"Русский космизм как проект": представление и развитие идей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Русский космизм как проект»: представление и развитие идей

Малышев Ю.М.

Обзор, конкретизация и развитие идей, изложенных в коллективной монографии «Русский космизм как проект», в которой рассматриваются учения Ломоносова, Фёдорова, Циолковского, Вернадского и других русских космистов с учётом новейших достижений науки и философии, сделана попытка их систематизации, объединения и обобщения до уровня русского проекта мироздания.

В 2018 году вышла в свет коллективная монография «Русский космизм как проект» в 3-х томах [2], которая явилась логическим продолжением авторской серии научно-философских работ: «Быть или не быть: проблема мироздания в современной науке и технике» [3], «Феномен мироздания: за и против» [4] и «Фазиверс» [5].

Что несёт миру русская цивилизация и культура, какие смыслы? Каким уровнем всеобщей значимости они обладают? В чём суть русского проекта? - вот вопросы, задающие русло движения авторской мысли. Рассматривая взгляды русских космистов, концептуальные основания феномена русского космизма, его сущность и сверхсмыслы, мы приходим к выводу, что вне русского космизма, вне мироздания, задаваемого русским космизмом, невозможно найти, выразить на современном языке и научно обосновать русскую идею. Русский космизм может выступить основой искомой русской идеи, современного мировоззрения и - проектом русского мироздания или русским проектом мироздания.

Исходным замыслом стал девиз: «Русский космизм как проект, как знамя!» - знамя развитого человеческого духа, его существования во Вселенной! Насколько нам удалось воплотить его - судить читателю, тем не менее, мы полагаем, что проявляющие живой интерес к данной проблематике понимают, что исчерпать всё многообразие и глубину проблемы даже в трёх томах невозможно и, естественно, поставленные вопросы получат своё развитие в последующих публикациях и работах.

Труд рассчитан на всех интересующихся современными проектами мироздания и мировоззрением, особенно - занимающихся поиском русской идеи, пытающихся связать прошлое, настоящее и будущее нашей цивилизации и культуры в нечто мировоззренчески значимое и привлекательное.

Чтобы не пасть жертвой сознательного тоталитарного управления, необходимо приобрести знание культурных контекстов, превосходящее по формам и содержанию все прежние уровни. Именно такое знание и несёт нам русский космизм, особенно в современных условиях. И вместе с тем - новое космическое мировоззрение, превосходящее имеющиеся, обладающее большим масштабом и потенциалом социального объединения, чем все известные другие, в том числе всё ещё «доминирующие» [6], усиленно «предлагаемы Мы выходим на космизм исходя из феномена мироздания, под которым понимаем сущее, мыслимое человеком как всё существующее, в котором он находится и обретает свою определённость. Космизм - это направление. мысли и связанной с ней деятельности в философии, науке и культуре, основным содержанием которого являются взаимоотношения космоса и человека, настоящее и будущее человеческого существования. При этом, если акцент делается на космосе, то можно говорить о космоантропизме, в котором доминирует космос, а человек пытается скорее вписаться в его логику в

воздействии человека на космос, о космической деятельности человека, то это - антропокосмизм. Русский космизм - это по преимуществу активноэволюционный, деятельностно-преобразовательный, творчески-

преобразующий антропокосмизм - «антропокосмизм в степени больше 1»! Это наука и философия созидания, культура победителей, синтезирующая в себе все лучшие, выдающиеся достижения теории и практики! Это особое, уникальное направление мысли и деятельности, в котором мы обошли всех и далеко вырвались вперёд. По сути, это наша визитная карточка - Русского мира и русского пути жизни! В русском космизме удивительным образом соединяются мечта, культура и наука, а дальше, в XX веке, в этот союз активно включаются техника и технологии [8], возникает технологический космизм, без которого невозможно понять и по достоинству оценить его настоящую проективную суть и открывающиеся перспективы. Успехи технологического космизма (С.П. Королёв, Ю.А. Гагарин и др., полёт крылатой легенды - «Бурана» - многоразового транспортного космического комплекса «Энергия - Буран» и др.) придают «второе дыхание» и новый мощный импульс проекту русского космизма - именно проекту, может быть, на время отложенному, а не сугубо историческому феномену!

Русский космизм называется «русским» не только потому, что космос в нём предстает в изначальном смысле слова «вселенная», то есть как дом, в который ещё надо вселиться, но не поодиночке, а всем миром [9, с. 10] - достроить на свой лад и стать силой вселенской! - а ещё и потому (и это, может быть, главное), что ни в одном из идеалов, «которые до сих пор выдвигало человечество как свою высшую цель, не призывались действительно все до одного на единое дело, касающееся всех, и не только живущих, но и всех умерших, и всех тех, кому жить, и, наконец, всего в мире, всей природы и далее всей Вселенной» [10, с. 8]. В таком понимании русский космизм способен объединить всех неравнодушных к происходящему на Земле и в Космосе! Причём - что особенно важно для нас - объединить органично, целостно, с опорой на наши русские идеалы и связанные с ними ценности, а не на что-то иное, зачастую навязываемое извне и чуждое нам. В этом отношении русский космизм совпадает с понятием русская «культурволя» [11, с. 80], «культура «должного быть», взятая в её идеальном, проективном значении». Это «один из самых мощных потоков интеллектуального творчества, претендующего на идеологический концепт, идеологию новой космической эпохи., соборное творчество всех тех, кто созидает Русский мир как Русский космос» [12, с. 65-66].

Однако нас настораживает, что некоторые исследователи - а, по всей видимости, и хорошо организованные «группы исследователей» - предпочитают либо по-прежнему замалчивать русский космизм (хотя сегодня «замолчать» русский космизм становится всё сложнее, это уже невозможно!), либо пытаются «вписать» его в «общечеловеческий космизм», в «космизм вообще», представить «искусственно созданным исследовательским конструктом» [13, с. 271; 14], наряду с «другим космизмом», затушевать, растворить русский космизм в чужом проекте на «условиях 2%» (по количеству населения России, ВВП и т.п. по отношению к мировым показателям, представленными явно не в нашу пользу и не имеющими решающего значения для Русского космизма как проекта - а ведь это наблюдается сегодня, «процесс идёт»), либо просто утопить в хаосе постмодернизма и мультикультурализма, всячески подчёркивая «противоречивость философских установок мыслителей, включаемых в течение русского космизма» [13, с. 271; 15]. Но культурволя русского космизма значит и на «весах истории» «весит» значительно больше экономических, демографических, иных, тому подобных формальных показателей! И мы не хотим растворяться во «всемирном», «мировом», «общечеловеческом космизме» - как бы это ни называли, старательно приукрашивая и заманивая туда, куда нам не надо. Тем более мы не хотим обслуживать чьи-то интересы (допустим, «хозяев денег», возомнивших себя хозяевами истории и нашей судьбы, «хроноконструкторами»). Если это рано или поздно всё-таки произойдёт - это и будет предательством русского народа, всей его истории и культуры, в том числе - русского космизма как проекта, его духа и героического творчества не только выдающихся личностей, деятелей, но и миллионов подвижников, так или иначе принимавших участие и участвующих в этом великом и действительно Общем деле! Вот перед чем мы все действительно должны нести ответственность! У нас есть Русский мир, его история и культура - есть чем гордиться, откуда и как поступать, за что бороться и отвечать!

Некоторые исследователи выделяют в русском космизме уже целый ряд течений, направлений, интерпретаций, предлагают всё новые и новые [16], как будто старательно хотят утопить, заболтать главное, перспективное в нём. А именно: проективность, неотъемлемо и изначально присущую русскому космизму, которая является наиболее значимой, интересной, и вместе с тем - объединяющей и уже поэтому - идеологически привлекательной. На это качество новых идей сразу обратил внимание 28-летний В.С. Соловьев. В письме, отправленном Н.Ф. Фёдорову в начале 1882 года, он пишет: «Проект» Ваш я принимаю безусловно… Поговорить же нужно… о некоторых теоретических его основаниях или предположениях, а также и о первых практических шагах к его осуществлению… Ваш «проект» есть мощное движение вперёд человеческого духа. Я со своей стороны могу только признать Вас своим учителем и отцом духовным» [10, с. 85]. Следует заметить, что Фёдоров и сам неоднократно употребляет термин «проект», в том числе в названии своих статей [17].

Однако, как мы знаем, впоследствии Соловьёв удалился от «Проекта всеобщего воскрешения», стал заниматься поиском сомнительного синтеза с католицизмом и пр. Современный исследователь и продолжатель «Общего дела» А.Г. Гачева, вполне обосновано, называет В.С. Соловьёва «христианским космистом» [13, с. 271], а Фёдоров в статье с характерным и очень актуальным сегодня эпиграфом: «Учению о долге всеобщеговоскрешения должна предшествовать мерзость привилегированного бессмертия», пишет, что Соловьёв «всю жизнь хотел быть сверхчеловеком: то - медиумом, то - каббалистом, то, наконец - пророком»., но был мыслителем уступчивым: готовым, «хотя и с большим сожалением, заменить самого сверхчеловека сверхчеловеческим путём» [18, с. 136, 139]. Между тем, проект Фёдорова не сводится ни к христианскому, ни к какому иному религиозному учению: он для верующих и неверующих, учёных и неучёных - это именно «Проект Общего дела», связанный с долгом всеобщего воскрешения, а не с «мерзостью привилегированного бессмертия»!

Мы обращаемся и к данной «мысли плодовитой», и к «гением начатому труду» (Лермонтов М.Ю. Дума) и пытаемся вернуть философию «общего дела» и понимание русского космизма в целом в исконное русло, которое было пронзительно ясным в ключевые моменты его становления и представляется исключительно важным теперь. Отсюда, замысел нашей книги, её девиз: «Русский космизм как проект, как знамя!» - знамя развития человеческого духа, его бесконечного и всевозможного существования!

Проективная идеология выступает квинтэссенцией русского космизма, тем стержнем, вокруг которого объединяется всё самое ценное и перспективное в тезаурусе его «земных» и «космических» идей. Это именно то, что может и должно вернуть человечеству высшую идею существования [19]! Космос даёт нам перспективы дальнейшего роста, всевозможного существования и развития, без него у нас нет будущего [20]!

Структура и объём нашей работы [2] определяется характером поставленных задач. Она состоит из двухчастного предисловия (введения), четырех глав, тридцати трёх параграфов, развернутого заключения, списка использованной литературы, словаря понятий и терминов (глоссария), а также тринадцати приложений, в основном оригинального содержания, включая «Манифест русского космизма» и «Гипотезы» А.В. Болотова, выдвинувшего идею виртуальной модели человека (её можно использовать для освоения дальнего космоса, логика которого предполагает серьёзную модификацию человеческого организма, вплоть до создания искусственного тела и соответствующего сознания; но, как выяснилось в процессе исследования, и при воскрешении без полномасштабной виртуальной модели человека не обойтись, во всяком случае, если воплощать техногенную стратегию воскрешения).

В первый том вошли: введение, состоящее из двух частей: «Заметки на полях русского космизма» и «Русский космизм глазами неравнодушного человека» - самобытного исследователя русского космизма, мастера интеллектуальных биографий русских космистов - Светланы Григорьевны Семёновой, а также две главы: «Космизм как явление» и «О некоторых эвристиках в современном научном познании».

В первом параграфе первой главы предпринята попытка структурного анализа (неокласический или постнеокласический, соответственно этапам развития философии и науки) и основные течения в русском космизме: биосферносоциальный космизм, отечественная традиция русского космизма советского и начинающегося российского периода, советский и постперестроечный космизм прозападной ориентации.

В центре «структурного графа» русского космизма, в качестве основоположников, находятся Фёдоров и Циолковский. Программа Фёдорова предполагает овладение временем и причинностью - потому что как у смерти, так и у воскрешения есть и всегда будет причина. Программа Циолковского предполагает овладение пространством и тоже причинностью - преодолеть земное притяжение, выйти в космос и распространиться по всей Вселенной! Циолковский предупреждает: оставаться локальным, земным человечеством опасно - громада космоса может ворваться в нашу жизнь и разрушить все планы, погубить «мудрость народов и индивидуальные добродетели»!. Надо идти навстречу космической философии и, руководствуясь ей, стать человечеством космическим!

Если имена Ломоносова, Вернадского, Флоренского, Чижевского, Королёва и других титанов русского космизма ни у кого возражений, как правило, не вызывают, то что касается некоторых других - возникают сомнения., даже в нашем авторском коллективе. К примеру, Алексей Фёдорович Лосев - включать его в плеяду русских космистов или нет? В.М. Сергеев убедил нас включить, потому что Лосев, вслед за Флоренским, одним из первых дал неоплатоническую интерпретацию теории относительности. Его работа «Античный космос и современная наука» (1927) по философскому осмыслению сущего находится на уровне знаменитой «Sein und Zeit» Мартина Хайдеггера, выполненной в том же 1927 году. А вот касательно В.П. Бранского Сергеев был категорически против. Он говорил, обратите внимание: вслед за Аристотелем и Марксом Бранский определяет человека как «идеалогическое животное», смысл жизни и смысл смерти которого «намертво» взаимосвязаны. Если смысл жизни заключается в служении относительному идеалу, то смысл смерти, по Бранскому, заключается в служении абсолютному идеалу!. Это напоминает элементы масонских учений!. Какой уж тут космизм!. С такой точкой зрения согласны далеко не все (особенно, умирающие)… В русской космической философии Фёдоров выдвинул противоположную позицию и обосновал её в «Философии общего дела». Кроме того, для философа, творца, сознательное «служение абсолютному идеалу» есть состояние «болезни к смерти» (Кьеркегор). Ключевым в учении Бранского является понятие суператтрактора. Спросите у Владимира Павловича, продолжает Сергеев: присутствует ли в суператтракторе Логос и вообще какая-либо логика, пусть даже в «снятом» виде, своего рода «программа», определяющая как суператтрактору существовать? Обладает ли суператтрактор субъективностью? Если обладает, то это Бог. Если не обладает, то - абсолют. И тогда спрашивается, зачем вводить новые термины, умножая сущности без необходимости?. Но В.

П. Бранский, к сожалению, ушёл из жизни и непосредственно спросить его мы уже не можем. Однако, можем получить или реконструировать ответ, анализируя его многочисленные работы, в одной из которых он, в частности, пишет: «Можно спросить: кто ответствен за самоорганизацию космоса? Почему она вообще имеет место? В таком вопросе уже содержится парадокс, ибо этот вопрос предполагает, что у самоорганизации есть организатор (дизайнер, менеджер и т.п.). Но тогда она не является самоорганизацией, а есть лишь замаскированная форма организации. При строго научном подходе (не уподобляющем развитие природы человеческой деятельности, т.е. избегающем антропоморфного метода в интерпретации космических процессов) выясняется, что самоорганизация самодостаточна: ни хаос, ни порядок не являются первичными состояниями космической реальности. Таким состоянием может быть только их взаимопереход друг в друга» [21], что получает своё выражение в определённом способе существования… То есть, ответ Бранского (как мы его теперь понимаем) такой: никакого «Логоса» и никакой особой «логики» (помимо диалектической, благодаря которой суператтрактор «отрицает себя» и переходит в свою противоположность - суперрепеллер [4, с. 578-579; 5, с. 829-830; 2, т. 3, с. 118-121], с которого начинается новый виток диалектической спирали существования) в суператтракторе нет. Далее, можно заметить, что русский космист Бердяев пишет: смысл жизни человека - в творчестве. Бранский уточняет: не просто в творчестве, а в героическом творчестве, которое связано с риском, с реальной возможностью трагического, с непрерывной и порой очень жестокой борьбой. Борьба эта многомерна, разнообразна и бесконечна, хотя большинству участвующих в ней победа зачастую представляется «полной и окончательной». (Возникает вопрос: как быть с теми, чья деятельность как будто не вписывается, выпадает из поля действия закона дифференциации и интеграции идеалов - ключевого в синергетическом историзме, кто удовлетворяет иррациональные потребности, руководствуется иррациональными мотивами? А с другой стороны с теми, кто думает и говорит о перспективе возникновения на исторической арене нового «властелина мира» - искусственного интеллекта? Эта теория охватывает и жизнедеятельность тех, кто удовлетворяет иррациональные потребности, мнимые или «ложные», руководствуется или ведом иррациональными мотивами, поскольку в этом заключается специфика их идеала, идеалов и связанных с ними ценностей, независимо от того, что они думают или полагают сами на этот счёт. Синергетический историзм даёт объективный смысл жизни и деятельности всех без исключения участников исторического процесса, независимо от случайных точек зрения самих участников, и определяет его общенаучное значение. Что касается тех, кто участвует в таких движениях, как «Россия 2045», трансгуманистических и тому подобных, то существенным элементом, составляющей их идеала является убеждение или вера в то, что только полноценный искусственный интеллект может создать абсолютно устойчивое художественно-техническое произведение, взять под контроль существования сущего и обеспечить им желаемое, в том числе могущество и бессмертие [22]. Полностью проигравших в историческом процессе нет. Объективный смысл обретает деятельность тех, кто непосредственно действует, тех, кто содействует и даже тех, кто прямо или косвенно противодействует. В борьбе побеждает сильнейший, противодействие способствует тому, чтобы не пропустить вперёд, в будущее, «слабого, нежизнеспособного, безобразного», неустойчивого и в этом смысле опасного для «общего дела»; при этом «победитель», как правило, вбирает в свою идеологию, теорию и практику сильные стороны «проигравшего». Бессмысленной оказывается жизнь лишь тех, кто бездействует). Героическое творчество и сотворчестве в широком смысле направлены на внесение своей лепты в абсолютно устойчивое художественно-техническое произведение, каковым является суператтрактор. Становлению суператтрактора соответствует становление сверхчеловека - «суперменез». И наоборот: постепенное становление сверхчеловека приводит к постепенному формированию суператтрактора и асимптотическому приближению к нему. При этом вся предшествующая, настоящая и последующая история наполняется глубоким, непреходящим смыслом. Если «смысл развития неорганической природы» заключался в цитогенезе (формировании простейшей живой клетки), а биологической эволюции - в антропогенезе (формировании человека), то «смысл общественного развития» состоит в суперменезе - формировании сверхчеловека и сверхчеловечества, обладающих чудовищной технической и художественной мощью». При этом человек в эволюционно-логической цепи выступает аттрактором по отношению к человекоподобным животным, а сверхчеловек - аттрактором по отношению к человеку [23, с. 571, 604], «С одной стороны, недочеловек - это «позор» (Бердяев), который самоорганизация человечества должна преодолеть… С другой стороны, сверхчеловек - это триумф, которого та же самоорганизация должна достичь» [24, с. 223]. «Космос не сможет справиться с тем, кто контролирует законы существования космоса… Смысл космического суперотбора, (проявляющегося в чередовании иерархизации и деиерархизации космических структур) заключается в совершенствовании способности различных цивилизаций к контролю над космосом». Выживать должны те цивилизации, которые обладают более развитой и совершенной способностью такого контроля [23, с. 593-594, 586] - это перекликается с предупреждением Циолковского о возможной космической угрозе, о «громаде космоса», которая может ворваться в земную жизнь и разрушить все планы, а с другой стороны напоминает нам «сверхчеловеческий путь» и «Богочеловечество» Соловьёва. «Нетленный космос красоты» получает выражение в суператтракторном эстетизме, в котором Бранский, по сути, онтологизирует знаменитое выражение: «Красота спасёт мир», более того, утверждая трагический оптимизм, усиливает его: «От красоты нет спасения»! На основании отмеченного выше мы сочли возможным включить В.П. Бранского в плеяду русских космистов, несмотря на то, что в своих работах и в публичных выступлениях он ни разу не употребил словосочетание «русский космизм».

«Структурный граф» русского космизма наводит на размышления. Вспоминается, к примеру, знаменитая «Афинская школа» Рафаэля Санти… Почему до сих пор нет «Собора русского космизма» - столь же величественного или даже превосходящего «Афинскую школу» произведения, центральными фигурами которого, естественно, выступали бы Фёдоров и Циолковский?. Кто бы мог его создать?. Причём так, чтобы там, на паперти Собора русского космизма, всем места хватило!. Возможно, с элементами интерактивности, виртуальности и пр. И тогда отпали бы многие недоумённые вопросы: почему в «списке» и в «графе» русского космизма нет того или иного деятеля - писателя, поэта, художника, композитора, учёного, философа, мыслителя, конструктора, организатора производства, инженера и т.д., возможно, действительно внёсшего существенный вклад в становление и развитие нашего космизма?.

У Собора русского космизма могли бы быть, как минимум, две составляющие: мемориально-историческая (архитектурно-статическая, библиотечно-музейная в духе Фёдорова) и организационно-динамическая (в виде регулярно проводимых мероприятий: Чтений, конгрессов, конференций, семинаров, встреч, бесед с широким распространением материалов и привлечением молодёжи в русское космическое движение). Учитывая различные подходы, течения, направления в русском космизме, его широту и всеохватность, культурно-историческим символом Собора могла бы выступать «цветущая сложность» (К.Н. Леонтьев).

Действительно, почему до сих пор нет «Собора русского космизма» - возможно, нелокальной, динамически развивающейся величественной композиции, значительно превосходящей «Афинскую школу»?. Необходимость такого Собора (в прямом и переносном смысле), как живого развивающегося проекта будущего, назрела давно! - там всем места хватит, в том числе тем, кто ещё только размышляет о космической деятельности или собирается посвятить свою жизнь Общему делу!.

Во втором параграфе первой главы русский космизм рассматривается в контексте постнеклассической науки, анализируются взгляды различных учёных и философов в горизонтах идей неклассического и постнеклассического этапов развития русского космизма. В третьем параграфе предлагаются новые принципы миропонимания в контексте движения научно-философской мысли от универса через мультиверс к фазиверсу (нечёткому мирозданию).

Во второй главе рассматриваются эвристики в современной науке и философии.

В первом параграфе, отталкиваясь от логарифмической шкалы масштабов и принципа масштабной инвариантности разума, а также используя новый математический формализм, мы вводим понятие «субспиноры» и приводим аргументы в пользу существованиясубмикромира. В мироздании мы выделяем не три (как это делается традиционно: микро-, макро- и мегамиры), а пять «этажей»!

«Масштабную ось интервалов» и связанные с ней мысли, представляющие собой, по сути, возрождение онтологического макро- и антропоцентризма на новом витке миропонимания (после Коперника, Джордано Бруно, Галилея и апофеоза науки Нового времени), высказал С.И. Сухонос в книге «Масштабная гармония Вселенной» [25], а затем в видеолекциях на канале «РАССВЕТ» [26].

Масштабная ось сущего или «распахнутый горизонт», открывающийся человеку на «периодической системе масштабов вселенной» (по аналогии с периодической системой элементов Д.И. Менделеева)

космизм мироздание монография

Идея о том, что масштабность может выступать новым измерением (или может быть рассмотрена как новое измерение) имплицитно содержится в «антиномиях чистого разума» Канта, в лекции Фейнмана «Там, внизу, много места!» (или «Приглашение в новый мир физики») и др. А принцип симметрии и антропный принцип в совокупности приводят к идее о том, что человек находится в центре структурной иерархии вселенной, то есть в центре шкалы масштабов мироздания или М-оси. По Сухоносу - человек вместе с «живым веществом», в которое он погружён, равноудалены от верхних и нижних пределов, известных науке. Но если слева и справа на М-оси сплошные бесконечности, то утверждение «человек находится в центре вселенной» становится трюизмом, его можно отнести к «докритическому» этапу развития натурфилософской мысли (Кант). Ведь если вселенная бесконечна, то центр её находится везде или нигде (Николай Кузанский). Говоря о беспредельности, следует заметить, что в XX в. наука вводит пределы или ограничения - скорость света, постоянная Планка, минимальная длина и др. - в беспредельном появляется своего рода определённость. Насколько эти пределы фундаментальны и непреодолимы - вопрос дискуссионный, до сих пор остающийся открытым.

Однако, если бесконечности на М-оси не сплошные, а качественно разнородные, прерывистые, область определения и распространения человекомерных понятий длина (пространство), длительность (время), причина (причинность) и производных от них, таких как скорость, сила и т.д. ограничена фундаментальными пределами то, исходя из принципа симметрии и сверхантропного принципа, в соответствии с которыми человек находится в масштабном центре вселенной, можно предположить, что верхняя граница космоса или «верхний потолок» мироздания (которые до сих пор научно не определены) должны быть порядка 10³⁵ м, что на 9 порядков или в миллиард раз больше наблюдаемой сегодня части вселенной! И мы выходим на уровень «космических эр» Циолковского [20] в масштабном рассмотрении сущего! Кроме того, в соответствии с законами диалектики Гегеля, Маркса, Энгельса и др. (особенно важен «переход количества в качество») структурная организация уровней сущего в концепции фазиверса [5; 2, т. 1, с. 194-278] получает качественную определённость, а именно: субмикромир -сверхнечёткий => микромир - нечёткий => макромир - относительно чёткий, как масштабный центр вселенной (нечётко чёткий) => мегамир - чёткий (звёзды, созвездия, галактики, скопления галактик и т.д. - чёткие в человекомерной диахронии) => сверхмегамир - сверхчёткий… Что это значит? Как это следует понимать? Какая эвристика скрывается за этим положением? Или здесь выходит на первый план принцип относительности, более того, происходит своего рода онтологизация его: сверхмегамир является сверхчётким по отношению к «началу отсчёта» и разрешающей способности нашего восприятия сущего или уровню наших знаний, инструментальных возможностей. То же самое можно сказать касательно сверхнечёткости субмикромира (см. рис.).

«Пятиэтажная» структура мироздания, представленная на логарифмической шкале масштабов (с пояснениями) - новый уровень понимания и на новый уровень измерительно-оценочных возможностей нашего самоопределения в сущем

Возможность выделенного, особого, уникального положения во Вселенной привлекает наше внимание. Но пространственных, временных и даже пространственно-временных «масштабных центров вселенной» может быть много, теоретически - бесконечное множество, поскольку те же самые метры или секунды будут в окрестностях Тау Кита, Эпсилон Эридана (Ран) или в планетной системе звезды Глизе 581, во всяком случае, можно подобрать такую систему отсчёта, а вот каузохронотопический масштабный центр вселенной или масштабный центр вселенной в каузохронотопе данной Вселенной может быть одним, единственным и неповторимым, уникальным в своём роде, со всеми мировоззренчески значимыми следствиями!

Описанию каждого уровня или яруса, «этажа», соответствует свой математический язык. Для субмикромира доминирующей величиной выступают субспиноры различных рангов или валентности; абстрактно (чисто математически) можно построить субспинорное исчисление произвольной валентности, но насколько оно будет соответствовать объективно существующей реальности «нижнего этажа» мироздания? Существуют ли объекты, описанию которых соответствовали бы субспиноры валентности меньше - ?. Может ли с помощью таких субспиноров адекватно описана сверхнечёткая объективная реальность?. [2, т. 1, с. 279-298]. Для микромира доминирующей величиной выступают спиноры (которые в общем случае представляют собой дробную степень от вектора; степень выражена правильной дробью, меньше 1); для макромира - векторы, для мегамира - тензоры, для описания сверхмегамира доминирующей величиной, видимо, будут тензоры более высоких рангов или валентности. Соотношение доминирующих величин в первом приближении выглядит следующим образом: субспиноры - «корни квадратые из спиноров» (или «корни четвёртой степени из векторов») => спиноры - «корни квадратые из векторов» => векторы => тензоры - «векторы, возведённые в степень» (например, матрица - это тензор 2-го ранга, в ОТО фундаментальный метрический тензор, который определяет метрику пространства-времени. Если этот тензор (матрицу) возвести в квадрат, то получим тензор кривизны, который является тензором 4-го ранга и т.д. Однако, существуют ли объекты, описанию которых соответствовали бы тензоры валентности больше 4?. Может ли быть адекватно описана с их помощью сверхчёткая объективная реальность?.)^-

Возникает вопрос, как соотносятся «сверхнечёткое» и «сверхчёткое» - не на логарифмической шкале масштабов или в сознании какого-либо субъекта, а «сами по себе», объективно?. И соотносятся ли они вообще, если иметь в виду онтологический плюрализм и объектно-ориентированную онтологию? Правомочно ли так ставить вопрос, поскольку осознание сущего происходит в контексте концептуального применения антропного принципа, область определения, разрешения, способность решать те или иные проблемы которого задаётся действующим (настоящим, действительным) каузохронотопом? Далее, эта модель сущего открытая или закрытая? И что значит нарастание степени чёткости (дефазификация) при движении, условно говоря, «вверх» - от субмикромира к сверхмегамиру? И насколько подобного рода спекулятивные умозрения соответствуют качественной определённости в организации материи? Сверхчёткость нечёткости и сверхнечёткость чёткости, возможно, совпадают, как суператтрактор и суперрепеллер в концепции синергетического историзма Бранского. И тогда такую модель сущего можно назвать замкнутой для наблюдателя; но она будет открыта в силу специфики своего существования, что актуализирует проблему определения уровня, степени чёткости, возможности фиксации и коррекция понимания наблюдателем данности тех или иных явлений. Следует заметить, что изменчивость не есть суть строгая фиксация конкретной формы существования того или иного явления, объекта. Определённость самого объекта может обладать различными уровнями нечёткости. И это не укладывается в диалектику случайного и необходимого, поскольку случайное и необходимое изначально несёт в себе присутствие агента, учёного, философа как активного наблюдателя. Трагедия заключается в специфике существования самого сознания, как феномена отражения объективной реальности, а, следовательно, объективного отставания от объективной изменчивости и определённости в ней явлений. Если мы и попадём, выдвигая идею, в узел определения изменчивости, с элементами предположения динамики изменений, мы, тем не менее, не обеспечим «абсолютно» следования за онтологией исследуемого объекта в силу объективного отставания реконструкционных возможностей нашего сознания в гностическом или гносеологическом пространстве - отставания по фазе, а, может быть, и не по одной [27]… Тем не менее, развитие идей русского космизма предполагает, что самоопределение человека, «ударная волна» его воли и разума, идёт и пойдёт не только «вверх» - в космос (уже «дошли» до Луны, Венеры, Марса и других планет Солнечной системы, а некоторые космические аппараты вышли за её пределы - это примерно 10⁹ - 10¹¹ м), но и «вниз» (10^-9 м - современный уровень нанотехнологий, 10^-18 м - это уровень современной экспериментальной физики высоких энергий), в микрокосмос и субмикромир, поскольку «электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна…», «там… много места» (В.И. Ульянов (Ленин), В.Я. Брюсов «Мир электрона», Р. Фейнман и др.) [2, т. 1, с. 299-303; 5, с. 527]. В историческом масштабе самоопределение человека, условно говоря, «вверх» и «вниз» идёт примерно с одинаковыми скоростями, что может быть косвенным образом истолковано в пользу утверждения, что человек находится в масштабной центре, как минимум, «своей Вселенной».

Однако, если «масштабная гармония вселенной» зиждется у Сухоноса на «фундаментальной длине», то «квантовый принцип относительности» Бранского приводит к такому квантованию пространственно - временного континуума, при котором не возникает «фундаментальной длины» [28, с. 64].

Разумеется, анализируя сущее, нельзя упускать из виду как традиционные, так и альтернативные подходы, в том числе радикальные, в частности, онтологический микроцентризм Бранского, предполагающий использование «квантовых систем отсчёта». «Квантовый принцип относительности приводит к такому квантованию пространственно-временного континуума Минковского, при котором не возникает фундаментальной длины К. Тем не менее, третья мировая константа существует, но она оказывается зависящей от И и с: её роль играет X = Ис (или, что то же самое а = И/с)… Величину

имеющую размерность «энергия х расстояние», можно рассматривать как своеобразный «квант локализуемости»… С другой стороны., величина

имеет размерность «энергия / ускорение». Поэтому её можно рассматривать как «квант ускоряемости»» [28, с. 62-64; 2, т. 1, с. 111-124]. Если фундаментальной длины в природе не существует - как не существует фундаментальных единиц времени и причинности (минимально или максимально возможных, допустимых) - это разрушает многие теории и концепции, в том числе масштабную гармонию вселенной Сухоноса и его попытки ввести в научное познание на новом витке понимания сущего онтологический макроцентризм и антропоцентризм. В лучшем случае эта «масштабная гармония» будет не вселенской, а локальной, промежуточной и вместе с тем - очередным подготовительным этапом миропонимания и наших измерительно-оценочных возможностей. И тогда представленные на рис. 1 и 3 структуры мироздания следует рассматривать как «строительные леса» будущих теорий и концепций, не более того. Однако, в качестве эвристики возникает вопрос-предположение: могут ли быть соотнесены «квант локализуемости» и «квант ускоряемости» с возможной фундаментальной каузохронотопической единицей, что позволит сконструировать каузохронотопическую масштабную ось мироздания (КХТМ-ось), на которой будут отложены не метры, а м * сек * условную единицу причинности? Или о микродвижении макрообъекта относительно микрообъекта (которое предполагает использование «квантовых систем отсчёта») говорить не приходится. Это чисто умозрительное соображение, нам его никак не проверить, экспериментально не подтвердить и не опровергнуть; оно неверифицируемо, как, впрочем, и суператтрактор (для нас). Но оно вполне укладывается в онтологическую схему диалектического материализма, надо признать, движение - атрибут материи. Да и в учение Гераклита - тоже: всё течёт, всё изменяется…

Во втором параграфе рассматриваются возможности появления суперпринципа, который будет иметь отношение к «единой теории сущего», «супертеории всего», в частности, к «суперсиле» [29] и другим феноменам уровня «сверх». В этой связи отмечаются тенденции к объединению и обобщению таких универсальных принципов, как принцип историзма; принцип относительности; принцип дополнительности; принцип симметрии; принцип антропности; принцип голографичности; принцип масштабности.

В третьем параграфе делаются первые шаги к формулировке закона сохранения информации в комплексной форме.

В четвёртом параграфе рассматривается онтологический статус отрицательности, мнимости, отчасти, виртуальности в научных картинах мира и в современных концепциях мироздания, затрагивается фундаментальный вопрос: «Что значит существовать?»

Второй том посвящён культурно-историческим, философским основаниям и традициям, современности русского космизма. В научнофилософском аспекте рассматриваются личности, интеллектуальные биографии русских космистов, их взгляды, учения, теории, ситуации, имеющие отношение к общему делу, их участие и вклад в тезаурус русского космизма. Среди них: М.В. Ломоносов, В.Ф. Одоевский, А.В. Сухово - Кобылин, Н.Ф. Фёдоров, В.С. Соловьёв, НА. Умов, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, НА. Бердяев, В.Н. Муравьёв, А.К. Горский, НА. Сетницкий, К.Э. Циолковский, В.И. Вернадский, АЛ. Чижевский, Н.Г. Холодный, В.Ф. Купревич, А.К. Манеев, А.Ф. Лосев, И.А. Ефремов, Л.Н. Гумилёв, НА. Козырев, В.В. Налимов, Э.В. Ильенков, В.П. Бранский, С.В. Кричевский…

Во 2-й том также вошли не утратившие своей актуальности фрагменты трудов русских космистов, редко публикуемых или недальновидно забытых. Несмотря на разные культурно-исторические эпохи, мировоззренческие ориентации и взгляды - вплоть до прямо противоположных - проводится и утверждается мысль, что русский космизм как явление не только объединяет их всех, но и оправдывает исторически! Русский космизм широк и разнообразен. Даже противоречив, в некоторых аспектах своего существования, развития, как живое, развивающееся учение. Мы не стали концептуально сужать феномен, наоборот, стремились к всеохватности рассматриваемого явления, полноте его выражения и представления. Поэтому в одном томе, под одной обложкой, в рамках одного и того же мировоззрения, приводятся прямо противоположные мировоззренчески значимые суждения, положения, убеждения. К примеру, Ильенкова: «Впереди крайне неустойчивое состояние, связанное с деятельностью «мыслящего духа» [30]» и Бранского: «Впереди сверхустойчивое состояние, абсолютно устойчивое к воздействию абсолютного хаоса» [23; 24; и др.]. Или онтологический микроцентризм Бранского [28, с. 62-64; 2, т. 1, с. 111-124] и онтологический макроцентризм и возрождающийся на новом витке миропонимания антропоцентризм Сухоноса [25; 2, т. 1, с. 296-299; 6; 26]. Русский космизм исторически оправдывает и объединяет их всех, являясь выражением роста и расширения цивилизации и культуры, их возможностей, вдаль и вглубь мироздания, экспансии разума, сознания в бесконечность большого и бесконечность малого, пространственно-временную и причинноследственную даль и глубь. Особенно это становится понятным, если рассматривать русский космизм в открывающейся перспективе, как проект! В таком виде он способен бросить вызов руководящим положениям культуры геоцентризма. Ставить основополагающие вопросы, касающиеся современной социальной жизни, пересматривать то, что принимается как данность и тем самым, генерировать свежие идеи. Это именно то, что нам сейчас нужно! Нам нужна новая русская идеология, русская философско-мировоззренческая доктрина, которой можно было бы присягнуть, и которая обеспечила бы не просто выживание, более или менее комфортное, сохранение имеющегося (что, безусловно, важно), но и внесение существенного, а, может быть, и определяющего вклада в сверхценность - устойчивость нового уровня нашей цивилизации и культуры, к которому мы все так или иначе стремимся.

В третий том вошли: заключение, список использованной литературы, словарь понятий и терминов и ряд приложений, в том числе «Манифест русского космизма», суть которого содержится в философии «Общего дела» Фёдорова, «Космической философии» Циолковского, в работах их последователей: «Земля - колыбель человечества, но нельзя вечно жить в колыбели». В погоне за пространством, временем, причинностью (поскольку без овладения причинностью невозможно сознательно перемещаться в космическом пространстве - туда, куда нам надо, а не туда, куда нас несёт по воле случая - и воскрешать умерших), в стремлении овладеть веществом, энергией, информацией и сущим в целом, человечество выходит в космос, чтобы затем - исходя из воли к могуществу, стремления к совершенству, к обеспечению преимуществ существования - стать сверхчеловечеством, соизмеримым по мощи воздействия и возможностям со своим космическим домом - Вселенной!»

Объективный, непреходящий, не зависящий от случайных точек зрения смысл жизни заключается в том, чтобы внести свой вклад в абсолютно устойчивое произведение - мироздание, присутствовать в его качественной определённости.

Все мы причастны к сущему, находимся на неком уровне его существования и возможностей, поиск основ которого продолжается… Но дело не в том, чтобы на основании известного, так или иначе познанного, поверить в то, что действительно есть, существует так, как оно и должно было быть, подчиняясь неким закономерностям и законам - тем более, смириться с таким «поставом», «вписаться» в него! - а в том, чтобы изменить существующее, действию одних законов противопоставить действие других, устранить ненужное и создать такое мироздание, каким оно должно быть в соответствии с нашими желаниями, волей к полномасштабной жизни и творчеству, которое есть «выход из себя», преодоление себя, своей природы и «обречённого» земного существования и вместе с тем - введение в сущее небывалого, абсолютной новизны!.

Бесконечность вселенной и необратимость существования - основные мировоззренческие вызовы «конечному» присутствию человека в сущем. Но каким бы ни был «постав», и какими бы ни были мы сами - основополагающим принципом нашей деятельности остаётся героическое творчество!. Борьба за наше мироздание, за обеспечение преимуществ существования в нём, за возрастание онтологического статуса, за принадлежность к вездесущности и всевозможности!

В поисках «высшей идеи существования» (Достоевский) надо идти навстречу «космической философии» (Циолковский)!

«Всё сущее - увековечить, безличное - вочеловечить, несбывшееся - воплотить!» (Блок).

Восстановить мир и продолжить бесконечное и всевозможное существование!

1. Малышев Ю.М., Семенов А.Г., Семёнов О.П., Сергеев В.М. Русский космизм как проект. В 3 т. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та Петра Великого, 2018.

2. Семёнов А.Г., Малышев Ю.М., Горохов В.Л. Быть или не быть: проблема мироздания в современной науке и технике. Saarbrьcken, Deutschland: Palmarium Academic Publishing. 2015. - 104 с.

3. Малышев Ю.М., Семенов А.Г., Семёнов О.П. Феномен мироздания: за и против. СПб.: Изд-во Политехнич. ун-та Петра Великого, 2016. - 582 с.

4. Малышев Ю.М., Семенов А.Г., Семёнов О.П. Фазиверс. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та Петра Великого, 2017. - 842 с.

5. Сухонос С.И. Перспективы развития русского космизма в XXI веке. URL: https://vk.com/ruscosmizm (дата обращения 11.10.2018).

6. Максимилиан Волошин. Из цикла «Облики», 1913. URL: http://www.stihi-xix-xx-vekov.ru/voloshin204.html

7. Солодухо Н.М. Русский космизм как духовно-идейный источник технического освоения космоса. URL: http://readings.gmik.ru/lecture/2015 - RUSSKIY-KOSMIZM-KAK-DUHOVNO-IDEYNIY-ISTOCHNIK - TEHNICHESKOGO-OSVOENIYA-KOSMOSA.

8. Гиренок Ф.И. Русские космисты (Из цикла «Страницы истории отечественной философской мысли»). М.: Знание, 1990. - 64 с. - (Новое в жизни, науке, технике. Серия «Философия и жизнь»; №2).

9. Русский космизм: Антология философской мысли / Сост. С.Г. Семеновой, А.Г. Гачевой. М.: Педагогика-Пресс, 1993. - 368.

10. Иванов В.Г., Солдатов А.В. Проблема мироздания в науке и культуре. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994. - 180 с.

11. Куракина О.Д. Русский космизм: предпосылки, генезис, перспективы // Космизм и органицизм: эволюция и актуальность. Материалы V Международной научной конференции. 27 - 28 октября 2017. Под ред. О.Д. Маслобоевой, И.А. Сафронова. СПб: СПбГЭУ, 2018.

12. Гачева А.Г. Философия русского космизма и особенности её представления в фёдоровской энциклопедии // Идеи К.Э. Циолковского в контексте современного развития науки и техники. Материалы 53-х Научных чтений памяти К.Э. Циолковского. Калуга: Изд-во АКФ «Политоп», 2018. С. 270-273.

13. Казютинский В.В. Космизм и антикосмизм начала XXI в. ГМИК им. К.Э. Циолковского. Калуга. Секция «Космонавтика и общество: философия К.Э. Циолковского», 2011. иКК http://readings.gmik.ru/lecture/2011-KOSMIZM-I-ANTIKQSMIZM-NACHALA - НШ-У.

14. Варава В.И. Неведомый Бог философии. М.: Летний сад, 2013. С. 164-176.

15. Огурцов А.П. Русский космизм (Обзор литературы и навигатор по сайтам Интернета). Ц^: http://vox-journal.org/content/vox4-11ogurcov.pdf

16. Фёдоров Н.Ф. Небесные науки как факт и как проект // Фёдоров Н.Ф. Собр. соч. в 4-х томах. Т. 2. - М., 1995. - С. 240-241.

17. Фёдоров Н.Ф. Бессмертие как привилегия сверхчеловеков (По поводу статьи В.С. Соловьёва о Лермонтове) // Фёдоров Н.Ф. Собр. соч. В 4-х томах. Т. 2. М., 1995. С. 136-140.

18. Чижевский А.Л. Теория космических эр // Циолковский К.Э. Грёзы о Земле и небе: Научно-фантастические произведения. Тула: Приокское кн. изд-во, 1986. С. 419-430.

19. Малышев Ю.М. Выступление в дискуссии на Круглом столе «Современные вопросы истории науки и методологии науки и техники». СПб. Ф ИИЕТ РАН. 27.10.2017.

20. Бранский В.П. Искусство и философия: Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи. Калининград: Янтарный сказ, 1999. - 703 с.

21. Синергетическая философия истории (коллективная монография под редакцией В.П. Бранского и С.Д. Пожарского). СПб., 2009. Ц^: http://phi1osophy.spbu.ru/bransky/sinergetics_phi1osophy_of_history.