О категориях "преданность", "почтительность", "гуманность" во вьетнамском конфуцианстве

Размещено на http://www.allbest.ru/

О категориях «преданность», «почтительность», «гуманность» во вьетнамском конфуцианстве

Зыонг Куок Куан

Не только конфуцианство, но и буддизм, даосизм, распространяясь во Вьетнаме, вьетнамизировались, подстраивались под местные особенности и тем самым становились составной частью вьетнамской культуры. Распространение конфуцианства во Вьетнаме - это и процесс постоянного развития самой этой религиозно-идеологической доктрины.

О верности (вьет. «Trung» - Чунг, кит.: ’‰). В конфуцианском понимании, особенно это касается эпохи Хань и Сун, «верность» означает «верность государю», то есть преданность императору, его почитание, самозабвение ради него. Император - превыше всего. Даже если он невежественный, распутный правитель и жестокий тиран, все равно необходимо придерживаться строгого постулата: «король повелел - подданный умер, если не умер, значит, он неверный». Главная цель идеологии, основанной на понятии «верность государю» (абсолютная преданность королю), заключается в том, чтобы сохранить и защитить централизованную власть абсолютной монархии и расширить эту власть. В феодальном обществе, где постоянно существует угроза внешней агрессии, где обостряются внутринациональные противоречия, «верность государю» способна стать мощным моральным стимулом для отражения нашествия внешнего врага. В такие моменты верность королю, как правило, означает единение в интересах страны и нации. Но в тех случаях, когда король лишен мудрости, гуманности и справедливости, слепая преданность ему - ни что иное, как абсурд. Это сковывает активность человека, как в мыслях, так и в поступках. Это опасное оружие в руках абсолютной монархии, которое используется для сохранения прогнившего феодального строя.

Во Вьетнаме «верность государю», помимо прямого значения «преданность королю», имеет и другой смысл: преданность стране. И это рассматривается как высшее проявление верности. В понимании почти всех вьетнамских конфуцианцев эпохи феодализма верность государю связана с патриотизмом. Верным королю можно быть при условии, если король предан стране. Патриотизм - вот основа, которая может сплотить народ вокруг короля. Если возникает противоречие между верностью государю и патриотизмом, то у вьетнамцев всегда верх берет патриотизм, так как родина важнее короля, преданность своей стране - превыше всего. Для вьетнамцев «страна - это народное достояние, а не собственность короля или его семейства. Король и другие представители его рода - это те, кто от имени народа лишь управляет страной, но не является ее собственником» [5, c. 216]. Во времена династии Хо (1400-1407 гг.) была проиграна война против захватчиков минского Китая (династия Мин - китайский иероглиф: ‘е–ѕ, 1368-1644 гг.). Были захвачены король Хо Куи Ли (1336-1407 гг.) и его сын Хо Хан Чыонг (неизвестно-1407 гг.). Перед вьетнамским народом, прежде всего перед конфуцианцами династии Хо, встал вопрос: чем руководствоваться в дальнейших действиях: верностью королю или патриотизмом? Нгуен Чай (1380-1442 гг.), который был внуком Чан Нгуен Дана - влиятельного чиновника при дворе Хо (1325-1390 гг.), несмотря на эту связь с правящей династией, не стал жертвовать собой ради освобождения монарха. Но вместе с другим внуком Чан Нгуен Дана - Чан Нгуен Ханом (неизвестно-1429 гг.) он поддержал Ле Лоя (1385-1433 гг.), который возглавил восстание против минской армии за освобождение страны. Это событие во многом перекликается с другим историческим фактом, связанным с именем Нго Тхи Няма (1746-1803 гг.). Было это в XVIII веке, когда Нгуен Хюэ (1753-1792 гг.) из центральной части страны выдвинул армию на север против династии Чинь (1545-1787 гг.). Нго Тхи Ням, многие годы состоявший на службе и содержании при дворе Ле Чунг Хынга (1533-1789 гг.) и династии Чинь (1545-1787 гг.), тем не менее последовал за Нгуен Хюэ, который разбил вторгшуюся во Вьетнам армию маньчжурской династии Цин (кит.: ђґ’©, 1644-1912 гг.).

В XIX веке, когда французские колонизаторы стремились утвердиться во Вьетнаме, представители императорской династии Нгуенов (1802-1945 гг.) повели политику соглашательства по отчуждению части своей территории в пользу Франции. Вспыхнули многочисленные народные восстания под руководством конфуцианцев. Они требовали свержения императора, наказания чиновников двора, которые отдавали земли врагу, и выступали за формирование нового чиновничьего аппарата, готового защищать страну. Во главе стояли конфуцианцы-патриоты из провинции Нгетинь (Центральный Вьетнам). Один из них - Фан Хуан (1814-1862 гг.) написал императору Ты Дыку (1829-1883 гг.) обращение с требованием наказать тех, кто отдавал родную землю врагу. В частности, в нем говорилось: «Мир принадлежит самому себе, а не является собственность Вашего Величества, чего Вы так хотите ли бы» [2, c. 171], «отчуждение родной земли врагу - это распродажа страны». Здесь видно, что для вьетнамских конфуцианцев понятие «верность государю» (преданность императору) не является больше императивом, так как входит в противоречие с патриотизмом, с интересами родины и нации.

О сыновней почтительности (вьет. «Hi?u» - Хиеу, кит.: Рў). В конфуцианском понимании сыновняя почтительность считается основой моральных отношений, нравственного самосовершенствования. Во Вьетнаме эта добродетель проявляется не только в отношении родителей, но и в отношении своей страны и своего народа. В связи с этим у вьетнамцев сыновняя почтительность делится на два вида: малую и великую. Первая - это благодарственное отношение к родителям, вторая - усердное служение стране, народу. В XV веке после того, как Нгуен Фи Кхань (1335-1428 гг., известный конфуцианец, чиновник при дворе Хо) был захвачен в плен минской армией (кит.: ‘е–ѕ) и отправлен в Китай, он дал наказ своему сыну Нгуен Чаю: «Пусть твой младший брат заботится о родителях (малая почтительность), а ты сам, имеющий образование и различные таланты, должен думать о спасении родины и своего народа (великая почтительность). Для чего лить слезы обо мне? Не мужское это дело» [5, c. 222]. Этот пример свидетельствует, что для вьетнамских конфуцианцев почитание родителей имеет важное значение, но когда невозможно совместить его с благодарственным отношением к родине, то следует пренебречь «малой почтительностью» ради проявления «великой почтительности». Впоследствии Хо Ши Мин (1890-1969) также призывал революционную армию всегда «быть преданной партии, благодарной народу».

О гуманности (вьет. «Nhвn» - Нхан, кит.: ђm). В конфуцианстве гуманность - это центральная категория, которая несет в себе различные смыслы. В сборнике изречений «Луньюй» в 105 местах говорится о гуманности, и каждый раз по-разному. Гуманность - это и сам человек, и человечность, и человеколюбие, и моральный принцип, и нравственное качество человека и т. д. У Конфуция гуманность связана с этикетом. Мэн-цзы объединил категории «чувство долга» и «гуманность» в одно понятие «гуманность и долг». Идейные концепции о гуманности и чувстве долга - это база для построения нравственных отношений, обеспечения социального порядка. Во времена эпохи Хань «гуманность и долг» были включены в Пять постоянных добродетелей. В эпоху Сун эта категория приобрела абстрактный, мистический, метафизический характер. Исходя из учения «О единстве Неба и человека», конфуцианство эпохи Сун утверждает, что у Неба есть разум, а у человека характер, определенный Небом. В отношениях между государем и верноподданными гуманность - это добродетель императора, а чувство долга - это добродетель подданных. Если государь гуманный, то он любит своих подданных. Если у подданных есть чувство долга, то они преданы императору. Во многом из-за того, что Вьетнаму приходилось вести борьбу с внешним жестоким врагом, в понимании вьетнамских конфуцианцев гуманность - это патриотизм, человечность и человеколюбие в целом. В их представлении гуманность проявляется в любви к своим соплеменникам, к народу, особенно к тем, кто страдает. Нгуен Чай считал, что «гуманность и долг - это основа для спокойной, мирной жизни народа» и что «гуманность императора - это необходимое условие «для того, чтобы в деревне не было ни звука враждебности и недовольства» [1, c. 336]. Таким образом, усмирение стяжателей и деспотов для спокойной и сытой жизни народа есть воплощение гуманизма. Нгуен Чаю принадлежат слова: «избавить от злости, жадности и жестокости, проявить гуманизм, разумность и героизм» (цитата из стихотворения). С этой цитатой перекликается фраза Ле Тхань Тонга (1442-1497 гг.): Искоренить жестокость - это пример гуманизма императора. Для вьетнамцев гуманный человек тот, кто готов спасать страну, помогать народу.

В связке с гуманностью всегда находится чувство долга. Как считают вьетнамские конфуцианцы, долг - это то, что следует делать. В условиях, когда завоевана страна, что нужно предпринять? В первую очередь необходимо взять на себя обязанность разбить неприятеля, спасти страну, освободить ее от захватчиков. В этом великий долг. Следовательно, во Вьетнаме такая связка, как «гуманность - долг» не ограничивается лишь рамками личных взаимоотношений (император - подданный, отец - сын, муж - жена, старший брат - младший брат, друг - друг), а касается также отношения гражданина к своей стране и своему народу. Если любишь народ (гуманность), значит, должен обеспечить счастье народу (долг). И здесь долг важнее гуманности. В этом состоит отличие от китайского конфуцианства, согласно которому, гуманность - самое важное, основа долга.

Что касается Японии, то там превыше всего верность. Если судить по поступкам и взглядам вьетнамцев, то чувство долга (кит.: ‹`) - это широко распространенная добродетель, которая носит императивный характер [7, c. 43]. Члены семьи, родственники, односельчане строят отношения между собой, исходя из чувства долга. Так, как велит долг. Справедливо то, что дьлжно. Семьи создаются тоже по долгу (долг быть мужем/женой). Односельчане обязаны помогать друг другу, таков их долг. А в масштабах страны - долг соотечественника превыше всего (взаимное уважением, взаимовыручка, солидарность, взаимопомощь представителей всех народностей, которые живут во Вьетнаме) [7, c. 43]. Таким образом, в разных странах в иерархии конфуцианских добродетелей на первом месте - разные добродетели: в Китае - гуманность, в Японии - верность, во Вьетнаме - чувство долга.

После проникновения конфуцианства во Вьетнам трактовка основных нравственных категорий конфуцианства переосмысливалась, и складывалась новая система понятий, которая значительно отличалась от прежней структуры. Когда конфуцианские идеи распространялись во Вьетнаме, то они приспосабливались к местным условиям, адаптировались, происходила их трансформация. Все это было ради главного - «чтобы чужая культура могла легко использоваться вьетнамцами и приносить им пользу». Если в Китае такие нравственные категории, как «верность», «сыновняя почтительность», «гуманность» и другие, согласно конфуцианской теории, нацелены на укрепление абсолютной власти императора, отца, и на закрепление абсолютного повиновения нижестоящих вышестоящим, то во Вьетнаме эти категории усилены таким понятием, как патриотизм. И именно с учетом этого там воспринимаются все вышеперечисленные добродетели. Патриотизм - высшая нравственная ценность, через призму которой проходил весь процесс восприятия во Вьетнаме иностранной культуры в целом и конфуцианских идей в частности. Это объясняет, почему вьетнамские конфуцианцы тяготели к этике - они больше обсуждали вопросы «верности», «сыновней почтительности», «чувства долга», но редко обращались к проблемам из разряда метафизики и абстракции: «Сложные теоретические темы их особо не интересовали, они придавали большое значение вопросам укрепления нравственных основ общества, развития сельского хозяйства, сплочения семьи, рода, общины, совершенствования системы образования» [6, c. 10]. «Вьетнамские конфуцианцы, как правило, касались насущных практических проблем, которые перед обществом ставила жизнь. С этой определяющей тенденцией связан такой положительный момент, как отбрасывание сложных, малопонятных вопросов. Одновременно был и негативный момент: не было глубины изучения темы. Поэтому во вьетнамском конфуцианстве отсутствует системность, слаба теоретическая база, не хватает последовательности и логичности. В то же время это свидетельствует и о прагматизме вьетнамцев» [3, c. 41].

Таким образом, конфуцианство, пройдя во Вьетнаме долгий путь распространения и трансформации, испытав влияние традиционных ценностей вьетнамского народа, «приобрело умеренный, относительно свободный и прагматичный характер, перестало быть механическим и догматичным» [8, c. 10]. Вьетнамские конфуцианцы «упростили» многие положения в учении Конфуция и многие взгляды, сформировавшиеся во времена династий Хань и Сун; значительная часть конфуцианских идей стала носить утилитарный характер. Ученых-конфуцианцев во Вьетнаме, как правило, интересовали проблемы морали и нравственности, этикета и закона, они обсуждали, в чем отличие простого человека от совершенного, как управлять государством, что делать во время мятежей [6, c. 9]. Из всей системы конфуцианских взглядов в Китае они выбирали самое ценное и необходимое либо для укрепления господствующей власти, либо для защиты родины и отражения внешней агрессии. Тем самым происходило дистанцирование вьетнамского конфуцианства от китайского. Как правильно заметили авторы сборника «Стихи и проза времен династий Ли и Чан», «конфуцианство во Вьетнаме перевоплотилось в той или иной степени, став отличным от первоначальных китайских догм, и соответствующим прагматичному характеру вьетнамцев, их мышлению, неспособному воспринимать заумные вещи» [4, c. 51].

конфуцианский этический вьетнам моральный

Литература

1. Нго Ши Лиен. Полное собрание исторических записок Дайвьета / на вьетнамском языке. Ханой, 1998. 986 с.

2. Нгуен Тай Тхы. История вьетнамской мысли / на вьетнамском языке. Ханой, 1993. 476 с.

3. Нгуен Хунг Хау. Философия в восточной культуре / на вьетнамском языке. Ханой, 2004. 450 с.

4. Поэзия и проза эпохи династий Ли и Чан. Собр. cоч.: в 4-х т. / на вьетнамском языке. Ханой, 1977. Т. 1. 885 c.

5. Фам Зуи Нгиа. Право и положительные факторы конфуцианского влияния / на вьетнамском языке. Ханой, 2004. 289 c.

6. Фан Дай Зоан. О некоторых проблемах вьетнамского конфуцианства / на вьетнамском языке. Ханой, 1998. 293 с.

7. Фан Хюи Ле, Ву Минь Зянг. Традиционные ценности и современный житель Вьетнама / на вьетнамском языке. Ханой, 1996. 419 c.

8. Чан Динь Хыоу. Традиции и современность / на вьетнамском языке. Ханой, 1996. 399 c.

Размещено на Allbest.ru