Значение конвенционализма в истории научной и философской мысли

Размещено на http://www.allbest.ru/

Значение конвенционализма в истории научной и философской мысли

О.В. Ершова

Проблема конвенционализма занимает существенное место в существующей философской и научной проблематике. Тема конвенций с большой силой звучит и в логико-эмпирицистских, и в «историцистских», и в социально-психологических и социологических концепциях. Дискуссии, вызванные в среде ученых проблемой конвенционализма, обусловлены связанностью этой проблематики с темой рациональности, природы научного знания, логикой развития научного знания и т.д. В связи с этим ставится проблема о рациональности в науке, той системе критериев, которыми направляется и оценивается научная деятельность и научное знание. А, следовательно, встает вопрос о тех методологических, метатеоретических, философских факторах, которые определяют выбор между конкурирующими теориями.

В философии и методологии науки исследуются объективные и субъективные предпосылки и основания конвенций, их способы введения, искусственность конвенций. Эта тема активно обсуждалась такими учеными и философами науки: в западной философской традиции - Дюгем, А. Пуанкаре, Р. Карнап, К. Поппер, И. Лакатос, П. Фейрабенд, Т. Кун; в русской философской традиции - Л.А. Микешина, В.Н. Порус, С.А. Лебедев, А.В. Миронов, А.М. Коршунов, Е.З. Мирская (70-80-г. XX века).

В данной статье представляет интерес выявить, то значение, которое придается конвенциям в научно-познавательной деятельности и в историко-философской мысли.

Появление конвенционализма явление не случайное: оно имело предпосылки и причины как философского, так и общенаучного характера. То, что в философии науки называют «обычным» конвенционализмом (так выражался К. Айдукевич), имеет следующий смысл: признание определенных научных суждений, в которых выражается то или иное решение эмпирических проблем, вытекает из ранее принятых терминологических соглашений. К самим этим соглашениям не применяются эмпирические критерии истинности; они обусловлены соображениями удобства, простоты, эстетического совершенства и др.

Основоположником конвенционализма был крупный французский ученый конца XIX-XX века А. Пуанкаре. Многие положения А. Пуанкаре были развиты современными конвенционалистами. Среди современных версий неоконвенционализма можно указать на следующие трактовки: трактовка Карнапом природы логико-математического знания, доктрина радикального конвенционализма К. Айдукевича, конвенционалистские взгляды К. Поппера, И. Лакатоса, и концепция геохронометрического конвенционализма А. Грюнбаума, касающаяся природы пространства и времени.

На возникновение и становление конвенционализма оказали влияние изменения в мировоззренческом, философском климате, происшедшие в конце XIX- начале XX века.

Во-первых, эти изменения были связаны с кризисом естественнонаучного материализма. Новые факты, выявившиеся в ходе развития науки подрывали устоявшие естественнонаучные представления: появление множества гипотез, относящихся к одной и той же области, стремительный рост различного рода теоретических построений в науке. Во-вторых, существенную роль в возникновении конвенционализма сыграло то обстоятельство, что не выдержали проверки временем как эмпиристские (Д. Гершель, Д.С. Милль), так и рационалистские (Гегель, неокантианцы) системы обоснования научного знания. Конвенционалисткая методология возникла как одна из альтернатив методологическим программам классического эмпиризма и рационализма [1].

Существенное влияние на возникновение и развитие конвенционализма оказали выявившиеся в конце века некоторые особенности научного познания. Эти особенности создавали иллюзию независимости теоретического мышления от практики и свободы, произвольности в выборе субъектов познания тех или иных теорий. В качестве первой особенности можно выделить возрастание абстрактности и степени общности естественнонаучных теорий. Отдаление научно-теоретических построений о реальности усиливало представление о независимости теории от опыта и научной практики. Конвенционалисты и абсолютизировали этот факт возрастания относительной самостоятельности теории по отношению к опыту, утверждая, что научные теории не детерминированы опытом и суть не что иное, как результат конвенции [2]. Второй особенностью научного познания второй половины XIX-XX века было постоянное и сознательное использование гипотезы в качестве необходимой и важнейшей формы развития научного познания. Третьей существенной особенностью развития науки того времени было возрастание в науке числа конкурирующих теорий, объясняющих один и тот же круг эмпирических фактов: например, волновая и корпускулярная теория света, эволюционное учение Ламарка и Дарвина, электродинамика Лоренца и специальная теория относительности Эйнштейна и т.д. Эта особенность была осознана как проблема выбора теории. Конвенционалисты подчеркивали важность внеэмпрических критериев оценки теории - простоты, совершенства, красоты и т.д.

Развитие естествознания показало, что одних эмпирических критериев недостаточно, чтобы обосновать принятие той или иной теоретической концепции. Выбор между конкурирующими теориями определяется различными факторами философского, метатеоретического и методологического порядка.

Проблема конвенционализма активно обсуждалась в XX веке в среде ученых, философов и методологов науки. Круг, поставленных в этих дискуссиях проблем и возможные варианты осмысления этих проблем, дали возможность сформироваться в истории философии науки различным направлениям конвенционализма (каждый, из которых имел свой взгляд на проблему и роль конвенций в познавательном процессе). Различные варианты конвенционализма вытекают из различий между философско-гносеологическими позициями. Логико-эмпирицистский конвенционализм -- следствие эмпирицистской трактовки оснований научного знания и вытекающей из нее версии рациональности научного познания. Конвенционализм К. Поппера -- следствие его «активистской» (термин Лакатоса) теории познания, отводящей решающую роль творческой активности исследователя, выдвигающего смелые гипотезы и не опасающегося, а приветствующего и поощряющего их опровержения. Конвенционализм Айдукевича -- следствие его понимания роли семантических правил в процессах продуктивного применения языка.

Классификацию конвенционализма можно произвести на основании того, какие именно суждения какие именно суждения или классы суждений полагаются продуктами соглашений, а также по тому, какими аргументами обосновывается принятие этих соглашений. Например, конвенционализм Р. Карнапа заключается в «принципе терпимости», согласно которому можно строить любую логическую систему при обязательном соблюдении правил синтаксиса, при этом исходные понятия системы в принципе выбираются произвольно. Другую смысловую нагрузку имеет конвенционализм К. Поппера, который И. Лакатос назвал «методологическим фальсификационизмом». Его суть в том, что конвенции охватывают некоторое множество «базисных предложений» опыта, фигурирующих как основания для опровержений эмпирических гипотез. «Методологический фальсификационист» отдает себе отчет в том, что в «экспериментальную технику», которой пользуется ученый, вовлечены подверженные ошибкам теории, «в свете которых» интерпретируются факты. И все же «применяя» эти теории, он рассматривает их в данном контексте не как теории, подлежащие проверке, а как непроблематичное исходное знание, которое мы принимаем (условно, на риск) как бесспорное на время проверки данной теории. Радикальный конвенционализм, предложенный Айдукевичем, основывался на постулировании возможности выбора понятийного аппарата, при помощи которого интерпретируются данные опыта и строится та или иная картина мира.

В радикальном конвенционализме К. Айдукевича находит продолжение посткантианская конвенционалистская традиция, а также предвосхищение многих современных концепций философии науки (концепции Т. Куна и П. Фейерабенда). Развитие методологии науки, приведшее у постпозитивистов (Т. Куна, П. Фейрабенда) к пониманию неадекватности чисто методологического описания научной деятельности, к необходимости дополнения такого описания социологическим, психологическим, культурологическим описаниями. Т. Кун и П. Фейрабенд убедительно показали, что достижение согласия среди ученых в отношении результатов их деятельности, общезначимости научного знания невозможно объяснить чисто методологически. Т. Кун увидел возможность объяснения в привлечении такого понятия социальной психологии, как коллективный гештальт, а П. Фейрабенд - в человеческой вседозволенности ученых по отношению к средствам получения и утверждения своих результатов.

Различные варианты конвенционализма объединяет то, что они считают конвенции конструктами, служащими конструктивно-проективным целям познания. Конвенционалисты осознали важность той роли, которую играют в проведении и интерпретации научных экспериментов наши действия и операции, планируемые в соответствии с принятыми нами соглашениями и дедуктивными рассуждениями.

Основываясь на таких предположениях ученые, философы активно обсуждали вопросы о том, что представляет собой конвенции, ее роль и место в научном познании, на каком основании заключаются конвенции.

В связи с этим представляет интерес рассмотреть, что же такое конвенции и какова ее роль в познавательном процессе. Так, с точки зрения Л.А. Микешиной, конвенция является некой базовой операцией познавательной деятельности наряду с репрезентацией, категоризацией, интерпретацией, порождаемой коммуникативной природой познания. Операция конвенции направлена на прямое взаимодействие с другим, заключение соглашения для понимания и совместной деятельности [3]. Следовательно, конвенции способствуют реализации диалогической формы развития знания и применению таких коммуникативных форм познания, как аргументация, объяснение, опровержение.

В целом, под конвенцией в эпистемологии понимается познавательная операция, предполагающая введение норм, правил, ценностных суждений на основе договоренности, соглашения субъектов познания. В научно-познавательной деятельности конвенции носят технический, вспомогательный характер.

Важными и очевидными конвенциями в научно-познавательной деятельности является языки, другие знаковые системы, логические правила, когнитивные стандарты. Они понимаются как исторически сложившиеся и закрепленные соглашением конструкты, имеющие объективные предпосылки, отражающие социокультурный опыт человечества, служащие конструктивно-проективным целям познания и коммуникации в целом.

Многие методологи науки обращают внимание на то, что конвенции заключаются не всеобщим согласием всех участников научных познавательных процессов, не каждым членом научного сообщества и не всем сообществом в целом, а теми учеными, которые образуют элитную группу, формируют мнения и принципы деятельности научных сообществ. Именно эти авторитеты формулируют те ценности, следование которым полагается целесообразным и потому рациональным. Согласно В.Н. Порусу, конвенционалисты всех типов и видов согласны в том, что принятые конвенции, по сути, выступают как определения рациональности, а следование этим конвенциям -- как доказательство лояльности ученых по отношению к законам разума [4].

И, если предположить, что конвенции -- это проекты рациональности, как правило, сопровождаемые аргументами в их обоснование и защиту, то теория научной рациональности должна выяснить, как и почему эти аргументы становятся убедительными и решающими для того, чтобы проекты были приняты научными сообществами, стали основами присущих последним стилям мышления. Логическая корректность, практическая применимость и эффективность, фактическая адекватность могут стать при этом в один ряд с факторами социального или социально-психологического плана: наличием или отсутствием конкурирующих проектов, поддерживаемых авторитетными лидерами научных школ, основателями научных направлений, глубиной и прочностью культурных и мыслительных традиций данного научного сообщества, его связей с «культурным контекстом» времени и т.д.

На основании изложенного можно заключить, что постановка проблемы конвенционализма обусловлена логикой развития научного знания, ставящей перед учеными новые парадоксальные задачи: например, выбор между двумя теориями, объясняющими одно и то же явление; поиск оснований критериев научности знания и т.д.

Философия конвенционализма заслуживает уважения, так как она помогла прояснить отношения между теорией и экспериментом.

Литература

конвенционализм знание философский

1. Лебедев С.А. Гносеологические корни возникновения конвенционализма//Вестник Московского университета. Серия: 7.-1980. № 5. - с. 15.

2. Лебедев С.А. Гносеологические корни возникновения конвенционализма//Вестник Московского университета. Серия: 7.-1980. № 5. - с. 15.

3. Микешина Л.И. Эпистемология ценностей. - М:. Просвет, 2005.- с. 103-104.

4. Порус В.Н. Радикальный конвенционализм К. Айдукевича и его место в дискуссиях о научной рациональности// Рациональность. Наук. Кулбьтура. - М. Культура, 2002.- с. 56.

Размещено на Allbest.ru