Экспликация полемики в философском дискурсе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экспликация полемики в философском дискурсе

И.Г. Черненок

Рассматриваются способы воспроизведения потенциальной полемики в философском дискурсе на примере текстов И. Канта. Выявляются различные типы адресата-оппонента, анализируются особенности их языкового маркирования в дискурсе.

Дискурс, полемика, адресат, оппонент, речевой акт, авторизация, субъект речи

THE EXPLICATION OF POLEMICS IN PHILOSOPHICAL DISCOURSE

I.G. Chernenok

This article deals with manifest of polemics in philosophical text as an element of philosophical discourse. The argumentation on condition of externally kommunikation intends to be present in author's consciousness an image of potential opponent. Lexikal-grammatical markers indicate an addressee-opponent.

Философский дискурс располагает богатым опытом и множеством блестящих стратегий и тактик построения текста. Философские идеи, в отличие, например, от религиозных, не принимаются на веру, их содержание должно быть рационально аргументированным. Полемика как вид аргументации присуща не только устному, но и письменному философскому дискурсу. В литературе полемика зачастую отождествляется с дискуссией и спором. В. И. Курбатов считает, однако, что именно полемика как форма организации аргументации наиболее полно способна выразить в себе различные противоречия [1, c. 214]. Философская полемика предполагает борьбу, конфликт мнений, достигающий сущностного уровня.

Традиции диалога-спора чрезвычайно сильны в философском дискурсе. Диалогизация текста как форма репрезентации философских концептов восходит к Платону и является отражением практики публичных споров. Тактика беседы, спора, полемики двух или более лиц широко используется в письменном философском дискурсе [2, c. 191]. Механизм аргументирования в условиях опосредованного пространством и временем (заочного) межличностного общения предполагает существование в сознании автора образов потенциальных адресатов в том числе и возможных оппонентов. С этой точки зрения чрезвычайно интересны тексты И. Канта, являющие собой процесс активного межсубъектного взаимодействия.

Анализ текстов, конституирующих этико-философский дискурс И. Канта, показал, что практически каждый фрагмент дискурса содержит дополнительный структурно-семантический элемент, указывающий на субъект речи, как на источник информации. В качестве главного субъекта речи выступает автор-создатель теории. Самый рафинированный способ авторизации, используемый в данном случае И. Кантом (как правило, при введении тезиса) - употребление личного местоимения „ich“ с перформативными глаголами, указывающими на различные оттенки речевой или ментальной деятельности субъекта речи, распространяющейся на пропозициональное содержание тезиса (ich behaupte, ich sage, ich denke, ich glaube, ich verstehe и т. д.). Распространненым перформативом является ich behaupte - «я утверждаю», исключающий всякое сомнение в разделяемой автором точке зрения.

„Aber ich behaupte, daЯ in solchem Falle dergleichen Handlung, so pflichtmдЯig, so liebenswьrdig sie auch ist, dennoch keinen wahren sittlichen Wert habe...“ [2, s. 16].

Использование перформатива ich sage - «я говорю», создает эффект устранения условий заочного общения с адресатом, опосредованного пространством и временем. Например:

„Nun sage ich: der Mensch und ьberhaupt jedes vernьnftige Wesen existiert als Zweck an sich selbst...“[2, s. 50].

В определенных фрагментах текста Кант «передает слово» своим оппонентам, воспроизводя тем самым ситуацию потенциальной полемики, в процессе которой собственно рождаются и формируются философские идеи. Экспликация полемики происходит в тех фрагментах, где автор формулирует вопросы предполагаемых оппонентов и сам на них отвечает, выполняя, таким образом, функции обоих участников диалога. Например: „(1) Die Frage ist also diese: ist es ein notwendiges Gesetz fьr alle vernьnftigen Wesen, ihre Handlungen jederzeit nach solchen Maximen zu beurteilen, von denen sie selbst wollen kцnnen, daЯ sie zu allgemeinen Gesetzen dienen sollen? (2) Wenn es ein solches ist, so muЯ es (vцllig a priori) schon mit dem Begriffe des Willens eines vernьnftigen Wesens ьberhaupt verbunden sein. Um aber diese Verknьpfung zu entdecken, muЯ man, so sehr man sich auch strдubt, einen Schritt hinaus tun, nдmlich zur Metaphysik, obgleich in ein Gebiet derselben, welches von dem der spekulativen Philosophie unterschieden ist, nдmlich in die Metaphysik der Sitten“ [2, s. 426-427]. В данном фрагменте дискурса И. Кант предвосхищает возможный вопрос оппонента о степени универсализации нравственного закона (1). Последующие высказывания (2) являются началом развернутого аргументированного ответа, где в метадискурсивном комментарии so sehr man sich auch strдubt местоимением «man» номинируются оппоненты, выступающие против выделения метафизики нравов как отдельного научного направления, что свидетельствует об осознании автором особой полемичности содержания своих идей.

Оппонент И. Канта имеет разный характер конкретности. Чаще всего обобщенный носитель оппонирующего мышления выражен неопределенно-личным местоимением «man» как в рассмотренном выше комментарии. Речевые акты, связанные с этим субъектом, обусловлены тем, какая роль в процессе формирования дискурса отводится этому «некто»: возражающего оппонента как в комментарии или нейтрального свидетеля авторских рассуждений. Например: „Hier erklдrt sich auch allererst das Rдtsel der Kritik, wie man dem ьbersinnlichen Gebrauche der Kategorien in der Spekulation objektive Realitдt absprechen und ihnen doch in Ansehung der Objekte der reinen praktischen Vernunft diese Realitдt zugestehen kцnne; denn vorher muЯ dieses notwendig inkonsequent aussehen, so lange man einen solchen praktischen Gebrauch nur dem Namen nach kennt“ [3, s. 5]. В приведенном фрагменте некто / «man» как носитель обыденного мышления рассматривает существование ноуменальных категорий практического разума. С референцией к нейтральному свидетелю относятся и речевые акты с субъектом jedermann. Например: „Jedermann muЯ eingestehen, daЯ ein Gesetz, wenn es moralisch d.i. als Grund einer Verbindlichkeit gelten soll, absolute Notwendigkeit bei sich fьhren mьsse...“[2, s. 5]. Функцию обобщенного оппонента может брать на себя местоимение viele. Например: „Weil es indessen noch viele gibt, welche diese Freiheit noch immer glauben nach empirischen Prinzipien wie jedes andere Naturvermцgen erklдren zu kцnnen“ [3, s. 93-94].

В качестве «третьего лица» в дискурсе И. Канта выступают различные философские направления (вольфианцы, киники, стоики, эпикурейцы) или конкретные мыслители (Эпикур, Платон, Лейбниц, Юм, Вольф и др.). Например: „Man denke doch ja nicht, daЯ man das, was hier gefordert wird, schon an der Propдdeutik des berьhmten Wolff vor seiner Moralphilosophie, nдmlich der von ihm so genannten allgemeinen praktischen Weltweisheit, habe und hier also nicht eben ein ganz neues Feld einzuschlagen sei“ [2, s. 390-391]. В данном фрагменте И. Кант предвосхищает критику со стороны приверженцев этической теории Х. Вольфа, которая в то время была основой большинства курсов моральной философии, читавшихся в немецких университетах. Вольфианская теория нравственного совершенствования носила прагматико-телеологический характер, а намерением Канта было изыскание и доказательство рационалистических оснований морали.

В качестве средств объективации оппонента служит имя собственное, смена субъекта речи часто сопровождается изменением временного плана. Например: „Hume wьrde sich bei diesem System des allgemeinen Empirismus in Grundsдtzen auch sehr wohl befinden; denn er verlangte, wie bekannt, nichts mehr, als daЯ statt aller objektiven Bedeutung der Notwendigkeit im Begriffe der Ursache eine bloЯ subjektive, nдmlich Gewohnheit, angenommen werde, um der Vernunft alles Urteil ьber Gott, Freiheit und Unsterblichkeit abzusprechen...“ [3, s. 13]. В приведенном фрагменте Кант относит Юма к приверженцам представлений о всеобщем эмпиризме, составляющем любое основание. В подтверждение он «передает слово» Юму, дополнительно маркируя смену повествующего субъекта претеритальной глагольной формой er verlangte.

Процесс противостояния чужим мнениям имеет различные формы экспликации в дискурсе. Полемика, даже если она не имеет специального языкового маркера, проявляется в оттенках смысла, экспрессивности. Индивидуальное отношение к определенной категории оппонентов проявляется в оценочных комментариях автора. Например: „Es ist aber дuЯerst ungereimt, dieser Popularitдt in der ersten Untersuchung... schon willfahren zu wollen. Nicht allein daЯ dieses Verfahren auf das hцchst seltene Verdienst einer wahren philosophischen Popularitдt niemals Anspruch machen kann, indem es gar keine Kunst ist, gemeinverstдndlich zu sein, wenn man dabei auf alle grьndliche Einsicht Verzicht tut, so bringt es einen ekelhaften Mischmasch von zusammengestoppelten Beobachtungen und halbvernьnftelnden Prinzipien zum Vorschein, daran sich schale Kцpfe laben, weil es doch etwas gar Brauchbares fьrs alltдgliche Geschwдtz ist, wo Einsehende aber Verwirrung fьhlen...“ [2, s. 409-410]. Возражения И. Канта относительно популяризаторства философии имеют довольно резкий характер. И сам метод, и его приверженцы получают достаточно негативную характеристику (ekelhaften Mischmasch, schale Kцpfe, laben, Brauchbares fьrs alltдgliche Geschwдtz).

Специфический способ авторизации составляют метаязыковые комментарии, в которых И. Кант как создатель дискурса оценивает то или иное понятие, выражает его уместность в тексте, мотивирует свой выбор, подчеркивает индивидуальные оттенки смысла. Например: „Weil aber... auch eine Metaphysik der Sitten ungeachtet des abschreckenden Titels dennoch eines groЯen Grades der Popularitдt und Angemessenheit zum gemeinen Verstande fдhig ist...“[2, S. 391-392]. Метаязыковый комментарий «ungeachtet des abschreckenden Titels» подчеркивает ироническое отношение И.Канта к тем оппонентам, которые будут критиковать сочинение за слишком сложное, непопулярное изложение, отпугивающее уже самим названием.

Расщепление аргументирующего субъекта обусловлено влиянием следующих факторов:

- своеобразием предмета изложения (системой референции);

- адресованностью «профессионалу-оппоненту» и нейтральному читателю.

Система референции имеет определяющее значение для дискурса [4, c. 678]. Философский дискурс И. Канта референциально соотнесен, во-первых, с действительным (феноменальным) миром, во-вторых, с миром идеальным (ноуменальным, интеллигибельным). Связка sein (действительное положение дел) параллельно сосуществует со связкой sollen (каким представляется мир в идеале). Референциальная соотнесенность с ноуменальным миром, который не существует, но который возможно мыслить как некий идеал, предопределяет наличие в текстах трансцендентального субъекта.

Анализ структурно-семантического компонента высказывания, указывающего на источник речи, показывает, что в текстах этико-философского дискурса автор предстает как создатель теории, как организатор дискурса, как эмпирический субъект (часто совместно с адресатом через репрезентацию местоимением wir), как трансцендентальный субъект. Адресат выступает как пропонент и эмпирический субъект, как оппонент.

Таким образом, в текстах Канта создается эффект ментального диалога-спора автора со множеством адресатов. «Диалогическая поляризация» характеризует Канта как «идеального аргументатора», гносеологическая установка которого заключается в поиске истины, а этическая установка - в осознании права адресата принять или не принять аргументацию, т.е. свободного познания истины. Расщепление субъекта речевой деятельности обусловлено сложностью системы референции и необходимостью приписывания выражаемых точек зрения самому автору-создателю теории, автору-эмпирическому субъекту, трансцендентальному субъекту, адресату-эмпирическому субъекту, адресату-пропоненту, адресату-нейтральному наблюдателю, адресату-оппоненту.

полемика философский дискурс

Список литературы

1. Курбатов В.И. Логика / В.И. Курбатов.-Ростов-н/Д: Феникс, 1996.-320 c.

2. Агапов Е.П. Средневековый диалог: структура, цель и способы аргументации // Философские проблемы аргументации: тезисы докладов / отв. ред. М.С. Даниелян. - Ереван: Изд-во АН Арм.ССР, 1984. - С. 191-194.

3. Grundlegung zur Metaphysik der Sitten /Gesammelte Schriften //Immanuel Kant Hrsg. von der Kцniglich PreuЯischen Akademie der Wissenschaften. Bd. IV. Berlin, 1903.

4. Kritik der praktischen Vernunft / Gesammelte Schriften // Immanuel Kant Hrsg. von der Kцniglich PreuЯischen Akademie der Wissenschaften. Bd. V. Berlin, 1908.

5. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка / Ю.С. Степанов. - М.: Языки русской культуры, 1998. - 784 с.

Размещено на Allbest.ru