Мужество и трусость

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мужество и трусость

Содержание

Введение

1. Мужество как этическая категория

2. Трусость как этическая категория

Заключение

Список использованной литературы

Введение

мужество трусость этический

Актуальность тематики состоит в необходимости изучения таких важных и значимых категорий этики, как «мужество» и «трусость». Данные категории, по сути своей, являясь антиподами, сопровождали человечество на протяжении всей истории его развития. История свидетельствует, что всегда и во всех поступках присутствовала определенная степень либо мужества, как добродетели, либо трусости, как порока. Иногда в ряде действий было возможно одновременное совмещение и мужества и трусости.

В настоящее время «мужество» и «трусость» есть категории изучения этической науки. В то же время к понятиям «мужество» и «трусость» не раз обращались выдающиеся мыслители своего времени.

В данной работе мы затрагиваем раздельный анализ двух аспектов:

- во-первых, мужества как этической категории;

- во-вторых, трусости как этической категории.

1. Мужество как этическая категория

Люди способны вынести почти все, что угодно, если у них нет выбора. Мужество - когда у Вас есть выбор.

Т. Андерсон

Мужество есть этическая добродетель, характеризующая нравственную меру в преодолении страха; одна из четырех кардинальных добродетелей античности (наряду с умеренностью, мудростью и справедливостью). Гусейнов А., Апресян Р. Этика. - М.: Норма, 1998. - С. 118.

Систематический анализ мужества дал Аристотель. По его мнению, мужество есть преодоление страха смерти. Речь идет не о всякой смерти, ибо она может наступить от причин, которые не подвластны человеку, -- болезней, несчастных случаев, и не о всех сопряженных со смертельным ужасом вещах, ибо некоторые из них (пожары, бури и т.п.) одинаково ужасны для всех, и страх по отношению к ним является нормальной, здоровой реакцией человека. Предмет мужества -- смерть, которая считается достойной, прекрасной и отношение к которой характеризует нравственные качества индивида.

Мужество представляет собой сознательный выбор в ситуации, когда добродетельность поведения может быть оплачена только риском собственной жизни. «Кто осмысленно устремляется ради добра в опасность и не боится ее, тот мужествен, и в этом мужество».

В качестве типичных, общественно закономерных такие ситуации связаны с военными битвами. Мужество как этическая добродетель и война как общественное отношение взаимно соотнесены друг с другом. Мужество можно также, по Аристотелю, определить как этически достойный способ поведения человека в бою; отсюда -- представление о нем как о мужской добродетели. Философия. Учебник. / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. - М.: Мысль, 1998. - С. 148.

Хотя мужество представляет собой середину между страхом и безумной отвагой, тем не менее оно ближе ко второй крайности; поэтому оно выступает как способность стойко переносить страдания, прежде всего физическую боль.

Существуют мотивы и соответствующие типы поведения, которые очень похожи на мужество и часто даже считаются таковыми, но тем не менее в прямом смысле мужеством не являются.

Их, по Аристотелю, пять:

а) гражданское мужество, когда преодоление опасностей войны стимулируется страхом бесчестия или возможного наказания;

б) опытность, когда эффективное поведение в бою вызвано просто умением, квалификацией воина;

в) ярость, когда противостояние опасности является чисто аффективным;

г) самонадеянность, проистекающая часто из-за предыдущих побед и похожая на самонадеянность опьянения;

д) незнание опасности. Там же. С. 149-150.

Во всех случаях преодоление страха смерти обусловлено внешними по отношению к добродетели причинами; они, хотя и стимулируют мужественное поведение в некоторых пределах, тем не менее не гарантируют его.

В отличие от них мужественный человек противостоит опасностям во имя прекрасной цели, и такой способ поведения сам по себе считает добродетельным; для него М. имеет самоценное значение и является достаточным мотивом поведения.

Но одно дело - в известной мере естественное свойство, именуемое обычно добродетелью, и совсем иное - добродетель в подлинно этическом смысле. Середина между расточительностью и скупостью - не этическая добродетель щедрости, а свойство разумной бережливости. Середина между отважностью и трусостью - не этическая добродетель мужества, а свойство разумной осторожности. Результатом смешения двух свойств всегда является опять-таки лишь свойство.

Добродетель же в этическом смысле состоит в том, что свойство ориентируется на идеал самосовершенствования и служит направленной на общее благо цели. Щедрость как этическая добродетель - это пожертвование собственности, служащее цели, которая признается общеполезной соответствующей личностью, и принесенное таким образом, что при этом эвентуально существующая естественная склонность к расточительству не играет роли, а естественная склонность к скупости нейтрализуется.

Храбрость - это дерзание моего существования ради признаваемой мною общеполезною цели, при котором эвентуально существующая естественная склонность к лихой удали не играет роли, а естественная склонность к боязливости нейтрализуется.

Принесение в жертву имущества или жизни ради общеполезной пели при всех обстоятельствах этично, в то время как расточительность и скупость, отважность и трусость, будучи простыми, не мотивированными высокой целью свойствами, носят всегда лишь естественный, а не этический характер.

Приносится ли имущество или жизнь в жертву ради общеполезной цели в нужной мере или сверх меры, ничего не меняет в этическом характере этого желания и действия. Ибо здесь находит свое выражение лишь то, в какой степени этическая воля одновременно поддается воздействию благоразумия.

Мужество - одна из центральных добродетелей аристотелевского этоса, являвшегося господствующим в общественных нравах античности и средневековья. Оно этически санкционирует воинскую деятельность как важную функцию привилегированных сословий (напр., в идеальном государстве Платона мужество -- специфическая добродетель стражей). Кон И.С. и др. Словарь по этике. - М.: Политиздат, 1983. - С. 289.

В течение всей добуржуазной эпохи аристотелевское понимание мужества остается общепризнанным, а само мужество сохраняет статус одной из кардинальных добродетелей. С переходом от греческой. античности к римской, которая является больше воинственной, чем духовной, значение М. даже возрастает; оно в одном из лат. звучаний (virtus) становится одновременно синонимом доблести и добродетели.

Мужество -- центральная добродетель средневекового рыцарского этоса, теснейшим образом связанная с понятием чести. Высокая оценка мужества свойственна также мещанской морали, хотя здесь оно уже не рассматривается в качестве кардинальной добродетели и теряет преимущественное значение воинской доблести. Девальвация и трансформация мужества стала одним из важнейших выражении и результатов сдвига в общественных нравах, в ходе к-рого «промышленный дух одержал победу над военным и аристократическим духом» (Ф.Ницше). Там же. С. 290.

Соответственно этому изменению М. становится второстепенной темой в философской этике Нового времени. Т. Гоббс отказывает мужеству в статусе гражданской добродетели, а страх смерти рассматривает в качестве продуктивной силы, способствующей установлению мира.

У Б.Спинозы оно находится почти в самом конце обширного каталога аффектов. И.Кант определяет понятие мужества как стойкость в исполнении долга и, следовательно, противодействия склонностям; быть мужественным -- «отваживаться на то, что велит долг». Философия. Учебник. / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. - М.: Мысль, 1998. - С. 267. Он считает, что есть опасности, для преодоления которых нужно больше мужества, чем для поединка в бою или на дуэли (таков, напр., страх, связанный с насмешками, глумлением).

Усилия Ницше вернуть мужества на верхние этажи этической иерархии и восстановить его первоначальный смысл добродетели воина-аристократа остались одиночными. Волченко Л.Б. Добро и зло как этические категории. - М.: Политиздат, 1975. - С. 165.

В настоящее время понятие «мужества» чаше употребляется в расширительном смысле, как синоним нравственной твердости, такой решительности в отстаивании нравственных убеждений, которая не считается с возможными потерями (не только с физическими, но одновременно и даже прежде всего с потерями материальными, социальными, психологическими). Оно по преимуществу выступает как гражданская позиция и все больше теряет значение мужской добродетели.

Такому смещению акцентов в понимании мужества в значительной степени способствуют современные теории и практические опыты ненасилия, в которых ненасильственная борьба со злом и несправедливостью интерпретируется как более мужественная, чем насильственная. М. Ганди говорил, что мужество ненасилия во много раз превосходит мужество насилия. Гусейнов А., Апресян Р. Этика. - М.: Норма, 1998. - С. 176.

2. Трусость как этическая категория

Быть трусом позорно, но ещё позорнее выказывать храбрость только из страха, что тебя назовут трусом

Х. Казвини

Трусость есть негативная свойство человека, обусловленное внешней или внутренней угрозой положению человека, его здоровью и жизни, а шире -- ожиданием возможного будущего зла боязнью непредвиденного.

Хотя философская проблематизация трусости в европейской философии происходит поздно -- лишь благодаря С. Кьеркегору, тема трусости так или иначе затрагивалась философами с глубокой древности. Философия. Учебник. / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. - М.: Мысль, 1998. - С. 171.

Согласно Платону, в идеальном государстве трусость распространена неравномерно: философам-правителям чужда трусость, т.к. они не имеют корысти; воины не должны испытывать трусость, т.к. стремятся к славе; а третье сословие не может не стремиться к наживе и корысти, и потому оно должно жить в трусости.

Именно обладание собственностью порождает, по Платону, трусость. Там же. С. 162. По Аристотелю, трусость -- это один из аффектов (страстей души), который имеет две крайности (порока): страх и безудержную отвагу.

Добродетель же здесь определяется средней мерой страсти, которая достигается посредством разумной части души и называется мужеством. Эпикур считал, что для достижения высшего блага (счастья) необходимо избегать трусости посредством разума. Трусость у Эпикура дифференцируется: трусость перед богами, трусость перед необходимостью, трусость перед смертью. Трусость перед богами порожден ложным мнением, что боги вмешиваются в человеческую жизнь. Трусость перед судьбой может быть уничтожен признанием наличия ниш свободы в результате самопроизвольного отклонения атомов от прямой линии.

Абсурдность трусости смерти доказывается тем, что в смерти отсутствует ощущение, а все хорошее и плохое в ощущениях. В стоицизме трусость рассматривается в качестве «родовой» страсти. Стоическая апатия в качестве идеала также предполагает борьбу с трусостью, наряду с другими «родовыми» страстями: скорбью, наслаждением и желанием. Борьба с трусостью предполагает преодоление его составляющих: ужаса, робости, испуга, потрясения, мучения. Кон И.С. и др. Словарь по этике. - М.: Политиздат, 1983. - С. 412.

Согласно христианской трактовке, выделяются три вида трусости: страх Божий (который признается добродетельным), боязнь, ложный страх (которые признаются порочными). По Библии, трусость (в данном контексте синоним «страху») появляется как следствие грехопадения Адама и Евы. В Ветхом Завете прослеживаются два аспекта трусости: с одной стороны, трусость есть следствие нарушения божественной заповеди, недолжного отношения человека к Богу, он порождает чувство вины и возвращает верующего под сень Закона; с другой стороны, страх Божий является основополагающей характеристикой должного отношения к Творцу и выражается в трепетном благоговении перед тайнами божественного бытия.

В эпоху Возрождения с изменением взгляда на человека страх Божий перестает восприниматься как добродетель (Д. Пико делла Мирандола). Р. Декарт противопоставляет трусость надежде, понимая его как склонность души, направленную на убеждение о несбыточности желаемого.

Т. Гоббс считал трусость атрибутом естественного состояния человека, трусость преодолевается лишь в обществе, основанном на договоре, хотя и здесь не исчезает полностью.

По Ж.Ж Руссо же, наоборот, естественное состояние характеризуется отсутствием вражды и трусости, а общественное -- их наличием.

Б. Спиноза провозгласил целью достижение в человеческом поведении состояния, управляющегося не смутными влечениями (в том числе трусостью), а ясным знанием его действительных причин.

Свобода человека несовместима с трусостью, которая преодолевается разумом. Л. Фейербах связывал трусость с религиозным отчуждением; преодоление трусости возможно через реализацию принципа «человек человеку Бог.

По Ф. Ницше, христианская мораль основана на трусости: человек «отвоевал себе право быть жалким и недостойным в абсолюте». Там же. С. 413. Трусость развивается до состояния рессентимента, трактуемого как соединение бессилия, зависти и страха. Этой морали, по Ницше, следует противопоставить мораль сверхчеловека, основанную на бесстрашии и правдивости.

Экзистенциалистская трактовка трусости представлена Кьеркегором, М. Хайдеггером, А. Камю, Ж.П. Сартром. Так, Кьеркегор различал два вида страха (опять же таки трактуемого в данном контексте как синоним трусости) страх.: безотчетный страх -- тоску, ужас, жуть (дат. Angst) и страх -- боязнь (дат. Furcht), который вызывается конкретным предметом. Кропоткин П.А. Этика. - М.: Политиздат, 1994. - С. 219.

Человек конечен и знает об этом, поэтому в отличие от животного испытывает страха перед Ничто. Страх порождает этическое и сопровождает этическое состояние. Выводя понятие страха из невинности. Кьеркегор тем самым элиминирует чувство вины из переживания страха. В крайней степени страха - отчаянии - происходит преодоление этического религиозным.

По Хайдеггеру, трусость порождается бытием-присутствием (Dasein) и, в отличие от боязни, указывает на него и открывается ему. Как таковой страх также отличается от ужаса, понимаемого Хайдеггером как одно из фундаментальных философских настроений.

Посредством страха раскрывается последняя возможность экзистенции - смерть. Сартр дифференцирует два вида страха: экзистенциальный страх и страх перед самим собой. Последний преодолевается принятием отчаяния в форме ответственности за все, что происходит с человеком в жизни. Страх перед самим собой обусловлен свободой выбора. Согласно Камю, страх преодолевается осознанием абсурда жизни, проявляющегося в форме метафизического бунта.

В русской религиозной этике проблеме трусости также уделялось большое внимание. Л.Н. Толстой в своей концепции непротивления противопоставлял трусость перед Богом трусости перед государственными организациями в качестве приоритетного.

И.А. Ильин же считал, что такая оппозиция невозможна, т.к. божественные заповеди исполнимы лишь при некотором экзистенц-минимуме устрашения злодеев государственными законами.

Н.А.Бердяев считал, что путём трусости, даже если это трусость перед Богом, невозможно достижение спасения. Отсюда Бердяев делал вывод о необходимости противопоставить легалистской этике закона благодатную этику искупления и этику творчества; в творчестве человека реализуется полнота Божественной любви к твари и преодолевается трусость как следствие греха и разделения жизни на добро и зло.

В психоанализе З.Фрейда трусость подразделяется на два вида: аффективное состояние ожидания опасности (Angst) и трусость перед каким-либо объектом (Furcht). Источником трусости выступает Сверх-Я (Идеал-Я). В отличие от Фрейда, Э. Фромм считал, что источником трусости (как разновидности невроза) является общество. Кон И.С. и др. Словарь по этике. - М.: Политиздат, 1983. - С. 413.

В целом страх и трусость - естественные и такие же необходимые как и дыхание животная потребность, донельзя извращённые и изуродованная веками религиозной смуты. Люди, говорящие, что страх и трусость им неведомы, руководствуются не истинными чувствами, а лишь нездоровой жаждой эпатировать своего собеседника. Выглядит это крайне глупо и неуместно.

Страх и трусость перед чем-то или бесстрашие во имя чего-то приобретают неестественный и уродливый оттенок, если они продиктованы не истинными жизненными реалиями, а искажёнными человеческими домыслами.

Заключение

Подведём итог вышесказанному.

Установлено, что понятия «мужество» и «трусость» являются важными аспектами изучения современного этического знания. Данная значимость объясняется не только тем, что рассматриваемые категории сопровождали развитие человечества на протяжении всей его истории, но также актуальностью категорий «мужество» и «трусость» и в современности.

Под мужеством мы понимаем этическую добродетель, характеризующую нравственную меру в преодолении страха; одна из четырех кардинальных добродетелей античности (наряду с умеренностью, мудростью и справедливостью).

Под трусостью мы понимаем негативная свойство человека, обусловленное внешней или внутренней угрозой положению человека, его здоровью и жизни, а шире -- ожиданием возможного будущего зла боязнью непредвиденного.

Список использованной литературы

1. Волченко Л.Б. Добро и зло как этические категории. - М.: Политиздат, 1975. - 345 с.

2. Гусейнов А., Апресян Р. Этика. - М.: Норма, 1998. - 386 с.

3. Кон И.С. и др. Словарь по этике. - М.: Политиздат, 1983. - 550 с.

4. Кропоткин П.А. Этика. - М.: Политиздат, 1994. - 355 с.

5. Росенко М.Н. Основы этических знаний. - СПб.: Лань, 1998. - 256 с.

6. Философия: Учебник для вузов. / Под ред. В.Н. Лавриненко, В.П. Ратникова. - М.: Книга, 1997. - 535 с.

7. Философия. Учебник. / Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. - М.: Мысль, 1998. - 542 с.

Размещено на Allbest.ru