Мыслитель глобальной эпохи

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мыслитель глобальной эпохи

Автор считает, что В.И. Вернадский стоял у истоков не только глобального мировоззрения и мышления, но и был основоположником глобальных исследований и многие его идеи были ориентированы в общепланетарном направлении. Можно говорить о предвидении им принципиально нового - глобального этапа и тенденции развития науки в целом, века глобализации эволюции человечества. Идея В.И. Вернадского о «планетном» характере научной мысли уже обрела свои конкретные очертания как в ныне происходящих глобальных процессах в мире и их осмыслении, так и в предвидении будущих социальных и социоприродных эволюционных процессов.

Развитие современной глобалистики и глобальных исследований, в том числе и в эволюционном ракурсе, развертывается в свете идей ученого, причем в его трудах учение о ноосфере с самого начала формировалось в общепланетарном ракурсе как глобальное мировидение и в связи с этим в статье обсуждаются современные трансформации этого учения в связи с концепцией и стратегией устойчивого развития. Подчеркивается необходимость в будущем ноосферогенезе соблюдения одного из принципов устойчивого развития - принципа сохранения биосферы. Предполагается, что наступает новый этап учения о сфере разума, отражающий рост значения процессов экологизации, футуризации, информатизации и глобализации и их дальнейшее развертывание через глобальный процесс устойчивого развития. Рассматривается проблема созидания нового типа интеллекта - ноосферного интеллекта - на базе индивидуальных сознаний каждого мыслящего человека, средств информатики, глобальных коммуникаций, включая системы искусственного интеллекта, причем предполагается, что в созидании этой системной целостности глобально-интегрального интеллекта цивилизации заключается одна из основных проблем ноосферогенеза.

Развитие глобальных исследований оказалось неизбежным научным ответом на глобальные вызовы конца XX и начала XXI века. Осознание важной роли глобализации, глобальных проблем и других общепланетарных феноменов и понимание перспектив дальнейшего развертывания совокупной глобальной деятельности стало важной вехой в современной науке. Глобальные исследования довольно быстро выдвигаются в лидеры научно-образовательного процесса и становятся фундаментом современной научной картины мира и мировоззрения.

Важно исследовать не только объективно протекающие процессы глобализации, глобальные проблемы и другие глобальные процессы, но и осознать какую роль в своей системной целостности они играют и могут играть в науке. Когда речь идет о начале глобальных исследований, которые в России концентрируются в основном вокруг глобалистики, не так часто вспоминают о том, что идеи глобального характера во многих областях знания принадлежат именно В.И. Вернадскому. Между тем истоки исследования глобально-планетарных процессов восходят именно к этому мыслителю, который особое значение для созидания сферы разума (ноосфере) придавал науке, и ее современное развитие подтвердило это предвидение.

В трудах В.И. Вернадского учение о ноосфере с самого начала формировалось в общепланетарном ракурсе, т.е. как мировоззрение ноосферного глобализма (нооглобализма), в котором глобализм и идеи становления ноосферы оказались соединенными в целостную форму мировоззрения. Вместе с тем влияние ученого на науку в ее глобальном измерении вовсе не сводится к тому, что он стоял у истоков глобальных исследований и многие его идеи были ориентированы в общепланетарном направлении. Можно, пожалуй, говорить о предвидении им особого - планетарно-глобального этапа и тенденции развития науки в целом, который отражает и предвещает наступление глобальной эпохи (по меньшей мере, «века глобализации») совместной истории человечества и природы. Идея В.И. Вернадского о «планетном» характере научной мысли уже обрела свои конкретные очертания как в ныне происходящих глобальных процессах в мире и их осмыслении, так и в предвидении и исследовании будущих социальных и социоприродных эволюционных процессов, о чем также пойдет речь в статье.

Учитывая выдающийся вклад В.И.Вернадского в развитие отечественной и мировой науки и в связи с исполняющимся в 2013 г. 150-летием со дня его рождения, Президент РФ В.В. Путин 21 августа 2012 г. подписал Указ(№ 1206) «О праздновании 150-летиясо дня рождения В.И.Вернадского», который уже широко претворяется в жизнь в ряде научных и других юбилейных мероприятий в нашей стране.

Основоположник глобального направления науки

Формирование глобалистики в отечественной литературе обычно датируется с конца 1960-х начала 1970-х годов. Именно это время, как отмечает А.И. Костин, характеризуется углубленным изучением двух глобальных проблем современности - освоения космоса и охраны окружающей среды [1, с. 214; 2, с. 21]. Эта же точка зрения излагается и в работах ряда других авторов, например в работе Чумакова А.Н. [3, с. 48]. Между тем, на мой взгляд, начало становления глобального направления науки, независимо от его нынешнего наименования имеет, смысл существенно сдвинуть и перенести на первую половину прошлого века. Именно в этот исторический период, еще во второй половине 30-х годов прошлого века стал изучаться тот глобальный процесс, который мы сейчас считаем глобализацией, но тогда этот процесс еще не обозначался термином «глобализация».

Так, В.И. Вернадский полагал, что: «В XX в. впервые в истории Земли, человек узнал и охватил всю биосферу, закончил географическую карту планеты Земля, расселился по всей ее поверхности. Человечество своей жизнью стало единым целым» [4, с. 240]. Во многих местах упомянутой книги ученый приводит факты и рассуждения, которые излагают и современные ученые, свидетельствующие о нарастающем стремлении человечества к своему единству и целостности. Фактически здесь исследуется процесс глобализации, причем В.И. Вернадский его результат несколько предвосхитил.

Ученый отмечал во фрагменте «О научном мировоззрении», что «открытие Америки, объезд Африки, открытие Австралии имели огромное значение для научного мировоззрения» [4, с. 195], как и другие кругосветные путешествия великих мореплавателей XVIII столетия сильно отразились на нашем научном мировоззрении [4, с. 196]. Однако глобальное миропонимание у ученого сформировалось не только благодаря осознанию этих процессов глобализации, но и в ходе своих собственных научных исследований, которые сейчас именуются в России глобалистикой, а во многих странах за рубежом - глобальными исследованиями.

Иногда высказывается мнение, что еще в Осевое время появилось в начально-примитивном виде глобальное мировидение и идея единства человечества [5, с. 7]. С этим вряд ли можно согласиться, ибо представление о глобальном в нашей жизни и в мироздании стало оформляться спустя почти два тысячелетия. В нашей стране истоки глобального мышления и мировоззрения, как показали исследования, восходят еще к М.В. Ломоносову [6].

Уместно обратить внимание на то, что научное творчество М.В. Ломоносова еще с 1900 г. исследовал и В.И.Вернадский (несколько его работ были посвящены Ломоносову), который будучи профессором Московского университета, опубликовал в том же году брошюру "О значении трудов М.В. Ломоносова в минералогии и геологии" [7]. В.И. Вернадский отмечал, что М.В. Ломоносов опередил свое время правильной оценкой целого ряда недоступных его поколению явлений, он был впереди своего века и кажется нашим современником по тем задачам и целям, которые он ставил научному исследованию. Он высоко оценивал работу М.В. Ломоносова "О слоях земных" [8], считая её блестящим очерком геологической науки, где было дано первое по времени изложение геологии, тогда еще не существовавшей. М. В. Ломоносов также первым среди ученых сумел увидеть Землю как единое целое, которое формирующееся под действием связанных между собой внутренних и внешних факторов.

Высоко оценивал В.И. Вернадский взгляды М.В. Ломоносова на причины землетрясений, на образование рудных жил, их смещения по разломам земной коры, на происхождение почв и горючих ископаемых, на образование янтаря и ряда других минералов и руд [9, с. 444-451] и даже задумал написать работу о физических и химических исследованиях Ломоносова, но от нее сохранились лишь две странички введения под заглавием "К биографии М.В. Ломоносова" [10, с. 332-333]. В 1927 г. Вернадский организовал при Президиуме Академии наук особую Ломоносовскую комиссию, благодаря деятельности которой позднее, в 1950-1967 гг. Академия наук издала полное десятитомное собрание сочинений М.В. Ломоносова, в которое вошли и все материалы, собранные Ломоносовской комиссией В.И. Вернадского [9, с. 444-451].

Нет сомнений в том, что ряд идей М. В. Ломоносова о взаимосвязи процессов и явлений, происходящих на Земле, повлияло на творчество В.И. Вернадского, в частности на формирование его представлений о биосфере как глобальной системе, в которой живое вещество играет главную роль. В.И. Вернадский считал М.В. Ломоносова великим ученым, которые появляются единицами в тысячелетней истории человечества. В статье "Памяти М.В. Ломоносова" (1911 г.) он писал: «Ряд идей М. В. Ломоносова ближе, яснее и понятнее в начале XX века, чем они были в середине века прошлого» [11, с. 262; 12, с. 52].

И это же можно сказать о значении научного наследия В.И. Вернадского: идеи этого ученого ближе, яснее и понятнее в начале XXI века, чем в прошлом веке. Научные идеи ученого в глобальном ракурсе, ранее фактически незамеченные, только начинают раскрываться и будут все полнее осознаваться в ходе дальнейшей глобализации науки и развертывания глобальных процессов. Не случайно о В.И. Вернадском говорили как о «Ломоносове XX века», но становится очевидным, что в такого рода оценке творческого вклада гениального российского ученого вряд ли стоит ограничиваться только прошлым столетием. В.И. Вернадский сейчас видится в качестве великого мыслителя глобальной эпохи, которая в перспективе становится также эпохой ноосферы.

Конечно, ученый акцентировал свое внимание в основном на изучении естественных процессов, но так или иначе он выходил и на проблемы социально-гуманитарного плана. Он в естественных и других науках значительное внимание уделял междисциплинарным исследованиям и это дает возможность какой-то, пусть весьма предварительной, оценки его идей и концепций, выходящих за пределы дисциплинарного видения науки. Например, можно воспользоваться «мнением» ученого о развитии глобалистики и глобальных исследований, наименования которых в его времена ещё не было и которые пока носят в основном социально-гуманитарный характер.

Если применить к глобальным исследованиям эволюционный подход, который в определенной степени использовал В.И. Вернадский, то придется ответить на вопрос о возможности и целесообразности введения в глобалистику и глобальные исследования природных глобальных процессов (которые обычно относят к наукам о Земле). И хотя существует специфика использования В.И. Вернадским эволюционного подхода [4, с. 238], тем не менее, важно понять как эволюционируют глобальные процессы. Ученый полагал, что: «эволюционный процесс присущ только живому веществу. В косном веществе нашей планеты нет его проявлений». В силу этого он отрицал абиогенез и считал, что надо искать другое «происхождение жизни на нашей планете - приноса жизни из космического пространства» [4, с. 187]. Речь идет не только о том, как человек влияет на планетарные процессы и они на него, но и как неживая природа привела к биологической, а затем и к социальной эволюции, существует ли своего рода преемственность в эволюции глобальных процессов? И как их коэволюция приводит к такому синергетическому феномену как глобальное развитие, по видимому, становящееся, благодаря появлению эволюционной глобалистики [13], одной из главных категорией глобального направления науки.

Вопрос о включении глобальных природных процессов в глобалистику долго не ставился исследователями, которые в большинстве своем работали в сфере социально-гуманитарного знания, особенно в связи с широким исследованием процессов глобализации. В какой-то форме учет глобальных природных процессов в глобальных исследованиях необходим, поскольку очевидно их влияние на развитие общества (и наоборот). И если их вводить в глобалистику или глобальные исследования, то вовсе не в том качестве, как в науках о Земле, а скорее в плане их взаимовлияния на человека и человечество. На эту «социогуманитарную составляющую» обращал внимание В.И. Вернадский, даже исследуя такую науку как биогеохимию, считая, что она соприкасается «с науками не только о жизни, но и о человеке, с науками гуманитарными » [4, с. 121].

В.И. Вернадский рассматривает природные планетные, т.е. планетарные, как сейчас их именуют, процессы, прежде всего, геологические, которые до недавнего времени отсутствовали в научном дискурсе в области современных глобальных исследований. В глобалистику недавно было предложено включать и глобальные природные процессы [13], и это соответствует мыслям В.И. Вернадского (хотя, возможно, это больше относится к глобальным исследованиям в широком смысле слова). Нужно ли их включать в глобальные исследования и, в частности, в глобалистику? Или же оставить их, как это было до сих пор, специалистам в области естественных наук, например, наук о Земле? Ответ на этот вопрос с появлением эволюционной глобалистики отличается от ранее общепринятого.

Кстати, уместно обратить внимание, что В.И. Вернадский к наукам о Земле относил не только те науки, которые сейчас входят, например, в соответствующее отделение наук о Земле РАН, но и более широко - науки биологические и гуманитарные [4, с. 145], что для нас непривычно, но вполне объяснимо с позиций рассматриваемых ученым проблем, связанных с «небольшим определенным естественным телом мироздания - Землей, или в наиболее общем случае - с планетой» [4, с. 146].

Многие природные и другие глобальные процессы не представлялись до появления эволюционной глобалистики в качестве глобальных феноменов, находящихся на предметном поле глобальных исследований. Они в современной сильно дифференцированной науке считались предметом исследования только естествоиспытателей (науки о Земле). Ведь в развитом виде глобализм как способ видения мира, в котором общепланетарные характеристики, в том числе и глобальные ограничения («список» которых ещё до конца не выявлен), превалируют, появился совсем недавно по историческим масштабам времени, а не в Осевое время, когда не было адекватных знаний о планете и присущим ей глобальным процессам. Но поскольку в глобалистике при использовании эволюционного подхода происходит синтез глобализма и эволюционизма, то важно было вначале расширить "номенклатуру" глобальных процессов, при этом выявив их роль в дальнейшей жизнедеятельности человечества.

Когда читаешь работу В.И. Вернадского «Научная мысль и научная работа как геологическая сила в биосфере» [4, с. 13-190], то невольно приходишь к мысли о том, что ученый обсуждает фактически те же проблемы, которые и сейчас обычно встречаются во многих работах по глобальным исследованиям, в частности по проблемам глобализации (опять-таки заметим, что у Вернадского без употребления терминов «глобальный» и «глобализация»). Однако он вместо этого использует термин «планетный», иногда «вселенский», который имеет почти тот же смысл. Ученый считал, что «впервые в истории человечества мы находимся в условиях единого исторического процесса, охватившего всю биосферу планеты. Как раз закончились сложные частью в течение ряда поколений независимо и замкнуто шедшие исторические процессы, которые в конце концов… в нашем XX столетии создали единое, неразрывно связанное целое… И, может быть, главное - материальная, реально непрерывная связность человечества, его культуры - неуклонно и быстро углубляется и усиливается… Увеличение вселенскости, связанности всех человеческих обществ непрерывно растет и становится заметным в немногие годы чуть не ежегодно» [4, с. 82].

Ученый углубляется в древнюю историю человечества (в палеолите и при переходе от палеолита к неолиту), обнаруживая глобальные феномены, аналогичные выявленным в наше время глобальным проблемам и процессам. Прежде всего - это овладением огнем как одной из сил природы, названное им «великим открытием» и даже «планетной революцией» [4, с. 136], которую произвел человек. Это открытие, которое, по его мнению, было сделано в одном-двух местах и медленно распространялось среди населения Земли. Тем самым постепенно овладение огнем обрело планетарный характер и помогло человечеству выжить в условиях наступления холодов в ледниковую эпоху [4]. Овладение огнем как глобальный процесс - не просто пространственное расширение определенной важной для выживания деятельности человека, а сущностная закономерность его социоприродного развития, имеющая универсальный характер на всех его местах его расселения. Поэтому уже на этом примере вряд ли развертывание глобальных процессов следует видеть лишь в пространственном ракурсе.

Второй общепланетарный процесс - переход от собирательско-охотничьего к производящему хозяйству. Вряд ли можно считать переход к неолиту (агронеолитическую революцию) процессом глобализации, хотя есть и такая точка зрения. Однако в том, что это особый системно-глобальный социоприродный процесс развития человечества, растянувшийся на многие тысячелетия, сомневаться не приходится.

Неолитическая революция, начавшаяся в различных, еще не связанных между собой регионах планеты около 10-12 тыс. лет (В.И.Вернадский предполагал, что «открытие земледелия» и скотоводства произошло более 20 тыс. лет [4, с. 137]) тому назад, представляла собой глобальный эволюционно-исторический процесс, который, конечно, не преследовал цель обретения планетарной целостности становящегося человечества, а лишь его выживание в тот период времени. До начала перехода к производящему хозяйству шло стихийное экстенсивное расширение охотничье-собирательской деятельности по пространству земного шара, и уже здесь произошло «столкновение» этого способа хозяйствования с ограничениями, которые проявились в каждой локальной экосистеме планеты (охотникам и собирателям требовалось для пропитания несколько десятков кв. км территории в зависимости от ее биоразнообразия). Это и привело к повсеместному кризису этого первоначального способа хозяйствования и типа обеспечения жизнедеятельности человечества в общепланетарном масштабе.

Здесь налицо процесс пространственного расширения этой экстенсивной по своему характеру хозяйственной деятельности и, тем самым, в ней присутствовала тенденция пространственно-географического сближения первобытных племен (этот процесс уже стал изучаться в таком направлении географической науки как глобальная география, акцентирующей внимание на пространственном проявлении общепланетарных процессов и явлений) [14]. Однако экстенсивное развертывание хозяйства столкнулось не только с локальными, но и с глобальными ограничениями. Они были связаны отчасти с истреблением мегафауны как основного источника белковой пищи, а также с ее возможным исчезновением в силу изменившихся естественных климатических и экологических условий.

Столкновение охотничье-собирательского хозяйства с упомянутыми локально-глобальными (глокальными) ограничениями привело к общепланетарному продовольственному кризису верхнего палеолита и к существенному сокращению численности населения на земном шаре, в том числе и из-за природных катастроф. Одна из предыдущих такого рода глобальных катастроф природного характера произошла примерно 75 тысяч лет тому назад, когда извержение супервулкана Тоба в Индонезии привело к резкому (возможно, на несколько порядков) снижению численности предков человека, который уже был «человеком разумным». Продолжение этого экстенсивного типа хозяйственной деятельности могло бы привести к исчезновению формирующегося человечества и объективно требовало перехода на принципиально новый способ взаимодействия с природой, обеспечивающий выживание народонаселения в разных местах планеты.

Именно в это время возник глобальный кризис не просто того типа хозяйственной деятельности (охотничье-собирательской), но и самого существования человечества, сравнимый, пожалуй, с возникновением комплекса современных глобальных проблем и негативных процессов, которые также предвещают либо гибель, либо опять-таки переход к новому способу хозяйственной деятельности и одновременно - выживания цивилизации. Разрешение верхнепалеолитического комплекса общепланетарных противоречий и проблем привело к становлению производящего хозяйства как принципиально новому глобальному процессу и развертыванию ряда тех тенденций развития человечества, которые позже будут осознаны как процессы глобализации. Как видим, нечто похожее на современные глобальные процессы уже происходило в древней истории и сейчас человечество фактически стоит перед аналогичной проблемой выживания и формирования нового способа хозяйствования и обеспечения своего существования на планете.

Можно полагать, что истоки глобалистики, а скорее всего - глобальных исследований, должны быть тесно связаны с изучением упомянутых выше и других глобальных (общепланетарных) процессов. Но если ученый не употреблял термина «глобализация» и «глобальные проблемы», можно ли считать, что В.И. Вернадский гораздо раньше ученых конца XX века исследовал эти глобальные феномены? Что важнее - введение понятий (терминов) или исследование процесса по существу? По-видимому, важнее все-таки исследование по существу, хотя найдутся и защитники редакционно-лингвистического вклада в проблему. Как правило, «исследование по существу» той или иной научной проблемы начинается гораздо раньше, чем дается соответствующее наименование, тем более общепринятое.

Уместно также обратить внимание, что вопросы о содержании и начале тех или иных глобальных процессов является достаточно дискуссионным. Некоторые ученые считают, что глобализация началась едва ли не с глобального расселения человека из Африки, другие - с неолитических трансформаций, третьи - датируют её начало всего несколькими веками тому назад (например, в евроцентристской версии - с географических открытий), а появление глобальных проблем относят лишь на последние десятилетия прошлого столетия. Здесь не имеет смысла углубляться в эти дискуссии, важно только акцентировать внимание только на том, что здесь ещё много не решенных проблем.

Даже на основании изложенного выше можно полагать, что не только в России, но и в мировой науке в целом именно В.И. Вернадский первым заложил основы исследований глобальных процессов и поэтому его с полным правом можно считать основоположником глобального направления в науке, независимо от дальнейшего более конкретного наименования области исследований (глобалистики, глобальных исследований и т.п.). Подчеркнем, что речь идет о глобальном направлении в науке, которое включает в себя всю гамму уже существующих дисциплинарных, меж- и трансдисциплинарных исследований по глобальным процессам и системам. Считать же, допустим, что ученый заложил основы только глобалистики, или другого направления глобальной науки было бы слишком узко, поэтому имеет смысл ставить вопрос о приоритете его научных интересов и разработок в значительно более широком формате.

Глобалистика и глобальные исследования: статус и место современной науке

Понятия «глобализм», «глобалистика», «глобальные исследования», а также другие, связанные с ними понятия, отражающие особенности нового направления науки, происходят от термина «глобальный» (или «глобальность»). Причем важно отметить, что существуют различные трактовки понятия «глобальный». В этой связи заметим, что В.И. Вернадский выделял два значения того понятия для наук, которое сейчас трактуется как глобальность. Во-первых, это науки, объекты которых и, следовательно, «законы - охватывают всю реальность - как нашу планету и ее биосферу, так и космические просторы, - это науки, объекты которых отвечают основным, общим явлениям реальности. Другой тип связан с явлениями, которые свойственны и характерны для нашей Земли.

В этом последнем случае можно теоретически допускать два случая научных объектов, научно изучаемых: общепланетные явления и индивидуальные, чисто земного явления.

Сейчас нельзя, однако, с достоверностью и с достаточной степенью уверенности всегда различать эти два случая. Это дело будущего» [4, с. 145]. Здесь ученый, вероятно, одним из первых в науке выделяет основные варианты термина «глобальный» («глобальность») и «локальный», естественно, без упоминания таких наименований.

Смысл понятия «глобальный» («глобальность») может существенно меняться в зависимости от типа глобальных исследований. Следует отметить, что понятие глобальности в литературе по проблемам глобализации, начиная с работ Р. Робертсона, связывают с развитием человеческой деятельности, обретением ею свойства мироцелостности в том или ином смысле [15, 16]. В современной глобалистике и глобальных исследованиях, особенно в их широкой трактовке, важно выявлять и учитывать не только это, но и все, или, по крайней мере, основные возможные значения понятия глобальности, от которого в лингвистическом аспекте они берут терминологическое начало. От этого зависит понимание места и статуса глобальных направлений исследования.

Глобалистика, а тем более, глобальные исследования, как уже неоднократно отмечалось в литературе, оказываются междисциплинарными, захватывающими значительное множество научных дисциплин областями научных исследований. Причем явно прослеживается тенденция становления многих понятий глобалистики и глобальных исследований не просто меж- и трансдисциплинарным понятиями, а даже общенаучными категориями. Важно также выяснить (а это уже широко дискутируется), что представляет собой продуцируемое исследователями «знание о глобальном» в современном науке: науку (в смысле дисциплины) или же только междисциплинарное научное направление?

Уместно обратить внимание, что такие же проблемы стояли и перед В.И. Вернадским, когда он анализировал синтез научных дисциплин на примерах физической химии (и химической физики) и особенно - биогеохимии, основоположником которой он является [4, с. 118-124].

С одной стороны, следуя «логике специализации» и дифференциации науки можно предположить, что в виде глобалистики и глобальных исследований появились новые дисциплины (отдельная наука, отрасль науки). Ученые уже привыкли к тому, что при появлении новых областей знания уместно вести речь о новой дисциплине, или отдельной науке как отрасли (компонента, единицы) науки как целостного образования. Тем самым наука в этом случае мыслится в смысле дисциплины, или отрасли научного знания. Это соответствует уже сложившейся дисциплинарной организации науки, где дисциплина выступает наиболее значимой структурной единицей науки, образующей инвариантную, относительно устойчивую структуру знания, системой отсчета, позволяющей упорядочить все многообразие единиц анализа науки [17, 18]. Научная дисциплина имеет общие предмет исследования, принципы и методы исследования, общие социально-организационные институты, образовательные формы и структуры, а также единые способы формальной и неформальной коммуникаций между учеными и между ними и обществом. Дисциплина в целостной системе «наука» выступает естественно сложившейся и необходимой формой существования и систематизации знания, его развития, распределения и потребления.

Причем дисциплина и наука, - как замечает И.Т. Касавин, - понятия не тождественные, хотя в современном науковедении они нередко не различаются [19]. Именно в этой парадигме научного мышления, прежде всего, и идет речь при появлении новых областей научного знания. В таком ключе рассуждений новое глобальное направление науки, как упоминалось, получило в нашей стране наименование глобалистики, а за рубежом - глобальных исследований (хотя в СССР нередко речь шла о «западной глобалистике»).

Вопрос как именовать эту область исследований - глобалистикой, глобальными исследованиями, или как-то ещё зависит и того, как она позиционируется в системе научного знания. Не исключено, что - это наука в смысле дисциплины, но только в какой-то своей части, которая действительно интегрирует и обобщает самые фундаментальные знания о глобальных феноменах. В этом смысле глобальные исследования напоминают в какой-то мере синергетику, которая выделилась из физики и развивалась вначале в дисциплинарном ракурсе. Вместе с тем сейчас синергетика, по мнению Е.Н. Князевой, доходит до определенных пределов своего дисциплинарного расширения [20, с. 256].

Г. Хакен назвал синергетику именно дисциплиной, причем как он считал, такое наименование дано не только потому, что в ней исследуется совместное действие многих элементов систем, но и потому, что для нахождения общих принципов, управляющих самоорганизацией, необходимо кооперирование многих различных дисциплин [21]. Причем именно эти многие дисциплины придают синергетическому подходу своеобразную целостность благодаря именно эффекту синергизма и системности.

«Междисциплинарность и трансдисциплинарность не противоречат статусу синергетики как особой дисциплины, - считает В.С.Степин, - В этом качестве она сегодня конституируется, и с этим связаны дискуссии относительно ее места в современной системе наук. Она должна очертить свою предметную область, определить систему методологических принципов исследования и включить их в состав сложившейся системы научного знания» [22].

Такие же процессы осознания места в науке затрагивают глобалистику и глобальные исследования. Глобалистика, если считать её вновь появившейся дисциплиной, также выходит уже за пределы дисциплинарного расширения и видения. Это обычно подчеркивают, но многие ученые продолжают считать в духе дифференциации и дисциплинарного мышления отраслью знания - дисциплиной (наукой), и кажется, что это выглядит логически противоречивым. Ведь странно было бы называть этот научно-исследовательский феномен «междисциплинарной дисциплиной». Но может быть, стоит именовать (учитывая, что все-таки наука и дисциплина - это не совсем тождественные термины) «междисциплинарной наукой»? Такой термин нередко употребляется например, в Википедии, причем там к таким наукам относят, например, биохимию и биофизику.

Вопрос о том, возможно ли словосочетание «междисциплинарная наука», представляется пока дискуссионным и в «конкурсном отборе» наиболее подходящего наименования дисциплин и для глобалистики и глобальных исследований еще пройдет некоторое время пока название установится. Но для этого необходимо доказать или хотя бы предположить в качестве науковедческой (или эпистемологической) гипотезы, что в принципе могут существовать такие комплексные «дисциплинарно-междисциплинарные» научные феномены.

Именно такой точки зрения придерживался В.И. Вернадский, имея в ввиду, прежде всего, основанную им биогеохимию, которая «теснейшим образом связана с определенной областью планеты - целиком с одной определенной земной оболочкой - биосферой и с её биологическими процессами в их химическом атомном - выявлении» [4, с. 119]. Он рассматривает синтез различных научных дисциплин в биогеохимии (и прежде всего тех, которые интегрированы в её наименовании, и которое не определяет точно её положение в системе знания), несмотря на то, что «как это ясно сказывается в её названии химические представления и химические явления играют ведущую роль по сравнению с геологическими и биологическими проблемами и явлениями» [4]. Ученый, тем не менее, полагает, что биогеохимия является отдельной (сложной и молодой) научной дисциплиной, причем повторяет эту мысль неоднократно на протяжении своих оригинальных рассуждений о биогеохимии [4, с. 119-122].

Если термин «междисциплинарная дисциплина» выглядит логически и редакционно противоречивым, а потому неудачным и вряд ли будет употребляться, то термин «междисциплинарная наука» может в какой-то степени обрести «права гражданства». Но для этого придется ввести новую понятийную нишу для самого термина «наука», который в основном употребляется в двух значениях. Во-первых, в значении науки как целостно-системного образования (независимо от гносеологической, деятельностной и иной ее трактовки), например, как компонента культуры в его отличии от других составляющих. Во-вторых, как отдельной отрасли, или научной дисциплины упомянутого выше целостного феномена (или, как пишет В.И. Вернадский, «отдельной науки» [4, с. 118]). Эти два значения сложились ещё в рамках дисциплинарного видения науки, когда интегративно-междисциплинарные процессы еще не сильно влияли на понимание термина «наука». В свете же рассматриваемых здесь проблем может появиться и третье - «кентаврообразное» значение термина «наука», когда термин «наука» будет употребляться в значении «междисциплинарная наука». Впрочем, более приемлемым и уже широко употребляемым представляется термин «междисциплинарные исследования» (нежели «междисциплинарные науки»).

Среди существующих точек зрения на статус глобалистики уместно упомянуть мнение М.А. Чешкова, которому глобалистика видится как совокупность разных дисциплин, имеющих лишь общий «лейбл» или, по-другому, глобалистика сформируется как множество разных наук [23]. Эту, на мой взгляд, спорную точку зрения на глобалистику продолжил А.Н. Чумаков, который полагает, что во «избежание неправомерных аналогий и методологической путаницы важно подчеркнуть, что глобалистику не следует понимать как какую-то отдельную или специальную научную дисциплину, которые во множестве возникают, как правило, в результате дифференциации научного знания или на стыке смежных дисциплин. Она рождена противоположными - интеграционными процессами, характерными для современной науки, и представляет собой сферу исследований и познания, где различные научные дисциплины и философия, по большей части в тесном взаимодействии друг с другом, каждая с позиции своего предмета и метода, анализируют всевозможные аспекты глобализации, предлагают те или иные решения глобальных проблем, рассматривая их как в обособлении друг от друга, так и в качестве целостной системы» [24, с. 4].

Когда речь идет о глобалистике и глобальных исследованиях, то достаточно очевидна мульти-, или полидисциплинарность этих областей научного знания, поскольку включаются знания из различных дисциплин (и здесь уместна аналогия с рассмотренной В.И. Вернадским биогеохимией). Полидисциплинарность предполагает участие ряда наук в разработке той или иной проблемы, в данном случае глобальных проблем и процессов, но при этом входящие в проблемную область науки (дисциплины) могут лишь «соседствовать» друг с другом, не подвергаясь существенному взаимодействию или синтезу.

Однако фактически подавляющее большинство исследователей глобальных феноменов констатируют междисциплинарность этой области исследований, поскольку они включают пересечение и взаимодействие ряда наук (дисциплин, или отраслей научного знания). Междисциплинарные исследования часто понимаются как такой способ организации научной деятельности, который предполагает взаимодействие в изучении одного и того же объекта представителей различных дисциплин, возможно, даже какую-то форму их интеграции. Глобалистика и глобальные исследования, без сомнения, уже представляют собой такую форму и способ научного исследования.

Характерной особенностью таких новых исследований является то, что в каком-то смысле, прежде всего, - в теоретико-методологическом эти исследования обладают некоторым, пока еще точно не определенным дисциплинарным статусом, поскольку они появились не только на пути интеграции, но и дифференциации науки. На это также обратил внимание В.И. Вернадский, полагая, что «проблемы, вышедшие за пределы одной науки, неизбежно создают новые области знания, новые науки, все увеличивающиеся в числе и в быстроте своего появления, характеризующие научную мысль XX столетия» [4, с. 118].

Выделение глобалистики и глобальных исследований - это не только процесс интеграции, но вместе с тем и специализации и дифференциации науки: ведь выделившаяся область научных исследований отличается от уже существующего знания, от тех научных дисциплин, которые были до её появления. Поэтому такое выделение - это все же процесс дифференциации науки (а не только ее интеграции). Но возникшее таким образом специальное (дисциплинарное) глобальное знание обладает вместе с тем и определенным междисциплинарно-интегративным потенциалом, как, например, науки о безопасности, экологии, устойчивом развитии или о созидании ноосферы, которыми охватываются значительное количество других существующих дисциплин.

И здесь хотелось бы отметить, что подобные вопросы или проблемы определения места и статуса вновь возникающих научных феноменов в научном знании уже неоднократно обсуждались и ранее, когда появлялись новые области знания и проявлялся достаточно выраженный их интегративный потенциал. Вспоминаю, например, возникший дискурс о кибернетике, когда задавался вопрос: можно ли считать её частной наукой (дисциплиной) или же научным направлением? [25, с. 204-216] Было высказано мнение, что научное направление представляет собой систему научных дисциплин и проблем, имеющих достаточно общую исследовательскую программу, которая для кибернетики заключалась в познании общих закономерностей информационной связи и управления в биологической и социальных сферах [25, с. 207]. Причем чаще всего не отрицалось, что кибернетика - это одновременно и частная наука (отдельная дисциплина) и в тоже время - междисциплинарное научное направление.

Такая же проблема возникла, как выше отмечалось, и в отношении научного статуса несколько позже возникшей синергетики. Как видим, эта точка зрения совпадает по своему содержанию с выводами, сделанными ранее на базе исследования биогеохимии, кибернетики и некоторых других аналогичных научных феноменов. Эти выводы представляются вполне уместными и для глобалистики, и исследований безопасности, устойчивого развития, экологии. ноосферологии и многих других междисциплинарных исследований. Междисциплинарность и трансдисциплинарность глобалистики в её исследовательском ракурсе в свете развиваемой здесь точки зрения вовсе не противоречит её дисциплинарному статусу, хотя для этого в самой этой научной дисциплине должны существовать некоторые необходимые условия.

Для появления меж- и трансдисциплинарного потенциала и статуса в любой вновь появившейся науке (дисциплине) важно, чтобы основные понятия и концептуальные идеи выделившейся новой научной дисциплины оказались бы достаточно широкими и благодаря этому они начинали свою экспансию по пространству научного знания. Причем чем шире идеи и понятия новой области научного поиска, тем больше возможностей у неё обрести меж- и трансдисциплинарный статус. Если же выделившаяся новая область исследований в своем понятийном поле не выходит за рамки дисциплины, в которой она появилась, то ей придется продолжать развиваться по пути специализации и конкретизации, углубляясь в уже существующую сферу исследований. Поэтому на междисциплинарный статус претендуют лишь те новые специальные исследования, которые в своем теоретическом арсенале содержат более широкие и фундаментальные понятия и идеи, чем те, которые использовались ранее.

Впрочем, в этом случае нередко междисциплинарность трансформируется в трансдисциплинарность (термин, введенный Ж. Пиаже в 1970 г.), что является очень важной формой (способом) обретения наукой своего единства, о котором мечтал К. Маркс. Трансдисциплинарность предполагает выход той или иной области науки за дисциплинарные границы, предполагает использование универсальных форм и методов научного исследования за пределами конкретной дисциплины в процессе междисциплинарных взаимодействий. Трансдисциплинарные понятия, методы и теории вначале возникают как обобщение определенных дисциплинарных представлений и когнитивных схем, прежде всего в физике, химии, биологии, математике. Кстати, математика являет собой классический пример дисциплины, проявляющей свои трансдисциплинарые возможности в ходе математизации научного знания. Когнитивные трансдисциплинарные формы и средства исследования вначале развиваются в дисциплинарном лоне, затем отрываются от истоков, распространяются по пространству научного знания и развиваются на своей собственной теоретической основе, проходящей проверку использованием в других областях исследования.

Глобалистика, независимо от ее узкого или широкого определения, представляет собой такую междисциплинарно-интегративную область научных знаний, которая как «глобальный аттрактор» уже стала присоединять к себе другие различные отрасли знания, тем самым расширяя свое предметное поле. В этом смысле глобалистика, даже если она будет изучать только феномен глобализации, все равно будет расширять свое предметное поле за счет взаимодействия с другими научными дисциплинами. И это уже эмпирический факт: на стыке ряда наук появились философская, историческая, политическая, информационная, правовая, космическая и другие направления глобалистики, которые увеличили ее предметно-отраслевое поле и даже создают впечатление, что этот процесс вот-вот захватит если не всю науку, то значительное число её отраслей.

Это расширение имеет пока недостаточно определенные границы, но ясно, что нельзя в глобалистику «втиснуть» всю науку пусть даже на «волне» все усиливающейся её глобализации. Глобальные исследования выходят за пределы глобалистики и как дисциплины, и как междисциплинарного направления, в принципе затрагивая если не все, то очень многие отрасли многие науки (заранее, исключая лишь те, которые имеют принципиально локальный или региональный характер). Глобалистика может разделить судьбу космонавтики, которая в результате практического освоения космоса существенно расширилась, но, вместе с тем, породила достаточно много дисциплин с «космической приставкой» - космическая физика, космическая физика, космическая биология и медицина и т.д.

Поэтому, наряду с дальнейшим становлением глобалистики и глобальных исследований, развернулся процесс глобализации научного знания, которому подвергается все более значительное число его отраслей. По-видимому, подавляющее число отраслей науки все же не станет «отдавать» свои области глобальных исследований предметному полю глобалистики, как это уже произошло с глобальной экономикой (пока не встречается наименования «экономическая глобалистика» именно по этой причине). То же самое можно сказать и об уже упомянутой глобальной географии, глобальной экологии и ряде других дисциплин с «глобальной» приставкой. Не исключено, что даже уже получившая наименование «правовая глобалистика» все же сменит свое название на «глобальное правоведение», или продолжит глобальные исследования в этом направлении [26, 27].

Тем самым происходят два тесно взаимосвязанных, но все же разных процесса - глобализация знаний (в ходе широко понимаемых глобальных исследований) и становления глобального знания в основном благодаря развитию собственно глобалистики. Этот широкий процесс глобализации (как планетизации) науки предвидел В.И.Вернадский, когда говорил о влиянии науки на нашу жизнь, на живую и мертвую - косную, окружающую нас природу: «Наука и создающая ее научная мысль выявляет в этом переживаемом нами росте науки XX в., в этом социальном явленииистории человечества, глубокого значения, свой иной, нам чуждый, планетный характер. Наука вскрывается нам в нем по новому» [4, с. 39].

Вместе с тем интегративные «амбиции» глобалистики (в отличие от глобальных исследований) распространяются не только на науку. Поскольку глобалистика едва ли не с самого начала трактовалась не только как научное направление, но и как область человеческой деятельности, обретающая или уже имеющая планетарные масштабы, то в этом смысле она аналогична информатике или космонавтике, интенсивное развитие которых несколько предшествовало развертыванию исследуемого здесь феномена. Причем с теми же направлениями научного поиска были также связаны такие тенденции как информатизация и космизация, а также развитие соответствующих индустриально-экономических комплексов. Однако здесь речь идет только о научном аспекте глобалистики, а не о проблемах глобальной деятельности, имеющей экономический, политический, правовой, технологический и иной характер, поскольку многие ныне существующие практики обретают свое глобальное измерение. Для дальнейшего анализа важно то, что становление глобалистики также связано развитием научных исследований в общепланетарном направлении (глобальные исследования) и с общей тенденцией глобализации науки.

Переход к устойчивому развитию и проблема сохранения биосферы

В нашей стране В.И. Вернадский выдвинул идею становления ноосферы в качестве главного направления дальнейшего развития человечества, которое должно рационализировать цивилизационный процесс, обеспечить выживание человечества. Такой путь намечен стратегией устойчивого развития. В.В. Путин, выступая на Деловом саммите Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества в ноябре 2000г., подчеркнул, что: «Еще наш соотечественник Владимир Вернадский в начале двадцатого века создал учение об объединяющем человечество пространстве - ноосфере. В нем сочетаются интересы стран и народов, природы, общества, научное знание и государственная политика. Именно на фундаменте этого учения фактически строится сегодня концепция устойчивого развития».

Последователи ученого в СССР и, особенно в последние годы в России, существенно развили его идеи и показали, что эпоха становления ноосферы - это предвидимое будущее человечества на пути его выживания. Бескризисно-безопасное развитие цивилизации как коэволюции (соразвития, взаимной адаптации) человека и биосферы означает вместе с тем и продвижение человечества к сфере разума, в которой, как ожидается, будет обеспечено глобальное рациональное управление взаимодействием общества и природы.

Важной особенностью ноосферной концепции В.И. Вернадского является выяснение роли разума не только в жизни общества, но и через него в эволюции биосферы (особенно геологической эволюции). В принципе идея ноосферогенеза как становления сферы разума отличается от идеи ноогенеза (которая была предложена П.Тейяром де Шарденом) тем, что в первом случае ноогенез рассматривается совместно с окружающей его средой. Это напоминает идею биосферы (теория которой была существенно развита Вернадским [28]), когда биота включается в сферу взаимодействующего с ней косного вещества. И такая идея оказывается в эволюционном плане более адекватной и методологически эффективной, поскольку развитие, тем более прогрессивное, в силу синергетических соображений следует рассматривать в определенном смысле как соразвитие (иногда даже как коэволюцию) системы совместно со средой, за счет которой оно и происходит.

Понимание того, что представляет собой ноосфера, зависит прежде всего от начала ее появления (как, впрочем, и наоборот). Ноосферу в современной литературе представляют в двух основных темпоральных вариантах: как уже существующую сферу распространения и обитания людей и как гипотетическое будущее состояние (и вместе с тем дальнейший развертывающийся глобальный процесс) всего человечества и его взаимодействия с природой. Именно в этих двух вариантах мыслил ноосферу и В.И. Вернадский (отдавая предпочтение её существованию в настоящее время), полагая, что становление ноосферы - это естественно-исторический, неизбежный эволюционный процесс, она появляется стихийно как все предшествующие различные формации и этапы эволюции человечества.

Последнее десятилетие прошлого века внесло важные коррективы в процесс становления ноосферы, если считать, что ноосфера - не просто сфера человека разумного (наименование которого сейчас стало подвергаться серьезным дискуссиям [29; 30, с. 677]). Сейчас стало понятным, что необходимо соединение в одно концептуальное целое идей устойчивого развития (стратегия которого была принята в 1992 г. всеми странами, входящими в ООН) и становления сферы разума. В этой связи уместно заметить, что выживание цивилизации и сохранение биосферы, - на чём сосредоточено понятие устойчивого развития (УР) - это одно из необходимых условий становления ноосферы и оно включается в этот процесс как составная часть.

Устойчивое развитие должно быть не просто непрерывным движением без цели и изменения качества, а управляемым устойчивым движением к ноосфере как новому качественному состоянию человечества [31]. Видение ноосферогенеза как переходного процесса от устойчивого развития к ноосфере позволяет оценить возможности роли разума и рационального управления этими процессами. Становление ноосферы - это не только выдвижение нравственного разума на приоритетное место в развитии общества, но и обретение им новых форм и качеств, которыми ранее разум в любом его виде не обладал. Вряд ли имеет смысл называть ноосферой прошлую или современную социосферу, где самым совершенным типом разума обладает лишь отдельный нормальный индивид. Это будет лишь простое переименование социосферы в ноосферу, которое никак не изменяет степень разумности всего человечества, которое по-прежнему будет стремиться к своей экологической или иной форме коллективного, как теперь уже ясно, глобального самоубийства. Важно сформировать принципиально новый - не только индивидуальный, но и качественно новый, уже общечеловеческий - глобально-ноосферный интеллект, способный вывести цивилизацию из кризиса, предотвратить грозящую планетарную катастрофу, о чем ещё пойдет речь дальше.

Сейчас ноосфера в наших оптимистических представлениях как идеал общества будущего лишена каких-либо отрицательных черт, которые всегда присутствуют при реализации любых проектов, тем более глобальных, опыта сознательной целенаправленной реализации которых у человечества пока не было. И вместе с тем такую идеальную модель необходимо создавать, чтобы на этой основе более уверенно двигаться в «потребное» будущее, управляя его становлением из настоящего. Направленность любых социальных действий на это ноосферное будущее и станет характеризовать процессы управления переходом к устойчивому развитию. Этот переход должен сопровождаться определенными управленческими решениями и практическими действиями, которые опережающе будут приниматься в условиях риска и неопределенности. В частности, упреждающе будут развиваться наука и образование, которые в принципе должны в глобальном масштабе определять приоритеты ноосферного развития. Иные же процессы, разрушающие общество и биосферу, должны замедляться и даже элиминироваться.