Размещено на http://www.allbest.ru/

Библия как фактор становления отечественного философствования

Пенионжек Евгения Владимировна, к. филос. н. Уральский юридический институт МВД России

Статья раскрывает значимые для христианской традиции аспекты представления о всеобщности процесса человеческого существования. Дается характеристика видения мира отечественной мыслью в поиске ведущих констант общечеловеческого опыта, которые воспринимаются сообразно историческому прошлому отечественного философствования. Достигнуто осмысление противоречивости феномена национальной философии, что обусловлено сформированным в рамках Средневековья концептуальным пониманием текстов библейского корпуса, не востребованным в последующие столетия.

Ключевые слова и фразы: корпус библейских текстов; христианская традиция; картина мира; христианская историософия; национальное самосознание.

Становление русской философии происходило под влиянием множества факторов. Отечественная философская мысль интегрировала многообразные религиозные, этические, эстетические, правые идеи, которые наполнялись единым философско-историческим смыслом в контексте мировоззренческого историзма. Однако исключительным основанием для развития самобытного восприятия и переживания ипостасей постигаемого человеком бытия является для русских мыслителей корпус библейских текстов, ставший одним из источников формирования концептов отечественного философствования.

В Библии нашли развитие многообразные формы духовно-практического освоения мира. Общезначимыми для развития христианской традиции философствования стали понятия, осмысляющие всеобщий процесс человеческого существования, проблему бытия в трактовке универсума, космоса и жизни в целом. Это дало человеку возможность постичь общие характеристики существующего, определяясь через размерности сущего, его структуры и воспроизводимость. Бытие - это связь процессов, вещей, событий, выражающаяся в оформленном состоянии как смена вещей друг другом и как сосуществование вещей согласно способу их явленности. Структуры бытия описываются временем, фиксируются длительностью, сменяемостью состояний. Именно понимание времени выстроило те исходные ориентации, на основе которых строится любая картина мира: понимание временного намечает исходный порядок, ритмы, которые обуславливают конкретные представления человеком определенных явлений и процессов, их духовное, теоретическое и практическое освоение.

Осмысление временного вскрывает закономерности настоящего и демонстрирует константы грядущего. Изменения или развитие нельзя осмыслить, не основываясь на философском анализе самых общих сторон всякого изменения и всякого процесса [4]. История, представленная библейским корпусом, есть определенного рода действительность, осуществленность и реальное стремление этой действительности, выраженной наличным обществом, переходить от одного момента времени к другому. Пользуясь методологией М. Блока, можно заявить, что Библия расставляет акценты на описании действий индивидуальных личностей во главе событий [2]. Корпус библейских текстов раскрывал целостное постижение вариативности и преемственности конкретных исторических форм, раскрывая в них универсальную сущностную характеристику бытия, заданную Божественным провидением. Действия людей осмысляются Библией как материальный процесс развития жизни, где материя характеризует принцип реальности мира.

Библия является письменной фиксацией Откровения Бога: тексты Библии представляют собой боговдохновенные тексты, то есть, такие, где Бог раскрывается человеку и заявляет о своей воле, вторгаясь в тварный мир [7]. Сформированная в античной культуре философия истории получает свое развитие в условиях Средневековья, сочетая библейским взглядом мессианство иудаизма и постулаты Нового Завета с эсхатологией Иоанна Богослова. Христианская историософия, выраженная библейской концепцией (2 Тим. 3:16) [5], акцентирует внимание на одухотворенности исторического процесса и основывается на двух оппозициях: истории неба и истории земного, а также царства духа и царства кесаря. Подобные оппозиции взаимоприсутствуют в истории как провиденциально-объективные и субъективные факторы всечеловеческого искупления первородного греха. Провиденциальный смысл мироздания определяет логику исторического процесса как последовательности этапов обожения. Так, библейские тексты складывают историю начала и окончания бытия. И если начало истории изложено в книге Бытия, что задает путь жизни христианина, то конец истории представлен в «Откровении Иоанна Богослова».

Сознание христианина порождается объективно корпусом текстов Библии, которые и создают реализованный продукт человеческой психики. Проблема понимания текстов Библии до конца останется нерешенной, если не вскрывать интерсубъективность той или иной эпохи.

Проводить параллели средневекового христианского сознания, взрощенного библейскими текстами, с сознанием современного человека невозможно. Смысл реальности сознания человека выразим в феноменальных формах, феноменальных сущностях, феноменальных переживаниях. Беспредпосылочный характер познания позволит вскрыть значения культурного поля особого ценностно-значимого мира [3]. Люди Средневековья учились толковать Священное Писание исторически, проделывая мыслительно те трансформации, которые понятия, представленные в корпусе библейских текстов, претерпевают за долгую историю их бытования. Для христианина первым осознанием временного является понимание того, что именно Бог творит мир, сущее. Бог, являясь само-посебе-себя-кажущим, составляет целостное бытие мира христианина, извещая о собственном бытийственном смысле и основоструктурах своего бытия. «Единство средневекового мира достигается путем включения абсолюта как некоторой “вещи”, совершеннейшей и высочайшей, в качестве последнего звена в цепи уступающих ему по “достоинству”, но однородных с ним вещей - тварей единого Творца, между тем как для нас мир сам творит своего Бога» [1, с. 139].

Для средневекового человека представление о творении из ничего, изложенное в уже первом тексте Библии, является подтверждением факта присутствия Бога в земном мире. Человек оказывается свидетелем Богоявления во времени, тем самым - сопричастным Богу. Эту сопричастность мышление человека выражает сознательно, проявляя личностное начало, подтверждая на словах ценностно-значимые представления о Боге и истории мира. Это сознательное начало очевидца Богопроявления было реконструировано отечественной практикой философствования со стремлением выделить ценностные ориентиры в деятельности общества. Источником такого наблюдения стало Священное Писание как единственная реальность христианина в единстве бытия, сущности и проявленного.

Напрямую или опосредованно, практика отечественного философствования, сложенная в рамках русского средневекового мышления при первичном постижении корпуса библейских текстов, продолжалась в философских дискуссиях России последующих столетий, разворачивающихся в условиях изменения ценностно-смысловых систем, например, в религиозной философии XVIII века, а также в споре западников и славянофилов в XIX веке. XVIII век в России характеризуется значимостью перехода от философско-богословского мышления Средних веков к рациональному мышлению, означенному рамками парадигмы Просвещения. Именно в XVIII веке отечественная философская мысль развивается как общеевропейская философия, хотя и с присущими ей специфическими чертами. Философия XVIII века уделяет внимание рассудочным размышлениям, которые уже не признают авторитетного источника, каким были библейские тексты. Всякие концептуальные историософские построения выражают веру в силу человеческого разума и прогрессивное развитие общества. История понимается как процесс «…от бессознательно-естественного существования человечества через различные ложные формы к организации разумного общества на пути просвещенной цивилизации» [6, с. 40].

Реформы Петра I способствовали тому, что Россия обратилась к Западной Европе в поиске ведущих констант общечеловеческого опыта, которые, тем не менее, воспринимались сообразно историческому прошлому отечественного философствования. Тем самым, «…просвещение на основе европеизации, сопровождавшее модернизационные преобразования всего российского общества… послужило базой для развития национального самосознания в соответствии с его новым положением в европейском цивилизационном процессе» [Там же, с. 41]. Национальное самосознание, как правило, формируется в условиях сопоставления «своей» культуры с аспектами жизни другого народа. Принятие христианства на Руси во многом предопределило средневековые горизонты развития русского государства, а именно: способствовало осознанию своего места в истории человечества. Реформы Петра I явились также значимым событием, обозначившим вхождение России в цивилизованный мир, и повлияли на дальнейшее развитие национального самосознания русских. Европейская культура стала для отечественной философской мысли моделью «для подражания». Тем не менее, оригинальность философского поиска была задана стремлением потенциально раскрыть вариативность собственного пути, дать ответы на вопросы, возникающие в глубине собственного мировидения.

Так отечественная философская мысль в XVIII веке отталкивалась от двух отправных точек, а именно: стремления достигнуть уровня мышления европейской цивилизации, а также, осознать свою сущность по отношению к Западной Европе и определить собственный путь развития. Это задало вектор развития специфических черт русской философской мысли. Умы XVIII века исходили из всеобщего убеждения, что «…усовершенствование человеческого общества возможно только средствами разума, образования и культуры, что истинное просвещение основано на “согласовании” европейской образованности с национальным самосознанием; они защищали идеи гуманизма, свободомыслия, прогресса, связывая с ним достижение народного блага и справедливости, реализацию естественных прав человека на жизнь, свободу, достоинство. В своей деятельности они были движимы чувством глубокой гражданственности, любви к Отечеству. В русском общественном мнении формировалось убеждение, что каждый должен служить общему благу…» [Там же, с. 43].Библейские тексты как реализация понимания характеристик сущности и существования сформировали в отечественном мышлении установку на абсолютную истину, так как субъективный разум в состоянии познать при множественности условий познания только один абсолютный объект. Новозаветные сравнения и метафоры объясняют постижение мира настоящего: «здесь и теперь» - посредством оторванности от него, а значит, взгляда, устремленного в будущее. Для отечественного философствования всякие зримые образы являются, как указывал ветхозаветный пророк Иезекииль, «…подобиями»(Иез. 1:5-26). Евангелия показывали христианину то особое, отличное от повседневного, время, при созерцании которого будущее представляется не таким, каким оно будет, но - путем соединения всех размышлений об истории с личностью Иисуса Христа. История в библейских текстах представлялась отечественным мыслителям как обетование, условия выполнения которого являются динамичными и потенциальными по отношению к каждому человеку, верящему «…третьему небу», где, по словам апостола Павла, «…неизреченные глаголы» (2 Кор. 12:2-4) превосходят всякое человеческое слово.

В XIX веке философская мысль теоретически начинает осмыслять действительные реалии в жизни российского общества, связанные с отношением России к Западной Европе. Оппозиция «Восток - Запад» не была изобретением отечественной философской мысли Нового времени. Геополитические условия, в которых создавалась государственность России, оказали существенное влияние на роль воззрений, осмысляющих историческую Россию. Россия находилась всегда в ситуации выбора. Размышления русских средневековых книжников в первой четверти XVI века поставили точку в решении этого вопроса применительно к реалиям средневекового русского общества. С новой остротой этот вопрос был поднят в первой половине XIX века. Значительный и все расширяющийся интерес к западноевропейской философской мысли позволил воспринять систему ценностей Нового времени. А это сформировало решение самостоятельно пытаться объяснить историю России с позиций всеобщих абстрактных начал, заложенных корпусом библейских текстов.

Благодаря влиянию западноевропейской философской мысли в учениях русских философов происходит и смещение критерия оценки. Ценность практической ориентации всякой интерпретации истории отступает на задний план. Важнейшей составляющей становится внутренний философский смысл абстрактности значения. Философское видение мира является своеобразной руководящей нитью. Принцип стремления построить систему взглядов становится ведущей силой разума в потенциальном влиянии на ход истории, что взывает к ответственности мыслителя за судьбу, как России, так и мира. Человеческое и национальное синтезируются в единое целое в осмыслении развития российского общества и человечества в целом.

Концепция особенного понимания библейских текстов как феномен национальной философии, едва возникнув, совместилась с периодом резкой смены социальной действительности, который актуализировался взаимным несоответствием состояния общества и предназначения этого общества, заявленного в текстах средневековых книжников. Неразрешимые противоречия доктринального характера, совместившись с общественно-исторической нестабильностью, аспектами политической направленности, заложили основание ценностно-смысловой неустойчивости философских положений эпохи Нового времени. Религиозная вера отмежевалась от секуляризационных тенденций социальной действительности начала XVIII века и вылилась в полемическое противостояние славянофильства и западничества XIX века с присущим им самобытным пониманием мира, общества и человека, заложенным постижением библейской концепции.

славянофильство библейский христианский западничество

Список литературы

1. Бицилли П. М.Элементы средневековой культуры. СПб.: Мифрил, 1995. 264 с.

2. Блок М.Апология истории, или Ремесло историка. М.: Наука, 1986. 174 с.

3. Гуссерль Э.Логические исследования. Исследования по феноменологии и теории познания // Логос. 1997. № 9. С. 25-41.

4. Лосев А. Ф. Античная философия истории. СПб.: Алетейя, 2001. 352 с.

5. Малиновский Н.Православное догматическое богословие: в 4-х т. Сергиев-Посад: Тип. Св.-Тр. Сергиевой Лавры, 1910. Т. 1. 470 с.

6. Новикова Л. И., Сиземская И. Н.Русская философия истории. М.: Магистр, 2000. 327 с.

7. Флоровский Г. В.О Священном Писании // Флоровский Г. В. Вера и культура: избр. труды по богословию и философии. СПб.: РХГИ, 2002. С. 5-48.

Размещено на Allbest.ru