Проблема смысла жизни в современной философии

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук

Проблема смысла жизни в современной философии

Маслянка Юлия Владимировна

Пермь 2008

Работа выполнена на кафедре философии Пермского государственного университета им. А.М. Горького

Научный руководитель: Заслуженный деятель науки РФ,

доктор философских наук, профессор Орлов Владимир Вячеславович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Лобанов Сергей Дмитриевич

кандидат философских наук, доцент Квасков Владимир Николаевич

Ведущая организация: Вятский государственный гуманитарный университет

Защита состоится 27 января 2009 г. в 15-00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.189.03 при ГОУ ВПО «Пермский государственный университет» по адресу 614990, г. Пермь, ул. Букирева 15, корпус 1, Зал заседаний ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научных работников Пермского государственного университета.

Автореферат разослан 22 декабря 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат философских наук, доцент В.В. Корякин

Размещено на http://www.allbest.ru//

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Вечная проблема «смысла жизни» становится как никогда актуальной в условиях тотального кризиса современной мировой цивилизации, не решившей ни одной из возникших перед человечеством острейших проблем: войн, терроризма, беспрецедентного роста неравенства, нищеты, голода, СПИДа, проституции etc. Неуправляемый характер изменений в сферах экологии и экономики, социальной политики и идеологии, стремительное приближение к роковой точке of no return, делают вопрос о «СМЫСЛЕ» - вопросом вопросов современности.

Широко обсуждаемые сегодня ангажированными философскими кругами проблемы кризиса индивидуальной/коллективной идентичности, «риска», связанного с нарушением внутренней логики развития социальной системы и бездействием (в контексте «неопределенности будущего»), теория многовекторной modernity явно испытывают потребность в метафизическом обосновании, острую нехватку «СМЫСЛА». Без преувеличения, роковую роль в этой ситуации играет философский постмодернизм (смысловая «нигитология»), с характерным для него индетерминизмом, антииерархизмом, эклектизмом и «ризоматическим дрейфом в смысловом пространстве». «Бес-СМЫСЛЕННОСТЬ» в данном контексте приобретает широкие права гражданства, а уделом человека, личности становится «маленький смысл» (Б.Хюбнер). Установка на «маленький смысл», опирающаяся на концепты социального атомизма, индивидуализма, этического плюрализма, формирует ту «ложную современность», которая становится нашим «демоном» См.: Валлерстайн И. После либерализма. М., 2003. С. 124..

Выявление «СМЫСЛА» как системы объективных тенденций развития родовой и индивидуальной человеческой сущности становится чрезвычайно актуальным в условиях «столкновения цивилизаций» (С.Хантингтон), «современностей» (И.Валлерстайн), «философий» (Д.Деннет), в условиях движения к новому, еще во многом неопределенному, постиндустриальному обществу с характерным для него новым типом индивидуации личности.

Архитектонические сдвиги в недрах общественной системы, формирование «всеобщего труда», вырождение стоимостного отношения и, как следствие, кризис господствовавшей на протяжении практически тысячелетия абстрактно-всеобщей системы ценностей ставят перед человечеством (и каждым человеком!) задачу формирования обновленной коммюнотарной, конкретно-всеобщей ценностно-смысловой системы. «СМЫСЛ», связанный с выявлением и артикуляцией основных элементов новой, действительно общечеловеческой, системы ценностей, есть то недостающее, ключевое звено, без которого оказываются несостоятельными современные теории и соответствующие им практики межкультурного диалога, формирования глобальной этики, движения альтерглобализма.

В ситуации все обостряющегося противостояния Я/МЫ - СЕТЬ, исторически укорененных партикуляристских идентичностей и универсального инструментализма (глобализма) СМЫСЛ становится единственным источником, способом обнаружения действительных стратегий, «мегатрендов» цивилизационного развития, противостоящим вполне вероятной сегодня тенденции возврата в «темные века» (Э.Тоффлер).

И, наконец, особое значение проблемы «смысла жизни», «смысла истории», противостояния «СМЫСЛА» и «бес-СМЫСЛЕННОСТИ» приобретают в условиях глубокого, всестороннего кризиса в современной России, переживающей серию спорных во многих отношениях «реформ», идущих, как представляется, в разрез с глобальными тенденциями развития человечества… Вопрос о «СМЫСЛЕ» давно превратился для нашего социума из абстрактного, теоретического вопроса в практический вопрос выживания нации, подталкивающий нас к осознанию необходимости коренного изменения нашего способа жизнедеятельности, выработки и реализации «прорывной стратегии» развития (В.В.Орлов) как последней возможности вхождения России в постиндустриальное общество.

Степень разработанности проблемы

Несмотря на то, что проблема «смысла жизни» в своем современном звучании - с выраженным индивидуализированным содержанием, акцентом на проблематичности «СМЫСЛА» в условиях кризиса цивилизации, «неопределенности будущего» - ставится лишь в ХХ веке, имплицитно она присутствует во всех без исключения системах философской мысли, выступая их концентрированным выражением («человеческим лицом системы»). Данное обстоятельство позволяет представить всю историю философской мысли как последовательность усложняющихся смысловых систем/форм: античной, средневековой, ренессансной, нововременной, философии И.Канта, Г.В.Ф.Гегеля, К.Маркса, - каждая из которых, в общем, дает и более адекватное, целостное представление о сущности человека, смысле и перспективах его существования, выступая, по Гегелю, «истиной» предыдущего этапа. Итогом развития классической традиции, с этих позиций, выступают принципы объективности, развития, родовой и индивидуальной сущности человека, составляющие основу современного, научного «смыслового конструкта». Подтверждая вывод о «конце истории философии», философия ХХ века обнаруживает три, неравноценные по своему содержанию и восходящие к тому или иному, или нескольким смысловым типам прошлого, тенденции/парадигмы: 1) феноменология смысла человеческого существования; 2) онтология смысла человеческого существования; 3) смысловая «нигитология».

«Феноменология смысла» соотносится преимущественно с «философским субъективизмом» в его неклассическом варианте, восстанавливающим и реинтегрирующим основные концепты средневекового и нововременного (прежде всего философии И.Канта) смысловых типов.

«Онтология смысла» соотносится в основном с теорией и методологией диалектического и исторического материализма, советским и западным марксизмом («Франкфуртская школа»), парадигмами «структурализма» и «историзма» в зарубежной философии.

«Смысловая нигитология» - новейшая, возникающая во второй половине ХХ века, тенденция трактовки «смыслов»/«смысла жизни», соответствующая философскому постмодернизму, парадигмам постструктурализма и деконструктивизма.

Кризисные явления первой половины ХХ века находят свое во многом искаженное отражение в феноменолого-субъективистской смысловой парадигме, отличительными чертами которой выступают: «философский субъективизм», наивные попытки понять «смысл» «из него самого», т.е. на основе комплекса субъективных/интерсубъективных переживаний, жесткое противопоставление субъекта и объекта, гуманитарных и естественных наук, антисистемность, механицизм, который, в конечном счете, распространяется и на внутренний мир субъекта с его бессодержательной «длительностью», обреченной вечно вращаться в «герменевтическом круге». В известном смысле «феноменологическими» остаются зарубежные психологические концепции «смысла жизни» (А.Адлер, А.Маслоу, В.Франкл, К.Обуховский и другие), связывающие последний с тенденцией «самоактуализации», «сверхсмыслом», соблюдением «стандартов альтруизма», но не отвечающие на интересующий нас фундаментальный вопрос: почему «смысл» жизненно необходим человеку?

В указанном ракурсе проблема «смысла жизни» ставится и решается в рамках феноменолого-экзистенциальной традиции: классической феноменологии Э.Гуссерля, феноменологической аксиологии и антропологии М.Шелера, отечественной и зарубежной экзистенциальной философии и литературы (Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский, А.Камю, Г.Марсель). Особое место в этом ряду занимают предпринятые М.Хайдеггером и Ж.-П.Сартром попытки разработать онтологию субъективности, обнаружить «бытийные» характеристики сознания и «смысла», которые, однако, не привели к нарушению горизонтов «феноменологии смысла». Аналогичным образом не выходят за пределы «феноменологии восприятия» различные трактовки «жизни» и ее «смысла», предложенные в рамках философии жизни (В.Дильтей, О.Шпенглер, А.Бергсон, Г.Зиммель и другие), с характерными для нее концептами «динамической связи», «длительности», «гештальта». «Феноменологическими», по сути, остаются и различные варианты неклассической аксиологии, в рамках которых предпринимаются попытки выявить объективное содержание смыслов/смысла жизни посредством апелляции к «общезначимому», «интерсубъективному» содержанию «переживаний», ценностям (Г.Риккерт).

Усиливающаяся во второй половине ХХ века тенденция «философского объективизма», ставящая акцент на изучение объективных сторон жизни и характеризующаяся «гносеологическим оптимизмом», составляет основу «онтологии смысла», получившую свое наиболее последовательное развитие в рамках «советского» марксизма. В отечественной философии советского периода проблема «смысла жизни» исследуется специально начиная с 60-х гг. в связи с разработкой и углублением проблематики таких частных философских наук, как этика и научный атеизм, разработкой новых «срезов» философской теории - философии человека, аксиологии, праксеологии. В этико-философском и аксиологическом ключе «смысл жизни» исследуется в работах В.П.Тугаринова, П.М.Егидеса, Г.К.Гумницкого, А.И.Титаренко, Ю.В.Согомонова, С.Ф.Анисимова, Г.Д.Бандзеладзе, Л.М.Архангельского, О.Г.Дробницкого, В.Н.Чернокозовой, В.А.Капранова, Н.Я.Ивановой, Б.Н.Попова и других. Особое внимание уделяется смысложизненной проблематике, феномену «смысла» в контексте анализа структуры субъективной реальности, идеального, самосознающего «Я» (В.А.Лекторский, Д.И.Дубровский, Е.В.Черносвитов и другие), а также «вершинных» проблем личности, «личностного смысла», находящихся в фокусе интересов теоретической и экспериментальной психологии (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн, В.С.Мерлин).

Наиболее фундаментальный, общефилософский (всеобщий) пласт смысложизненной проблематики, раскрывающий сущность человека, его сознания в отношении к сущности бесконечного мира, деятельную природу/сущность человека, исследуется в трудах В.В.Орлова, И.Т.Фролова, В.Е.Давидовича, Б.Т.Григорьяна, И.Д.Панцхавы, А.Г.Мысливченко и других. Социально-философский (особенный) пласт проблемы, связанный с рассмотрением «смысла жизни» в контексте диалектики общественного бытия и сознания, взаимоотношений личности и общества, логики истории, представлен в работах В.А.Вазюлина, Б.А.Чагина, С.С.Батенина, В.С.Барулина и других.

В то же время сегодня в условиях кризиса и трансформации социальных структур и вызванного этим определенного кризиса материалистического понимания истории и марксистской философии в целом всеобщий и особенный пласты проблематики смысла жизни нуждаются в существенной доработке, углублении. Программа «концептуального углубления» марксистской теории, связанная с переходом от традиционной, абстрактно-всеобщей логики построения теории к конкретно-всеобщей теории материи и развития была предложена и разрабатывается в рамках Пермской университетской философской школы (В.В.Орлов, Т.С.Васильева, А.Н.Коблов, А.В.Ласточкин, Н.Б.Оконская, И.С.Утробин, О.А.Барг и другие) См.: Орлов В. В. Психофизиологическая проблема. Философский очерк. Пермь, 1966; Он же. Материя, развитие, человек. Пермь, 1974; Он же. Человек, мир, мировоззрение. Пермь, 1985; Оконская Н. Б. Диалектика социального и биологического в историческом процессе. Пермь, 1975; Васильева Т. С. Химическая форма материи и закономерный мировой процесс. Красноярск, 1984; Коблов А. Н. Диалектико-материалистическая концепция развития и современная физика. Иркутск, 1987; Ласточкин В. А. Социальная форма материи. Свердловск, 1990; Утробин И. С. Сложность, развитие, научно-технический прогресс. Иркутск, 1991; Барг О. А. Живое в едином мировом процессе. Пермь, 1993; Береснева Н. И. Язык и реальность. Пермь, 2004 и др.. Только на основе конкретно-всеобщей философской теории, ее концептуального ядра, стержня - единого закономерного мирового процесса, - может быть разработана действительная онтология субъективности, конкретно-всеобщая концепция смысла жизни.

В социально-философском плане конкретно-всеобщий подход был в основном разработан уже К.Марксом (концепция закономерного формационного процесса), что определяет значительный эвристический потенциал марксизма в отношении выявления «СМЫСЛА», объективных тенденций общественного развития, «мегатрендов» истории. Дальнейшее развитие идеи классического марксизма получают в контексте современных исследований логики и смысла истории (В.В.Орлов, Т.С.Васильева, Л.А.Мусаелян, В.В.Корякин, Т.В.Панфилова и другие). Общие выводы марксистской социологии относительно логики и смысла истории находят свое подтверждение в современной теории постиндустриального общества (Д.Белл, Э.Тоффлер, М.Кастельс, П.Дракер и другие), отечественных вариантах постиндустриализма и неоэкономики (В.Л.Иноземцев, А.В.Бузгалин, А.И.Колганов).

В то же время получивший широкое распространение в рамках западной, в том числе и неомарксистской философии (Э.Фромм, Г. Маркузе, Ю.Хабермас и другие), «реляционный способ мышления», игравший прежде позитивную роль - критики субъективизма, - сегодня явно испытывает кризис. На смену структуралистским теориям идентичности/самости (Дж.Мид, Ч.Кули) пришли модели деконструированного «Я», которому предлагается «выбрать» свой «маленький смысл» в «бес-СМЫСЛЕННОЕ время» (Б.Хюбнер). С позиций философского постмодернизма проблематика «смысла», а, точнее, «бессмысленности» раскрывается в работах Ж.Деррида, М.Фуко, Ж.Делеза, Ф.Гваттари, Ж.Бодрийяра и других.

Таким образом, в контексте проблематизации самого понятия «смысл» в современной философии и социологии, кризиса логоцентрической парадигмы, разрушения фундаментальных философских абстракций проблема «смысла жизни» нуждается в дальнейшем углублении своих фундаментальных (всеобщих) оснований, что становится возможным на базе конкретно-всеобщего философского подхода.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационного исследования является выяснение состояния разработки проблемы «смысла жизни» в современной философии и истории философии, формулировка основных принципов современной, конкретно-всеобщей концепции смысла жизни, определение наиболее важных направлений ее дальнейшего развития.

Для реализации цели исследования ставятся следующие задачи:

1. Выявить ключевую тенденцию, логику развития смысловых систем/форм в истории философии (античной, средневековой, ренессансной, нововременной, философии И.Канта, Г.В.Ф.Гегеля, К.Маркса).

2. Выяснить состояние разработки проблемы «смысла жизни» в рамках обнаруженных в философии ХХ века тенденций/парадигм: 1) феноменология смысла человеческого существования; 2) онтология смысла человеческого существования; 3) смысловая «нигитология».

3. Выявить основной вектор развития смысложизненной проблематики в ХХ веке, ключевые принципы построения современной, конкретно-всеобщей концепции смысла жизни. смысл жизнь философия

4. Наметить важнейшие направления разработки выдвинутых принципиальных положений конкретно-всеобщей концепции смысла жизни.

Методологической и теоретической основой исследования является современная форма материализма и диалектики, рассматриваемая как концепция, открытая лучшим достижениям альтернативных систем мысли. Особую роль в данном контексте играют теория, методология и логика, основанные на программе перехода от абстрактно-всеобщего к конкретно-всеобщему, позволяющие найти адекватную формулу соотношения основных структурных моментов «смысла жизни»: всеобщего, особенного, единичного, бесконечного и конечного, родового и индивидуального.

Научная новизна исследования:

? Показано, что история классической философской мысли может интерпретироваться как последовательность усложняющихся смысловых систем/форм: античной, средневековой, ренессансной, нововременной, философии И.Канта, Г.В.Ф.Гегеля, К.Маркса, - где каждая последующая система, в общем, дает и более адекватное, целостное представление о сущности человека, смысле и перспективах его существования.

? Выявлено, что философия ХХ века обнаруживает три неравноправных и неравноценных по своему содержанию тенденции: 1) феноменология смысла человеческого существования; 2) онтология смысла человеческого существования; 3) смысловая «нигитология».

? Выявлено, что феноменолого-субъективистская парадигма, претендующая на открытие «смысла» как «нового бытийного региона», противопоставляющая «смысл» и «сущность», «субъект» и «объект», подчеркивающая иррациональный характер «смысла», выходящего за пределы системы/науки, в сущности, не дает хоть сколько-то содержательного, позитивного ответа на интересующий нас вопрос.

? Показано, что за «поверхностным эффектом» возрождения «философского субъективизма» в конце ХХ века и «расцвета» смысловой «нигитологии», утверждающей этический плюрализм, «бес-СМЫСЛЕННОСТЬ», крушение логоцентрических ценностей, просматривается более мощная, действительная тенденция современности - к «философскому объективизму», новому «логоцентризму», утверждающему приоритет науки и ценностей «незавершенного проекта модерн».

? Показано, что «философский объективизм», «онтологию смысла» следует связывать сегодня, скорее, не с сугубо «метафизическими» построениями, имеющими преимущественно постмодернистский характер, а с философскими теориями, в той или иной мере выходящими в частнонаучные области знания (теория синергетики/универсальный эволюционизм, философия сознания, теория постиндустриального общества и т.д.).

? Показано, что наиболее последовательное, глубокое развитие «онтология смысла человеческого существования» получает в рамках советского марксизма, на основе достижений которого в современной отечественной философии разрабатывается конкретно-всеобщая теория материи и развития (Пермская университетская философская школа).

? Предложена «рамочная» конкретно-всеобщая концепция смысла жизни, в широком онтологическом плане строящаяся на основе концепции единого закономерного мирового процесса, в социально-онтологическом (особенном) плане - на основе концепции единого закономерного исторического (формационного) процесса. В первом случае выявлена «объективная матрица» смысла жизни человека, конституирующая логику соотношения всеобщего, особенного, единичного, родового и индивидуального, бесконечного и конечного в аспекте «сложности», «уровня развития». Во втором предложена универсальная матрица для рассмотрения социального кризиса, возникающего на «формационном стыке», столкновения «СМЫСЛА» и «бес-СМЫСЛЕННОСТИ», содержания (новой идентичности человека) и формы (институциональных структур).

? Выявлены наиболее общие, «узловые» элементы формирующейся конкретно-всеобщей системы общечеловеческих ценностей, отражающей объективные тенденции развития родовой и индивидуальной сущности человека в условиях перехода к новому, постиндустриальному обществу и составляющей «формулу смысла жизни» современного человека.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшей разработке проблем онтологии субъективности, «смысла жизни» в конкретно-всеобщем философском ключе, социально-онтологического и этико-аксиологического аспектов проблемы; при подготовке учебных курсов по «Общей философии», «Социальной философии», «Философской антропологии», «Этике». Материалы исследования также могут быть оформлены в виде самостоятельного спецкурса, различные блоки и элементы которого могут использоваться для подготовки программ воспитания молодежи в школах и вузах.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на Международных научных студенческо-аспирантских конференциях «Актуальные проблемы философии, социологии и политологии, экономики и психологии» (Пермь, 2003, 2006), общероссийской научной конференции «Философия в современной России» (Пермь, 2004), Международной научной конференции «Актуальные проблемы научной философии» (Пермь, 2005), IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005), общероссийской научной конференции «Актуальные проблемы научной философии» (Пермь, 2006), всероссийских научно-практических конференциях «Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в вузе, техникуме, школе» (Пермь, 2006, 2007), Международной научно-методической конференции «Классический университет в российском образовательном пространстве» (Пермь, 2006), Международной научно-практической конференции «Философия. Культура. Гуманизм: история и современность» (Оренбург, 2006), всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы научной философии» (Пермь, 2007), Международной научной конференции «Актуальные проблемы научной философии» (Пермь, 2008). Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры философии философско-социологического факультета Пермского государственного университета им. А.М.Горького.

Структура работы определяется целью, решением поставленных задач и логикой исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав (первая глава включает два параграфа, вторая - шесть, третья - два), заключения и библиографического списка использованной литературы (481 название).

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, методологическая и теоретическая основа исследования, определяются его цели и задачи, характеризуется научная новизна и научно-практическая значимость.

В первой главе «Феноменология смысла человеческого существования. Постановка проблемы “смысла жизни” в философии ХХ века» исследуется феноменологический «пласт» теории смысла жизни, получивший свое оформление в рамках зарубежных психологических концепций (А.Адлер, А.Маслоу, В.Франкл, К.Обуховский), феноменолого-субъективистской традиции ХХ века (Э.Гуссерль, М.Шелер, Г.Риккерт, В.Дильтей, А.Бергсон, А.Камю и другие); выявляются специфические черты, предпосылки и возможности феноменологического подхода к анализу «смысла», а также его принципиальная ограниченность, заставляющая вернуться к философской классике с целью переосмысления и актуализации скрытого содержания ее фундаментальных посылок и принципов.

В § 1 «“Смысл жизни” как психологическая проблема» показано, что в ХХ веке в условиях кризиса мировой цивилизации, углубляющегося переживания «экзистенциального вакуума», «пустоты» (В.Франкл) проблема «смысла жизни» становится предметом пристального внимания со стороны различных школ и направлений теоретической и экспериментальной психологии. «Смысл» видится в контексте преодоления неполноценности, выработки собственного «стиля жизни» (А.Адлер), возможностей «самоактуализации» (А.Маслоу), в качестве «проекции» и реализации «сверхсмысла» (В.Франкл), психологической метапотребности, скрепляющей и ориентирующей «Я» (К.Обуховский). «Смысл» рассматривается как стержневой элемент в системе мотивов, обеспечивающий и направляющий активность индивида, личности. Ограниченность психологической теории в данном случае определяется ее исключительным вниманием к единичному (психологическим особенностям и «выбору» конкретного индивида, «я») и невниманием к всеобщему и особенному в человеке, родовым чертам и тому или иному «историческому контексту».

§ 2 «Феноменология, неклассическая аксиология, философия жизни, экзистенциализм “открывают” “новую реальность смысла”» посвящен рассмотрению неклассических вариантов «феноменологии смысла», анализу их исходных посылок, восходящих преимущественно к средневековому и нововременному смысловым типам.

Особый интерес в данном отношении представляют взгляды Э.Гуссерля, основоположника феноменологии, философского направления, исследующего «трансцендентально очищаемое сознание с его сущностными коррелятами», «смыслодающую» функцию сознания. Гуссерль критикует такой подход, при котором феноменологию понимают как нижнюю ступень эмпирической психологии: феноменология, по Гуссерлю, есть наука о сущностях, «истинная и подлинная универсальная онтология». «Смысл», с этих позиций, есть «новый бытийный регион», получающий свои специфические границы в контексте применения феноменологической редукции (epoche). Несмотря на ряд тонкостей и сложностей в интерпретации взглядов позднего Гуссерля - поворот к историчности и проблематике «жизненного мира» (Lebenswelt), - ключевым пунктом его философии остается «вопрошание… о субъективности, которая всеми донаучными и научными способами производит в конечном счете всякую мировую значимость вместе с ее содержанием…» Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб., 2004. С. 105.. При этом процедура выявления смысла носит сугубо интуитивный характер. «Ядро» смысла («просто Х») отделяется интуитивно, оно является предданным «Я». «Смысл» в конечном итоге оказывается «абстрактной формой», вселившейся в ноэматическое содержание посредством интуитивного восприятия.

Специфика феноменологического подхода рельефно вырисовывается при сопоставлении аксиологических концепций М.Шелера и Г.Риккерта с их общим метафизическим основанием (философия И.Канта) и расхождениями в отношении методов выявления ценностей. Если Шелер подчеркивает значимость интуитивного подхода к анализу ценностей и смыслов («априорный “orde du coeur” или “logique du coeur”»), то Риккерт, напротив, всячески пытается избежать «плохого субъективизма» (Гегель). Однако, делая шаг в верном направлении и пытаясь обнаружить объективные критерии оценки в сфере культуры с опорой на «великие силы истории», Риккерт, тем не менее, остается на позиции «субъекта» в философии, выступающего «точкой срастания» трех царств: действительности, ценности и смысла. Трем царствам соответствуют и три различных метода их постижения: объяснение, понимание и истолкование. Очевидно, что апелляция к общезначимому, интерсубъективному содержанию «чистого акта переживания» так же не нарушает границ «феноменологии восприятия», на что претендует Риккерт. Показательна в этом отношении его критика «феноменологического интуитивизма» философии жизни (В.Дильтей, А.Бергсон, О.Шпенглер, Г.Зиммель и другие). Своеобразная форма механицизма, унаследованная Риккертом от Канта («противоречие для всякой научной точки зрения “смертельно”» Риккерт Г. Философия жизни. Мн., М., 2000. С. 192.), сталкивается здесь со «своим другим» в лице философии жизни с ее глубинным механицизмом в понимании природы, антисистемностью и антинаучностью.

Неприятие системы, которая, с позиций философии жизни, не может охватить жизнь и ее смысл как бесконечно развивающееся целое, бесконечно трансцендирующее собственные границы (Г.Зиммель), - характерная черта и экзистенциальной философии. Так, К.Ясперс и Г.Марсель «в духе биологизма» называют систему взглядов «раковиной», которую философ выстраивает из самого себя См., например: Марсель Г. Опыт конкретной философии. М., 2004. С. 49.. Выражаясь в критике системности, механицизм (метафизичность) неклассической «феноменологии смысла» накладывает запрет и на решение другой - ключевой для экзистенциализма и неклассической философии в целом - проблемы соотношения бесконечного и конечного в структуре «смысла жизни». Часть философов механистично «решает» ее в пользу бесконечного и «абсурд становится богом» (С.Кьеркегор, К.Ясперс, Л.Шестов, Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский), другие - в пользу конечного, нивелируя «смысл» как таковой (А.Камю, М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр).

В заключение первой главы, учитывая недостатки неклассической «феноменологии смысла», автор исследования предлагает наметить проблемное поле, ключевые принципы и «пределы» «феноменологии смыла».

Во второй главе «Проблема “сущности” и “смысла жизни” в истории философии» «смысл жизни» рассматривается как особый «рациональный конструкт», формирующийся на основе определенного понимания сущности мира и человека, способа их существования и получающий в рамках классической традиции принципиальное развитие.

В § 1 «Античный смысловой тип» показано, что классическая философская традиция берет свое начало с того момента, когда первые натурфилософские школы Греции, трансцендируя одномерную мифологическую картину мира, ставят вопрос о первооснове, сущности космоса и человека. Таким образом, проблема «смысла» для античной философии и всей последующей классической традиции выступает как проблема идентичности, соответствия своей сущности, преломляясь в контексте решения выделенных фундаментальных проблем, парадигм: материализма/реализма или антропоморфизма/идеализма; диалектики или метафизики; родовой сущности человека/коллективизма или социального атомизма/индивидуализма.

В § 2 «Средневековый и ренессансный смысловой тип» прослеживается «развитие» средневековой (религиозной) системы смыслов с момента ее зарождения на рубеже тысячелетий, концептуального оформления в системах ранней патристики и зрелой схоластики, дальнейшего пересмотра в контексте Реформации и «ренессанса реалистической парадигмы» - и вплоть до новейших веяний ХХ века.

Средневековый и ренессансный смысловой тип развивает преимущественно антропоморфическую парадигму, поддерживая и вырабатывая парадоксальные, диалектические по форме и метафизические по содержанию, принципы «неподвижного перводвигателя», свободы воли в контексте провидения и т.д. Амбивалентный характер средневековой парадигмы, выражающийся в относительном противостоянии «линии Платона-Августина» и «линии Аристотеля-Фомы Аквината» (смещение в сторону большего «реализма», «от веры к разуму», «от Бога к человеку», оправдывающее институты «земного града»), объясняет его устойчивость и жизнеспособность в различных исторических контекстах. Так, Г.Кюнг, предпринимая впечатляющую попытку свести всю историю развития христианской теологии в единую схему, тем не менее, не замечает, что новые констелляции, «точки роста» (ап. Павел, Ориген, Августин, Фома Аквинский, Лютер, Шлейермахер, К.Барт) См.: Кюнг Г. Великие христианские мыслители. СПб., 2000. связаны, преимущественно, с актуализацией «хорошо забытого» содержания предшествующих парадигм. Например, «диалектическая теология» К.Барта, соответствующая современному постмодернизму в философии и ориентирующаяся на «абсолютно Иного» Бога, по существу, возрождает иррационализм раннего христианства. Как показано в исследовании, своеобразный «ренессанс» религиозной философии в ХХ веке, который связывают с именами зарубежных (Ж.Маритен, Э.Жильсон, П.Тейяр де Шарден, К.Барт, П.Тиллих, Р.Нибур, А.Швейцер и другие) и отечественных (Н.Федоров, В.Соловьев, Н.Бердяев, П.Флоренский и другие) мыслителей не привел к действительной переориентации («аджорнаменто») и нарушению смысловых горизонтов средневекового способа мышления.

В § 3 «Смысловая система Нового времени» исследуется нововременной смысловой тип с его выраженным наукоцентризмом и критикой антропоморфной логики средневекового способа мышления, осуществляемой в XVII веке с позиций двух противоположных направлений: эмпиризма и рационализма. Характерная для XVII века смысловая раздвоенность находит свое наиболее яркое выражение в системе взглядов Р.Декарта. Несмотря на то, что Декарт, в конечном счете, подчиняет свои субстанции (res cogitanc и res extensa) совершенной субстанции бога, именно он вводит представление о природе как гигантской механической системе, минимизируя, тем самым, роль бога и превращая его в нежизнеспособный гибрид рационалистического мышления и религиозной веры (Э.Жильсон). Дуалистическое представление о человеке как «мыслящем животном», или «ангеле, управляющем машиной» Маритен Ж. Религия и культура // Знание и мудрость. М., 1999. С. 51., вытекающее из системы Декарта, становится ключевым не только для Нового времени, но и выходит далеко за его пределы.

§ 4 «Смысловая система философии И. Канта» посвящен анализу «критического периода» в творчестве мыслителя, сочетающего в себе, казалось бы, несовместимые тенденции: завершение идей Просвещения и их критику, следование классической парадигме и ее «деконструкцию». Восприняв основную логику рассуждений Д.Юма, восходящую к сенсуализму Дж.Локка, Кант, таким образом, развивает заложенную в горизонтах просветительского разума тенденцию к «самоотрицанию»: «гносеология у него отрывается от своего онтологического корня». Однако наиболее мощные смысловые линии, связывающие философию Канта с системой идей Нового времени, образует механистический способ мышления, который Кант безуспешно пытается преодолеть. В данном ключе должна быть понята и «коперникианская революция» Канта, представляющая собой попытку раскрыть творческий, конструктивный характер человеческого познания, благодаря которой «неклассический субъект» получает свое «предельно четкое определение» (Р.Гвардини).

Механицизм, обнаруживающийся на уровне глубинных оснований системы Канта (представление о полной «непроницаемости» чувственности для внешнего воздействия и убежденность в принципиальной неполноте человеческого опыта) лишает гносеологического субъекта всяких перспектив в отношении трех ключевых, по Канту, вопросов метафизики - существования бога, свободы и бессмертия. По этой причине, следуя механистической логике, Кант совершает «свой бессмертный прыжок из одной критики в другую» (М.Унамуно) - в сферу практических интересов субъекта как особую, отдельную сферу субъективности. В новом контексте свобода, бессмертие души и бытие Божье становятся постулатами, которые, хотя и «не расширяют спекулятивного познания, но в общем дают идеям спекулятивного разума…объективную реальность…» Кант И. Соч. В 8-ми т. Т. 4. М., 1994. С. 530.. Ключевым недостатком, «проклятием» системы Канта, как это показал еще Гегель, является отсутствие развития, в частности, реальной диалектики бесконечного-конечного, на котором строятся все современные неклассические системы.

§ 5 «Смысловая система философии Г.В.Ф. Гегеля» посвящен анализу сильных и слабых сторон философии великого немца, во многом «угадавшего» действительные черты смысла человеческого существования как развития родовой и индивидуальной человеческой сущности в ходе исторического процесса. К сильным сторонам философии Гегеля относится, прежде всего, то, что он буквально конструирует, выводит человека и общество из единого закономерного мирового процесса развития духовной субстанции, раскрывая «смысл жизни» человека как бы в двух планах, непосредственном и абсолютном, и подчеркивая, тем самым, значение всеобщего, родового в человеческой сущности, человечности, гуманности. Гегель дает действительно глубокую трактовку развития как закономерного процесса усложнения субстанции, движения от низшего к высшему, процесса саморазвития, аккумуляции и индивидуализации всеобщего содержания субстанции.

Слабые стороны системы определяются ее основным «пороком» - трактовкой мира как логической идеи, введенной без каких бы то ни было строгих доказательств, и «разрушающей изнутри» сильные стороны философии Гегеля. За «антропоцентрическим рассмотрением мира» у Гегеля (В.Виндельбанд) обнаруживается мощная теологическая установка, «последовательное проведение и завершение религиозной истины» (Л.Фейербах). «Всеобщее определение сущности человека в гегелевской философской теологии» в силу неизбежной абстрактности, поскольку человек есть «христиански понятый дух (логос)» Лёвит К. От Гегеля к Ницше. Революционный перелом в мышлении XIX века. СПб., 2002. С. 493., заполняет все пространство «человеческого», уничтожает в человеке особенное и единичное, нивелирует его индивидуальность, лишаясь при этом и собственного (всеобщего) смысла. Чрезвычайно ценная мысль о саморазвитии субстанции мира фактически не работает на глубинном уровне этой системы, поскольку понятие, в конечном счете, остается неизменной сущностью мира, является «первым» (в библейском смысле), никогда не возникает, а лишь изменяется по форме (В.В.Орлов). И, наконец, одна из глубочайших догадок Гегеля о необходимости разработки конкретно-всеобщего «слоя» философской теории не только не была, но и в принципе не может быть реализована в горизонтах его логики.

§ 6 «Марксизм. Формирование современной системы смыслов» посвящен анализу предпосылок и ключевых принципов формирования «классической» философии марксизма, представляющей собой, в общем, современный, научный смысловой тип и получающей дальнейшую разработку в рамках «советского» и «западного» марксизма. Научность философии марксизма заключается в том, что она дает принципиальное решение ключевых проблем философского знания: проблемы сущности мира (включающей проблему бесконечности мира и конечности человека); проблемы развития (парадокса развития, возникновения нового); проблемы сущности человека и смысла его существования. Развиваясь в русле классической традиции, марксизм в то же время в корне изменяет существовавший подход к смысложизненной проблематике, анализу логики и смысла истории. Вводя принципы объективности и развития в историческую науку и социологию, Карл Маркс блестяще демонстрирует их эффективность в «Капитале», со времени появления которого, по словам В.И.Ленина, «материалистическое понимание истории уже не гипотеза, а научно доказанное положение…». Хотя и «Капитал» Маркса имеет «выходы» на всеобщую сущность человека, «всеобщий смысл» его бытия, решающее значение в этом отношении принадлежит ранним работам Маркса и работам Ф.Энгельса. С этих позиций, сущность человека заключается в том, что он есть высшая форма материи, ее «высший цвет», и, следовательно, универсальное материальное существо, характеризующееся универсальным способом бытия в мире. Человек - это существо, которое производит само себя, свое бытие и сущность. Самопроизводство человека как глубинный смысл «трудовой парадигмы» марксизма и есть наиболее точное «свернутое» определение всеобщей сущности человека, чего, в частности, не замечает К.Лёвит, противопоставляя марксизму «всеобщность» гегелевского подхода.

Принципиально новое звучание в контексте материалистической диалектики получает и гегелевская идея о единстве родового и индивидуального, составляющая «метафизический фундамент» предложенной Марксом конкретно-всеобщей теории отчуждения. Критикуя «гетерономный» характер построений К.Маркса, подчиняющих исторический процесс определенной Логике (=СМЫСЛУ), его оппоненты См., например: Хюбнер Б. Смысл в бес-СМЫСЛЕННОЕ время: метафизические расчеты, просчеты и сведение счетов. Мн., 2006. упускают из вида тот факт, что законы истории, с которыми соотносится ее «СМЫСЛ» в марксизме, есть внутренние законы развития родовой и индивидуальной человеческой сущности. Родовое при таком подходе не замкнуто в себе, определено в себе и для себя, а замкнуто на индивида. Родовой СМЫСЛ определен к индивидуальному. Смысл жизни в данном случае предстает как конкретно-исторический феномен.

В отечественной философии советского периода смысложизненная проблематика исследуется специально в общефилософском (В.В.Орлов, И.Т.Фролов, В.Е.Давидович, Б.Т.Григорьян, И.Д.Панцхава, А.Г.Мысливченко и другие), социологическом (В.А.Вазюлин, Б.А.Чагин, С.С.Батенин, В.С.Барулин и другие), этико-аксиологическом (В.П.Тугаринов, П.М.Егидес, Г.К.Гумницкий, О.Г.Дробницкий, В.А.Капранов и другие), социально-психологическом (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн) планах. При этом в работах, непосредственно посвященных «смыслу жизни», наименее проработанным остается, как ни странно, наиболее фундаментальный, общефилософский «пласт» проблемы, связанный с актуализацией и прояснением всеобщих содержательных моментов «смысла» («вселенского», «космического» смысла жизни). Это обстоятельство следует связывать с определенным кризисом материалистической философии, точнее, ее традиционной, абстрактно-всеобщей «формы» и созревшей во второй половине ХХ века необходимостью «перехода к новой форме научного материализма» Орлов В. В. Научная философия в начале XXI века // Новые идеи в философии. Пермь, 2000. Вып. 9. С. 122.. Недооценка этих процессов, по сути, и привела к глубокому кризису как отечественного, советского, так и зарубежного (Ф.Поллок, М.Хоркхаймер, Т.Адорно, Г.Маркузе, Э.Фромм, Ю.Хабермас и другие) марксизма, отказавшегося, в конечном счете, от решения фундаментальных проблем философского знания.

В третьей главе «Онтология смысла человеческого существования» выявляются достоинства объективно-реального подхода в трактовке «смысла жизни», находящего свое наиболее последовательное и глубокое выражение в рамках современной формы материализма и диалектики, конкретно-всеобщей теории материи и развития, разрабатываемой коллективом авторов Пермской университетской философской школы.

В § 1 «Конкретно-всеобщая концепция “смысла жизни”» показано, что на уровне конкретно-всеобщего подхода с его стержневой идеей единого закономерного мирового процесса выявляется целый ряд новых законов и закономерностей развития: всеобщий закон развития, закономерности соотношения высшего и низшего, аккумулятивная и конвергентная закономерности развития. На основе их анализа и обобщения формулируются ключевые принципы конкретно-всеобщей концепции «смысла жизни».

Первоначально речь идет об объективной основе «смысла» - социальном «качестве», «сущности» человека, занимающего определенное место в структуре универсума, объективных тенденциях в развитии родовой и индивидуальной социально-материальной сущности человека. Смысл человеческого существования раскрывается здесь в контексте конкретно-всеобщей диалектики соотношения высшего и низшего, их глубокого «генетического» родства, необходимости появления высшего, заложенной во внутренней природе низшего, предшествовавшего бесконечного процесса развития. В то же время, подчиняя себе низшее, высшее обладает интегративным качеством, несводимым к совокупности качеств и содержаний низшего, то есть «выводит» необходимость на новый уровень, раскрывает ее глубинный смысл. Интегративное качество высшего как наиболее сложного фрагмента мира репрезентирует интегративное качество мира в целом. «Вклад» высшего в этом отношении превосходит вклады других - менее богатых фрагментов См.: Барг О. А. Проблема интегративности и конкретно-всеобщий уровень понимания действительности // Новые идеи в философии. Пермь, 1998. Вып. 7. . Эволюция интегративного качества мира определяется в главном внутренними законами и сущностью высшего, выражающего и концентрирующего тенденции, присущие миру в целом. Таким образом, сущность человека как особенного особенного, «высшего цвета» материи (конвергентная закономерность) состоит в том, что он есть «концентрированная всеобщность», тотальность, главный «космический фактор», с которым связано дальнейшее развитие мира, «размыкание замыкающегося круга Вселенной», открытие второй «полубесконечности».

Весьма плодотворным в этом отношении является сопоставление конкретно-всеобщей теории развития и синергетической теории, или теории универсального (глобального) эволюционизма (И.Р.Пригожин, Н.Н.Моисеев, С.Д.Хайтун и другие). Последняя с ее принципами «самоорганизации», необратимости развития («стрела времени»), «избыточности» сложных систем во многом сближается с выводами конкретно-всеобщей теории развития, представляя собой своеобразный случайностный «сколок» с диалектики. Вместе с тем, следует отметить, что лежащее в основе синергетики неразрешимое противоречие между принципами спонтанной самоорганизации, «усложнения возможных организационных структур материи и роста их разнообразия» (Н.Н.Моисеев) и «стохастичности» («неопределенности») существенно снижает эвристический потенциал этой теории.

Как показано в исследовании, необходимый, закономерный характер развития, не исключающий, впрочем, случайностей («бифуркаций») отчетливо просматривается в иерархически построенной системе мира. Необходимость появления особенного, аккумулирующего в себе всеобщее, определяется уже тем фактом, что вне социального - производящего, преобразующего и сознательного, целенаправленного способа развития - субстанция мира не может реализовать колоссальной части своих возможностей. Вселенский смысл (совпадающий с собственными потребностями человека) связан с сознательным, целенаправленным процессом преобразования среды и самого человека, усложнением мировой системы, предотвращением ее инволюции. Согласно данным современного естествознания, если не возникает человек, то нижележащие формы материи (физическая, химическая, биологическая), достигнув некоторого пика сложности, неминуемо деградируют, а возможно, и исчезают См.: Барг О. А. Живое в едином мировом процессе. Пермь, 1993. С. 210..

В дальнейшем в структуру исследования вводится представление о «смысле» как специфическом духовном, идеальном образовании, отображающем объективное социальное качество, сущность. При этом возникают известные сложности. С одной стороны, мы, действительно, можем сказать, что «механизм формирования… смысла вполне объективен» См.: Имянитов Н. С. Объективные смыслы жизни и существования // Вопросы философии. 2006. № 7.. С другой, считаем ошибочным вывод о том, «смысл» «существует независимо, в связях и закономерностях объективного мира» (Н.С.Имянитов). Избежать подобного редукционизма позволяет представление об объективной матрице смысла, образованной последовательностью сущностей (качеств, значений) бесконечного мира. Данное представление основывается на высказанной В.В.Орловым гипотезе о существовании особой «вертикальной структуры», обеспечивающей взаимодействие высших и низших уровней в целостном процессе функционирования и развития любого материального объекта. Включая в себя представления об изоморфном соответствии систем высшего и низшего уровней, наличии «системы-двойника» («теневой системы») высшего на низшем уровне, эта гипотеза позволяет, в частности, решить проблемы «рождения смысла», «командующей роли мысли». Основываясь на концепции единого закономерного мирового процесса, данная гипотеза, по сути, подводит черту под дискуссиями о природе/специфике идеального, дает ключ к разгадке «тайны сознания» См.: Юлина Н. С. Тайна сознания: альтернативные стратегии исследования // Вопросы философии. 2004. № 10, 11., оставшейся закрытой для современных стратегий функционализма, элиминативизма, эмерджентизма и т.д. Научный анализ природы сознания, специфики идеального, его замкнутости, целостности, активности, проливает свет и на феномен «смысла», который, фигурально выражаясь, фокусирует, сводит в «одну точку» бесконечность, бесконечное содержание мирового процесса. Специфическая «пустота» сознания оборачивается, таким образом, его «всесодержательностью» (С.Гроф), субъективность «пуста», потому что бесконечна, она «всегда наполнена тем “семантическим вакуумом”, который генерирует универсальный материальный субстрат человека».

Особое место в исследовании «смысла жизни» занимает конкретно-всеобщая диалектика бесконечного и конечного, жизни и смерти, противопоставляемая парадоксальной диалектике экзистенциального способа мышления (К.Ясперс, М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр). Ограничение, прерывание бесконечного («бытие к концу») не раскрывает глубинного «смысла» Dasein в его «целостности» (Gauzheit) и не свидетельствует о том, что это мой проект, моя возможность (Сартр). Метафизическая логика находит свое последовательное выражение в центральном концепте экзистенциализма - в «sum», «существующем мыслителе», конечном «я», которое не становится, а исчезает в «зазоре» между бытием и небытием.

Смысл бытия и небытия (жизни и смерти) определяется тем, о каком «сущем» идет речь. М.С. Каган Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия (К постановке вопроса) // Вопросы философии. 2001. № 6. справедливо замечает, что выявление форм небытия, анализ соотношения бытия и небытия предполагает различные аналитические контексты. Ключевым принципом их выделения является, с нашей точки зрения, сложность: смысл бытия/небытия того или иного объекта или явления определяется уровнем, «этажом» сложности, в бесконечной иерархически построенной системе мира. Смысл конечного может быть раскрыт только через обнаружение его места в иерархически построенном здании «сущего», через свернутую в нем бесконечность. Исходя из этого, можно утверждать, что человек есть уникальное конечное, вбирающее и выражающее бесконечное в его наиболее полном и всестороннем виде, как целое. Смысл жизни человека «определен к бесконечному» и не «снимается» его конечностью. Вместе с тем, остается не вполне проясненным «смысл смерти», которая чаще всего переживается «я» как наиболее «горький» аспект конечности. Перед научной философией в данном контексте встает такая проблема - является ли «смертность» онтологической, сущностной чертой человека, определяющей его идентичность и задающей границы его само-понимания с позиций этики вида (Ю.Хабермас)? Для ее решения в исследовании проводится анализ естественнонаучных концепций смерти человека как сложного биологического организма (А.Вейсман, И.И.Шмальгаузен, И.И.Мечников); идей русских космистов, как естественнонаучной (К.Э.Циолковский, Н.А.Умов, В.И.Вернадский), так и религиозной (Н.Ф.Федоров, В.С.Соловьев, Н.А.Бердяев, А.К.Горский) ориентации; выводов, сформулированных в отечественной философии советского периода (И.Д.Панцхава, И.Т.Фролов, Г.Д.Бердышев и другие); некоторых современных концепций воскрешения и бессмертия человека (И.В.Вишев, В.А.Игнатьев, С.И.Сухонос и другие). В дальнейшем формулируется авторская позиция, дается критика ряда современных концепций индивидуального бессмертия («фотонно-энергетическое», «информационное» бессмертие и пр.). Кроме того, в исследовании подчеркивается мысль о том, что проблема максимального увеличения видовой продолжительности жизни, достижения относительного бессмертия индивида, в первом приближении как будто не выходящая за рамки биологии и других естественных наук, в действительности, есть многоуровневая и многоаспектная социальная проблема.