Русская философия: особенности, проблемы, идеалы

Размещено на http://www.allbest.ru

РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ: ОСОБЕННОСТИ, ПРОБЛЕМЫ, ИДЕАЛЫ

1. Особенности русской философии

До XVIII в. русская философская мысль развивалась в рамках религиозного миросозерцания и богословия. По существу, можно выделить лишь отдельные элементы философии, которые присутствовали в богословии и литературно-художественных сочинениях. Это первый период в истории русской философии, период ее становления. Иначе говоря, это предыстория русской философии. В первой половине XIX в., и особенно во второй его четверти, русская философия начинает поиски собственных путей. На рубеже ХГХ-ХХ вв. она уже представляет собой целостную систему размышлений о боге, человеке, добре, зле, смысле существования. Это поистине «любовь к мудрости» в ее изначальном смысле.

Именно в это время начинается движение, часто именуемое «русским философским ренессансом». Его можно считать вполне закономерным явлением в истории отечественной мысли. Это время расцвета как культуры в целом, так и русской философии в частности. В эти годы русская философия стремилась к синтезу знаний. Будущее виделось таким образом, что в нем соединятся достижения западной цивилизации с отечественными духовными ценностями. «Серебряный век» нашей культуры, русский духовный ренессанс был и отражением, и выражением русской идеи, всепримиряющей Восток и Запад, религию и культуру, церковь и общество.

Безусловно, философская мысль XIX в. способствовала духовному пробуждению русской интеллигенции. Русская интеллигенция этого периода разочаровалась как в народничестве (а вместе с ним и в политическом радикализме), так и в модных философских теориях, пришедших из Европы (марксизм, позитивизм). Вот почему лучшие представители русской интеллигенции все свои духовные и интеллектуальные усилия направили на поиск новых горизонтов, концепций. Образовавшийся «духовный вакуум» необходимо было заполнить, и он был заполнен религиозно-философскими идеями. Рубеж веков - это всегда сложное время, для России - тем более. Это время всеобщего беспокойства и духовного смятения, мироощущение трагического ожидания грядущих катастроф. Знаменитый русский поэт того времени А. А. Блок писал:

И двойственно нам приказанье судьбы:

Мы вольные души! Мы злые рабы!

Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди!

Огонь или тьма - что впереди?Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем?

Воскреснем? Погибнем? Умрем?

Известно, что всякая истинная философия - поздний плод культурного развития. Она возникает как «зрячий разум» культуры. Русская философия XIX в. формируется перед очередным и, может быть, самым драматичным разрывом в российской истории. Это исключительно сложное духовное явление. Ведущей в нем становится религиозная философия, которая представляет собой синтез идеалистической философии и религиозных представлений. русский философия религиозный космизм

Философия - единственная из наук, которая может иметь национальную специфику. К примеру, мы не можем говорить о китайской астрономии, белорусской математике, австрийской химии, но вполне можем говорить о самобытной индийской философской традиции, немецком идеализме, французском экзистенциализме, английском эмпиризме, и собственно о русской религиозной философии или русском марксизме и т. д. Мы попытаемся дать характеристику уникальности русской философии, воспроизведя прежде всего черты, присущие религиозной философии конца XIX - начала ХХ в.

В противовес западной традиции философствования, в которой преобладала тенденция отрицания метафизики, отечественная философская мысль этого периода стремилась к созданию достаточно завершенной метафизической системы. Русская философия этого периода была занята поисками Абсолюта: первоначала и первопричины бытия и единства мира. Это привело к созданию оригинальных философских учений, а также определило существенную особенность русской философии, о которой будет сказано ниже, - ее онтологизм.

Несомненно, в русской философии есть свое поле проблем, свой угол зрения, собственный стиль философствования, свой образ философа, свое толкование места философа в жизни. Если в западной традиции философия придерживается «научного» метода изложения, то русская философия очень близка художественной и публицистической литературе, поэзии и проповеди, и подчас стихийно растворяется в этих жанрах. На этой особенности русского литературного мышления как мышления философского настаивали прежде всего сами русские мыслители - В. С. Соловьев, В. В. Розанов, Н. А. Бердяев, А. Ф. Лосев и другие.

Говоря о русской философии, трудно избежать ее сопоставления и сравнения с западной философией. И каждый исследователь русской философской традиции вынужден отвечать на вопрос, а существует ли вообще русская философия как самобытное явление? Прежде чем дать ответ на этот вопрос, необходимо утвердиться в мысли о том, что самобытность национального мышления оказывает неоспоримое влияние на особенности национальной философской традиции, а это, в свою очередь, неизбежно связывает нас с национальной культурой. И это оказывается особенно важным для понимания русской философии, так как многие исследователи и по сей день говорят о том, что она является переработкой западной философии, в частности немецкого идеализма, а значит, не может претендовать на статус самостоятельной. С. Л. Франк в своей работе «Русское мировоззрение» писал: «...Если исследовать эту (русскую) философскую литературу саму по себе в отрыве от ее общего духовного контекста, то будет сложно отделить действительно важное и оригинальное от того многого, что определяется в ней западной академической традицией, и выделить то, что способно в какой-то мере углубить и обогатить философское миропонимание человека, знакомого с западноевропейской философией».

В связи с этим можно было бы выделить ряд характерных особенностей русской культуры, оказавших влияние на становление русской философии. Первой такой чертой можно назвать ее христианско-православное начало. Принятие христианства, в частности православия, стало серьезным историческим шагом, определившим дальнейшую судьбу России. Это навсегда противопоставило ее, с одной стороны, восточноазиатскому миру, с другой - католической Западной Европе. Православие явилось духовной силой, объединившей русский народ, что помогло Киевской Руси превратиться в большое независимое государство. С принятием православия в русской культуре находят отзыв, а затем укореняются христианские принципы любви, смирения, благочестия, гуманности, милосердия к слабым и беззащитным, реализующиеся в последующем развитии литературы, философии, искусства.

Второй отличительной чертой русской культуры можно признать мессианское сознание и имперские амбиции. Некоторые исследователи связывают это с нашествием монголов и с успешным окончанием борьбы с татаро-монгольским игом, что породило в русских национальную гордость, ощущение собственной силы, а впоследствии такие качества как патриотизм, недоверчивое отношение к чужеземным государствам, любовь к «царю-батюшке», а также представление об особой миссии русского народа на земле.

Третьей специфической характеристикой нашей культуры является амбивалентность (соединение двух противоположных начал), зримым образом которой мог бы стать кентавр. С одной стороны, Россия всегда была страной свободных странников, скитальцев, мятежников, страной хаоса и стихийности. С другой - Россия - страна покорности, инертного консерватизма, порабощения. В других культурах тоже можно найти противоречия, но только в российской культуре тезис всегда оборачивается антитезисом: государственность в России произрастает из анархии, свобода - из рабства, национализм - из интернационализма. Этим объясняется бесконечная раздвоенность русской культуры, ее склонность к радикализму в осуществлении переоценки ценностей, вплоть до нигилизма, что, в конечном итоге, обеспечивает ее пульсирующий характер.

Еще одним важным отличием русской культуры от других национальных культур является наличие такого социального явления, как русская интеллигенция. Как известно, в иностранных языках нет аналога понятию «интеллигент», которое подразумевает под собой не только человека образованного, но и способного принимать участие в умственной деятельности на благо страны, продуцировать духовные ценности. При этом интеллигенту, в дополнение к вышеперечисленному, свойственны нравственные искания.

Нельзя не сказать и про такую особенность русской культуры, как ее литературоцентризм, выразившийся во влиянии русской классической литературы XIX в. на развитие философии, музыки и изобразительных искусств, которые в значительной степени были одушевлены литературными образами, идеями, сюжетами. Для России характерно «олитературива- ние» и самой действительности, восприятие ее через призму литературных образов.

Эти характеристики русской культуры нашли свое выражение в ее характерных традиционных установках, а именно: 1) коллективизм; 2) бескорыстие, непрактичность; 3) экстремизм; 4) преклонение перед государственной властью; 5) русский патриотизм. Все это наложило отпечаток на возникновение и развитие русской философии, в частности ее религиозной традиции.

Особенности русской культуры помогают увидеть специфические черты русской религиозной философии, которые раскрывают степень ее новаторства в сравнении с западной философией. Во-первых, русские религиозные философы в структуре мироздания предполагают наличие Абсолюта (Бога), который понимается как всецело рациональное начало, как Высший Разум, который обеспечивает разумность, целесообразность всего происходящего в природе и истории. В западной материалистической традиции философии такую роль выполняет закономерность. Русские религиозные мыслители опровергали представление о рациональности мира и истории, как выражении материальных законов, существующих «самих по себе», от века, беспричинно. Во-вторых, главную роль в структуре человеческой личности русские философы отводили разуму и рациональному началу, которое по своей природе является продолжением божественного разума. Человек в своих поступках подчиняется Абсолюту (Богу) как Высшему Разуму. Поэтому русская философия отвергала идею рационального начала в человеке только как способность подчиняться материальным законам. В-третьих, в западной традиции сама философия понимается как система рационального знания, т. е. наука. В России же философия не рассматривалась как «высшая наука», а считалась именно любовью к мудрости, как способ обретения подлинного смысла жизни через размышления человека о боге, добре, зле и даже просто о самом себе.

В таком понимании философия представляет по своей сути нечто большее, чем наука, скорее наднаучное интуитивное мировоззренческое учение. Русская философия, в отличие от западной, в гораздо большей степени является мировоззренческой теорией, так как ее суть и основная цель никогда не лежали в области чисто теоретического, беспристрастного познания мира, но всегда - в религиозно-эмоциональном толковании жизни.

Таким образом, русская религиозная философия выполняет главную, на наш взгляд, функцию философии - выступать своеобразным средством ориентации человека в мире, т. е. помогать человеку осознать себя, свой способ бытия, свое место и назначение в мире, тем самым культивируя потребность и способность человека быть человеком. Помимо этого, русская философская мысль учит человека не только познавать и действовать в мире, но и совершать поступки. Отсюда вытекает необходимость расширения категориального аппарата философии, которая разрешается в рамках русской религиозной философии, где изначально были сформированы категории именно для выражения гуманистической ориентации философского знания, его соотнесенности со сферой субъективности и индивидуально-личностным планом человеческого бытия. Это такие понятия, как смысл, жизнь, смерть, признание, достоинство, счастье, любовь, вера, личность, добро, зло и многие другие.

2. Антропологизм русской философии

Русская философия - это философия духовности, поднимающая проблему человека и нацеливающая на достижение духовного единства всего человечества. Все проблемы, возникавшие в русской философии, рассматривались и осмысливались «через человека». Можно на это возразить, заявив, что тема человека существует и в западной философии и в восточной, но все же определенные черты русской культуры, о которых говорилось выше, позволяют нам говорить об особом понимании человека в русском философствовании. Связано это, в первую очередь, с влиянием православия, в котором человек понимается как «великое в малом», макрокосм в микрокосме - целый мир и целая вселенная, одетая в «кожаные одежды» Богом после грехопадения прародителей. Человек является не просто одним из многочисленных творений Бога, а его родным чадом, носящим в себе его образ и подобие, а потому человек представляет огромную ценность в очах Господа. По мнению русских религиозных философов, сущность человеческой личности доказывает действительное существование Бога, а размышления о Боге неминуемо приводят к размышлениям о человеке. И вот здесь требуется объяснения самого термина «личность» и прояснение того смыла, который вкладывают в него русские философы.

В отличие от классического немецкого идеализма русские философы, размышляя о человеке, делают акцент не просто на некоем абстрактном субъекте, а на целостной личности. Подлинным содержанием бытия в понимании отечественных мыслителей являются не отвлеченные, идеальные сущности, а реальные субъекты воли. Именно носители силы и воли, т. е. живые люди, обладают, согласно В. С. Соловьеву, онтологической реальностью. Это значит, что личность есть, прежде всего, духовное существо, определяемое свободным способом существования и самостоятельностью в своем бытии; имеющее иерархию ценностей, вовлеченное в деятельность, совершающее свободно творческие акты и посредством их реализующееся во всем своем своеобразии.

Однако не следует считать русских философов представителями персонализма в классическом понимании этого слова, так как в отличие от западного материалистического персонализма русские философы определяют личность, сопрягая ее с понятиями трансцендентного и духовного. «Человек несет в себе образ Бога» - это символ, не выразимый в конкретных понятиях. Классический персонализм западного образца не мог осознать эту истину, такую понятную и естественную для русских мыслителей, так как видел в привязанности человека к Абсолюту унижение человеческой свободы.

Религиозная философия различает в человеке личность как ипостась (ипостась в данном контексте как божественная сущность, роднящую всех людей между собой и Богом), и индивидуальность, определяющую границы бытия конкретного человека. Личность и индивидуальность существуют в человеке в единстве, при этом необходимо, чтобы единство личностного и индивидуального бытия не нарушалось. Последствиями такого дисбаланса бывают обычно эгоизм, самоутверждение, самообособление, нелюбовь, равнодушие, гордыня, ненависть и все грехи, которые совершает человек против Бога и своего ближнего. Личность существует не за счет самоутверждения и исключения других. Она проявляет себя тогда, когда человек отказывается обладать чем-то исключительно для себя. В личности всегда присутствует устремленность к другому. Когда же личность начинает обособлять и присваивать себе часть природы, она превращается в индивидуума, разделяющего природу с другими индивидуумами, и человек теряет свою личность. Поэтому то, что считается личностью в обыденном понимании, является не подлинной личностью, а человеческой индивидуальностью.

Но в понимании русских религиозных философов, человек не ограничен своей индивидуальной природой, он не есть только часть целого, он содержит в себе целое, он содержит в себе уникальное выражение Вселенной и всю природу в целом. Таким образом, именно человеческая личность является тем целым, которое содержится в части, это и есть то «великое в малом». При этом личность проявляется не в природных свойствах человека, а в способности выходить за пределы своего собственного «я», возвышаться над собой, так как личность обладает уникальным качеством - свободой. Только человек наделен свободой, и в идеале он может быть свободен от любого своего состояния и от общей своей природы. Свобода - это дар, отличающий человека от всего остального в мире; благодаря ему человек может быть выше всех обстоятельств, он также может встать над самим собой. Личностное бытие и означает свободу, а именно - свободу стать личностью. Это свобода от своей фактичности, свобода своей экзистенциальности. Свобода стать иным.

Личность всегда стремится к запредельному, выходит за пределы своей ограниченности. Способность личности выходить за пределы своей природной данности необходима человеку не только для того, чтобы смотреть на себя со стороны, но и для внутреннего развития в целом, так как только устремленность к запредельному позволяет наполнить смыслом человеческую жизнь. Это свойство личности дает ей возможность соприсутствия «другому», иной человеческой сущности или Богу. Именно это качество делает людей со-творцами Бога, благодаря ему становится реальной возможность познания.

Из такого понимания человеческой личности вырастает представление о соборности, связанное с центральной особенностью русской культуры - характерного предубеждения против индивидуализма и приверженностью к определенного рода духовному коллективизму. Необходимо сразу сказать о том, что такой коллективизм не имеет ничего общего с экономическим и социально-политическим коллективизмом, и отнюдь не враждебен понятиям личной свободы и индивидуальности. Социальнополитический коллективизм основывается на механически-атомистическом понимании общества. Отдельные люди для него являются попросту атомами, которые сами по себе благодаря своим спонтанным свойствам могут случайно внести порядок в целое, в действительности же это оказывается возможным только через внешнее принуждение.

Соборность предполагает неразложимое единство индивидуального и общественного, «я» и «мы». «Мы» - конкретное целое, в котором не только могут существовать его части, неотделимые от него, но которое и само внутренне пронизывает каждую часть и в каждой наличествует полностью. В таком понимании соборность - это внутренняя гармония между личной душевностью и надындивидуальным единством. Соборность - коллективное жизнетворчество, единодушное участие человека в жизни мира.

Отсюда следует, что не природа, а человек стоит в центре русской философии, и этот человек всегда воспринимается как представитель человечества, его коллективной сущности. Судьба человека всегда мыслится как всемирно-историческая судьба человечества, его благо зависит от спасения мира, и подлинная его суть всегда проявляется в социальной жизни. Не случайно тема человека, смысла жизни, смерти и бессмертия, предназначения человека так волнует Ф. М. Достоевского. Не случайно и то, что она раскрывается не в строгих логических философских рассуждениях: в своих произведениях он порывает с традиционной моделью человека и предлагает экзистенциальное понимание его природы и сущности. В этом смысле именно Достоевский является предшественником западноевропейского экзистенциализма. Отказываясь от классической формы наукообразного философского трактата и превращая свои романы в адекватную форму философствования, Достоевский как раз и изменил существующий стиль философствования. Его произведения являют собой особый стиль интуитивно-художественного прозрения самых глубоких тайн человеческого бытия.

Устами своих героев Ф.М. Достоевский пытается решить проблемы, связанные с жизненным выбором каждого человека. Для его героев главным является вопрос об отношении человека к Богу, т. е. вопрос о сущности веры и ее роли в жизни человека. Мучительные поиски ответа на этот вопрос привели Достоевского к выводу, что человек - это уникальное и иррациональное в своей сущности создание, вбирающее в себя всю противоречивость мироздания. Человек - уникальный носитель всех мировых противоречий и потому обречен постоянно метаться между ними, постоянно выбирая.

Ф.М. Достоевский не идеализирует и не демонизирует человека. Он слишком хорошо видит все «вершины» человеческого духа и все его «пропасти». Человек в своей душе соединяет и самое высокое, и самое низменное. Но, несмотря на такую противоречивость, человек представляет собой цельность, которую почти невозможно разложить на составляющие и признать вторичной по отношению к какой-то более фундаментальной сущности - даже по отношению к Богу. Это и порождает проблему взаимосвязи Бога и человека. Их отношения в определенном смысле становятся отношением равноправных сторон, подлинным «диалогом», обогащающим обе стороны. Бог дает человеку основу его бытия и высшую систему ценностей для его жизни, но и человек оказывается иррациональным «дополнением» божественного бытия, обогащающего его за счет своей свободы, своего «своеволия».

Так возникает тема свободы, которая красной нитью проходит через все произведения Ф. М. Достоевского. Апофеозом трагического и драматического противостояния Бога и человека, свободы и несвободы станет «Легенда о Великом инквизиторе». В то же время герои, способные на «бунт против Бога» (Раскольников, Кириллов, Иван Карамазов), соответствуют парадоксальному идеалу человека. Только пройдя все искусы «своеволия и бунта», человек способен достичь подлинной веры и подлинной надежды на достижение гармонии в своей собственной душе и окружающем мире. На примере своих героев Достоевский показывает, как из своего «подполья», из своей бездны человек взывает к Богу, он хочет оправдать перед лицом Бога не только всеобщую духовную сущность человека, но и саму конкретную, неповторимую, ограниченную личность во всем богатстве ее благих и злых проявлений.

3. Историософские проблемы в русской философии

Русскую философию всегда интересовали не столько отвлеченные теоретические вопросы, сколько проблемы переустройства мира и человека, а проблема историзма традиционно занимала существенное место в русской религиозной философии. В. В. Зеньковский писал о том, что русская мысль «сплошь историософична». С точки зрения С. Л. Франка, самое значительное и оригинальное, созданное русскими мыслителями относится к области философии истории и социальной философии. Н. О. Лосский, определяя черты русской философии, отмечал ее постоянный интерес к вопросу о сущности исторического процесса, к проблеме «метаистории». Согласно Н. А. Бердяеву, русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософии.

Можно выделить следующие особенности русской историософской мысли: она обосновывает органичность исторического развития, в которой решающее значение отдается культурной традиции; в трудах русских философов осуществляется поиск критериев общественно-исторического прогресса, прежде всего - нравственных; ставится проблема общественного идеала и вопрос о его социально-исторической роли; присутствует интерес к судьбе личности в истории; устанавливается тесная связь исторических проблем с проблемами онтологическими; выявляется сложная диалектика утопических и антиутопических идей, а также их критика; выносится предупреждение об опасности мнимых ценностей и идеалов. Произведения Ф. М. Достоевского, а в ХХ в. Н. А. Бердяева, П. И. Новгородце- ва, Г. В. Флоровского, Г. П. Федотова и И. А. Ильина, могут много сказать современному человеку не только о прошлом, но и о смысле существования в нашем XXI в. Поэтому для объективной оценки наследия русской религиозной философской мысли необходимо понять, какое содержание вкладывалось самими философами в понятие «история».

История, по мнению русских философов Н. А. Бердяева и Н. Ф. Федорова, оказывается не просто цепью сменяющих друг друга событий, подчиняющихся безличной закономерности, а олицетворением человеческой судьбы во времени. При этом Бердяев настаивал на различении «исторического» и «историзма»: «историзм» относится к исторической науке, имеющей дело с эмпирическим, или феноменальным миром исторических событий, совершающихся в разорванном времени одно после другого, вытесняющих это другое; «историческое» - сфера философии истории. В нем раскрывается сущность бытия и духовная сущность самого человека.

В традиционной философии истории русские философы видели механизм обездушивания культуры и ее перехода в цивилизацию. В работах русских религиозных мыслителей проблема исторического неразрывно связана с вопросом о природе и специфике времени, о соотношении времени и вечности, потому что история есть процесс во времени, укорененном в вечности. В частности, Н. А. Бердяев различает три времени: время космическое, историческое и экзистенциальное, или «метаисторическое». Время космическое равномерно и имеет метрическое измерение. В нем каждое событие неповторимо. Время экзистенциальное не измеряется метрически, здесь нет различия между прошлым и будущим, концом и началом, но совершается вечная мистерия духа. История происходит в своем историческом времени. Но она не начинается и не кончается в нем. По Бердяеву, нет ничего важнее для исторического познания, как установление должного отношения к прошлому и будущему, необходимо преодолеть тот культ будущего, во имя которого различные теории прогресса приносят в жертву настоящее, а разрыв между вечным и временным - препятствие на пути создания подлинной философии истории.

Человек есть существо историческое. История же использует человека в качестве материала для нечеловеческих целей. И в этом смысле вся история делалась и делается как преступление. Она развивается по законам античеловеческой морали. В ней господствуют эгоизм, борьба классов, войны между государствами, насилие всякого рода - в этом проявлена трагедия мировой истории, разгадка которой заключена в абсолютной свободе, совершенно иррациональной. Свобода есть метафизическая основа истории, которая рассматривается Бердяевым как драма, или мистерия свободы в отношениях между Богом и человеком. Свобода придает напряжение, драматизм их отношениям. В результате человеческая судьба есть не только земная, но и небесная, не только историческая, но и метафизическая судьба, не только человеческая драма, но и драма божественная.

С этих позиций Н. А. Бердяев проводит последовательную критику теории прогресса, с ее верой в светлое будущее человечества: «В истории нет прямой линии совершающегося прогресса добра, прогресса совершенства, в силу которого грядущее поколение стоит выше поколения предшествующего; в истории нет и прогресса счастья человеческого - есть лишь трагическое: все большее и большее раскрытие внутренних начал бытия, раскрытие самых противоположных начал, как светлых, так темных, как божественных, так и дьявольских, как начал добра, так и начал зла». В раскрытии этих противоречий и в выявлении их и заключается величайший внутренний смысл исторической судьбы человечества. Проблема отношения человека и истории, согласно русским религиозным философам, разрешима только на почве эсхатологии, т. е. философии истории как учения о конце земной истории и ее завершении в вечности, в Царстве Божьем. Но наступление его не придет само собой или милостью Божьей. Оно «уготовляется человеком», зависит от его творческих усилий.

Смысл истории в ее аннулировании, ее снятии; в том, что человек устремлен, как стрела, к будущему, где мертвенность объективированного бытия будет побеждена, где будет торжествовать полностью творческий дух, где он будет играть, где он будет расцветать. Поэтому эсхатология в работах русских философов не была чем-то устрашающим: человек должен приближать конец мира, так как тем самым он стремится к моменту преображения бытия. Поэтому движущей силой истории не могут быть ни идеи, ни материальные потребности, а только сам человек во всей целостности своего существа, включающего в себя и то, и другое. Чтобы быть движущей силой, потребность должна быть связана с каким-нибудь идеальным началом. Общественная жизнь имеет своим единственным назначением «обожение» человека, т. е. возможно полное раскрытие в совместной общественной жизни всей полноты божественного. Наиболее полным выражением этого является любовь во всех своих проявлениях - от любви к ближнему до любви к Богу. Самоотверженная любовь является единственно правильным и плодотворным путем борьбы со злом. В связи с этим в русской религиозной философии возникают две основополагающих проблемы: всеединства и богочеловечества.

4. Проблема богочеловечества и всеединства

Понятие богочеловечества с необходимостью возникает в русской философии для обоснования причины бытия и задания целей человеческого существования, так как обращает человека к сфере духовного, трансцендентного. И здесь в очередной раз прослеживается влияние православия на развитие русской религиозной философии, так как, несомненно, прообразом богочеловека для русских философов является личность Иисуса Христа. В основании представления о богочеловеке лежит идея нравственного начала, содержание которой и основное условие заключается в любви. Любовь к Богу, уподобление ему - высшая цель богочеловеческого процесса преображения. Такая любовь дает силы человеку вырваться за границы своего наличного, ограниченного временем и пространством существования, ощутить бессмертие своего духа, причастность к вечному, божественному миру.

Но в русском идеализме наряду с концепцией богочеловечества была разработана и концепция всеединства. Если богочеловек - это способ показать человеку его предназначение, его подлинную природу, то всеединство - это путь, способ обретения духовной природы. Сама идея всеединства не является изобретением русской мысли. Этот принцип разрабатывался задолго до русских религиозных философов Платоном, неоплатониками, Августином, Н. Кузанским, Г. Гегелем, Ф. Шеллингом. Суть идеи всеединства состоит в предположении, что мир не только един, несмотря на многообразие и разнообразие вещей, процессов, состояний, но и «всеедин», т. е. подчинен некоему высшему принципу.

В русской философии идея всеединства мира является одной из основных онтологических проблем. При этом она выражается в стремлении мыслителей увидеть некое безусловное начало во всем, везде и всюду, как всеобъемлющий принцип внутренней формы совершенного множества, согласно которому все элементы множества тождественны между собой и целому. Это отчасти похоже на оркестр или многоголосый хор, где каждый голос или инструмент ведет собственную партию, но вместе с тем составляет часть единого целого.

Впервые проблема всеединства в русской философии была поднята и разработана В. С. Соловьевым. Убеждение в необходимости построения собственной религиозно-философской системы появилось у него в результате осознания неудовлетворенности существующими философскими и богословскими конструкциями. Н. А. Бердяев почитал Соловьева как основателя русской национальной философской традиции, впервые понявшего философию «не как «отвлеченное начало», а как цельное органическое миро- и жизнепонимание, в ее неразрывной связи с вопросом о смысле и значении жизни, с религией».

По представлению В. С. Соловьева, в основе мира лежит божественное начало (Абсолют - Бог). Бог является не только источником, первоначалом, первоосновой мира, но и высшим нравственным принципом, носителем абсолютного Добра, Истины и Красоты. Божественное начало пронизывает мир, а мир в нравственной творческой эволюции восходит к Богу. Отсюда в философии Соловьева возникает еще одна основополагающая идея - идея софийности как высшей идеи (пользуясь терминологией Платона), начала гармонии, порядка, красоты, целесообразности, просветляющей мир, делающей его цельным. Разработка Соловьевым идеи со- фийности приводит его к последующему заключению - всеединство открывается только в «цельном знании», которое по своей сути представляет единство философского, научного и религиозного знания.

После В.С. Соловьева проблему всеединства продолжали разрабатывать философы «соловьевской школы», создавшие так называемую «метафизику всеединства». Это Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, Л. П. Карсавин. Несмотря на все различие их подходов к решению проблемы всеединства, можно выделить общее в их взглядах. Реальность представлена двумя мирами: миром Бога (Абсолюта) и земным миром. Материальный мир, по мнению русских религиозных философов, - «иное», «другое» Бога. Эта инаковость проявлена в сотворенной земной природе, во временности происходящего всего в этом мире. Но вместе с тем материальный мир сопричастен божественному как его порождение, при этом мир в процессе эволюции восходит к Богу. А венцом эволюции является человек, который, раскрывая в себе богочеловеческую природу, соединяется с Богом. В Боге человек находит оправдание своего бытия, он - высшая ценность в этом мире, выше природной и социальной необходимости. И это подводит к пониманию одной из основных идей русской религиозной философии, выступающей против диктата политических и социальных условий жизни: нельзя изменить мир насильно, по приказу, извне. Только когда изменится сам человек, можно будет менять мир.

Полагаясь на идеальное соотношение между частью и целым, в концепции всеединства русские мыслители надеялись достичь идеального решения проблемы личность - общество, найти совершенное равновесие и гармонию индивидуального и коллективного начал. Следует констатировать, что надежды эти не оправдались. Если бы принцип всеединства мог отвечать реальному социуму, то он, несомненно, не оставлял бы желать лучшего в качестве краеугольного принципа государственного устройства.

Однако по самому своему определению он несовместим с главным предикатом бытия человека - конечностью: если социум - всеединство, то что же происходит с тождеством части и целого, когда часть (скажем, любой человек) пожирается смертью? Аргумент этот тривиален, и тем не менее идея общества как всеединства продолжала существовать из поколения в поколение, обходя его стороной. Всеединство принципиально неосуществимо в здешнем бытии, оно может лишь частично отражаться в нем.

С. Л. Франк, говоря о всеединстве, разделяет его на две составляющие: «абсолютное всеединство» и «эмпирическое всеединство бытия». Первое есть абсолютная реальность Бога, второе есть эмпирическая реальность. Концепция Франка позволяет говорить о богочеловеке в рамках «абсолютного всеединства», как о результате, о высшей духовной цели, и в рамках эмпирии, и тогда богочеловек предстает как некая потенция личности, еще не актуализированная, как процесс становления, обретения человеком своего высшего назначения. Просто движение Бога в сторону человека еще не означает, что человек может быть спасен таким внешним по отношению к нему действием. Человек должен принять участие в примирении с Творцом.

Бог не может спасти человека без его согласия. Бог желает привлечь человека к себе, желает дать ему возможность участвовать в бытии за пределами его самого. Однако в каждом человеке есть частица, не желающая выходить за свои собственные пределы. Она не хочет умирать в любви, она предпочитает на все смотреть с точки зрения своей маленькой пользы. С этой частицы и начинается умирание человеческой души. Бог не может своей волей удалить эту частицу, так как создал человека свободным. Человек должен всецело желать соединения с Богом. Более всего повреждена в человеке вследствие греха именно наша свобода. Спасти человека - значит обновить ее, дать ей возможность стремиться к благу. Но в том-то и дело, что дать ей исцеление невозможно, если она не устремлена к Творцу. Очевидный парадокс. Выходит, что задача спасения кажется неразрешимой.

Здесь надо вновь вспомнить, что православная мысль различает две воли в человеке. Есть природная воля - это то, к чему стремится человеческая природа сама по себе, т. е. телесная природа. У духа - свой хлеб. Дух стремится к духовному знанию, но от личностного решения зависит - к какому источнику она придет для удовлетворения своей жажды. Если личная воля видит добро там, где его нет, она создает свою вселенную, свой мир. Каждый предмет в нем имеет тот смысл, который вложен в него истинным Творцом. Это мир «измышленных» смыслов. Работа сознания человека по придумыванию иного, небожьего «добра» приводит к ложным действиям, «истекающим» из природной воли.

Такое произволение искажает смысловую картину мира и направляет природную энергию на достижение добра там, где его нет (или где оно есть не во всей своей полноте). Если однажды личностное произволение исказило действие человеческой природы, то дальнейшее прекрасно описывается пословицей: «Посеешь поступок - пожнешь характер, посеешь характер - пожнешь судьбу». Природная воля привыкает к тому, что ее стремления реализуются именно таким путем и именно при таких обстоятельствах. И природная энергия как бы закрепляется в той конфигурации, которую ей изначально придало личностное произволение. Так начинает уродоваться человеческая природа. Измененная природа начинает влиять и на личностное произволение. И хотел бы человек в минуту покаяния избавиться от греха, но уже не может. Поэтому в привычном уже грехе природа резко ограничивает свободу личностной воли. Воля же, становящаяся все более бессильной перед лицом порожденного греха, пленяется земным.

Как же вырваться из этой спирали несвободы? Чтобы «исцелить человечность», Бог-сын в свою личность берет изуродованную грехом природу. Так Бог освобождает человека от рабства «страстей». Человеческая природа получила возможность действовать так, как свойственно ей самой, без тех обманок, которые развешивает перед ней воля падшего человека. Так была сохранена свобода человеческого действия и при этом достигнута открытость человека для действия в нем Бога. Так в глубинах человеческого бытия было совершено исцеление.

Поэтому, по мнению русских философов, Христос не может собою подменить личный выбор человека. От личной воли каждого зависит, сможет ли он сделать своим достоянием ту общечеловеческую победу, которую одержал Спаситель. Эта новая, богочеловеческая природа начинает действовать в человеке и освобождает личностное произволение от рабства. Человек выпрямляется и оказывается способен принять в себя токи бессмертия. По краткой формуле св. Афанасия Великого, «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом». Личность должна овладеть принадлежащей ей природой, и при этом таким образом, чтобы эту свою природу открыть для действия в ней природы единственно вечной - божественной.

Итак, основная, магистральная идея богочеловеческого процесса заключается в том, что человек не может остаться тем, что он есть в данный момент, он должен принять участие в некоем онтологическом движении, приближающем его к Богу. Движение же личности в неверном направлении ведет к разрушению. Это неизбежно, так как то, что не имеет в себе жизни, рано или поздно обнаруживает свою «мертвость».

Связь человека с Богом, богочеловечество - это символ человеческой свободы. Свободы от эмпирического мира, эмпирических обстоятельств, свободы действительной, а не ложногуманистической, понимаемой как свобода произвола, свобода выбора и т. д. Но в то же время богочеловеческая природа обусловливает драматичность существования человека в этом мире, так как человек существует не в идеальном, а в реальном мире. Отличие первого от второго обусловлено наличием зла, проявленного в материальном мире в виде несправедливости и смерти. Еще раз повторимся, что именно поэтому эмпирическую реальность русские религиозные философы называют «недолжным состоянием бытия», «объективацией», «искажением» подлинного, духовного бытия, «надтреснутым» бытием.

5. Онтология познания или гносеологический онтологизм

Для русской религиозной философии теория познания имеет не менее основополагающее значение, чем для классической немецкой. Однако только в русской философии подлинное знание и жизнь в высшем понимании - одно и то же, так как факт познания сам по себе не просто факт бытия, раскрывающий истины эмпирической реальности, но и то, что позволяет раскрыть надприродную человеческую сущность, обнаруживая духовные истины. Проблема познания в русской философии вырастает из понимания незавершенности человеческой личности, ее бесконечного стремления к запредельному, а также ее способности выходить за границы самой себя. Н. А. Бердяев писал: «Религиозная философия предполагает соединение теоретического и практического разума, достижение целостности в познании. Это есть познание совокупностью духовных сил, а не одним разумом. Русская религиозная философия особенно настаивает на том, что философское познание есть познание целостным духом, в котором разум соединяется с волей и чувством и в котором нет рационалистической расчлененности».

В русской религиозно-философской мысли проблема познания вырастает в проблему поиска идеала цельного знания, вытекающего из принципа всеединства и идеи богочеловечества, как соединения научного, религиозного и философского знания, представляющего собой синтез чувственного опыта, рационального мышления, эстетического восприятия, нравственного опыта и религиозного созерцания. Только цельное знание позволяет человеку познавать подлинное бытие мира и сверхрациональные божественные истины. Цель подлинной философии, по мнению русских религиозных мыслителей, состоит в возможности выработать такой всесторонний синтез. Способом его достижения становится интуиция. Своеобразие русского типа мышления состоит в том, что оно изначально основывается на интуиции.

В связи с этим в русской религиозной философии находит свое развитие такое направление как интуитивизм. Называя свою концепцию интуитивизмом, Н. О. Лосский понимает под ним учение о том, что познаваемый объект непосредственно включается познающим субъектом в его личностный мир, но при этом остается существующим независимо от акта познания. Главное преимущество последнего состоит в том, что он устраняет разобщенность между познающим субъектом и познаваемым объектом. Согласно интуитивизму, знание представляет собой не копию и не символ предметной реальности, - оно есть сама действительность, жизнь, бытие, подвергнутое дифференцированию путем сравнения.

Центральная идея интуитивизма связана с его принципиальным антидогматизмом. Наша духовная жизнь состоит из переживаний, под которыми можно понимать все: и законы Ньютона, и ощущения боли, и увиденную картину, и рождение мысли. Если с этих позиций подойти к знанию, то необходимо констатировать отсутствие всякого разделения на «я» и «не-я» в непосредственно данном. Вместе с тем общим свойством образов, наличествующих у нас, является то, что в них всегда выражается некое отношение к тому, что можно назвать объектом знания. Представление есть обязательно представление кого-либо о чем-либо. При этом объект или трансцендентен, т. е. находится вне сознания, или имманентен, включен в состав сознания. Объект познания присутствует в знании непосредственно, он дан нам таким, каков он есть на самом деле.

Эту исходную данность внешнего мира сознанию Н. О. Лосский и называет интуицией: «...Интуиция есть непосредственное восприятие познающим субъектом не только своих чувств и хотений, но даже и предметов внешнего мира в подлиннике, т. е. не посредством субъективных образов, символов или конструкций нашего рассудка, а так, как они действительно существуют во внешнем мире». Согласно философии Лосско- го, интуиция, как непосредственное созерцание других сущностей, является в этом мире возможной, так как и человек является сверхвременным и сверхпространственным бытием, тесно связанным с целым миром. В таком понимании интуиция становится способом обретения цельного знания, позволяющего реализовать принцип всеединства и богочеловечества.

Как уже отмечалось ранее, глубочайшие и наиболее значительные идеи были высказаны в России не в систематических научных трудах, а в существенно иных формах, главным образом, в литературных. Поэтому можно утверждать, что русская философия, с одной стороны, лишена чистой рациональности, свойственной западноевропейской философии, с другой - туманного иррационализма, характерного для восточного мировоззрения. Хотя систематизированное и понятийное познание не кажется русскому уму второстепенным, но все же является схематичным, не способным дать полную и живую истину: истина для него неотрывна от правды, справедливости, а рациональное - от переживаний.

В русской философии был установлен совершенно новый критерий истины и соответствующая ему познавательная способность. Таким критерием стало понятие опыта, но не как опыта чувственной очевидности, а как жизненно-интуитивного постижения бытия в сочувствии и переживании. Русский дух решительно эмпиричен: критерий истины для него - всегда в конечном счете опыт, который означает для русского человека нечто, поднимающееся над жизненным опытом. Что-то «узнать» - означает приобщиться к чему-либо посредством внутреннего осознания и сопереживания. Выдающиеся русские философы рассматривают духовную жизнь человека не просто как особую сферу мира явлений или область субъективного. Напротив, они всегда видели в ней своеобразную реальность, которая в своей глубине связана с космическим и божественным бытием. Духовность здесь выступает как основа человеческого бытия.

Человек укоренен в мире, а тайны мира заключены, прежде всего, в самом человеке. Мир очеловечен, и его невозможно постигнуть вне человека - такова основная идея русской религиозной философии. Реальность представляется как бы состоящей из двух слоев. Первый - эмпирический, существующий вне нас материальный мир, объективная реальность, частью которого является человек. Второй слой - идеальный, к нему относится то, что образует форму предметов и выражается в структуре, в числовых и геометрических соотношениях, в логической подчиненности и соподчиненности, в отношениях причины и следствия, качества и количества, противоречия и единства, целого и части, в явлениях добра, красоты и т. п. Помимо этих двух сфер, эмпирической и идеальной, существует еще и внутренний мир человека, который представляет собой особый род реальности. Внутренний мир человека, взятый в целом, не менее реален, чем явления материального мира. Например, упрямство или каприз отдельного человека, антипатию или враждебное отношение иногда труднее преодолеть, чем материальные препятствия. А с другой стороны, доброжелательность, добросовестность, любовь окружающих нас людей есть часто большая опора в жизни человека, чем все материальные блага.

Внутренний мир человека также можно разделить условно на два уровня: мир внешних переживаний, связанных с физическими ощущениями, и мир глубинных переживаний, выражающих природу человеческого существа. Переживания первого рода можно отнести к душевным, второго - к духовным. Духовная реальность - это мир переживаний, имеющих глубоко интимный характер, он непосредственно доступен только самомучеловеку, это и есть подлинное содержание его «я». С ним связано транс- цендирование - «выхождение» за пределы предметного мира. В акте трансцендирования человек, выходя «во-вне», погружается «во-внутрь», в исконную глубину и почву самого непосредственного самобытия.

Подразделение реальности на несколько уровней позволяет русским философам выделить их значение и сущность. При сопоставлении реальности духовной и материальной первичной оказывается реальность духовная. Эта реальность более полновесна и значительна для человека, чем эмпирическое бытие. Человек в известном смысле может отстраниться от эмпирической реальности, уйти от нее, потерять связь с нею, но он никуда не может уйти от реальности внутренней, от реальности собственного «я». Ибо все внешнее и объективное существует для человека, доступно и имеет значение только в отношении к первичному внутреннему духовному бытию. Итак, оценка духовной реальности как первичной в русской философии трактуется не как порождаемость материального духовным, а как приоритетность внутреннего духовного мира человека в сравнении с эмпирическим материальным бытием. Таким же образом сфера идеального есть основа сферы эмпирической, так как являет собой вечные сверхвременные феномены, «мир идей» по отношению ко всем конкретным материальным системам.

Человек познает предметный слой реальности прежде всего эмпирическим путем, где чувственное связано с рациональным. Знание, реализуясь в понятиях, неизбежно раскрывает и идеальные образования, заключенные в эмпирической реальности, и через них человек попадает во вневременное бытие. При этом рациональное знание есть вторичное по отношению к переживанию, интуиции, постигающей предмет в его реальности и человеческой значимости. Самое важное знание для человека - это не знание-мысль, как итог бесстрастного внешнего наблюдения реальности, а знание, рождающееся в человеке, вынашиваемое им в глубине жизненного опыта, в котором соучаствует весь внутренний мир человека.

6. Русский космизм

Самобытным образованием отечественной философской мысли был так называемый космизм. Учение о всеединстве тесно связано именно с этим направлением, а иногда считается его разновидностью. Ибо и учение о всеединстве и русский космизм представляют мир как универсум, а человека как его неотъемлемую часть.

Под космизмом обычно понимается представление о живом взаимосвязанном мире, и такое представление существует в любой культуре, что позволяет говорить о русском космизме как особой неотъемлемой части мирового космизма. Русский космизм - это определенная ориентация целой культуры, в частности, российской, в основе которой лежит мировоззрение живого нравственного всеединства. Идеи русского космизма нашли свое воплощение в самых различных сферах культуры: в русской философии конца Х1Х - начала ХХ в., в поэзии (Ф. Тютчев, В. Брюсов, Н. Заболоцкий), в музыке (симфонии П. Чайковского, А. Скрябина, С. Рахманинова), в живописи (Н. Нестеров, Н. Рерих), в науке - ориентация на парадигму «мир как живой организм» (в отличие от довлеющей до сего времени парадигмы «мир как громадный механизм» - К. Э. Циолковский, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский).

Русский космизм - явление столь многогранное, столь всеобъемлющее, касающееся таких сторон и глубин духовной жизни народа, что практически любая деятельность лучших его представителей соизмеряется с этим мощным переживанием живого единства космоса. Укорененный в тысячелетней христианской культуре, русский космизм восходит к Никейскому символу веры (теокосмизм) и архетипу всеединства (софиокосмизм), который В. С. Соловьевым мыслится как свободное объединение в Абсолюте всех оживотворенных элементов бытия, как божественный первообраз и искомое состояние мира.