Проблема семиософии ноосферной реальности

Проанализировав логику становления учения о переходе биосферы в ноосферу, можно выдвинуть предположение, которое объяснит отсутствие законченной концепции в этом вопросе. В. И. Вернадский опередил свое время не столько в метафорическом смысле этого выражение, сколько в общенаучном. Он совершил своеобразную революцию в науке ХХ века: от эмпирического учения о биосфере, минуя интуитивное учение о семиосфере, он сразу перешел к эйдетическому учению о ноосфере. Это стало одновременно и исследовательской победой, и дало повод для критики «учения о переходе биосферы в ноосферу». Именно это превратило в умах некоторых ученых нашего времени сугубо научное открытие в мистическое предсказание, утопию с налетом религиозности.

В методологическом аспекте ученый прошел путь от понятия, суждения и умозаключения к ощущению, восприятию и представлению: от индукции и дедукции (что дало ему возможность создания биосферного естествознания), минуя аналогию (что не вылилось в обнаружение семиотической связи природы и культуры), до интуиции (что «превратило» биосферу в ноосферу).

Казалось бы, в размышлениях В. И. Вернадского «не достает» простой логики. На самом деле эта недостаточность связана не с «отсутствием логики», а с «измененной логикой» (по аналогии с «измененным состоянием сознания») - логикой не человека, но логикой самой жизни, самой биосферы.

Исчезновение одного звена из логической цепочки биосфера - семиосфера - ноосфера привело к своеобразной аберрации, которая обусловила, в конечном счете, возникновение искаженной картины современной реальности у человека, привыкшего в «правильном» мышлении традиционно обращаться к логике «формальной».

Учение о знаках (семиосфере), как оно рождается во второй половине ХХ века, есть тот инструментарий, с помощью которого человечество в целом и каждый индивид в отдельности могут почувствовать и увидеть ноосферу. По меткому выражению Т. А. Себеока, «семиотика никогда не рассказывает, чем является мир сам по себе, но описывает, что мы можем знать о нем; другими словами, предмет описания семиотической модели - не реальность как таковая, а природа, приоткрытая в результате человеческого познания» ^[41].

«Сквозь стекло смутно» обнаруживая и верно трактуя знаки разного уровня в рамках нашей космопланетарной системы, человечество, само того не сознавая, выступает творцом ноосферы, модели ноосферно-семиотического видения мира.

Знак в работах Вернадского принимает последовательно три обличия, которые формируют и соответствующие семиотические уровни проникновения в реальность: обличие прошлого (кристаллы и минералы), обличие настоящего (живое вещество и биосфера) и обличие будущего (разумное живое вещество и ноосфера). Он начинает с минералов - знаков прошлого, затем переходит к биосфере - знакам настоящего и в итоге приходит к ноосфере - знаку будущего.

Сознание В. И. Вернадского, основания которого следует искать в его детстве, в его воспитании и образовании (самообразовании), прошло долгий путь: возникнув как сознание семиотическое, оно выросло до сознания семиологического, трансформировавшись впоследствии в семиосознание. Семиосознание В. И. Вернадского не есть простая сумма семиотического сознания и семиологического сознания. При синтезе этих двух структурных элементов у сознания возникает свойство, которое напрямую не выводимо из свойств его составных частей. Соответственно, реконструируются три этапа творческого пути В.И. Вернадского. Первый этап - геологическая (натурфилософская) семиотика - охватывает период с окончания университета до 1920 года и связан с формированием семиотического сознания. Второй этап - биосферная (эмпирическая) семиотика - реализуется в рамках начала 1920-х и середины 1930-х годов и предполагает возникновение семиологического сознания.

Третий этап - ноосферная (эйдетическая) семиотика - занимает последние годы жизни мыслителя и соответствует уровню семиосознания в целом.

Именно внутренняя связь биосферного, семиосферного и ноосферного аспектов в творчестве В.И. Вернадского позволили Вяч.Вс. Иванову сформулировать основные принципы современной ноосферологии, в которых утверждается представление о том, что «единство современного знания обнаруживается <…> в сходстве принципов, определяющих вектор последующего развития: антропного принципа в физике, согласно которому значения космологических параметров уникальным образом благоприятны для развития жизни и разума; принципа Дана--Вернадского, по которому в ходе геологического времени непрерывно изменяется в сторону усложнения центральная нервная система (мозг); наконец, предложенного в последнее время семиотического принципа, согласно которому, в конечном счете, (при наличии тупиковых ветвей и длительных остановок, а также циклов, известных и в других сферах эволюции) в истории культуры отбираются именно те знаковые системы и тексты, которыми развитие человечества направляется в сторону ноосферы (в понимании П. Тейяра де Шардена и В. И. Вернадского)» ^[20].

Ноосфера развертывается перед семиотическим субъектом в совершенно ином свете, проявляется через «данную человеку в ощущении» знаковую и символическую (семиотическую) реальность. Так ноосфера становится ближе и понятнее современному Homo semeion (человеку семиотическому); возрастает ее практическая значимость и мировоззренческий потенциал. Семиосфера же рассматривается как космопланетарная область функционирования естественных и искусственных языков, знаковых систем, отдельных знаков, символов, симптомов, сигналов, которые отражают развитие ноосферы. Она, как «очеловеченная», анропологизированная инфосфера, выступает в качестве концептуального ядра ноосферной сверхсистемы, соединяя в онтологическом плане природу и человека (общество).

Процессы коэволюции ноосферы и семиосферы представлены взаимодополнительностью основного ноосферного закона и универсального семиотического закона. Основной ноосферный закон, сформулированный И. В. Дмитревской, - информация генерирует энергию, энергия структурирует вещество - раскрывает механизм образования знака ^[15]; универсальный семиотический закон - вещество развертывается в энергию, энергия «распаковывается» в информацию - раскрывает механизм порождения информации. Тем самым обнаруживает себя ноосферно-семиотический круговорот знаков (вещества, энергии и информации) в биосфере-ноосфере.

Семиогенез (и семиосферогенез) - эволюция знаковой организованности - выступает в качестве фактора организованности биосферы-ноосферы и может быть представлен как одна из биогеохимических функций живого вещества. Процесс перехода биосферы в ноосферу опосредуется становлением и развитием природного и культурного семиотического поведения и семиотической организованности как следствие действия в живом веществе культурной биогеохимической энергии. Ноосферная эпоха в развитии человеческой цивилизации может быть рассмотрена не только через призму биогеохимических принципов, сформулированных В. И. Вернадским ^[6], но и через контекст созвучных ноогенных биогеохимических принципов, раскрывающих логику негэнтропийных (эктропийных) процессов в ноосфере: культурная биогеохимическая энергия (ноогенная миграция семиотических элементов, знаков) в ноосфере стремится к максимальному своему проявлению (первый принцип); при эволюции живого вещества в ноосфере выживают те социальные и социоприродные организмы, которые своей жизнедеятельностью увеличивают (накапливают и усложняют) нообиогенную геохимическую энергию (второй принцип).

Данные принципы свидетельствуют, что мысль (в том числе научная) - это планетное явление, космопланетарная форма ноосферно-семиотического бытия человечества.

На современном этапе развития человеческого общества возникает новый вид сознания - семиосознание - специфическая форма духовного бытия человека (человечества), особая форма общественного сознания, в которой находят отражение знаковые феномены космопланетарного существования Вселенной, космоса, природы, общества и человека, характеризующаяся постоянным взаимопостижением и взаимопорождением смыслов семиотического всеединства Универсума ^[43].

Ноосферный подход указывает на то, что феномен сознания связан с обоими полушариями головного мозга. Правое полушарие (аналоговое) ответственно за работу с информацией и знаками природного плана, а левое (дигитальное) - за информацию и знаки общественного культурного происхождения. Однако процессы цефализации и развития сознания, очевидно, предполагают не исключительно структурно-функциональные изменения.

Так, по мнению В. И. Вернадского, «в развитии ума можно увидеть проявления не только грубо анатомического, выявляющегося в геологической длительности изменением черепа, а более тонкого изменения мозга, связанного с социальной жизнью в исторической ее длительности» ^{[7, с. 55]}. Значит, можно говорить не только о функциональной асимметрии полушарий головного мозга, но и о «семиотической асимметрии сознания».

Термин «семиосознание» рассматривается в широком понимании, соответствующем формационному подходу, ибо в методологическом плане от категорий общественно-экономических формаций через категории духовных формаций совершается переход к категориям семиотических формаций. Этот процесс осуществляется посредством семиотизации и семиологизации духовного бытия человека и проявляется в формировании семиологической функции современного человечества ^[40].

Семиологическая функция, актуализирующаяся лишь на субстрате живого разумного вещества (Homo sapiens sapiens), задает семиотические парадигмы понимания, объяснения, опережающего отражения, диагностирования, прогнозирования сложных социоприродных и социокультурных систем (расширяющихся до пределов Вселенной). Семиологическая функция интеллигенции заключается не только в том, чтобы «осмысливать жизнь» (В. И. Вернадский), но и в том, чтобы «прописывать» образы сверхсистемности (своего рода знаки будущего). Она, в частности, предстает в формах опережающего отражения, проявляется как способность увидеть то, чего нет, но возможно, действительно (а по Гегелю - «все разумное действительно»), и, более того, - как «достичь невозможного» (в синергетической терминологии - «состояние-аттрактор»).

Реализация семиологической функции позволяет обществу прорваться из меона современного техногенного развития в ноосферную реальность.

Вследствие этого современная глобализирующаяся цивилизация предстает как общество не только информационное (компьютерно опосредованное), но и семиотическое (семиотическая цивилизация), то есть такое, которое вступает в «новый диалог с природой», предполагающий нахождение в постоянном процессе взаимопорождения и взаимопостижения смыслов природы и культуры.

Основания этого нового диалога с природой коренятся в устойчивости мирового существования человеческой цивилизации, решении ноосферных (ноосферно-семиотических) конфликтов - конфликтов «кодов» и «декодеров». С точки зрения системного подхода данный феномен имеет несколько измерений: концептуальное, структурное, субстратное. Противостояние на концептуальном уровне - противостояние системообразующего свойства: материального и духовного производства, срезов бытия. На структурном уровне - это «ситуация перекрестных целей» общества и природы, биосферы и техносферы, техносферы и культуросферы и т. д. На субстратном уровне - столкновение семиотических субъектов, «персональных семиосфер», конфликты «текстов» (в широком толковании термина).

Первая форма ноосферного конфликта - экзоконфликт - предполагает отсутствие дешифрующих кодов, действующих внутри системы «Человек - Природа»; вторая форма - эзоконфликт - подразумевает отсутствие эффективной системы тождественности кодов между семиотическими субъектами - национальными культурами (локальными семиосферами) и индивидами (персональными семиосферами).

С проявлениями в современных условиях антиноосферных тенденций тесным образом связана проблема семиотических ресурсов ноосферного (устойчивого) развития ^[44]. Семиотические ресурсы можно определить как совокупность знаково-языковых средств различных семиотических систем, с помощью которой обеспечивается становление, направляемое и управляемое развитие организованных или самоорганизующихся систем. Классификация ресурсов ноосферного развития может проводиться по разным основаниям, в зависимости от чего они подразделяются на следующие типы:

-- природные, антропные и социальные;

-- возобновимые и невозобновимые;

-- естественные и искусственные;

-- экзосемиотические и эндосемиотические;

-- реликтовые, современные и фьючерные.

Особое значение имеет в настоящее время кластер «фьючерных семиотических ресурсов», то есть так называемых «программ на вырост» (В. С. Степин). Полифункциональность знаков и знаковых систем, реализуемый ими потенциал опережающего отражения обеспечивают повышение вероятности прогностической функции («сакральный» знак говорит о том, что произойдет). Поэтому именно фьючерные семиотические ресурсы, опираясь на исторический опыт цивилизационного развития, и являются главной предпосылкой «ноосферной синергии будущего».

Наиболее значимым фактором устойчивости (ноосферности) человечества может считаться модель ноосферно-семиотического образования ^[44], целью которой выступает формирование универсумной, ноосферной личности, обладающей знаниями, умениями и навыками для постижения Универсума (прочтения его знаков) - универсальным умом, позволяющим семиотически адаптироваться к изменяющимся условиям пребывания в системе «Природа - Человек - Общество».

Семиотическое измерение ноосферного образования обнаруживает себя в формировании следующих умений и навыков:

1) распознавать тексты (сигналы, симптомы, знаки, символы и т. д.) в контексте системы «Природа - Человек - Общество»;

2) видеть многоуровневость смыслов в том или ином явлении, процессе, предмете;

3) анализировать факт (социальный, поведенческий, природный и др.) как знак со всех возможных (доступных разуму) точек зрения;

4) определять системную и структурную взаимосвязь знаков и символов в рамках конкретной семиотической ситуации;

5) вскрывать функциональную нагрузку того или иного сигнала, симптома, знака, символа и ту конечную цель, которой он служит в контексте определенной системы;

6) оперировать природными и культурными сигналами, симптомами, знаками, символами с целью социализации и идентификации в рамках социума;

7) формировать мировоззрение и выстраивать соответствующую (адекватную) действительности ноосферную картину мира.

Подчеркнем, что в задачи ноосферно-семиотического образования не входит задавать жесткую систему национальных семиотических координат. Это невозможно уже в силу современной раздробленности наций по расовому, этническому, конфессиональному признакам. Это и не целесообразно - в свете процессов глобализации и мультикультурализации, которые в последнее время все более определяют жизнь мирового сообщества.

Право на образование - одно из основных прав человека. Это зафиксировано не только в Конституции российской Федерации (ст. 43), но и в многочисленных международных документах (Всеобщая декларация прав человека, Всемирная декларация об образовании для всех).

На современном этапе развития системы образования меняется характер причинно-следственных связей: если раньше образование было доступно лишь обеспеченным людям, то в наше время люди наиболее образованные становятся наиболее обеспеченными. «если прежде общественное богатство измеряли объемом производства, то теперь для этого чаще всего применяется индекс развития человеческого потенциала, включающий в качестве одного из трех основных компонентов и индекс образования» ^[29].

В рамках глобализации современной общественной жизни все чаще на первый план выдвигается образование. Этот процесс выражается в резко ускоряющейся унификации образовательных систем различных стран и превращения образования в одну из разновидностей бизнеса.

В современной экономике с быстро меняющимися технологиями, ростом профессионального знания и профессиональных требований все труднее обеспечивать многолетнее дорогостоящее образование, учитывая огромное число желающих его получить.

«В новейшей эволюции высшего образования происходит постоянное обновление национальных образовательных систем в направлении их взаимного сближения, достижения всеобщей сопоставимости. Растущая глобализация способствует быстрому развитию международного межвузовского обмена студентами, аспирантами, преподавателями. расширяется экспансия ведущих университетов некоторых стран (например США), которые создают свои многочисленные филиалы и кампусы. и главное - устанавливаются и утверждаются единые критерии оценки качества образовательных программ, отраслевые и межотраслевые стандарты, ориентированные на потребности конкретных групп. В этих обстоятельствах вуз не может повысить конкурентность, если не обеспечит студенту возможность войти в международные сети непрерывного образования» ^[51].

В наиболее развитых странах высшее образование становится весьма выгодной отраслью бизнеса и все быстрее включается в круг интересов транснациональных корпораций, начинающих ставить национальные задачи в области образования и науки (Япония, США), учреждающих научно-образовательные фонды, представляющих гранты, стипендии иностранным студентам и специалистам. Развитые страны приобретают таким образом интеллектуальный капитал, получая осязаемые дивиденды.

В результате взаимопроникновения различных сфер деятельности разных стран в процессе глобализации общественной жизни увеличилось число иностранных студентов, появилась насущная потребность в мобильности высшего образования, что повлекло необходимость признания дипломов разных стран, выработки стандартизации структуры образования. Поставленные вопросы нашли отражение в Болонском процессе (введение в Европе к 2010 г. двухуровневой системы высшего образования, переход на унифицированные стандарты качества образования, определяемые и проверяемые неправительственными международными агентствами, взаимное признание полученных степеней и квалификаций во всех странах Болонского соглашения).

Болонский процесс выражается как в обновлении содержания профессионального образования, так и в его стандартизации, а также в обеспечении академической мобильности студентов между образовательными учреждениями ряда стран-участниц путем введения системы образовательных кредитов (зачетных единиц), сопоставимых на образовательных рынках.

Существуют три позиции по отношению к внедрению России в Болонский процесс: 1) приверженцы всеобщей и скорейшей перестройки российского образования на болонских началах (результат - повышение социальных гарантий прав граждан в системе образования); 2) сторонники плавного перехода при максимальном сохранении достижений отечественного образования; 3) противники (разрушение отечественного образования и превращение россии в сырьевой придаток развитых стран в системе международного разделения труда).

Несомненно, положительными моментами Болонского процесса являются следующие: объявленная добровольность вступления в него; самостоятельность вузов в принятии решений и выбора стратегий обучения; контроль качества образования и признание дипломов другими государствами; создание условий обеспечения доступности высшего образования для всех слоев населения; мобильность студентов и практическая возможность учиться в разных вузах; повышение эффективности и привлекательности национальной системы образования для иностранных студентов.

К минусам, связанным с особенностями внедрения Болонского процесса в систему российского образования, следует отнести: форсированное административное внедрение болонских принципов; принудительное введение бакалавриата и сокращение сроков специальной подготовки (на 40 %) за счет предметов, обеспечивающих фундаментальность знания; приоритет западноевропейской традиции образования перед отечественной; угроза «утечки мозгов» и волны эмиграции выпускников с «конвертируемыми» дипломами без реальной перспективы найти высокооплачиваемую работу; несоответствие между желанием российского студента учиться за границей и материальными возможностями их родителей; конкурсный отбор для обучения на старшей ступени высшего образования, ограничения на отсрочку от службы в армии ^[48].

Существует мнение, что все вышеперечисленные плюсы находятся на стадии добрых намерений, которые расходятся с действительностью, начиная с законодательства в сфере образования и заканчивая воплощением принятых законов на местах.

С этим связаны новые вопросы. Согласно имеющемуся опыту ^[59] модель образования с разделением дисциплин на группы (А, В, С) и балльно-рейтинговой системой обучения при сохранении традиционной посеместровой системы высшего образования является недееспособной, так как возникают проблемы с равномерностью нагрузки преподавателя, сложности с построением индивидуальной траектории обучения студента и отсутствием методической и технической базы для обеспечения и контроля самостоятельной учебной деятельности студента.

Реформирование системы отечественного образования - вопрос неоднозначный. Распространены упреки в том, что реформы очень часто проводят, игнорируя уже достигнутые результаты и отечественный опыт, с оглядкой на западные страны.

Помимо этого, ведутся многочисленные споры об имеющейся практике введения обязательного еГЭ для выпускников школ (подмена установки на логику познания на заучивание терминов и определений и проверку памяти), о внедрении тестовых методов контроля успеваемости (не всегда корректно заданные вопросы), создании федеральных университетов при выраженной самобытности учебной программы каждого вуза (усложнение управления системой высшего образования и снижение ее эффективности), вводе военных центров по подготовке офицеров запаса вместо военных кафедр с обязательной службой в армии по окончании обучения (потеря гражданской квалификации), выпуске в свет новых стандартов без содержательной части (указание необходимых для изучения дисциплин), ведущих к разнобою в содержании образования в пределах одной специализации ^[4].

Именно благодаря философско-методологическому подходу экологическое образование становится тем, чем оно и должно быть: непрерывный процесс обучения, направленный на усвоение систематизированных знаний об окружающей среде, умений, навыков природопознавательной, природоохранной деятельности, формирование основ экологической культуры ^[56].

Экологическое образование - непосредственное усвоение всего комплекса экознаний, в том числе и процесс подготовки специалистов-экологов. В тоже время термин экологизация системы образования характеризует уровень проникновения идей, понятий, принципов, подходов науки - экологии в иные дисциплины, а также подготовки экологически грамотных специалистов самого широкого профиля: инженеров, врачей, экономистов, социологов и т.д. ^[30].

А. Швейцер, обосновавший основополагающий принцип универсальной этики - принцип благоговения перед жизнью, писал: «…Я - жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая также хочет жить. Непостижимым в моей воле к жизни является то, что я чувствую себя вынужденным участливо относиться ко всякой воле к жизни, которая присутствует в бытии рядом с моей. Сущность добра - сохранение жизни, содействие жизни, ее становлению как высшей ценности. Сущность зла - уничтожение жизни … в ее развитии» ^[61].

Как отмечает Г.Н. Каропа, антропоцентрическая парадигма ограничивает творческое, альтернативное мышление современного общества, существенно сужает сферу применения идей экологической этики, затрудняет достижение истинной междисциплинарности экологического образования. В целом, она препятствует осуществлению личностных и социальных перемен с целью достижения долговременного устойчивого развития всего мирового сообщества. Антропоцентрическая парадигма в содержании экологического образования проявляется также в форме фрагментарности знания, в господстве философии академического (когнитивного) обучения («знания - ради знаний»), в определенном навязывании учащимся содержания, способов и методов учебной и внеучебной деятельности ^[23].

Особое значение приобретает решение вопросов, связанных с изменением роли науки в обществе, особенно с переходом общества на постиндустриальный путь развития; вопросов гуманизации, гуманитаризации научного знания, социальной и нравственной ответственности ученого.

Следует ли из этого, что существующий в настоящее время информационный тупик имеет для ноосферы фатальный характер? С одной стороны, в свете истории развития информационных форм предыдущих этапов (например, книгопечатания) такой вывод представляется преждевременным. Как известно, резкий рост общего количества печатных трудов породил определенные проблемы с ориентированием в море печатной продукции, выбором желаемой тематики, которые постепенно были практически решены посредством формирования централизованных каталогов, специальных реферативных изданий и т. п. Нечто похожее происходит и в современных глобальных сетях: создаются специализированные информационные поисковые системы, каталогообразные хранилища энциклопедического характера, конгломераты серверов, объединенных общей тематикой (например, новостные страницы) и т. д. Разумеется, все эти методы в чем-то несовершенны и обладают определенными ограничениями, но в конце концов глобальные компьютерные сети по сравнению, например, с традиционной бумажной печатью существуют крайне недолго, так что за соответствующее время все эти недостатки могут быть сведены к приемлемому минимуму.



Библиография

1. Антонов Николай Павлович: Философия сознания и ноосферы. Иваново, 2003. 280 с.

2. Барт Р. Система моды: Ст. по семиотике культуры. М., 2003. 512 с.

3. Бейтсон Г. Разум и природа: Неизбежное единство. М., 2007. 248 с.

4. Большаков Н. Н., Колачевский Б. А., Носов А. В. Системный анализ возможных последствий реформирования высшего образования современной россии // Болонский процесс и национальная образовательная политика. М.: Культурная революция, 2009. С. 30-49.

5. Брагин А. В. Мир как система и человек / Иван. гос. энерг. ун-т. Иваново, 2001.157 с.

6. Вернадский В. И. Биогеохимические очерки, 1922-1932 гг. М.; Л., 1940. С. 13.

7. Вернадский В. И. Научная мысль как планетное явление. М., 1991. С. 55. 127.146-147.

8. Вернадский В. И. Начало и вечность жизни. М.: Советская Россия, 1989. 704 с.

9. Вернадский В. И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М., 1987. 340 с.

10. Владимир Вернадский: жизнеописание, избранные труды, воспоминания современников, суждения потомков. М., 1993. С. 588.

11. Гиренок Ф. И. Экология, цивилизация, ноосфера. М.: Наука, 1987. 180 с.

12. Гирусов Э. В. Основы социальной экологии. М.: РУДН, 1998. 172 с.

13. Данилова B. C., Кожевников Н. Н. Книга природных знаков как путь ноосферогенеза в информационном обществе // Общество и книга: от Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2001. С. 9-19.

14. Дмитревская И. В. Логика: учеб. пособие для вузов. М.: Флинта, 2006. 383 с.

15. Дмитревская И. В. Ноосфера как системно организованное Всеобщее // Ноосферная парадигма образования: от лицея к университету / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1997. С. 8-27.

16. Дмитревская И. В. Ноосферный текст: системно-герменевтический анализ // Реалии ноосферного развития. М.: Изд. дом «Ноосфера», 2003. С. 194-206.

17. Дмитревская И. В. «Тимей» Платона: миф о Живом Космосе // Ноосферная идея и будущее России / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1998. С. 29-32.

18. Зинченко В. П. Психологическая педагогика: материалы к курсу лекций. Самара, 1998. Ч. 1: Живое знание. С. 50.

19. Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. М., 1990. Т. 1. 912 с.

20. Иванов Вяч. Вс. О выборе веры в Восточной Европе. URL http://www.paganism. ru/choise-f.htm.

21. Иванов Вяч. Вс. Чет и нечет: асимметрия мозга и знаковых систем. М., 1978. 184 с.

22. Казначеев В. П. Феномен человека: космические и земные истоки. Новосибирск: Кн. изд-во, 1991. 126 с.

23. Каропа Г.Н. Теория и методика экологического образования. Гомель: ГГУ им. Ф.Скорины, 2000. 272 с.

24. Кибернетика и ноосфера. М., 1986. 142 с.

25. Коваленко С. В. Антропологические основы ноосферогенеза. М. : Наука, 2005. 287 с.

26. Кочергин А. Н. Экология и техносфера. М.: МГУ, 1995. 132 с.

27. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров: Человек - текст - семиосфера - история. М., 1996. 464 с.

28. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПб, 2002. 703 с.

29. Лукин В. Предисловие к книге О. Н. Смолина. Образование. Политика. Закон: федеральное законодательство как фактор образовательной политики в современной россии. М.: Культурная революция, 2010. С. 3.

30. Мамедов Н.М., Суравегина И.Т., Глазачев С.Н. Общая экология. М.: Наука, 1998. 230 с.

31. Маслеев А. Г. Человеческое измерение Вселенной: космизм и антропоцентризм. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1996. 111 с.

32. Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. М.: Молодая гвардия, 1990. 351 с.

33. Моисеев Н. Н. Универсум. Информация. Общество. М.: Устойчивый мир, 2001. 200 с.

34. Назаров А. Г. Понятие ноосферной реальности // Науковедение. 2000. № 2. С. 118-131.

35. Переписка В. И. Вернадского с Б. Л. Личковым (1940-1944). М., 1980. С. 39. 11. 40. 178. 204. 118.

36. Печчеи А. Человеческие качества. М.: Прогресс, 1985. С. 103.

37. Портнов А. Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX-XX вв. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1994. 370 с.

38. Портнов А. Н., Носикова Т. А., Шишкина Г. М. Семиотика сознания: к основаниям когнитивно-антропологического подхода // Философия сознания в ХХ веке: Проблемы и решения. Иваново, 1994. С. 169-184.

39. Портнов А. Н., Смирнов Д. Г. Ноосфера и семиосфера // Ноосферные исследования. Вып. 2. С. 88-178.

40. Портнов А. Н., Турчин А. С. Семиотическая функция: философские, социологические, психологические аспекты // Вестн. Иван. гос. ун-та. 2002. Вып. 2. С. 5-20.

41. Себеок Т. А. Культура и семиотика: Учение о знаках // Философия языка и семиотика. Иваново, 1995. С. 32-43.

42. Смирнов Г. С. Ноосферное сознание и ноосферная реальность / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1998. С. 96.

43. Смирнов Д. Г. Семиосознание в эпоху глобализации: семиотический императив ноосферной реальности // Вестн. ИвГУ. 2006. Вып. 2. С. 54-64.

44. Смирнов Д. Г. Семиотическое измерение ноосферной реальности // Современная наука и проблемы выбора жизненной стратегии человечества. Тула: Изд-во ТулГУ, 2003. С. 219-229.

45. Смирнов Д. Г. Семиотическое измерение ноосферного образования // Вопросы современной науки и практики. Университет им. В. И. Вернадского. 2005. № 2. С. 203-212.

46. Смирнов Д. Г. Семиософия ноосферного универсума: ноосфера и семиосфера в глобальном дискурсе. Иваново: Иван. гос. ун-т, 2008. 372 с.

47. Смирнов Д. Г. Универсумная (ноосферная) семиотика // Учен. зап. Таврич. нац. ун-та им. В. И. Вернадского. Симферополь, 2006. Т. 19 (58). № 1. Философия. С. 84-87.

48. Смолин О. Н. Болонский процесс и российское законодательство // Болонский процесс и национальная образовательная политика. М.: Культурная революция, 2009. С. 13-23.

49. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. М., 1985. 335 с.

50. Степанов Ю. С. Семиотика. М., 1971. 168 с.

51. Тетерюкова О. М. Мировые интеграционные образовательные процессы: плюсы и минусы глобализации // Болонский процесс и национальная образовательная политика. М.: Культурная революция, 2009. С. 86.

52. Уёмов А. И. Вещи, свойства и отношения. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 184 с.

53. Уёмов А. И. Системный подход и общая теория систем. М.: Мысль, 1978. 272 с.

54. Урсул А. Д. Путь в ноосферу. Концепция выживания и устойчивого развития цивилизации. М.: Луч, 1993. 274 с.

55. Фёдоров В. М. Биосфера, земледелие, человечество. М.: Агропромиздат, 1990. 237 с.

56. Философско-психологические проблемы развития образования / Под ред. В.В. Давыдова. М.: Педагогика, 1981. С. 19 - 20.

57. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1991. С. 221-238.

58. Хайдеггер М. К вопросу о назначении дела мышления / пер. А. Н. Портнова // Философия сознания в XX веке: проблемы и решения / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1991. С. 225-235.

59. Черненко Е. В. Проблемы и противоречия реализации принципов Болонского процесса в современной высшей школе россии (на примере Омского государственного педагогического университета) // Болонский процесс и национальная образовательная политика. М.: Культурная революция, 2009. С. 94-99.

60. Шелковников А. Ю. Философия семиотики. М.: Изд-во Акад. повышения квалификации и проф. переподготовки работников образования, 2006. 169 с.

61. Швейцер А. Благоговение перед жизнью: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1992. С. 506.

62. Эпштейн М. Н. Проективный словарь философии: Новые понятия и термины. № 4. http://topos.ru/article/1846.

63. Яншин А. Л. Учение В. И. Вернадского о биосфере и переходе ее в ноосферу // Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. С. 498.

64. Abrantes R. The art and science of communication. http://www.etologi.dk/English/ ENTheArtAndScienceOfCommunicationBody.htm.

65. Hoffmeyer J. The swarming body // Semiotics around the world: Proc. of the fifth congress of the international association for semiotic studies. Berkeley, 1994. http://www.molbio. ku.dk/MolBioPages/abk/PersonalPages/Jesper/Swarm.html.

66. Hoffmeyer J. The unfolding semiosphere // Biological and epistemological perspectives on selection and self-organization: Proc. on the international seminar on evolutionary systems. Dordrecht, 1998. http://www.molbio.ku.dk/MolBioPages/abk/PersonalPages/ Jesper/Unfolding. html

67. А.Б. Хомяков Свет в мозге или простое решение «трудной проблемы сознания». // Философия и культура. - 2012. - 7. - C. 44 - 53.

68. М. А. Лактионова Гендерное насилие как глобальная проблема: экспертный анализ // Национальная безопасность. - 2011. - 4. - C. 27 - 35.

69. П.С. Гуревич Глобализация и мультикультурализм // Философия и культура. - 2012. - 8. - C. 4 - 5.

70. Балаян Э.Ю. Некоторые аспекты проблемы защиты прав человека в условиях современных глобализационных преобразований // Актуальные проблемы российского права. - 2011. - 3. - C. 61 - 69.

71. Ю.В. Лобанова Социокультурные последствия глобализации и проблема диалога культур. // Философия и культура. - 2011. - 4. - C. 130 - 136.

72. В.П. Торукало, Н.А. Иванько Проблема целостности социума в условиях современной социокультурной нестабильности // Философия и культура. - 2012. - 4. - C. 50 - 64.

73. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Глобализация в перспективе устойчивого будущего // NB: Вопросы права и политики. - 2013. - 5. - C. 1 - 63. URL: http://www.e-notabene.ru/lr/article_794.html

74. Кузнецов Ю.В. Проблема демаркации при анализе научной дискуссии в условиях мультикультурализма // NB: Философские исследования. - 2013. - 2. - C. 231 - 258. URL: http://www.e-notabene.ru/fr/article_272.html

75. Ю. С. Зубенко Проблемы охраны археологических находок в Республике Алтай: опыт правоприменения // Политика и общество. - 2011. - 7. - C. 64 - 73.

76. Костенников М.В. К вопросу о некоторых актуальных проблемах административного права // NB: Административное право и практика администрирования. - 2013. - 4. - C. 71 - 95. URL: http://www.e-notabene.ru/al/article_8840.html

Размещено на Allbest.ru

...