Критический рационализм как философия науки: Поппер, Лакатос

Размещено на http://www.allbest.ru/

Критический рационализм как философия науки: Поппер, Лакатос

ПОППЕР (Popper) Карл Раймунд (1902-1994) - брит. философ. Родился в Австрии, изучал математику, физику и психологию в Венском ун-те. До 1937 работал в Вене, в 1937-45 преподавал философию в Новой Зеландии. В 1945 был приглашен преподавать логику в Лондонскую школу экономики и политических наук, в 1949-69 проф. логики и научного метода в этой школе, где он стал главой влиятельного направления в философии науки - критического рационализма. К числу учеников и последователей П. относятся многие известные философы науки - Лакатос, Фейерабенд, Агасси, Уоткинс, У. Бартли и др.

Взгляды П. сформировались под влиянием новых теорий, появившихся в физике в начале ХХ в., идей логического позитивизма, кантианства, в частности критицизма неокантианца Нельсона. Хотя П. был близок к членам Венского кружка, свою философскую концепцию - критический рационализм и теорию роста научного знания (фальсификационизм) - построил как антитезу неопозитивизму. В противовес стремлению логических эмпиристов сформулировать критерии познавательного значения научных утверждений на основе принципа верификации П. выдвинул в качестве одной из основных задач философии проблему демаркации - отделения научного знания от ненаучного. При решении этой проблемы он выступил как последовательный антииндуктивист, полагая, что индуктивным методам нет места ни в обыденной жизни, ни в науке. Методом демаркации, по П., является фальсификация - принципиальная опровержимость (фальсифицируемость) любого утверждения, относимого к науке. Согласно П., метафизика, а также такие учения, как астрология, марксистская теория истории, психоанализ Фрейда являются «псевдонауками», поскольку в отличие от обычных теорий эмпирических наук (теория относительности, квантовая теория и т.п.) они не удовлетворяют требованию фальсифицируемости.

П. отказался также от узкого эмпиризма логических позитивистов и от их эпистемологического фундаментализма - поиска абсолютно достоверной основы знания. Согласно П., эмпирический и теоретический уровни знания органически связаны между собой; любое научное знание носит лишь гипотетический, предположительный характер, подвержено ошибкам (принцип фаллибилизма). Рост научного знания состоит в выдвижении смелых гипотез и осуществлении их опровержений, в результате чего решаются научные проблемы. Для обоснования своих логико-методологических и эпистемологических концепций П. использовал идеи неодарвинизма и принцип эмерджентного развития: рост научного знания рассматривается им как частный случаи общих мировых эволюционных процессов. В результате его относят к числу родоначальников эволюционной эпистемологии. Выдвинутая П. теория «трех миров» утверждает существование нередуцируемых друг к другу физического и ментального миров, а также «третьего мира» объективного знания, сущности которого, собственно, и являются основным предметом изучения эпистемологии и логики науки.

П.- один из создателей дедуктивно-номологической схемы объяснения, в соответствии с которой некоторое утверждение считается объясненным, если его можно дедуктивно вывести из совокупности соответствующих законов и граничных условий. Опираясь на идеи логической семантики Тарского, он предложил способ определения истинного и ложного содержания научных теорий (гипотез); разработал оригинальную интерпретацию вероятности как предрасположенности и др. Реализация программы построения теории роста научного знания натолкнулась на серьезные трудности, связанные с абсолютизацией П. принципа фальсификации, отказом от признания объективной истинности научного знания, конвенционализмом в трактовке оснований знания.

Доказана также внутренняя противоречивость предложенного им критерия оценки правдоподобности научных теорий. Последние работы П. в основном посвящены разработке философии сознания (которую он пытается строить с позиций эмерджентизма на основе резкой критики физикалистского редукционизма), защите рационализма в противовес иррационалистическим и релятивистским тенденциям современной философии, а также доказательству невозможности индуктивной интерпретации исчисления вероятностей.

В области социальной философии П., еще в период своей работы в Новой Зеландии, выступил с резкой и развернутой критикой тоталитаризма в своей кн. «Открытое общество и его враги» (1945). Философско-теоретические истоки этого феномена он возводил еще к теории государства Платона, а подлинные философские основания тоталитаризма усматривал в учениях Гегеля и Маркса. Он также критиковал марксизм за «профетизм» и историцизм. П. отрицал существование объективных законов общественного развития и возможность социального прогнозирования. Социальным идеалом для него выступает открытое общество. Круг социальных идей П. был воспринят в нем. вариантах критического рационализма (Альберт, X. Шпинер и др.).

Критерий демаркации науки и не-науки по Попперу

Одной из центральных в философии науки является проблема разграничения науки и не-науки. Обычно она называется проблемой демаркации (от англ. demarcation - разграничение).

Неопозитивистский критерий верифицируемости начинает давать сбои в более тонких случаях. Возьмем, например, такие влиятельные учения, как марксизм и психоанализ. И Маркс, и Фрейд считали свои теории научными, таковыми их считали и их многочисленные последователи. Нельзя отрицать и того, что многие выводы этих учений подтверждались - верифицировались - эмпирическими фактами: реально наблюдаемым ходом социально-экономических процессов или клинической практикой. Но все же нашлось немало ученых и философов, которые интуитивно ощущали, что эти теории нельзя без оговорок зачислять в разряд научных.

Наиболее последовательно попытался доказать это самый известный философ науки ХХ в. К. Поппер. Еще будучи студентом он глубоко интересовался марксизмом и психоанализом, сотрудничал с известным учеником Фрейда А. Адлером. Но вскоре у Поппера стали возникать сомнения в научности этих учений. “Я обнаружил, - пишет он, - что те из моих друзей, которые были поклонниками Маркса, Фрейда и Адлера, находились под впечатлением некоторых моментов, общих для этих теорий, в частности под впечатлением их явной объяснительной силы. Казалось, эти теории способны объяснить практически все, что происходило в той области, которую они описывали. Изучение любой из них как будто бы приводило к полному духовному перерождению или к откровению, раскрывающему наши глаза на новые истины, скрытые от непосвященных. Раз ваши глаза однажды были раскрыты, вы будете видеть подтверждающие примеры всюду: мир полон верификациями теории. Все, что происходит, подтверждает ее. Поэтому истинность теории кажется очевидной и сомневающиеся в ней выглядят людьми, отказывающимися признать очевидную истину либо потому, что она несовместима с их классовыми интересами, либо в силу присущей им подавленности, непонятой до сих пор и нуждающейся в лечении”.

Размышляя над этой ситуацией, Поппер пришел к выводу, что нетрудно получить верификации, эмпирические подтверждения почти любой умело скроенной теории. Но подлинно научные теории должны выдерживать и более серьезную проверку. Они должны допускать рискованные предсказания, т.е. из них должны выводиться такие факты и наблюдаемые следствия, которые, если они наблюдаются в действительности, могли бы опровергнуть теорию. Не верифицируемость, которую выдвигали члены Венского кружка служит, по Попперу, критерием научности. Критерием демаркации науки и не-науки является фальсифицируемость - принципиальная опровержимость любого утверждения, относимого к науке.

Если теория устроена так, что ее невозможно опровергнуть, то она стоит вне науки. Именно неопровержимость марксизма, психоанализа, астрологии и т.п., связанная с расплывчатостью их понятий и умением их сторонников истолковывать любые факты как не противоречащие и подтверждающие их взгляды, делает эти учения ненаучными.

Настоящая же наука не должна бояться опровержений: рациональная критика и постоянная коррекция фактами является сутью научного познания. Опираясь на эти идеи, Поппер предложил весьма динамичную концепцию научного знания как непрерывного потока предположений (гипотез) и их опровержений. Развитие науки он уподобил дарвиновской схеме биологической эволюции. Постоянно выдвигаемые новые гипотезы и теории должны проходить строгую селекцию в процессе рациональной критики и попыток опровержения, что соответствует механизму естественного отбора в биологическом мире. Выживать должны только “сильнейшие теории”, но и они не могут рассматриваться как абсолютные истины. Все человеческое знание имеет предположительный характер, в любом его фрагменте можно усомниться, и любые положения должны быть открыты для критики.

ФАЛЬСИФИКАЦИЯ (от лат. falsus - ложный и facio - делаю) - методологическая процедура, позволяющая установить ложность гипотезы или теории в соответствии с правилом modus tollens классической логики. Понятие «Ф.» следует отличать от принципа фальсифицируемости, который был предложен Поппером в качестве критерия демаркации науки от метафизики, как альтернатива принципу верифицируемости, принятому в неопозитивизме.. Изолированные эмпирические гипотезы, как правило, могут быть подвергнуты непосредственной Ф. и отклонены на основании соответствующих экспериментальных данных, а также из-за их несовместимости с фундаментальными научными теориями. В то же время абстрактные гипотезы и их системы, образующие научные теории, непосредственно нефальсифицируемы. Дело в том, что эмпирическая проверка теоретических систем знания всегда предполагает введение дополнительных моделей и гипотез, а также разработку теоретических моделей экспериментальных установок и т. п. Возникающие в процессе проверки несовпадения теоретических предсказаний с результатами экспериментов в принципе могут быть разрешены путем внесения соответствующих корректировок в отдельные фрагменты испытываемой теоретической системы. Поэтому для окончательной Ф. теории необходима альтернативная теория: лишь она, а не сами по себе результаты экспериментов в состоянии фальсифицировать испытываемую теорию. Таким образом, только в том случае, когда имеется новая теория, действительно обеспечивающая регресс в познании, методологически оправдан отказ от предшествующей научной теории.

Методология научно-исследовательских программ И. Лакатоса

ЛАКАТОС (Lakatos) Имре (1922 - 1974) - венг.-брит. философ и историк науки. Родился в Венгрии, во время 2 мировой войны участвовал в антифашистском сопротивлении. Свою настоящую фамилию (Липшиц) в период нацизма сменил на Мольнар (Мельник), а во время власти коммунистов на более пролетарскую Лакатош (Столяр). Над диссертацией по философии математики работал в Московском ун-те. В конце 40-х годов был обвинен в ревизионизме и более трех лет провел в заключении. В 1956 эмигрировал в Австрию, затем в Англию. С 1960 преподавал в Лондонской школе экономики, стал учеником и последователем Поппера и внес своими работами важный и яркий вклад в философию и методологию критического рационализма.

В ранних работах Л. предложил оригинальный вариант логики догадок и опровержений, применив ее в качестве рациональной реконструкции роста знания в математике XVII-XIX вв. Частично пересмотрев свои исходные методологические установки, Л. позднее разработал универсальную концепцию развития науки, основанную на идее конкурирующих научно-исследовательских программ. Методология Л. рассматривает рост «зрелой» теоретической науки как смену исследовательских программ, представляющих собой непрерывно связанную последовательность теорий. Каждая теория программы (за исключением исходной) возникает как результат добавления вспомогательных гипотез к предыдущей теории. Непрерывность программы обусловлена особыми нормативными правилами. Некоторые из этих правил предписывают, какими путями следовать в ходе дальнейших исследований («положительная эвристика»), другие говорят, каких путей здесь следует избегать («отрицательная эвристика»). Важным структурным элементом исследовательских программ является «жесткое ядро», объединяющее условно не опровергаемые, специфические для данной программы фундаментальные допущения. «Отрицательная эвристика» запрещает в процессе проверки исследовательских программ направлять правило modus tollens классической логики на это «жесткое ядро» при столкновении с аномалиями и контрпримерами. Вместо этого она предлагает изобретать вспомогательные гипотезы, образующие «предохранительный пояс» вокруг «жесткого ядра» исследовательской программы. Этот защитный пояс может модифицироваться или даже полностью заменяться при столкновении с противоречащими программе фактами. Со своей стороны, «положительная эвристика» включает в себя идеи и рецепты, как видоизменять или развивать теорию, которая не выдерживает эмпирической проверки, каким образом модифицировать или уточнять «предохранительный пояс», какие новые модели необходимо разработать для расширения области применения программы.

Согласно Л., в развитии исследовательских программ можно выделить две основные стадии - прогрессивную и вырожденную. На прогрессивной стадии «положительная эвристика» способна стимулировать выдвижение вспомогательных гипотез, расширяющих эмпирическое и теоретическое содержание программы. Однако в дальнейшем, достигнув «пункта насыщения», развитие исследовательской программы резко замедляется. Возрастает число ad hoс гипотез, несовместимых фактов, в ней появляются внутренние концептуальные противоречия, парадоксы и т. д. Тем не менее наличие такого рода симптомов еще не может служить объективным основанием для отказа от исследовательской программы. Такое основание, по мнению Л., появляется только с момента возникновения соперничающей исследовательской программы, которая способна объяснить эмпирический успех своей предшественницы, а также теоретически предсказывать неизвестные ранее факты, которые получают эмпирическое подтверждение.

Особое значение для создания моделей развития научно-теоретического знания Л. придавал историко-научным исследованиям. Его известный афоризм гласит: "Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа". Методологический анализ, проводимый в целях выявления научности той или иной исследовательской программы, распадается, по его мнению, на следующие этапы: выдвижение рациональной реконструкции; сравнение этой рациональной реконструкции с историко-научными данными о том или ином периоде развития соответствующей науки; критика рациональной реконструкции за отсутствие историчности и действительной истории - за отсутствие рациональности. Концепция Л. представляет собой одно из лучших достижений современной философии и методологии науки. По своим философским установкам он был последовательным сторонником рационализма, что отразилось в его интенсивной полемике 60-70-х годов с Куном, Фейерабендом и рядом других философов науки.

Наиболее глубоким и последовательным критиком концепции смены парадигм стал последователь К. Поппера И. Лакатос, который разработал также одну из лучших моделей философии науки - методологию научно-исследовательских программ.

Основной проблемой для Лакатоса было объяснение значительной устойчивости и непрерывности научной деятельности - того, что Кун называл “нормальной наукой”. Концепция Поппера не давала такого объяснения, поскольку, согласно ей, ученые должны фальсифицировать и немедленно отбрасывать любую теорию, не согласующуюся с фактами. С точки зрения Лакатоса, такая позиция является “наивным фальсификационизмом” и не соответствует данным истории науки, показывающим, что теории могут существовать и развиваться, несмотря на наличие большого числа “аномалий” (противоречащих им фактов).

Это обстоятельство можно объяснить, по мнению Лакатоса, если сравнивать с эмпирией не одну изолированную теорию, но серию сменяющих теорий, связанных между собой едиными основополагающими принципами. Такую последовательность теорий он и назвал научно-исследовательской программой.

Эта программа имеет следующую структуру.

Жесткое ядро программы - это то, что является общим для всех ее теорий. Это метафизика программы: наиболее общие представления о реальности, которую описывают входящие в программу теории; основные законы взаимодействия элементов этой реальности; главные методологические принципы, связанными с этой программой. Например, жестким ядром ньютоновской программы в механике было представление о том, что реальность состоит из частиц вещества, которые движутся в абсолютном пространстве и времени в соответствии с тремя известными ньютоновскими законами и взаимодействуют между собой согласно закону всемирного тяготения. Работающие в определенной программе ученые принимают ее метафизику, считая ее адекватной и непроблематичной. Но в принципе могут существовать и иные метафизики, определяющие альтернативные иссследовательские программы. Так, в XVII в. наряду с ньютоновской существовала картезианская программа в механике, метафизические принципы которой существенно отличались от ньютоновских.

Негативную эвристику составляет совокупность вспомогательных гипотез, которые предохраняют ее ядро от фальсификации, от опровергающих фактов. Это “защитный пояс” программы, который принимает на себя огонь критических аргументов.

Позитивная эвристика представляет собой стратегию выбора первоочередных проблем и задач, которые должны решать ученые. Наличие позитивной эвристики позволяет определенное время игнорировать критику и аномалии и заниматься конструктивными исследованиями. Обладая такой стратегией, ученые вправе заявлять, что они еще доберутся до непонятных и потенциально опровергающих программу фактов и что их существование не является поводом для отказа от программы.

В рамках успешно развивающейся программы удается разрабатывать все более совершенные теории, которые объясняют все больше и больше фактов. Именно поэтому ученые склонны к устойчивой позитивной работе в рамках подобных программ и допускают определенный догматизм в отношении к их основополагающим принципам. Однако это не может продолжаться бесконечно. Со временем эвристическая сила программы начинает ослабевать, и перед учеными возникает вопрос о том, стоит ли продолжать работать в ее рамках.

Лакатос считает, что ученые могут рационально оценивать возможности программы и решать вопрос о продолжении или отказе от участия в ней (в отличие от Куна, для которого такое решение представляет собой иррациональный акт веры). Для этого он предлагает следующий критерий рациональной оценки “прогресса” и “вырождения” программы.

Программа, состоящая из последовательности теорий Т1, Т2... Тn-1, Tn прогрессирует, если:

Тn объясняет все факты, которые успешно объясняла T n-1;

Тn охватывает большую эмпирическую область, чем предшествующая теория Тn-1;

часть предсказаний из этого дополнительного эмпирического содержания Тn подтверждается.

Проще говоря, в прогрессивно развивающейся программе каждая следующая теория должна успешно предсказывать дополнительные факты.

Если же новые теории не в состоянии успешно предсказывать новые факты, то программа является “стагнирующей” или “вырождающейся”. Обычно такая программа лишь задним числом истолковывает факты, которые были открыты другими, более успешными программами.

На основе этого критерия ученые могут установить, прогрессирует или нет их программа. Если она прогрессирует, то рационально будет придерживаться ее, если же она вырождается, то рациональным поведением ученого будет попытка разработать новую программу или же переход на позиции уже существующей и прогрессирующей альтернативной программы.

В своих работах Лакатос показывает, что в истории науки очень редко встречаются периоды, когда безраздельно господствует одна программа (парадигма), как это утверждал Кун. Обычно в любой научной дисциплине существует несколько альтернативных научно-исследовательских программ. Конкуренция между ними, взаимная критика, чередование периодов расцвета и упадка программ придают развитию науки тот реальный драматизм научного поиска, который отсутствует в куновской монопарадигмальной “нормальной науке”.

Что может дать изучение философии науки ? Из предшествующего ясно, что эта область философии не предлагает готовых рецептов и методов решения конкретных научных проблем. Научное исследование слишком разнообразно и исторически изменчиво, чтобы свод таких рецептов мог представлять какую-то ценность. Философия науки помогает углубить наше представление о природе познания. Ее задача состоит в рациональной реконструкции сложных и до конца не рационализируемых процессов роста научного знания.

Литература

поппер демаркация наука лакатос

1. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. М., 1995.

Размещено на Allbest.ru