Русская судьба в философии Бердяева

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Реферат на тему:

«Русская судьба» в философии Бердяева

Москва, 2015

Введение

Где мы ищем ответы на жизненно важные вопросы? Кто-то идет в церковь, кто-то обращается к разного рода магам и колдунам, но, я считаю, что каждый должен попытаться сам ответить на эти вопросы. Здесь нам помогает философия, в буквальном переводе с греческого означает “любовь к мудрости” и отражает смысл, вкладываемый в цели и функции этой науки с самого ее зарождения до наших дней. Она является одним из самых важных элементов духовной культуры общества. Как литературу невозможно понять вне связи с личностями поэтов и писателей, создававших ее, так и философия немыслима без своих прародителей.

Философия в России на рубеже XIX-XX веков переживала период подъема, развивалось множество разных направлений, среди которых можно выделить два господствующих - идеалистическая школа Вл. Соловьева вместе с его последователями и марксизм. В результате победы Октябрьской революции 1917 года марксизм становится официальной, господствующей философской системой, возведенной в ранг государственной идеологии. С инакомыслящими революционная Россия борется различными методами: расстрелами, ссылками, вынужденной эмиграцией. Судьба Н. А. Бердяева, одного из самых влиятельных русских мыслителей первой половины ХХ века, который написал сотни работ, посвященных различным философским, социологическим, политическим проблемам, проблемам искусства, морали, - ярчайший пример, подтверждающий то, с чем столкнулась русская интеллигенция тех времен. Он пострадал и от царского режима за пропаганду марксистских идей, и от захвативших власть марксистов за отказ от них. Потому его рассуждения о «русской судьбе» я считаю достаточно интересной темой для исследования.

Центральными идеями в философии Бердяева стали «личность», «свобода», «существование», «творчество», как проявление в человеке Бога, «рождение Бога в человеке и человека в Боге». Под влиянием идей Ф.М. Достоевского и Вл. Соловьева он становится одним из первыхэкзистенциалистов и персоналистов. Сам себя называл «верующим вольнодумцем». Впрочем, выразительнее всего он сам определил свое место в современной ему философии: «Я нахожусь в совершенном разрыве со своей эпохой. Я воспеваю свободу, когда моя эпоха ее ненавидит, я не люблю государства и имею религиозно-анархическую тенденцию, когда эпоха обоготворяет государство, я крайний персоналист, когда эпоха отрицает достоинства и ценность личности, я не люблю войны и военных, когда эпоха живет пафосом войны, я люблю философскую мысль, когда эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда эпоха ее низвергает, наконец, я исповедую эсхатологическое (предвещающее «конец света») христианство, когда эпоха признает лишь христианство традиционно-бытовое. И я чувствую себя обращеннымк векам грядущим».

Книга Н.А. Бердяева «Истоки и смысл русского коммунизма»

бердяев философия национальный характер

Я считаю необходимым на сегодняшний день знакомство всех образованных людей нашей и не только нашей страны (в связи с попытками переписывания истории) с книгой Н.А. Бердяева “Истоки и смысл русского коммунизма”, которая объединяя все главные его философские идеи дает прекрасный анализ исторической ситуации России после 1917 года. Это несомненно полезно, т.к. знание истории и поистине гениальная оценка (современником и очевидцем событий) исторических фактов, с которой мы встречаемся у Бердяева, может предостеречь от ошибочного понимания. Именно поэтому я остановлюсь на анализе именно этой книги подробнее. С одной стороны, она является блестящим анализом истории, а с другой вносит существенный вклад в развитие философии.

Анализируя события 1917 г., ученый неизменно употребляет понятие «русская революция», обобщая эти события в единый революционный процесс.

Рассматривая русскую революцию как тяжелую расплату за грехи и болезни прошлого, в которых повинны и господствующие классы, и русское православие, и в особенности интеллигенция, он заявлял: «Близоруко и несправедливо во всем винить большевиков». Они лишь сделали последний вывод из долгого пути русской радикальной интеллигенции, наглядно продемонстрировав, к чему ведут все ее идеи.

Книга “Истоки и смысл русского коммунизма” обобщила все социально-философские поиски автора, его размышления над путями и причинами развития русской и всемирной истории ХХ века.

Книга состоит из 7 глав:

Глава I посвящена образованию русской интеллигенции и ее характеру. В этой главе можно прочесть об индивидуальности русской интеллигенции, как социального явления, ее идейных истоках, ее уникальности и несопоставимости с интеллигенцией запада. Главным отличием русской интеллигенции Бердяев считает то, что это не профессиональное объединение людей, занимающихся интеллектуальным трудом, а идеологическое социальное образование, нацеленное на преобразование мира, а не на его осмысление.

В Главе II Бердяев исследует идейно-нравственные истоки русского нигилизма и находит их в официальной доктрине православия, которой недовольна русская интеллигенция.

Глава III связана с исследованиями природы русского народничества, связанная с изначальным христианским восприятием. Народник, по мнению автора, «кающийся дворянин», который осознал неоправданность своего существования. Истоки анархизма Бердяев тоже находит в особенностях русского национального характера.

Глава IV. В этой главе автор подчеркивает глубокое отличие русской литературы от западной, отыскивая его в “религиозной социальной взволнованности”, предчувствии катастрофы, неверии в прочность цивилизации. Он разбирает творчество Пушкина, Достоевского, Гоголя, Толстого, доказывая, что только в России могла родится такая литература, которая стала своего рода социальной философией. Второй момент - только в России литература могла иметь такое политическое и духовное влияние, что превращается в идеологическое основание социальных действий.

В этой Главе V Н.А. Бердяев отмечает, что большевизм приглянулся русскому человеку в качестве идеологии, так как оказался близким по духу и казался ему менее утопичным, чем его либеральные оппоненты, он больше отвечал «русским методам управления и властвования насилием».

Глава VI. В этой главе Н.А. Бердяев показывает уникальный русский характер революции 1917 года, несмотря на то, что она совершалась под лозунгами интернационалистических идей, и дает отрицательную оценку ее исторической значимости. Автор показывает антигуманный характер тоталитарных режимов в Российской Империи и, в особенности, коммунистической России.

Глава VII. В этой главе Н.А. Бердяев анализирует идейное сходство коммунизма и христианства, объясняя этим корни коммунистических идей в русском религиозном сознании. Будучи религиозной по своему характеру, коммунистическая идеология боролась с религией, воспитывая у своих последователей фанатичное отношение и веру в провозглашаемые идеалы, веру, не терпящую «конкуренции», со стороны другой веры. Другими словами, борьба коммунистов с церковью была во многом сравнима с религиозными войнами мусульман и крестоносцев.

В результате Н.А. Бердяев сделал вывод о судьбах России, о неслучайном зарождении русской революции и принятии ее идей и социальной практики в русском национальном сознании и традиционной системе управления государства Российского; ее подготовленности всей предшествующей историей развития государственности и идеологии. В соответствии с этим Бердяев интерпретирует весь исторический путь России с точки зрения предпосылок большевизма в русской истории и той роли, которую он сыграл в ее судьбах. Он, большевизм, по мнению автора, национальное явление, обусловленное какими-то конкретными социальными факторами, он является порождением «душевной структуры» русского народа.

Итак, для Бердяева истоки ленинской революционности лежат в особенностях его мышления, которые в свою очередь вытекают из специфики исторического развития России. Более того, в этой специфике ученый пытался отыскать объяснение причин победы большевистской революции. Ленин достиг своей цели потому, утверждал Бердяев, что «он соединял в себе две традиции -- традицию русской революционной интеллигенции в се наиболее максималистских течениях и традицию русской исторической власти в ее наиболее деспотических проявлениях ... Соединив в себе две традиции, которые находились в XIX в. в смертельной вражде и борьбе, Ленин мог начертать план организации коммунистического государства и осуществить его».

Революция для Бердяева - рок истории, неотвратимая судьба исторического существования. В этом и состоит ее религиозное (христианское) оправдание. «Именно для христиан, - подчеркивал он, - революция имеет смысл, и им более всего нужно его постигнуть, она есть вызов и напоминание христианам о неосуществленной ими правде. Принятие истории есть принятие и революции, принятие ее смысла, как катастрофической прерывности в судьбах греховного мира».

Национальный характер и судьба России

Под национальным характером Бердяев понимал устойчивые качества, присущие представителям данной нации и возникшие под влиянием природных и исторических факторов. Некоторые из этих качеств не поддаются рациональному объяснению, уходя своими корнями в «хаотические стихии» первичного природного и общественного бытия. Национальный характер проявляется не только в нравах, поведении, образе жизни, культуре, но и в судьбе наций, государств. Подобно тому как человек своим поведением во многом предопределяет личную судьбу, так и между национальным характером и исторической судьбой государств существует внутреннее «сращение» (9, с. 58).

Это не означает, что судьба государства фатально зависит от особенностей национального характера. Бердяев считал, что национальный характер можно «перевоспитать». «Огромной силе, силе национальной стихии противостоит светоносный и твердый дух, который призван "овладеть стихиями"». Понятие «национальный дух» наряду с понятием «национальный характер» является одним из важных во взглядах Бердяева на судьбы общества. Национальный характер сам по себе не является «просветленным». Он формируется стихийно. «Первичное бытие», куда уходят корни нации, «темное» и иррациональное в своей основе, национальный же дух - это просветленное духовное начало в жизни нации, это свет Божьего замысла о ней.

Бердяев отмечал влияние русского национального характера на судьбы России, история которой подчас приобретала фантастический оттенок, не всегда объяснимый. В его работах названы некоторые антиномии, проявлявшиеся в русской истории вплоть до XX в. «Русский народ - самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю». И в то же время: «Россия - самая государственная и самая бюрократическая страна в мире, все в России превращается в орудие политики». Далее: «Россия - самая не шовинистическая страна в мире. ...В русской стихии поистине есть какое-то национальное бескорыстие, жертвенность...» И одновременно: «Россия... страна невиданных эксцессов, национализма, угнетения подвластных национальностей, русификации... Обратной стороной русского смирения является необычайное русское самомнение». С одной стороны, «русская душа сгорает в пламенном искании правды, абсолютной, божественной правды... Она вечно печалится о горе и страдании народа и всего мира...». С другой стороны, «Россию почти невозможно сдвинуть с места, так она отяжелела, так инертна, так ленива... так покорно мирится с своей жизнью». Двойственность русской души ведет к тому, что Россия живет «неорганической жизнью»; в ней отсутствует целостность и единство (9, с. 61).

Важное значение Бердяев придавал коллективно-родовому началу в развитии национального характера и в судьбе России. В отечественной истории традиционные формы коллективной жизни, начиная с древности и вплоть до XX в., играли решающую роль в становлении многих качеств личности. По мысли Бердяева, «коллективизм духовный», «духовная соборность» - это «высокий тип братства людей». За таким коллективизмом будущее. Но есть и другого типа коллективизм. Это так называемый «родовой, природный коллективизм», который диктует человеку необходимость «быть как все». Это «безответственный» коллективизм. Русский человек, считал Бердяев, утопает в безответственном коллективизме, он чувствует себя погруженным в коллектив. Отсюда недостаток личного достоинства.

«Русскому человеку труднее всего почувствовать, что он сам - кузнец своей судьбы». Первостепенное значение для него приобретают проблема «распределения и равенства» вместо «духа творческого труда», стремление к разделу того, что есть, вместо созидательных усилий. В условиях коллективной стихии обнаруживается нетерпимость к тем, кто не такой, как остальные, кто благодаря своему труду и способностям имеет право на большее. Остаются и сегодня актуальными слова Бердяева, что количественное уравнение труда и оплаты обидно для лучших, приводит к отрицанию способностей и дарований, опыта, образования и призвания. Бердяев не отрицал и привлекательных сторон в русском традиционном коллективизме. «Русские более социабельны... более склонны и более способны к общению, чем люди западной цивилизации. У русских нет условности в общении. У них есть потребность видеть не только друзей, но и хороших знакомых, делиться с ними мыслями и переживаниями, спорить».

В развитии национального характера большое значение имеет и традиционно-бытовое начало. В России, по мнению Бердяева, нет «телесного и духовного благоустройства», среднего и крепкого общественного слоя, который организовывал бы народную жизнь, и соответствующей «срединной культуры». В отношениях между людьми не проявляется «духа рыцарства», а в поведении людей много «хаотического», «дикого, пьяного». Стремление к «ангельской святости», к доброму парадоксальным образом сочетается на Руси со «звериной низостью» и мошенничеством.

Как же представлял Бердяев дальнейший путь России? Верно ли, что смысл его «национальной программы» состоял «в глубокой и всесторонней европеизации»? Верно ли, что Россия являлась «подсознанием Запада»? Можно ли говорить, что «русская культурная традиция... понимает саму Россию как подсознание»?.

Думается, на вопрос об «европеизации» лучше всего ответил сам Бердяев. На закате своих дней он писал: «Я не националист, но русский патриот. Я также противник самомнения и самоутверждения европеизма и защищаю русский Восток». Значит ли это, что Бердяев отрицал роль европейской культуры и призывал к обособлению России? Никоим образом. Путь мирового развития он видел во взаимной встрече Востока и Запада, во взаимообогащении культур, в сближении всех наций. Не только Запад влияет на Россию, но и «духовные силы России могут определять и преображать духовную жизнь Запада». Между тем «духовные силы России не стали еще имманентны культурной жизни европейского человечества».

Для Бердяева перевод антиномичности России в позитивный план не означает слепого «послушания» культуре в форме западноевропейской «буржуазной цивилизации», потому что у него было резко негативное отношение к прагматизму этой цивилизации, к «духу буржуазности», которым она пропитана. Бердяев не считал западную цивилизацию с ее «основополагающими принципами» вершиной общественного развития, полагая, что последует другая эпоха, связанная с духовным преображением. Соответственно понимал Бердяев и значение личностного, связующего «центра» национального бытия. Личность, как она раскрывается в условиях современной ему цивилизации, не может служить образцом для подражания. «Цивилизация обезличивает». Будущее национального бытия России немыслимо без духовного развития личности, без ее нравственного «просветления». На этом пути, конечно, придется преодолеть «русскую докультурность». Однако, «дисциплинируя» себя для культуры, Россия должна сохранить всю независимость своего духа. «На почве буржуазной культуры Россия никогда не будет талантлива» (9, с. 68).

Бердяев размышлял о призвании России быть примером для других народов в духовном преображении жизни, в утверждении «положительного бытия всего человечества». Он высказал интересные положения о мессианском предназначении России, русского народа и русского человека. Мессианство, по Бердяеву, бывает истинным и ложным. Ложное мессианство проявляется в разных формах, например в форме представления о превосходстве одного народа, одной нации над другими. Оно может носить и иной характер. Так, марксистское учение о неизбежной победе коммунистических начал во всем мире приобретает характер ложного мессианства. «В коммунизме есть... верная идея, что человек призван в соединении с другими людьми регулировать и организовывать социальную и космическую жизнь. Но в русском коммунизме эта идея... превращает человека в орудие и средство революции». И далее Бердяев продолжает: «В коммунизме есть здоровое, верное и вполне согласное с христианством понимание жизни каждого человека, как служения сверхличной цели, как служения не себе, а великому целому. Но эта верная идея искажается отрицанием самостоятельной ценности и достоинства каждой человеческой личности, ее духовной свободы».

Таким образом, анализ русского национального характера и раскрытие его роли в судьбах России явились несомненной заслугой Бердяева. На наш взгляд, Бердяев своим творчеством восполняет существенный пробел в теоретическом осмыслении жизни нации, поскольку во многих исследованиях и ныне не уделяется должного внимания проблемам национального характера, национального духа, национальной идеи. Принципиальное значение имеют его взгляды на вопросы перевоспитания национального характера, пути достижения его зрелости. Бердяев стремился показать роль каждой отдельной личности в духовном созревании нации. Без утверждения суверенитета личности, без ее неустанной работы над собой не может совершенствоваться национальный характер, возродиться великая Россия.

Вывод

В философских трудах Н.А. Бердяева поставлены важнейшие вопросы российской мысли и жизни. Именно поэтому его сочинения замалчивались в нашей стране более семидесяти лет, а сегодня вызывают такой живой и растущий интерес.Его творчество имеет огромное значение для нравственного и духовного развития России, особенно сейчас, когда стало ясно, что долгие годы Россия покланялась ложным кумирам и проповедовала ложные ценности.В современном обществе, где процветает прагматизм и культ потребления, слова Николая Бердяева о творчестве как важнейшем условии человеческой свободы остаются актуальными. Именно в процессе творчества происходит постепенное движение от времени к бесконечности. Благодаря чему каждая отдельная личность может стать цельной и осознать единство своего «я», стать соучастником в творении мира и себя, преодолевая в результате конечность своего бытия.Находясь между временем и вечностью, человек, по его мнению, делает самый важный выбор в своей жизни - остаться ли ему в мире объективном или обрести свою подлинную судьбу, победив смерть.

Бердяев находит «русскую судьбу» следствием национального характера, который готов страдать ради осуществления общей идеи.

Согласно Бердяеву, своеобразие русского исторического процесса не только породило революцию, но и обусловило ее характер. «В России, - писал он, подводя итоги многолетним раздумьям об исторических судьбах страны, - революция могла быть только социалистической».

Источники

1.Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993.

2. БердяевН.А. Истина и откровение. Пролегомены к критике Откровения. [Электронный ресурс]. URL: http://modernlib.ru/books/berdyaev_nikolay_aleksandrovich/istina_i_otkrovenie_prolegomeni_k_kritike_otkroveniya/read/

3.Н. А. Бердяев. Русская идея: Основные проблемы руссой философской мысли XIX века и начала ХХ века. О России и русской философской культуре. М., 1990. 

4.Гайденко П. Мистический революционаризм Н.А. Бердяева / Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993.

Размещено на Allbest.ru