Размещено на http: //www. allbest. ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ РФ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Открытый университет ДВГУ

История

Реферат

Дисциплина: «История и методология исторической науки»

Западный марксизм: основные течения

студентки Ч. Елены Анатольевны

Владивосток 2013

План

• Введение
• 1. Становление западного марксизма
• 1.1 Основные направления
• 1.2 Факторы развития основных направлений западного марксизма
• 2. Особенности основных теорий западного марксизма
• 2.1 Формальные изменения в теории в ХХ веке
• 2.2 Франкфуртская школа и философия
• 3. Новое в теории западного марксизма
• 3.1 Интерпретации марксизма
• 3.2 Радикальные теории западных марксистов
• Заключение
• Использованная литература

На всем протяжении человеческой истории живет мечта о справедливом обществе. И каждая эпоха порождала свои теории о справедливом обществе и ценностях, на которых будет базироваться такое общество. В середине XIX века на смену существующим с XVIII в. социалистическим идеям А.Сен-Симона, Ш.Фурье, Р.Оуэна приходит новое учение об устройстве и развитии общества, разработанное К.Марксом (1818-1883) и Ф.Энгельсом (1820-1895). Это учение получило название - марксизм. Возникновение марксизма было обусловлено возросшим рабочим движением во многих странах Европы. И именно на представителей наемного труда - пролетариат - теоретики марксизма возлагали всемирно-историческую миссию - установление нового общественного порядка, основанного на собственной политической власти (диктатуре пролетариата) и общественной собственности.

Выдвинутые марксизмом положения о неизбежности перехода от одной формации к другой через революцию, об исключительной роли пролетариата были представлены и обоснованы как законы общественного развития, действующие подобно законам природы, объективно и непреложно. Говоря о коммунизме как обществе социальной справедливости, исключающем любые проявления насилия, Маркс и Энгельс считали, что путь к такому обществу пролегает только через социалистическую революцию. Но можно ли построить светлый, справедливый мир, начиная преобразования с использования принуждения, репрессий, возможных ограничений в масштабах государства. Эти вопросы задавали себе многие последователи идей марксизма и по-разному применяли их к своей политической деятельности. Это привело к появлению различных, нередко враждебных друг другу течений.

Одной из причин этого современные исследователи усматривают в том, что само марксистское учение, сложное, противоречивое, не исключало возможности различных его толкований в иных исторических условиях. На рубеже XIX вв. произошли глубокие изменения в самой исторической действительности и отчетливо выявились две разнонаправленные тенденции. Одна из них проявилась в усилении революционных настроений, вызванном контрастом между состоянием новоявленных миллионеров и положением трудящихся (известна как радикальное учение - ленинизм). Другая - выражалась в усилении стабилизационных начал, возможностей мирного прогресса, получила развитие на Западе, отсюда и название - западный марксизм, или неомарксизм. Выступая одновременно и против капитализма, и против советской модели социализма, западные марксисты находились, как правило, вне коммунистического и рабочего движения и разрабатывали марксистскую теорию, и особенно философию на свой страх и риск. У истоков западного марксизма стояли Антонию Грамши (1891-1937), Дьёрдь Лукач (1885-1971), Карл Корш (1886-1961) и другие.

Существует мнение, что западный марксизм представлен двумя течениями (гуманистическим и научным), каждое из которых условно подразделяется на многочисленные учения и школы. Это неудивительно, ведь каждый представитель западного марксизма обосновывал свое видение марксистского учения и исследовал отдельный вопрос (Д.Лукач - изучал проблемы отчуждения и товарного фетишизма; Л.Альтюссер - структуралистский марксизм; Ж.П.Сартр - марксизм-экзистенциализм; А.Грамши - соотношение гражданского общества, роли интеллигенции и культуры и т.д.).

Сути западного марксизма посвящены отдельные статьи в учебниках философии отечественных авторов (например, И.Т.Фролова, В.В.Миронова и др.). Но данное направление общественной мысли как учение невозможно трактовать лишь с точки зрения философии. Потому большой интерес вызывает работа британского историка, теоретика движения «новых левых» Перри Андерсона «Размышления о западном марксизме». В своей статье П.Андерсон попытался проследить эволюцию западного марксизма в целом и отдельных его направлений, связав их с историческими особенностями развития коммунистических и социалистических учений в Германии, Франции, Италии и других стран во второй половине ХХ века. На фоне трактовки западного марксизма как отдельного учения, автор анализирует политические, научные взгляды теоретиков. П.Андерсон также размышляет о соотношении марксистской теории и революционной практики в разработке учения исторического материализма, роли исторической науки вообще.

Целью данного реферата является обоснование основных положений теории западного марксизма, выделение и описание основных направлений данного учения. В основу работы положен анализ работы П.Андерсена «Размышления о западном марксизме».

1. Становление западного марксизма

1.1 Основные направления

Основатели западного марксизма А. Грамши, Д. Лукач и К. Корш выступили со своими идеями еще в 20-е годы ХХ века. Но в основном эта ветвь марксизма оформилась после Второй мировой войны, развернувшись целым веером разнообразных концепций. Наряду с отдельными более или менее крупными мыслителями здесь возник ряд школ, полемизировавших не только с марксизмом-ленинизмом, но и друг с другом. Внутри самого западного марксизма сложились два главных течения, существенно разошедшихся между собой. Первое ориентировалось на человека как субъекта и объекта, второе - на общество и конкретно-научное исследование его структуры и развития. Первое стремилось разрабатывать исторический материализм как философию, второе - как конкретную науку.

Такое расхождение возникло не случайно. У самого К. Маркса сначала доминировал философский, а потом - конкретно-научный подход к анализу человека и общества, в связи с чем первое направление часто апеллирует к «раннему» Марксу, а второе - к «позднему».

В послевоенное время перед марксизмом встали две основные проблемы. Первая - это проблема человеческого существования и необходимости гуманистического обновления марксизма, проявившаяся особенно после XX съезда КПСС; вторая - проблема снижения эффективности марксизма как научной теории, все более ощутимая по мере превращения его в догматическую идеологию. Западные марксисты, в отличие от своих советских коллег, не скованные официальными догмами, более остро на них прореагировали, выдвинув с целью решения этих проблем ряд оригинальных концепций как в том, так и в другом направлении.

Первое, гуманистическое течение, сделав центром обсуждения человеческую проблематику и используя такие философские категории, как сущность и существование человека, субъект и объект, практика, отчуждение и снятие отчуждения и другие, развернуло критику современного общества как враждебного человеку, негуманного, бесперспективного. При этом одни философы, отталкиваясь от марксизма, выдвинули собственные своеобразные концепции - таковы представители Франкфуртской школы, а также Э. Блох, развивавший «философию надежды»; другие попытались синтезировать определенные положения марксизма с идеями немарксистских течений - таковы фрейдо-марксизм (В. Райх, отчасти Г. Маркузе и Э. Фромм), экзистенциалистский марксизм (поздний Ж. П. Сартр, А. Лефевр, К. Косик, Дж. Льюис и другие), феноменологический марксизм (Э. Пачи и его последователи); третьи выступили продолжателями идей таких крупных марксистов, как Д. Лукач и А. Грамши, - таковы представители Будапештской школы (А. Хеллер, Ф. Фехер, Д. Маркуш, М. Вайда) и итальянского марксистского историцизма (Н. Бадалони, Л. Группи, Э. Серени и др.); наконец, группа «Праксис», объединившаяся вокруг одноименного югославского журнала (Г. Петрович, П. Враницкий, М. Маркович, С. Стоянович и др.), использовала идеи раннего Маркса, Лукача, Грамши, Сартра, создав на основе понятия практики довольно оригинальные теории.

Второе, научное (или «сциентистское», как его называют противники) течение, поставившее перед собой задачу поднять степень научности марксизма, представлено тремя направлениями: «методологизм» Г. Делла Вольпе и его учеников в Италии; «структуралистский марксизм» Л. Альтюсера и его последователей во Франции и других странах; аналитический марксизм (Л. Дж. Коэн, Дж. Рёмер, Дж. Элстер, Э. О. Райт и др.), недавно распространившийся в Великобритании и США и стремящийся переработать марксистскую теорию с помощью строгих методов современной науки (моделирование, теория рационального выбора, теория игр, модальная логика и др.).

Помимо двух основных течений в западном марксизме выделяются крупные исследователи проблем «третьего мира» (развивающихся стран) и капитализма как мировой системы (С. Амин, А. Г. Франк, И. Уоллерстейн); создатели оригинальных концепций истории (Б. Рицци, Дж. Престипино, Ж. Биде); представители критической социологии; представители марксистского феминизма; представители марксистски ориентированного экологизма и другие.

Наличие столь разных направлений объясняется влиянием на теорию западного марксизма территориальных, политических, субъективных факторов.

1.2 Факторы развития основных направлений западного марксизма

Никто не будет спорить, что любая научная, философская теория развивается под воздействием исторических процессов, событий и субъективных позиций теоретиков, сформированных этими историческими процессами. В эволюции западного марксистского учения можно выделить некоторые общие и особенные черты.

П.Андерсон указывает, что главное влияние на неоднородность развития учения оказала историческая обстановка в разных странах, вследствие чего поменялись приоритеты тем и проблем, которые пытались решить теоретики западного марксизма Франции, Германии и Италии. Докажем это на примерах.

После Второй мировой войны во Франции и Италии коммунистические партии впервые превратились в основные партии рабочего класса. В Западной Германии, напротив, довоенные коммунистические традиции пролетариата были искоренены. Европейский марксизм стал усиленно развиваться именно в Германии, Франции, Италии, благодаря тому, что наряду с массовыми коммунистическими партиями политическую борьбу вела многочисленная и радикально настроенная интеллигенция.

Историческая обстановка также определяла опыт политической деятельности будущих теоретиков учения. Ведущие теоретики - Лукач, Корш и Грамши «подлинные родоначальники всей системы западного марксизма», были не только крупными политическими лидерами в своих партиях, но и непосредственными участниками и организаторами массовых революционных выступлений своего времени. «Появление их теории может быть осмыслено только в данном контексте», - подчеркивает П. Андерсон.

По-разному сложились взаимоотношения теоретиков марксизма с компартиями. Эти отношения могли строиться по трем вариантам, каждый из которых имел свои сильные и слабые стороны. Если теоретик вступал в партию и подчинялся партийной дисциплине, он мог сохранить связь с жизнью рабочего класса и марксисткой практикой, но ценой «такой относительной близости к реальностям повседневной борьбы рабочего класса было молчание о том, как эта борьба ведется на самом деле». Такой путь избрали Лукач и Альтюссер.

Во втором варианте теоретик не подвергался никакому политическому контролю, однако терял рабочий класс как социальную опору, ради интересов которого и разрабатывалась вся теория. По-своему прошли этот путь Сартр и Маркузе. Личное участие Сартра в деле международного социализма не имеет равных -- он писал важные работы о Франции, Венгрии, Алжире, Кубе, Конго, Вьетнаме, Чехословакии, хотя не обладал глубоким знанием классического наследия марксизма и не оказал воздействия на рабочее движение своей страны. Маркузе, будучи знатоком марксизма раннего периода, писал объемистые книги, развивая теорию, которая, по сути, отрицала наличие у промышленного рабочего класса какого-либо социалистического потенциала.

Последний вариант предполагал отказ и от членства в партии, и от всяких политических выступлений. Эту позицию занял Адорно в послевоенной Германии. Этот вариант П.Андерсон считает тупиковым, потому что западный марксизм преднамеренно хранил молчание в таких наиболее важных сферах исследования для классического исторического материализма, как познание экономических законов развития капиталистического способа производства, анализ политического механизма буржуазного государства, стратегия классовой борьбы, необходимая для свержения этого государства. Грамши является единственным исключением из этого правила, и это знак его величия, что отводит ему особое место среди представителей традиции западного марксизма.

Но как бы не поступали теоретики, нужно учитывать, что официальное коммунистическое движение оставалось главным и единственным связующим звеном между ними и организованной формой социалистической политики, независимо от того, принимали они его или отвергали.

2. Особенности основных теорий западного марксизма

2.1 Формальные изменения в теории в ХХ веке

Отрыв марксистской теории от революционной практики определялся также отсутствием «сколь-нибудь значительных революционных выступлений после 1920 г., за исключением культурной периферии Испании, Югославии и Греции». Судьба марксизма была также неотделима от результатов сталинизации коммунистических партий, что сделало невозможной подлинную теоретическую работу в области политики в отсутствие революционных потрясений, предотвращению которых она, в свою очередь, способствовала.

Прослеживается структурное отделение марксистской теории от политической практики в период с 1918 по 1968 гг. Все без исключения основные труды в русле этой традиции были написаны в условиях политической изоляции и отчаяния. Автор доказывает это на примере биографий Лукача, Грамши, Корша, которые по разным причинам отходят от активной политической деятельности. Потенциальные носители подлинной марксистской теории, связанной с широкой практикой западного пролетариата, были рассеяны или уничтожены: смерть Грамши в Италии, изоляция и эмиграция Корша в США, а Лукача - в СССР. Это, в свою очередь означало конец периода, когда западный марксизм был достоянием широких масс. «Отныне и впредь ему суждено было говорить на собственном «зашифрованном» языке с постоянно увеличивающегося расстояния, отдалявшего его от класса, судьбе он изначально стремился служить и интересы которого стремился выражать».

Отрыв марксистской теории от политической практики проявилось в отдельных государствах западной Европы по-своему.

Так, в Германии развитие теории связано с деятельностью созданного в капиталистической стране центра марксистских исследований - Института социальных исследований в г. Франкфурте. В 20-е годы деятельность Института были посвящены традиционным проблемам рабочего движения. В 30-е годы новая команда института (Хоркхаймер, Маркузе, Адорно) скептически отнеслась к перспективам классовой борьбы в Германии, перенеся исследования в сферу теоретической разработки социальной философии. Нацистская власть в 1933 г. вынудила Институт выехать из Германии в США, где работать приходилось в обстановке, где не было ни массового рабочего движения, ни какой-нибудь марксистской школы или теории. Возвращение Института во Франкфурт в 1950 г. показало его окончательный разрыв с политической борьбой: марксистские школы были уничтожены нацистами, рабочий класс был временно пассивен; КПГ была запрещена, а действующая партия СДП формально порвала все связи с марксизмом. Критическая теория, которую когда-то начинал разрабатывать Хоркхаймер, теперь прямо отвергала любую связь марксизма с социалистической практикой. Лишь Маркузе, который остался в США, продолжал разделять позиции классического марксизма и в то же время он находился в полной изоляции от какой-либо активной социальной силы, борющейся за эти идеалы. Разрыв между теорией и практикой Маркузе отразил в вышедшей в 60-е годы книги «Одномерный человек».

Во Франции коммунистическая партия после второй мировой войны превратилась в массовую партию, которая еще с 1941 г. стала решающей народной силой Сопротивления, членство в которой считалось престижным. С началом «холодной войны» резко ужесточился партийный контроль в области культуры. В связи с этим ФКП под лозунгом партийной дисциплины допускалось ко всем инакомыслящим применять меры явного принуждения. Многие теоретики марксизма никогда не стремились вступить в Французскую коммунистическую партию, ведя теоретически изыскания в духе революционных идеалов. Несмотря на приток в ФКП интеллектуалов в этот период, количество новых теоретических трудов было незначительно. Лишь Лефевру удалось создать большое количество трудов высокого класса и публично остаться верным ФКП благодаря новому тактическому приему, который означал сочетание политической лояльности с интеллектуальной деятельностью, оторванной от центральных проблем революционной стратегии. Луи Альтюссер, чьи теоретические установки шли вразрез с политической программой французской компартии, заключил своеобразное соглашение: хранил молчание о проводимой партией противоречивой политике в обмен на невмешательство в его теоретическую деятельность (какими бы ни были ее конечные практические последствия). В тактическом плане это давало возможность сосуществования, но переводило исследования ученого в теоретико-философское направление.

Новым феноменом первого послевоенного десятилетия стало распространения влияния марксизма в среде французских экзистенциалистов (работы Сартра, Мерло-Понти, де Бовуар). В 1952-1954 гг. Сартр предпринимает попытку теоретического обобщения политической практики ФКП в серии статей под названием «Коммунисты и мир». П.Андерсон указывает, что «такое «эксцентричное» единство теории и практики оказалось невозможно».

Итальянскому коммунистическому движению удалось противостоять разрушительному воздействию «холодной войны» - «ждановщине». В период Коминформа не применяются репрессии в области культуры, а внутри партийной организации существует определенная свобода интеллектуального самовыражения при условии, что оно отделено от политической деятельности партии. Поэтому распространение марксизма и влияния компартии в Италии «не имели аналогов ни в одной другой стране Европы», отмечает П.Андерсон. В Италии существовала марксистская школа, восходившая своими истоками ко временам Энгельса, его работам XIX в. Огромное влияние на деятельность итальянской компартии и за ее пределами оказали работы А.Грамши, которые воплощали национальное марксистское наследие.

Начиная с 50-х гг. прослеживается постепенное смещение теоретических исследований западных марксистов к философии на профессиональном уровне. В этот период Лукач, Лефевр, Гольдманн, Корш, Маркузе, Делла Вольпе, Адорно, Коллетти и Альтюссер -- все они занимали в университетах профессорские должности. Свои теоретические разработки теоретики никогда не ориентировали на непосредственную и активную связь с пролетарской аудиторией, потому излагали свои работы сложным, перегруженным терминологией языком: у Лукача отмечается тяжелая и трудная для понимания манера выражения; у Грамши -- мучительная и загадочная отрывочность; у Беньямина -- афористичная краткость и уклончивость; у Делла Вольпе -- непостижимый синтаксис и постоянное самоцитирование; у Сартра -- бесконечный и непроходимый лабиринт неологизмов; у Альтюссера -- пророческая риторика умолчаний.

Резким толчком к дальнейшему развитию теории и размежеванию западного марксизма на самостоятельные направления послужила запоздалая находка ранней работы Маркса -- «Парижских рукописей 1844 года» и последующее переосмысление марксизма. Маркузе заявил, что «Рукописи» поставили на «новую основу» всю теорию «научного социализма», показав ключевое значение философских основ исторического материализма на всех стадиях работы Маркса. Можно утверждать, что западный марксизм в целом развивался в обратном эволюции Маркса направлении: К.Маркс постепенно шел от философии к политике и затем к экономике как основной области исследования, то последователи школы, возникшей после 1920 г., чаще стали отходить от экономики и политики и концентрировать свое внимание на философии. Переосмыслению подверглись следующие позиции (табл.):

Влияние ранних философских сочинений Маркса достигло высшей точки в конце 50-х годов, когда затрагиваемые в них темы заинтересовали Западную Европу.

О степени преобладания эпистемологических тем в традиции всего западного марксизма можно судить по названию книг, изданных ее представителями: «Марксизм и философия» (К.Корш), «Что такое ортодоксальный марксизм?», «Разрушение разума» (Д.Лукач), «Разум и революция» (Г. Маркузе), «Логика как позитивная наука» (Делла Вольпе), «Проблема метода» и «Критика диалектического разума» (Ж.-П.Сартр), «Негативная диалектика» (Т.Адорно), «Читать ”Капитал» (Л.Альтюссер). На целый исторический период теория стала эзотермической дисциплиной, исключительно высокопрофессиональный язык которой определял степень ее отдаленности от политики.

Примечательной чертой западного марксизма является влияние на него европейского идеализма, который проявлялся как в принятии, так и в отказе от идеалистических идей, как в заимствовании, так и в критике. Приведем примеры: Лукач написал свою работу «История и классовое сознание» под глубоким влиянием социологии Вебера и Зиммеля, а также философии Дильтея и Ласка; ключевые категории «рационализации» и «предписанного сознания» были заимствованы у Вебера; на толкование Лукачем концепции «овеществления» наложил заметный отпечаток Зиммель. Грамши построил свои «Тюремные тетради» на продолжении диалога с Кроче, пользуясь при этом терминологией и разрабатывая темы названного философа-идеалиста.

Продолжая и переосмысливая наследие К.Маркса, западный марксизм, однако, решительно отрицает философское наследие Энгельса (работы “Марксизм и философия” Корша и “История и классовое сознание” Лукача). С тех пор неприятие поздних работ Энгельса стало обычным практически для всех течений западного марксизма -- от Сартра до Коллетти и от Альтюссера до Маркузе.

В 60-е годы ХХ века Альтюссером и Колетти были предприняты попытки провести четкие ограничительные линии внутри западного марксизма. Оба представителя объединили без разбора системы, кроме своей собственной, в единый философский блок. Одновременно они утверждали, что только их теория имеет непосредственное отношение к Марксу. Споря об отношении своего направления к Гегелю, они были едины в оценке научного характера «Капитала» Маркса. Система Альтюссера была распространена во Франции в начале 60-х гг. и была направлена против взглядов Сартра. Коллети все глубже изучал двойственность марксизма как «науки и революции» (а эти изыскания были близки к основным методологическим приемам исследований Сартра).

Очевидно, что каждое направление обосновывало множество идей, рожденных различными мировоззрениями, что породило большое разнообразие теорий в марксистской традиции как таковой.

2.2 Франкфуртская школа и философия

Проанализируем теоретическое наследие и его взаимосвязь с философией и работами К.Маркса одного из направлений западного марксизма на примере работы Франкфуртской школы. С 30-х годов коллективная работа школы была проникнута концепциями и тезисами психоанализа Фрейда. Работа Маркузе «Эрос и цивилизация» была явно задумана им как философское переосмысление Фрейда. Такие термины, как «подавление» и «сублимация», «принцип реальности», «принцип исполнения», «эрос» (инстинкт жизни), «танатос» (инстинкт смерти) использовались автором в рамках идей Фрейда.

Сартр, чьи взгляды сформировались под влиянием Хайдеггера и Гуссерля, сам был выдающимся философом-экзистенциалистом во Франции. Он перенес в свои марксистские работы соответствующие философии методы и новации. В результате получились качественно новые концепции, описанные в работах разных периодов -- от «Бытия и Ничто» до «Критики диалектического разума». В последующих размышлениях Сартра продолжают присутствовать два главных источника его экзистенциалистской системы обращения к Гуссерлю -- Хайдеггеру и ссылок на них в его объемном исследовании Флобера, опубликованном десятилетие спустя после выхода в свет работы «Критика диалектического разума».

С появлением в 60-х годах работ Луи Альтюссера появилась крупная теоретическая система западного марксизма. Работа Альтюссера была задумана как открытая и принципиальная полемика с его наиболее крупными предшественниками, и прежде всего с Грамши, Сартром и Лукачем. Но его теоретическая система заимствует многие организующие термины у мыслителей-идеалистов. Понятия «эпистемологический разрыв», «проблематика» были заимствованы у философа Башляра и у историка Кангийема; идеи «симптоматического чтения» и «централизованной структуры» были взяты у Лакана; термин «сверхдетерминация» был заимствован непосредственно у Фрейда.

Таким образом, Фрейд был общим открытием для Адорно и Маркузе, Альтюссера и Сартра, но они по-разному принимали или интерпретировали его наследие. Такое постоянное соотнесение с современными им теоретическими построениями, находящимися вне рамок исторического материализма и зачастую прямо антагонистическими ему, составляло специфику западного марксизма, отличавшую его от предшествовавшей марксистской теории.

П.Андерсон в своей работе приводит интересную интерпретацию горизонтальной и вертикальной премственности теоретических воззрений ученых Франкфуртской школы, которую можно представить в виде системы координат:

Модель взаимоотношений между основными теоретиками этой традиции и современными мыслителями немарксистской культуры составляла, по мнению П.Андерсона, горизонтальную ось интеллектуальной сети координат западного марксизма. А обращение к домарксистской философии для обоснования, объяснения или дополнения философии Маркса уходило в вертикальную ось.

Маркс не оставил после себя никакой работы, в которой в систематизированном виде излагалась бы его философия в классическом понимании слова. Оставляя в стороне свои ранние философские тезисы неопубликованных работ, он никогда не осмеливался заниматься чистой философией в пору своей зрелости. Западные марксисты подвергли идеи К.Маркса дальнейшей доработке и ревизии.

3. Новое в теории западного марксизма

3.1 Интерпретации марксизма

В попытке дополнить наследие Маркса теоретики западного марксизма обращаются к более ранним авторам европейской мысли, что может рассматриваться, пишет П.Андерсон, «как отход в теории от Маркса назад».

Постоянные попытки западного марксизма установить интеллектуальную преемственность по отношению к домарксистскому периоду были правомерны. Ведь любое созидательное развитие марксистской философии неизбежно должно было бы пройти через пересмотр сложной истории познания, которую сам Маркс игнорировал или обходил стороной. Рассмотрим основные теоретические попытки интерпретаций марксизма.

Первую новую интерпретацию марксизма, сыгравшую существенную роль, представил Д.Лукач. Он отвел центральное место домарксистской системе в построении своего собственной теории, предложив новое толкование Гегеля в работе «История и классовое сознание». Лукач радикально пересмотрел эту оценку, впервые возвысив Гегеля и придав его философии доминирующее значение в предыстории мысли Маркса. Но обращение Лукача к Гегелю было не просто генеалогическим добавлением. Действительно, два наиболее существенных теоретических тезиса, содержащихся в работе «История и классовое сознание», были заимствованы у Гегеля, а не у Маркса. Это концепции пролетариата как «идентичного субъекта-объекта истории», чье классовое сознание преодолевало проблему социальной относительности знания, и о тенденции рассматривать «отчуждение», что позволяло Лукачу относить достижение рабочим классом истинного сознания самого себя ко времени совершения социалистической революции. Высокая оценка значения Гегеля для марксизма, данная в работе «История и классовое сознание», нашла много последователей. Сам Лукач позднее стремился вновь открыть фундаментальные категории теории Маркса в теории Гегеля, а не вводить категории Гегеля в марксизм.

Опубликованная в Нью-Йорке работа Г.Маркузе «Разум и революция» с подзаголовком «Гегель и подъем социальной теории» было первой попыткой провести марксистский анализ всего развития мысли Гегеля во всех ее фазах с точки зрения ее значения как подготовки и предпосылки работы Маркса. Маркузе никогда не изменял верности своей концепции роли Гегеля в становлении Маркса.

Т.Адорно, хотя и был значительно критичнее настроен, чем Лукач или Маркузе, по отношению к объективному идеализму как «философии тождества», открыто строил свою работу на методологии «Феноменологии духа». Он заявил, что «метод Гегеля вышколил метод «Minima Moralis».

B Франции, хотя и соглашаясь с тем, что Гегелю придавалось принципиальное значение в формировании Маркса, Ж.-П.Сартр пересмотрел эту оценку и, напротив, придал вес философии Кьеркегора. Утверждая, что Маркс преодолел антиномию Кьеркегора и Гегеля, Сартр говорил, что в XX столетии марксизм превратился в застывшее неогегельянство. В своей собственной реконструкции исторического процесса в «Критике диалектического разума» Сартр брал за основу элемент индивидуальности, понимаемый как конечный предел любого социального класса. Даже после критики единственным философом, которому он посвятил отдельное исследование, был Кьеркегор.

В Италии Делла Вольпе и его школа критиковали гегелевскую философию, заявляя, что мысль Маркса представляет собой полный разрыв с Гегелем. Делла Вольпе усматривал место Маркса на нисходящей линии от Аристотеля через Галилея к Юму. Однако именно ученик Делла Вольпе Коллетти написал крупную в рамках западного марксизма систематизированную работу, направленную против гегельянства. Это была книга «Гегель и марксизм». Коллетти утверждал, что подлинным философским предшественником Маркса был не Гегель, а Кант. Точно так же, по мнению и Делла Вольпе, и Коллетти, в своей политической теории Маркс, не сознавая того, опирался на труды предшественника -- Руссо.

Столь же глубокую переоценку идей Маркса провели Альтюссер и его школа, хотя и с противоположных позиций. Практически не затрагивая понятийный аппарат Маркса, Альтюссер включил всю домарксистскую философию в марксизм. В этом случае предшественником Маркса объявлялся Спиноза. Для Альтюссера «философия Спинозы была беспрецедентной теоретической революцией в истории философии, возможно, величайшей философской революцией во все времена». За исключением понятий, почерпнутых из современных дисциплин, почти все новые понятия и особенности марксизма Альтюссера были непосредственно заимствованы у Спинозы. Что касается отношения Альтюссера к найденным «Рукописям» К.Маркса, можно сказать, то в своих первых работах теоретик недвусмысленно отвергал эту работу в качестве составной части исторического марксизма. Пытаясь установить философское происхождение Маркса, Альтюссер и его ученики систематически вводили идеи Спинозы в теорию исторического материализма.

А.Грамши был единственным крупным теоретиком-политиком на Западе, а не теоретиком-философом. Чисто профессиональный интерес не смог бы заставить его обратиться к поискам предтечи домарксистского периода. Между тем он также организовал свою весьма оригинальную систему вокруг другого предшественника -- Макиавелли. С точки зрения Грамши, предшественником из домарксистского прошлого не обязательно должен быть философ-классик, а им может быть и теоретик политики, как и он сам. Масштабы и характер заимствований Грамши из Макиавелли полностью аналогичны заимствованиям других западных марксистов. Он также перенес в свою собственную работу термины и темы системы флорентийца. В «Тюремных тетрадях» сама революционная партия превращается в современный вариант «государя», к единоличной власти которого призывал Макиавелли. Реформизм толковался как «корпоративное» мировоззрение, сходное с мироощущением, господствовавшим в итальянских городах, против разобщающей узости которого резко выступал Макиавелли. Проблема «исторического блока» пролетариата и крестьянства рассматривается через призму прообраза его планов в отношении флорентийской народной «милиции». С точки зрения Грамши, мысль Макиавелли также может быть названа «философией праксиса» -- определение марксизма, которое он дал в тюрьме. Таким образом, даже самый великий и наименее типичный представитель западного марксизма подтверждает его родовые черты.

Фактическое единство, придававшее ценность западному марксизму не исключало субъективных расхождений и антагонизмов в его рамках. После второй мировой войны основные направления марксистских дискуссий все больше проходили в отдалении не только от внутренней политической борьбы, но также вдалеке от международных проблем. В состоянии неопределенности держало систему отношений и различий между направлениями незнание теоретиками творчества друг друга. Хотя владение иностранными языками и свободного времени, академический уровень знаний позволяли ученым провести серьезное изучение воззрений коллег. В западном марксизме этого периода нет ни одного случая обстоятельного теоретического обсуждения или спора между одним мыслителем и другим, обсуждения или конфликта между школами, не говоря уже о широком международном охвате традиции как таковой. Примерами такой взаимной небрежности могут служить несколько туманных замечаний Сартра в адрес Лукача, разрозненные и анахроничные ссылки Адорно на Сартра, ожесточенные обвинения Коллетти против Маркузе, дилетантизм Альтюссера, путавшего Грамши с Коллетти, полное отрицание Альтюссера со стороны Делла Вольпе. Все они представляют собой лишь случайные комментарии, содержащиеся в работах, предназначенных в основном для других целей.

Общая узость интересов и равнодушие к развитию научной мысли за пределами своей страны препятствовали развитию целостного или ясного самосознания западного марксизма.

3.2 Радикальные теории западных марксистов

Как указывалось выше, западный марксизм постепенно уходил от разработки способов низвержения буржуазных порядков. Когда дело касалось вопросов не метода, а содержания, теоретики сосредоточивались на изучении надстройки, в частности - культуры. А в сфере самой культуры исследовалось искусство, вопросы эстетики. Приведем примеры: Лукач занимался литературоведческой работой, исследовал творчество Гёте, В. Скотта, Т.Манна и др., написал фундаментальное исследование «Aesthetics» («Эстетика»). Адорно написал с десяток книг по музыке, очерки по литературе, многогранный труд «Aesthetic Theory» («Теория эстетики»). В свою очередь, Делла Вольпе помимо очерков о кино и поэзии предложил солидный труд по теории эстетики «Critique of Taste» («Критика вкуса»).

Хотя Грамши также занимался вопросами искусства, в его работах прослеживаются характерные особенности. Он достаточно много писал об итальянской литературе в «Prison Notebooks» («Тюремные тетради»), но «основным объектом его теоретических исследований было не искусство как таковое, а целостная структура и функция культуры в системе политической власти в Европе с эпохи Возрождения». Деятельность Грамши была постоянно направлена на изучение надстроечных объектов, но он воспринимал культурную надстройку как политическую проблему, имеющую отношение к сохранению или свержению существующего социального порядка, а потому заслуживающую теоретического осмысления.

В своих теоретических изысканиях представители западного марксизма генерировали совершенно новые, радикальные по новизне теоретические темы по сравнению с классическим наследием марксизма. Критерием оценки этих нововведений может их оригинальность.

В этом отношении можно вспомнить теорию «гегемонии», предложенную Грамши. Отталкиваясь от мыслей Макиавелли о силе и обмане и незаметно перевернув их, Грамши сформулировал свою концепцию «гегемонии» для описания огромной силы и сложной организации буржуазного классового правления в Западной Европе. Он единственный среди мыслителей западного марксизма, пытался найти теоретическое объяснение основного исторического тупика, послужившего причиной возникновения самого западного марксизма и обусловившего его форму. В основе этой теории лежал не только опыт личного участия в современных политических конфликтах, но и чрезвычайно глубокий сравнительный анализ европейской истории.

Наиболее впечатляющей и неожиданной теорией была концепция взаимоотношений между человеком и природой, предложенная Франкфуртской школой. Черпая истоки в философии Шеллинга, теория рассматривала всю предыдущую историю человечества как падение от высшего к нижнему состоянию «падшей природы» после о «вытеснения» божественности из мира и до грядущего «воскрешения» природы при воссоединении божества и Вселенной. Эта религиозно-мистическая доктрина была адаптирована Адорно и Хоркхаймером и переработана ими в светскую «диалектику просвещения». Лишь на гране мировой катастрофы самоуничтожения миссией освобожденного от амбиций общества будет не господство над природой, а примирение с ней. Однако нетождественность природы и человека будет все равно препятствовать установлению между ними гармонии, свободной от противоречий.

Эта тема владела умами практически всех представителей Франкфуртской школы. Маркузе увидел эту теорию по-своему. Для Маркузе (в этом он точно следует Фрейду) инстинктивная природа в человеке представлена сексуальным либидо -- эросом. Ученый обосновывал, что к изначальному подавлению, которое было необходимо первобытному человеку для борьбы со своими желаниями и создания цивилизации, структура классового общества добавила последовательные исторические формы «прибавочного подавления», исходящего от неравенства и господства. Технологическое открыло эру социализма изобилия. Теперь принцип удовольствия мог быть согласован с принципом реальности внешнего мира, раз устранены ограничения, налагаемые отчужденным трудом. Эротическое удовольствие будет свободно пронизывать всю общественную жизнь; человек и природа наконец сольются в гармоническом единстве субъекта и объекта.

Использование идей Фрейда для разработки нового направления в марксизме характерно и для Альтюссера, который по своему отбирал и перерабатывал концепции психоанализа. Он позаимствовал фрейдовскую концепцию бессознательного для создания новой теории идеологии. Радикальный разрыв Альтюссера с традиционными концепциями исторического материализма проявился в его твердом заявлении, что «идеология не имеет истории», потому что она, как и бессознательное, «неизменна» по своей структуре и действию в человеческом обществе. Идеологию он представлял как набор мифических и иллюзорных представлений о реальности, выражающих воображаемые отношения людей к реальным условиям своего существования и присущих их непосредственному опыту; идеология -- система бессознательных детерминаций, а не форма сознания в общепринятом смысле. Во все времена идеология была неотъемлемым элементом, скрепляющим единство общества. П.Андерсон указывает, что для Альтюссера «идеология неизбежно оставалась совокупностью ложных убеждений и представлений, заключалась в том, что все социальные структуры, по определению, были скрыты для понимания индивидов, занимавших определенное место в этих структурах».

В идеях Сартра можно обнаружить некое любопытное сходство с положениями, высказанными Альтюссером. Однако систему Сартра от всех остальных отличает выведенная им категория «нехватки» (в зависимости от контекста переводится как недостаточность, нищета, бедность). Этот термин был введен итальянским философом эпохи Просвещения Гальяни, который впервые дал определение стоимости как соотношения между полезностью и нехваткой (rarita) в любой экономической системе. Прикладное понятие «нехватки» Маркс фактически игнорировал. Характер же использования этого термина Сартром фактически не имел ничего общего с его изначальным толкованием самим Гальяни. Сартр считал нехватку «фундаментальным отношением» и «условием возможности» человеческой истории, условной точкой отправления и «пассивным двигателем» всего исторического развития. Сартр отрицал изначальное единство человечества и природы; напротив, абсолютный факт нехватки обусловил природу как «отрицание человека», а историю, наоборот, как антиприроду. Суровое господство природного мира над людьми и раздробленный антагонизм усилий человечества, направленных на преобразование этого мира, чтобы сохранить себе жизнь, породили серийные коллективы -- бесчеловечные объединения, каждый член которых чужд любому другому и самому себе тоже и в которых конечные результаты деятельности всех их членов конфискуются ради формирования общего результата их действий.

Сартр утверждал, что группы и серии составляют «формальные элементы любой истории», то действительная история общественных классов наносит на историческую карту сложные комбинации или взаимопревращения этих форм. Сами классы никогда не составляли спаянных целостных групп, они - всегда неустойчивое соединение. Таким образом, классическое марксистское понятие «диктатура пролетариата» содержало невероятное внутреннее противоречие, было противоестественным компромиссом между активной суверенностью и пассивной сериальностью. Ведь ни один класс не может совпасть с государством: политическая власть не может осуществляться всем рабочим классом, а государство по-настоящему никогда не представляет даже его большинства. Бюрократизация и репрессии во всех известных послереволюционных государствах, порожденных историей, связаны с самой природой и состоянием пролетариата как социальной совокупности, и это будет продолжаться до тех пор, пока существуют глобальная нужда и разделение на классы. Бюрократия остается неустранимым спутником и противником социализма в нынешнюю эпоху.

Введенные западным марксизмом новые, сущностно важные темы отразили и предварили реальные и острые проблемы, поставленные историей перед социалистическим движением с момента окончания первой мировой войны. Приведем примеры. Так, теория гегемонии Грамши предвосхитила достижение стабилизации капиталистических государств почти на 20 лет. Размышления Адорно о природе стали актуальными в экологических дебатах. Анализ сексуальности, сделанный Маркузе, был предчувствием самоинституциальных эротических ограничений, эмансипации как расслабления, характерного для буржуазной культуры с середины 60-х годов. Погружению Альтюссера в проблемы идеологии дала толчок волна студенческих выступлений в развитых капиталистических странах. Разработанное Сартром понятие «нехватки» наметило схему неизбежного формирования и разрастания бюрократии после социалистических революций в отсталых странах и массового выступления против капитализма в развитых странах после второй мировой войны (во Франции 1968 г.).

Заключение

Западный марксизм - сложное, противоречивое учение, трансформировавшееся из практического к научно-философскому. Почти все теоретики попытались развить учение Маркса, проведя переоценку теоретического наследия классического марксизма и приспособив его к современному им положению в рабочем движении. Причем, большее их внимание заняла ранняя работа К.Маркса «Парижская рукопись 1844 г.».

Можно свести воедино черты, выделяющие западный марксизм в самостоятельную традицию мышления, порожденную поражением пролетарских революций в развитых капиталистических странах Европы после первой мировой войны: он развивался в условиях возраставшего разрыва между социалистической теорией и практикой рабочего движения. Для представителей нового марксизма, который возник на Западе, официальное коммунистическое движение представляло единственное подлинное воплощение интересов международного рабочего класса, имеющее для них значение,-- вступали ли они в него, поддерживали ли его или отрицали. Структурный разрыв между теорией и практикой, характерный для коммунистических партий ХХ века, препятствовал единой политико-теоретической деятельности в том виде, какой был присущ классическому марксизму. В результате теоретики уединились в университетах, оторвавшись от жизни пролетариата своих стран, а теория ушла из политики и экономики в сферу философии, что сопровождалось усложнением языка изложения вследствие отдаленности западного марксизма от масс.

Утратив связь с практикой рабочего движения, марксистская теория фактически сместилась ближе к немарксистским и идеалистическим системам взглядов, с которыми она развивалась уже в тесном, хотя и противоречивом симбиозе. В то же время, теоретики начали ретроспективный поиск предшествующих марксизму теорий в ранней европейской философской мысли и в их свете интерпретировать сам исторический материализм.

Анализируя результаты проведенной теоретиками работы, приходишь к выводу, что к середине ХХ века все направления западного марксизма полностью перешли в плоскость науки и философии, оторвавшись от практики. Да и не было этой самой пролетарской практики. После окончания второй мировой войны на Западе сложилось так называемое «государство благоденствия», в котором через вмешательство государства в экономику, перераспределение доходов, произошло сглаживание социальных проблем, для решения которых и разрабатывалась марксистская теория.

Именно поэтому марксисты принимаются за разработку собственных, подчас радикальных по новизне концепций, касающихся вопросов идеализма, исторического процесса, взаимоотношений общества и природы. В этом отношении оптимизм марксизма на Западе за 40 лет (с 1920--1960 гг.) сменил общий пессимистический настрой. Уверенность и оптимизм основоположников исторического материализма и их идейных преемников неуклонно таяли. Практически в каждой более или менее значительной новой теме, разработанной в интеллектуальной атмосфере того времени, обнаруживаются разочарование и утрата уверенности.

Согласно Грамши, окончательной ясности относительно исхода борьбы не было. Работы представителей Франкфуртской школы (Адорно и Хоркхаймера) поставили под сомнение саму мысль о полном покорении человеком природы как «царстве свободы» вне капитализма. Маркузе обратился к утопической возможности высвобождения природы в человеке, но только для того, чтобы отвергнуть ее более решительно как объективную тенденцию в реальности и сделать вывод о том, что сам промышленный рабочий класс, возможно, безвозвратно интегрирован в капиталистическую систему. западный марксизм философия франкфуртский

Пессимизм Альтюссера и Сартра распространился на другую, не менее важную сферу -- структуру самого социализма. Альтюссер заявил, что даже коммунизм (как социальное устройство) останется непостижимым для людей, живущих в этих условиях, вводя в заблуждение вечной иллюзией их свободы как субъектов. Сартр отрицал саму идею подлинной диктатуры пролетариата как неосуществимую и объяснял бюрократизацию социалистических режимов как неизбежный результат «нужды», устранение которой немыслимо в этом столетии.

Новые теоретические положения резко отличались смещением акцентов и понижением оптимистического настроя, что было совершенно не свойственно для раннего периода социалистического движения. Все это было косвенным, но безошибочным признаком необратимой перемены исторического климата, надвинувшейся на марксизм в западных странах.