Факторы детерминации менталитета и его динамика

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Факторы детерминации менталитета и его динамика

Дефиниция «менталитет», несмотря на труд, вложенный в разработку этого понятия, и сегодня, в сравнении с устоявшимися понятиями «духовный мир», «общественное сознание» и т.п., имеет потенциальные эпистемологические возможности. Мало кто сегодня посмеет утверждать, что индивидуальная и коллективная ментальность (менталитет) являются биологически запрограммированными постоянными. Вместе с тем, обусловленность менталитета исключительно экономическими и социально-культурными условиями выбивает почву из-под ног исследователя в случаях столкновения с анахроническими моделями мышления и поведения. Наиболее взвешенной является точка зрения, согласно которой и биологические, и внешние факторы детерминируют народную ментальность.

По нашему мнению, биологические и естественно-географические условия в современном мире оказывают второстепенное влияние на формирование ментальных установок. Приоритетное влияние на формирование менталитета народа оказывают сегодня экономические и социально-политические факторы. Народы современного Востока (за редким исключение) также попали в сферу влияния завораживающих технологических новинок, «экспериментов» с демократией, рынком и т.п. Следствием этого явилось изменение генотипических черт, их трансформация и формирование нового психотипа людей, адаптированных к западной культуре.

Так, если считать ментальность лишь биологически и естественно-географически укорененной константой, а не структурой, исторически складывающейся также под влиянием экономических и социально-политических факторов, то глубокая противофазовая антиномичность русского национального характера априори есть тяжкий крест для всех грядущих поколений россиян. Практически все представители русской социально-философской мысли XIX века настаивали на неких устойчивых, качественных характеристиках русского менталитета, акцентируя внимание, например, на крайней противоречивости, продуцирующей максимализм в оценках и поведении. Современность бросает вызов этой точке зрения. Трансформации подвержены не только социально-психологические установки, опредмечивающие себя в разнообразных проявлениях жизни социума, но и смысло-ценностная составляющая менталитета, содержащая базовые ценности: смысл жизни, справедливость, добро и зло… Молодое поколение россиян, как представляется, более дистанцировано от такого явления, как «невыработанность эмпирического характера», о котором писал Б.П. Вышеславцев: «Он (русский человек - Г.Ц.) чаще всего не знает, чего он хочет, куда его тянет, отчего ему грустно или весело… Даже его кутеж, его веселье как-то незаметно переходит предел и становится источником расточения материальных и духовных сил, источником горя»¹. Сегодня, в результате качественного изменения экономической и социально-политической системы координат, в орбите рационализированных моделей поведения и вместе с тем отказа от черно-белого восприятия действительности оказываются всё большее число россиян.

Принято считать, что в структуре европейской личности развитие человеческого, срединного начала было обусловлено самим процессом исторического бытия, явившим миру гражданско-правовую компетентность, терпимость и стремление избегать крайностей. Однако, как писал С.А. Аскольдов, менталитет любого народа складывается из разнонаправленных свойств и качеств. Разница лишь в том, что «противофазовая амплитуда» народного характера может быть менее или более выраженной. Природно-климатические, религиозные и социально-экономические детерминанты в разной степени цементируют или разрушают те или иные ментальные характеристики. Например, честность, чувство собственного достоинства, нравственная чистота и, напротив, - лживость, самоуничижение, моральная нечистоплотность, несмотря на их, казалось бы, общечеловеческий характер, принимают самые разные формы в зависимости от особенностей религиозно-философских и политических систем, сформировавшихся в разных регионах земного шара.

Казалось бы, самодержавие, крепостное право, безличный коллективизм общины, бюрократический произвол не давали основания для развития в русских людях чувства собственного достоинства, понимаемого в европейском контексте как умение дистанцироваться, подкрепленное материальным благополучием и публичной демонстрацией независимости. Однако русская классическая литература явила миру другую интерпретацию этой черты в образах князя Мышкина, Сатина и др. На Востоке религиозно-философские системы сформировали собственное понимание того, что, например, с европейской точки зрения можно назвать «самоуничижением». Для восточного человека беспрекословное подчинение старшим по положению и статусу ни в коей мере не роняет его собственной самооценки, - напротив, делает в глазах окружающих адекватным и самодостаточным человеком. В основе амбициозности восточного и западного человека - чаще всего разная мотивация.

Русская ментальность, порожденная двумя взаимоисключающими потоками, принимает серьезные вызовы изменяющегося мира. «Архетипические» образы власти, церкви, богатства и т.п., законсервированные, казалось бы, навсегда квазирелигиозным коммунистическим атавизмом, под влиянием современных социально-экономических детерминант мутируют, открывая дорогу формированию новых - как созидательных, так и разрушительных ценностей и поведенческих привычек. Хозяйственная практическая рациональность, получившая обоснование в канонической хозяйственной этике современной православной церкви, в начале XXI века получила в России шанс стать основой для созидательного преобразования эмпирической действительности. Вместе с тем проблемы модернизации политической системы России без учета исторических особенностей, проявившиеся в слепом копировании в начале 90-х годов XX века американской и европейской моделей, привели к формированию новых патологических форм бюрократической практики. Объяснять их появление врожденными нравственными изъянами представителей российской бюрократии, означало бы признать, что эти люди изначально являются носителями негасферного менталитета.

Провалом заканчивались попытки уложить человека в прокрустово ложе раз и навсегда заданных критериев. Н.О. Лосский писал: «Сотворенного Богом определенного эмпирического характера (гордости, смирения, доброты, злобности, трусости, храбрости и т.п.) ни одна личность не имеет…»². Поэтому вряд ли можно согласиться с точкой зрения И.И. Кондрашина, который в работе «Истины бытия в зерцале сознания» утверждает, что «классификация всего населения по особенностям менталитета начинается с главного, глобального (заборного) людораздела, разделяющего всё живущее человечество на людей и нелюдей»³.

Вместе с тем следует признать, что экономические и социально-политические факторы, в которых существуют социальные группы, имея приоритетное влияние на разнохарактерные ментальные проявления, не исключают такой формы причинной обусловленности, как самодетерминация. Каждый человек, проявляя разную степень духовной активности, живет в границах сотворенных им самим культурных смыслов. По нашему мнению, способность к самосовершенствованию и самореализации является своеобразным ключом, открывающим человеку мирской, среднекультурный путь, в рамках которого «противофазовая амплитуда» народного характера менее выражена. Именно «средний интеллигент», не зацикленный на активной политической деятельности, объективно, в рамках самодетерминации, занят поисками компромисса между стремлением осуществить положительные нравственные идеи и желанием обустроить эмпирическую действительность, становясь носителем новых созидательных ценностей и социально-психологических черт менталитета.

Таким образом, в динамично развивающемся мире ментальные черты народа подвержены трансформации. Коллективный и индивидуальный менталитет не являются биологически запрограммированными постоянными, так как несмотря на относительную устойчивость архетипических образов, современная эпоха наделяет их собственным содержанием, продуцируемым экономическими и социально-политическими факторами, создающими «коридор возможностей» не только для формирования новых социально-психологических установок, выражающих себя в разнохарактерных проявлениях жизни социума, но и для формирования базовых ценностей смысло-ценностного ядра менталитета.

Литература

менталитет русский установка

1. Вышеславцев Б.П. Русский национальный характер // Вопросы философии. 1995. №6. С. 113.

2. Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М.: Республика, 1994. С. 228.

3. Кондрашин И.И. Истины бытия в зерцале сознания. М.: М.3. Пресс, 2001. С. 176.

Размещено на Allbest.ru