Философия науки в современном вузе: проблемы и перспективы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Философия науки в современном вузе: проблемы и перспективы

докт. филос. наук Е.Н. Яркова

Annotation

Some problems of the philosophy of science and methods of teaching this subject at modern higher school are studied in this work.

Состояние современного отечественного образования можно определить как переходное. Уходит в прошлое советская парадигма образования, на ее место выдвигается новая система идей, принципов, нормативных моделей. В сущности, процесс формирования новой парадигмы образования является частью некоторого общекультурного процесса, охватывающего различные области постсоветского интеллектуального пространства. В качестве важнейшей, затрагивающей многие сферы культуры тенденции этого процесса можно выделить деидеологизацию, понимаемую как снятие идеологических регламентаций и установлений. В сфере образования процесс деидеологизации связан как с некоторыми чисто внешними мерами - исключением из учебных планов специфически идеологических дисциплин (истории КПСС, научного коммунизма и др.), так и с мероприятиями содержательного характера - кардинальным пересмотром тематики учебных программ практически по всему курсу гуманитарных дисциплин. Вместе с тем, представляется очевидным, что процесс деидеологизации образования - это отнюдь не просто смена приоритетов - вытеснение одних идеологических формул другими. Деидеологизация - это, в первую очередь, отказ от упрощения, от готовых универсальных схем, унитаризма. Освобождение от идеологического диктата осуществляется посредством расширения границ знания, снятия различного рода запретов, табу на информацию, прорыва интеллектуальной изоляции, включения в мировую интеллектуальную культуру.

Одна из примет этого сложного процесса - появление новой дисциплины - философии науки, изучение которой предусмотрено для подготовки магистров и аспирантов всех специальностей. В рамках программы "Обновление гуманитарного образования в России" издано учебное пособие "Философия и методология науки" и хрестоматия "Современная философия науки" ^[1]. Философия науки становится дисциплиной кандидатского минимума, вытесняя из такового общую философию. Таким образом, происходит отказ от концентрической модели изучения философии, конструирующей аспирантский курс философии как углубленное повторение общей философии; переход к линейной модели, организующей процесс изучения философии в вузе по принципу "от общего к частному", предполагающий включение новых областей философского знания. Такой стратегический поворот продиктован целым рядом причин. Главная из них - переоценка роли философии в воспитании молодых ученых. Если в прошлом на первом месте в ряду задач философской подготовки аспирантов стояли задачи индоктринации, то сегодня на первый план выдвигаются две взаимосвязанные и взаимообусловленные функции философии - мировоззренческая и методологическая. Таким образом, речь идет не о замене одной дисциплины другой, но о качественном внутридисциплинарном сдвиге, сущностной метаморфозе. Суть этой метаморфозы возможно не для всех сегодня ясна, поскольку зачастую происходит смешение понятий мировоззрение и идеология. Мировоззрение - понятие емкое, в краткой дефиниции - это некоторый комплекс представлений человека о мире. Идеология - понятие более специфическое, обычно его используют для обозначения некоторой системы идей, освещающих ту или иную политическую, экономическую, социальную программу. Идеология и мировоззрение не тождественны. На фундаменте некоторого общего мировоззрения могут базироваться различные идеологии, так же как и в рамках единой идеологии возможны мировоззренческие расхождения. Отождествление мировоззрения и идеологии - примета идеократии, в условиях которой идеология становится господствующей, подчиняющей все формы культуры сферой. Один из признаков идеократии - утверждение принципа партийности философии. На самом деле философия появилась задолго до появления политических партий и движений, она беспартийна, как беспартийна и наука. Этот феномен осознан мировым сообществом философов и ученых, декларирующих идеал аполитичности научного знания. "Политика не должна иметь место в учебной аудитории", - утверждал М. Вебер ^[2]. Введение новой дисциплины - философии науки - можно квалифицировать как часть общемировой стратегии отмежевания науки от политики, превращение науки в некоторую автономную область, в которой высшим авторитетом обладают не политические лидеры, либо их ставленники, а специалисты - ученые. Конечно, речь идет не о полном разрыве государства и науки, а лишь о преодолении практики диктата политики в науке. философия наука мировоззренческий воспитывающий

Итак, появление в списке изучаемых аспирантами предметов философии науки - знаковое событие, символизирующее наступление новой эпохи в развитии образования и культуры. Вместе с тем, далеко не всеми преподавателями оно не только не приветствуется, но и вызывает реакцию неприятия, отторжения, протеста. В чем причины негативного отношения к самой идее введения философии науки в аспирантский курс? Проанализируем главные.

Одна из причин неприятия философии науки базируется на представлении, согласно которому общая философия охватывает весь спектр философской проблематики, включая и ту его часть, которая с давних пор условно именуется метафизикой, т.е. "учением об общих, отвлеченных от конкретного существования вещей и людей принципах, формах, качествах бытия" ^[3]. Философия науки в таком видении предстает как область сугубо прагматическая, как физика в широком смысле слова, т.е. учение о вещном, фактуальном мире. Переход от общей философии к философии науки в такой интерпретации означает элиминацию метафизики, следовательно, обеднение философии, философскую нищету.

Необходимо констатировать, что такое представление ложно. Оно является продуктом специфической научной ментальности, находящейся в плену некоторых позитивистских представлений о науке. Современная философия отходит от позитивистского принципа абсолютизации логико-методологической функции философии науки, рассматривая эту дисциплину во всей полноте ее содержания: онтологическом, гносеологическом, аксиологическом, историческом, антропологическом, социальном и других аспектах. В видении современных философов науки любая методологическая конструкция зиждется на определенном онтологическом фундаменте, а также обязательно содержит аксиологические, деонтологические, культурологические элементы. Научное мировоззрение является многослойной структурой: частные науки на основе обобщения эмпирических знаний о мире формируют теории "среднего уровня", метафизика выступает как теория второго порядка, как теория теорий или метатеория. Являя наиболее высокий абстрактно-теоретический уровень обобщения знаний о мире, метафизика выполняет эвристическую функцию в процессе построения теорий частных наук, задает общую схему концептуальных моделей научных исследований. Теория науки без метафизических вопросов близорука, поскольку именно метафизика призвана расширить горизонт исследования, раскрыть его онтологический смысл, показать ученому местонахождение исследуемой проблемы в системе иных проблем, высветить ее ценностные, этические и иные аспекты. В результате такого "светоносного" воздействия метафизики открываются новые, пребывающие прежде в тени грани исследуемой проблемы. Неразрывную связь науки и метафизики отмечают многие философы науки. М. Вартофский, например, утверждает: "Я считаю, что в каждой области научной практики самокритичный и вдумчивый ученый действует как метафизик. В процессе выдвижения и проверки концептуальных моделей в своей области ученый чаще всего оказывается метафизиком поневоле" ^[4].

Другим важным возражением против философии науки является утверждение о чрезвычайной тематической узости этой области философского знания. Считают, например, что философия науки - это одна единственная школа, главой которой является К. Поппер. Такие высказывания - свидетельство узости научного и философского кругозора, поскольку длительное время достижения мировой философии подавались в строго дозированной норме и под рубрикой "критика буржуазной науки". Конечно, это не означает, что в СССР отсутствовала философия науки как научная дисциплина, однако она была достоянием достаточно узкого круга специалистов.

На самом деле, история философии науки насчитывает не одну сотню лет. Ее генезис неотделим от генезиса философии как таковой. В состав философского знания всегда - в античности, средневековье, в новое и новейшее время - входило то, что называется науко-учением, т.е. учением о структуре, функциях, целях, методах, процедурах, способах исследования и изложения истинного научного знания. Значительными вехами в истории философии науки можно считать предвосхитившую многие положения современного научно-философского знания концепцию диалектического и аподидактического знания Аристотеля, наметившую основные линии в создании теоретической историографии науки философию И. Канта, квалифицирующее кардинальную трансформацию науки как способ изменения жизни всего человечества наукоучение И.Г. Фихте, определяющее правила разделения совокупной истины на отдельные науки и формулирующее законы ее изложения в научной литературе учение Б. Больцано. Интересные страницы истории науки - романтическая концепция науки Ф. Шлейермахера, провиденциалистская и телеологическая теория развития научного знания Г.В.Ф. Гегеля, антропологический редукционизм в обосновании науки Л. Фейербаха, функциональная трактовка научного знания А. Шопенгауэра, органицизм в понимании науки А. Тренделенбурга, теизм как религиозное обоснование науки Г. Ульрици и Ф. Хармса, спиритуалистическая концепция науки П. Жане, Л. Олэ-Лапрюна, позитивистский сциентизм, логико-методологические изыскания Дж. Ст. Милля, эволюционистская философия науки Г. Спенсера. Философские течения 20 века - структурализм и неопозитивизм, постпозитивизм и деконструктивизм, постмодернизм и эволюционная эпистемология - пополнили копилку теоретических идей философии науки новыми концепциями [2].

Превращение философии науки в учебную дисциплину и специальность произошло значительно позднее. 29 октября 1832 г. О. Конт обратился с письмом в адрес министра просвещения Франции известного историка Ф. Гизо, в котором писал о необходимости создания в одном из главных учебных заведений Франции Коллеж де Франс кафедры по истории науки. Подчеркивая междисциплинарный характер истории науки, О. Конт считал, что создание кафедры и чтение курса истории науки необходимо для всех фундаментальных наук, которые развивались пока разрозненно и стихийно, что не позволяло увидеть общий прогресс научных знаний. Предложение О. Конта было обосновано им важностью и методологической ценностью историко-научных исследований как для самой науки, так и для подготовки кадров. Согласно О. Конту, история научного знания позволяет сравнивать методологические средства, применявшиеся наукой на разных этапах своего развития, следовательно, предоставляет возможность выработать общие принципы и общее сознание, позволяющее говорить о единстве человеческого разума. Это была первая попытка придать институциональную форму дисциплине философии науки. Продолжателем миссии О. Конта выступил Э. Литтре. В работе "Наука с философской точки зрения" необходимость создания кафедры истории науки он аргументировал тем, что эта дисциплина станет не только сферой координации различных наук, но будет служить базой для воспитания ученых и всего национального образования. Однако проект О. Конта - Э. Литтре не был осуществлен. Лишь в 1963 г. в Коллеж де Франс была открыта кафедра истории медицины. Специализированные кафедры философии науки в европейских университетах возникают перед Второй мировой войной. В США выходит специальный журнал по философии науки "The Philosophy of Science". После войны начинают регулярно проводиться международные конгрессы по логике, методологии и философии науки. Возникает ряд новых журналов и изданий. Популярностью пользуются серии "Миннесотские исследования по философии науки", "Бостонские исследования по философии науки", насчитывающие десятки томов.

После войны в структуре Института философии АН СССР появляется сектор философии естествознания. В 60-е годы на его базе создан отдел, объединивший ряд предметно ориентированных секторов (философии физики, философии биологии, философии кибернетики). Общие представления о развитии этой области философского знания в России можно получить из таких капитальных исследований, как книга Л.Р. Грэхэма "Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе" ^[6], а также работа Е.А. Мамчур, Н.Ф. Овчинникова, А.П. Огурцова "Отечественная философия науки: предварительные итоги" ^[7].

Наконец, важным основанием неприязненного отношения к философии науки являются причины ментального свойства. Длительно культивируемый в советской науке монологический тип научной ментальности, базирующийся на представлении о существовании некоторой единственно верной, истинной научной теории, создает труднопреодолимый барьер к восприятию идей этой дисциплины, базирующейся на принципе диалога научных теорий, экспликации эволюции научного знания как процессе вытеснения одних теорий другими. Необходимо подчеркнуть, что ментальность монологического типа отнюдь не является некоторой безобидной специфической особенностью. Она содержит потенциал саморазрушения. Определяющей характеристикой ментальности монологического типа является не столько консерватизм, т.е. преданность раз и навсегда избранной научной теории, сколько авторитаризм - установка на абсолютизацию той или иной теории, соответственно квалификация всего, что лежит за рамками этой теории как лженауки. Такого рода научный ригоризм оборачивается сакрализацией какой-либо теории и постепенно ведет к деформации личности ученого - превращению исследователя в борца с инакомыслием. Подобная метаморфоза, по утверждению Т. Куна, означает, что человек "ipso facto перестал быть ученым" ^[8]. Предотвратить такой печальный сценарий можно лишь при условии отказа от монологической установки, ее вытеснения диалогической. Этот процесс подобен коперниканскому перевороту, в результате которого принцип научного центризма вытесняется принципом научного плюрализма. Одной из дисциплин, ответственных за проращивание подобного рода воззрений, является философия науки. Раскрывая перед начинающим исследователем всю панораму развития научного знания, реконструируя историю научных открытий, эта дисциплина призвана заложить основания антидогматической ментальности, в рамках которой научное творчество осмысливается как диалог между прошлым и будущим, теорией и экспериментом, учителем и учеником, традицией и новацией, теоретическим знанием и практической мудростью.

Таким образом, анализ основных причин неприятия новой дисциплины - философии науки - показывает, что оно обусловлено, с одной стороны, дефицитом информации, с другой стороны, различного рода предрассудками, доставшимися нам от советской эпохи.

Итак, что же это за дисциплина история и философия науки? Каков ее предмет, метод, каковы цели, задачи, из каких составляющих частей и разделов она складывается, наконец, что она дает начинающему ученому?

Очевидно, что наука как предмет, к которому обращена философская мысль, явление многомерное и многогранное, поэтому монокаузальные модели ее изучения нерезультативны. Многоликий, открывающийся только стереоскопическому видению облик науки складывается из различных ипостасей. Выделим основные.

В онтологической ипостаси наука наряду с религией, искусством, экономикой, политикой предстает как специфическая форма культуры, как одна из сфер жизни общества. Онтологический ракурс рассмотрения науки предполагает постановку целого ряда проблем бытийного плана. Одна из них связана с определением сущностных оснований науки. В рамках марксизма-ленинизма сложилась традиция разделения науки на материалистическую и идеалистическую. Современная философия науки, отказываясь от плоского редукционизма, устанавливает в качестве субстанциональной основы науки не некоторую фиксированную сущность (материю, дух), а принцип, в частности, принцип системности и диалогизма. Отсюда вытекает и решение еще одного онтологического вопроса, связанного с определением единства и многообразия науки. Наука едина и многообразна одновременно, что обусловлено системностью и диалогизмом как основополагающими принципами ее бытия.

В гносеологической ипостаси наука интерпретируется как одна из форм познания. Специфика этой формы заключается в актуализации рационализма - левополушарной логико-вербальной, аналитико-синтетической стратегии обработки информации; развитии теоретической рефлексии - критического мышления, ориентированного на формирование, освобожденных от конкретики обобщающих, опирающиеся на доказательства, построений. Философия науки в таком прочтении может быть определена как рефлексия второго порядка, "самопознание науки" (Фихте). Конечно, стремление к самопознанию науки вызвано далеко не праздным интересом. Философия науки - это сфера конструирования методологического аппарата науки, в процессе которого некоторые разрозненные методики превращаются в целостную логически аргументированную систему - "дисциплинарную матрицу" (Кун).

Задача систематизации научной методологии, если учесть объем всего массива научного знания, невероятно сложна. В философии науки сложились два основных подхода к систематизации научной методологии. Первый можно обозначить как эссенциалистский. В основании этого способа систематизации научной методологии был положен идеал единства научного знания, из которого вытекало представление о существовании некоторой универсальной внеисторической и кроссдисциплинарной методологии, составляющей теоретический каркас любых частных методик. Изменчивость научного знания в рамках такого подхода понималась как метаморфоза изначальной инвариантной сущности. При этом философия науки выступала как дисциплина, целью которой является выявление этой изначальной инвариантной унифицированной логики и структуры научного знания. Эссенциалистский подход господствовал в методологических изысканиях вплоть до XIX в., своего пика он достиг в неопозитивизме. Один из лидеров этого философского направления Р. Карнап следующим образом сформулировал свою исследовательскую программу: "Логический анализ посредством новой логики приводит к единой науке: нет различных наук с методами, различными по существу, или даже с различными источниками познания, но есть только одна наука" ^[9].

Первые симптомы кризиса эссенциалистского способа систематизации методологии науки появляются в конце XIX в., однако кризис наступает лишь в XX в. Его обычно связывают с именем А. Эйнштейна: опровержение ученым универсализма ньютоновской теории было событием, перевернувшим не только науку, но и философию науки. Эссенциалистская установка, согласно которой все изменяющееся в науке имеет лишь преходящее значение, а подлинной ценностью обладает то, что является универсальным и устойчивым, прочным и нерушимым, подвергается многосторонней критике. К. Поппер, например, рассматривает стабильность как достойную сожаления инертность. Догматической вере сторонников эссенциалистского подхода в незыблемость теоретического фундамента научного знания, в универсальность гипотетико-дедуктивной модели научной теории К. Поппер противопоставил метод роста знания путем выдвижения и опровержения гипотез. В середине XX в. на авансцену философской мысли выдвигается экзистенциальный подход, в русле которого предается забвению идея тотального единства науки, универсальности научной методологии, актуализируется идея множественности исторических ликов науки, гетерогенности научного знания, процессуальности научной истины. Соответственно происходит реинтерпретация самого предмета исследования - осуществляется переход от статичной инвариантной модели науки к динамической поливариантной. Такого рода переворот находит отражение в терминологии. Термин гносеология - учение о познании - вытесняется термином эпистемология - учение об эпистемах - исторических формах знания, вводятся новые концепты - парадигма, кластеры, исследовательские программы.

Поворот к экзистенциальной парадигме влечет не только терминологические новации, но изменяет само содержание методологических изысканий. Теперь они сосредоточены не на поиске некоторой универсальной всеобщей логики, а на исследовании закономерностей роста научного знания, выявлении алгоритмов истории научных открытий. Ведущие позиции в рамках философии науки отныне занимает не логика, а история науки. Именно она становится тем материалом, анализ которого позволяет эксплицировать структуру динамики науки, выявить механизмы научного творчества, выстроить его типологию и т.д. Таким образом, складывается убеждение, что путь к созданию подлинной теории науки лежит через изучение истории науки. Теоретически построенная история науки и исторически обоснованная методология науки предстают как явления не просто взаимосвязанные, но принципиально неотделимые друг от друга. Всякая методологическая концепция функционирует в качестве метаисторической. Эту взаимосвязь философии науки и истории науки И. Лакатос показал, перефразируя афоризм Канта: "Философия науки без истории науки пуста; история науки без философии науки слепа" ^[10]. Необходимо подчеркнуть, что и сама история науки в пространстве экзистенциального видения предстает как процесс неоднородный, полиморфный, что предполагает многообразие ее теоретических толкований. Среди вариантов реконструкции истории науки: конвенционализм П. Дюгема ^[11], "интеллектуальная экология" С. Тулмина ^[12], инструментализм Д. Дьюи ^[13], концепция творческой эволюции А. Бергсона ^[14], теория научных революций Т. Куна ^[15], фальсификационизм К. Поппера ^[16], эпистемологический анархизм П. Фейерабенда ^[17], методология научно-исследовательских программ И. Лакатоса ^[18], концепция исследовательских традиций Л. Лаудана ^[19], археология знания М. Фуко ^[20], феноменотехника Г. Башляра ^[21] и др.

Современная философия науки отказывается от абсолютизации как эссенциалистского, так и экзистенциального подходов к проблеме конструирования методологии науки. Идея унификации научной методологии равно как идея ее партикуляризации теоретически не эффективны. Наиболее перспективным представляется сформулированный еще Аристотелем принцип меры - золотой середины. Только синтез логических и исторических методов анализа развития научного знания способен принести позитивные результаты. Идея такого синтеза широко представлена в современной эволюционной эпистемологии, теории самоорганизации ^[22].

В аксиологической ипостаси наука являет собой сферу бытования определенной системы ценностей. Деятельность ученого, в какой бы области науки она не протекала, не является механическим изобретательством, ограниченным миром технологий. Эта деятельность всегда ценностно детерминирована. Конечно, ценностное наполнение научной деятельности может быть весьма различным. Скажем, ценностные ориентиры античной науки отличны от ценностных ориентиров науки средневековья. Каждая эпоха выстраивает свою иерархию идеалов. Сущностные отличия различных исторических форм рационализма лежат именно в ценностной плоскости. Так, специфика классического нововременного рационализма, в конечном счете, есть результат реализации определенной ценностной установки, в рамках которой природа рассматривалась как "космический механизм" ^[23]. А рождение современного рационализма связано, в первую очередь, с переменной ценностных ориентиров, формированием "организмического" понимания окружающей человека природы ^[24].

Историки науки отмечают и такую интересную закономерность научного творчества, как его подверженность влиянию красоты. По убеждению Т. Куна, например, триумф новой теории происходит зачастую благодаря ее эстетическим данным ^[25]. Э. Панофский, исследуя творчество Галилея, приходит к убеждению о влиянии эстетических взглядов мыслителя на его научные открытия ^[26].

В деонтологической ипостаси наука являет собой область функционирования определенных моральных норм. Философия науки в деонтологическом ракурсе, соответственно, есть научная этика - достаточно разветвленная сфера знания. Ее можно разграничить на некоторые части, разделы.

Один их них - этос научного творчества. Этот раздел обращен к изучению проблемы творческой свободы и социальной ответственности ученого; в науке сложилась традиция именовать его кодексом научной честности. Р. Мертон формулирует основные принципы кодекса научной честности: принцип универсализма, из которого следует, что истинность научных утверждений оценивается независимо от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их выдвигает; принцип общности утверждает недопустимость монополий в науке (что не отрицает авторского права); принцип незаинтересованности, согласно которому первичным стимулом деятельности ученого является, свободный от соображений личной пользы, бескорыстный поиск истины; принцип организованного скептицизма отвергает стратегию слепого подчинения авторитету предшественников как ненаучную ^[27].

Другой раздел научной этики - этические нормы жизни научного сообщества. Значимость этого раздела определяется тем фактом, что творческие потенции лучше всего развиваются там, где существует подлинное уважение к творчеству, наличие благожелательной атмосферы. Окрашенная в агрессивные тона конкуренция, зависть, рождающая тип поведения, названный Хаксли "публичной воинственной пляской", всегда деструктивна, несовместима с достоинством науки. Собственно говоря, одна из целей научной этики как дисциплины связана с преодолением таких рудиментов культуры, доставшихся нам от прошлого, как оскорбления и перебранки, интриги и шельмования. Особую важность в этой связи приобретает воспитание культуры научной дискуссии. Главная заповедь любого научного спора - выявление того, что правильно, а не того, кто прав.

Наконец, немаловажный раздел научной этики - экологическая (энвайронментальная) этика. Этот раздел философии науки, полагающий своим предметом нравственные и духовные аспекты отношений человека (общества) к природе, сегодня сверхактуален. Основной принцип экологической этики конкретизирован Н.Н. Моисеевым как принцип коэволюции человека, общества и природы ^[28].

Научная этика - не застывшая доктрина, поэтому сам способ подачи этических норм должен быть живым и образным. Прекрасный пример художественной подачи этических норм науки дает работа известного биолога и психолога Г. Селье "От мечты к открытию: Как стать ученым" ^[29]. Автор преподносит моральные правила и нормы в некоторой персонифицированной форме, выделяя различные типы, отрицательные и положительные, научных деятелей. Среди них: делатели (собиратель фактов, усовершенствователь), думатели (книжный червь, классификатор, аналитик, синтезатор), чувствователи (крупный босс, хлопотун, рыбья кровь, высушенная лабораторная дама, самолюбователь, агрессивный спорщик, первостатейная акула, святой, святоша, добрячок), идеалы (Фауст - идеальный учитель и руководитель, Фамулус - идеальный ученик и сотрудник).

В социальной ипостаси наука предстает как совокупность иерархизированных учреждений, институтов, соответствующих социальной структуре общества. Институциональная структура науки формируется в ходе развития и усложнения системы образования, возникновения академических профессий, становления академически-университетской структуры, института публикаций, библиотек. К наиболее существенным предпосылкам этого процесса Т. Парсонс относит возникновение специализированного, поддающегося кодификации и хранению в письменной форме корпуса знаний; дифференциацию сакрального и светского знания, обретение интеллектуальной свободы от религиозного контроля. Анализ социальных механизмов интеграции автономной системы образования дополняется у Т. Парсонса изучением процессов внутренней дифференциации академических организаций, появления различного рода подразделений (факультетов). Ключевое событие социальной истории науки - отделение научной деятельности от преподавательской, рождение профессии ученого ^[30].

Особый аспект социологии науки - исследование роли интеллектуальной элиты как социальной силы. Здесь существуют противоположные точки зрения. К. Мангейм рассматривает интеллигенцию как творческую, созидательную силу общества, призванную "создавать интерпретации мира" ^[31]. Э. Гулднер, напротив, характеризует интеллектуалов как Новый эксплуататорский класс, вызывающий к жизни новую деспотическую форму господства - меритократию (merit - способность) ^[32].

В целом, социальный анализ науки - направление новое и очень перспективное, однако и его нельзя абсолютизировать. Целостный образ науки рождается лишь в результате синтеза различных его ипостасей. Идеей синтеза пропитана философия науки, ее метод можно охарактеризовать как диалогический, аккумулирующий онтологические, гносеологические, социологические, культурологические и другие подходы. Соответственно комплексна цель дисциплины философия науки. Мировоззренческая и методологическая, обучающая и воспитывающая функции философии науки не просто взаимосвязаны, а спаяны в неразрывном единстве. Действительно, научить научному творчеству - нелепая затея. Не существует универсальной логики открытия, как и не существует формулы научного успеха. Творческий процесс всегда в определенной мере иррационален. М. Борн писал: "Я убежден, что в науке нет философской столбовой дороги с гносеологическими указателями. Нет, мы находимся в джунглях и отыскиваем свой путь посредством проб и ошибок, строя свою дорогу позади себя, по мере того, как мы продвинулись вперед" ^[33]. Поэтому суперцель философии науки отнюдь не сводится к привитию готовых навыков, ею может быть только воспитание творческой личности.

Литература

[1] Философия и методология науки. - Ч. 1, 2 / Под ред. акад. В.И. Купцова. - М., 1994; Современная философия науки. Хрестоматия. - М., 1994.

[2] Вебер М. Наука как призвание и профессия // Самопознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в совр. обществе. - М., 1991. - С. 140.

[3] Современный философский словарь / Под ред. д.ф.н., проф. В.Е. Кемерова. - М., 1996. - С. 282.

[4] Вартофский М. Эвристическая роль метафизики в науке // Структура и развитие науки. - М., 1978. - С. 109-110.

[5] См.: Огурцов А.П. От натурфилософии к теории науки. - М., 1995. - С. 250.

[6] Грэхэм Л.Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе / Пер. с англ. - М., 1991.

[7] Мамчур Е.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философия науки: предварительные итоги. - М., 1997.

[8] Кун Т. Структура научных революций / Пер. с англ. - Изд. второе. - М., 1977. - С. 209.

[9] Цит. по: Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: Ее генезис и обоснование. - М., 1988. - С. 223.

[10] Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки. - М., 1978. - С. 203.

[11] См.: Дюгем П. Физическая теория. Ее цель и строение. - СПб., 1910.

[12] См.: Toulmin S. Rationality and scientific Discovery // Boston Studies in the Philosophy of Science. - Vol. XX. - Dordreht. - Boston. - 1974. - P. 387-406.

[13] См.: Дьюи Д. Реконструкция в философии / Пер. с англ. - М., 2001.

[14] См.: Бергсон А. Творческая эволюция / Пер. с франц. - М., 1998.

[15] См.: Кун Т. Структура научных революций / Пер. с англ. - Изд. второе. - М., 1977.

[16] См.: Поппер К. Логика и рост научного знания. - М., 1983.

[17] См.: Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки / Пер. с англ. и нем. - М., 1986.

[18] См.: Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки. - М., 1978. - С. 203-270.

[19] См.: Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. - Т. 4. От романтизма до наших дней. - СПб., 1997. - С. 686-691.

[20] См.: Фуко М. Археология знания / Пер. с франц. - Киев, 1996.

[21] См.: Башляр Г. Избранное: научный рационализм. - М., 2000.

[22] См.: Эволюционная эпистемология: проблемы, перспективы / Под ред. И.П. Меркулова. - М., 1996; Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. - М., 1999.

[23] См.: Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.) Формирование научных программ нового времени. - М., 1987.

[24] См.: Разум и экзистенция: анализ научных и вненаучных форм мышления / Под ред. И.Т. Касавина, В.Н. Поруса и др. - СПб., 1999; см.: Степин В.С., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. - М., 1994. - С. 226-255.

[25] Кун Т. Цит. изд. - С. 208.

[26] Панофский Э. Галилей: наука и искусство (эстетические взгляды и научная мысль) // У истоков классической науки // Сб. ст. - М., 1968. - С. 13-35.

[27] Merton R. Behaviour Patterns of Scientists // American Scholar. - 1969. - Vol. 38. - P. 197-225.

[28] См.: Экологическая этика // Этика: Энциклопедический словарь / Под ред. Р.Г. Апресяна и А.А. Гусейнова. - М., 2001. - С. 566-568; Моисеев Н.Н. Современный рационализм. - М., 1995.

[29] Селье Г. От мечты к открытию: Как стать ученым / Пер. с англ. - М., 1987. - С. 35-44.

[30] Parsons T. The academic system: a sociologists view // Confrontation student rebellion and the Universities. - N.Y., 1969.

[31] Мангейм К. Диагноз нашего времени / Пер. с нем. - М., 1994. - С. 15.

[32] Гулднер Э. Будущее интеллектуалов и восхождение Нового класса // Рубежи. - 1997. - № 4. - С. 3-39.

[33] Борн М. Эксперимент и теория в физике // УФН, 1958. -Т. 66. - Вып. 3. - С. 37

Размещено на Allbest.ru