Размещено на http://www.allbest.ru/

Научно-технический прогресс в США: социально-философские факторы милитаризации политического режима

Седельников Михаил Валерьевич

Аннотации

Взаимозависимость технологического превосходства государства в военной сфере, с одной стороны, и имперских амбиций - с другой, является предметом исследования настоящей статьи. Взаимовлияние режимов и научнотехнического прогресса объективно: оно детерминировано потребностями всестороннего развития общества и его защиты от внешних угроз, но связано с задачей сохранения и упрочения самих этих режимов, поэтому имеет милитаристскую составляющую в качестве доминантной. Идеология милитаризма, рассматриваемая на примере США, признается в качестве ключевого фактора, подчиняющего военным целям жизнь общества в целом, что приводит к последующему политическому авторитаризму "сверхдержав" на мировой геополитической арене. Адрес статьи: www.gramota.net/materials/3/2015/10-2/40.html

SCIENTIFIC AND TECHNICAL PROGRESS IN THE USA: SOCIAL AND PHILOSOPHICAL FACTORS OF MILITARIZATION OF POLITICAL REGIME

Sedel'nikov Mikhail Valer'evich, Ph. D. in Philosophy Russian State Social University (Branch) in Krasnoyarsk mike.sedelnikov@yandex.ru

The interdependence of the technological supremacy of the state in military sphere, on the one hand, and imperial ambitions - on the other, is a subject of the research of the article. The mutual influence of regimes and scientific and technical progress is objective: it is determined by the needs of the thorough development of society and its defence from external threats, but it is connected with the task of keeping and strengthening these regimes themselves, thus it has a militarist component as the dominant one. The ideology of militarism examined by the example of the USA is admitted to be a key factor subordinating the life of society as a whole to military goals, which leads to the further political authoritarianism of "superpowers" in the world geopolitical arena.

Key words and phrases: social and philosophical factors of militarization; army; scientific and technical progress; world politics; arms traffic; technological supremacy; imperial ambitions; ideology of militarism; political authoritarianism.

В современных исследованиях военная, политическая, экономическая и научная динамика политического режима США нередко анализируется несколько односторонне: это либо специализированные научные описания техники и технологий [5], либо освещение глобального выстраивания геополитического фундамента в сочетании с интересами США в каждом отдельно взятом регионе [3]. Соединенные Штаты были и остаются одним из наиболее стабильных политических режимов. Соответственно, для адекватного прогнозирования его динамики и выстраивания политических контактов правильнее рассматривать США в преломлении значения научно-технического вектора в эволюции социальной структуры американского общества, которому сегодня присуща вполне определенная "идеология милитаризма". На наш взгляд, с учетом непростых российско-американских взаимоотношений объективная соподчиненность политического режима и научно-технического прогресса в контексте социально-философского понимания видится немаловажной. сверхдержава милитаризм военный

Эволюция американского государства вывела ученых в специализированную институциональную группу для выполнения специфической задачи: обеспечение совершенствования жизни социума с помощью инноваций. В свою очередь, после того как приобрела реальные очертания система защиты прав изобретателя, многие ученые стали крупными предпринимателями (С. Морзе, Р. Фултон, Ч. Гудийр, А. Белл, Т. Эдисон и др.), что естественным путем стимулировало научное творчество. Тяга к изобретательству поощрялась интересом общества к полезным техническим новинкам и приспособлениям, что привело США к инкорпорации науки в практическую деятельность людей, однако со временем ярче начала выделяться такая сторона процесса изобретательства, как разработка оружия.

Таланты американских ученых в этой области не ставит под сомнение пример изначальной невостребованности технологии. Сконструированный инженером Х. Максимом пулемет "Максим" изначально был предложен военному ведомству США, которое не заинтересовалось новинкой, посчитав оружие малоэффективным из-за большого расхода патронов. Не убежденный отказом в бесперспективности своей конструкции, Х. Максим эмигрировал в Великобританию, где его оружие получило иную оценку и было принято на вооружение [16, с. 30-31].

С позиций философии и истории техники этот прецедент можно трактовать следующим образом: любое изобретение имеет свою жизненную историю, которая, как правило, начинается с описания того, как оно было сделано, какими путями, зачастую - ошибочными, шли авторы, пытаясь воплотить его в реальность. Важным звеном этой цепи является то, как именно применялась техника или процесс, о котором идет речь. В случае с пулеметом такое применение имело далеко идущие последствия, поскольку его внедрение совпало с расцветом империализма, т.е. в значительной степени способствовало захвату территорий Африки и Азии европейскими державами.

Приведенный пример является индикатором осмотрительной позиции США в отношении инноваций: в конце XIX века наибольшую активность в сфере систем вооружений проявляли те промышленные державы, которые в то время предпринимали попытки захватить и подчинить себе остальную часть мира, в частности, Британская Империя, оценившая пулемет. Промышленность и наука США формировались естественным образом, развивая и внедряя в производство, как правило, ту технику, которая пользовалась реальным спросом и отвечала запросам общества и государства. Имперские амбиции, подкрепленные технологическим превосходством, появятся у США во второй половине XX века, о чем пойдет речь ниже. Однако для начала следует выделить (в качестве подлежащих исследованию группирующих признаков милитаризма) некоторые социальнофилософские факторы научно-технического прогресса в США, оказывающие непосредственное влияние на общество и являющиеся индикаторами, отображающими изменения параметров политического режима.

Первый фактор обусловлен тем, что научный прогресс привел США к непрерывному росту технического совершенствования, отразив процесс социальных и экономических преобразований, и, со своей стороны, ускорил закрепление традиционных демократических политических институтов. Инженеры и технические специалисты руководствовались мыслью о том, что прогресс невозможен без науки. В свою очередь, американская политическая элита осознавала, что развитие общества неотделимо от научно-технического прогресса. Президент США Д. Эйзенхауэр подчеркивал существование тесной связи между процветающей экономикой и сильной демократией. Другой президент США, Д. Картер, исходя из анализа мировых тенденций в научно-технической сфере, в своем послании Конгрессу в 1979 г. среди целей государственной научно-технической политики выдвигал на первое место стимулирование инновационной деятельности [1, с. 453].

Второй фактор определяется тем, что современная американская цивилизация обратила науку в необходимый компонент социальной системы общества, где осуществление определенной политики в отношении науки, включая и научно-техническую сферу, стало функцией государства, точнее - его властных структур. Поддержка государством инновационной активности характерна для США, где сфера управления успешно выполняет поддерживающие науку функции. Взаимоотношения государства и инновационной деятельности выражаются путем создания политическим режимом адекватного правового поля и проведения четкой линии научно-технической политики [9].

Третий социально-философский фактор - определяющая роль тех социальных групп, которые в первую очередь затронуты происходящими в государстве изменениями. Для американской науки характерно формирование властных структур, их функциональное разделение, постоянная диверсификация связей научных исследований со структурами власти. Несмотря на демократический политический режим, элите США присущи отдельные авторитарные методы руководства техносферой, наукой и политической жизнью.

Результаты научно-технического прогресса, использующиеся сегодня повсеместно - сеть Интернет, мобильная связь, спутниковая навигация - разрабатывались в США изначально как военные технологии, а впоследствии были адаптированы для мирного использования. Сегодня милитаризация научно-технической области США оказывает принципиальное воздействие на политическую, экономическую, социальную и другие сферы жизни общества. Наличие идеологии милитаризма, т.е. подчинения военным целям экономической, политической и общественной жизни государства, отмечалось уже в античном полисе (одной из самых совершенных политических организаций древности), поскольку полис основывался для достижения военных целей. Элементы милитаризма: расчленение полиса на филы, фратрии, несущие военную повинность, тождественность военной повинности и права гражданства, владение землей - все они напрямую зависели от успеха в войне [6, с. 429]. Крестовые походы духовно-рыцарских орденов в эпоху Средневековья, которые были выгодны для всех категорий населения, усиливали роль военного фактора в жизни Западной Европы, соответственно, в область гражданских отношений переносились формы и методы военной организации общества, т.е. милитаризма. Политика колониализма, продолжавшаяся с XV века до начала XX века, также опиралась на милитаризм: подчинение территорий, навязывание экономических моделей режимов, способствующих откачке ресурсов и прибыли из колониальных стран, подкреплялось тотальным превосходством колонизаторов в военном плане. Признаки милитаризации заметны и при исследовании политических режимов новейшего времени, особенно когда затрагиваются стороны научно-технического развития [13, с. 83].

На сегодняшний день примером режима, в котором идеология милитаризации проявляется отчетливее всего, являются именно США. Штамп советской пропаганды времен холодной войны - словосочетание "американский милитаризм и империализм" - вновь прочно встраивается в терминологию современных социально философских и политических исследований [11; 14; 15]. В США сконцентрирован мощный арсенал военной техники, считающийся прочной основой для продолжительного доминирования этой сверхдержавы. Современная армия - инструмент построения мира, в котором американское преобладание приобретает надежный фундамент: фактор привлекательности демократических институтов и система воздействия на экономическое развитие мира [15, с. 8]. Отрыв Соединенных Штатов от других стран наиболее ощутим в военно-стратегической сфере: военный бюджет составляет 40% мировых расходов на оборону; 12 авианосных групп ВМС США контролируют главные морские маршруты; США располагают более 700 военных баз по всему миру [12, с. 335].

Воспользовавшись отсутствием скоординированной политической линии в деле организации научно-исследовательских работ, политическая элита США с середины XX в. начала все больше контролировать научные исследования (как теоретические, так и прикладные) и их финансирование. На долю США приходится 41% производства высокотехнологичной продукции; на образование и НИОКР расходуется 50% суммарных затрат стран "большой восьмерки". США производят 55% мировой аэрокосмической продукции, 34% компьютерного и 25% телекоммуникационного оборудования [Там же, с. 336]. Пентагон, крупнейший руководитель научно-исследовательских работ, тратит на разработку техники военного назначения фактически столько же средств, сколько расходуется на все остальные вместе взятые научные изыскания, ведущиеся в США [10, с. 296]. Рост интереса к научной теории, а не только к утилитарному использованию техники, как ранее, вовлек в орбиту милитаризации жизни большую часть политической элиты страны, транслирующую агрессивную дипломатическую линию, которую можно назвать политическим авторитаризмом.

Соединенные Штаты все чаще называют империей [8; 11; 17], подразумевая форму правления, при которой государство, отличающееся обширной территорией и претензиями на мировое главенство, определяет внешнюю и зачастую внутреннюю политику других стран. У режима США присутствуют множественные признаки империи: монополистический капитализм с высокой концентрацией промышленного и финансового капиталов, транснациональные корпорации, амбиции в плане раздела мира на сферы влияния. Однако, как считает М. Паренти, целью современного империализма больше не является ограниченное аккумулирование ресурсов колоний, поскольку основное стремление империализма заключается в превращении стран "третьего мира" в экономические придатки индустриальных стран, поощряя рост тех видов экономической деятельности, которые дополняют продвинутые в техническом отношении экономики, и препятствуя развитию тех видов производства, которые могли бы конкурировать с ними [11, с. 233].

Сущность соотношения империализма, милитаризма и научно-технического прогресса наиболее отчетливо проявилась в ходе военно-технологического противостояния двух "империй": США и СССР. Холодная война завершилась распадом СССР, закончилось противостояние различных социально-экономических и политических систем, наметились новые возможности для урегулирования региональных военных конфликтов в странах "третьего мира". Но геополитическое доминирование США не снизило темпов: крайним проявлением этой политики является применение сверхсовременной американской армии или частных силовых (военизированных) организаций для свержения неугодных политических режимов и установления собственного порядка.

Объяснить такое поведение США можно тем, что в XXI веке Соединенные Штаты пытаются замкнуть другие страны в систему ориентации на формируемую в Вашингтоне политику, снижающую вероятность того, что несогласные с таким порядком государства будут сопротивляться. США стремятся создать вполне легитимный порядок, формирующий институты, которые ослабляют действие фактора неравномерности распределения сил. Искомый США механизм поддержания единовластия - требование распространения демократических институтов, так называемый "экспорт демократии". Исходя из этого, можно высказать логичное предположение о транспарентности демократических государств, о создании системы "сдержек и противовесов", которые сделают практически бесполезными попытки других стран радикально изменить мировой статус-кво, заменить систему американского доминирования.

Распространено следующее предположение: превосходство либеральных экономических принципов в сфере, находившейся под политическим и военным руководством Вашингтона, привело к трансформации мира, к тому, что называется сегодня глобализацией. По мнению Э. Тодда, дискуссии о глобализации связаны с реальностью частично. Представления о торговых и финансовых потоках, которые будто бы по-прежнему симметричны, однородны и в которых ни одно государство не занимает особого положения, необъективны. США значительно сдали позиции в плане своего экономического могущества, вместе с этим сумели существенно увеличить свои способности обогащения за счет изъятий из мировой экономики. Гегемония США в 1950-1990 гг. в некоммунистической части планеты носила характер имперской, и благодаря экономическим, военным и идеологическим ресурсам Соединенные Штаты обрели масштабы империи. Но это затронуло также во временномм и глубинном планах и внутреннюю структуру самой господствующей нации, ослабив ее экономику и деформировав ее общество [14, с. 23].

Бурное развитие США в 1990-е гг. характеризовалось высоким уровнем информационных технологий, но к началу 2000-х гг. эффект от информационно-технологического бума пошел на спад [12, с. 220]. Треть американских инженеров вовлечена в военные проекты, что создает отток ученых из гражданского сектора. США постепенно уступают азиатским конкурентам в сфере станкостроения, авиакосмической и электронной отраслях промышленности. Именно поэтому причины столь пристального внимания к милитаризации Соединенных Штатов Америки очевидны: в США политической, экономической и научной элитам выгоден политический режим, делающий ставку на современную военную технику. На наш взгляд, можно выделить некоторые сущностные характеристики современного американского милитаризма.

Во-первых, военные расходы США являются самым большим источником накопления капиталов страны, т.к. представляют собой форму общественно-государственных расходов, привлекающих бизнес-элиту. За восемь лет Р. Рейган истратил 2,5 трлн долл. на военные нужды, Дж. Буш (старший) - 1,2 трлн долл. за 4 года [11, с. 224]. Ракеты и авианосцы не конкурируют с гражданским рынком, а деньги налогоплательщиков покрывают все производственные риски.

Во-вторых, расходы оборонного ведомства США максимально высоки, поэтому всегда найдется новый вид оружия, который необходимо разрабатывать. Индустрия разработки американской военной техники работает по принципу планового устаревания: когда произведенное оружие, даже стоимостью в миллиарды долларов, начинает устаревать в связи с разработкой новых технологий, то его необходимо продавать, модернизировать или менять. Продажа на внешних рынках особенно выгодна: в ней, по мнению некоторых исследователей, заключена причина формирования агрессивной линии американской внешней политики, поскольку значительная часть руководства Соединенных Штатов настраивается на наращивание военной мощи и торговлю вооружениями по причинам политического приспособленчества и откровенной жажды наживы [17, p. 155, 176]. Это не может не беспокоить специалистов внутри самих США: можно согласиться с мнением З. Бжезинского и Б. Скоукрофта о том, что среди руководителей, определяющих американскую политику, сохраняется образ мыслей времен "холодной войны", что мешает им видеть новую расстановку сил в мире [4, с. 7]. Америке, несмотря на существующие разногласия, необходимо налаживать стабильные политические контакты с КНР, Россией, Индией, Ближним Востоком.

Сегодня США находятся на "перекрестке дорог": хотя они сохраняют роль "научной лаборатории мира", высокотехнологичные компании не выжили бы без помощи американского правительства - государственного финансирования и защищенных рынков. Капиталистическую, как ее называет В.Х. Беленький [2, с. 231], систему, пошатнувшуюся вследствие глобального экономического кризиса, продолжают поддерживать расходы на оружие, военную технику, даже если это лишает средств не приносящий прибыли государственный сектор. Это - основные причины того, что США остаются единственной сверхдержавой.

Главная причина: состояние науки в масштабе политического режима США прослеживается в мотивациях крупных американских корпораций, производящих технику. Ими движет не только погоня за максимальной прибылью, но и стремление к безопасности и экстенсивному расширению, т.е. корпорации "встраиваются" в государство. Дж. Гэлбрейт акцентирует внимание на том, что организация научно-технической составляющей США неравномерна: она достигает наибольшего размера в таких отраслях, как средства коммуникации и автомобильная промышленность, при этом наивысшая техническая сложность и наиболее тесная связь корпораций с государством - в производстве оружия [7, с. 353]. Поэтому последствия осуществления власти в США принимают все более угрожающий характер из-за прогресса военной техники. Производя товары мирного назначения, можно убедить общество в том, что корпорации реагируют на потребности социума, пока материализация их власти, заключающаяся в производстве оружия, не ставит под сомнение существование самого социума.

В XXI веке судьба человечества будет зависеть от решения вопросов, связанных с военными технологиями (ядерное оружие, военное освоение космоса, кибервойны и проч.). Функционирование и социальная адаптация политических режимов, наращивающих оборонно-наступательный потенциал, пропорциональны компетентному применению научных знаний и боевой техники. С практической точки зрения представляется актуальным сформулировать ряд важных аспектов, через призму которых в статье рассмотрен феномен милитаризации. Первый аспект - проблема выбора оптимального вектора общественных процессов. Второй - своевременность осознания государством и обществом целесообразности конкретных научных открытий, технических достижений. Третий аспект заключается в изучении такой особенности современного общественного развития, как тенденция к обособлению разных социально-политических систем, сущность которой содержится в процессах наращивания военной мощи. С позиций социально-философского анализа на примере США выявлены факторы, объективирующие очевидность милитаризации: а) рост технического совершенствования, отображающий процесс социальных и экономических преобразований; б) концентрация науки как компонента социальной системы и осуществление определенной политики в отношении научно-технической сферы как особой функции государства; в) определяющая роль политической элиты и диверсификация научно-технических изысканий со структурами власти.

Научный потенциал исследований милитаризации заключается, на наш взгляд, в прогнозировании эволюции политических режимов в контексте научно-технического развития. Адекватный мониторинг важен: в эпоху глобализации и массового общества техника, используемая большинством государств, в целом одинакова, различия просматриваются в степени наукоемкости технологий, и в XXI веке отличия постепенно будут стираться. На смену устаревающей идеологии милитаризма приходит идеология "мягкой" экономической экспансии (по примеру КНР). Её объективный анализ является предметом дальнейшего научного поиска в качестве ответа на ключевой вопрос о перспективах будущего человечества в условиях новых витков гонки вооружений, порожденной наукой и техникой XXI века.

Список литературы

1. Американские президенты: 41 исторический портрет от Джорджа Вашингтона до Билла Клинтона / под ред. Ю. Хайдекинга; пер. с нем. Л.В. Седовой. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997. 640 с.

2. Беленький В.Х. Стратификационная система общества: некоторые вопросы теории и общественного развития: монография. Красноярск: Сибирский федер. ун-т, 2009. 244 с.

3. Бжезинский З. Стратегический взгляд. Америка и глобальный кризис / пер. с англ. М. Десятовой. М.: Астрель, 2012. 285 с.

4. Бжезинский З., Скоукрофт Б. Америка и мир. Беседы о будущем американской внешней политики / пер. с англ. И.Е. Добровольского. М.: Астрель, 2012. 317 с.

5. Блэк Дж. Оружие и всемирная история. 50 главных изобретений войны, изменивших мир / пер. с англ. А.И. Козлова. М.: АСТ, 2009. 303 с.

6. Вебер М. Аграрная история Древнего мира / пер. с нем. М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. 560 с.

7. Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. Избранное / пер. с англ. М.: Эксмо, 2008. 1200 с.

8. Калашников М. Битва за небеса. М.: АСТ, 2007. 704 с.

9. Келле В.Ж. Функции государства в научно-технической сфере: Россия и мировой опыт // ИИЕТ РАН. Годичная научная конференция (1998). М.: ИИЕТ РАН, 1999. С. 178-183.

10. Миллс Р. Властвующая элита. Классики социологии [Электронный ресурс] / пер. с англ. М.: Директмедиа Паблишинг, 2007. 1 эл. опт. диск (CD-ROM).

11. Паренти М. Власть над миром. Истинные цели американского империализма / пер. с англ. Л.В. Афанасьевой. М.: Поколение, 2006. 288 с.

12. Россия и мир. Новая эпоха. 12 лет, которые могут все изменить / отв. ред. С.А. Караганов. М.: АСТ; Русь-Олимп, 2008. 444 с.

13. Седельников М.В. Особенности взаимовлияния политического режима и научно-технического прогресса // Ученые записки Российского государственного социального университета. 2010. № 9 (85). С. 82-87.

14. Тодд Э. После империи. Pax Americana - начало конца / пер. с фр. М.: Международные отношения, 2004. 240 с.

15. Уткин А.И. Американская империя. М.: Эксмо, 2003. 736 с.

16. Форд Р. Адский косильщик. Пулемет на полях сражений XX века / пер. с англ. В.М. Феоклистовой. М.: Эксмо, 2006. 400 с.

17. Hartung W. And Weapons for All. N. Y.: Harper-Collins Publishers, 1995. 337 p.

Размещено на Allbest.ru