Размещено на http://www.allbest.ru/

Амбивалентность концептуализации категории "женское" в философии Фомы Аквинского

Хитрук Екатерина Борисовна

В статье рассматривается проблема осмысления категории «женское» в средневековой культуре и философии. На примере философской позиции Фомы Аквинского обосновывается сущностная амбивалентность концептуализации «женского» в средневековой мысли. С одной стороны, женщина предстает как существо, созданное по образу и подобию Божиему, достойное спасения и вечной жизни. С другой же стороны, «женское» воспринимается как второстепенное по природе, ассоциируется с чувственностью и телесностью.

Ключевые слова и фразы: «женское»; женщина; Средневековье; средневековая философия; Аквинат.

Средневековье традиционно считают эпохой безусловного приоритета христианских ценностей в повседневной жизни, культуре и философии. Однако данное убеждение является в высшей степени спорным, поскольку основная «ткань» философствования - тематика, методология, фундаментальные дуалистические установки в построении онтологии и антропологии - заимствуется средневековой мыслью из античной классики. Философский язык Платона и Аристотеля становится основанием «средневекового миросозерцания». Невозможно приступить к осмыслению категорий «мужское» и «женское» в средневековой философии, не отдавая себе отчет о серьезнейшей преемственности между опытом античной классики с ее бинарным подходом к осмыслению мира и человека и особенностями средневекового философствования.

В этом дуалистическом контексте мужское традиционно концептуализируется как возвышенное, разумное, духовное, стремящееся к совершенству, а женское - как алогичное, чувственное, плотское и опасное. Греховность чувственного оказывается причиной греховности женского как такового. В трудах средневековых мыслителей естественность этих смыслов ставилась под сомнение чрезвычайно редко, и чаще всего они воспринимались как очевидная и наглядная «природная» данность [2, с. 396]. Достоинство и добродетель отдельных женщин невозможно было совсем отрицать. Однако эти атрибуты мыслились скорее как плод исключительного воздействия Божественной благодати, нисколько не отменяющей природную второстепенность и ущербность женского пола.

Особое внимание средневековые мыслители уделяли христианской мариологии, связанной с признанием исключительной роли Девы Марии в воплощении Иисуса Христа, а следовательно, в деле спасения мира. Именно личные качества Марии - смиренность и готовность следовать Божиему призыву - являются залогом того, что замысел Бога о спасении человечества вообще может быть осуществлен. Если бы не ее исключительная во всех смыслах чистота, на земле могло бы не найтись достойного посредника для осуществления спасительного плана. Так, в своей работе «Женщина в истории западноевропейского Средневековья» Т. Б. Рябова отмечает принципиальную амбивалентность женского образа в раннехристианской литературе, где «женщина не только погубила человечество, но и спасла его, подарив жизнь Спасителю» [3, с. 9]. Зачастую данная дилемма решалась очень просто: достоинства Марии - плод Божественной благодати, в то время как поступок Евы - проявление типичных природных качеств женского пола, «поэтому, - продолжает Т. Б. Рябова, - образ Марии не смущал авторов женоненавистнических произведений, которые утверждали, что ничего общего у Мадонны с обычными женщинами нет и быть не может» [Там же, с. 10]. женский аквинский амбивалентность

Таким образом, в средневековой культуре удивительным образом сочетались почитание Девы Марии и признание женщин существами второго сорта, подверженными влиянию чувственности, страсти к плотским наслаждениям, и, в сущности, главными подручными сатаны [1, с. 306-307]. Труды классиков средневековой философии оставались в общем культурном контексте своей эпохи. При всем женоненавистническом характере отдельных выражений, ставших крылатыми фразами, отношение к женщине все же более точно может быть охарактеризовано как амбивалентное.

Одна из главных концепций Средневековья, в которой столкнулись друг с другом христианские представления о равенстве мужчины и женщины и античные представления о естественной иерархии между полами, - философия знаменитого схоласта Фомы Аквинского (1225-1274 гг.). Любому исследователю философской системы Аквината очевидно то огромное влияние, методологическое и содержательное, которое оказала на рассуждения этого схоласта философия Аристотеля. Оно охватывает практически все аспекты теории Аквината. В не меньшей степени это касается и его социальной философии: форма и материя, душевное и телесное, мужское и женское воспроизводятся как незыблемые бинарные оппозиции, лежащие в основе понимания мира, человека и общества. И, конечно, мужское в этой концепции продолжает ассоциироваться с формальным, активным, разумным началом, в противоположность пассивному, материальному женскому. По этой причине человек, например, должен признавать своего отца более совершенным, чем свою мать, поскольку разум, активность и форму он не может получить от матери [3, с. 16]. Однако по этой же

причине мы не можем предъявлять женщинам ответственность за грехопадение: хотя Ева и согрешила первой, но, поскольку ее душа не равна мужской, она была только пассивным орудием дьявола [Там же]. Главное предназначение женщины - продолжение рода, что является единственной помощью мужчине, которая посильна этому слабому существу: «необходимо, чтобы была создана женщина, - пишет Аквинат в “Сумме теологии”, - по словам Писания, “помощник” человека; не в том смысле, конечно, помощник, как если бы она, как думают некоторые, была создана для оказания помощи мужчине в его [повседневных] трудах (ведь в таких делах лучшим помощником мужчине является другой мужчина), но как помощник в деле продолжения рода» [4, с. 267]. У растений и низших животных мужское и женское не имеют четкого разделения, потому что они не содержат деятельного или активного начала в себе и постоянное соединение с женским для мужского не является деструктивным. Чем совершеннее животное, тем в большей степени мужское и женское в его роде отделены друг от друга. Нет никакой необходимости мужскому постоянно быть в соединении с женским, если животное способно к высшей жизнедеятельности, где продолжение рода не является главным. Тем более это касается человека, который обладает разумом и призван вести интеллектуальную жизнь. В нем не только мужское и женское представлены в разных индивидах, но и женщину Бог творит отдельно от мужчины, позволяя им соединяться только в целях продолжения рода. Другими словами, чем более возвышенную жизнь способно вести то или иное существо, тем меньше оно нуждается в женском начале и тем реже ему необходимо совокупление с ним. «С точки зрения своей индивидуальной природы, - продолжает Аквинат, - женщина несовершенна и неудачна; в самом деле, активная сила мужского семени направлена на воспроизводство совершенного подобия в мужском роде, и потому, если рождается женщина, то это связано либо с каким-то изъяном в активной силе или в материи, либо даже с влиянием чего-то извне, вроде того влажного южного ветра, о котором упоминает Философ. С другой стороны, в том, что касается человеческой природы в целом, о женщине нельзя говорить как о неудачной, поскольку она является частью природной интенции, направленной на порождение. Но именно общая интенция природы [первичным образом] обусловливается Богом, Творцом всех природ. Поэтому при создании природы Бог сотворил не только мужчину, но и женщину» [Там же, с. 267-268]. Таким образом, Фома умело лавирует между признанием за женщиной необходимого онтологического статуса (поскольку мужской род в принципе должен как-то продолжаться) и сохранением фундаментального принципа философии Аристотеля в отношении к женщине: женщина - начало материальное, поэтому ее положение должно быть подчиненным. Как отмечает Т. Б. Рябова, «в “Сумме теологии” Фома заявляет, что мужчина - начало и конец женщины, как Бог начало и конец всякого творения <…> Женщина подчинена мужчине, поскольку она уступает ему физически, нравственно, а также слабее его в суждениях» [3, с. 16].

При всей однозначности приведенных суждений исследователь должен воздержаться от обвинения Аквината в мизогинии. Таким же образом, как и у Аристотеля, в философии Фомы Аквинского рассуждения о материальности, пассивности, а следовательно, в целом онтологической неудачности женского пола мирно уживаются с рассуждениями о важной роли женщины на социальном уровне. Если рассуждения Фомы Аквинского разворачиваются в области физиологии, то общая их логика обосновывает необходимость разделения мужского и женского у людей и редкое совокупление между ними для деторождения (как было подробно показано выше). Однако там, где речь заходит о тех аспектах жизни, которые выходят за рамки физиологии, Аквинат менее резок в оценках. Так, например, рассуждая о том, зачем Бог творит жену из мужа (очевидно, здесь невозможно было обращение к сочинениям Аристотеля), Аквинат обосновывает это «изведение» жены следующим образом: «зная о том, что она была создана из него, тот [первый] мужчина еще сильнее полюбил женщину и еще теснее прилепился к ней. Поэтому [в Писании] далее сказано: “Она взята от мужа своего, и потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей” (Быт. 1:23, 24). Это было очень важно для всего человеческого рода, поскольку у людей, в отличие от других животных, мужчина и женщина живут вместе всю жизнь» [4, с. 269]. Более того, женщина создается из ребра мужчины для того, чтобы быть равной ему, оставаясь в подчиненном положении, но все же быть одним и тем же по существу человеческим созданием. «Несомненно, - пишет Фома, - что женщине надлежало быть созданной из ребра мужчины [и вот почему]. Во-первых, чтобы этим обозначить социальный статус союза мужчины и женщины, поскольку женщина не должна ни “господствовать над мужем”, в противном случае она была бы создана из его головы, ни быть рабским образом подчиненной мужу, в противном случае она была бы создана из его пят» [Там же, с. 271]. Этими словами Аквинат открывает путь к совершенно иной, в итоге неоднозначной трактовке половых различий, в рамках которой женщина не может больше пониматься как «недочеловек», но, напротив, должна восприниматься как друг и соратник, достойный любви длиною в целую жизнь. Эта вторая сторона «медали» не разбирается Аквинатом подробно, однако при этом не может и игнорироваться исследователями, которые очень часто не желают мириться со сложностью и парадоксальностью материала, упрощая и тем самым искажая его.

Подводя итог исследованию концептуализации пола в философии Фомы Аквинского, необходимо еще раз обозначить и подчеркнуть тот факт, что, пожалуй, самый адекватный термин для описания особенностей этой концептуализации, обозначающий всю сложность и неоднозначность средневекового подхода к пониманию соотношения полов, - амбивалентность. Признание за отдельными женщинами исключительных добродетелей, важности их участия в церковной и семейной жизни в качестве сестер во Христе, уважаемых матерей и любимых жен неизменно сосуществует в средневековых текстах с утверждением второстепенного онтологического статуса и безусловного подчиненного положения женщин.

Список источников

1. Делюмо Жан. Ужасы на Западе / пер. с фр. Н. Епифанцевой. М.: Голос, 1994. 416 с.

2. Жеребкин С. Гендерная проблематика в философии // Введение в гендерные исследования: учебное пособие / под ред. И. А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001. Ч. I. С. 390-426.

3. Рябова Т. Б. Женщина в истории западноевропейского Средневековья. Иваново: Издательский центр «Юнона», 1999. 212 с.

4. Фома Аквинский. Сумма теологии. К.: Эльга; Ника-Центр, 2005. Ч. I. Вопросы 75-119. 577 с.

Размещено на Allbest.ru