратегия. Именно такую стратегию и предлагает Ролз в своей теории справедливости как честности.

Политический либерализм. Как уже отмечалось выше, либерализм Ролза вызвал широкую и острую полемику в англоязычном философском мире. Его идеи критиковали консерваторы и радикалы, марксисты и феминистки, однако наиболее серьезные аргументы были выдвинуты коммунитаристами. Во многом под влиянием коммунитаристской критики Ролз счел нужным внести определенные изменения в свою концепцию справедливости, которую он теперь называет политическим либерализмом. Эти изменения затронули не содержание теории справедливости как честности, а трактовку ее общего статуса.

Как известно, коммунитаристская критика была в основном направлена на философские основания либерализма Ролза, т.е. под сомнение были поставлены не столько основополагающие либеральные принципы (касающиеся свободы, равенства, индивидуальных прав, справедливости и т.п.), сколько те метафизические представления о человеческой природе и обществе, на которые опираются эти принципы. Ролза обвиняли в том, что он придерживается неадекватной трактовки человеческой личности, чрезмерно индивидуалистического и атомистического понимания отношения между индивидами и обществом, неудовлетворительной концепции ценностей, непоследовательно сочетающей в себе элементы скептицизма и универсализма, и т.д.

Свой ответ на эти критические аргументы Ролз дал в ряде статей, опубликованных в 80-е годы, и в книге «Политический либерализм» (1993). По его мнению, подобная критика была бы уместной, если бы теория справедливости как честности формулировалась как «всеобъемлющее» философское, нравственное или религиозное учение, призванное объяснить, что в человеческой жизни обладает ценностью, что считать благом или злом, каковы человеческие добродетели и пороки, что определяет поведение и жизнь человека в целом (а не только политические аспекты этих вопросов). Однако эта теория обладает совершенно иным статусом: она является исключительно политической концепцией, а потому имеет значительно более ограниченную область применения и вовсе не должна содержать ответы на перечисленные вопросы. Как политическая концепция, они применима только к «базовой структуре» общества, т.е. к его основным политическим, социальным и экономическим институтам, ответственным за распределение первичных социальных благ. Она ничего не говорит о справедливости применительно к другим общественным институтам (таким, как церковь, семья, школа и т.д.). Это, в частности, означает, что если либерализм Ролза и содержит в себе некоторое представление о человеке, то лишь ограниченное сферой политики, в которой человек действует как гражданин. Поэтому провозглашаемая либералами автономность человеческой личности (т.е. право свободно выбирать и воплощать в жизнь представления о благе) является политическим идеалом, а не идеалом, установленным для всех сфер человеческой жизни и определяющим природу человеческой личности в целом. Как частное лицо - как родитель, верующий или учитель - человек может иначе понимать свои интересы и следовать иным идеалам. Во-вторых, принятие политической концепции не предполагает принятия какого-либо всеобъемлющего философского, нравственного или религиозного учения. Наоборот, политическая концепция должна быть совместима со многими всеобъемлющими учениями; важно лишь, чтобы эти учения не противоречили принципам справедливости (например, учения, несущие угрозу существованию каких-либо людей, исключаются из числа допустимых: плюрализм должен быть разумным, а не безграничным). Достигается эта совместимость за счет того, что теория справедливости как честности выражает в систематизированном и согласованном виде интуитивные представления о справедливости, латентно присутствующие в политической культуре демократического общества и разделяемые всеми его гражданами. Здесь Ролз исходит из того, что каких бы разных нравственных и религиозных учений ни придерживались люди, живущие при конституционном демократическом режиме, в принципиальных вопросах политической справедливости их взгляды имеют тенденцию совпадать. Поэтому политическая концепция, воплощающая в себе эти «общие» представления о справедливости, может стать областью «консенсуса», лежащей на пересечении разных всеобъемлющих учений. Ролз прекрасно осознает, что это не может быть достигнуто автоматически, однако есть все шансы, что политическая концепция справедливости при условии достаточного времени для привлечения на ее сторону приверженцев сможет получить признание в виде такого консенсуса, поскольку, согласно Ролзу, в плюралистическом обществе иным способом нельзя обеспечить стабильность и прочность демократии и добиться ее широкой поддержки со стороны граждан.

ролз справедливость общество неравенство

Размещено на Allbest.ru