Мегаорганизм как модель устойчивости

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мегаорганизм как модель устойчивости

Руди Амина Шамильевна, к. филос. н., доцент Омский государственный университет путей сообщения

Аннотация

Исследуется Мегаорганизм как ступень модельного ряда устойчивости, соответствующая одному из этапов научного познания мира при иерархическом доминировании биологических ориентиров миропонимания. Модель Мегаорганизма эффективна при объяснении устойчивости сложных самоорганизующихся систем, в существовании которых практически не обнаруживаются простейшие признаки устойчивости: статичность, симметрия, жесткий детерминизм, реализация принципа простоты.

Ключевые слова и фразы: устойчивость; моделирование устойчивости; Мегаорганизм; эволюционизм; органицизм.

Abstract

Megaorganism is studied as a stage of lineup stability corresponding to one of the stages of the scientific cognition of the world under the hierarchical dominance of the biological guidelines of world outlook. The model of Megaorganism is effective in explaining the stability of complex self-organizing systems, in which existence the simplest signs of stability are not found practically: static character, symmetry, hard determinism, the implementation of simplicity principle.

Key words and phrases: stability; modeling of stability; Megaorganism; evolutionism; organicism.

мегаорганизм статичность детерминизм

Ориентированный в познании изменчивого мира на нахождение устойчивой надежной неизменности, которую возможно описывать и постигать, человек конструирует в ходе истории различные модели устойчивого бытия.

Формирование модели Мегаорганизма связано с открытием эволюционных явлений и законов, которые составили фундамент биологии, укрепившей в XX веке статус теоретически развитой науки, сместив возглавлявшую до этого момента научную иерархию физику. Это привело к смене парадигмы миропонимания и разрешению обострившихся противоречий между эволюционным и термодинамическим описанием процессов в мире. Эволюционизм резонно утверждал непрерывное усложнение живых систем, служащее их самосохранению, в то время как траектория физических процессов приводит устойчивую закрытую систему в состояние равновесия и термодинамической смерти. Противоречие было снято обнаружением сущностной разницы исследуемых объектов.

Предметы биологической и социальной природы, в силу своей открытости внешним факторам, сталкиваются с необходимостью адаптации к динамичным условиям внешней среды и формированием в своих структурах различных новообразований, сохраняя таким образом свою идентичность. Это своеобразная прогрессивная линия развития по сравнению с регрессивной линией развития неорганических объектов. Эволюционная модель представляет Вселенную развивающейся не по пути упрощения и распада, а по пути усложнения организации. Складывается понимание закономерных природных и социальных процессов как до конца не предсказуемого человеком отбора вариантов из альтернативных возможностей. Каждая открытая динамическая система осуществляет существование посредством постоянного не жестко детерминированного выбора состояний, тем самым обеспечивая свою устойчивость во времени. В таком ракурсе предстают в биологии установленные Ч. Дарвином свойство изменчивости организмов, принцип эволюционного отбора и сохранение идентичности динамической системы с помощью наследственности.

В ответ на успехи эволюционной теории и биологии, сменив механистическое мировидение, возникает методологическая концепция органицизма. В ее рамках осуществляется объяснение широчайшего диапазона природных и социальных явлений с позиций законов существования организмов посредством оперирования понятиями целостности, сложности, динамической упорядоченности, взаимодействия со средой и воспроизводства. Различные объекты познания с точки зрения органицизма - будь то этносы, языки, научные теории или культурные направления - закономерно «переживают» стадии рождения, зрелости, старения, необратимо приводящего в итоге к смерти. Подобно сюжету древнеиндийской «Легенды о Пуруше», объясняющей возникновение Вселенной из частей тела прачеловека, органицизм трактует мир как целый организм. Несмотря на то, что само понятие органицизма было введено только во втором десятилетии XX века Дж.С. Холдейном, методологическая ограниченность механицизма становилась объектом критики гораздо раньше.

Особенно это заметно в трудах представителей немецкой классической философии [1]. Природа и общество, обозначаемые метафорой машины и понимаемые как совокупность внутренне не связанных однородных элементов, лишенных имманентно обусловленной активности и подчиненных внешним воздействиям, не оставляют места, как замечал И. Кант, свободе человека, а значит - и возможности нравственного долга. Противопоставляя бездушному атомизму И. Ньютона учение о живых духовных монадах, Г.В. Лейбниц создает почву для ассоциаций с аристотелевской натурфилософией, говорящей о причинах движения (энтелехиях), заключенных в самих телах. Вдохновленный клеточной теорией, Г.В. Лейбниц говорил об иерархической организации монад, в которой каждая монада, будучи на своем месте, «знает» о существовании целостности [7]. У Ф.В.Й. Шеллинга и Г.В.Ф. Гегеля обнаруживается явственное тяготение к органическому миропониманию. Склонность к проведению метафорических параллелей между социальной организацией и принципами функционирования организма обнаруживается в работах Э. Дюркгейма, И.А. Ильина, Г. Лебона [2; 3; 5].

Если, по словам А.Ф. Лосева, машина как модель устойчивости «воплощает на себе чуждую своему материалу идею; и эта идея … остается лишь методом объединения отдельных частей, голой Їсхемой» [6, с. 46], то организм образован элементами, существующими исключительно как часть этого целого в естественном взаимодействии с другими частями. Современная микробиология, генетика по одной клетке или ее компоненту (например, ДНК) способны составить образ целого организма с его свойствами и состояниями. Соответственно, смена одного мировосприятия аксиоматического толка, выраженного метафорой машины, другим мироощущением, выраженным метафорой организма, позволила взглянуть на мир в целом: природу и общество как более сложно организованные модели. Мир, обозначенный образом живого единства, представляется одушевленной, содержащей в себе источник собственной активности субстанцией.

Эйнштейновская революция в науке приводит к парадигмальному утверждению релятивистской концепции пространства и времени и сменяет унифицированную картину мира представлениями о разнородной совокупности множества систем отсчета. Соответственно с общим «изменением гештальта» (по выражению Т. Куна) социальная реальность утрачивает облик единого пространства и времени и обнаруживает многообразие культур и цивилизаций, подобных по генезису и развитию органическим образованиям.

При отсутствии единой пространственно-временной системы координат сравнение культур друг с другом в категориях «отстающих», «догоняющих», «первого эшелона» представляется невозможным: каждая цивилизация обладает собственным хронотопом, «ускорение» движения в котором чревато нарушением естественного темпа развития. Ведь никому не приходит в голову ускорять улитку, по многим параметрам отстающую от представителей семейства кошачьих. Также как образ жизни одного организма не может служить образцом для жизни другого, бессмысленно подводить культуры под вымышленный общий знаменатель.

Отмечая особенности мировидения, выражаемые метафорой организма, необходимо обозначить отличия организма от неорганического (как вариант - механического). И здесь традиционно указываются следующие качества и свойства:

1) собственно органическое образование имеет сложный химический состав, включающий в себя белки и нуклеиновые кислоты;

2) будучи открытыми системами, организмы обмениваются с окружающей средой веществом, энергией и информацией, осуществляя питание, выделение и движение, формируя, таким образом, собственные ткани;

3) уже этимология слова «организм», восходя к латинскому «organizo» - «устраиваю», «сообщаю стройный вид», указывает на сложное строение и системную организацию живых объектов, демонстрирующих большую ассиметрию, высокую пространственно-временную упорядоченность, отнесенность отдельной особи к сложной общности вида и популяции;

4) устойчивость организма представлена сложной взаимосвязью его наследственности и изменчивости: организм сохраняет в рамках наследственности свою идентичность, передавая ее потомкам, и в то же время, реагируя на внешние условия, формирует новые свойства, определяющие в процессе дальнейшего наследования направление эволюции;

5) получая извне информацию, организмы реагируют на нее опосредованно и избирательно, зачастую - с опережением, обнаруживая качества самореферентных, аутопоэтических систем, что реализуется в высших формах организации живой материи в разумном самопознании и самоанализе;

6) живые организмы растут, увеличивая свои массу и размер, развиваются, переживая необратимые изменения в органах, тканях, клетках, и размножаются, обеспечивая воспроизведение собственного типа организации;

7) организм высокоэффективно использует энергию и на молекулярном уровне обнаруживает создание порядка из хаоса, ему свойственно противостояние росту энтропии и использование отрицательной энтропии из среды для обеспечения термодинамической неравновесности своей системы;

8) живой организм сохраняет свою устойчивость, переживая постоянные процессы изменений, усложнений, приводящих к возникновению новых структур, требующих в свою очередь положительную обратную связь, дестабилизирующую систему. Для укрепления устойчивости используется отрицательная обратная связь. Так организм проявляет гибкие способности к саморегуляции и самосохранению.

Перечисленные особенности организмов отражаются, например, в определении жизни как постоянного процесса движения, связанного с синтезом, распадом, обменом энергией с внешним миром, ориентированного на самосохранение, репродукцию, наследование устойчивой идентичности в изменчивых условиях. Развиваясь в истории человеческой мысли с древнейших времен и до наших дней, органические метафоры именно на современной стадии зрелости науки развертывают свои эпистемологические возможности рассмотрения неравновесных состояний, непрогнозируемых ситуаций и индетерминированного поведения объектов, например, таких, как общество.

Приставка «мега-» в слове «Мегаорганизм» подчеркивает, что обозначаемый им устойчивый объект превосходит любой отдельно взятый организм по масштабам и возможностям. Метафора Мегаорганизма подчеркивает в понимании мира его естественную целостность, единство разнообразных незаменимых органов, связанных друг с другом не механически, а органично. Каждый орган в таком Мегаорганизме живет (а не функционирует) сообразно своей природе (а не указанию «инженера» извне) на благо общей целостности. Ритмы и содержание активности органов не всегда совпадают, но именно в таком виде обеспечивают устойчивость (и изменчивость во имя сохранения) Мегаорганизма. Будучи живым образованием, Мегаорганизм и его структурные компоненты в своем развитии не могут быть привязаны к жестким, раз и навсегда возникшим детерминантам, устойчивость и гармоничность их существования обеспечивается «интуитивным» поиском новых форм, способностью к своевременным качественным изменениям. Сами условия осуществления жизнедеятельности и процесс взаимодействия органов Мегаорганизма опосредованно обусловливают выбор дальнейшего направления их эволюции.

Немаловажно в осмыслении основ существования современного человечества и перспектив его выживания, устойчивого сохранения в привычных условиях существования обращение к мировоззренческим и аксиологическим смыслам метафоры Мегаорганизма. При гигантском дистанцировании от природы в ходе своей истории, человек не может все же лишиться своих биологических оснований. Попытки забыть о них и недооценивать их значимость обходятся человеку высокой трагичной ценой. Природный человек самодостаточен для природной среды, поэтому не испытывает необходимости возвышаться над ней или искать трансцендентное. Будучи органичным существом, человек, не оторвавшись от природы, воспринимает мир как Мегаорганизм, как целостное естество.

Список литературы

1. Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. М.: Рольф, 2001. 416 с.

2. Дюркгейм Э. Самоубийство. СПб.: Союз, 1998. 496 с.

3. Ильин И.А. О русском национализме. М.: Российский фонд культуры, 2006. 152 с.

4. Ле Гофф Ж., Трюон Н. История тела в средние века. М.: Текст, 2008. 189 с.

5. Лебон Г. Пихология масс. М.: АСТ, 2000. 320 с.

6. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. 525 с.

7. Майоров Г.Г. Теоретическая философия Готфрида В. Лейбница. М.: Изд-во МГУ, 1973. 266 с.

Размещено на Allbest.ru