От закономерности человека к человекомерности законов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 130.3:17

Дагестанский государственный университет kurbanovm@mail.ru

Кафедра философии и социологии

От закономерности человека к человекомерности законов

Муса Гасангусейнович Курбанов, к. филос. н., доцент

Аннотация

человеческий парадоксальный философский

В статье рассматривается широкий круг проблем, связанных с переходом социума от предопределенных закономерностей человеческой жизни к парадоксальной человекомерности самих законов. При этом в центре внимания оказывается философский поиск практических возможностей решения проблем современного общественного развития. Автор руководствуется фундаментальной идеей единства человека и общества с природой. Полученные результаты своей деятельности человек постоянно оформляет в наиболее человекомерные предметы и образы, помогающие ему занять достойное место в быстро меняющемся мире.

Ключевые слова и фразы: человек; общество; человечность; законы общества; законы природы; человекомерность; естественно-исторический процесс; созидание.

Annotation

The author considers the wide range of the problems associated with society transition from human life pre-defined consistency with law to laws themselves paradoxical consistency with man, emphasizes the philosophical search for the practical possibilities of contemporary social development problems solution, follows the fundamental idea of man and society unity with nature, and shows that man is constantly arranging the obtained results of his activity into the objects and images more consistent with him that help occupy his rightful place in the rapidly changing world.

Key words and phrases: man; society; humanity; laws of society; laws of nature; consistency with man; natural-historical process; creation.

В современной структуре социально-гуманитарных знаний, обремененных неудержимо нарастающей универсализацией, глобализацией, информатизацией, проблематика исследований все больше и быстрее перемещается (а точнее говоря - переворачивается) от рассмотрения предопределенных закономерностей человека к парадоксальной человекомерности самих законов, исподволь оправдывающих «антропный принцип».

Исследование проблем человечности в социально-историческом развитии обусловлено необходимостью поиска практических возможностей рационального решения проблем современного общества. О предпосылках формирования человечности мои предварительные размышления изложены в ряде статей [4, с. 98-102; 5, с. 89-93]. Тем не менее познание проблем человечности всегда сопровождается удивлением от того, как все это может уживаться в одном и том же. Ведь, как известно, - «сколько зверств ни твори, сколько человечность ни обесчеловечивай» [1, с. 341], - история со временем расставляет все по своим местам. Разные измерения и мерки человечности в одних направлениях могут ссужаться, а в других - растягиваться до такого значения, которым оправдано их предшествующее сужение. Но такая динамичность меры не означает, что произвольное стягивание и растягивание этих мерок остается бесследным для человека, для семьи, для нации, для государства. Подвижная мера человечности является одновременно и трансцендентной силой, и имманентной слабостью человека. Если эта сила обращается в сферу потерь и утрат (урон, ущерб, унижение), то для человека она оборачивается в безысходную слабость. Рано или поздно приходит расплата в виде социальных болезней, угрызений личной и массовой совести, коррозии исторической памяти поколений. Перед лицом предыдущих поколений последующие поколения людей не просто отвечают за грехи прошлого (чтобы выжить, они должны сполна исправлять их ошибки), но и производят новые обретения, постоянно пополняющие дальнейший ход истории животворящим телом социального прогресса.

Влияние законов природы на жизнь человека и общества сильно отличается от той роли, которую играют социальные законы в отношении природы. Это отличие обусловлено тем, что природа как бы привносит в человеческую жизнь только естественные связи. Воздействие общества и его законов на природу имеет не только естественный, но и созидательный, творческий характер, заключающийся в том, что общество не ограничивается сугубо биологической активностью людей и таит в себе социально активное, практическое, преобразующее начало, постоянно совершающее отбор, отсев того, что не сообразуется с обновленной человекомерностью развития. Последнее функционально покрывает собой весь диапазон возможностей, структурно ограниченных и определяемых биологической активностью природы. Общество (и каузально, и функционально) существенно зависит от природы в той ее части, с которой оно связано своим сосуществованием и в которой оно всемерно пытается использовать природный материал в качестве непосредственно данного материала, предназначенного для возведения «предметного тела» человеческой цивилизации. Вместе с тем и природа существенно зависит от общества в той части, с которой связана вся ее дальнейшая эволюция, особенно там, где имеет место практическая реализация разумных человеческих потребностей, целей, интересов. Возрастание на сущностном уровне этой асимметрии между природой и обществом привело современный цивилизованный мир к такой неопределенности, от которой он, может быть, «навсегда лишился гарантий стабильных, непреходящих законов» [6, с. 386]. Законы получают четко выраженный человекомерный характер действия, сообразуемый с существованием человека в мире.

И. Кант первым разработал теорию законотворческой активности человеческого сознания, совершив «коперниканский переворот» в философии. В установлениях И. Канта «Человеческое Я оказалось источником природных законов. Поскольку природа кажется независимой от человека, Кант вынужден был допустить существование нескольких уровней Я. В глубинах нашей души, считал Кант, укоренены трансцендентальные способности, которые бессознательно формируют мир явлений» [2, с. 13]. Однако человеческая бессознательность личного плана в своих глубинах порою близко коррелирует с социальной разумностью всего общества. Поэтому развитие общества на основах рациональности и справедливости является одной из высших осознанных целей человеческого прогресса.

Со всей очевидностью человекомерным можно считать всё то, что различными способами осуществляет человеческое бытие в качестве «истинного логоса», способствует его самоутверждению и приумножению, ведет к развитию и распространению человечности. Понятие «человекомерность» может рассматриваться по аналогии с понятием закономерности, выражающим единство количественного и качественного определения существенных признаков, присущих закону. Человечность также может быть охарактеризована упорядоченным набором норм, признаков, факторов, значений, проявляющих единство качественного и количественного существования человека в мире. Эти факторы и значения могут в определенных пределах и в зависимости от определенных условий либо меняться, либо сохранять свою устойчивость, инвариантность. В связи с этим непреложным императивом человекомерности является положение о том, что универсальная и возвышенная цель всегда требует самых фундаментальных средств, необходимых для ее достижения.

Поиск таких средств ведется в разных философских учениях, продвигающихся разными путями. Приоритетным здесь представляется исследование направлений, проявляющих интерес к инвариантным основам закономерного и человекомерного развития общества. Поскольку существенный уровень общественной жизни человека выражен в законах общества, то философское и общенаучное осмысление этих законов, способов их реализации и возможностей их практического использования является магистральным направлением для формирования человекомерности, адекватной инвариантным структурам самих законов, отсечения в них стихийного, хаотичного и трансвариативного содержания.

Закономерность человеческого бытия складывается на основе как законов природы, так и законов общества, между которыми устанавливается не только определенная асимметричность, но и некоторое напряжение. Их сочетанием формируются различные структуры человекомерности, открывающие перед человеком непосредственный доступ к использованию как законов природы, так и законов общества.

Категория «общественный закон» в аспекте различных проявлений социальной и человекомерной реальности получает разное значение и семантическое наполнение, вызывающее многочисленные дебаты.

Некоторые философы, признавая только законы природы, ставят под сомнение реальность законов общества и актуальность их исследования. Другие пытаются вообще снять проблему законообразия мира как субъективистскую. Утверждается также необходимость вывести её из сферы философского познания и погрузить в объятия философской веры, идеологии, мировоззрения, удовлетворяющих своеобразные запросы различных субъектов: партий, классов, наций, групп и индивидов, нуждающихся в общем порядке или ориентире совместной деятельности.

В связи с этим проблема соизмерения человечности с законами мира может вполне обоснованно рассматриваться в аспекте перехода от естественно-исторической закономерности самого человека к созидательной человекомерности законов его существования.

В естественно-историческом и созидательно-историческом процессах человечность реализуется неодинаково. В естественно-историческом процессе человек как родовое существо существенно зависит от закономерных форм своего существования и существования всего сущего. Материальная культура играет здесь первичную и ведущую роль, а духовная культура здесь является производной, вторичной и развивается вслед за развитием материальной культуры. Именно этому аспекту уделяли все свое внимание представители материалистического понимания. В то же время исследование созидательно-исторического процесса показывает, что человек может сообразовывать свое существование с разумными целями и рациональными способами существования, которые ставят под контроль отношения между людьми, привносят в мир человекомерность бытия, конституируются в человекомерных законах. Именно этим объясняется то, что созидательно-исторический процесс раскрывает особую каузальную и функциональную приоритетность духовной культуры, элементы которой в дальнейшем материализуются в том, что происходит гуманизация, культивированное очеловечивание, гармонизация человеческой природы и связанных с ней законов.

Одна и та же естественно-историческая реальность способна стать основой для воплощения самых различных созидательно-исторических проекций нового способа организации общественной жизни. Какая из этих проекций окажется более человечной? Это далеко не всегда предрешает возможность ее реализации. Но сама человечность любого творческого проектирования потенциально предполагает особое (оптимальное, устойчивое, эффективное, гармоничное) сочетание нравственной, экономической, политической, правовой и других системно связанных сфер общественной жизни.

Культурное развитие как созидательный процесс, протекающий в истории, преобразует не только человеческую природу, но проявляется и в том, что очеловечивает, гуманизирует всю природу. С процессом гуманизации природной среды может происходить не только отчуждение ее натуралистического потенциала и связанное с этим снижение натурализирующего воздействия среды обитания на людей. Очеловеченная природа как бы открывает новые возможности для реализации внутреннего гуманистического начала, исходящего из сущности общества. В результате сама «натуралистичность» природы становится совершенно иной - гуманистической, предопределяемой человечностью.

С процессом гуманизации природы законы получают человекомерный характер. Это означает, что законы вступают в такое состояние, в котором они могут действовать строго определенным, квазитехнологичным, предсказуемым образом. При таком человекомерном существовании законов может происходить более совершенная, целенаправленная форсированная гуманизация человеческой природы. В таком случае возникает не та исходная, стихийно-гармонизированная натурализация жизни, а гуманистическая натурализация, творчески сконструированная и ориентированная на одухотворяющие ценности самодостаточного человекомерного бытия. Для гуманистической натурализации свойственна своя «метафизическая» гармония, в которой бренное и преходящее теряют реальное значение. На смену механически повторяющимся циклам бренного движения природы в дурной бесконечности здесь приходят вечные ценности и регулятивы, знаменующие собой синтетическую духовную проекцию уникально восходящего, исторически прогрессирующего и материализующегося самодвижения сил человечности.

Отношение каузальной противоположности между экзистенциями естественно-исторического и созидательно-исторического процессов можно рассмотреть на примере развития образования (просвещения) как одного из существенных механизмов одухотворения человечества. Этот механизм изначально возникал в основах созидательно-исторического процесса, ибо образование изначально является интра-культурной, разумной потребностью. Но в дальнейшем, когда механизм образования (особенно через его результаты) стал получать естественные формы реализации в виде исторической необходимости, появилась и экзистенция для объективного закона непрерывности роста образовательного уровня людей. Этот закон человечности стал действовать в недрах культуры своим естественным образом и функционально включился как в рациональное содержание, так и в цивилизованную форму естественно-исторического процесса.

При рассмотрении соотношения стихийного и сознательного в культурно-исторической реальности человечества необходимо учитывать три основных масштабных уровня, определяющих специфику развития общества. Первый - элементарный уровень, на котором функционируют отдельные элементы, признаки, моменты общественного развития, является наиболее доступным для освоения его в простейших формах человекомерности законов. Второй - универсальный уровень, охватывающий все общественное многообразие в его системном единстве, которое нивелирует уникальные или маргинальные формы человечности. Третий - фундаментальный уровень, включающий в себя социально-инвариантные основы существования общества как такового, в котором человекомерность законов оказывается актуально востребованной. Здесь речь уже идет о тех самых основах, на которых разворачивается не только действительность, но и сама возможность общественно-исторической жизни. Через единство этих масштабных уровней социального бытия раскрывается сложность и системная структурированность всего культурно-исторического мира.

Исторический процесс всегда характеризуется внутренней противоречивостью. Основными противоположными сторонами его, как уже отмечалось [3, с. 224-227], являются естественный ход истории и сознательное историческое творчество людей. Эти стороны не изолированы друг от друга, напротив, они постоянно сосуществуют, образуя своим взаимопроникновением каждое общественное событие, каждый общественный процесс и все общество в целом.

Между естественным ходом движения вещей и творческим созиданием складываются как прямые, так и обратные связи, которые в разных отношениях могут зеркально обращаться друг в друга. Причем это может происходить настолько интенсивно, что даже критерий их разграничения релятивизируется, теряет устойчивость, оказывается основанным на нелинейных превращениях.

Поэтому культура является особой формой интеграции и сферой взаимодействия естественноисторического и созидательно-исторического процессов. Культурно-исторический процесс возникает в структуре естественно-исторического процесса, но постепенно, на разных этапах и разными своими сторонами он перемещается в структуру созидательно-исторического процесса. Поэтому культура как исторически наиболее универсальный способ организации и развития общественной жизнедеятельности все больше характеризуется творческим началом, целенаправленностью, сознательностью, исторически значимым созиданием в разных сферах общественной жизни.

Естественно-исторический процесс, в рамках которого происходило возникновение и становление первичных основ человечности, характеризуется качественным обогащением антропоморфного направления в эволюции всего биологического бытия природы под воздействием социальных факторов. Проблемы, возникающие при рассмотрении начала человечности, обусловлены объективным противоречием, суть которого состоит в том, что человек даже на архаичном этапе своего развития не является прямым следствием функционирования только биологической формы бытия, хотя и с учетом того, что социальная форма бытия не могла бы возникнуть и развиваться вне условий детерминации уникального комплекса биологических форм природы. Это объективное противоречие в познании человечности методологически не разрешимо, если все процессы рассматриваются как метафизически ставшие, то есть в рамках сложившегося, функционально сформировавшегося состояния человеческого бытия.

Метафизическая острота проблемы здесь заключается в вопросе о том, возникает ли человеческое бытие и связанный с ним атрибут человечности из нечеловеческого бытия или же, если рассуждать более строго, возникает ли человеческое бытие из человеческого небытия? Существует ли человекомерность как таковая до возникновения человека? Ясно, что в своей первозданной форме, данной нам от рождения, человеческое бытие является антропобиоморфным. Но затем в процессе своего деятельного существования человек обретает созидательное и культурно-историческое бытие, качественно отличающееся от признаков антропобиоморфизма.

Постигаемая человекомерность бытия определяется не только человеческой природой - её определяют и самодостаточные результаты совместной человеческой деятельности. В отличие от животного и растительного мира, исчерпаемого способами существования животных и растений, потенциал человекомерности бытия оказывается неисчерпаемым для самого человека, и в этой открытости состоит основное преимущество человека.

Когда, например, между социальным положением людей, вещей и происходящих с ними событий раскрывались очевидные для здравого смысла упорядоченные связи и отношения, то в обществе получали реализацию по преимуществу рациональные формы постижения мира, своеобразно фиксируемые на стихийноэмпирическом уровне. Жизненно важные социальные связи и отношения, выражающие столкновение различных нормативных порядков и связанных с ними форм проявления человечности, часто являлись непостижимыми. Эта непостижимость с необходимостью компенсировалась художественным, мифотворческим, мистифицированным заполнением пробелов рационального познания. Данное обстоятельство вело к проникновению и усилению роли иррациональных форм в понимании упорядоченных, закономерных и преемственных процессов истории. Оно же, вслед за этим, вело и к различным искажениям в развитии исторического сознания, получающего неадекватные своей внутренней рефлексивной природе внешние выражения.

С утверждением научно-теоретического миропонимания в общественной жизнедеятельности рационализм и эмпиризм начинают играть более заметную роль в познании. Это влечет за собой осознание не только тождества, но и существенных, качественных различий между обществом и природой путем противопоставления их как особых, относительно самостоятельных реальностей, резко отличающихся друг от друга.

В этой связи следует отметить, что современное общественное сознание, столкнувшись (через последствия научно-технической революции) с экологическими проблемами, возвращается к этой исторически фундаментальной идее единства человека и общества с природой. Но теперь, в отличие от архаичного этапа, оно не ставит в один смысловой ряд и не отождествляет общественные процессы с процессами природы. Наоборот, предпринимаются попытки концептуального использования знаний о природе в качестве теоретически смоделированных средств познания человеческого бытия, а также использования этих знаний для понимания тенденций и перспектив дальнейшего развития человеческой природы. Наука всегда настойчиво требует от ученого самого беспристрастного изучения предметов. Но в отместку за это ученый с такой же настойчивостью вынужден самым пристрастным образом трансформировать полученные результаты своих исследований в наиболее человекомерные образы, помогающие осознать интегративное место человека в мире.

Список литературы

1. Бестужев-Лада И. В. Альтернативная цивилизация. М.: Владос, 1998. 352 с.

2. Васильев В. В. «История философии» Фредерика Коплстона // Коплстон Ф. От Фихте до Ницше / пер. с англ.; вступ.

ст. и примеч. В. В. Васильева. М.: Республика, 2004. С. 3-18.

3. Курбанов М. Г. Естество и созидание в истории // Вестник Дагестанского государственного университета. Махачкала, 2011. Вып. 5.

4. Курбанов М. Г. Онтологические основы познания человека // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 5 (19). Ч. I. С. 98-102.

5. Курбанов М. Г. Цивилизация и дикость в современной жизни: у истоков терроризма и экстремизма // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 5 (19). Ч. II. С. 89-93.

6. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. 432 с.

Размещено на Allbest.ru