Сущность телеофункционализма как философского направления

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Проблемы, связанные с сознанием и психикой, всегда были одной из центральных тем философии. Различные идеи относительно устройства нашего сознания можно встретить у Платона, Аристотеля в античности, затем, уже в новое время, у Декарта, Беркли, Гоббса и Локка. В наше время существует огромный пласт философов различных направлений, ставящих своей целью дать ответ на вопросы о сознании, психике и мозге. Подходов к этим проблемам сегодня существует огромное количество, а границы между ними крайне размыты, так что мы не всегда можем причислить того или иного философа к конкретному направлению, даже если он сам себя характеризует в рамках этого направления.

Одним из наиболее выдающихся ученых нашего времени, чьи исследования лежат в области философии сознания, является американский философ Дэниел Деннет. Его вклад в современную философию сознания огромен. Он поставил перед собой цель создать такую концепцию сознания, которая опиралась бы сугубо на научные данные и отвергала бы любые метафизические привнесения внутри себя. Таким образом, его философия является синтезом философии и научного знания настолько, насколько это представляется возможным сегодня.

Тем не менее, существуют споры относительно того, к какой философской системе можно причислить Деннета. Нет четких представлений о том, к какой именно традиции его философия наиболее близка. Целью данной работы является анализ концепции сознания Дэниела Деннета через призму основных систем философствования XX века и прослеживание наиболее явных отсылок Деннетом самого себя к определенному направлению в философии, а именно, его причисление себя к телеофункционалистам.

Задачи данной работы состоят в том, чтобы раскрыть историю и развитие телеофункционализма как направления, понять, какую роль Деннет сыграл в развитии именно этого направления, описать его собственную философскую систему в привязке к другим направлениям науки и философии, в том числе раскрыть значимость его личности в спорах на поприще эволюционной биологии.

1. ТЕЛЕОФУНКЦИОНАЛИЗМ: РАЗБОР ТЕРМИНА

В некотором роде телеофункционалист

В своей работе “Объясненное сознание” (“Consciousness Explained”) 1991 года Дэниел Деннет утверждает, что он “своего рода телеофункционалист”, однако оговаривается, что его теорию не стоит воспринимать однозначно, так как он “не совершает ошибку, пытаясь определить все заметные психические различия (all salient mental differences) только лишь в терминах биологических функций внутри дискуссии об эволюции и квалиа” Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 460.. Этот термин он использует по отношению к своим же взглядам во время работы над его более ранним сочинением на тему создания собственной философской концепции сознания, а именно работой “Содержание и сознание” (“Content and Consciousness”).

Эта работа была написана им в 1969, а затем переиздана в 1986 году вместе с его критическими заметками, написанными в марте 1985. Уже в восьмидесятых он отходит от концепции, изложенной в этой работе, и создает новую, как ему кажется, более совершенную теорию, которую он развивает уже в своих работах девяностых годов, опираясь больше на эволюционный подход. Саму же работу “Содержание и сознание” Деннет определяет как работу своего времени, отмечая, что многие положения, изложенные в ней, на момент 1985 года уже не являются актуальными. Dennett, D. С., Content and Consciousness, N.Y.: Routlege 1986, P. XI-XII. Также он отмечает резонанс, вызванный этой работой в сфере телеосемантики, упоминая американских философов Роберта Сталнакера и Рута Милликена, которые, по его утверждению, поддержали изложенные во второй главе его работы тезисы об интенциональности сознания. Dennett, D. С., Content and Consciousness, N.Y.: Routlege 1986, P. X-XI.

Тем не менее, говоря о телеофункционализме, он обращается именно к этой работе, противопоставляя свою нынешнюю позицию тому, что он считает, по всей видимости, чистым телеофункционализмом. Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, 460. Таким образом, прежде чем говорить о Деннете как о телеофункционалисте, нам необходимо полностью описать этот термин и понять, чем конкретная позиция Деннета как философа отличается от того, что он понимает под этим термином в чистом виде.

Функционализм Патнэма

Для решения этой задачи в первую очередь стоит обратиться к самому термину “телеофункционализм”. Сам этот термин является сложным и описывает концепцию, объединяющую в себе телеологическую картину мира и функционалистскую теорию. В первую очередь стоит рассмотреть саму теорию функционализма. Сам Деннет отмечает влияние на себя в шестидесятые двух крупных философов: Хилари Патнэма и Джерри Фодора. Dennett, D. С., Content and Consciousness, N.Y.: Routlege 1986, P. X. Исходя из того, что он называет свою теорию именно функционалистской, он обращается именно к концепции Патнэма, стоявшего у истоков функционалистской мысли.

Функционализм Патнэма заключался в положении о том, что любое ментальное состояние (например, состояние боли) является функциональным состоянием всего организма Макеева Л. Б., Философия Х. Патнэма, М.: ЦОП Института философии РАН, 1996, С. 59. как каузальной, целостной и неделимой системы Там же, С. 60., тождественной не мозгу, а следующему описанию: “существует любое истинное утверждение о том, что система S имеет различные состояния S₁, S₂ ... S_n, такие, что их связи друг с другом, с двигательными выходными данными и с сенсорными входными данными определяются вероятностями перехода, задаваемыми такой-то машинной таблицей”. Там же, С. 59.

Функциональное состояние есть состояние, в котором система получает на вход данные о некотором внешнем для нее обстоятельстве, которое после ее обработки дает на выходе двигательные данные. Таким образом тело, ощущающее боль, создает для функциональной системы, которую мы называем сознанием, входные данные о том, что оно находится в некотором функциональном состоянии, называемом нами болью, после чего сознание обрабатывает эти данные и создает для организма выходные двигательные данные. Следовательно, тело является для сознания, таким образом, набором датчиков, отсылающих входную информацию сознанию о своем состоянии, на основе которых сознание составляет работу через обучение на опыте, в ходе которого формируется способность сознания отличать приятное и вредное, названное Патнэмом “функцией предпочтения”. Там же, С. 60.

Определение функционализма Деннетом

Сам Деннет охарактеризовывает функционализм следующим образом: “Психика (или верование, боль, страх) является тем, чем она является, не благодаря тому, из чего она «изготовлена», а благодаря тому, что она может делать. Мы признаем этот принцип бесспорным в других областях, особенно когда судим о созданных человеком предметах. Что-то является свечой зажигания в силу того, что оно может быть подключено к сети и по требованию высекает искру. Только это и важно; по своему цвету, материалу или внутренней сложности свеча зажигания ad lib может быть очень разной, как может быть разной и ее форма; главное, чтобы ее форма отвечала выполняемым ею функциям. Функционализм широко признается и в мире живых существ: сердце -- это то, что перекачивает кровь, а это почти так же хорошо может делать искусственное сердце или сердце свиньи, поэтому их можно пересадить больному человеку. Существует более сотни химически отличающихся разновидностей ценного белка лизоцима. Все они являются лизоцимом благодаря тому, что они могут делать, и в этом же состоит их ценность. Они почти во всех случаях взаимозаменяемы.” Деннет Д. С., Виды психики: на пути к пониманию сознания, М.: Идея-Пресс, 2004, С. 74.

Психика, согласно Деннету, в данном подходе является чем-то, выполняющим функцию обработки информации. То есть, расширяя этот термин, психика представляет собой систему управления телом, которая в ходе выполнения своих обязанностей собирает, хранит, различает, преобразовывает и иными способами обрабатывает ту информацию, которая относится к выполняемым ею задачам управления. Там же, С. 74-75.

Подход к проблеме сознания Патнэма Деннет охарактеризовывает как методологический солипсизм. Dennett, D. С., Content and Consciousness, N.Y.: Routlege 1986, P. X Сам Деннет приходит к функционализму через размышления немецкого философа Франца Брентано: он посвящает целую главу рассмотрению интенциональности, термина, повторно введенного Брентано в философию после средних веков. Брентано утверждал, что “всякий психический феномен характеризуется посредством того, что средневековые схоласты называли интенциональным (или же ментальным) внутренним существованием предмета, и что мы, хотя и в несколько двусмысленных выражениях, назвали бы отношением к содержанию, направленностью на объект (под которым здесь не должна пониматься реальность), или имманентной предметностью. Любой психический феномен содержит в себе нечто в качестве объекта, хотя и не одинаковым образом. В представлении нечто представляется, в суждении нечто утверждается или отрицается, в любви - любится, в ненависти - ненавидится и т.д.”. Брентано Ф., Избранные работы, М.: Дом интеллектуальной книги, Русское феноменологическое общество, 1996, С. 33. Таким образом, в философию Деннета проникает само понятие интенциональности и следующий за ним дуализм.

Влияние Брентано

Смешавшись с функционалистскими идеями Патнэма, идеи Брентано обрели в работе Деннета некоторую новую форму. Дуализм психического и материального, предложенный Брентано, не опровергал положений функционализма, так как сам Патнэм строго разграничивал понятия “сознание” и “мозг”, а идея Брентано о направленности сознания на объект подтолкнула Деннета к мысли о том, что “ментальное состояние относится к некоторому содержанию, пропозиции или значению. Dennett, D. С., Content and Consciousness, N.Y.: Routlege 1986, P. 20. Именно это обращение к философии Брентано подводит Деннета к осознанию необходимости внедрения телеологии в функционалистскую теорию, а в последствии и вовсе уведет Деннета от полного функционализма в сторону попытки создания более взвешенной теории.

Несмотря на заимствование некоторых идей Брентано, феноменологию Деннет считал путем анархии, что его не устраивало, так как принятие феноменологии означало бы отказ от поисков естественнонаучных объяснений явлений. Dennett D. С., Content and Consciousness, N.Y., 1999, P. 39. Соответственно, если Деннет отвергает феноменологию, он утверждает, что все соответствует фундаментальным принципам, то есть детерминистично, что подразумевает наличие причинности, а также цели. Таким образом, в мире, в котором не существует случайности и в котором интенциональное содержание невозможно без последующей ссылки на поведение и физическую реальность, по мнению Деннета, с необходимостью должна быть телеология, корни которой мы должны обнаружить в естественных науках. Волков Д. Б., Бостонский зомби. Д. Деннет и его теория сознания, М.: Либроком, 2012, С. 59.

Именно данная установка привела его в дальнейшем к тем установкам относительно своей теории, которые он озвучил в “Объясненном сознании”, а именно отход от полного и последовательного функционализма и осознание необходимости поиска некой телеологической направленности психики. Телеология для Деннета стала важной частью его философской системы, так как он напрямую связывал телеологизм психики с содержательным характером поведения, что подразумевало, что раз любая мысль и действие имеют интенциональный характер, то есть некоторая общая интенциональность, присущая всему, основания которой мы можем найти в естественных науках. Там же, С. 59.

Итогом поисков Дэниела Деннета в девяностые годы стал геноцентричный взгляд на эволюцию британского биолога Ричарда Докинза. Деннет пришел таким образом к идеям эволюционной психологии, что сильно отразилось не только на телеологической, но и на функционалистской части его теории. Работа Докинза “Эгоистичный ген” стала, по сути, естественнонаучным основанием всей теории сознания Деннета и основанием ее телеологической составляющей в частности. Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, С. 173.

Необходимость в его теории сознания телеологии была обусловлена именно попыткой поиска некоторого наполняющего элемента, то есть желания придать психике не чисто функционалистский характер в своей теории, а создать некоторое обоснование работы психике. Деннет, по сути, задается вопросом о том, существует ли, и, если да, то каким образом проявляет себя цель функциональной психики, что уже говорит о серьезном расхождении Деннета с функционалистским пренебрежением внутренним строением сознания и углублением в анализ его составляющих и причинности.

2. ТЕЛЕОФУНКЦИОНАЛИЗМ И ТЕЛЕОСЕМАНТИКА В РАБОТАХ ДРУГИХ ФИЛОСОФОВ

Телеосемантика Милликан

Стоит отметить, что, как и отмечал Деннет, он не единственный, кто задался вопросом о внедрении телеологии в функционализм. В восьмидесятые годы образовался довольно существенный пласт философской мысли, ставящий целью создание или критику теорий, содержавших подобный синтез. Это явление можно назвать, вслед за одним из его представителей, американским философом Рут Милликен, телеосемантикой, так как большинство философов данного направления интересуется именно семантическим содержанием ментальных репрезентаций. Millikan R. G., White Queen Psychology and Other Essays for Alice, MIT Press, 1995, P. 123.

Милликен использует понятие “телеофункциональный подход” (“teleofunctional account”), который, по ее мнению, и определяет семантическое содержание. Любой телеофункциональный подход, таким образом, использует в качестве своей ключевой концепции правильную функцию (proper function), то есть то, для чего этот механизм, признак или процесс предназначен, что он должен делать и какие функции должен выполнять. Милликен в своей статье “Язык, мысль и другие биологические категории” дает следующее определение правильной функции: “Элемент (item) X имеет правильную функцию F только в том случае, если (i) X является воспроизведением некоторого предшествующего элемента, который из-за обладания некоторыми воспроизведенными свойствами фактически выполнял F в прошлом и X существует из-за этой производительности; или (ii) X является продуктом устройства, которое имеет производительность F как надлежащую функцию и обычно выполняет F путем производства элемента, такого как X.” Millikan R. G., Language Thought and Other Biological Categories, MIT Press, 2001, P. 25-26.

Сам же термин “правильный подход” для Милликен является некоторым нормативным понятием или техническим термином. Там же, С. 18. Правильная функция элемента определяется в терминах того, что должен делать элемент, а не того, что он обычно делает или может делать. Понятие правильной функции, являющееся нормативным, не может быть определено в причинных или диспозициональных терминах. Этот тезис Милликан развивает следующими рассуждениями.

То, что функционально делают какие-либо элементы, не всегда соответствует их деятельности в общем. Любой механизм, признак или процесс делают множество вещей одновременно, не все из которых являются частью его правильной функции. Например, сердце, перекачивающее кровь в теле, производит систолические шумы, определяемые при выслушивании сердца, но при этом оно называется сердцем именно потому, что оно выполняет свою функцию, то есть перекачивает кровь, что и дает нам основание считать его сердцем. В итоге: перекачивание крови является правильной функцией сердца.

Механизм, признак или процесс могут иметь правильную функцию даже в том случае, когда они не достигают конечного функционального результата никогда или почти никогда. В качестве примера Милликен говорит о хвосте клетки спермы, функция которого заключается в продвижении клетки спермы к яйцеклетке. С данной функцией большинство хвостов клеток не справляется, однако это не отменяет того факта, что правильной функцией хвоста является именно эта.

Также механизм, признак или процесс могут быть не в состоянии выполнять свою задачу, однако, это тоже не сказывается на их правильной функции. Таким образом, сердце, больное или искаженное, не в состоянии перекачивать кровь, тем не менее, мы вновь говорим о том, что правильная функция сердца -- именно перекачивание крови, на приписывание нами этой функции не влияют болезни и искажения сердца конкретного организма.

Подобные положения объясняются тем, что существует некоторая природная норма, которая задает правильную функцию через механизмы выживания и распространения, то есть правильной функцией, перефразируя, Милликен считает ту функцию, которая приводит систему к выживанию и распространению, эту функцию Милликен называет также нормальной, подчеркивая то, что уже было озвучено выше: правильность функции есть ее нормативный смысл, а не причинный или диспозиционный смыслы. Millikan R. G., Language Thought and Other Biological Categories, MIT Press, 2001, P. 18-19.

Милликен также отмечает, что ее понятие “правильная функция” носит, по существу, исторический характер. Правильная функция элемента определяется не теми характеристиками или диспозициями, которые присутствуют у элемента в настоящем, а историей этого элемента. В частности, обладание правильной функцией F элементом зависит от этого элемента, существующего, поскольку он обладает определенными характеристиками, которые были выбраны из-за роли, которую они играют при выполнении F. То, что (i) выполняется, является необходимым условием предмета, обладающего тем, что Милликан называет прямой правильной функцией (direct proper function). Такое владение - это, по сути, вопрос истории, не может существовать прямых правильных функций первого поколения (first-generation direct proper functions).

Таким образом, Рут Милликен озвучивает теорию, в которой она, как и Деннет, опирается на некоторые биологические принципы, что, по сути, и делает ее подход телеофункционалистским или телеосемантическим. Милликен придает большое значение обоснованию функционализма через семантическую, смысловую нормативность, описывая ее в терминах языка, однако использует для обоснования концепцию естественного отбора в наиболее общем ее виде.

Критика Фодора

Джерри Фодор, американский философ-когнитивист, отметил в телеофункционалистском подходе проблему, которую охарактеризовал как проблему неопределенности (problem of indeterminacy). Он утверждает, что телеофункциональный подход о представлении влечет за собой неопределенность ментального содержания (mental content). Это происходит потому, что, как утверждается, биологическая функция механизма, признака или процесса сама по себе является неопределенной.

Он приводит в качестве иллюстрации своих выводов следующий пример. Лягушки ловят мух быстрым ударом своим языком. Таким образом, можно предположить, что посредничество между присутствием мухи в окружающей среде и моторный отклик удара языком является своего рода нейронным механизмом, который регистрирует присутствие мухи в окрестностях и вызывает удар языком лягушки. Более подробно, мы можем предположить, что наличие мухи заставляет соответствующий механизм перейти в состояние S, а его пребывание в состоянии S приводит к тому, что через различные двигательные посредники язык ударяет. Согласно телеофункциональному подходу, содержание состояния S должно быть примерно “Муха!” или “Муха, там!”, и оно выводит это содержание из того факта, что правильная или нормальная функция основного механизма состояния S заключается в обнаружении наличия мух. Состояние, таким образом, говорит о мухах, то есть означает, что поблизости есть мухи. Fodor J. A., A Theory of Content and Other Essay, MIT Press, 1990, P. 70-72.

Однако, функция может заключаться в другом. Во втором варианте мы утверждаем, что механизм выбран, чтобы реагировать на маленькие окружающие черные вещи. Он поясняет, что в данном случае маленькие окружающие черные вещи являются объектами окружающей среды, а не точками на изображении, поступаемом от сетчатки. Правильная функция механизма, в этом истолковании, заключается в посредничестве между маленькими окружающими черными вещами и знаками состояния, которое заставляет лягушку ударить языком. Следовательно, это состояние будет касаться небольших окружающих черных предметов и, следовательно, будет означать, что поблизости есть маленькие черные предметы.

Правильная функция механизма различна в каждом случае, так как во втором случае, в отличие от первого, механизм лягушки функционирует должным образом или нормально тогда, когда лягушка поражает небольшую черную вещь, которая на самом деле не является мухой. И содержание, приписанное функции, различно в каждом случае, так как не все маленькие черные предметы, окружающие лягушку, суть мухи.

Проблема неопределенности возникает потому, что, по-видимому, нет факта, который мог бы определить, какая из этих интерпретаций является правильной. Эволюционная теория не дает никаких средств для рассмотрения этих интерпретаций. То есть эволюционная теория сама по себе является нейтральной между утверждением о том, что нейронный механизм нормативно опосредует удары по мухам (Normally mediates fly strikes) и утверждением о том, что механизм нормативно опосредует удары по маленьким черным окружающим объектам, которые расположены в среде, где маленькие окружающие черные объекты обычно летают. Поэтому мы не можем утверждать для чего служит этот механизм, следовательно, это означает, что тот факт, что поблизости есть мухи, или что поблизости есть небольшие окружающие черные предметы, также неопределен. Таким образом, телеофункциональный подход к репрезентации влечет за собой неопределенность ментального содержания. Fodor J. A., A Theory of Content and Other Essay, MIT Press, 1990, Р. 73.

Фодор ставит под сомнение не только сам по себе подход телеофункционализма, указывая на его пустоту в плане ментального наполнения (в данном случае Фодор апеллирует к вещам, мало волнующим функционалистов, так как для них внутренняя структура и внутреннее наполнение не является важным и не является их объектом исследования), но он также пытается подвергнуть критике дарвинистские обоснования функционализма, его телеологию. Он не отвергает ни сам функционализм, ни его телеологическое обоснование в корне, однако дарвинистский подход, который присутствует в ранних работах Милликен и Деннета видится ему не единственным возможным.

Аргумент Дретска

Самые влиятельные недавние попытки разрешить проблему неопределенности, поставленную Фодором, можно разделить на два рода, в зависимости от того, одобряют ли они то, что называется основанным на стимулах или основанным на выгодах подходу к репрезентации, или не одобряют. Одним из ученых, которые одобряют подобный подход, является философ Фред Дретск. Согласно Дретску, когда индикатор С указывает как F, так и G, а его указание на G проходит через указание F, то C получает функцию указания F. И это так, даже если G, гораздо более важен для объяснения указательной роли C. Dretske F. D., Reply to Reviewers, Philosophy and Phenomenological Research, No. 4, June 1990, P. 821.

Дретск иллюстрирует свои размышления примером из природы, естественного отбора. Магнетосома, которой обладают некоторые морские бактерии, указывает направление на геомагнитный север, а не направление на бескислородную воду. Она воспроизводит эту информацию, несмотря на цель магнетосомы, причину, по которой магнетосома прошла селекцию, а именно, направлять бактерии от перенасыщенной кислородом поверхностной воды, которая была бы смертельной для нее. Таким образом, магнетосома представляет геомагнитный север, а не направление на микроаэрофильную среду, хотя единственной пользой от движения бактерии на геомагнитный север является именно попадание в данную среду. Dretske F. D., Reply to Reviewers, Philosophy and Phenomenological Research, No. 4, June 1990, P. 824.

Дретск и Милликан пытаются решить проблему, обозначенную Фодором как неопределенность ментального содержания. Их усилия направлены на максимальное уточнение функции, создание максимально полной теории, в которой ключевую роль играли бы строго определенные функции. Их подход заключается в том, чтобы совершенствовать свою теорию по ходу появления новой критики. Таким образом, их взгляды остаются уязвимыми для критиков, утверждающих несовершенство их теории через неопределенность ментального содержания, так как спекуляции на конкретных ситуациях могут продолжаться до бесконечности.

3. ОБРАЩЕНИЕ ДЭНИЕЛА ДЕННЕТА К ТЕОРИИ ЭВОЛЮЦИИ ПРИ РАЗРАБОТКЕ ЕГО СОБСТВЕННОЙ ТЕОРИИ СОЗНАНИЯ В 1990-Е

Философия и биология

Каждый философ, участвующий в телеофункционалистском или телеосемантическом дискурсе так или иначе прибегает в ходе своей аргументации если не к имени Чарльза Дарвина, то как минимум к эволюционным процессам, описанным им. Сложно недооценить необходимость эволюционной теории в данной дискуссии. Говоря о телеологии в функционализме, есть единственная возможность пройти мимо теории эволюции: принять креационистскую теорию, которая на момент XX века была полностью не актуальна в научной среде.

Таким образом, теория эволюции, а точнее, отсылки к ней, встречаются в работах как Милликан и Дретска, как уже было показано выше, так и в работах Фодора, который признает острую необходимость в этой теории как минимум на ранних этапах создания телеофункциональной теории, хоть и считает, что в дальнейшем от нее необходимо отойти или, по крайней мере, модифицировать ее следствия для философии. Fodor J. A., A Theory of Content and Other Essay, MIT Press, 1990, Р. 76.

Однако, мы говорим об области философии, а не о биологии, из чего можно сделать вывод о том, что мы говорим если не о поверхностном знании и понимании данной теории, то как минимум о том, что в ее понимании могут возникнуть неточности. Деннет прилагает максимум усилий для того, чтобы этих неточностей избежать, привлекая к своей работе таких специалистов в биологии и нейронауке как Ричард Докинз, Стивен Пинкер и множество других ученых, с менее громкими именами в популярной среде, но обладающих не меньшей компетентностью в вопросе эволюционной биологии. Dennett, D. С., Darwin's Dangerous Idea: Evolution and the Meanings of Life, Penguin Books, 1995, P. 13.

Целью обращения Деннета к эволюционной теории, безусловно, является уже озвученное желание наполнить функциональную оболочку смыслом, однако это причина двигала также и остальными учеными данного направления. Деннет выделяется среди них более подробным рассмотрением проблем эволюционной биологии как с точки зрения самой биологии, так и с точки зрения философии. Упоминания эволюционной теории встречаются и в его ранних работах, в том числе в его “Объясненном сознании”, но настоящий прорыв в этой области для философского знания он совершает в 1994-1995 годах, выпустив труд под названием “Опасная идея Дарвина: эволюция и ее значение для жизни” (“Darwin's Dangerous Idea: Evolution and the Meanings of Life”).

Целью этой работы стало, по его собственному заверению, создание некоторого общего поля, на котором были бы сконцентрированы основные идеи в рамках темы эволюционной биологии, освещение большинства важных противоречий и споров, оглашение своей собственной позиции относительно них. Там же, С. 12.

Сознание объясненное

Так или иначе, начать рассмотрение обращения Деннета к теории эволюции следует не с “Опасной идеи Дарвина”, а с “Объясненного сознания”, а, точнее с главы под названием “Эволюция сознания”. Сама глава построена так, чтобы по своему принципу и строению примерно соответствовать нарративу работы Ричарда Докинза “Эгоистичный ген”. Деннет также движется от ранней истории и простейших организмов к объяснению сложных социальных конструкций, введению и раскрытию понятия “мем”. Различие же заключается в том, что Деннета интересует именно сторона эволюции сознания, на которую он и делает упор в своих рассуждениях.

Свое рассмотрение Деннет начинает с тезиса о том, что существует огромное количество спекуляций относительно эволюции человеческого сознания, включая догадки, изложенные самим Дарвином в его работе 1871 года “Происхождение человека и половой отбор” (“The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex”). Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 172. Деннет делает вывод, что в научной среде существует некоторое количеств отдельных нарративов о ходе эволюции, что наталкивает его на необходимость создания, пусть и с оговорками на некоторые разногласия, единого нарратива, что он и реализует в дальнейшем в “Эволюции сознания”, а затем и в “Опасной идее Дарвина”.

За основу, как уже было сказано, Деннет берет концепцию геноцентричного взгляда на эволюцию, предложенную Докинзом. Нарратив Деннета начинается с пересказа некоторых положений, изложенных Докинзом в “Эгоистичном гене”, в частности: “В начале не было никаких причин (reasons), только необходимость (causes). Ничто не имело цели (purpose), только функцию; не было никакой телеологии в мире. Объяснение для этого простое: не было никого, кто имел бы интересы. Но после нескольких миллионов лет случилось появление простых репликаторов. И хотя у них не было представления об их интересах, и, возможно, говоря точно, у них не было никаких интересов, но мы, с нашей богоподобной позиции по отношению к их ранним дням, можем назначить им определенные интересы, созданные в качестве их определяющих “интересов” их саморепликации.” Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 173.

Чуть раньше Деннет отмечал ироничную параллель между происхождением и развитием сексуальности в природе и происхождением и развитием сознания. В обыденном представлении мы не способны видеть ничего сексуального в половой жизни цветов, устриц или простых форм жизни, также мы не способны распознать сознание в других формах жизни, однако это вовсе не означает, что его нет. Там же, С. 172-173. Через эту параллель он демонстрирует то, что наше сознание является следствием множества эволюционных процессов, накладывавшихся друг на друга в ходе всего процесса эволюции, что привело не к внезапному возникновению сознания, а к постепенному его совершенствованию из самых простейших форм в то, чем мы располагаем на данный момент как вид.

Согласно Деннету, сознание как невероятно сложный механизм возникло с одной единственной целью -- создавать будущее. Организму необходимо защищать себя, что приводит к появлению в природе самых разнообразных механизмов защиты, таких как панцири моллюсков или кора деревьев. В некоторых организмах же, по случайности эволюции, возникают механизмы, позволяющие им через мысленное усилие создавать методы выхода из опасных ситуаций или их предугадывания и избегания, и методы приближения к наиболее комфортным, доброжелательным условиям окружающей среды. Там же, С. 177.

Но чем же вызван тот факт, что подобный механизм вообще оказался необходим? Деннет считает, что в природе встречается три основных типа внешних раздражителей: постоянные, такие как, например, гравитация, цикличные, такие как смена времен года или времени суток, и непредсказуемые, хаотичные. Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 182-183. Соответственно, для того, чтобы справится с каждым из этих типов раздражителей организму нужны различные механизмы. Таким образом, Деннет разделяет те механизмы, которые он называет “стереотипными дизайнами”, то есть механизмами, направленными на подавление изначальных угроз, которые являются постоянными или случающимися часто. Так появляются уже вышеозвученные кора и панцири, так появляются механизмы, заставляющие некоторых животных впадать в спячку в холодное время года.

Но есть и другой механизм, который направлен на решение срочных задач, которые появляются хаотично, непредсказуемо. В случаях подверженности такой среде, в которой происходит много случайных событий, необходимы не стереотипные механизмы противодействия, а некоторая активная броня. Такой активной броней, согласно Деннету, становится нервная система, функционал которой сводится в своем зачатке к прогнозированию и предотвращению опасностей, случающихся несистемно. Подобный механизм Деннет считает наиболее успешным из всех защитных механизмов (что, в общем, можно аргументировать развитием человека как вида, в котором эволюционно сложились наиболее успешные нейронные механизмы).

Кратко резюмируя его обращение к теории эволюции в “Объясненном сознании”, можно заключить, что он довольно последовательно поддерживает теорию эволюции, предложенную в качестве концепции Докинзом, отсылаясь к ней, и, последовательно и кратко описывая основные механизмы естественного отбора. Тем не менее, в этой работе Деннет еще не участвует в полемике относительно данной темы, она только начинает входить в круг профессиональных интересов Деннета, хоть он и уделяет много внимания этой проблеме в своей работе.

Опасная идея Дарвина и полемика с Гулдом

По-настоящему Деннет включается в полемику именно с работой “Опасные идеи Дарвина”. Хоть он и оговаривается, что все еще не является специалистом в области, но лишь ознакомлен с основными работами, что предлагает сделать и читателю, он защищает те позиции, которые оказались сформированными в ходе его предыдущей работы. Таким образом, Деннет, по сути, становится на позиции Пинкерта и Докинза в вопросах эволюции против их противников, Стивена Гулда и Ричарда Левонтина.

В частности, кроме изложения собственных взглядов и взглядов своих коллег, он посвятил свою работу критике идей, изложенных в работах Гулда, и даже название одной из глав его книги является названием книги самого Гулда. Двумя самыми важными идеями, которые подверглись жесткой критике Деннета, являлись идеи “пазухи сводов” и теория прерывистого равновесия, разработанная Гулдом совместно с Нильсом Элриджем.

Деннет утверждает, что Гулд хочет убедить нас в том, что адаптация не является повсеместным процессом в природе. Для этого он создает свой термин “пазухи сводов”, который служит для определения биологических особенностей, не являющихся адаптациями. Таким образом, пазухи сводов -- это характеристики организмов, которые появились не в результате адаптации организма, они вообще не были подвержены воздействию естественного отбора на них. Dennett, D. С., Darwin's Dangerous Idea: Evolution and the Meanings of Life, Penguin Books, 1995, P. 268, 277.

Деннет критикует Гулда за то, что при революционной форме своего изложения, Гулд не привносит в своих работах чего-то, что было бы крайне новым. То, что Гулд называет альтернативами адаптационизма, на самом деле является небольшими уточнениями и усложнениями теорий, которые существуют в среде уже давно. То, что предлагает Гулд, Деннет находит и в ортодоксально дарвинистских теориях. Там же, 278. Кроме того, критике подверглись попытки Гулда продвинуть “не дарвинистские” интерпретации в рамках своей дарвинистской концепции плюрализма. Там же, 279. Таким образом, революционную концепцию Гулда он признает столь же ортодоксальной, как и позицию Докинза, что разрушает его тезисы против адаптационизма при ближнем рассмотрении. Там же, 281.

Другой точкой критики Деннета является разработанная Гулдом теория прерывистого равновесия. Как утверждает сам Гулд, его область научных исследований, палеонтология, сильно оспаривает тот тезис, что трансформации жизни совершаются путем последовательных крошечных изменений поколение за поколением. Gould S. J., Darwinian Fundamentalism, The New York Review of Books, 1997, June 1997. Гулд утверждает, что существуют переломные моменты, в которые протекает эволюция и протекает она в рамках одной популяции. Остальное же время вид практически не изменяется и пребывает в состоянии стазиса. Dennett, D. С., Darwin's Dangerous Idea: Evolution and the Meanings of Life, Penguin Books, 1995, P. 282.

Деннет критикует эту идею, считая, что Гулд приходит к подобным выводам через внешние наблюдения, однако если обратиться именно к генетической составляющей, мы можем видеть, что похожие по фенотипу существа могут быть совершенно разными по генотипу и наоборот. Там же, 287.

Другой важной идеей Гулда на поприще критики Деннета является критика адаптационистской теории. Гулд утверждает, что теория, эксплуатируемая Деннетом, является адаптационистской, тесно связанной с редукционизмом. Кроме того, она является некоторым синтезом между бихевиоризмом и ментализмом. Вместе со своим коллегой, Левонтином, Гулд утверждает, что программа Докинза является крайним атомизмом, а его ошибка заключается в том, что он смешивает в своей программе материализм и редукционизм. Докинз, впрочем, отвечая на это обвинение, заявляет, что связи между его программой, отбором на уровне генов, и адаптационизмом нет, так как последний может быть присущ и сторонникам отбора на других уровнях. Кузин И. А., “Spandrells…” Гулда и Левонтина и критика адаптационизма, Вестник Московского Университета, серия 7, философия, No 3, 2015, 13. Данное заявление делает обвинения Гулда спорными в своей основе.

Деннет же не отрицает своей причастности к адаптационизму, давая ему оправдание с точки зрения философии, а также отрицая свою причастность к ментализму. Деннет оправдывает адаптационизм внутри собственной системы философии. Для него, адаптационизм является следствием его размышлений об интенциональных установках и оптимальной рациональности. Функционалистские положения Деннета и его теория приписывания интенциональных установок, которая будет рассмотрена подробнее далее, не позволяют говорить о концепции Деннета как менталистской совсем. Amudson R. A. Doctor Dennett and Doctor Pangloss: Perfection and selection in biology and psychology, Behavioral and Brain Sciences, 13, 1990, P. 580.

Важно отметить, что Деннет, даже не смотря на отрицания Докинза, на которого он опирается, является адаптационистом, что мы можем понять из его философской системы. Это означает, что он вступает в острую полемику с теми учеными, которые придерживаются неадаптационистских взглядов на эволюцию. Критика Гулда в адрес Деннета, направленная на то, что он не признает организм как интегрированное целое в огромной системе, внутри которой организм ограничен в своем эволюционном развитии не только генной детерминацией Докинза, но и филогенетическим прошлым, путями эмбрионального развития и другими подобными факторами, которые могут оказывать влияние, зачастую, куда большее, нежели адаптационистские генные механизмы, является актуальной. Гулд С. Дж., Левонтин Р. Ч., Пазухи свода собора святого Марка и парадигма Панглосса: критика адаптационистской программы, М. : Центр стратегической конъюнктуры, 2014, С. 162.

Исходя из этого Гулд отметил уязвимую точку в позиции Деннета, его теорию крана. Гулд отмечает, что Деннет занимает странную дихотомическую позицию, в которой мы можем либо верить в воздушные крючки эволюции, то есть в чудо, либо принять идею одного базового крана (то есть естественного отбора), игнорируя другие краны, считаемые Деннетом лишь вспомогательными. Gould S. J., Darwinian Fundamentalism, The New York Review of Books, 1997, June 1997. Таким образом, Гулд пытается оправдать свои идеи плюрализма перед критикой Деннета, но и уличает самого Деннета в излишнем редукционизме в его взглядах на теорию эволюции.

4. ТЕЛЕОФУНКЦИОНАЛИЗМ ДЕННЕТА

Рациональный агент

Как мы выяснили выше, телеофункционализм представляет из себя модификацию функционализма Патнэма, добавляя в нее элемент телеологии для создания некоторого движущего элемента теории. По сути, телеофункционализм отвечает на вопрос: “Если есть функция, то для чего она есть, какова цель этой функции, почему она именно такая и как она возникла?” Телеофункционализм дает ответы на эти вопросы. В вопросах телеологического наполнения Деннет не уходит далеко от своих коллег, лишь раскрывая свои взгляды на эволюционные теории более подробно, а также останавливаясь на обосновании рациональности подобных функций.

Телеология необходима Деннету в его теории сознания, так как именно телеология, по его мнению, наполняет поведение человека содержательным элементом, определяет направленность всех функций его психики, придает им рациональность, которая с необходимостью, по мнению Деннета, должна быть заложена в поведенческую модель человека. Подобная теория крайне похожа на ссылающуюся на креационистскую модель, на деле же проявилась в работах Деннета в неожиданном свете. Вместо креационизма в его концепции встала теория эволюции, борьба видов и естественный отбор. Именно через них Деннет и определяет рациональность, строя свою нормативную модель. Деннет утверждает, что, если мы рассматриваем нечто как функциональную систему, следовательно в этой системе заложена определенная функция. В случае, если система способна оптимально реализовывать свою функцию, она является, по мнению Деннета, рациональной.

Но что же мы считаем рациональным? Для Деннета, рациональность определяется через интенциональную установку. Мы совершаем предположение, что другой агент рационален в том случае, если мы прогнозируем его действия через приписывание ему информированности и направленности (интенциональности) его действий на достижение какой-либо цели. Dennett D.C. Brainstorms: Philosophical Essays on Mind and Psychology, MIT Press, 1978, P. 6. Следствие из этой позиции заключается в том, что всему, чему мы приписываем интенциональные установки, мы приписываем и некоторое желание или намерение, однако подобное намерение мы можем присвоить также и компьютерной программе. Соответственно, необходим какой-то критерий определения, какого агента мы все же считаем рациональным.

Именно в данном отрезке происходит обращение Деннета и его теории к биологии и теориям естественного отбора и именно здесь наиболее ярко проявляется Деннет как “в некотором роде телеофункционалист” Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 460. В качестве критерия различия Деннет предлагает биологическую телеологию, то есть утверждение о том, что существуют функции, которые живые организмы с необходимостью выполняют, а наиболее ярко эти функции проявляются в процессе эволюции, так как данными функциями является выживание и размножение. Соответственно, рациональным агентом становится, в представлении Деннета, некоторая система, которой мы можем на основании интенциональной установки приписать желание выполнять функции размножения и выживания в репродуктивный период. Dennett D.C. Brainstorms: Philosophical Essays on Mind and Psychology, MIT Press, 1978, P. 9.

Логично предполагать, что подобная теория вызывает множество вопросов и критики. С критикой подобного отношения к интенциональным установкам выступил Джон Сёрль. Он упрекнул Деннета в том, что если мы можем присвоить интенциональную установку любому агенту, с которым вступаем в отношения, то в качестве подобных агентов мы можем рассматривать в том числе и элементарные частицы. Сёрль задается вопросом о том, что же конкретно может иметь интенциональные установки, а что нет. Мартынов К. К. Интенциональность и научный натурализм, Вестник Московского Университета, серия 7, философия, No 2, 2007, С. 34-35.

Деннет на подобную критику отвечает следующим набором примеров, иллюстрирующих описанную выше теорию: “Интенциональные содержания напрямую не детерминированы субъектами, чьи интенции рассматриваются. Интенциональность «плавает» столь свободно, что под давлением естественного отбора она может проявиться в системах, не имеющих сложной информационной организации. Ни играющий в шахматы компьютер, ни пчела не имеют никакого понятия об их собственных интенциональных состояниях, тем не менее они имеют их. Скалы, поскольку они не явились результатом естественного отбора для какой-либо цели, их не имеют. В системах со сложными информационно-процессуальными возможностями запрограммированные природой резоны могут осознаваться и на основе механизмов обратной связи модифицироваться. Человек, например, может преодолевать свои биологические цели, включая фундаментальные: некоторые люди, например, не хотят иметь детей.” Юлина Н. С., Головоломки проблемы сознания: концепция Дэниела Деннета, М.: Канон+, 2004, С. 220-221.

Важность подхода Деннета заключается в том, что в отличие от своих коллег телеофункционалистов, таких как Милликан и Дретск, он не пытается ответить на критику Фодора о неопределенности ментального контента, он снимает эту проблему, указывая, что в его теории она не имеет значения, так как мы интерпретируем рациональность других агентов, а не утверждает некоторые объективные истины относительно их функций.

Теория мемов, влияние культуры

Как уже было озвучено самим Деннетом, он не является телеофункционалистом в полном смысле как минимум потому, что не склонен сводить все функции исключительно к биологическим аспектам существования. Таким образом, в его концепции находится место и такой надстройке над теорией эволюции как мем, то есть элемент культуры, передающийся не генетически, а с помощью коммуникации. Волков Д. Б., Бостонский зомби. Д. Деннет и его теория сознания, М.: Либроком, 2012, С. 123. Этот элемент его концепции также привнесен из биологии, а точнее, из все той же эволюционной концепции Докинза. Для эволюционного биолога эта концепция -- надстройка над эволюционной теорией. Для Деннета как философа же эта надстройка представляет ценность в несколько ином ключе.

Важность теории мемов для Деннета сложно переоценить. История человечества началась, по его мнению, в том числе тогда, когда мы стали “обезьянами с мем-инфицированными мозгами”. Dennett D. C., From Bacteria to Bach and Back: The Evolution of Minds, Norton and Company, 2017, C. 295. Теория мемов становится довольно противоречивым местом в вопросе, является ли она аргументом “за” или “против” Деннета как телеофункционалиста. Я предлагаю считать, что использование концепции мемов охарактеризовывает Деннета скорее как нетелеофунционалиста. Для доказательства этого тезиса вновь стоит обратиться к формулировке, данной выше: “...я не совершаю ошибку, пытаясь определить все заметные психические различия (all salient mental differences) только лишь в терминах биологических функций внутри дискуссии об эволюции и квалиа”. Dennett, D. С., Consciousness Explained, N.Y.: Back Bay Books, 1991, P. 460. Это означает, что Деннет отводит роль и другим факторам, не только биологическим или генетическим.

Мем, не смотря на утверждаемую Докинзом схожесть его с геном, есть явление культурное, то есть происходящее в другой системе. Там же, С. 202. Таким образом, можно заключить, что мы все еще говорим о некотором элементе, содержащим информацию, создающую движение, то есть о функциональной единице информации, мы говорим о системах другого уровня, влияние которых на человеческое поведение не рассматривается в других телеологических концепциях.

Нервная система и научение

Напротив, существуют также и обоснованные именно с биологической точки зрения позиции, присутствующие в работах Деннета, обоснование которых, исходя из вышеобозначенного тезиса, должно приводить нас к мнению о том, что Деннет все же в основе придерживается телеофункционализма и его позиций. Одной из таких позиций я выделил его мнение о том, как формируется процесс обучения. Говоря о своей теории о формировании нервной системы как механизма предсказания процессов в окружающей среде, Деннет утверждает, что нервная система является крайне пластичным инструментом, который позволяет отойти от стандартных механизмов защиты к использованию более продвинутых методов защиты и прогноза. Там же, С. 183. Подобное свойство нервной системы существует благодаря ее способности обучаться, накапливать, хранить и обрабатывать опыт, необходимый не для сиюминутного движения или взаимодействия, а для гибкого формирования навыков и паттернов поведения, которые в свою очередь уже выполняют функции.

Теории обучения или научения Деннет уделяет огромное внимание. Для Деннета обучение -- это один из важнейших механизмов выживания, прошедший через несколько этапов эволюционного развития от простейшего “ABC-научения” до “попперовских созданий”, умеющих прогнозировать сложные ситуации и обучаться на собственном прогнозировании или предварительном отборе вместо простейшего метода практических проб и ошибок. Деннет Д. С., Виды психики: на пути к пониманию сознания, М.: Идея-Пресс, 2004, С. 94-95. Подобные взгляды Деннет заимствует у другой философской системы объяснения такого явления как психика -- коннекционизма.

Сам по себе коннекционизм не противоречит функционализму или телеофункционализму, однако есть важный аспект, на который указывает как Деннет, так и функционалисты: функционализм как концепция не интересуется внутренним наполнением системы при ее изучении, руководствуясь только внешним параметром функции системы. То есть он изучает систему только с точки зрения ее взаимодействия с окружающим миром, что было объектом критики функционализма, например, Джерри Фодором. Деннет же подходит к проблеме сознания комплексно, он уже не считает сознание или психику системой управления телом, напротив, он считает подобный подход упрощенным, ведущим к заблуждению. Там же, С. 78.

Коннекционизм и телеофункционализм

Деннет не склонен к функционалистскому упрощению, кроме того, даже коннекционизм и синтез идей коннекционизма и функционализма кажется ему слишком упрощенным. Суть психики для функционалиста, как уже отмечалось, состоит в том, что это система, которая выполняет функцию накопления и преобразования информации, получаемой на вход этой системы из тела, которое является датчиком для психики, простым механизмом-ретранслятором. Внутреннее строение подобной системы изучает, в свою очередь, коннекционизм, абстрагируясь от внешних факторов среды. Это направление интересуется исключительно изучением материальной составляющей психики как системы, то есть изучают психику как мозг, а мозг, в свою очередь, как совокупность нейронов. Деннет же подмечает, что и тот и другой подход в своем стремлении сконцентрироваться в объяснении психики на одном из ее аспектов упускают из виду не только объекты изучения друг друга, но и тот факт, что тело не является лишь андроидом с набором датчиков, а принимает активное участие в обработке информации. Деннет Д. С., Виды психики: на пути к пониманию сознания, М.: Идея-Пресс, 2004, С. 79.