Научные революции и их виды

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

Содержание

наука революция глобальный

Введение

1. Движущие факторы развития науки. Интернализм и экстернализм

2. Концепции развития науки

2.1 Кумулятивная концепция

2.2 Кризис кумулятивной концепции

2.3 Концепция Куна. Революции в науке

3. Типология революций

4. Глобальные революции

Заключение

Использованные источники

Введение

Представление о научных революциях, являющееся базовым для ряда концепций, которые сформировались в философии науки XX в., стало неотъемлемой частью общего понимания процесса развития научного знания. Как и любая другая сфера культуры, наука со временем направленно и необратимо изменяется, т. е. развивается. Эти изменения проявляются в таких аспектах, как рост объема научных знаний, ветвления и сопряжения в классификации научных дисциплин, постоянное усложнение теоретических конструкций и моделей и т. д.

К характерным особенностям динамики развития науки относится своеобразная «аритмия», выражающаяся в регулярной смене эволюционных фаз революционными. При этом наблюдается темпоральное ускорение в каждой последующей эволюционной фазе, т. е. ускорение постепенного («нормального», по терминологии Куна) роста науки.

Научная революция -- это разрешение многогранного противоречия между старым и новым знанием в науке, сопровождающееся кардинальными изменениями в основаниях и содержании науки на определенном этапе ее развития. Она представляет собой сложный и многогранный феномен роста научного знания. Само же наличие двух фаз в развитии науки есть выражение принципиальной нелинейности роста научного знания, так как в ходе научных революций происходит перерыв непрерывности, выражающийся в выборе одних стратегий и программ исследования и отбрасывании других.

Другой аспект нелинейности роста научного знания заключается в своеобразном движении науки вспять. То есть в процессе научной революции новые теоретические конструкты и схемы объяснения нередко формулируются на основе идей, которые были «забракованы », отброшены на предыдущих этапах развития науки. Таким необычным образом происходит возврат к некоторым пунктам истории науки.

Сущностные основания регулярного воспроизводства такой фазы развития науки, как революция, следующие (при этом каждое последующее основание вытекает из предыдущего):

· рост заметного числа фактов, для которых в существующей научной картине мира не могут быть сгенерированы объяснительные схемы;

· необходимость выработки новых теоретических представлений, которые позволят интегрировать новые эмпирические данные в систему всего комплекса научных знаний;

· кардинальная перестройка картины мира;

· философское обоснование новаций, включая их сопряжение с общекультурным фоном.

В ходе научных революций происходит качественное преобразование фундаментальных оснований науки, замена старых теорий новыми, существенное углубление научного понимания окружающего мира в виде становления новой научной картины мира, так как последняя содержит все базовые компоненты научного знания в обобщенной форме.

1. Движущие факторы развития науки. Интернализм и экстернализм

В современной философии и истории науки существуют две концепции движущих факторов -- интернализм и экстернализм. Наиболее полно интерналистская концепция представлена в трудах А. Койре -- лидера этого направления, известного своими фундаментальными трудами по философским и историко-научным проблемам физики. Само название «интернализм» определяется тем, что главное значение в этой концепции придается внутринаучным факторам. По Койре, поскольку наука -- духовная деятельность, то она может быть объяснена только из нее самой, тем более потому, что теоретический мир полностью автономен, отделен пропастью от реального мира. История науки -- это движение идей, понятий, теорий по внутренней логике их развития либо смена типов мышления, своего рода «мутация» человеческого интеллекта, происходящая скачкообразно. Этот процесс так или иначе связан со сменой философских идей и концепций.

Так, сущность научной революции XVII века А. Койре видел главным образом в изменении представлений о космосе. «Распад Космоса означал крушение идеи иерархически упорядоченного, наделенного конечной структурой мира -- мира, качественно дифференцированного <...> с онтологической точки зрения; она была заменена идеей открытой, безграничной и даже бесконечной Вселенной, объединенной и управляемой одними и теми же законами; Вселенной, в которой все вещи принадлежат одному и тому же уровню бытия в противовес традиционной концепции, различавшей и противопоставлявшей друг другу два мира -- земной и небесный. <...> Распад Космоса -- повторяю -- вот, на мой взгляд, в чем состоял наиболее революционный переворот, который совершил (или который претерпел) человеческий разум после изобретения Космоса древними греками» (Койре А. Очерки истории философской мысли. М., 1985. С. 130--131). Интернализм фиксирует существование и внешних факторов -- экономических, социокультурных, которые могут либо мешать, либо благоприятствовать науке; однако никакого воздействия на внутреннюю структуру научного знания, его проблематику и подход к решению научных задач они оказать не могут.

Как оценить интерналистский подход, ставящий на главное место внутренние, имманентные науке факторы ее развития? Отметим прежде всего положительные моменты, которые состоят в следующем. Представители интернализма привлекли внимание к логико-теоретическим проблемам анализа развития науки; история науки переставала быть изложением биографий, но становилась историческим анализом идей, что, в частности, внесло существенный вклад в изучение и понимание научной революции XVII века. Отрицая вульгарную, прямолинейную трактовку влияния внешних науке факторов, интерналисты в конкретных работах по истории науки в более корректных формах описывали роль и воздействие социокультурных факторов, честно отражая реальное положение дел. Койре сформулировал принципиальные положения о влиянии философии как внешнем науке факторе на развитие научной мысли: «а) научная мысль никогда не была полностью отделена от философской мысли; б) великие научные революции всегда определялись катастрофой или изменением философских концепций; в) научная мысль -- речь идет о физических науках -- развивалась не в вакууме; это развитие всегда происходило в рамках определенных идей, фундаментальных принципов, наделенных аксиоматической очевидностью, которые, как правило, считались принадлежащими собственно философии» (Койре А. Очерки истории философской мысли. С. 14--15). Вместе с тем следует отметить существенные недостатки и односторонность интернализма. В своих крайних формах интернализм опирается на исходную посылку о том, что человек как субьект познания -- это «духовная субстанция», объяснение природы которой не может опираться на материальные и социальные предпосылки. В конечном счете такая позиция приводит к абсолютизации различий интеллектуальных и культурно-исторических, социальных аспектов развития науки.

Другой подход в понимании движущих сил развития науки -- экстернализм исходит из признания ведущей роли внешних науке факторов, в первую очередь социально-экономических. Существенным моментом становления этого подхода стало выступление советского ученого Б.М. Гессена (погибшего в 1936 году) с докладом о социально-экономических корнях механики И. Ньютона на Международном конгрессе истории науки и техники, состоявшемся в Лондоне в 1931 году.

Один из основоположников этого направления английский ученый Дж. Бернал отмечал, что выступления Гессена и других членов советской делегации оказали на историческую науку глубокое влияние, продемонстрировав новый подход к науке как явлению социальному и экономическому, а не выражению абсолютно чистой мысли. Результатом этого влияния было возникновение целой школы, которая обосновала важность социальной истории науки. Зарубежные историки-экстерналисты исследовали зависимость развития науки от социально-экономических условий капитализма в XVII--XIX веках, от роста ремесленного производства и связи с ним экспериментальной деятельности ученых, от взаимодействия протестантской этики и научной деятельности ученых-христиан и другие проблемы. Итак, были открыты и исследованы новые аспекты, компоненты и факторы развития науки, реализовано стремление объяснить историческую обусловленность развития науки, включить социально-экономические и культурно-исторические факторы в объясняющие модели науки. В то же время подход Гессена и других представителей экстернализма при всей важности был все же слишком прямолинейным и упрощенным. Экстерналисты пытались выводить такие сложные элементы науки, как содержание, темы, методы, идеи и гипотезы, непосредственно из экономических причин, игнорируя особенности науки как духовного производства, специфической деятельности по получению, обоснованию и проверке объективно истинного знания.

Обращение к этим двум трактовкам движущих сил науки представляет сегодня, по существу, исторический интерес, в чистом виде они почти не появляются в работах последних лет. Сегодня уже всем очевидно, что наука не может рассматриваться как явление, полностью замкнутое в себе или, наоборот, полностью подчиненное внешнеэкономическим факторам. Проблема состоит в том, чтобы понять взаимодействие и взаимосвязь внешних и внутренних факторов развития науки, возникновения новых идей, методов и теорий.

Различного рода вненаучные факторы, направляя внимание ученых на разработку тех областей науки, в которых заинтересовано общество в данный момент, не могут вместе с тем подсказать ученым, какими конкретными приемами и способами решать встающие перед наукой теоретические и экспериментальные задачи. Однако, трансформируясь в творчестве ученого в логические формы, мировоззренческие предпосылки, социальные и культурно-исторические факторы обретают внутринаучный характер и входят в содержание знания как регулирующие принципы, идеалы и нормы.

Это сложное взаимодействие внутринаучных и внешних науке факторов можно показать на известном историкам науки примере. В начале XIX века Франция оказалась в блокаде, и чтобы спасти положение в некоторых отраслях промышленности, Наполеон ставит ученым ряд задач, в частности создать искусственные красители и изобрести продукт, заменяющий тростниковый сахар, который ввозился из колоний. Были назначены высокие премии, четко обозначен социальный заказ. Однако красители получить не смогли, наука не была готова, так как не была разработана структурная теория вещества, не знали строение молекул красителей, соответственно, их не могли синтезировать. Второе задание -- получить «новый» сахар -- выполнить удалось. В науке уже был «задел»: провели микроскопический анализ срезов тростника и выявили строение кристаллов его сока, затем обратились к растению, подобному тростнику по физико-химическим свойствам, -- свекле, сахаристое вещество в которой уже было открыто немецким химиком Маркграфом. Ученым оставалось разработать технологию, что и было сделано. Современное исследование социокультурной обусловленности научного знания и преодоления оппозиции «интернализм -- экстернализм» привели к более глубокому пониманию самой природы социальности науки и ее компонента -- знания. Обращение к социальной природе самого сознания с необходимостью выводит на более глубинные уровни анализа и понимания движущих сил, природы и структуры научного знания. Теоретические идеи, понятийный аппарат, мировоззренческие предпосылки знания оказываются укорененными в культуре общества. Социальность как важный системообразующий фактор включается в само исследование науки, рассматриваемой в целостности внешнего и внутреннего.

2. Концепции развития науки

2.1 Кумулятивная концепция

Суть кумулятивной концепции в том, что знания о реальных свойствах, отношениях, процессах природы и общества, однажды приобретенные наукой, накапливаются, кумулируются, образуя своего рода фонд, постоянно растущий, увеличивающийся, что обусловливает рост и развитие знания. Кумулятивная концепция опирается на следующие методологические принципы: существуют неизменные, раз навсегда установленные, окончательные истины, которые накапливаются; заблуждения не являются элементом научного знания, не представляют интереса для его истории и методологии; наука жестко отделена от ненаучных форм знания, в том числе от философии; весь накопленный историей науки запас знаний остается без изменений. Ничто не отбрасывается, прообраз и истоки нового всегда можно найти в старом знании, что отражено в известном высказывании: «новое -- это хорошо забытое старое». Существуют ли основания для такой концепции? Безусловно, да.

Кумулятивность человеческих знаний -- это давно замеченный и известный факт. Так, Аристотель в IV веке до н. э. описал около 500 видов животных; французский естествоиспытатель XVIII века К. Бюффон в своем главном труде «Естественная история» в 36 томах описывал уже десятки тысяч видов животных; в наше время зафиксировано свыше полутора миллионов видов. Как свойство, присущее знанию, кумулятивность характеризует его историческое развитие -- наряду с другими свойствами. Оно фиксирует социальность науки и научного прогресса, тот факт, что в науке суммируются усилия одного поколения ученых, а также такую важную особенность, как преемственность и необратимость научного творчества, т. е. значимость суммы усилий всех поколений ученых. Французский математик А. Пуанкаре, размышляя о науке, отмечал, что «она является коллективным творчеством и не может быть ничем иным; она как монументальное сооружение, строить которое нужно века и где каждый должен принести камень, а этот камень часто стоит ему целой жизни. Следовательно, она дает нам чувство необходимой кооперации, солидарности наших трудов с трудами наших современников и наших последователей». Эти идеи образуют исходных пункт и фундамент понимания развития науки. Однако от объективного свойства кумулятивности и следует отличать концепцию, которая стремится объяснить развитие науки только кумулятивностью. Но кумулятивизм не объясняет и не учитывает многие важные моменты реальной науки, динамичность ее прошлого, закономерности науки как целостной системы, эволюцию и изменение структуры; он не объясняет, как происходят переоценка и качественный отбор накапливающихся знаний. В нем отсутствует процедура критики, отрицания, выявления противоречий нового и старого знания. Очевидно, что реальная история науки -- это не только накопление, но и постоянное отбрасывание, критическое преодоление разрабатываемых идей, гипотез, теорий и методов. Тому множество примеров.

Так, отброшено схоластическое и мистическое учение У. Гарвея (XVII век) «О природе и нравах крови», но созданная им механическая картина циркуляции крови, описание большого и малого кругов кровообращения в «Анатомическом исследовании о движении сердца и крови у животных» (1628) включены в кумулятивный фонд науки. С. Аррениус разрабатывал и пропагандировал две главные идеи: о панспермии, т. е. переносе зачатков жизни через космос световым давлением, и теорию электролитического раствора. Если первая гипотеза после открытия действия космической радиации на биологические объекты, по-видимому, потеряла свое значение, то теория электролитического раствора отмечена Нобелевской премией и вошла в фундамент науки, хотя и претерпела существенные изменения в понимании ее природы.

2.2 Кризис кумулятивной концепции

Во второй половине XX века кумулятивизм, как выразитель основных идей стандартной концепции научного знания, был подвергнут критике на основании бесспорных новых положений о природе науки и ее развитии. Стало очевидным, что в развивающемся знании истина продолжает развиваться, существует как относительная истина; разграничение истины и заблуждения, науки и ненауки также относительны; обоснование принципов научного знания, теорий и научных дисциплин не может быть окончательным, оно определяется исторически достигнутым уровнем знания; наука не автономна, но взаимодействует с философией и культурой; преемственность, сохранение предполагает с необходимостью преобразование.

Классическим примером кризиса кумулятивистской модели науки служит так называемый кризис в основаниях математики в начале XX века. Математики были убежденными сторонниками классической кумулятивистской эпистемологии, представляя свою науку как идеал строго доказанного и неопровержимого знания. Известны с горечью прозвучавшие в 1925 году слова крупнейшего математика Д. Гильберта: «Подумайте: в математике -- этом образце достоверности и истинности -- образование понятий и ход умозаключений, как их всякий изучает, преподает и применяет, приводит к нелепостям. Где же искать надежность и истинность, если даже само математическое мышление дает осечку?». Он продолжал искать «окончательное» обоснование математики, обращаясь, в частности, к чувственной наглядности как гаранту абсолютной непогрешимости математических выводов. Программа оказалась невыполнимой, а австрийский математик и логик К. Гёдель в начале 30-х годов показал несостоятельность идеи полного и окончательного обоснования математики, вообще полной формализации научного знания. Но это означало, что кризис коснулся не собственно математики, которая продолжала развиваться, а кумулятивистской методологии, которую необходимо было пересмотреть, что и было осуществлено в дальнейшем. Ограниченность кумулятивистской концепции науки сказывается еще и в том, что из поля зрения выпадает проблема научного творчества, осуществления научного открытия. Если абсолютизировать идею социальности науки, то можно прийти к отрицанию роли отдельных ученых, а исследование представить как анонимный научный процесс. Наконец, следует отметить, что в рамках этой концепции, по существу, нет «механизма» предвидения и прогнозирования развития будущего науки.

Существенные издержки такого представления о развитии науки давно уже осознаются различными мыслителями, что породило разнообразные некумулятивистские концепции, часто впадающие в другую крайность и отрицающие преемственность в развитии науки. Примером такого подхода может служить тезис о «несоизмеримости теорий», сформулированный Т. Куном и П. Фейерабендом. В своих рассуждениях они исходили из того, что каждая новая фундаментальная теория, объясняя тот же эмпирический материал из различных онтологических оснований, имеет принципиально иной понятийный аппарат. Даже в том случае, когда используются одни и те же термины, они получают иное содержание.

Канадский философ Я. Хакинг рассматривает три вида несоизмеримостей: несоизмеримость вопросов (тем) -- несовпадение областей исследования сравниваемых теорий; разобщение -- непонимание различных стилей рассуждения ученых разных школ или эпох (например, Парацельса (ум. 1541), предлагавшего лечить болезнь, подхваченную на рынке, ртутью, потому что ртуть -- знак Меркурия, который знак рынка); наконец, несоизмеримость смысла -- значений терминов, которые обозначают теоретические, ненаблюдаемые объекты (например, «планета» по-разному понимается в системе Птолемея или Коперника, «масса» -- в механике Ньютона или теории относительности Эйнштейна). Отсюда следует, что и факты, лежащие в основе сравниваемых теорий и сформулированные на языках этих теорий, также различны, что подтверждает их несоизмеримость. Надо также учесть, что используются разные критерии оценки и выбора теорий -- вот почему выяснение степени преемственности теорий является методологической трудностью.

2.3 Концепция Куна. Революции в науке

Именно в разработке процессов революционных преобразований в науке многие антикумулятивисты видят преодоление этой устаревшей и односторонней концепции. Среди зарубежных исследователей проблемы революции в науке наиболее значителен Т. Кун -- американский физик-теоретик, обратившийся к философии и истории науки с целью преодоления позитивистских концепций и создания самостоятельной целостной концепции науки, ее роста и изменения.

Основные позиции концепции Куна состоят в следующем. Субъектом научно-познавательной деятельности является научное сообщество, организующееся как некоторая школа, направление. Каждый отдельный ученый с необходимостью входит в такое сообщество, усваивая все его идеалы, образцы, ценностные ориентации, которые образуют некоторую парадигму, т. е. образец, пример осуществления научного поиска. Сам Кун под парадигмой подразумевает признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу.

Пока господствует данная парадигма, наука, называемая им в этом случае «нормальной», предстает как почти алгоритмическая деятельность по выбору проблем, задач, «головоломок» и способов их решения. Однако следование образцам решения проблем возможно лишь до поры до времени, поскольку постепенно накапливаются аномалии, т. е. отклонения и противоречия, в частности новых фактов и старых теорий. Это приводит к «сбрасыванию» старой парадигмы, разрушению способа видения, возникновению новых стандартов исследования, преодолевающих накопившиеся аномалии. Вот этот момент смены парадигм, превращения науки из нормальной в «экстраординарную» и трактуется Куном как революционный переворот. Он распространял понятие «революция» не только на крупнейшие события, связанные с именами Коперника (им написана книга «Коперниканская революция»), Ньютона, Дарвина или Эйнштейна, но и на изменения в научном сообществе, обусловленные «реконструкцией предписаний», которыми оно руководствуется. Для ученых вне этого сообщества подобные изменения могут и не быть революционными, поскольку они объединены вокруг иной парадигмы. Главное для Куна показать, что кумулятивные, накопительные процессы в науке достаточно часто прерываются революционными преобразованиями различных масштабов.

Кун отмечает, например, что даже теория сохранения энергии, которая сегодня предстает как «логическая суперструктура», исторически развивалась через разрушение парадигмы. Сама она возникла из кризиса, одним из моментов которого была несовместимость между динамикой Ньютона и некоторыми следствиями флогистонной теории теплоты. Теория флогистона достаточно долго выполняла функцию парадигмы, позволяющей получить много значимых результатов, в частности внесла упорядоченность в ряд физических и химических явлений, объяснила ряд реакций получения кислоты при окислении веществ, подобных углероду и сере, уменьшение объема, когда окисление происходило в ограниченном объеме воздуха, и др. И тем не менее только после того, как флогистонная теория была отброшена, теория сохранения энергии смогла стать частью науки и предстала как теория более высокого логического уровня. Наиболее ярким примером смены парадигм и теорий является соотношение современной динамики Эйнштейна и старых уравнений динамики, которые вытекали из «Начал» Ньютона и потребовали ряда уточнений, чтобы динамика Ньютона была сохранена (Кун Т. Структура научных революций. М., 1975. С. 130-132). Положительные моменты этой концепции состоят в том, что она предлагает объяснение науки как целостности, рассматривает не готовые структуры научного знания, но механизмы движения, трансформации знания; исходит не из готовой философской схемы, но от реальной науки, ее истории. Применение социологического понятия «научное сообщество» позволило Куну ввести в концепцию развития науки человека, т. е. в известной степени преодолеть абстрактно-гносеологический подход, а также трактовку науки только как истории идей. Разграничение «нормальной» и «экстраординарной» науки, описание смены парадигм, способов видения -- это, по существу, стремление отразить эволюционные и революционные моменты в науке на основе синтеза логико-методологического, историко-научного и социологического подходов к научному познанию.

Вместе с тем, как показали многолетние дискуссии, целый ряд моментов концепции Куна вызывают неудовлетворение или не могут быть приняты. В частности, в действии парадигмы наблюдаются догматичность, принудительность, а также несоизмеримость старой и новой парадигм. Следовательно, не решается вопрос о преемственности знания, а проблема возникновения нового знания порой заменяется выбором между уже существующими теориями и парадигмами. Стремление понять социокультурное воздействие на развитие знания через научное сообщество в полной мере не реализуется, и прежде всего потому, что не решается вопрос о движущих силах развития науки, не ставится (как самостоятельная проблема) вопрос о регулятивной и эвристической роли философско-мировоззренческих предпосылок в эволюции и революции науки.

3. Типология революций

Укажем на некоторые предложения, касающиеся более детальной типологии научных революций.

Прежде всего, предлагают различать революции по степени их масштабности -- крупные, средние, малые, по мнению В.В. Казютинского, Н.И. Родного. Так, Н.И. Родный выделяет:

1) глобальные революции, формирующие совершенно новый взгляд на мир;

2) революции в отдельных фундаментальных науках, преобразующие их основы, но не содержащие глобального мировоззренческого переворота;

3) микрореволюции, суть которых состоит в создании новых теорий в различных научных областях.

Н.И. Кузнецова и М.А. Розов указывают основания для различения научных преобразований по их содержательным результатам; в зависимости от трансформации того или иного параметра научного познания можно выделять и четыре типа изменений, таких как:

1) появление новых фундаментальных концепций;

2) разработка (или заимствование) новых методов исследования;

3) открытие новых объектов исследования;

4) формирование новых методологических программ.

Поскольку названные параметры взаимосвязаны, то обычно крупное научное изменение является многоаспектным, т.е. затрагивает сразу несколько параметров.

Как показывают исследователи, научная революция может протекать двояко: I) вызывать трансформацию специальной картины мира без изменения идеалов и норм исследования, и 2) осуществлять радикальные изменения и в картине мира, и в системе идеалов и норм науки.

Примерами первого типа могут быть революция в медицине, вызванная открытием В. Гарвея кругообращения крови (1628); революция в математике в связи с открытием дифференциального исчисления И. Ньютона и Г. Лейбница; кислородная теория Лавуазье; переход от механической картины мира к электромеханической в связи с открытием теории электромагнитного поля. Они не меняли познавательных установок классической физики, идеалов и норм исследования (признание жестко детерминированных связей процессов и явлений, исключение помех, связанных с приборами и средствами наблюдения, и т.д.).

Пример научной революции второго типа -- открытия термодинамики и последовавшая в середине XX в. квантово-механическая революция, которая вела не только к переосмыслению научной картины мира, но и к полному парадигмальному сдвигу, меняющему также стандарты, идеалы и нормы исследования. Отвергалась субъектно-объектная оппозиция, изменялись способы описания и обоснования знания, признавались вероятностная природа изучаемых систем, нелинейность и бифуркационность развития.

Согласно ещё одной типологии научная революция может быть:

· глобальная -- революционный переворот в основаниях всей науки, сопровождающийся переходом к новому типу научной рациональности;

· комплексная -- радикальные изменения в ряде научных областей;

· частная -- кардинальный переход к новому пониманию предметной области данной науки на основе создания новой фундаментальной теории;

· научно-техническая -- качественное преобразование производительных сил общества, условий, характера и содержания труда на основе внедрения результатов научного познания во все сферы жизни человека.

4. Глобальные революции

Первая революция

XVII -- первая половина XVIII века -- ознаменовала собой появление классического естествознания и определила основания развития науки на последующие два века. Все новые достижения непротиворечивым образом встраивались в общую галилеево-ньютонианскую картину мира. Основные характеристики: механистическая картина мира как общенаучная картина реальности; объект -- малая система как механическое устройство с жестко детерминированными связями, свойство целого полностью определяется свойствами частей; субъект и процедуры его познавательной деятельности полностью исключаются из знания для достижения его объективности; объяснение как поиск механических причин и сущностей, сведение знаний о природе к принципам и представлениям механики.

Вторая революция

Конец XVIII -- первая половина XIX века - привела к дисциплинарной организации науки и ее дальнейшей дифференциации. Основные характеристики: механическая картина мира перестает быть общенаучной, формируются биологические, химические и другие картины реальности, не сводимые к механической картине мира; объект понимается в соответствии с научной дисциплиной не только в понятиях механики, но и таких, как «вещь», «состояние», «процесс», предполагающих развитие и изменение объекта; субъект должен быть элиминирован из результатов познания; возникает проблема разнообразия методов, единства и синтеза знаний, классификации наук; сохраняются общие познавательные установки классической науки, ее стиля мышления.

Третья революция

Конец XIX -- середина XX века - представлявшая собой «цепную реакцию революционных перемен в различных областях знания». Эта фундаментальная научная революция XX в., характеризующаяся открытием теории относительности и квантовой механики, пересмотрела исходные представления о пространстве, времени и движении (в космологии возникла концепция нестационарности Вселенной, в химии -- квантовая химия, в биологии произошло становление генетики, возникает кибернетика и теория систем). Проникая в промышленность, технику и технологии благодаря компьютеризации и автоматизации, она приобрела характер научно-технической революции. Существенные революционизирующие события: становление релятивистской и квантовой теорий в физике, становление генетики, квантовой химии, концепции нестационарной Вселенной, возникают кибернетика и теория систем. Основные характеристики: HКМ -- развивающееся, относительно истинное знание; интеграция частнонаучных картин реальности на основе понимания природы как сложной динамической системы; объект -- не столько «себетождественная вещь», сколько процесс с устойчивыми состояниями; соотнесенность объекта со средствами и операциями деятельности; сложная, развивающаяся динамическая система, состояние целого не сводимо к сумме состояний его частей; вероятностная причинность вместо жесткой, однозначной связи; новое понимание субъекта как находящегося внутри, а не вне наблюдаемого мира -- необходимость фиксации условий и средств наблюдения, учет способа постановки вопросов и методов познания, зависимость от этого понимания истины, объективности, факта, объяснения; вместо единственно истинной теории допускается несколько содержащих элементы объективности теоретических описаний одного и того же эмпирического базиса.

Четвертая революция

Конец XX -- начало XXI века, радикальные изменение в основаниях научного знания и деятельности -- рождение новой постнеклассической науки. События -- компьютеризация науки, усложнение приборных комплексов, возрастание междисциплинарных исследований, комплексных программ, сращивание эмпирических и теоретических, прикладных и фундаментальных исследований, разработка идей синергетики. Основные характеристики: НКМ -- взаимодействие различных картин реальности; превращение их во фрагменты общей картины мира, взаимодействие путем «парадигмальных прививок» идей из других наук, стирание жестких разграничительных линий; на передний план выходят уникальные системы -- объекты, характеризующиеся открытостью и саморазвитием, исторически развивающиеся и эволюционно преобразующиеся объекты, «человекоразмерные» комплексы; знания об объекте соотносятся не только со средствами, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности; осознается необходимость присутствия субъекта, это выражается прежде всего в том, что включаются аксиологические факторы в объяснения, а научное знание с необходимостью рассматривается в контексте социального бытия, культуры, истории как нераздельное с ценностями и мировоззренческими установками, что в целом сближает науки о природе и науки о культуре.

Заключение

Научная революция значительно меняет историческую перспективу исследований и влияет на структуру учебников и научных работ, затрагивает стиль мышления и может по своим последствиям выходить далеко за рамки своей области (так, открытие радиоактивности на рубеже XIX-XX вв. использовалось в философии и мировоззрении, медицине и генетике). Научные революции рассматриваются как некумулятивные эпизоды развития науки, во время которых старая парадигма замещается целиком или частично новой парадигмой, несовместимой со старой.

Симптомами научной революции кроме явных аномалий являются кризисные ситуации в объяснении и обосновании новых фактов, борьба старого знания и новой гипотезы, острейшие дискуссии. Научные сообщества, а также дисциплинарные и иерархические перегородки размыкаются. Научная революция -- это не одномоментный акт, а длительный процесс, сопровождающийся радикальной перестройкой и переоценкой всех ранее имевшихся факторов. Изменяются не только стандарты и теории, но и средства исследования, открываются новые миры.Например, появление микроскопа в биологии, а впоследствии телескопа и радиотелескопа в астрономии позволило сделать великие открытия. Весь XVII в. был назван эпохой «завоеваний микроскопа». Открытия кристалла, вируса и микроорганизмов, электромагнитных явлений и мира микрочастиц дают возможность, более глубинного измерения реальности.

Научная революция предстает как некая прерывность в том смысле, что она отмечает рубеж не только перехода от старого к новому, но и изменение самого направления. Открытия, сделанные учеными, обусловливают фундаментальные сдвиги в истории развития науки, знаменуют собой отказ от принятой и господствующей теории в пользу новой, несовместимой с прежней. И если работа ученого в период «нормальной науки» характеризуется как ординарная, то в период научной революции она носит экстраординарный характер.

Революционные периоды в развитии науки всегда воспринимались как особо значимые. Их «разрушительная» функция со временем трансформировалась в созидательную, творческую и инновационную. Научная революция была наиболее очевидным выражением основной движущей силы научного прогресса.

В период революций ученые открывают новое и получают новые результаты даже в тех случаях, когда используют обычные инструменты в областях, которые исследовали ранее. Однако существенным вкладом научной революции является именно появление новых методов, методик, приборов и средств познания.

Современные ученые обращают внимание на меж- и внутридисциплинарные механизмы научных революций. Междисциплинарные взаимодействия многих наук предусматривают анализ сложных системных объектов, выявляя такие системные эффекты, которые не могут быть обнаружены в рамках одной дисциплины (в настоящее время ярким примером таких междисциплинарных исследования является синергетика).

В случае междисциплинарных трансформаций картина мира, выработанная в лидирующей науке, транслируется во все другие научные дисциплины, принятые в лидирующей науке идеалы и нормы научного исследования обретают общенаучный статус.

Таким образом, революции в науке представляют собой своеобразные «точки бифуркации» в процессе самоорганизации научного знания; а значит, характеризуются неопределенностью и непредсказуемостью. Отсюда вытекает невозможность предсказания победы одной из конкурирующих научных парадигм, научно-исследовательской программы, теории, подхода и т. п. Однако хаос научной революции -- один из сущностных факторов, формирующих среду интенсивного научного поиска «заряженных» эвристической силой («сумасшедших», по определению Бора) идей, гипотез, теоретических конструктов, разработка, апробация и селекция которых позволит увидеть новые горизонты научного познания мира.

Использованные источники

1. Введение в философию и методологию науки. Ушаков Е.В. М.: 2005. -- 528 с.

2. История и философия науки. Под ред. Мамзина А.С. СПб.: 2008. -- 304 с.

3. Томас Кун - Структура научных революций. 1962.

4. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие. Микешина Л.А. М.: 2005. - 464 с.

5. Научные революции в динамике культуры / Ред.-сост. В.С. Стёпин. Минск, 1987

6. Лешкевич Т.Г. Философия науки: традиции и новации: Учебное пособие для вузов . - М.: «Издательство ПРИОР», 2001. -- 428 с.

Размещено на Allbest.ru