Массовая культура в контексте современного духовного кризиса

Размещено на http://www.allbest.ru/

МАССОВАЯ КУЛЬТУРА В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОГО ДУХОВНОГО КРИЗИСА

E. Визитей

В статье представлена одна из возможных точек зрения на сущность и место массовой культуры в современном обществе. Автор рассматривает массовую культуру как сложное и неоднозначное социально-культурное явление, как общественный способ, каким создается, распространяется и используется культура в современном обществе. Духовный кризис европейской цивилизации охватил все сферы духовной культуры, в том числе и массовой, однако он гораздо глубже, чем ее массовизация. Автор, ссылаясь на работы русских религиозных философов, говорит о путях выхода из кризиса, о необходимости обретения человеком духовного смысла.

массовый культура кризис духовный

«Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые…». Все мы находимся в драматической ситуации кризиса классической культурной парадигмы. Культура, основанная на Разуме, Духе, творчестве, нравственности, стремительно разрушается. Наступила «Эра подозрения», как определила ее Натали Саррот еще в 1968 году. Под подозрение попадают классические ценности Истины, Добра и Красоты, рушатся авторитеты, происходит переоценка всех нравственных, философских, художественных идей. Происходят стремительные изменения в менталитете, психике, системе ценностей, во всем поле экзистенции. Одним из симптомов кризиса нередко называют распространение массовой культуры. Если классическая, высокая культура основана на культе гения, высокого творческого духа творца, властителя дум, ориентирующегося на облагораживание и возвышение человека, то массовая культура теряет ореол «священнодейства». Она создается для масс, ориентируется на среднего человека, создается при помощи техники (начиная с фотографии и кончая компьютером), распространяется при помощи средств массовой информации, включается в товарно-денежные отношения и обретает потребительскую стоимость, принимает рыночные правила игры и становится рыночным товаром. Впрочем, об этом обстоятельно писал еще К.Маркс, рассматривая процесс отчуждения человека в условиях капиталистической рыночной экономики. Так вот культуру, основанную на этих принципах, а именно массовую культуру нередко считают не только симптомом, но и причиной кризиса всей классической культуры. К тому же массовая культура столь стремительно растет и расширяется, принимает столь глобальные масштабы, что захватывает всю культуру планеты, растворяет в себе этнические и национально-самобытные культуры. В таком понимании массовая культура представляется некоей демонической силой, несущей угрозу всему человечеству.

Тема массовой культуры является предметом исследования в многотомных трудах философов, социологов, культурологов, антропологов, психологов, искусствоведов и многих других представителей гуманитарного знания. Множество подходов, позиций, точек зрения. Сложность ситуации заключается в том, что массовая культура разворачивается буквально на наших глазах, это живой процесс последних десятилетий, причем процесс все время убыстряющийся. Нет временной дистанции, чтобы материал «отлежался» и стал доступен интеллектуальному дискурсу. К тому же сам предмет постоянно трансформируется, мутирует и не поддается точному анализу. Затрудняет объективную оценку и включенность самих исследователей в этот культурный процесс, неизбежность эмоциональных, оценочных на него реакций.

Особенно актуален вопрос о массовой культуре для стран, вступивших в этот процесс позднее других, - России, стран СНГ, стран бывшего социалистического лагеря, испытывающих культурный шок от экспансии массовой культуры из стран, где этот процесс уже обрел устойчивые формы, в частности из США. Проблема массовой культуры в западных странах актуальна уже на протяжении нескольких десятков лет, но нет пока единства в отношении ни ее сущностных характеристик, ни функций, ни аксиологической значимости. Дискутируются вопросы о времени формирования массовой культуры, ее взаимоотношениях с культурой элитарной и народной культурой. Все это порождает многообразие подходов и приводит к постоянному обновлению теоретического дискурса.

Чтобы лучше понять современное состояние проблемы, обратимся к ее истокам [1].

Феномен массовой культуры обратил на себя внимание задолго до того, как массовая культура приобрела четко очерченные границы. Э.Берк, де Токвиль, Ж.де Местр рассматривали процесс омассовления культуры преимущественно в критическом плане и говорили об «извращенном равенстве», к которому приводит распространение стереотипизированных артефактов. Резкую критику омассовления культуры дает Ф.Ницше, причем связывает этот процесс с распространением христианства. В Европе, по утверждению Ницше, господствует «стадное животное», человек слабый и безвольный, исповедующий ложные идеалы и ложные ценности. От него идет «пагуба человечеству», когда массовые плебейские потребности выдаются за истинные ценности. Для выздоровления нужны новые идеалы и ценности, детерминированные «волей к жизни» и «волей к власти». А их может дать человечеству не человек массы, посредственность, а аристократ духа - «сверхчеловек».

Продолжает критику массовой культуры и О. Шпенглер, который в своей книге «Закат Европы» противопоставляет «культуру» и «цивилизацию», именно в последней видит причины всей европейской культуры. А цивилизация, по его словам, в первую очередь характеризуется бездуховностью и массовостью культуры, диктатом толпы.

В XIX-XX вв. проблема массовой культуры исследуется в трудах философов - К. Леонтьева, И. Ильина, Н. Бердяева. Н. Бердяев в ряде своих работ, в частности в «Философии неравенства», как и Шпенглер, утверждает принципиальное различие между культурой и цивилизацией, ибо цивилизация - это и есть культура массового общества, демократичная по своей природе, но лишенная духовности. Близок ему по взглядам и Д. Мережковский - поэт и философ Серебряного века. Процесс массовизации культуры он связывал с наступлением эпохи «грядущего хама». Приход новых людей в культуру отмечали многие. Вспомним поэму «Двенадцать» А. Блока: «Вдаль идут державным шагом / Приглядись-ка, эка тьма». Да, это были новые люди в культуре: те, кто был ничем, тот стал всем.

А вот, пожалуй, самую резкую критику процесс массовизации культуры получил в работе одного из крупнейших мыслителей XX в. испанского философа Ортеги-и-Гассета, который в своих трудах «Восстание масс» и «Дегуманизация искусства» говорит об «опасностях» вторжения толпы в сферу культуры. Отчетливо элитарные установки автора обусловили однозначно негативную трактовку массовизации культуры. Аналогичные взгляды о тлетворном влиянии «общества потребления» (и массовой культуры как его основного компонента) прослеживаются в трудах философов Франкфуртской школы - Т.Адорно, Г.Маркузе, Хоркхаймера, которые акцентируют внимание на негативных моментах массовизации культуры, когда на смену творческой индивидуальности приходит «одномерный человек».

Однако с 70-х годов прошлого века в культурологической и социологической литературе намечается иной аксиологический подход. В работе Д. Бэлла, Дж. Гелбрайта, Э.Тоффлера обосновывается идея о том, что переход общества с индустриальной на постиндустриальную стадию развития, сопровождающийся некоторым усреднением культуры, вместе с тем демократизирует культуру и приводит к тому, что ценности, бывшие когда-то достоянием эпохи, становятся доступными массам, да и сама массовая культура существенно изменяется, приобретая черты, которые были присущи народной и высокой культурам.

Наиболее обстоятельно идея о позитивном влиянии массовой культуры разрабатывалась З. Бжезинским, М. Маклюэном и др. В их работах анализировались социальные предпосылки возникновения массовой культуры, виды и жанры массового искусства, а также проблема взаимосвязи массовой культуры и средств массовой коммуникации.

В начале 90-х годов проблемы массовой культуры нашли принципиально иное разрешение в рамках самого радикального философского направления - постмодернизма. Его представляли Фуко, Делез, Бодрийяр, Деррида, подвергнув «деконструкции» всю прежнюю культуру, разрушили целостность, системность и упорядоченность всей предшествовавшей картины мира. В новой, постмодернистской культуре исчезла иерархия ценностей, не осталось ни высокой, ни низкой культуры, ни, соответственно, элитарной и массовой. Поэтому, с точки зрения постмодернистов, к массовой культуре вообще неприменимы классические схемы анализа, она не может рассматриваться в аксиологической плоскости, и вся критика в ее адрес является теоретически несостоятельной.

Что касается российской философско-культурологической науки, то первоначально в ней доминировали критические оценки массовой культуры. Она рассматривалась как симптом кризиса буржуазной культуры, подчеркивался ее развлекательный, потребительский характер, использование ее для манипуляции массовым сознанием. В настоящее время научные поиски культурологов и социологов характеризуются разнообразием подходов и оценок, признанием того, что культура постиндустриального общества обладает сложной структурой, органическим компонентом которой выступает массовая культура. Анализ этого сложнейшего феномена требует объективного, взвешенного подхода и, по возможности, отказа от эмоциональных оценочных суждений.

В российской культурологии этим критериям, на наш взгляд, соответствуют работы таких исследователей, как Э.Орлова, А.Флиер, К.Разлогов, А.Захаров и др. Разделяя их методологическую позицию, следует особо выделить теоретические исследования места и роли массовой культуры в системе современного общества, осуществленные в работах Э.А.Орловой [2]. В соответствии с ее концепцией в морфологическом строении культуры можно выделить две области: обыденной культуры, осваиваемой человеком в процессе его общей социализации, и специализированной культуры, освоение которой требует специального образования. Промежуточное положение между этими двумя областями с функцией транслятора культурных смыслов от специализированной культуры к обыденному сознанию человека и занимает массовая культура.

Среди основных направлений распространения массовой культуры можно выделить следующие:

· индустрия «субкультуры детства», направленная на воспитание детей, формирование у них базовых культурных установок;

· массовая общеобразовательная школа, приобщающая учащихся к основам научных знаний, к опыту коллективной жизнедеятельности людей, к принятым в обществе ценностным ориентациям;

· средства массовой информации, транслирующие широким слоям населения актуальную информацию в интересах заказчика и формирующие общественное мнение в нужном направлении;

· система национальной идеологии и пропаганды, контролирующая и формирующая политико-идеологические ориентации населения в интересах правящих элит и обеспечивающая политическую благонадежность граждан;

· массовые политические движения, инициируемые элитами с целью вовлечения в политические акции широких слоев населения;

· массовая социальная мифология, упрощающая сложную систему ценностных ориентаций до элементарных схем и освобождающая людей от рациональных усилий;

· индустрия развлекательного досуга, включающая в себя массовую художественную культуру (детективы, дамские романы, телесериалы, боевики), массовые зрелищные представления, профессиональный спорт, различного вида шоу. В этой среде человек не только выступает в качестве пассивного зрителя, но и активно включается в культурный процесс. Культура здесь нередко строится по принципу средневекового карнавала, воздействуя посредством эстетизации вульгарного, безобразного, брутального;

· индустрия оздоровительного досуга, физической реабилитации человека, построения его телесного имиджа;

· индустрия интеллектуального досуга, приобщающая людей к научным знаниям, развивающая у них общую гуманитарную эрудицию;

· система организации, стимулирования и управления потребительским спросом на вещи, услуги, идеи как престижные образцы жизненного стиля;

· разного рода игровые комплексы, от игровых автоматов до систем виртуальной реальности;

· средства компактного и популярного изложения компендиума знаний - энциклопедии, словари, справочники, Интернет и т.д.

В рамках вышеизложенной концепции массовая культура представляет собой тот общественный способ, каким создается, распространяется и используется культура в современном обществе. Это не просто ухудшенное издание высокой культуры, а явление совсем иного порядка. И в самой массовой культуре можно встретить высокие образцы философствования и научных дискуссий, высокие образцы художественности - достаточно посмотреть передачи А.Гордона «Беседа с учеными», передачи Э.Радзинского об истории, программы «Культурная революция» с М.Швыдким и «Школа злословия» с Т.Толстой и Д.Петровой, послушать альбомы «Пинк Флойд» или Б.Гребенщикова, почитать в «Литературной газете» аналитические статьи о культуре и искусстве. В этом же ряду стоят выступления Монсеррат Кабалье с Фредом Меркури, Лучиано Паваротти со Стингом и «Спайс герлз» или исполнение популярных мелодий «Виртуозами Москвы». Вместе с тем в высокопрофессиональной культуре нередко встречаются образцы низкопробной, бесталанной продукции.

Неубедительны также попытки определить массовую культуру по отношению к аудитории, которой она предназначена. Поскольку человек в условиях нашего высокоспециализированного общества не может быть компетентным во всех, даже и в нескольких сферах одновременно, мы все так или иначе являемся потребителями массовой культуры, той аудиторией, которой она предназначена. Через средства массовой информации, справочники, энциклопедии мы и приобщаемся к научной, философской, художественной и иным формам культуры. И думается, ни один из нас, таким образом, приобщающийся к высокоспециализированной культуре, не согласится с тем, что это процесс оболванивания и манипуляции его собственным сознанием. Полагаем, что претензии культуртрегеров весьма преувеличены: люди, потребляющие продукцию массовой культуры, свободны в своем выборе и в подавляющем большинстве достаточно разумны и образованы, чтобы выбирать способы приобщения к специализированным сферам культуры.

Далее, что касается вопроса о соотношении национальной, этнической самобытности и массовой культуры, здесь следует указать, что при всем гигантском давлении глобальных универсалистских тенденций она, будучи укорененной в национальных традициях, „в почве” и истории, в глубинных пластах ментальности народа, все более стремится противостоять нивелирующей стереотипизации и стандартизации национальной жизни. Достаточно вспомнить всплеск интереса к национальной музыке в последних конкурсах «Евровидения», замечательное выступление двухлетней давности нашей группы «Здоб ши Здуб», вспомнить «этнорок», интерес к национальной одежде в мире высокой моды, к национальной кухне, национальным традициям вина в Молдове, национальным религиозно-философским доктринам.

Интересна в этом плане постановка вопроса о традициях христианского православия в современной российской культуре, прозвучавшая на X Всемирном русском народном соборе, когда обсуждалась проблема прав и свобод человека с опорой на национальные традиции.

Если в начале массовизации культуры явно прослеживалось непомерное увлечение западными, в том числе американскими образцами голливудской и иной продукцией, то сейчас наблюдается противоположный интерес, интерес к национальной истории, национальным традициям, собственным культурным проблемам. В частности, это можно проследить на примере российских телесериалов последних лет - «Две судьбы», «Таежный роман», «Благословите женщину», «Любовь как любовь», «Татьянин день» и др. Даже детективы, созданные с некоторой претензией на элитарность, построены на сюжетах из русской истории - «Турецкий гамбит», «Тайный советник» по романам Б.Акунина.

Нередко критики массовой культуры противопоставляют высокую и массовую культуру по критерию нравственности, обвиняя последнюю в отсутствии нравственных ценностей. Думается, эти упреки не всегда обоснованы. И хотя массовая культура довольно часто разыгрывает низовые инстинкты - секс, насилие, брутальность, тем не менее, это не является ее родовой характеристикой. Европейская и российская ментальность, глубоко укорененная в тысячелетнем опыте христианской культуры, обладает достаточно прочным потенциалом сопротивления, разрушающим нравственность тенденциям. В массовой культуре в последнее время проявляется тяга к ценностям семьи и брака, возврат к традиционным идеалам (хотя бы те же российские или латиноамериканские сериалы), да и в самих США можно отметить подобные тенденции, например движение молодежи за „целомудрие”. А в Лондоне по настоянию родителей были запрещены гастроли российской группы «Тату» с одиозной тематикой однополой любви. И что парадоксально, эта группа нашла неожиданную поддержку среди российской политической элиты - депутат Госдумы С.Митрофанов всерьез предложил отметить достижения этого ансамбля Орденом дружбы народов. На наш взгляд, гораздо радикальнее отвергает традиционные ценности именно высокопрофессиональная, элитарная современная культура. Такие шокирующие откровенности на сценах некоторых „продвинутых” постмодернистских театров и «артпрактик», которые практикует художественная элита, наверное, с трудом вынесет средний обыватель. Достаточно вспомнить эпатажи художника О.Кулюка или элитарный постмодернистский роман В.Сорокина «Роман». А уж что касается образа жизни продвинутой российской элиты, жизни Рублевки, романов Оксаны Робски и похождений „светской львицы” Ксении Собчак, то это вообще «по ту сторону добра и зла».

Когда мы говорим о массовой культуре, следует подчеркнуть, что это очень сложное социально-культурное явление. И, как любое явление жизни, оно амбивалентно и неоднозначно. Впрочем, как противоречив и сам человек. Вспомним Достоевского, который говорил, что сердце человека - арена борьбы Бога и Дьявола. Да, в массовой культуре много пошлости и откровенной глупости - это ее низовой уровень, то, что называется «попса». Но к этому уровню она не сводится. И не следует ее демонизировать. Надо понимать, что это всего лишь средства, форма существования культуры. И как любое средство, его можно использовать по-разному. Нож - опасно острый, но мы им пользуемся и в добрых и злых целях, ядерная энергия может быть использована и в мирных, и в военных целях. Все дело в целях, которые реализует человек, пользуясь каким-либо средством. То же и с массовой культурой. Да, она, как сложная система, обладает и собственными характеристиками, несущими человеку опасность: она стремится к усредненности, стандартизации, упрощению, стреотипизации, способна в силу своей технической мощи манипулировать сознанием человека, навязывать ему определенные идеи и ценности. Но ведь человек, по определению, существо свободное и разумное, он всегда в состоянии выбора, и за ним всегда последнее слово. Мы можем принять правила игры, но можем и отвергнуть их! Конечно, свобода - это тяжкая ноша, и не все ее выдерживают, иногда от нее бегут - в конформность, под власть лидера, в объятия толпы. Впрочем, об этом обстоятельно писал еще Э.Фромм в своей работе «Бегство от свободы». Но именно свобода выбора - родовое качество человека. «В этой страшной свободе, - говорил Н.А.Бердяев, - все Богоподобное достоинство человека и его страшная ответственность». Но только духовно свободный человек - истинный творец культуры и ее субъект. И всегда надо помнить, что не человек - для культуры, а культура - для человека. Он - цель, а культура - лишь средство, в том числе и массовая.

Что же касается кризиса культуры, то и здесь массовая культура - не источник, и тем более не причина его. Кризис культуры гораздо глубже, серьезнее и опаснее, чем просто массовизация культуры. И начался он задолго до появления самой массовой культуры. Это - кризис типа цивилизации, который сложился еще в эпоху Возрождения, кризис всей культуры Модерна, конец длительного цикла Западной цивилизации, которая вошла в период „сумерек” (Ф.Ницше) и „Заката” (О.Шпенглер). Это - кризис духовных смыслов и ценностей, умирание „души культуры”, как писал О.Шпенглер.

Об этом кризисе задолго до его явных форм говорили и Б.Паскаль, и Ф.Ницше, и О.Шпенглер, и М.Хайдеггер, и русские религиозные философы В.Соловьев, Н.Бердяев, С.Франк, С.Булгаков, П.Флоренский и многие другие. Самое главное - это кризис духовности. Культура Нового времени, этого великого времени освобождения человека, в глубинах своих несла семена будущего кризиса, и наиболее прозорливые умы пророчески возвещали об этом едва ли не с первых лет этой цивилизации. И критика эта нарастала с каждым столетием. Она говорила о профанном, слишком земном гуманизме (С.Франк), напоминая о том, что есть еще и другой гуманизм - христианский, где человек велик не в своей самобытности (когда он висит подобно звездам - ни на чем), но он велик своей причастностью к высшему началу, к Богу, когда человек - его образ и подобие, сотворец мира. Критики культуры Нового времени указывали на недопустимое самовозвеличивание разума, на неограниченные претензии рационализма и холодного, трезвого рассудка. Достаточно сравнить две философские позиции - Б.Спинозы и старца Зосима из «Братьев Карамазовых» Ф.Достоевского, чтобы увидеть глубочайшие различия в понимании того, что есть гуманизм и в каком направлении должен развиваться человек. Если Б.Спиноза призывал «не плакать, не смеяться, но изучать», то старец Зосима утверждал совсем иное: «Истина открывается только любящему сердцу, она - проявление полноты жизни, а не только сухого рассудка». Однако новоевропейская цивилизация выстроена на иной доминанте - спинозовской, научной, рассудочной, что и придает ей, по мнению ее критиков, трагичный характер, приведший, в конце концов, к разложению целостного образа человека, как он сложился в предшествовавшие религиозные эпохи. Ведь человек - это триединое существо, причастное к трем сферам бытия - природному, социальному и Божественному, ибо в нем в единстве присутствуют тело, душа и Дух. Так вот, для преодоления кризиса нужно восстановить это единство, нужно духовное преображение, нужны усилия Человеческого Духа. И как это сделать, тоже продумано. Стоит обратиться к философским трудам В.Соловьева, где детально разработаны и проанализированы все конкретные шаги по восстановлению утраченной целостности человека и мира. Это - философия Всеединства, философия, соединяющая два мира - земной и духовный, восстанавливающая целостность и единство культуры. В этом единстве, в причастности к высшему началу и человек, и культура приобретают истинный смысл и силы для творчества.

А массовая культура здесь не помеха, а, напротив, неплохая, уже созданная и существующая социальная структура, общественный способ, средство для реализации духовных целей. Остановка за главным: люди должны обрести высокий духовный смысл своей жизни и деятельности, совершить духовный прорыв, своеобразную революцию духа.

Говоря о значении духовного смысла в жизни человека, можно вспомнить притчу. Идут два человека и толкают перед собой тележки с камнями. Спрашивают первого: «Что ты делаешь?» - «Да вот, толкаю тележку с камнями», - с усталостью говорит первый. «А ты?» - спрашивают второго. «А я строю собор Парижской Божьей матери», - отвечает он, и лицо его светится радостью.

Литература

1. Орлова Э.А. Диалектика культуры и целеполагающая активность человека //Морфология культуры: структура и динамика. - М., 1994.

2. Теория массовой культуры //Массовая культура. /Под ред. К.Акопяна. - М., 2004.

Размещено на Allbest.ru