Комическое, его особенности и миссия
Социальная миссия и сущность комического, исследование его природы. Многозначность смеха, его грани и оттенки. Несовместимость комического с осмеянием, издевкой над человеческим страданием, смертью, физическим недостатком. Исторические формы сатиры.
| Рубрика | Философия |
| Вид | реферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 06.06.2018 |
| Размер файла | 60,0 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Содержание
- I. Социальная миссия, сущность комического
- II. Основная часть
- 1. Историческая изменчивость комического
- 2. Формы комического
- 3. Исторические формы сатиры
- III. Выводы
- Список используемой литературы
I. Социальная миссия, сущность комического
"Не существует комического вне собственно человеческого. Пейзаж может быть красивым, привлекательным, величественным, неинтересным или безобразным, но он никогда не будет смешным."
А. Бергсон
Как мне представляется, для раскрытия данной темы необходимо прежде всего дать ответ на следующий вопрос: в чём же заключается природа комического? Ответ приходит вроде бы сам собой: смех, смеховая реакция. Но что такое смех?
Согласно словарю Ожегова: "Короткие характерные голосовые звуки, выражающие веселье, радость, удовольствие, а также насмешку, злорадство и другие чувства". И только?
Во всех книгах по эстетике подчеркивается, что комическое не равнозначно смешному. Действительно, смех, вызванный щекотанием, находится за границей эстетического переживания. Это - чисто физиологическое раздражение.
"Смех могут вызвать самые разнообразные явления, начиная от щекотки и кончая действием горячительных напитков или веселящего газа. В Африке отмечены случаи инфекционно-эпидемического заболевания, выражающегося в долгом изнурительном смехе. Скупой рыцарь улыбается, глядя на свои сокровища. В улыбке проявляется радость Чичикова по поводу счастливого исхода его дела. Новая игрушка - и радость ребенка переходит в смех. Смеются два друга, встретившись после долгой разлуки. Смеется человек, впервые увидевший море и пораженный неожиданной широтой и красотой водной стихии." (1, стр.90)
Не устаешь удивляться многозначности смеха. Некоторые его грани и оттенки вроде бы полностью исключают друг друга, оставаясь, однако, внутри самого феномена смешного. Смех, как известно, бывает счастливым и горьким, мажорным и минорным, ласковым и саркастическим, гомерическим и тихим, глупым и умным.
Некоторые исследователи ошибочно ищут источник смеха в естественных особенностях явлений природы. Они утверждают, что комичны причудливые облака, горы, утесы, минералы странного вида, в частности сталактиты; некоторые виды животных: собаки, обезьяны, майские жуки, лягушки, медведи, лисы; определенные растения: кактусы, пальмы, старые ивы; нелепые несоразмерности явлений природы: маленькие желуди на огромном дубе или огромная тыква на тоненькой веточке, беспомощное карабканье божьей коровки по травинке и т.п.
Однако ни одному комедиографу мира не приходила в голову мысль писать комедию о божьей коровке, или о сталактитах, или о кактусах.
Правда, ссылаясь на одну из сцен "Гамлета", немецкий философ А. Цейзинг говорит о том, что Шекспир смеется над комичными метаморфозами облаков. Но так ли это?
"Гамлет. Вы видите вон то облако, почти что вроде верблюда?
Полоний. Ей-богу, оно действительно похоже на верблюда.
Гамлет. По-моему, оно похоже на ласточку.
Полоний. У него спина, как у ласточки.
Гамлет. Или как у кита?
Полоний. Совсем как у кита".
Однако Шекспир здесь осмеивает не "метаморфозы облаков", а метаморфозы беспринципного, угодливого Полония.
Некоторые теоретики приводят на первый взгляд более убедительные примеры чисто природного комизма: животные в баснях. Но еще в XVIII в. было доказано, что в баснях мы имеем дело с животными, олицетворяющими те или иные человеческие характеры.
Итак, комическое не сводится к смешному. Хотя одно и то же явление в зависимости от обстоятельств может быть в одном случае смешным, в другом - истинно комичным. Когда у человека неожиданно падают брюки, окружающие могут рассмеяться. Однако истинного комизма в этом явлении нет.
В комическое не входит смех от физиологического раздражения. Комическое несовместимо с осмеянием, издевкой над человеческим страданием, смертью, физическим недостатком. Комическое уже смешного, но все равно его палитра чрезвычайно разнообразна. Можно сказать, что Комическое - прекрасная сестра смешного.
Комическое заключено в самом объекте. Человеческое общество - вот истинное царство комедии, так же как и трагедии. Человек - единственное существо, которое может и смеяться, и вызывать смех; во всяком случае, человеческое, общественное содержание есть во всех объектах комедийного смеха.
Комическое всегда объективная общественная ценность явления. Смешные ужимки обезьяны, забавное поведение щенка не есть природно-комическое. Они предстают в своем комизме лишь тогда, когда через их природную форму мы, видим то или иное общественное содержание: человеческие характеры, отношения людей и т.д.
Комическое порождает социально окрашенный, значимый, одухотворенный эстетическими идеалами, "светлый", "высокий" смех, отрицающий одни человеческие качества и общественные явления и утверждающий другие.
Комическое - социальная реальность.
Большинство исследователей природы комического связывают его с противоречием. Истинную комедийность придают смеху обстоятельства, обостряющие противоречия и помогающие раскрыть их социальную природу. "Комизм - результат контраста, "разлада", противоречия: безобразного - прекрасному (Аристотель), ничтожного - возвышенному (Кант), нелепого - рассудительному (Жан Поль, Шопенгауэр), бесконечной предопределенности - бесконечному произволу (Шеллинг), автоматического - живому (Бергсон), ложного, мнимо основательного - значительному, прочному и истинному (Гегель), внутренней пустоты - внешности, притязающей на значительность (Чернышевский), ниже среднего - выше среднему (Н. Тартман) и т.д." (1, стр.92)
Истинный смех вскрывает противоречия действительности. Умный смех сам по себе весьма серьезен.
Конкретные формы комического противоречия могут быть очень разнообразны. Поэтому никакое определение, абсолютизирующее одну из форм, не может быть все охватывающим. Как уже было сказано: Комическое - это общественно ощутимое, общественно значимое объективное противоречие, несоответствие цели - средствам, формы - содержанию, действия - обстоятельствам, сущности - ее проявлению, причины - следствию, действия - результатам, старого - новому, реальности - представлениям о ней и т.д.), в котором или само это противоречие, или одна из его сторон противостоит высоким эстетическим идеалам.
Смех заразителен и тяготеет к коллективности. В этом отношении из всех искусств благоприятнейшие для комического - театр, кино, цирк. "Единственный вид искусства, неспособный отразить комическое в действительности, - архитектура. Комическое здание или сооружение было бы бедой и для зрителя, и для жителя, и для посетителя. Архитектура, прямо выражая идеалы общества, не может в силу своей специфики что-либо непосредственно критиковать, отрицать, а следовательно, и осмеивать." (1, стр.98)
Комедийный смех богат взрывчатым критическим содержанием. Но в критической направленности смеха нет пустого отрицания. Истинное остроумие человечно. Комедийный смех не есть всегдашнее и всеобщее слепое отрицание, разрушение. Основание остроумия - не философия вселенского нигилизма, а высокие эстетические идеалы, во имя утверждения которых и ведется критика. Поэтому смех - критическая сила, столь же отрицающая, сколь и утверждающая.
комическое смех сатира форма
Комическое как форма эмоциональной критики требует сознательно-активного восприятия и активного отношения со стороны аудитории, так как осмеяние, изобличение в нем не выражается прямо, к нему подводится читатель, зритель. Поэтому смех - это чрезвычайно доходчивая, заразительная и острая форма критики. Недоверие к уму читателя и зрителя порождает смех плоский, а порой и пошлый.
В отличие от трагедии или героической поэмы комедия не выговаривает идеал "прямо и положительно", а подразумевает его как нечто противоположное тому, что изображается, читатель и зритель умело подводятся художником к необходимости самостоятельно и активно в своем сознании противопоставить высокие эстетические идеалы изображаемым комическим явлениям.
Комическое - расставание человечества со своим прошлым. Пустое, отжившее не может не пыжиться, не может не пытаться выдать себя за живое, нужное людям. Маскировка для него средство самосохранения. Даже в тех немногочисленных случаях, когда старое не прибегает к сознательной маскировке, оно все равно выдает себя не за то, что оно есть на самом деле, так как жить, утеряв историческое право на жизнь, значит в конце концов притворяться пригодным для жизни.
Было бы неверно думать, что комично только старое, отжившее. Комичным может быть и новое. Возникая в недрах старого, всякое новое явление до поры до времени связано с ним, заимствует у него определенные атрибуты, свойства или даже формы для выражения своего содержания либо сохраняет пережитки этого старого, его родимые пятна.
Развиваясь по своим внутренним законам, новое имеет свои внутренние противоречия, переживает трудности роста, оно проходит низшие и высшие этапы, оно не только одерживает победы, ему свойственны и ошибки, срывы, поражения. И все это - богатая почва для критики в шутке, юморе, остроте и т.д. К тому же всегда существует противоречие между безграничностью человеческих стремлений и конкретно-исторической ограниченностью любого нового.
Комическое - критика современности. Комедийный смех современен. Его мишень всегда конкретна и определенна. Даже в том случае, если сатирик пишет о делах давно минувших дней, его смех злободневен. Будь то история села Горюхина, или города Глупова, или "Пошехонская старина", цель и адрес сатиры - современность.
Адрес сатиры исторически подвижен. Меняется сама действительность, она начинает соприкасаться с сатирой иными своими сторонами.
"Комическое социально не только в силу особенностей объекта, но и по своей субъективной стороне. Восприятие комического всегда социально обусловлено. То, что смешно одному, другому может представляться печальным. Историческое, национальное и общечеловеческое находятся в комическом в сложном диалектическом единстве." (3, стр 134)
II. Основная часть
1. Историческая изменчивость комического
Смех стремится разрушить существующий мир и создать новый, похожий на окружающее и принципиально отличный от него. Он революционер, живущий по формуле не только всесокрушения, но и всетворения.
Творческая, жизнетворящая сила смеха была подмечена людьми очень давно. В древнейшем искусстве народов мира существовали смеховые культы, ритуальный смех, бранно-пародийные образы божеств.
"В древнеегипетском папирусе, хранящемся в Лейдене, божественному смеху отводится роль сотворителя мира: "Когда бог смеялся, родились семь богов, управляющих миром. Он разразился смехом второй раз - появились воды.". Не только для древних египтян, но и для древних греков смех был жизнетворцем, созидателем. Его утверждающая, радостная, веселая народная стихия и была изначальна для истории комического, которое восходит к культу Диониса." (1, стр.102)
Термин "комедия" в переводе с греческого означает "песню комоса". Комос - "ватага гуляк". Как говорится в "Истории античной литературы" (М., 1988): "комосы имели место в религиозной обрядности, и в быту. В комедии элемент комоса представлен хором ряженых, одетых подчас в весьма фантастические костюмы. Нередко встречается, например, животный маскарад. "Козы", "Осы", "Птицы", "Лягушки" - все эти заглавия древних комедий даны им по костюмам хора. Хор славит, но чаще всего обличает, причем его насмешки, направленные против отдельных лиц, обычно не стоят ни в какой связи с комедийным действием. Песни комоса были прочно укреплены в аттическом фольклоре, независимо от религии Диониса, но входили также и в обрядность Дионисовых празднеств". Какие же свойства комического обнажаются у его истоков? Во время празднества в честь Диониса обычные представления о благопристойности временно прекращали свое действие и теряли силу. Устанавливалась атмосфера полной откровенности, разрушения привычных норм. Возникал условный мир безудержного веселья, насмешки, откровенного слова и действия. Это было чествование зиждительных, созидательных сил природы, торжество плотского начала в человеке, культ природы, сочетавшиеся с разгулом смеха и с комическими воплощениями. Смех здесь способствовал "основной цели обряда - обеспечению победы производительных сил жизни: в смехе и сквернословии видели жизнетворящую силу" И.М. Тройский. История античной литературы. Л" 1957, стр.156.
В дни буйства жизненных сил, прорывающихся сквозь оковы складывающейся официальной идеологии, превращались и римские сатурналии. Они хотя бы на время возвращали народ к легендарному "золотому веку" - царству искреннего веселья. Народный смех, утверждающий радость бытия, оттеняя официальное мировосприятие, звучал в Риме в ритуалах, сочетавших одновременно и прославление, и осмеяние победителя, оплакивание, возвеличение и осмеяние покойника.
В средние века народный радостный смех, противостоявший строгой идеологии церкви, звучал на карнавалах, в комедийных действиях и процессиях, на праздниках "дураков", "ослов", в пародийных произведениях, в стихии фривольно-площадной речи, в остротах и выходках шутов и "дураков", в быту, на пирушках с их "бобовыми" королями и королевами.
Почти четверть жизни (в общей сложности до трех месяцев в году) люди средневековой Европы отдавали карнавалу. Народное празднично-смеховое мировосприятие существенным образом восполняло удручающую серьезность и односторонность официальной религиозно-государственной идеологии.
Комедийно-праздничная, внеофициальная жизнь общества - карнавал несет и выражает народную смеховую культуру, полно воплощающую в себе идею вселенского обновления. В этом радостном жизнеутверждении и обновлении - один из важнейших принципов эстетики комического. Смех не только казнит несовершенство мира, но и, омыв мир свежей эмоциональной волной радости и веселья, преображает и обновляет его. В карнавальном средневековом празднестве особенности смеха как отрицающей и одновременно утверждающей силы обнажаются и предстают в своем полном и подлинном виде.
Жизнеутверждающий, радостный, веселый аспект комического во всей его исторической, мировоззренческой и эстетической значимости был раскрыт в книге М. Бахтина "Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса" (М., 1965).
М. Бахтин дал выразительную и яркую характеристику карнавала:". карнавал не знает разделения на исполнителей и зрителей. Он не знает рампы даже в зачаточной ее форме. Рампа разрушила бы карнавал (как и обратно: уничтожение рампы разрушило бы театральное зрелище). Карнавал не созерцают, - в нем живут, и живут все, потому что по идее своей он всенароден. Пока карнавал совершается, ни для кого нет другой жизни, кроме карнавальной. От него некуда уйти, ибо карнавал не знает пространственных границ. Во время карнавала можно жить только по его законам, то есть по законам карнавальной свободы. Карнавал носит вселенский характер, это особое состояние всего мира, его возрождение и обновление, которому все причастны" М. Бахтин. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965, стр.10..
"Шут - герой карнавала, его высший и полномочный представитель. Шуты были комическими актерами-импровизаторами, для которых сцена - весь мир, а комедийное действие - сама жизнь. Они жили, не выходя из комедийного образа, их роль и их личность совпадали. Они - искусство, ставшее жизнью, и жизнь, поднятая до искусства; шут - амфибия, свободно существующая сразу в двух средах: реальной и идеальной (художественной). Эта же стихия народно-праздничного, "карнавального" смеха бушует не только на городской площади, но и врывается в литературу, полностью выявляя себя в таком ее жанре, как пародия. Основные идеи и сюжеты официально-церковной идеологии, а также важнейшие литературные произведения этой эпохи имеют свои комедийные подобия ("Литургия пьяниц", пародии на "Отче наш", пародийные варианты "Песни о Роланде" и др.)." (1, стр.108)
Эпоха Ренессанса возродила принцип: человек - мера всех вещей. Человек есть естественная природа, принимаемая без всякого ханжества, его естественное состояние и потребности - вот мера всех ценностей. И эта полная физической и духовной силы, брызжущая умом и чувственностью человеческая природа раскрепощается в веселом и озорном, фривольном и грубоватом, дерзком и жизнерадостном карнавальном смехе. Анализируя особенности карнавального смеха, М. Бахтин отмечает, что прежде всего это всенародный, праздничный смех. Кроме того, он универсален, т.е. направлен на все и на всех (в том числе и на самих смеющихся):". весь мир представляется смешным, воспринимается и постигается в своем смеховом аспекте, в своей веселой относительности". Это смех одновременно веселый, ликующий и насмешливый, высмеивающий, он и отрицает, и утверждает, казнит и воскрешает, хоронит и возрождает. При этом, как показывает М. Бахтин, "народ не исключает себя из становящегося целого мира. Он тоже незавершен, тоже, умирая, рождается и обновляется. В этом - одно из существенных отличий народно-праздничного смеха от чисто сатирического смеха нового времени. Чистый сатирик, знающий только отрицающий смех, ставит себя вне осмеиваемого явления, противопоставляет себя ему, - этим разрушается целостность смехового аспекта мира, смешное (отрицательное) становится частным явлением".
Так в карнавальном смехе в еще не расчлененном виде, слитно существует и утверждение, и отрицание, и юмористическое, и сатирическое начала, которые постепенно вычленяются в самостоятельные типы комизма.
Говоря о характеристике социальной природы комического нельзя не отметить, что оно всегда имеет национальную окраску, выступает в национально-неповторимой форме. Эмоциональная одухотворенность комического всегда различна и зависит, в частности, от национальных традиций мышления художника.
Национальное же своеобразие юмора в свою очередь ещё и исторически изменчиво.
Так, одна из специфических особенностей, например, русского национального юмора - сочетание веселого комизма с грустью, что проявлялось у Гоголя в смехе сквозь слезы, а у Чехова в слезах сквозь смех. "То разгулье удалое, то сердечная тоска": эта особенность русского характера обусловливает и русский национальный юмор, в котором автор как бы прикидывается простачком, спокойный в самом своем негодовании, добродушный в самом своем лукавстве. В молдавской литературе эмоциональная наполненность юмора иная. Юмор здесь одухотворен особым чувством, которое выражается понятием "дор" (происходит от латинского слова, означающего "страдать", "испытывать боль"). Исследователи утверждают, что в молдавском языке слово "дор" приобрело почти
М. Бахтин. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса, стр.15-16. непереводимый смысл, выражая одновременно душевную боль и страстное желание, любовь и кручину, грусть, тоску и радостное ожидание См.В. Коробан. Национальная специфика в литературе и вопросы мастерства. "Днестр", 1959, № 2, стр.119..
Белинский писал:"тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его, так сказать, манере понимать вещи" См.В.Г. Белинский. Полн. собр. соч., т.I. M., 1953, стр.298, 299. разумом, порождает небывалые чудовища, соединенная с ним, она мать искусства и творит чудеса.. И эта "манера понимать вещи", пожалуй, ни в чем так отчетливо и выпукло не проявляется, как в национально окрашенном юморе.
При всем национальном своеобразии комического в нем явственно проступают интернациональные и общечеловеческие черты. В силу общности законов социального развития часто одни и те же явления с одинаковой непримиримостью высмеивают все народы.
"Там, где происходит интенсивное взаимодействие различных национальных традиций, возникают своеобразные формы юмора. В этом отношении интересен, например, "одесский" юмор. Очевидно, что особые географические и исторические условия портового, многонационального по своему составу города, стоящего к тому же на стыке различных национальных влияний, создали особенно благоприятную обстановку для глубокого взаимодействия национальных культур. Украинский, русский, молдавский, еврейский юмор, взаимообогатив друг друга, создали неповторимость одесского остроумия. И в этом секрет некоторых общих черт юмора Бабеля, Ильфа, Петрова, Катаева." (1, стр.103)
2. Формы комического
Как уже отмечалось, существенные особенности комического менялись от эпохи к эпохе. У чувства юмора как разновидности эстетического чувства имеются свои особенности.
Многообразие оттенков смеха отражает эстетическое богатство действительности. Мера смеха определяется и объективными особенностями предмета, и идейно-эстетическими принципами художника, его отношением к объекту.
Активная, творческая форма чувства юмора - остроумие. Если юмор - это способность к восприятию комизма, то остроумие - к его творению, созданию. Остроумие - это талант так концентрировать, заострять и эстетически оценивать реальные противоречия действительности, чтобы нагляден и ощутим стал их комизм.
Непременность неожиданности в комическом делает особенно необходимой неповторимость юмористического произведения, которая, как верно подчеркивал Гегель, не должна достигаться путем создания причудливого. Гений сатирического гротеска - Гойя отмечал важность единства фантазии и разума в комическом. Примечательна надпись художника на полях офорта: "Сон разума рождает чудовищ". Гойя подчеркивал, что фантазия, покинутая
"Юмор - смех дружелюбный, беззлобный, хотя и не беззубый. Обнажая сущность явления, он стремится его совершенствовать, очистить от недостатков, помогая полнее раскрываться всему общественно ценному. Юмор видит в своем объекте какие-то стороны, соответствующие идеалу. Говорят, что часто наши недостатки есть продолжение наших достоинств." (1, стр.102)
Именно такие недостатки представляют основу для добродушного юмора. Объект юмора, заслуживая критики, все же в целом сохраняет свою привлекательность. Иное дело, когда не отдельная черта, а все явление целиком отрицательно, реакционно, когда оно социально опасно и способно нанести серьезный ущерб обществу. Здесь уже не до дружелюбного смеха. Смех над таким прогнившим, фальшивым явлением - смех бичующий, изобличающий, сатирический. Сатира отрицает мир, казнит его несовершенство во имя его преобразования в соответствии с некоей идеальной программой.
Мера негативности и критичности - вот решающий критерий, позволяющий различать две важнейшие сферы комического - юмор и сатиру.
"Между юмором и сатирой - целая гамма оттенков смеха. Насмешка Эзопа, раскатистый хохот Рабле, едкий сарказм Свифта, тонкая ирония Эразма Роттердамского, то классицистически изящная, то рационалистически строгая, то озорная сатира Мольера, мудрая и злая улыбка Вольтера, искристый юмор Бомарше, то шутливый, то острый смех Беранже, карикатура Домье, гневный гротеск Гойи, колючая романтическая ирония Гейне и скептическая ирония Франса, веселый юмор Твена и иронический юмор Шоу, смех сквозь слезы Гоголя, разящая сатира и сарказм Щедрина, душевный, грустный, лирический юмор Чехова, одухотворенная весельем сатира Гашека, победный смех Маяковского, оптимистическая сатира Горького, по-народному жизнерадостный, неиссякаемый юмор Твардовского, Шолохова. Какое богатство!" (3, стр.127)
В разных формах комического по-разному соотносятся отрицание и утверждение. Даже в резко критикующей мир сатире отрицание основывается на положительной, жизнеутверждающей программе-идеалах.
Юмор, будь он даже и весьма жестким, не предполагает полного отрицания изображаемого явления. Юмор обычно довольствуется тем, что указывает на отдельные, порой и очень существенные, недостатки и несовершенства этого явления. Сатира гораздо более непримирима. Ее критичность носит не просто резкий, но в той или иной степени глобально-негативный характер.
Сатира обычно ратует за полное искоренение развенчиваемого ею жизненного явления. Сатире да и комическому вообще нередко свойственно резкое заострение конфликта, сгущение красок, что делает комическое подчас уязвимым для критики. Те или иные несоответствия и противоречия рассматриваются в комическом как бы сквозь увеличительное стекло. "Сатирическое заострение, - пишет теоретик комического Ю. Борев, - и сознательное преувеличение дают возможность выпукло, зримо, конкретно почувствовать наиболее существенные индивидуальные и всеобщие черты изображаемого художником социального явления" Комедийная гиперболизация нередко дополняется пародированием и гротеском. Они могут играть и самостоятельную, ведущую роль в эстетической структуре сатирических и юмористических произведений.
Пародирование, пародия - утрированное, шаржированное воспроизведение жизненного явления, ироническое подражание литературному первоисточнику. Пародия существует и как отдельный подвид художественного творчества в поэзии и в прозе..
Адрес сатиры исторически подвижен. Меняется сама действительность, она начинает соприкасаться с сатирой иными своими сторонами.
Увы, читая сегодня в первый раз, допустим, "Гулливера" английского писателя Джонатана Свифта, не слишком-то веселишься, хотя и сознаешь, что перед тобой великолепный образец сатиры, вызывавший живой отклик не у одного поколения европейских читателей. Однако в XX веке уже непонятны многие авторские реплики, привязанные к реалиям ушедшей эпох! Если трагическое трактует своих героев и среду в сравнительно обобщенном, а порой даже в абстрагированном виде, то комическое обычно с головой погружено в атмосферу своего времени, в его частности и подробности. Сегодня даже к пьесе Грибоедова "Горе от ума" нужны литературоведческие комментарии, иначе она плохо воспринимается. Однако эти комментарии где-то и глушат комический эффект. Он становится больше умственным, чем непосредственно эмоциональным.
3. Исторические формы сатиры
В древней литературе в качестве лирического героя сатиры выступает сама личность художника. Критика идет с точки зрения "я". Исходная позиция древней сатиры - личное впечатление, расположение или неприязнь художника.
Так, развитая государственность Рима неизбежно вызывает нормативность мышления и оценок, что выражается в четком разделении добра и зла, положительного и отрицательного (это характерно, например, для творчества римского поэта-сатирика Ювенала). Исходной точкой сатирического анализа жизни становятся нормативные представления о целесообразном миропорядке.
В эпоху Возрождения сатира за отправное начало берет человеческую природу, представления о человеке как мере состояния мира. Так, в "Похвальном слове глупости" Эразма Роттердамского глупость выступает не только как объект, но и как субъект сатиры. "Нормальная", "умеренная" человеческая глупость, глупость "в меру" судит и казнит, унижает и осмеивает глупость безмерную, неразумную, бесчеловечную.
Сервантес вскрывает реальное противоречие развития цивилизации в условиях разделения труда на умственный и физический. С одной стороны, невозможна жизнь на пепелище сожженных книг, невозможно каждому человеку начинать все сначала, не опираясь на предшествующую культуру. С другой стороны, неприемлем и догматизм культуры, ее оторванность от практического опыта народа, фанатическая приверженность идеям, которые "окаменели", не соответствуют истории, реальным обстоятельствам жизни. Это живое противоречие может обернуть трагедией и комедией всякое доброе начинание, всякую высокую идею, осуществляемую таким непроизвольно догматическим способом.
Сервантес раскрыл художественные возможности комического - способность исследовать само состояние мира, изображая его в определенном разрезе, "с одного боку", способность дать и художественную концепцию мира, и гигантскую панораму жизни.
В эпоху классицизма сатира исходила из абстрактных нравственных и эстетических норм и объектом сатирического осмеяния был персонаж, концентрирующий в себе абстрактно-отрицательные черты, противоположные добродетели. Так возникает сатира на ханжество, невежество, мизантропию и т.д. (Мольер).
Традиция Сервантеса - исследование состояния мира - находит продолжение в сатире эпохи Просвещения. Острие критики направляется против "несовершенства" мира и человеческой природы. Сатира отражает процесс все углубляющегося капиталистического разделения труда, которое делает человека "частным" и "частичным". Удивительно точным выражением нового этапа развития становится созданная Свифтом фигура Гулливера. Он человек-гора, под стать великанам эпохи Возрождения. Но характерно, что у Свифта не весь Гулливер с его сильными и слабыми сторонами, а лишь часть его - здравый смысл - становится мерой сатирического анализа эпохи. Бичуя зло, человеческие пороки, Свифт отправляется от здравого смысла, поскольку величие и мощь человека относительны для него. Не случайно, будучи великаном в стране лилипутов, Гулливер оказывается лилипутом в стране великанов.
Не выходя за пределы эпохи Просвещения, английский сатирик предвосхищает утопичность его идей. Описывая школу политических прожектеров, которую посещает Гулливер, Свифт иронизирует над несбыточностью некоторых важнейших идей Просвещения: это были "совершенно рехнувшиеся люди". Они "предлагали способы убедить монархов выбирать себе фаворитов из людей умных, способных и добродетельных; научить министров принимать в расчет общественное благо; награждать людей достойных, талантливых, оказавших обществу выдающиеся услуги."
Пришедший на смену искусству Просвещения романтизм раскрыл неблагополучное состояние мира через неблагополучное состояние духа. Сатира романтиков стала художественным исследованием внутреннего мира человека. Ирония - этот "смех-айсберг" с подводным содержанием - превращается в главную форму сатиры. Сатирический анализ исходит из представлений о несбыточном совершенстве мира, с помощью которых оценивается личность и, с другой стороны, из представлений о несбыточном совершенстве личности, которыми выверяется мир. Исходная точка критики все время перемещается от мира к личности и от личности к миру. Ирония (например, у Гейне) сменяется самоиронией, самоирония перерастает в мировой скепсис. Мировой скепсис романтической сатиры - родной брат мировой скорби романтической трагедии.
В XIX в. бурное развитие капитализма ведет к усложнению и расширению связей человека с миром. Личность становится средоточием широчайших социальных отношений (экономических, общественно-политических, нравственных и т.п.). Оставаясь "частным" и "частичным", человек все более полно вбирает в себя действительность. Его духовный мир усложняется. Поэтому в искусстве критического реализма сатира проникает в самую сердцевину психологического процесса.
Исходной точкой критики становится развернутый эстетический идеал, вбирающий в себя народные представления о жизни, о человеке, о целях и лучших формах общественного развития. Народный взгляд на жизнь превращается в исходную точку зрения на мир. Сатира сопоставляет свой объект с жизнью народа, в этом - достижение реализма.
Сатирическим пафосом дышит все критическое направление русского искусства.
Русская сатира была включена в мировой художественный процесс творчеством Гоголя, который как бы ответил на вопрос о том, каков мир, каково его состояние, если в нем возможно зло, возможны характеры и обстоятельства, заслуживающие столь высокого накала ненависти и гнева в осмеянии. Гоголю порой достаточно одной фразы, чтобы бытие сатирического персонажа со всеми его частными подробностями мгновенно включить во всеобщее, сопоставить с жизнью мира. Плюшкин - "прореха на человечестве". Это и характеристика Плюшкина, и характеристика человечества, на рубище которого возможна такая прореха. Гоголевская сатира, говоря словами писателя, поставила "русского лицом к России", человека лицом к человечеству Д. Свифт. Путешествия Гулливера. М., 1947, стр.378 - 379..
В реалистической сатире критика ведется исходя из гуманистических, демократических идеалов. Модернизм создал "асатиру", насмехающуюся над идеалами с точки зрения эгоцентрической, замкнутой в себе личности.
Жизнь абсурдна, она не имеет будущего. Время распалось и остановилось. Цели общественного развития бессмысленны, да и нет самого развития. Поэтому идеалы, человеческие устремления, надежды заслуживают лишь насмешки. Модернистская сатира не исследует носителей общественного зла, против которых должно быть обращено оружие смеха. Смех звучит лишь в адрес последствий существования зла. Само зло выступает как нечто иррациональное и непознаваемое.
В социалистическом обществе сатира направлена против всего того, что враждебно единству личности и общества, враждебно социализму. Сатира - помощник в борьбе с пережитками старого.
Таким образом, всё сказанное можно обобщить следующими словами Ю. Борева: "От эпохи к эпохе меняется исходная точка острой и беспощадной эмоциональной критики в сатире: личное расположение (Аристофан); представления о целесообразности миропорядка (Ювенал); человеческая природа как мера (Сервантес, Эразм Роттердамский, Рабле); норма (Мольер); здравый смысл (Свифт); несбыточное совершенство - (Гейне); идеал, отражающий народные представления о жизни (Гоголь, Щедрин); точка зрения будущего (Маяковский). В этом процессе происходит, хотя и с временными отступлениями, поступательное расширение и возвышение идеала, с позиций которого сатирически анализируется действительность." (1, стр.110)
Опираясь на все более широкие слои действительности, на все более развитое духовное богатство индивида, этот идеал демократизируется, вбирая в себя народные представления о правильной жизни, о добре и красоте в их противоположности злу, эстетически безобразному. Он все более определенно ориентируется на самый процесс развития жизни.
III. Выводы
Рассмотрев природу комического, его роль в истории культуры человечества, разнообразные проявления и формы юмора, мы вплотную подошли к вопросу: Какова же социальная миссия комического?
Во все времена все панегирики в честь смеха утверждают за ним славу мощнейшего оружия. В век атомной бомбы славить оружие было бы негуманно, однако, в отличие от всякого другого оружия, смех обладает колоссальной избирательностью. "Пуля - дура", не разбирает, в кого летит, ей это безразлично. Смех всегда "метит шельму". Он может попасть только в уязвимое место личности или в уязвимую личность.
Герцен писал, что "смех одно из самых мощных орудий разрушения; смех Вольтера бил и жег, как молния. От смеха падают идолы, падают венки и оклады, и чудотворная икона делается почернелой и дурно нарисованной картинкой" (3, стр.189). Для В. Маяковского острота - "оружия любимейшего род".
Действительно, комичность врага - его слабость, его ахиллесова пята. Вскрыть комичность противника - это значит одержать первую важную победу, мобилизовать силы на борьбу с ним, преодолеть страх и растерянность.
Но с другой стороны, как же можно надеяться на общественную действенность смеха, если опыт истории столь печален?"Ревизор" не уничтожил ни взяточников, ни бюрократов. Свифт после издания "Путешествия Гулливера" ждал исправления мира, избавления его от зла, несправедливости. И он был очень огорчен тем, что мир даже через десять лет после выхода в свет его сочинения не исправился.
Мне кажется, что ответ на этот вопрос звучит следующим образом: " если художник может сделать окружающий мир хоть чуточку лучше, он должен творить. Всегда найдутся люди, для которых прозвучат его слова. И смех, тем не менее, по сей день остаётся одним из самых могучих средств общественного воздействия, грозным и гуманным оружием.
Можно было бы бесконечно продолжить восторги и славословия в честь смеха. И это не плохой объект поклонения.
Но верные поклонники комического оказываются в щекотливом положении, даже зачастую не сознавая этого. "Каждая встреча с комическим является своего рода испытанием их вкуса, поверкой эстетической воспитанности. Не только исторически, но и сегодня, в нашей современной практике, относительно легче правильно понять трагическое, нежели комическое. Зрелище, например, героической гибели, если мы уж вовлеклись в его орбиту, властно ведет наше восприятие и не рождает особых оценочных альтернатив, по крайней мере у людей одной социальной группы и схожего мироощущения. В большинстве случаев любой нормальный индивид не может не сострадать и не восхищаться подобным зрелищем." (3, стр.180)
Комическое, и, главным образом, в коллективном восприятии способно подчас еще более жестко воздействовать на психику, заставляя человека хохотать над тем, над чем бы он наедине с самим собой, "Непосредственная реакция смеха и ее последующее осознание могут весьма резко расходиться друг с другом. Подобные обманы и самообманы таят в себе немалую опасность. Поскольку потребность в смешном действительно велика, то легко свыкнуться с ними и находить в них удовольствие. Это, в свою очередь, нередко оборачивается примиренчеством с пошлостью и вульгарностью." (3, стр.180)
"Неудовлетворенность сделанным сегодня и желание лучшего, более совершенного завтра - вот основное качество юмора. И одна из форм такого недовольства собой, творческой неуспокоенности - критическое остроумие. Самокритика - вечная категория развития социально здорового общества, и потому для такого общества важны все, в том числе и комедийные, формы критического самоанализа, самокритического совершенствования, раскрытия недостатков с целью их устранения." (3, стр.180)
Другая опасность в сфере комического состоит в превалировании в его восприятии критичности над самокритичностью. "Человек охотно и искренне смеется над чужими недостатками, не замечая собственных, а потому и не обращая юмор и сатиру на самого себя. Болезнь, увы, распространенная! Однако подлинно комическое всегда направлено не только вовне, но и внутрь себя, тогда оно и выступает как вершина эстетического образования и культуры, той итоговой категорией, которая и в теории, и на практике замыкает систему основных эстетических категорий." (3, стр.180)
Подлинное чувство юмора должно всегда опираться на высокие эстетические идеалы. В противном случае юмор превращается в скепсис, цинизм, сальность, пошлость, скабрезность. Юмор предполагает способность хотя бы одними чувствами, эмоционально, в самой общей эстетической форме схватывать противоречия действительности. Юмор присущ эстетически развитому уму, способному быстро, эмоционально-критически оценивать явление в его существе, склонному к богатым, разнообразным, неожиданным сопоставлениям и ассоциациям.
"Комизм внутренне пульсирует во всех явлениях жизни. Нет предметов, не бросающих тень, нет людей без тех или иных слабостей или ошибок, нет явлений абсолютно совершенных. Комического в жизни не меньше, чем прекрасного, возвышенного, трагического. Но человек не всегда способен воспринять его. Для этого нужно быть близким к жизни, уметь видеть действительность во всем богатстве ее красок." (1, стр.111)
Список используемой литературы
1. Борев Ю. Эстетика. 4-е изд. М., 1988.
2. Гилберт К., Кун Г. История эстетики. М., 1960.
3. Громов Е. Палитра чувств. М., 1990.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Философское понимание развития мира, исторические формы диалектики, ее альтернативы. Особенности философского понимания природы, природа и человек, природные факторы, условия жизни. Происхождение и сущность сознания, сознательное и бессознательное.
курс лекций [91,1 K], добавлен 14.10.2009Исторические формы отношения человека к природе. Составные элементы окружающей среды. Экологическая философия, философские концепции биоэтики и экогуманизма. Исторические типы познания. Соотношение философской, религиозной и научной картины мира.
реферат [23,4 K], добавлен 28.01.2010Специфика религиозного миропонимания. Философские трактовки Бога как индивидуального начала. Функции и задачи философии как научной дисциплины. Исторические формы агностицизма. Исследование социально-исторической природы сознания в концепциях Маркса.
курс лекций [58,1 K], добавлен 10.12.2010Проблема отношения человека и природы в философии. Исторические формы отношения человека к природе в эпоху античности, средневековья и Возрождения. Этапы эволюции взаимодействия природы и общества, их основные проблемы - народонаселения и экологии.
реферат [29,5 K], добавлен 19.03.2012Предусловия сознания. Отражение и его основные формы. Социальная сущность сознания, общественно–исторические основы её возникновения. Общественное и индивидуальное сознание, их диалектическая взаимосвязь. Структура сознания и закономерности развития.
реферат [18,1 K], добавлен 22.01.2009Исследование некоторых философских категорий, отражающих бытие, его главные формы и типы проявления. Живая природа и ее уровни. Отличительные особенности и формы существования неживой природы. Направления обоснование бытия человека древними философами.
доклад [9,8 K], добавлен 17.10.2011Сущность природы как объективной реальности, которая существует вне и независимо от сознания человека. Исследование взаимоотношения природы и общества в Средние века и в эпоху Возрождения. Изучение единства природного и социального бытия человека.
презентация [2,7 M], добавлен 17.03.2014Диалектика как теория и метод познания действительности, наука о законах развития природы, общества и мышления. Исторические формы и альтернативы диалектики, ее основные принципы. Методы познания диалектики, анализ частных случаев научных методов.
контрольная работа [58,6 K], добавлен 08.08.2011Основные предпосылки возникновения позитивизма. Классический позитивизм как первая историческая форма позитивизма. Эмпириокритицизм (махизм) и неопозитивизм как исторические формы позитивизма. Влияние позитивных идей на развитие науки и медицины.
курсовая работа [52,4 K], добавлен 16.02.2016Социально-философское понимание общества как особой формы движения материи. Проблемное поле социальной философии, социальная жизнь и социальные процессы как ее объект. Анализ онтологической, гносеологической и аксиологической стороны социального познания.
реферат [33,4 K], добавлен 23.07.2015Понятие и структура мировоззрения, его основные исторические типы (миф, религия, философия). Исторические изменения предмета философии. Характеристика социальных функций философии. Соотношение философии и современной науки. Специфика философского знания.
контрольная работа [54,9 K], добавлен 25.04.2013Понятие общества и социальная сторона человеческой природы. Типология людских общностей: расы, этносы, возрасты, поколения, диалектика пола, социальная стратификация, их характеристика, структура и проблематика. Сферы социализации и социальности.
реферат [56,5 K], добавлен 16.12.2009Наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления. Диалектический и метафизический методы познания, идеализм платоновского или дуалистического типа, трансцендентальный. Диалектика в марксистской философии и метафизичность мышления.
реферат [12,1 K], добавлен 04.07.2008Историческая миссия "философии жизни", ее общая характеристика, основные положения и базовые идеи, отражение процесса кризиса фундаментальных ценностей европейской культуры, поиска альтернативных ценностных ориентаций. Философские аспекты психоанализа.
контрольная работа [25,3 K], добавлен 19.12.2010Проблематика философии науки, ее особенности в различные исторические эпохи. Критерии научности и научного познания. Научные революции как перестройка основ науки. Сущность современного этапа развития науки. Институциональные формы научной деятельности.
реферат [44,1 K], добавлен 24.12.2009Место Ренессанса и возрождения в Беларуси в европейской философии. Природа панъевропейского резонанса итальянского универсализма. Культурная миссия белорусского Возрождения как ареала триединой Европы. Становление Возрождения как единства в многообразии.
реферат [24,4 K], добавлен 11.03.2013Релятивизм, физика и философия Декарта. Парадокс картезианства как основание современной физики. Противоречия между релятивизмом и рационализмом. Двойной императив, две иронии: Сократ и Дон Хуан. Миссия современности, противоположная сократовской.
контрольная работа [43,8 K], добавлен 25.03.2010Мировоззрение: сущность, структура и типология. Предмет, структура и функции философии. Исторические формы метафизики. Основные концепции диалектики. Рационализм, иррационализм и интуитивизм. Русская философия XIX-XX вв.: особенности, проблемы, идеалы.
учебное пособие [2,4 M], добавлен 16.06.2012Что такое социальная философия? Социальная философия, ее проблематика. Руководитель организации. Сущность социального управления предприятием (организацией, фирмой). Основные методы и приемы управленческой политики.
курсовая работа [77,8 K], добавлен 05.05.2007Структура и исторические формы мировоззрения. Проблема научности философского мировоззрения, его соотношение с социальной наукой и практикой. Социальные технологии как практическое воплощение общественных наук с определенной мировоззренческой основой.
курсовая работа [59,4 K], добавлен 24.11.2012
