Философско-правовые основы понятия "система": от конкретной к аналитической теории систем

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Пермский государственный национальный исследовательский университет

Философско-правовые основы понятия «система»: от конкретной к аналитической теории систем

Матвеев Антон Геннадьевич, к.ю.н.

Одной из важнейших характеристик научного знания является системность. Мировая наука прошла длинный путь от отдельных взглядов и учений о целом и системе до построения в XX в. общей теории систем. Системный подход - один из самых популярных методов научного исследования. Юридическая наука здесь не является исключением ? напротив, при исследовании правовых феноменов их рассмотрение как систем - это общепринятая практика.

В то же время понятие системы до сих пор остается в правоведении нечетким. Само по себе множество точек зрения по данному вопросу - явление для социально-гуманитарного знания обычное. Проблема понятия системы применительно к правовым исследованиям видится несколько в другом, а именно: юридическая наука не в полной мере заимствовала современные философские и общенаучные разработки этого понятия, что приводит к недостаточной научной рефлексии относительно того, каких результатов позволяет достигнуть исследование того или иного объекта как системы.

Если говорить просто, то в переводе с греческого слово systema означает «составление». На самом деле, круг значений слова systema в греческом языке достаточно обширен: сочетание, организм, устройство, организация, союз, строй, руководящий орган. Однокоренное с этим словом слово systasis еще более многозначно: составление, сочетание, укрепление, строительство, организация, столкновение, возникновение, сгущение. Оба эти слова производны от глагола synistemi: ставить вместе, приводить в порядок, ставить в боевой порядок, составлять, учреждать, основывать, соединять [11, с. 155]. А.П. Огурцов пишет, что на первом этапе семантика слова «система», лишь позднее превращающегося в философскую категорию, непосредственно связана с осознанием организованности, упорядоченности как человеческого, так и политического организма [10].

Мыслитель эпохи Просвещения Э. Кондильяк, посвятивший понятию системы самостоятельное сочинение, писал: «Всякая система есть не что иное, как расположение различных частей какого-нибудь искусства или науки в известном порядке, в котором они все взаимно поддерживают друг друга и в котором последние части объясняются первыми. Части, содержащие объяснения других частей, называются “принципами”, и система тем более совершенна, чем меньше число ее принципов; желательно даже, чтобы число их сводилось к одному» [6, с. 5].

С XVIII-XIX вв. понятие «система» начинает активно использоваться в отдельных науках. Более того, оно уже рассматривается не только в онтологическом ракурсе, но также и в методологическом аспекте. В юридической науке получает признание систематический метод исследования. Один из величайших юристов XIX столетия Ф.К. фон Савиньи так писал об этом методе: «Я усматриваю суть систематического метода в познании и изложении внутренней связи или сродства, благодаря которой отдельные правовые понятия и правовые нормы объединяются в одно великое Единство» [13, с. 267]. Основоположник исторической школы права пояснял также, что систематический метод не должен употребляться в отношении простого упорядочения по формальным, логическим соображениям [Там же, с. 231]. Исследователи научного наследия Ф.К. фон Савиньи выводят из текстов классика ряд четких методологических правил, некоторые из которых существенно дополняют и раскрывают приведенные выше слова самого Савиньи. В частности, при выборе исторического материала источники необходимо рассматривать в совокупности, т.е. не упускать идею целого, с помощью которой можно разрешать противоречия, находящиеся в разных источниках. С другой стороны, ориентация на «идею целого» не должна приводить к ошибкам в отдельных положениях, т.е. источники и полученные из них понятия и правила не могут противоречить друг другу [3, с. 59-60].

На рубеже XIX-XX вв. в науке происходит кризис классической рациональности. Одним из методологических направлений, становление которого связано с преодолением этого кризиса, явился системный подход. Последний, как считает А.И. Уемов, представляет собой одну из форм конкретизации принципов диалектики, прежде всего принципа взаимосвязи явлений [17, с. 7-23]. Вообще так называемые системные исследования стали одним из самых популярных теоретических и методологических направлений в науке XX в. Среди них можно обнаружить пять основных уровней исследования: 1) философский уровень системного анализа, на котором системный метод выступает аспектом, стороной диалектического метода в целом; 2) системный подход в собственном смысле слова; 3) различные варианты общей теории систем, имеющие специально методологические и теоретические функции; 4) региональные теории систем; 5) математический уровень системного анализа [16, с. 10-23]. Специфика системного подхода, по мнению В. Н. Садовского, заключается в том, что он сохраняется как особая область системных исследований, в которой основной акцент сделан на процессуальной, методологической стороне исследований объектов как систем [14, с. 31]. Важно подчеркнуть, что не любое исследование системы является системным исследованием. Таковым будет только исследование объекта как системы, с системной точки зрения. А.И. Уемов, подтверждая эту мысль, приводит такой пример: «Самолет - несомненно система. И исследование самолета поэтому - это исследование системы. Но если в результате этого мы определим, скажем, вес самолета, это не будет системным исследованием. Ибо для этого определения системное представление самолета совершенно не существенно» [17, с. 45-46].

Единого общепризнанного понятия «система» в науке нет. В. Н. Садовский и Э.Г. Юдин точно заметили, что практически каждый исследователь системных проблем опирается на свое понимание понятия «система» и что мы оказываемся фактически перед безбрежным морем оттенков истолкования данного понятия [15, с. 12]. Е.Б. Агошкова и Б.В. Ахлибининский в ходе своего исследования подчеркивают то, что противоречивость и множественность определений понятия «система» возникает из-за того, что одни авторы разрабатывают его в онтологическом смысле, другие - в гносеологическом, третьи ? в методологическом [1]. Обзор десятков подходов к определению понятия «система» представлен, например, в работах В.Н. Садовского [14, с. 78-101], А.И. Уемова [17, с. 103-117], Д.А. Керимова [4, с. 239-276], и в нашей работе нет необходимости в повторном анализе этих точек зрения. Примером классического онтологического определения понятия «система» является формулировка основоположника общей теории систем Л. фон Берталанфи, который понимал под системой комплекс взаимодействующих компонентов [2, с. 29]. В качестве примера более сложного определения, основанного на принципах синергетики, можно привести дефиницию Н.Ю. Мельниченко: «Система - структура фундаментальных элементов (единиц), способная к саморазвитию (автоэволюции) путем неограниченной последовательности чередующихся кризисов, полифуркаций и аттракций» [9, с. 137].

В.Н. Садовский и Э.Г. Юдин, рассматривая многообразные определения понятия «система», приходят к заключению, что в них можно выделить некоторый инвариант, который представлен следующими утверждениями. Во-первых, система - это целостный комплекс взаимосвязанных элементов. Во-вторых, она образует особое единство со средой. В-третьих, как правило, любая система представляет собой элемент системы более высокого порядка. В-четвертых, элементы любой системы обычно выступают как системы более низкого порядка [15, с. 12]. Наконец, общепризнанным можно считать следующее положение, конкретизирующее целостный характер системы: «Давняя историко-философская традиция, - пишет В.Н. Садовский, ? исходит из того, что, во-первых, система (определенная целостность, некоторое целое) обладает свойствами, отличными от свойств ее элементов и неравнозначными сумме свойств элементов (“целое больше суммы своих частей”), и, во-вторых, что система имеет собственные законы поведения, которые не выводимы из одних лишь законов поведения ее элементов» [14, с. 135-136].

Разделяя мнение о том, что указанные суждения являются инвариантными, следует отметить, что понимание системы будет более полным и ценным для научного исследования в том случае, если не ограничиваться одним лишь онтологическим подходом. Последний, отождествляющий систему с каким-либо объектом или частью действительности, не разворачивает познавательной процедуры, не дает методологической программы. Любой объект имеет бесконечное число проявлений, познавательные способности человека не позволяют изучать объекты во всей их сложности. И. Клир правильно пишет, что «мы наблюдаем или измеряем только некоторые данные, касающиеся выбранного объекта, другими словами, мы наблюдаем или измеряем значения только некоторых величин. Их выбор зависит от того, что мы считаем интересным в данном объекте или что мы рассматриваем как важное для данной цели» [5, с. 288]. Поэтому можно сказать, что система - это не объект сам по себе, а объект, заданный и сконструированный субъектом для определенного познания.

Таким образом, гносеологически и методологически систему нельзя отождествлять с объектом. Каждую систему можно точно задать посредством определенных параметров, проблемы, относящиеся к ней, можно четко сформулировать. Напротив, объект как таковой всегда будет до некоторой степени туманным, проблемы, относящиеся к нему, - не в полной мере ясными и четкими.

Однако как только познающий субъект начинает разделять систему и объект, охватываемый этой системой, возникает проблема объективности и обоснованности выделения системы из окружающей среды. Н. Луман описывает эту проблему через аналитическую и конкретную теории систем. Аналитической является такая системная теория, которая позволяет теоретику как внешнему наблюдателю решать, что считать системой, какие аспекты реальности объединить в систему, а что - окружающим миром. Конкретная системная теория исходит из того, что системы формируются в самой реальности, а системный теоретик должен описать эти системы такими, какие они есть [8, с. 61]. По мнению немецкого социолога, спор между этими теориями кажется неразрешимым, так как за ними стоят эпистемологические опции. Теория познания, имеющая трансцендентально-теоретическую основу, т.е. предполагающая, что всякое познание фильтруется и определяется понятиями познающего субъекта, автоматически скатывается в аналитическую системную теорию [Там же, с. 61-62]. «С другой стороны, - пишет Н. Луман, - в повседневной научной практике эпистемологическая рефлексия такого рода встречается нечасто. Обычно ученый исходит из того, что то, что он исследует, существует и тогда, когда он это не исследует. Например, политическая система, организм или нервная система, согласно этому представлению, существуют и обладают свойствами, которые позволяют назвать их системами, еще до того, как начинается исследование, и они продолжают существовать после того, как исследование завершено» [Там же].

Определение понятия системы применительно к праву представляет для юридической науки значительную проблему, на что указывает Д.А. Керимов [4, с. 250]. Учитывая сложность рассматриваемой категории, особенно в ее приложении к правовым объектам, ученый предлагает следующий рабочий вариант определения системности права: «Системность права - это объективное объединение (соединение) по содержательным признакам определенных правовых частей в структурно упорядоченное целостное единство, обладающее относительной самостоятельностью, устойчивостью и автономностью функционирования» [Там же]. Определение системы в праве, правовой реальности и правовых исследованиях предлагает также В. П. Реутов: «Система в праве - это объективно существующее и автономно функционирующее целостное множество элементов, отличающееся качественным постоянством и одновременно изменяющееся и развивающееся на основе единства и противоречивости» [12, с. 43]. Указание на единство и противоречивость как основу изменения и развития системы представляется важным.

Приведенные два определения, думается, сформулированы, исходя из онтологического подхода к системе (говоря словами Н. Лумана, исходя из конкретной теории систем), так как для процитированных авторов система - это объективно существующее явление. Выше в настоящей работе указывалось, что выбор между аналитической и конкретной теориями системы кажется практически неразрешимым, так как он зависит от гносеологических установок. Как представляется, в российской юридической науке аналитической теории систем уделяется недостаточное внимание. Между тем, использование этой теории позволяет более четко осознать прикладное значение системного подхода, увидеть его реальные возможности. Важно понимать, что установление ограничений и параметров, при которых та или иная реальность будет исследоваться как система, обусловлено целью познания конкретного объекта. Следует согласиться с мнением, что каждый метод исследования имеет свои познавательные возможности и ограничения, для этого необходимо знание о сути метода [7, с. 261].

Не вдаваясь в дискуссию об объективности систем в праве, отметим, что субъективные права, например, существуют независимо от того, познает ли их кто-нибудь или нет. По всей видимости, для исследователей субъективных прав, например, авторских, очевидно, что они представляют собой комплекс взаимосвязанных элементов, обладающий определенной структурой и функциями. Следовательно, нет оснований говорить о произвольности объединения авторских прав в систему, в отличие от приводимого Н. Луманом примера со всеми стаканами белого вина [8, с. 62]. В то же время необходимо отдавать себе отчет в том, что система авторских прав - это теоретический, а не эмпирический объект, это форма представления предмета научного познания, которым выступают права автора произведений науки, литературы, искусства как таковые. Именно аналитический подход к системе авторских прав, переплетенный с ее онтологическим пониманием, позволяет выявить и поставить конкретные проблемы в соответствующей сфере, сформулировать четкие задачи, исследовать строго определенные аспекты и свойства этой системы.

Список литературы

классический рациональность системный

1. Агошкова Е.Б., Ахлибининский Б.В. Эволюция понятия системы // Вопросы философии. 1998. № 7. С. 171-179.

2. Берталанфи Л. фон. Общая теория систем: критический обзор // Исследования по общей теории систем. М.: Прогресс, 1969. С. 23-82.

3. Дьячек Т.И. Правовое учение Георга Фридриха Пухты: догматический аспект: дисс. … к.ю.н. СПб., 2009. 143 с.

4. Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М.: Аванта+, 2001. 559 с.

5. Клир И. Абстрактное понятие системы как методологическое средство // Исследования по общей теории систем. М.: Прогресс, 1969. С. 287-319.

6. Кондильяк Э. Сочинения: в 3-х т. М.: Мысль, 1982. Т. 2. 541 с.

7. Кузнецова О.А. Методы научного исследования в цивилистических диссертациях // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2014. Вып. 4 (26). С. 254-270.

8. Луман Н. Введение в системную теорию. М.: Логос, 2007. 360 с.

9. Мельниченко Н.Ю. От тектологии к синергетике, или Краткий философский обзор по истории теории систем // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 2. Ч. 2. С. 135-138.

10. Огурцов А.П. Философия науки: двадцатый век: концепции и проблемы: в 3-х ч. СПб., 2011. Ч. 3. Философия науки и историография. 336 с.

11. Огурцов А.П. Этапы интерпретации системности научного знания (античность и Новое время) // Системные исследования. М.: Наука, 1974. С. 154-186.

12. Реутов В.П. Функциональная природа системы права. Пермь: Издательство Пермского гос. ун-та, 2002. 163 с.

13. Савиньи Ф.К. фон. Система современного римского права. М.: Статут, 2011. Т. I. 510 с.

14. Садовский В.Н. Основания общей теории систем. М.: Наука, 1974. 280 с.

15. Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Задачи, методы и приложения общей теории систем // Исследования по общей теории систем. М.: Прогресс, 1969. С. 3-22.

16. Тюхтин В.С. Актуальные вопросы разработки общей теории систем // Система. Симметрия. Гармония. М.: Мысль, 1988. С. 10-38.

17. Уемов А.И. Системный подход и общая теория систем. М.: Мысль, 1978. 272 с.

Размещено на Allbest.ru