Философия Бердяева

Размещено на http://allbest.ru

Философия Бердяева

Подобно Флоренскому, Бердяев утверждает, что истина имеет актиномический характер, т.е. необходимо выражается в парах суждений, противоречащих друг другу. Основная противоположность, из которой следует исходить, строя мировоззрение, есть дух и природа. Дух является жизнью, свободой, творческой активностью; природа есть вещь, необходимость, детерминированность, пассивное претерпевание. К области природы принадлежит все объективно предметное, субстанциальное ( под субстанцией Бердяев понимает завершенное, замкнутое бытие); не только материя, также и душевное бытие относится к области природы. Иной характер имеет область духа: в ней разделение преодолено любовью. Бог есть дух. Он реально присутствует в жизни святых людей, людей высшей духовной жизни. В глубине своей Божество иррационально и сверхрационально. В природном бытии Божество не вмещается и может раскрываться лишь символически. Поэтому рождение Богочеловека от Девы Марии, жизнь Его в Палестине и крестная смерть на Голгофе по сути подлинные исторические факты и вместе с тем символы.

Бердяев различает три вида свободы: первичную иррациональную свободу, т.е. произвол; разумную свободу; свободу, проникнутую любовью к Богу. Иррациональная свобода человека коренится в том “ничто”, из которого Бог сотворил мир. Это “ничто” есть безосновное; это - потенция, не сотворенная Богом; она предшествует и Богу и миру. Согласно Бердяеву “из Божественного Ничто” рождается Святая Троица, рождается Бог-Творец. С этой точки зрения понятно, что свобода не сотворена Богом-Творцом, следовательно, снимается ответственность за свободу, породившую зло. Бердяев приходит к убеждению, что Бог был бы виновником мирового зла, если допустить творение Им свободы человека; и тогда невозможна была бы теодицея. Зло возникает в том случае, когда иррациональная свобода ведет к нарушению Божественной иерархии бытия, к отпадению от Первоисточника бытия вследствие гордыни духа. Отсюда возникает распад, материальное и вообще природное бытие и рабство вместо свободы. Вторая свобода, разумная свобода, взятая без первой, ведет к принудительной добродетели, т.е. опять к рабству.

Во время ссылки за революционную деятельность Бердяев перешёл от марксизма («Маркса я считал гениальным человеком и считаю сейчас», -- писал он позднее в «Самопознании») к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма. В своих работах Бердяев охватывает и сопоставляет мировые философские и религиозные учения и направления: греческую, буддийскую и индийскую философию, неоплатонизм, гностицизм, мистицизм, масонство, космизм, антропософию, теософию, Каббалу и др. У Бердяева ключевая роль принадлежала свободе и творчеству («философия свободы» и «Смысл творчества»): единственный механизм творчества -- свобода. В дальнейшем Бердяев ввел и развил важные для него понятия: царство духа, царство природы, объективация -- невозможность преодолеть рабские оковы царства природы, трансцендирование -- творческий прорыв, преодоление рабских оков природно-исторического бытия. Но в любом случае внутренней основой бердяевской философии являются свобода и творчество. Свобода определяет царство духа. Дуализм в его метафизике -- это Бог и свобода. Свобода угодна Богу, но в то же время она -- не от Бога. Существует «первичная», «несотворённая» свобода, над которой Бог не властен. Эта же свобода, нарушая «божественную иерархию бытия», порождает зло. Тема свободы, по Бердяеву, важнейшая в христианстве -- «религии свободы». Иррациональная, «темная» свобода преображается Божественной любовью, жертвой Христа «изнутри», «без насилия над ней», «не отвергая мира свободы». Богочеловеческие отношения неразрывно связаны с проблемой свободы: человеческая свобода имеет абсолютное значение, судьбы свободы в истории -- это не только человеческая, но и божественная трагедия. Судьба «свободного человека» во времени и истории трагична.

По Бердяеву, личность не есть часть какого-либо целого, она не является частью общества, наоборот, общество есть часть личности. Личность, как дух, не самодостаточна, не эгоцентрична, она выходит в иное и осуществляет универсальное содержание, которое является нечто конкретным. Тело человека как вечная сторона личности есть форма, оно должно быть подчинено духу. Телесная смерть необходима для осуществления полноты жизни; эта полнота предполагает воскресение в совершенном теле. Вследствие отпадения от Бога природа человека искажена: личности, отделенные от Бога и друг от друга, не видят духовной экзистенциальности других личностей, не имеют непосредственного опыта духовной жизни; они страдают болезнью уединения. Другим последствием искажения грехом есть жизнь во времени, ведущая к смерти. Вместо непосредственного опыта, открывающего жизнь экзистенциального я, субъекта, искаженный разум вырабатывает познание о мире в форме объективизации. Мир объектов есть природа, как противоположность духа: в природе объекты подчинены причинности, в ней нет свободы. Возрождение искаженного грехом человека есть освобождение его от природы, выработанной процессом объективизации, преодоление рабства и смерти, реализация личности как духа, как экзистенции. Поэтому Бердяев называет свою систему экзистенциальною или персоналистическою философиею.

Общество, нация, государство не суть, согласно Бердяеву, личности. Личность человека есть ценность более высокая, чем общество, нация, государство. В социальной жизни совесть человека искажена процессом объективизации и условными правилами. Только в личности и посредством личности может проявиться чистая, оригинальная совесть и все должно быть подчинено суду этой совести, которая не была искажена субъективизацией. Эта совесть экзистенциальна.

Этика Бердяева посвящена борьбе против несовершенного добра, выработанного в социальной жизни на основе субъективизации. Он изложил ее в книге “О назначении человека” и называл свое учение “Опытом парадоксальной этики”. Основной парадокс этики Бердяева заключается в том, что, согласно его учению, само различие добра и зла и возникновение оценок есть уже следствие падения. Опыт добра и зла возникает, когда иррациональная свобода ведет к отпадению от Бога: вслед за этим мир идет от первоначального неразличения добра и зла через резкое различение добра и зла к окончательному неразличению добра и зла, обогащенному всем опытом различения. Этику, которая видит только среднюю часть этого пути Бердяев называет этикой закона. Исследуя законническую этику и законническое христианство, философ показывает, что они приспособляются к требованиям социальной обыденности; поэтому они содержат в себе условности и ведут к тирании и лицемерию. Но Бердяев вовсе не предлагает отменить этику закона или правовые формы общественной жизни. Он только требует терпимости в борьбе со злом и указывает на более высокую ступень нравственного сознания. Эта высокая ступень выражается в этике искупления. Преображение возможно не иначе, как путем поднятия на третью ступень свободы; эта свобода проникнута любовью к Богу. Ясно, что преображение не может быть произведено насильственно: оно предполагает свободную любовь человека к Богу. Поэтому христианство есть религия свободы. Социальная жизнь, говорит Бердяев, есть организация, основанная в большей степени на лжи, чем на истине. Чистая истина часто не безопасна, разрушительна, она ведет к взрыву, к суду над миром и к концу мира. Чистая истина экзистенциальна, а в общественной жизни мы пользуемся познаванием посредством объективизации, которое вырабатывает истину, утратившую экзистенциальность, но приспособленную к потребностям миллионов людей. В государстве и Церкви, как социальном учреждении, мы часто встречаемся не с экзистенциальной духовной реальностью, а с условными символами. Царство Сверхдобра есть любовь ко всем существам. Поэтому подлинное нравственное сознание не может успокоиться, пока существуют злые люди. Бердяев убежден, что можно найти пути для преображения зла и победы над адом. В тесной связи со своей религиозной философией Бердяев развивает свои социальные учения. Многие его сочинения посвящены отчасти философии истории, отчасти философской публицистике. Исторический процесс, согласно Бердяеву, есть драма борьбы добра с иррациональной свободой зла. Где побеждает иррациональная свобода, там начинается распад бытия, возвращение его к первичному хаосу. Революциям предшествует процесс разложения, упадок веры, потеря в обществе и народе объединяющего духовного центра жизни. Поэтому революция способна только разрушать; она никогда не бывает творческим процессом. Творчество начинается лишь в эпоху реакции после революции, когда начинается осуществление того нового, к чему народ подготовлен своим прошлым. Однако и творческие эпохи истории никогда не осуществляют поставленных ею целей. Но эти неудачи ведут к подлинным достижениям: неудачи пробуждают полю к религиозному преображению жизни, к перенесению центра тяжести из разорванного времени земного бытия в вечное время Божественной жизни. О России Бердяев писал часто и много, он говорил, что она есть великий и цельный Востоко-Запад по замыслу Божьему и она есть неудавшийся и смешанный Востоко-Запад по фактическому своему состоянию. Источник болезней России он находит в ложном соотношении в ней мужественного и женственного начала: “ Русская душа оставалась в безбрежности, она не чувствовала грани и расплывалась”, она требует всего или ничего, настроена апокалептически или нигилистически и поэтому не способна строить серединное царство культуры.

Размещено на Allbest.ru