Смысловые интерпретации и приоритеты аксиологической компоненты региональной культуры в период социокультурных трансформаций

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 130.2

Смысловые интерпретации и приоритеты аксиологической компоненты региональной культуры в период социокультурных трансформаций

Светлана Дмитриевна Бакулина,

кандидат культурологии, доцент

Кафедра культурологии

Омский государственный педагогический университет

Статья посвящена определению основных смыслов аксиологической компоненты, сложившихся в период формирования аксиологии как раздела философии. Рассматривается смысловое наполнение аксиологиче-ской компоненты в современном научном знании, направленном на развитие гуманитарной культуры лич-ности, что предельно актуально в современном поликультурном регионе. Определяются смысловые интер-претации концепта, необходимые для изучения региональной культуры в период историко-культурных трансформаций.

Ключевые слова и фразы: аксиология; аксиологическая компонента; региональная культура; ценность; социокультурные трансформации; ценностные ориентации; образ места.

аксиология философия личность

The author discusses the basic senses of axiological component existing during the formation of axiology as a branch of philoso-phy, considers the sense content of axiological component in modern scientific knowledge aimed at human classical culture de-velopment that is extremely relevant in modern polycultural region, and determines sense interpretations of the concept necessary for the study of regional culture during the period of historical-cultural transformations.

Key words and phrases: axiology; axiological component; regional culture; value; social-cultural transformations; value orienta-tions; image of place.

Значительность места аксиологической компоненты как составляющей региональной культуры и актуаль-ность ее исследования связаны с социокультурной трансформацией общества, в ходе которой выявляются вопросы исследования тех обстоятельств, которые повлияли на утверждение/изменение ценностных приори-тетов, ключевых образов в процессе формирования поликультурного пространства, в числе таковых - куль-турно-исторические, социальные, этноконфессиональные условия. Впитывая аксиологическую специфику места на основе утвердившейся системы ценностных ориентаций (идеалов, жизненных целей, убеждений, устремлений), человек фиксирует ключевые сегменты образа места в своей жизнедеятельности, основываясь как на исторически сложившихся, социально закрепившихся региональных особенностях, так и на современ-ных формах социокультурной динамики (культурной ассимиляции, культурной экспансии, диверсификации культуры и других). С одной стороны, они могут привести к социокультурным изменениям, определяющим новый вектор жизнепроживания на основе устойчивых жизненных принципов, с другой стороны, способны породить кризисное состояние общественных явлений, которые оказывают влияние на видоизменение ценно-стных приоритетов, приводят к неустойчивости жизненных позиций. Обратимся к смысловым интерпретаци-ям аксиологической компоненты, сформировавшимся к началу третьего тысячелетия, 1) вычленяя приори-тетные значения для исследования культуры региона и 2) определяя те «точки роста», на основе которых формируется современное региональное пространство в период социокультурных трансформаций.

Термин «аксиология» был введен в научный оборот Полем Лапи, представителем французской социоло-гической школы, в 1902 г. [5]; в 1904 г. понятие «аксиология» употреблено создателем «философии бессоз-нательного» Эдуардом фон Гартманом для именования философского направления, внутри которого бес-сознательное виделось источником любого творчества, действующим во всех сферах жизни и проступая на первый план во всех важнейших случаях и явлениях [12, с. 141-142]. Обозначим три основные периода раз-вития аксиологии как специализированной философской дисциплины: предклассический (1860-1880-е гг.), классический (1890-1920-е гг.) и постклассический (с 1930-х гг.), выявляя в деятельности исследователей те акценты, которые актуальны для описания современных социокультурных процессов.

Предклассический период связывается с научной деятельностью Германа Лотце (1817-1888), Альбрехта Ритчля (1822-1889), Франца Брентано (1838-1917), стоявших у истоков классической философии и сформи-ровавших проблемное поле теории ценности [22, S. 25]. Наличие взаимосвязи любого знания с сопровож-дающим и направляющим его чувством утверждал А. Ритчль. Согласно его идеям, моральный субъект, яв-ляясь одновременно частью природы и духовной личностью, несет ответственность за «проявление воли над природным миром», причем вовлеченность в природные отношения представляет собой угрозу статусу мо-рального субъекта. Лишь вера способна помочь сохранить его автономию перед лицом «внеморальной при-роды» [19, с. 160]. Научные изыскания Ф. Брентано направлены на развитие учения о внутреннем опыте как источнике самопрезентации психических феноменов [21, с. 24]. Из стремления Г. Лотце соединить призна-ние абсолютности ценностей с непосредственным ценностным чувством субъекта в последующей аксиоло-гии родилось противоборство ценностного абсолютизма и субъективного ценностного релятивизма [20].

В первой половине XX века философские направления стали основой для возникновения вариантов фило-софии ценностей: неокантианского (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) и «феноменологического» (Э. Гуссерль, М. Шелер, Н. Гартман). Исследования представителей баденской школы неокантианства позволили вычленить специфику ценностной системы как основания для социально-культурной практики. Один из главных вопросов - ориентация на раскрытие проблемы соотношения сущего (природы) и должного или нормативного (культуры), - согласно взглядам Вильгельма Виндельбанда, определяет задачу философа: не только искать и понимать ценно-сти, но и создавать их, формируя своего рода проект идеальной или заданной культуры. Следуя за кантовским пониманием разумности как основы мироздания и определяя культуру совокупностью всего, что человеческое сознание, в силу присущей ему разумности, вырабатывает из данного материала, Виндельбанд рассматривает необходимость осуществления гуманистического идеала [3, c. 58]. Его исполнение должно стать условием раз-вития общества в современном философу техногенном мире, однако осуществимо оно может быть благодаря уникальному развитию «частных культур». С другой стороны, объединяет носителей культурных функций все же единое мировоззрение; оно позволяет понять истинную ценность культуры лишь в единстве системы, обес-печиваемой целостностью культурного сознания [Там же, с. 67-68]. Вслед за исследователем отметим актуаль-ность идеи сохранения самобытных культурных форм, специфичных для самопрезентации народного характера «подобно формам отдельных индивидуумов, с которыми они разделяют равные обязанности и равные права» [Там же, с. 60]. Каждая культура полифонична, таит в себе творческое разнообразие: силы и состояния, внут-ренние и внешние формы жизни; их невозможно обозреть и объединить в единое целое в одном сознании.

Генрих Риккерт, продолжая идеи Виндельбанда, говорит о трансцендентальном способе бытия, присущем ценностям, соотносит их с объектами культуры или «культурными благами», которые должны быть признаваемы или предположительно признаваемы всеми членами общества. Только тогда культурные объекты будут «лелее-мы» миром, когда они взаимодействуют с общезначимыми ценностями, сущность которых - не в физической и психической действительности, а в важности для истории [15, с. 75]. Лишь благодаря ценностям возможна кон-струкция понятий, получающих в истории свою индивидуальность. Там же, где отсутствует точка зрения ценно-сти, определяющей, какие именно действия исторически главные, понятие исторической действительности в ка-честве принципа выбора не существенно. Благодаря тому, что ценности бывают всеобщими или предполагают таковыми стать, в обществе создаются условия нормированного существования. Если естественные науки рас-сматривают реальность как «природу» без определения значимости ее для общества, как факт, явление действи-тельности, то науки о культуре изучают объекты, отнесенные к культурным ценностям. Культурные блага, обла-дающие своеобразием, «индивидуальной особенностью», имеют значение в формировании доминирующей куль-турной ценности. Актуальность научной позиции Риккерта видится в том, что исследуя круг объектов как «суще-ственных», показывается не только их важность в качестве культурных благ, но и обосновывается выбор тех ак-сиологических приоритетов, которые определяют настоящую культуру, обусловливают ее историчность.

Для современного исследования поликультурного пространства данный подход представляется немало-важным в силу осознания современной двунаправленной тенденции, определяющей социокультурные трансформации общества: обособление разнородных культур (1) и образование «метакультур» (2), станов-ление которых в качестве «суперорганизмов социальной жизни» взаимосвязано с развитием новых высоких технологий, экономических схем, транспортных систем, средств связи [16, с. 401-404]. Эти трансляторы глобальных аксиологических приоритетов утверждаются в мировом пространстве в результате формирова-ния запроса доминирующих социокультурных систем на формирование единых «стандартов» жизнепрожи-вания. Однако обособление, а нередко - противостояние глобальному процессу формирования метакультур связано с верой в существование многих самоценных реальностей, определяемых индивидуальными прояв-лениями социальной жизни. Доминирование аксиологических ориентиров, направленных «внутрь» культу-ры и связанных с осознанным «вычленением» локальных сегментов, позволяет закрепить самоценность мес-та как «я-культуры» в процессе ратификации собственной самобытности. Таким образом, в отличие от идеа-листических представлений неокантианства, сложившегося в конце XIX - первой трети ХХ в., сегодня ме-ханизмом формирования аксиологической компоненты, с одной стороны, могут стать глобальные ориенти-ры, задающие единые квазистандарты. С другой стороны, стратегии регионального развития, выполненные в русле федеральных концепций нациостроительства, но обращенные к репрезентации ценностной специ-фики места на основе его историко-культурной самобытности, позволят утвердить статус региона как зна-чимого в системе реализации государственного жизнеустройства, в том числе на основе государственной культурной политики, что серьезно корректирует процессы мирового развития.

И сегодня культурная нормированность, определяемая аксиологическими приоритетами, составляет ее ядро, которое, закрепляясь в картине мира своих носителей, способно трансформироваться «под запросы времени». Так, например, этническая культура - одно из основополагающих звеньев современного региона - благодаря этнической константе и возможности адаптироваться центральной культурной зоне к конкретным условиям существования этноса «запускает» свой защитный механизм, поскольку члены этноса не способ-ны воспринимать информацию, противоречащую ее содержанию [18, с. 175-180]. Распад традиционного эт-нического сознания происходит в такой ситуации, когда невозможно вписать факты реальности в уже суще-ствующую картину мира. В результате этническая картина мира изменяется по причине модификации цен-ностных приоритетов доминирующих социальных групп, что накладывает отпечаток на межэтнические взаимосвязи в поликультурном регионе.

Интерес для нашего исследования представляет аксиологический подход представителя «философии жизни» Вильгельма Дильтея к пониманию действительности через «построение исторического мира в науке о духах», где ценность анализируется как живое, «предметное обозначение посредством понятия», не утра-чивающее связи с реальностью. Согласно взглядам философа, «расчленение» и «смутность» жизни обретает полноту благодаря ценности, которая, повторно переживаемая в истории, обретает силу через соотнесен-ность с жизнью [7, с. 292-293]. Ценность видится базисным компонентом в структуре жизненной ориента-ции, который складывается на протяжении веков и актуализируется в деятельности человека в периоды кри-зисного состояния культуры. «Обретение силы» происходит в момент необходимого поиска опоры, позво-ляющей самоидентифицироваться с культурой.

Действительно, тревожное чувство распада системы выстроенных ценностей, их своеобразного подчи-нения, смятенность сознания являются следствием переломных моментов внутри культуры. С одной сторо-ны, рождается потребность в прочном архетипе. С другой стороны, отрицание традиционных аксиологиче-ских ориентаций приводит к формированию новых жизненных убеждений. Согласно взглядам П. С. Гуреви-ча, высказанным в начале XXI века, кризис есть обязательный и закономерный этап в каждой культуре, и он не всегда свидетельствует о коррозии, распаде, окончательной гибели, но дает возможность переоценки и перекомпоновки слагаемых духовно-смыслового ядра [6, с. 26].

Итак, преодоление «смутности», зыбкости через обращение к фундаментальным общечеловеческим цен-ностям - рефлексия человека на неустойчивость жизненных позиций, вызванных кризисными явлениями. Однако распад постоянного образа культуры не обязательно является следствием ее кризисного состояния, он способствует формированию нового образа, репрезентирующего устойчивые ценностные принципы. В момент неустойчивого переживания жизненных событий происходит преображение ценностей или же на-рождение новых, что, в свою очередь, увеличивает меру ответственности человека за свои поступки. Преоб-ражение ценностей - вариант поиска человеком устойчивой жизненной платформы в эпоху культурных преобразований, характерных для современных региональных процессов, фактор зрелости культуры. Актуа-лизация значимых базовых ценностей места ориентирует на поиск новых способов самоидентификации ре-гиона через репрезентацию культурных форм самовыражения.

Постклассический период предлагает многочисленные подходы к пониманию аксиологической пробле-матики: рассматривается возможность существования иерархии ценностей и их относительности в любой культуре (Р. Бенедикт, Ф. Боас, У. Риверс); отрицается вероятность формулирования общечеловеческого культурного кодекса (М. Херсковиц); происходит отказ от универсализма и утверждается равноправие цен-ностных систем (О. Шпенглер, П. А. Сорокин, А. Д. Тойнби); в качестве абсолютной ценности рассматрива-ется выживание общества (А. Р. Радклифф-Браун). В частности, Мелвилл Херсковиц обосновывает право на существование культурного релятивизма, когда каждый народ высказывает друг о друге различные, в том числе моральные, суждения и производит это на основе собственных, тщательно разработанных аксиологи-ческих систем, которые, не совпадая, могут давать разную оценку одному и тому же явлению [23, p. 351].

Несмотря на то, что сегодня установлена узловая проблема аксиологии - обоснование возможности су-ществования ценностей в структуре бытия и их взаимосвязей с предметной реальностью, специфика науч-ных подходов определяется вариативностью понимания категории «ценность»: 1) ценность как объективно существующий феномен культурного пространства, но не характеристика, связанная с оценочной деятель-ностью субъекта; 2) ценность как абстрактная сущность, но не предмет, значимый и удовлетворяющий по-требности субъекта; 3) ценность как индивидуальная реальность [2, с. 18].

Данные истолкования позволяют обозначить смысловые приоритеты в постановке исследовательской задачи и артикуляции научных проблем, имеющих аксиологическую подоплеку. Так, являясь базой для формирования и реализации прикладной составляющей в системе культурологического знания, аксиологи-ческая компонента направляет построение моделей социокультурного развития, которые дают возможность разрешить реальные социокультурные проблемные ситуации с учетом имеющегося научно-стратегического знания о культурных факторах, механизмах, закономерностях, знаковых для того или иного региона.

В культурологическом исследовании, расширяющем поле приложения теоретически обоснованных тол-кований аксиологии компоненты к прикладному аспекту, расстановка акцентов связана, в первую очередь, с тем, что мотивирует возрождение интереса к ценностной специфике региональной культуры. На этом де-лают акцент отечественные и зарубежные исследователи в различных областях научного знания в исследо-ваниях второй половины ХХ века. Так, Г. П. Выжлецов говорит о современном поиске общечеловеческих ценностей в эпоху «двойной морали», что есть не дань моде, а попытка найти наиболее безболезненный вы-ход из глобального мирового кризиса [4, с. 66]. По утверждению С. Л. Рубинштейна, ценности производны от соотношения мира и человека, выражают то, что представлено в мире, и включают то, что создает чело-век в процессе истории [17, с. 369]. О ценностях как связующем звене между обществом, социальной средой и личностью, ее внутренним миром делает выводы А. Г. Здравомыслов [8, с. 56].

Безусловно, результатом формирования аксиологической компоненты региональной культуры и базой для развития стратегий социокультурного развития региона становятся ментальные характеристики, закрепляю-щиеся у ее носителей на сознательном и бессознательном уровнях и являющиеся полем для психологических исследований. Если социальная психология направлена на исследование проблемы ценностей с точки зрения возможности прогнозирования социального поведения людей, в том числе жителей региона, приверженцев тех или иных ценностных ориентаций, то общая психология рассматривает вопросы ценностной регуляции, ее логическую особенность и психологические механизмы. Так, Флоренс Клакхон видит ценностную ориен-тацию результатом взаимодействия строго определенных принципов, которые возникли из слияния оценоч-ных, когнитивных элементов, разрозненных с теоретической точки зрения, но в своем синтезе составляющих «магистральное направление проявлений данной культуры, ее центральную тему», определяющих собой раз-личные человеческие поступки и дающих ответы на общечеловеческие проблемы [24, p. 9]. В рамках иссле-дования вопросов формирования национального характера представляет интерес суждение Маргарет Мид, утверждающей возможность существования каждого члена группы, уверенного в индивидуальности собст-венной позиции, в качестве прекрасного примера носителя коллективных ценностей; они проявляются в по-ведении субъекта и служат источником информации о той или иной культуре [25, р. 615].

Личностная ориентация, сложившаяся под влиянием нормативно-ценностных установок, регулирующих поведение индивидов в региональном пространстве, определяет суть дальнейшего жизненного наполнения места, формирует современные формы репрезентации региона, интерпретацию его уникальных свойств. В структуре личности важно осознание места аксиологической компоненты как неотъемлемой составляю-щей гуманитарной культуры, предмет исследования которой - внутренний мир человека, общественное соз-нание, отражающее успехи человечества в познании духовной и социальной сущности [21, с. 9-13]. По мысли М. С. Кагана, в структуре личности выделяются основные потенциалы, которые позволяют рассматривать деятельность человека в соотношении с основными функциями гуманитарной культуры [10, с. 260-262]. Так, гностический потенциал соотносится с объемом и качеством информации, складывающейся из природных и социальных знаний личности о внешнем мире, самопознания, коммуникативный - связан с мерой и фор-мами общительности личности, характером и прочностью контактов, художественный - неразрывен с уровнем, содержанием, интенсивностью художественных потребностей личности, способом их удовлетво-рения, творческий - зависит от полученных и самостоятельно выработанных личностью умений и навыков, от способности к действию, аксиологический потенциал определяется системой ценностных ориентаций: идеалами, жизненными целями, убеждениями и устремлениями.

Классификация М. С. Кагана дает посыл для ее репрезентации как базовой в современных педагогиче-ских исследованиях гуманитарной культуры личности. С точки зрения педагогической аксиологии, ценно-сти, носители которых - отдельная личность или общество в целом - это специфические образования в структуре индивидуального или общественного сознания, являющиеся идеальными образцами и ориенти-рами деятельности личности и общества. Характер действий и поступков указывает на отношение личности к себе и окружающему миру [9; 13; 14]. Сегодня аксиологическая составляющая продолжает оставаться ценностно-нормативным ядром культуры, формируясь на основе нравственности и толерантного сознания. Данное положение немаловажно в поликультурной среде региона в силу возможных столкновений регио-нальных, локальных идентичностей по причине их несовпадения с заданными рамками социокультурного пространства, трансформирующегося под влиянием социально-территориальных, социально-политических, социально-экономических и социокультурных преобразований. Отсюда приоритет современного образова-ния должен выстраиваться в контексте профилактики толерантного сознания [1].

Исходя из вышеизложенного, сделаем следующие выводы:

1. Исследование аксиологической компоненты региональной культуры связано с выявлением механизмов ее возникновения, с направлениями, оказывающими влияние на институализацию, трансформацию ценност-ных ориентаций под воздействием событий, определяющих условия модификации ценностных приоритетов, а также с выявлением места историко-культурных факторов в формировании приоритетных форм представлен-ности. Система ценностных ориентаций, являясь основой для формирования современных социокультурных практик, дает возможность сформировать проект самопрезентации региона как уникальной «частной культу-ры» с учетом мировоззрения, специфичного для носителей общенациональных, региональных ценностей.

2. Знакомство с историко-культурными основаниями формирования региона через систему социокультурных практик способствует новому переживанию локальных событий (например, в процессе работы над развитием культурных брендов, местных new media); в результате - закрепляется представление об образе места, который складывается а) на основе совокупности символов и архетипов, связанных с определенной территорией, накоп-ленных в определенной культуре и репрезентованных через произведения искусства (литературы, музыки, живо-писи, документальные источники др.), б) с учетом специфики местного ландшафта, архитектуры, памятников.

3. Нормированность общественного жизнепроживания, сформированная на основе знаковых для регио-на аксиологических приоритетов, позволяет создать «культурные блага», обладающие своеобразием и впи-сывающие специфику региона в единую систему государственного устроительства, что сегодня выражается в процессах глокализации.

4. Современные результаты региональной трансформации связаны с утверждением мировых, общегосу-дарственных стандартов формирования аксиологической компоненты, что способно унифицировать образ региональной культуры, растворяя ее в единой системе метакультур. Следовательно, стратегии региональ-ного развития, ориентированные на самопрезентацию региона в новых формах его представленности, на основе историко-культурной самобытности, позволяют преодолеть а) кризисное состояние культуры в це-лом и б) дезориентацию субъекта в нестабильном поле межкультурных взаимодействий в частности.

5. Современный регион поликультурен по сути. Аксиологический подход является необходимым зве-ном в процессе инкультурации, приобщения индивида к специфике социокультурных групп, усвоения им определенной системы культурных ценностей, свойственных месту. Данный аспект - один из доминирую-щих в исследовании аксиологической компоненты региональной культуры, в том числе в ситуации форми-рования его поликультурности.

6. В период социокультурных трансформаций именно этот фактор определяет необходимость создания и реализации программ, ориентированных на принятие «чужого» как «иного»; становясь новым элементом аксиологической компоненты современного региона и актуализируясь в проектах по профилактике толе-рантного сознания, данное направление представлено современными образовательными программами, ори-ентированными на формирование гуманитарной культуры личности.

Список литературы

1. Бакулина С. Д. Толерантность: от истории понятия к современным социокультурным смыслам: учебное пособие. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2010. 90 с.

2. Быховская И. М. Аксиология // Культурология. XX век: энциклопедия. СПб.: Университетская книга; ООО «Алетейя», 1998. Т. 1. С. 18-19.

3. Виндельбанд В. Философия культуры и трансцендентальный идеализм // Культурология. ХХ век: антология. М.: Юрист, 1995. С. 57-68.

4. Выжлецов Г. П. Аксиология культуры. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. 152 с.

5. Выжлецов Г. П. Проблема ценности в современной аксиологии и экономике [Электронный ресурс]. URL: http://www.m-economy.ru/art.php?nArtId=780 (дата обращения: 13.03.2012).

6. Гуревич П. С. Преображение ценностей как чрезвычайная ситуация. М.: Московский психолого-социальный институт, 2007. 120 с.

7. Дильтей В. Собрание сочинений: в 6-ти т. / под ред. A. B. Михайлова и Н. С. Плотникова. М.: Три квадрата, 2004. Т. 3. Построение исторического мира в науках о духе / пер. с нем. под ред. В. А. Куренного.

8. Здравомыслов А. Г. Потребности, интересы, ценности. М.: Политиздат, 1986. 221 с.

9. Злобин Н. С. Культура и общественный прогресс. М.: Наука, 1980. 303 с.

10. Каган М. С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа). М.: Политиздат, 1974. 328 с.

11. Кирьякова А. В. Теория ориентации личности в мире ценностей. Оренбург: Юж. Урал, 1996. 188 с.

12. Легчилин А. А. Лотце Рудольф Герман (1817-1881) [Электронный ресурс] // Новейший философский словарь. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/fil_dict/426.php (дата обращения: 24.04.2012).

13. Любимова Т. Б. Гартман (Hartmann) Эдуард (1842-1906) // Культурология. XX век: энциклопедия. СПб.: Универси-тетская книга; ООО «Алетейя», 1998. Т. 1. С. 141-142.

14. Павлова Л. В. Развитие гуманитарной культуры студентов вуза [Электронный ресурс]: монография. URL:

http://www.rae.ru/monographs/105 (дата обращения: 23.03.2012).

15. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология. ХХ век: антология. М.: Юрист, 1995. С. 69-75.

16. Розин В. М. Теория культуры. М., 2005. 416 с.

17. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер, 2000. 712 с.

18. Садохин А. П. Этнология. М.: Гардарики, 2006. 287 с.

19. Степанова Е. А. Теологическая антропология: традиция и современность // Научный ежегодник Института филосо-фии и права Уральского отдела Российской академии наук. 2005. Вып. 5. С. 148-166.

20. Шохин В. К. Аксиология [Электронный ресурс] // Новая философская энциклопедия: в 4-х т. URL: http://iph.ras.ru/

elib/0086.html (дата обращения: 20.03.2012).

21. Элиасберг Н. И. Д. С. Лихачев и гуманитарная культура личности: сквозь призму жизни и творчества // Гуманитар-

ная культура личности - основа и цель современного образования: монография. СПб.: Союз, 2008. С. 9-33.

22. Brentano F. Psychologie von empirischen Standpunkte. Leipzig: Meiner, 1924. Bd. 1. 278 S.

23. Herskovits М. Cultural Anthropology. N. Y., 1955.

24. Kluckhohn F. L., Strodtbeck F. L. Variation in Value Orientations. Evenston, Ill. - Elmsford, N. Y.: Row Peterson, and Comp., 1961.

25. Mead M. National Character // Anthropology Today / ed. by A. K. Kroeber. Chicago, Ill.: The University of Chicago Press, 1953.

Размещено на Allbest.ru