Размещено на http://www.allbest.ru/

Соборность в трудах русских философов-идеалистов конца XIX - начала XX века

СОБОРНОСТЬ -- понятие русской философии, означающее свободное духовное единение людей как в церковной жизни, так и в мирской общности, общение в братстве и любви. Термин не имеет аналогов в др. языках. Словом “соборная”; первоучители славянства Кирилл и Мефодий при изложении 9-го члена Символа веры перевели термин “кафолическая” (Церковь).

Концепция соборности многосторонне развита в русской религиозно-философской мысли (А.С. Хомяков, Вл. Соловьев, Н.Ф. Федоров, Е.Н. Трубецкой, П.Л Флоренский, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев и др.).

Понятие соборности было выработано А.С. Хомяковым в рамках его учения о Церкви как органическом целом, как о теле, главой которого является Иисус Христос

По мысли А.С. Хомякова, «единство во множестве» выступает определяющим признаком соборности, позволяющим выделить этот феномен из мира других духовных образований. В свою очередь, соборность становится мыслителя критерием правильности религиозной веры и основанной на ней церковной жизни, имеющей в их концепции определяющее значение и для всех других сфер человеческой Деятельности. Анализ взглядов А.С. Хомякова на соборность показывает, что он не только первым в отечественной философии попытался выявить ее основные признаки, но и рассмотрел развитие церкви и общества, исходя из соборных установок. Его экклезиология и историософия делают акцент на реализации принципов соборности в церковной и социальной сферах.

Основоположник философии всеединства в России Вл. Соловьёв опирался в ее разработке как на западную (досократики, неоплатоники, Н. Кузанский, Шеллинг), так и на отечественную мысль (учение о «соборности» и «цельном знании» славянофилов А.С. Хомякова и И.В. Киреевского).

Первоначальные представления о всеединстве восходят к досократикам (см., например, у Гераклита: «И из всего одно, и из одного -- все»; Ксенофан: «Все едино, единое же есть Бог»; Анаксагор: «Во всем есть часть всего» и т.п.). В русле такого онтологического подхода дается и современное определение всеединства: это «одна из центральных категорий ряда философских систем, означающая принцип совершенного единства множества, которому присуща полная взаимопроникнутость и в то же время взаимораздельность всех его элементов».

Эта обобщающая формулировка понятия всеединства является и весьма точным пояснением смысла русского слова «соборность». Соборность означает, что человек не отделен от всецелого, не противопоставлен бытию, которое в глубинной своей основе совпадает с наивысшим благом, моральным добром. Зло же предстает как отсутствие способности человека чувствовать свою живую сопричастность бытию, соотнесенность с человеком собирательным, или обществом. «Механическая атомарность» индивида, «отчужденность», «эгоизм» и т.п. -- это все то, что противостоит положительному всеединству. Основной идеей его религиозной философии была : София -- Душа Мира. Речь -- о мистическом космическом существе, объединяющем Бога с земным миром; София представляет собой вечную женственность в Боге и, одновременно, замысел Бога о мире. Этот образ встречается в Библии; Соловьёву же он был открыт в мистическом видении, о котором повествует его поэма «Три свидания». Идея Софии реализуется трояким способом: в теософии формируется представление о ней, в теургии она обретается, а в теократии она воплощается.

· Теософия -- дословно Божественная мудрость. Она представляет собой синтез научных открытий и откровений христианской религии в рамках цельного знания. Вера не противоречит разуму, а дополняет его. Соловьёв признаёт идею эволюции, но считает её попыткой преодоления грехопадения через прорыв к Богу. Эволюция проходит пять этапов или «царств»: минеральное, растительное, животное, человеческое и Божье.

· Теургия -- дословно боготворчество. Соловьёв решительно выступал против моральной нейтральности науки. Теургия -- это очистительная практика, без которой невозможно обретение истины. В её основе лежит культивирование христианской любви как отречение от самоутверждения ради единства с другими.

· Теократия -- дословно власть Бога, то, что Чаадаев называл совершенным строем. В основе теократического государства должны лежать духовные принципы, и оно должно иметь не национальный, а вселенский характер. По мысли Соловьёва, первым шагом к теократии должно было послужить объединение русской монархии с католической церковью. Программный документ на эту тему В. Соловьев отсылал папе римскому Льву XIII.

Вл. Соловьев подытожил воспринятое им представление славянофилов в формуле: католицизм есть единство без свободы; протестантизм -- свобода без единства; православие -- единство в свободе и свобода в единстве.

Видное место в раскрытии идей соборности в русской философии принадлежит протоиерею Сергию Булгакову. Соборность, по его мнению, трудно выразить в каких-либо рациональных схемах, но ее можно отыскать «во всем многообразии жизни». В этой связи понятно, почему философ анализирует проблемы соборности не только в работах посвященных экклезиологии, но и в «Философии хозяйства», и в «Трагедии философии», и в публицистике.

Разделяя общие положения философии всеединства, выработанные В. Соловьевым, мыслитель приходит к выводу, что существует своеобразный «физический коммунизм бытия», так как «физически все находит себя или есть во всем, каждый атом мироздания связан со всей вселенной».

С.Н. Булгаков считает индивида «проводником всеединяющего божественного начала в стихийную множественность». Однако и в самой человеческой природе также проявляется «болезнь бытия», так как она в своей «индивидуальной и самостной стихии» вырывается «из своего софийного единства». Историческое человечество существует как смена поколений, между которыми «кипит индивидуальная, классовая, национальная борьба». Подобная раздробленность имеет «свои корни в мировом грехопадении, в котором заключается основание всего исторического процесса». Утрачивая связь с Богом, люди тем самым разрушают и единство между собой, кладя в основу своей активности эгоистические интересы. История человеческого общества дает право сделать пессимистический вывод о том, что «соборность осуществляется едва ощутимым намеком, ибо эгоизм, т.е. противоположность соборности, есть закон нашей жизни». Булгаков воспринял идею соборности из православного учения о Св. Троице, которая есть “предвечная соборность”: Бог един и в то же время существует в трех ипостасях, каждая из которых обладает индивидуальными качествами. Умопостигаемая небесная Церковь воплощает в себе соборную сущность Троицы. “И в живом многоединстве человеческого рода уже заложено церковное многоединство по образу Св. Троицы” (“Православие. Очерки учения Православной Церкви”, Париж, [1985], с. 39). Обстоятельства места и времени, национальные особенности народов могут извращать соборные начала, но могут и способствовать их развитию, -- последнее философ связывает с именем Сергия Радонежского, узревшего духовным зрением Св. Троицу Напротив, многие интеллигентские теории и практика коллективизма, имеющие высший идеал не в любви, а в “солидарности”, представляют собою лжесоборность.

Итоговым выводом о. Сергия (Булгакова) о сущности соборности, является тезис о том, что «соборность есть на самом деле единство и на самом деле во множестве». Личность едина «со многими в свободном принятии общих ценностей», сохраняя при этом свои индивидуальные качества и тем самым давая возможность «осуществить свое же я в его истинной полноте. соборность духовный философия единство

Бердяев Н.А.: предметом философии должно стать рассмотрение и индивидуальных особенностей человека, и вместе с тем - выделение «универсального» в каждой отдельной личности. Но это и есть соборность, объединяющая людей на почве общих для них высших ценностей, не уничтожая при этом их индивидуальной неповторимости. Н. Бердяев приходит к выводу, что индивидуализм сочетается с «духом соборности». При этом философ пытается ответить на принципиальный для его творчества вопрос о том, «как соотносится соборность и свобода?». По его мнению, данная проблематика является одной из центральных для отечественной духовной традиции и неслучайно «все богословствование Хомякова есть гимн христианской свободе». Бердяев абсолютизирует хомяковское понимание свободы, превращая идеолога славянофильства в отрицателя всякого авторитета, для которого ни церковная иерархия, ни даже церковный собор «не есть авторитет». Более того, даже Бог не является авторитетом, эта категория «унижает его», он «есть свобода, и в свободе лишь может он раскрыться». Подобное понимание свободы безусловно содержит опасность «своевольного искажения евангельской религии». Бердяев это понимает, для него протестантская индивидуализация христианства неприемлема. Он подчеркивает, что «русская идея христианской свободы принципиально отличается от «мысли протестантской'». Если в последней личная свобода в «делах веры» выступает как непримиримый антагонист авторитаризму католицизма, то православная проблема свободы «ставится совсем не в противоположении церковного авторитета и индивидуализма». Органическое понимание церкви, выраженное в соборности, снимает антиномию индивидуализма и авторитаризма.

Бердяев видит в соборности саму идею Церкви и церковного спасения: “Есть круговая соборная ответственность всех людей за всех, каждого за весь мир, все люди -- братья по несчастью, все люди участвовали в первородном грехе, и каждый может спастись лишь вместе с миром

Иерей Павел Александрович Флоренский занимает особое место в истории русской философии и богословия, ибо он стремился не только к синтезу православных и философских начал, но и к «воцерковлению всего человеческого знания»

В творческом наследии Флоренского нет специальных работ непосредственно посвященных соборности, и это неслучайно. Выступая с программой создания экклезиологии, которая бы отражала «полноту бытия», он приходит к выводу о том, что церковь, то есть «Тело Христово вселенско или всемирно, всевременно и всеобразно. т.е. не исключает из себя никакого богозданного мироздания космоса» Поэтому соборные принципы органически присутствуют в творчестве мыслителя при анализе онтологических, гносеологических, социальных проблем. Наиболее ярко, на наш взгляд, понимание Флоренским соборности представлено в его работе «У водоразделов мысли». Рассматривая особенности русской песни, философ приходит к выводу, что в ней «единство достигается внутренним взаимопониманием исполнителей, а не внешними замками». Каждый участник хора импровизирует, но «тем не разлагает целого, - напротив, связывает прочней, ибо общее дело вяжется каждым исполнителем, - многократно и многобразно».

Западная традиция строит свои философские системы на «логическом единстве схемы», появляется своеобразное «системоверование». В результате мысль уподобляется «канцелярскому механизму, с внешними, скудными, но точно определенными заранее отношениями». Подобное «единое построение» не замечает многочисленных «внутренних неувязок», оно враждебно соборным установкам, так как нивелирует множественность, все сводя к формальному «подчинению одному». Другое дело, единство не придуманное, а жизненное, порожденное коренными вопросами мысли, «соцветие философских тем», связанных между собою подобно «тканям организма, разнородным, по образующим единое тело». При характеристике целого, каждая мысль «оказывается так или иначе связанной с каждой другой: это - круговая порука, ритмический перебой взаимопроникающих друг друга тем»

Важное значение для понимания взглядов Флоренского на соборность имеет его учение об ориентировке. Его суть состоит в признании активности человеческого духа, заключающейся в способности концентрировать свои усилия на постижении и обладании определенными ценностями. В заключение сделаем вывод, что согласно о. Павлу, ориентировка духа на индивида неизбежно приводит к автономизму, разрушающему союз Бога и человека, разлагающему подлинное единство людей в обществе, наконец, заменяющему цельное знание дробными, разрозненными взглядами. При таких последствиях реализация соборных начал ли в церкви, ни в социуме, ни в познании принципиально невозможна. Идеал социального устройства для Флоренского - это духовная, церковная общность людей, объединенных братскими чувствами, но сохраняющими свою неповторимую индивидуальность. Пафос его философствования заключается в утверждении жизненности православных идей. Они не могут оставаться только в сфере чистой мысли, а призваны преобразовать весь товарный космос, социальную и индивидуальную жизнь людей.

Н. Федоров - русский космизм

Фёдоров заложил основы мировоззрения, способного открыть новые пути для понимания места и роли человека во Вселенной. В отличие от многих, кто пытался построить универсальное планетарное и космическое мировоззрение, опираясь на восточные религии и оккультные представления о мире, Фёдоров считал себя глубоко верующим христианином. Он полагал, что средневековое мировоззрение несостоятельно после Коперниканского переворота, открывшего человеку космическую перспективу. Но главное, по мнению Фёдорова, в учении Христа -- весть о грядущем телесном воскрешении, победе над «последним врагом», то есть смертью, -- он сохранил неколебимо, выдвинув мысль о том, что эта победа свершится при участии творческих усилий и труда объединившегося в братскую семью Человечества.

Обращая внимание на факт направления эволюции к порождению разума, сознания, космисты (Вернадский, Чижевский, П. Тейяр де Шарден) выдвигают идею активной эволюции, то есть необходимости нового сознательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует ему разум и нравственное чувство, берет, так сказать, штурвал эволюции в свои руки. Человек для эволюционных мыслителей -- существо ещё промежуточное находящееся в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе сознательно-творческое, призванное преобразить не только внешний мир, но и собственную природу. Речь по существу идет о расширении прав сознательно-духовных сил, об управлении материи духом, об одухотворении мира и человека. Космическая экспансия -- одна из частей этой грандиозной программы. Космисты сумели соединить заботу о большом целом -- Земле, биосфере, космосе с глубочайшими запросами высшей ценности -- конкретного человека. Важное место здесь занимают вопросы, связанные с преодолением болезни и смерти и достижением бессмертия.

У Федорова соборность есть критерий познания, в противоположность картезианскому cogito: не “я мыслю”, но “мы мыслим”, т. е. в общении, через взаимную любовь в Боге доказывается мое бытие. Для Хомякова дух церковной соборности есть одновременно и дух свободы, единство Церкви понимается им как согласие личных свобод.

Таким образом, рассмотрев взгляды философов-идеалистов XIX-XX вв. мы делаем вывод, что идея о соборности или всеединстве была воспринята ими путем переработки трудов греческих философов и христианских мыслителей. Православие, по мнению философов является той религией, тем духовным мировоззрением через призму которого наиболее легко прийти к пониманию соборности. Но соборность или всеединство, хоть и ассоциируется с «русской идеей» вплоть до настоящего времени, не является идеей исключительно национальной, православной и более того, только религиозной. В представлении русских философов идеалистов соборность это скорее образ жизни нового человека - человека современного, просвещенного, духовного, творческого и счастливого в своем единении с Богом и человечеством в любви и взаимопонимании.

Размещено на Allbest.ru