Концепции технократизма: историко-философский анализ

Создание классической концепции технократизма означало: появление философской концепции, позволявшей рассматривать процесс возникновения технократии не только в историческом ракурсе, но и во взаимосвязи социальных, политических и технических аспектов; переход от абстрактно-теоретических моделей общественного устройства в теоретико-практическим схемам и конкретным практическим рекомендациям, позволявшим технократам как формирующейся социальной группе (квазигруппе) приступить к переустройству социальных институтов и всего общества в целом; критику правящего господствующего класса как «праздного класса» с одновременной его дифференциацией и определением как реакционных, так и прогрессивных слоев; обращение к экономике, к производству как важнейшей социальной проблеме и, следовательно, категории социально-философского знания.

В классической концепции технократизма были сформулированы базовые ценности, в значительной степени сохранившиеся на всех последующих этапах эволюции технократической теоретической мысли. Условно ценности технократизма можно разделить на две группы: социально-экономическую (обязанность участвовать в полезном труде, в создании материальных ценностей; отрицание свойственного «праздному классу» чрезмерного, не обусловленного человеческими потребностями, потреблению; обладание необходимыми для эффективного управления производством знаниями, навыками, умениями) и методологическую (тотальный сциентизм и техноцентризм).

Исследуемая концепция технократизма явилась классической и в силу того, что в ней были сформулированы основы метатеории технократизма: учение об исторической миссии технократов, значимости образования, знаний, навыков, умений для социального преобразования общества, идея социального контроля над экономикой в интересах общества, рассмотрение «забастовки инженеров», «революции управляющих» в качестве важнейших рычагов социального преобразования и т.д.

Классическая концепция технократизма как метатеория проявляется и в реализации следующих функций: идентификации, раскрывающей постоянную потребность технократов в понимании своей групповой принадлежности; ориентации, характеризующей стремление технократов к смысловому отображению политических явлений и пониманию собственных возможностей в конкретной политической системе; адаптации, выражающей потребность технократии в приспособлении к изменяющейся политической среде; социализации, отражающей обретение технократами определенных навыков, позволяющих им реализовывать в той или иной системе власти свои интересы; интеграции, обеспечивающей возможность технократам сосуществования с различными социальными группами; коммуникации, обеспечивающей взаимодействие технократов и институтов власти на базе общепринятых стереотипов и других средств информации.

Классическим концепциям технократизма в праксиологии соответствовал этап технократического «романтизма». Он характеризовался отсутствием массовой социальной поддержки и реализацией в виде некого романтического «интеллектуального изыска». Социальным двигателем праксиологии технократического «романтизма» являлась незначительная часть населения, в основном, научно-техническая интеллигенция, которая и пыталась реализовать «третий путь» в противовес идеям диктатуры буржуазии и исторической миссии пролетариата - путь осуществления исторической миссии технократии.

В праксиологии технократического «романтизма» просветительство рассматривалось главной задачей технократического движения и было направлено на: создание положительного социального имиджа последствий реализации научно-технического прогресса; популяризацию идей технократизма в среде научно-технической интеллигенции для расширения социальной базы своего движения и рекрутирования новых соратников в свои ряды; распространение ценностей техногенного общества среди населения в целом, для чего, в частности, активно разоблачался религиозный фанатизм.

Периоду практики технократического «романтизма» была присуща и радикальность предлагаемых способов прихода технократии к власти. Радикализм был обусловлен сложным социальным положением технократов этого периода, зависимостью как от собственников-работодателей, так и от наемных рабочих. Так, Т. Веблен был уверен, что все работники крупного машинного производства автоматически заинтересованы в его лучшем функционировании и поддерживают технократов. И именно технократы, наделенные соответствующими профессиональными знаниями, навыками и умениями, проникнутые идеями социального прогресса общества, а не нищие пролетарии, способны построить государство «всеобщего благоденствия». Основной способ захвата власти - революция. С позиций другого классика - теоретика технократизма Дж. Бернхема к власти путем революции должны прийти не техники и инженеры, а менеджеры. При всей своей иллюзорности (нигде не произошло технократических революций, никакие события не подтвердили подобные прогнозы) практика периода технократического «романтизма» принесла свои плоды: идеи технократии все чаще в общественном сознании стали восприниматься как прогрессивные.

4. Выделенный в диссертации неоклассический этап развития технократических философских идей характеризуется диссертантом как обладающий следующими особенностями: а) выявление существенных черт, присущих индустриальному обществу (усложнение сфер жизнедеятельности общества, возрастание роли управленческих решений и т.д.); б) господство взглядов технического детерминизма, провозглашавшего обусловленность всех социальных процессов индустриального общества технико-производственными детерминантами, позволившее разработать концепцию «конвергенции»; в) наличие технического монизма, рассматривавшего все объекты и явления мира как «техникоподобные»; г) понимание идеи власти как единого технократического центра, вокруг которого вращаются все субъекты социальной жизни; д) ему соответствовал «прагматический» этап технократической праксиологии.

К 50-60-м годам ХХ века становится очевидным, что «бунт инженеров», «революция управляющих» не состоятся, но это не привело к краху идеалов технократизма. Напротив, идеи о переходе власти к высококвалифицированным профессионалам (инженерам, менеджерам) становились все более популярными, приобрели новое звучание в условиях индустриального общества, оформились в концепции неоклассического этапа технократизма. Наиболее известными теоретиками этого этапа являлись Р.Арон, У. Ростоу, Дж. Гэлбрейт и другие. Они стремились сочетать процессы либеральной демократии (права человека, политические свободы, гуманистические ценности и т.д.) с достижениями научно-технического прогресса, ведущими к тотальной индустриализации и к новой олигархии в лице капиталистов и техноструктуры. В силу отмеченных черт, данные концепции следует рассматривать не как технократические в чистом виде, но как включающие в себя значительные технократические элементы.

В частности, в концепциях неоклассического этапа технократизма были выявлены принципы индустриального общества, чрезвычайно важные для самоидентификации технократов в новых условиях: частная собственность как основа технико-экономического роста, личной свободы и защиты социального порядка; бизнес как двигатель науки, техники, производства и социального прогресса в целом; менеджеризм как ведущая форма экономического и политического управления; отсутствие в обществе доминирующих социально-политических групп и теорий, кроме технократии и технократизма; деидеологизация общественной жизнедеятельности, снимающая остроту социальных противоречий и конфликтов.

Основными ценностями индустриального общества, по мнению неотехнократов, были: масштабность материально-технического производства и увеличение производительности труда в рамках индустриального общества, частное предпринимательство и рыночное хозяйство как основные средства построения общества благоденствия; политика, не связанная с «отношениями классов», а выступающая как технология управления государством и гражданским обществом и т.д. Отмеченные черты объясняют популярность предлагавшихся воззрений и оценок.

Неотехнократы активно участвовали, в том числе, и в разработке философского содержания концепции конвергенции, суть которой они видели в построении «смешанного общества» - индустриального общества массового потребления, гармонично сочетающего в себе положительные черты капиталистической и социалистической систем. Это нашло отражение в трактовке власти как единого технократического центра, вокруг которого вращаются все субъекты социальной жизни. Важнейшими рычагами завоевания власти при этом предполагались популизм и господство техноструктуры (бюрократического аппарата), с помощью которых осуществляется манипулирование массами. В диссертации показано, что в идеологии неотехнократии выделяются технобюрократическая линия (сторонники тотального господства технократии) и технодемократическая линия, сочетавшая идеи либеральной демократии (политическую свободу, гуманистические культурные традиции) с отстаиванием интересов новой олигархии в лице капиталистов и техноструктуры. При этом «неотехнократы» были убеждены в том, что капитализм лишь ранняя, переходная форма индустриального общества, а потому понятие «индустриальное общество» предпочтительнее.

Как отмечено в диссертационном исследовании, особая роль в социально-философских взглядах неотехнократов отводилась понятию «техноструктура», введенному в научный оборот Дж. К. Гэлбрейтом. Техноструктура понималась как носитель коллективного разума и коллективных решений, как властвующая элита технических специалистов, способная эффективно принимать политические решения. Техноструктура монополизирует информацию, специальные знания, монополизирует и экономическую власть, которую она использует в собственных интересах, диктуя потребителю, а, по сути, всему обществу, свой образ действий и свои потребности.

Тотальный сциентизм и техноцентризм неотехнократов базировался на техническом детерминизме, т.е. признании обусловленности всех социальных процессов индустриального общества технико-производственными детерминантами; техническом монизме, рассматривавшем все объекты и явления как «техникоподобные».

В соответствии с предложенной диссертантом классификацией периодов, праксиологию неотехнократов можно назвать этапом технократического «прагматизма». Практика этого периода характеризуется в работе следующими особенностями: расширением социальной базы технократии и ярко выраженной прагматической направленностью, ориентированной не на будущее, а на настоящее. Расширение социальной базы сторонников технократии было обусловлено не только созданием сверхсложных технических систем, высоким уровнем технических знаний, вовлечением в научно-технический процесс огромных слоев населения, но и «святой» верой в прогрессивный характер происходящих технических изменений, способных решить все «болевые» точки социального бытия людей. Парадоксальная особенность проявлялась в том, что даже когда авторитет технократического движения снижался, авторитет технократов как «экспертов» возрастал.

Праксиологический прагматизм в концепциях неотехнократов был основан на убеждении, что не в будущем, а в настоящем можно и нужно решать человеческие проблемы. Для чего необходима хорошая управляемость социальными процессами, поэтому право на социальные творчество и свободу надо заслужить, оно принадлежит лишь технократической элите, а остальные превращаются в функционирующие инструменты. При этом, идеи философии прагматизма являлись своего рода методологией для коррекции и внедрения технократических идей в практику: огромное внимание уделялось опыту, способному справиться с огромным количеством псевдопроблем и гносеологических хитросплетений; активное проведение «социальной реконструкции», включавшей в себя наделение собственностью как можно большего числа людей, активное внедрение новейших «высоких технологий» во все сферы жизнедеятельности общества, совершенствование методов мышления (инструментализм), обеспечивающих достижение поставленных целей, превращение проблематических ситуаций в решенные.

Проведенное в диссертации историко-философское исследование неотехнократических концепций позволило автору также выявить особенности формирования и распространения технократических идей в России, специфические черты российской технократической праксиологии. Рассмотрение последних по историческим периодам показало, что идеи технократизма с большей или меньшей степенью популярности имели распространение в исторические периоды и российского самодержавия, и советского строя, и в современной российской действительности. Причем, эти идеи находили отражение не в концептуально оформленных воззрениях, а, главным образом, в практике управления. Советская технократия была представлена в основном руководителями промышленных предприятий («красные директора»), а также представителями партноменклатуры.

Для их деятельности была характерна реализация технических проектов в рамках общегосударственной собственности и господствующей коммунистической партийной идеологии: игнорирование рыночных материальных стимулов и упор на стимулы морального характера; жесткая иерархичность организационных структур и неукоснительное соблюдение заявленных требований и правил. Следует отметить наличие реальных позитивных изменений в стране, совершенных, в том числе, и усилиями советских технократов, которым принадлежала не только власть, но и монопольное право распоряжаться собственностью. Фактически советские технократы были представлены в виде номенклатуры, включавшей в себя руководителей всех секторов социума. Государство являлось единой и иерархичной корпорацией, а номенклатура была закрытой и сплоченной группой, которая контролировала как вход в элиту, так и выход из нее. По существу, советская номенклатура являлась своеобразным аналогом того, что Дж. Гэлбрейт называл техноструктурой.

Специфика проявления неотехнократических идей в советской и постсоветской России заключалась в отсутствии самостоятельных, самобытных концепций отечественного технократизма, развившегося преимущественно в русле западных неотехнократических исканий: тенденции к авторитарным, а нередко и криминальным методам управления во имя «светлого будущего» страны, сознательном игнорировании социальных нужд основной части населения страны, усиление эксплуатации и т.д.

Подобный политический и экономический курс имел крайне негативные последствия для жизнедеятельности страны и негативно оценивался подавляющим большинством населения, что привело к смене курса и отказу от практики «технократов-реформаторов». Суть проводимой в настоящее время «неотехнократами-государственниками» политики национального возрождения состояла в следующем: отказ от технократических «перекосов», рассматривавших человека лишь средством для достижения цели; реставрация моноцентрического устройства государства, централизация властных структур как основного инструмента решения экономических и политических государственных задач; стремление повысить качество жизни населения и обеспечить его социальную защищенность; провозглашение борьбы с коррупцией и чиновничьим произволом как главных препятствий проводимых структурных преобразований в различных сферах жизнедеятельности общества.

5. В диссертации выделены и сформулированы специфические черты постнеоклассического этапа технократических концепций: а) определение признаков, характеризующих сущность постиндустриального общества (глобализация социально-политической и экономико-технической сфер, высокий уровень технологической организации производства, возрастание значимости менеджеров); б) фиксация идеи активного взаимодействия постнеотехнократов с высокоподвижными малыми функциональными социальными группами, связь с которыми всегда остается в достаточной степени условной; в) признание многомерности общества как объекта философского познания, где технократическая власть представлена в виде множества центров, постоянно меняющих свое притяжение и обладающих высокой подвижностью связей и отношений; г) концептуальный переход от технологического детерминизма к социокультурному (многофакторному) детерминизму; д) ему соответствовал «глобалистский» этап технократической праксиологии.

Информационная революция, явившаяся на сегодняшний день итогом нарастающей научной и технико-технологической рациональности, ознаменовала вхождение общества в постиндустриальный этап своего развития (70-е годы ХХ века). Именно в этот период в США и странах Западной Европы вновь оживилась теоретическая полемика по вопросам социальных перспектив технократической рациональности и широкого спектра ее социальных последствий. К позитивным последствиям постиндустриализма традиционно относят продолжающуюся научно-техническую революцию, в частности, ускоренное внедрение компьютеров и новых информационных технологий в области социального и политического управления; превращение знания в важнейший ресурс, радикально меняющий технологический базис производства; возрастающую роль науки как в государстве, так и в обществе; радикальные сдвиги в профессиональной структуре наемных работников и сфере услуг. К негативным последствиям постиндустриализма причисляют: глобализацию и экотехнологические катастрофы; продолжающийся упадок авторитета демократических институтов, вызванный ростом масштаба манипуляций электоратом при помощи «грязных избирательных технологий»; замену просветительских идеалов узкой и дегуманизирующей «технической рациональностью».

Концепции постнеоклассического этапа технократизма формировались под сильным воздействием современных сциентистских и элитологических концепций, суть которых сводилась к тому, что постнеотехнократы как формирующаяся социальная группа могут претендовать на роль политического союзника правящего класса. В то же время феномен науки рассматривался как синоним власти, то есть наука воспринималась как институт властвования, подобно государству, законодательству, партии, следовательно, может быть, постнеотехнократы и являлись союзниками правящего класса, но роль их воздействия на все стороны жизнедеятельности общества была определяющей.

Для постнеотехнократа, как главного субъекта этих концепций характерно: стремление преодолеть дилемму технопессимизма и технооптимизма, посредством того, что технике по-прежнему отводится центральная роль в жизни общества, но ей отказывают в способности к саморазвитию, самокоррекции; смягчение принципа власти научно-технических знаний, сциентизма и техноцентризма путем включения гуманитарной составляющей; рассмотрение техники как важнейшего компонента социального действия, управление которым может быть поручено эксперту нового типа (профессионалу высшего класса и в то же время критически мыслящему интеллектуалу).

Основные положения постнеоклассических концепций технократизма были сформулированы Д. Беллом, Э. Тоффлером и другими мыслителями (нередко вопреки их критическому отношению к социальным последствиям деятельности технократов, что явилось теоретической основой для дальнейшего совершенствования идей технократизма). Так, Д. Белл в своих «измерениях» постиндустриального общества зафиксировал: теоретическое знание, а не капитал, выступает организующим началом, источником нововведений и формулирования политики; доминирование в профессиональной структуре технических специалистов как нового социального класса; принятие решений на основе новой «интеллектуальной» технологии (системный анализ, линейное программирование и т.п.). Э. Тоффлер оценивал постиндустриальный этап как компьютерно-информационную цивилизацию, П. Дракер и М. Кастельс отмечали, что это «общество знания».

Эволюция технократических концепций на этом этапе происходила от надежды на полную замену политики рациональным научным управлением к стремлению максимально деидеологизировать политику и обеспечить всестороннюю научно-техническую экспертизу, а также от иллюзий об обществе, в которой у власти находятся исключительно инженеры и ученые, к признанию технократов одной из властвующих элит современного общества. Но, например, Д. Белл отрицал возможность превращения технократов в политический класс, рассматривая технократию в качестве неустойчивой социальной группы (что близко к введенному в диссертации термину «квазигруппа»).

Э. Тоффлер считал, что на смену бюрократии должна прийти адхократия. (власть для одной цели), которую он рассматривал как синоним постнеотехнократии. Постнеотехнократы (адхократы) - это люди, способные быстро переучиваться и решать нестандартные задачи, ориентироваться среди множества задач и учиться работать с постоянно меняющимся коллективом. Они решают сложные социально-технические проблемы с учетом их политических, культурных и социальных аспектов.

Праксиология постнеотехнократов в диссертации характеризуется как технократический глобализм. Основные усилия («второе дыхание» техноструктуры) в этот период направлены уже не стремление к обогащению (эта задача была решена в предшествующий период), а на завоевание политической сферы. Захват власти происходит путем формирования «системнотехнократии» постиндустриального общества.

Важнейшей особенностью праксеологии данного периода является всеобъемлющая тенденция к объединению на основе стандартизации. Причем предлагаемый стандарт не всегда является лучшим, но всегда рассматривается как предпочтительный. В политической сфере - это постнеотехнократическая «модель западной демократии», то есть, политическое господство техноструктуры, в которой управление обществом переходит в руки информационной элиты, постоянно обновляющейся на основе социальной стратификации. В экономической жизни таким постнеотехнократическим стандартом является соединение экономики знаний с ее ориентацией на потребности индивидуального потребителя и «рыночной экономики». В социальной сфере - это постнеотехнократический стандарт дальнейшего упрощения социальной структуры в идеале до двух групп: профессионалов-организаторов (постнеотехнократов), знающих и умеющих, и исполнителей, которым отводилась пассивная роль «рабов машины»; дальнейшее усиление поляризации общества по уровню доходов и нивелирования всех других социальный отличий. В духовной сфере в качестве такого стандарта рассматривается отказ от духовности и насаждение массовой культуры, основанной на технических спецэффектах, насаждение клипового мышления и т.д. Все это порождает новые угрозы и опасности: политические (обесценивание демократических институтов, подрыв общественного самоуправления, чрезмерный элитаризм), социальные (стремительное крушение социальные традиций, фетишизация науки и техники в ущерб человеку, стремительное изменение социальной среды обитания человека).

Проведенный сравнительный анализ постнеоклассических технократических концепций показал, что их представители сходятся на том, что государственная политика становится все более технократичной, жесткой, бесчеловечной, безликой, анонимной. Очевидно наличие противоречия между декларируемым социальным статусом постнеотехнократов и степенью их реального влияния на жизнь общества, противоречия между декларируемой теорией (социальная направленность государства, гуманизация всех сфер жизни, решение экологических проблем) и реальностями практики эпохи постнеотехнократизма.

НАУЧНАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ И АПРОБАЦИЯ ЕГО РЕЗУЛЬТАТОВ

Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическое значение работы состоит в том, что она обращена к малоисследованной области истории философии и призвана восполнить существующий в ней пробел. Полученные результаты позволяют понять сложную социальную динамику формирования и развития концепций технократизма и сформировать целостное представление об эволюции идей технократизма, уточнить содержание основных понятий технократической теории и практики. Выводы и результаты исследования способствуют снижению уровня методологической неопределенности в исследовании роли и места технократического дискурса в жизни общества, развивают и дополняют ряд разделов истории философии, философии науки, философии управления.

Практическая значимость работы состоит в том, что полученные выводы могут найти применение при решении конкретных исследовательских задач науки и управления. Результаты данного исследования могут быть использованы в учебных курсах по истории философии, философии техники, социальной философии.

Апробация результатов исследования. Результаты данного историко-философского исследования докладывались и обсуждались на научных конференциях, в том числе, двух международных: 1У Российском философском конгрессе (Москва, 2005 г.), III международной научной конференции (г.г. Калининград-Варшава, 2005 г.); Общероссийской научной конференции (Санкт-Петербург, 2006 г.). Материалы исследования апробировались также при чтении спецкурса для студентов и аспирантов МГОУ, ВТУ по истории философии «Общество: техника и технократы». По теме диссертационного исследования были сделаны доклады на заседании кафедры философии МГОУ, кафедры гуманитарных наук Академии гражданской защиты МЧС РФ.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ И ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ АВТОРА

Монографии

1. Макеев С.В. Технократические идеи и концептуальные построения в их историко-философском развитии. Монография.- М.,2006.- 279 с. (17,75 п.л.)

2. Макеев С.В. Методологические аспекты историко-философского исследования концепций технократизма. Монография. - М., 2008. - 270 с. (17 п.л.)

3. Макеев С.В. Феномен технократизма: социально­философский анализ. Монография. - М., 2005. - 188 с., (11,75 п.л.)

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК 1. Макеев С.В. Технократизм как объект философского исследования и теории (концепции) технократизма как предмет историко-философского анализа // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки» №1. - М., 2008. - 168 с., С. 114-128 (1 п.л.)

2. Макеев С.В. К вопросу о зарождении технократической идеи //Вестник МГОУ. Серия «История, политология, экономика и право». - М., 2004. - 188 с. с. 105 - 106. ( 0,25 п.л.)

3. Макеев С.В. Формирование исходных идей технократического сознания в социально-утопическом творчестве от Платона до Ф. Бекона // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки» №2. - М., 2008. - 166 с., С. 98-106 (0.8 п.л.)

4. Макеев С.В. Формирование классических концепций технократизма как методологического инструментария Нового времени // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки» №2. - М., 2008. - 166 с., С. 106-114 (0.8 п.л.)

5. Макеев С.В. Наука и техника как аспекты технократических концепций (историко-философский анализ) // Вестник РУДН. Серия «Философия» №3. - М., 2008. 170 с., С. 59-67. (0.8 п.л.)

6. Макеев С.В. О некоторых тенденциях формирования образовательной среды постиндустриального общества // Вестник МГОУ. Серия «Открытое образование». №2 - М., 2006. - С.50-56 (0,5 п.л.)

7. Макеев. С.В. Технократия как общественно-политическое движение.//Социально-гуманитарные знания. Научно-образовательное издание. - М., 2005.- С. 150 - 162. (1 п.л.)

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК

1. Макеев С.В. Место технократии в социальной структуре постиндустриального общества // Вестник МГОУ. №3 Серия «Философские науки». Выпуск 1. - М., 2005. - С. 129 - 137. (0,6 п.л.)

2. Макеев С.В. Технократия как объект социально-философского анализа (познавательно-ценностный объект) //Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». - №2. -М., 2006. - С. 104 - 112. (0,6 п.л)

3. Макеев С.В. Особенности социального заказа при подготовке современных образовательных программ// Вестник МГОУ. Серия «Открытое образование». №1 - М., 2006. -С. 26 - 37. ( 0,8 п.л.)

4. Макеев С.В. Некоторые компоненты технократического стиля мышления// Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». №1- М., 2006.- С. 162 - 168. (0,5 п.л.)

Статьи и тезисы докладов, опубликованных в материалах международных, общероссийских, научных и научно-практических конгрессов и конференций

1. Макеев С.В. Общество: техника и технократы. Спецкурс. - М., 2001. - 108 с. (8 п.л.)

2. Макеев С.В. Некоторые тенденции формирования технократического типа образования. //Европа и современная Россия. Интегративная функция педагогической науки в едином образовательном пространстве. / Материалы Третьей международной научной конференции, 3-9 мая 2005 г., Калининград-Варшава. - М.: МАНПОЮ, 2005. - 610 с. С. 114 - 118. (0.4 п.л.)

3. Макеев С.В. Был ли Платон технократом? // Гуманитарный вестник ВТУ. Секция гуманитарных и социально-экономических наук. - Балашиха, 2004,с.28-31. (0.25 п.л.)

4. Макеев С.В. Сен-Симон - предтеча технократизма. // Гуманитарный вестник ВТУ. Секция гуманитарных и социально-экономических наук - г. Балашиха. 2004, №5. - С. 31 - 36. (0,25 п.л.)

5. Макеев С.В. ПР как аргументация технократии // Современная логика: проблемы теории, истории и применения в науке: Материалы IX Общероссийской научной конференции. Санкт-Петербург, 22-24 июня 2006 г. - СПб., 2006. - 455 с. с. 158 - 160. (0.15 п.л.)

6. Макеев С.В. Технократия: Принятие решений и проблема ответственности // философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1. М.: Современные тетради, 2005. - 768 с. с.673 - 674. (0,4 п.л.)

Всего по теме исследования опубликовано 20 работ, общим объемом 57 п. л.

Размещено на Allbest.ru