Иронический метод философствования и его реализация в концепте "Я-философ-ироник"

Переход в процессе рассмотрения специфики иронического философского дискурса к следующему смысловому элементу концепта «Я-философ-ироник» - «Я как философ-ироник, способный творить, наблюдать, представлять и анализировать свои ценностные ориентации и экзистенциальный опыт» - и выявление «интуиции непостижимого» как ведущей интуиции иронизирующего философа показывают, какие нюансы философского экзистенциального опыта, влияющие на «интуицию непостижимого» и испытывающие, в свою очередь, влияние с ее стороны, имеют отношение к формированию первичного иронического взгляда на мир. Установлено, что «интуиция непостижимого» связана с двумя основными переживаниями философа-ироника: переживанием мнимости философского знания о мире и переживанием осознания невозможности истинного познания мира дискурсивными средствами. Размышляя по поводу проявления иронического метода в сфере ценностных ориентаций и экзистенциальных предпочтений, можно сказать о том, что эта область, заданная «интуицией непостижимого», определяет структуру иронического противоречия как базового элемента иронического метода, вследствие чего иронический метод, «преломленный» в концепте «Я-философ-ироник», должен рассматриваться не «сам по себе», не как самостоятельный и самодостаточный конструкт, а во взаимосвязи с экзистенциальными переживаниями философа.

В результате исследования еще одного базового смыслового элемента концепта «Я-философ-ироник» - «Теоретическое содержание моей иронической философской концепции» - отмечено, что ироническая философская концепция принципиально отличается от догматической тем, что в любой догматической философской теории всегда выделяется некое безусловное начало или принцип, с которого начинается построение этой философской теории как непротиворечивой системы, а в иронической концепции основополагающее начало всегда задается наряду с другим, противоположным ему по смыслу. Отсюда следует, что если философ относит себя к философам-догматикам, то он должен четко установить первичную истину и на ее основе развивать свое учение. Если же философ сознательно считает себя ироником, то начать свою ироническую концепцию он может в принципе с какого угодно философского суждения, относящегося к интересующей его области философского знания (метафизике, гносеологии, этике и т.д.), поскольку оно все равно будет поставлено под сомнение, так как конечная цель ироника состоит в подчеркивании «интуиции непостижимого». Дальнейшее размышление об особенностях иронической концепции приводит к заключению, что она может приблизить философа к совершенному знанию в большей степени, чем любое догматическое учение, поскольку совершенное знание мудреца связано с интуитивным созерцанием абсолюта, которое невыразимо на дискурсивном уровне. Признавая существование иронического противоречия, ироническая философская концепция способствует выходу из вербальной сферы в область невыразимого и имеет преимущества перед догматическими учениями, вынужденными говорить о своих основаниях и оставаться в мире слов. Рассматривая, как иронический метод философствования реализуется в смысловом элементе концепта «Я-философ-ироник», связанном с теоретическим содержанием иронической концепции, можно обнаружить особую важность его элементарной единицы - иронического противоречия, актуализирующегося и на уровне основополагающих принципов концепции, и на уровне их развития и преобразования, и на уровне приближения философа к совершенному знанию. При этом особенно важным является то, проявление иронического метода в сфере иронической концепции позволяет осознать его преимущества по отношению к непротиворечивым методологическим структурам в процессе достижения совершенного знания.

Однако, в то же время высказывается предположение, что догматические теории могут иметь преимущества перед ироническими в том случае, если философы поставят перед собой проблему приближения к мудрости с позиций преобразования своего поведения. Это связано с тем, что догматический дискурс призван обосновывать выбор тех или иных способов поведения, приводящих философа к состоянию совершенства, а иронический дискурс и ироническая концепция этого сделать не может уже в силу своего определения. Таким образом, ставя задачу построения еще одного смысла концепта «Я-философ-ироник» - «Теоретическое содержание моей иронической философской концепции, имеющее отношение к моей жизни философа-ироника» - и сравнивая специфику иронической теории и догматического учения, следует отметить, что в отличие от догматического учения, содержание иронической концепции не оказывает прямого влияния на выбор тех способов поведения и, соответственно, тех духовных упражнений, которые могут привести философа к мудрости, поскольку, показывая невозможность дискурсивного познания истины, философское построение ироника ничего не говорит о том, как философу следует жить. Следовательно, напрашивается вывод о том, что трансформация иронического метода в ироническую концепцию показывает, помимо успешности его действия в области совершенного знания, его несостоятельность в процессе приближения жизни философа к совершенной жизни мудреца.

Но дальнейшее более полное и обстоятельное рассмотрение последнего выделенного смыслового элемента концепта «Я-философ-ироник» - «Я как философ, выстраивающий взаимосвязи между своим ироническим философским дискурсом и своей жизнью философа-ироника» - позволяет прийти к другим выводам. При обращении к конкретному примеру иронизирующего Сократа обнаружено, что иронический дискурс и, соответственно, иронический метод, перенося акценты с выяснения теоретического содержания знания на исследование содержания души человека и выделяя тем самым нравственно-ценностную область знания как сферу жизни и поведения, обусловленную внутренним опытом и интуитивным созерцанием абсолюта, все-таки косвенно способствует выбору совершенного поведения. Поэтому признается, что общие характеристики и виды практических духовных упражнений философствующего ироника и философствующего догматика не должны быть в корне отличными друг от друга. Единственное отличие, которое является очевидным - это отличие дискурсивного плана. Догматический философский дискурс напрямую связан с теми или иными духовными упражнениями, с одной стороны, обосновывая их, а с другой стороны, формируясь под их влиянием, иронический же - косвенно, так как он не определяет конкретный вид упражнения, а просто в целом приводит философа к состоянию пробуждения интереса к своей жизни. Отсюда возникает интересная ситуация: ироник может начать процесс совершенствования своей жизни, практикуя различные виды духовных упражнений и останавливаясь на тех из них, которые соответствуют его интуитивным открытиям ценностного плана, если эти открытия будут иметь место; догматик же будет совершенствовать свою жизнь, отдавая предпочтения тем упражнениям, которые имеют прямое отношение к его дискурсу.

Но помимо косвенного, все-таки удается обнаружить и прямое влияние иронического дискурса на поведение иронизирующего философа. Это прямое влияние, установленное при помощи изучения традиций китайской буддийской философской школы «чань» и античного скептицизма, приводит ироника к очень своеобразному виду духовных упражнений - так называемому «совершенствованию через не-совершенствование», затрагивая область, на первый взгляд противоположную области духовных упражнений, область повседневной жизни и обычных дел, правда, пребывание философа-ироника в этой сфере как человека, ищущего освобождения от привязанностей к результатам своих действий, очень сильно отличается от пребывания в ней нефилософствующего индивида. Вследствие этого делается вывод о том, что возможности философствующего ироника в отношении выбора тех или иных духовных упражнений или, наоборот, выбора их отсутствия и пути совершенствования через не-совершенствование, не уступают возможностям философа-догматика, а в каком-то смысле даже превосходят их своим количеством и разнообразием. Изучение проявления иронического метода в смысловом элементе концепта «Я-философ-ироник», определяющем сферу взаимосвязи дискурса и жизни философа-ироника, позволяет перевести этот метод из области теоретического знания в область конкретно-практического действия философа и тем самым расширить представление о возможностях иронического метода в процессе преобразования жизни философа в жизнь мудреца. В связи с этим иронический метод приобретает ярко выраженную антропологическую направленность, «человеческое лицо», становясь значимым для философа не только в качестве самодостаточной теоретической формы, но и в качестве той структуры, которая имеет прямое отношение к его жизни.

Обобщая размышления по поводу реализации иронического метода философствования в концепте «Я-философ-ироник», можно прийти к заключению о том, что этот метод посредством концепта определенным образом меняет свой традиционный вид, распадаясь на составные элементы антропологического порядка (иронический дискурс, ироническую концепцию, жизнь философа-ироника) и переходит в результате этого с уровня всеобщности и обезличенности на уровень индивидуальности и конкретности. Это позволяет вести речь о новых перспективах иронического метода философствования, связанных не только с традиционно гносеологическим подходом к исследованию новых методологических нюансов иронии (который определяется поиском возможности использования иронического метода в неиронических философских учениях), но и с нетрадиционным рассмотрением особенностей иронического метода с антропологических позиций, заданных предложенным концептом «Я-философ-ироник», позволяющим переключить внимание с области философского знания на фигуру философа-ироника. При этом раскрытие смыслов концепта «Я-философ-ироник» помогает обнаружить возможности, имеющиеся у иронизирующего философа и в сфере его дискурса, и в сфере его жизни, и в сфере их взаимосвязи.

В заключении определяются основные итоги работы и намечаются перспективы дальнейшего исследования в рамках поставленной проблемы.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

I) Монографии:

1. Черданцева И.В. Ирония: от понятия к методу философствования, или до чего доводят философов насмешки. Екатеринбург: Банк культурной информации, 1999 - 166 с. (9,6 п.л.).

2. Черданцева И.В. Ирония: от метода философствования к концепту «Я-философ-ироник». Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - 312 с. (18 п.л.).

II) Статьи в журналах, рекомендованных ВАК для опубликования основных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук:

3. Черданцева И.В. Возможности иронического метода философствования и экзистенциальная метафизика // Вестник Томского государственного университета. Бюллетень оперативной научной информации. № 43. Март 2005. Проблемы социогуманитарного знания.- Томск: ТГУ, 2005. С. 52-57. (0,5 п.л.).

4. Черданцева И.В. Ирония как способ мышления: проблема ценностного преобразования жизнедеятельности человека // Труд и социальные отношения. - № 3 (39). - М., 2007. - С. 148-153. (0,5 п.л.).

5. Черданцева И.В. Философ как преподаватель, стремящийся к мудрости Философия образования. - Специальный выпуск № 1. - Новосибирск, 2007. С. 103-108. (0,5 п.л.).

6. Черданцева И.В. Иронический метод философствования: антропологический аспект // Труд и социальные отношения. - № 4 (40). - М., 2007. - С. 157-160. (0,5 п.л.).

7. Черданцева И.В. (в соавторстве с Ельчаниновым В.А.) «Ирония истории» как аспект исторического бытия и метод исторического познания // Известия Алтайского государственного университета. - № 4/3 «История» (серия ВАК). - Барнаул, 2007. - С. 67-75. (авторский вклад 0,8 п.л.).

8. Черданцева И.В. Стиль поведения как фактор, влияющий на исход переговоров // Труд и социальные отношения. - № - 11 (53). - М., 2008. - С. 61-65. (0,5 п.л.).

9. Черданцева И.В. Философ как образованный человек: античное и современное представление // Философия образования - № 4 (25). - Новосибирск, 2008. - С. 115-120. (0,5 п.л.).

III.) Другие научные публикации:

10. Черданцева И.В. Ирония как метод философствования: постановка проблемы // Актуальные проблемы философии и политологии. Ч.1. Рубцовск, 1994. - С. 50-52. (0,1 п.л.).

11. Черданцева И.В. Ироник ли Сократ? (Лев Шестов о философии Сократа) Труды Рубцовского индустриального института. Вып. 3. «Гуманитарные науки». Рубцовск, 1995. - С. 117-125. (0,5 п.л.).

12. Черданцева И.В. Почему Сократ молчал, или ирония как метод постижения бытия // Пробуждающееся сознание. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1995. - С. 107-115. (0,5 п.л.).

13. Черданцева И.В. Категория романтической иронии: попытка поиска первоначальных смыслов // Аналитика сознания. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. - С. 164-172. (0,5 п.л.).

14. Черданцева И.В. (в соавторстве с Кощей Л.А., Илинским В.К., Голобородовой Т.Н.) «Страсти по Хосе», или что хотел сказать и чего не сказал Ортега-и-Гассет // Горизонты философской рефлексии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. - С. 157-170. (авторский вклад 0,2 п.л.)

15. Черданцева И.В. (в соавт. с Максимовой Т.И.) К проблеме интериоризации языка философских учений // Гуманитарное образование в высшей школе: вызовы и ответы. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. С. 61-62. (авторский вклад 0,1 п.л.)

16. Черданцева И.В. Ирония как философское понятие: генезис и основные характеристики сократовской иронии (о знании незнающего Сократа и о незнании знающего Кьеркегора) // Философские дескрипты. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. С. 269-278. (0,6 п.л.).

17. Черданцева И.В. «Истинный» философ и преподаватель философии: гармония взаимоопределения (на примере раннего периода творчества М. Хайдеггера) // Высшая школа в современной социокультурной ситуации. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - С. 89-96. (0,5 п.л.).

18. Черданцева И.В. Философская форма «знания-вопроса»: основания, возможности, перспективы // Философские дескрипты. Вып. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С. 238-246. (0,6 п.л.).

19. Черданцева И.В. Специфика понимания совершенной жизни в философии раннего даосизма // Загадки жизни и парадоксы познания. Тюмень: Изд-во «Вектор-Бук», 2003. - С. 37-41. (0,5 п.л.).

20. Черданцева И.В. Проблема «Я» и способы ее решения в философских учениях раннего буддизма и Д. Деннета // Известия Алтайского государственного университета. - № 4 (30). - Барнаул, 2003. - С. 85-90. (0,5 п.л.).

21. Черданцева И.В. Иронический метод философствования и антиномистический метод познания: возможности постижения непостижимого // Философские дескрипты. Вып. 3. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 239-248. (0,7 п.л.).

22. Черданцева И.В. Парадигматические фигуры ироников в философских учениях Кьеркегора и Рорти: попытка сравнительного анализа // Философские дескрипты. Вып. 3. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 248-258. (0,8 п.л.).

23. Черданцева И.В. Некоторые размышления о пользе иронии для метафизики // Известия Алтайского государственного университета. - № 4 (44). - Барнаул, 2004. - С. 93-95. (0,5 п.л.).

24. Черданцева И.В. Особенности постмодернизма как антиметафизической формы философствования и возможности иронии // Известия Алтайского государственного университета. - № 4. - Барнаул, 2005. - C. 100-106. (0,5 п.л.)

25. Черданцева И.В. Проблема определения философии. Философия и метафизика // Философские дескрипты. Вып. 4. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 128-142. (1 п.л.)

26. Черданцева И.В. Особенности понимания метафизики в экзистенциальной философии. Постановка проблемы философствования как проблемы постижения бытия // Философские дескрипты. Вып. 4. Барнаул; Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 143-160. (1,2 п.л.).

27. Черданцева И.В. Специфика философии как феномена философской жизни и рефлексия понятия «феномен философской жизни» // Философия, методология, история знаний: Тр. Сиб. ин-та знаниеведения. Барнаул, М., 2005. - С. 93-96. (0,3 п.л.).

28. Черданцева И.В. Проблема постижения бытия и возможность применения иронического метода философствования в экзистенциальной метафизике М. Хайдеггера // Материалы IV Российского философского конгресса «Философия и будущее цивилизации (24 - 28 мая 2005 г.). Т.2. Москва: Современные тетради, 2005. - С. 132-133. (0,1 п.л.).

29. Черданцева И.В. Концепт «Я-философ-ироник» и его основные смыслы Философские дескрипты. Вып. 5. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 242-250. (0,7 п.л.).

30. Черданцева И.В. Статья, рассказывающая о том, как может быть создан и представлен смысловой элемент «Я как философ, стремящийся стать мудрецом» (входящий в концепт «Я-философ-ироник») в процессе беседы двух философов, интересующихся не только тем, что они думают и говорят, но и тем, как они живут // Философские дескрипты. Вып. 5. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. - С. 250-263. (1 п.л.).

31. Черданцева И.В. Человек и ирония. Концепт «Я-философ-ироник» и его философские возможности // Человек: философская рефлексия. Вып. 1. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. С.54-56. (0,5 п.л.)

32. Черданцева И.В. Иронический метод философствования как метод постижения бытия // Философские дескрипты. Вып. 6. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 151-167. (1,3 п.л.).

33. Черданцева И.В. Концепт «Я-философ-ироник»: конструирование смысловых элементов «Теоретическое содержание моей иронической философской концепции» и «Теоретическое содержание моей иронической философской концепции, имеющее отношение к моей жизни философа-ироника» // Философские дескрипты. Вып. 6. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2007. - С. 168-183. (1,2 п.л.).

34. Черданцева И.В. Методологические функции романтической иронии // Философские дескрипты. Вып. 7. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2008. - С. 245-253. (0,5 п.л.).

35. Черданцева И.В. Человек, стремящийся к мудрости, как проблема философии // Человек: философская рефлексия. Границы философских дискурсов. Вып. 2. - Барнаул: ООО «Полиграф-Сервис», 2008. - С. 34- 37. 0,5 п.л..

36. Черданцева И.В. Проблема философского содержания понятия «идентичность» // Человек: философская рефлексия. Границы философских дискурсов. Вып. 2. - Барнаул: ООО «Полиграф-Сервис», 2008. - С. 258-260. 0,3 п.л.

Размещено на Allbest.ur