Понятие нравственного и его интерпретация в гегелевской "Системе нравственности"

Вообще Гегель придает важное значение труду и объясняет разницу между тем, как труд понимается в двух описанных им потенциях. Если в первой потенции труд предстает как некое идеальное отношение, то во второй - как реальный процесс, благодаря которому объект получает бытие в качестве реально определенного. Понятие труда Г егель использует и дальше. Чем более осознанная и разумная деятельность описывается, тем более высокой ступени развития она принадлежит.

Далее Гегель применяет метод субсумирования к живым объектам - растениям и животным. Растение - это живой объект, подведенный под понятие (С. 283). Труд в отношении растений направлен на неорганическую природу, какой-то элемент стихии (почва, камень, вода и т.д.). Подобный труд не затрагивает непосредственно «жизненность» растения. Животное есть понятие живого, подведенное под созерцание. Субсумирование здесь Гегель определяет как обуздание особенностей животного, а труд уже направлен на его органическую природу. И действительно, на раннем этапе развития человечества труд, направленный на выращивание растений и на содержание животных, представляется разным по затраченным усилиям, хотя бы в силу того, что в первом случае могут быть достаточными только своевременный полив и сбор урожая, тогда как во втором случае нужно приручать, создавать необходимые условия для жизни, думать о пропитании животных и т.д.

Следующая важная потенция, объединяющая в себе всеобщее и индивидуальное - это человек. Гегель также определяет ее как тождество потенций растения и животного (С. 286). Взаимодействия между людьми описываются им опять же в трех потенциях: чувство (любовь), отношения родителей и детей, всеобщее взаимодействие и образование. Любовь не принадлежит сфере нравственности, поскольку это отношение имеет природный характер, и в его основе лежит вожделение, при котором не может быть абсолютного равенства.

Кроме того, Гегель тесно связывает данную потенцию с чувством принадлежности к какому-либо роду. В отношениях родителей и детей происходит снятие бытия природы. Ребенок как бы объединяет две индивидуальности в себе, обретая более высокую степень субъективности. На этом уровне происходит снятие общего чувства, и каждый становится отдельным, самостоятельным индивидом.

Наконец, мы переходим к третьей потенции природы, призванной быть некоторым важным промежуточным этапом, объединяющим две предыдущие потенции. Гегель пишет: «но так как данная потенция сама есть целокупность, то выступить вперед и быть реальным должно разумное как таковое, которое в представлении о формальной потенции оставалось скрытым. Это разумное как раз и является тем, что входит в средний термин и содержит в себе что-то от природы субъективного и объективного, или есть посредничающее для обоих» (С. 288). Таким образом, третья потенция является в некотором роде связующим звеном для первых двух. Именно благодаря ей природное приобщается к разумному и происходит дальнейшее жизненное развитие. Данная стадия служит некоторым промежуточным подведением итогов развития предыдущих потенций, точкой безразличия. Именно здесь возможно реальное тождество, а не формальное, как было ранее. Гегель описывает три ступени данной потенции: ребенок, орудие, речь.

Ребенок являет собой доказательство разумности природы. Именно в нем снимаются различия полов и происходит единение родителей. Он являет собой реализацию тождества двух индивидов и сам существует как индивид. Это, своего рода, пример непосредственной реализации гегелевского снятия, при котором сохраняются предыдущие моменты противоположностей, но при этом есть переход на качественно новый уровень.

Орудие представляет собой «средний термин» между человеком и объектом труда. Посредством изобретения орудий труд становится разумным и доступным каждому субъекту. И действительно, благодаря различным инструментам неравенство в физической силе и выносливости перестает играть основную роль в трудовой деятельности.

Речь является своего рода тождеством двух явлений - ребенка и орудия: «этот идеализированный разумный средний термин есть речь, орудие разума, дитя интеллигентного существа» (С. 291). Среди потенций речи Гегель выделяет жест, телесный знак и звуковую речь.

Подводя итог потенции природы, Гегель отмечает ее отрицательную сторону, выражающуюся в нужде, естественной смерти, насилии и разрушении со стороны природы или людей. Для того, чтобы выйти на духовно и разумно более высокий уровень развития, необходимо установить другие потенции, не принадлежащие сфере природного.

Вторая основная потенция - потенция бесконечности, идеальности - также состоит из трех субпотенций. В первой из них Гегель рассматривает такие моменты, как машина (более развитое орудие труда), продукт труда и право на собственность. Во втором разделе речь идет о стоимости, обмене, договоре, исполнении работы. Третья субпотенция охватывает анализ денег, торговли, а также форм человеческих отношений. Здесь мы можем познакомиться с первыми размышлениями Гегеля на тему господства и рабства, которые получат более детальное продолжение в «Феноменологии духа». Завершает первый раздел рассмотрение брака и семьи. Интересно, что Гегель рассматривает брак именно как акт договоренности между людьми, как некий контракт, в отличие от рассматриваемой ранее семьи как союза двух людей, полностью реализующих себя в ребенке.

Подведем некоторые итоги первой главы. Во-первых, данная часть является методологически наиболее выдержанной. Как мы видели, Гегель не всегда сохраняет то деление, которое обозначил во введении, но все же он как будто каждый раз пытается вернуть своему тексту задуманную форму. В дальнейшем он все больше уходит от этой схемы потенцирования и субсумирования, деление будет крупнее и как будто бы формальнее. Во-вторых, мы действительно, как правильно заметил Новгородцев, видим здесь не только рассуждения на темы объективного, но и субъективного духа: ощущение, потребность, ребенок и т.д. Таким образом, «Система нравственности» охватывает гораздо более широкий набор знаний и явлений, чем те, которые в итоге войдут в «Нравственность» как часть объективного духа в системе Гегеля.

Вторая глава посвящена негативному и начинается с достаточно обширных предварительных замечаний, где Гегель объясняет, почему есть необходимость включить рассматриваемые здесь явления в область абсолютной нравственности. Он говорит о том, что до сих пор все сказанное относилось к единичному и формальному, а это нельзя назвать абсолютным. Познание абсолютного предполагает познание противоположностей, соответственно, мы должны исследовать как позитивное, так и негативное. И действительно, размышляя над тем, как происходило развитие человечества, как проявляются исторические события, мы не можем отбросить все то, что не вызывает у нас положительных эмоций, забыть об этом и не вспоминать. Войны, преступления, несправедливость часто играют гораздо более важную роль в жизни общества, чем нам этого хотелось бы. Тем не менее, вопрос о том, как мы понимали бы добро, не будь зла, все еще остается во многом открытым. «В абсолютной связи с преступлением находится справедливость возмездия. Здесь мы имеем дело с абсолютной необходимостью, которая их связывает, ибо одно есть противоположное другого, одно - противоположная субсумция другого» (С. 313). Другими словами, для того, чтобы познать абсолютную нравственность, мы должны рассмотреть ее во всех аспектах, в том числе и в ее полном отрицании.

Мы не будем подробно описывать построения потенций в этой части, но кратко обозначим, какие моменты интересуют Гегеля. Речь здесь идет о таких явлениях, как природное уничтожение, ярость, ограбление, принуждение, угнетение, убийство, месть, борьба, честь, война. Гегель описывает эти неприятные страницы из истории человечества, как обычно, отстраненно и всеохватывающе, но при этом достаточно точно. Это создает ощущение неизбежности негативного в человеческом мире.

Наконец, третья, заключительная глава посвящена непосредственно нравственности. Гегель отмечает, что в рассмотренных ранее потенциях мы имеем дело либо с особенным, либо с всеобщим. Однако в том виде, в котором они были представлены, они не могут быть причастны абсолютной нравственности. Так же и природная нравственность не принадлежит искомой идее. Заметим, что семья еще не включена Гегелем в сферу нравственности, а является лишь последней ступенью нравственного в природе. В абсолютной нравственности происходит объединение единичного и всеобщего: «В нравственности, таким образом, индивидуум существует вечно; его эмпирическое бытие и образ действия является просто всеобщим, ибо на лицо не индивидуальное, которое действует, но всеобщий абсолютный дух в нем» (С. 326). Становится понятно, почему для Гегеля именно народ воплощает в себе абсолютную нравственность. Он, будучи множеством индивидуумов, вместе с тем выступает как некая единичная сущность. Кроме того, в народе снимается природная сторона, он являет собой точку полного безразличия: «как народ есть живое безразличие и природное различие целиком уничтожено, индивидуум созерцает себя в каждом как самом себе, - он достигает наивысшей объективности, присущей субъекту; и это тождество всех... есть... абсолютное и созерцаемое» (С. 327). Именно такое тождество и является абсолютным, познанным, способным к самосозерцанию и рефлексии.

В идее абсолютно нравственного Гегель выделяет два основных момента: государственное устройство, или покой, и правление, или движение. Возникает вопрос, почему Гегель в данном случае в отличие от предыдущих разделов не рассматривает тождество этих двух потенций. Надо сказать, что и по характеру письма, и по использованию терминов последняя глава значительно отличается от предыдущих, особенно от первой. Так, например, Гегель гораздо реже говорит о потенциях и чаще использует слово «моменты». Складывается впечатление, что, вооружившись принципами философии Шеллинга и замыслом построить на их основании свой текст, Гегель постепенно либо теряет интерес к такому схематизированному изложению, либо понимает, что не может применить данную методологию ко всем темам исследуемого предмета. В любом случае, с каждой страницей перед нами предстает все менее упорядоченная структура, но все более четко вырисовываются детали - пока еще не везде продуманные, местами противоречивые - именно гегелевской философии, которая полностью проявит себя в «Феноменологии духа». Возможно, именно неудача в следовании шеллинговской методологии и заставила Г еге- ля отложить данный текст и отказаться от его печати.

Но вернемся к сфере нравственного. В первом разделе «Государственное устройство» Гегель говорит о народе как об органической целокупности и переходит к описанию нравственности как покоя.

Нравственность здесь делится на абсолютную, относительную и доверие. В некотором смысле они являются для Гегеля добродетелями, присущими народу. И как в государстве Платона определенным добродетелям соответствуют определенные сословия, так и у Гегеля вышеописанные формы нравственности реализуются через три типа сообществ: абсолютное сословие, или власть, сословие добропорядочности, или торговое сословие, и сословие несвободной, или природной, нравственности, которое он также называет крестьянским сословием. Под абсолютной нравственностью понимается «безразличие всех добродетелей... абсолютная жизнь в отечестве и для народа... абсолютное бескорыстие. абсолютное образование. высшая свобода и красота» (С. 330). Такая нравственность обладает оттенком божественного, объемлет все добродетели, способна защититься от врага. Ей присуща храбрость, которая для Гегеля и является безразличием добродетелей. Совершенно понятно, что такая нравственность служит миссии вооруженной защиты своего народа от чужого.

Относительная нравственность - это добропорядочность, соблюдающая справедливость и закон. Она призвана защищать людей от нужды, помогать, усматривать дурные поступки, жертвовать, платить налоги, поддерживать некоторое экономическое и социальное равенство. Но она не может постичь суть абсолютной нравственности, в ее силах лишь иметь на этот счет некоторые суждения: «ее разум осужден осознавать абсолютную нравственность в качестве всего лишь идеи» (С. 334).

Доверие нуждается в том, чтобы им руководили. Оно не способно полагаться на собственный рассудок, который часто приводит к страху быть обманутым. Доверием движет чувство необходимости и чувство доверия к более высокому управляющему сословию. Оно верит в божественное и вследствие этого способно быть отважным.

Не будем более останавливаться на описании сословий, однако отметим, что это деление выглядит весьма схематично и отвлеченно, а также не учитывает уже существовавший на тот момент рабочий класс. Это выглядит особенно странным, поскольку в этом же тексте Гегель уделяет внимание машинному труду, а также анализирует «тупой» механический труд человека и постепенное его отчуждение. Кроме того, далее Г егель введет еще и ремесленное сословие, которое здесь, видимо, не укладывалось в трехчастную схему.

Заключительная глава произведения посвящена правительству, которое может выступать в форме абсолютного правительства и правительства единичных потенций.

Абсолютное правительство «являет собой первое сословие» (С. 344), но в то же время абсолютное правительство должно поддерживать все сословия и для этого выступать как некая безразличность. Таким образом, Гегель находит компромисс: правительство должно формироваться из старцев и жрецов, которые уже, скорее, составляют некое «идеальное» сословие, своего рода надсословие. Старец в силу возраста «существует уже наполовину умершим» (С. 346), соответственно, он уже в большей степени принадлежит всеобщему, нежели индивидуальному. Такое положение позволяет ему одновременно и принадлежать абсолютному сословию, и как бы возвышаться над ним. Подобное справедливо и в отношении жреца, с той лишь разницей, что он частично существует в сфере божественного, но также полностью не принадлежит привычной для других реальности. Природа и бог выступают здесь как форма безразличного, как орудие и посредник между идеей абсолютной нравственности и ее воплощением. «Таким образом, старость есть тело абсолютного безразличия по отношению ко всем сословиям. Она лишена индивидуальности... жречество существует как безразличие, не вверенное природе, а отнятое у нее» (С. 347), т.е. истинный представитель правительства - это старец, ведущий жизнь жреца, и жрец, достигший возраста старца.

Гегель возводит абсолютное правительство в ранг выразителя божественной воли на земле. Эта высшая потенция нравственности находится над всеми сословиями и является абсолютной тождественностью. Оно есть «явление бога. Его слова суть божьи изречения, и оно не может являться и быть ни под какой другой формой. Оно есть непосредственное жречество всевышнего, в святыне которого оно держит с ним совет и получает его откровения; все человеческое и всякая иная санкция здесь сняты» (С. 350-351).

В качестве дополнения и даже противопоставления абсолютному правительству Гегель вводит всеобщее правительство, которое есть причина движения, в то время как рассмотренное ранее правительство - «покоящаяся субстанция всеобщего движения», «абсолютное постоянное» (С. 351). Всеобщее же правительство изменчиво, реально, оно выступает как «определенность народа в данное время». Гегель, опираясь на Канта, выделяет три вида государственной власти: «полагание всеобщего - как законодательная власть; идеальное субсумирование - как судебная власть вообще, как справедливость; реальное субсумирование - как исполнительная власть» (С. 353). Тем не менее, вышеперечисленные формы власти для Гегеля являются, по сути, идеализациями, и могут быть действительно реализованы только при условии, если будут находиться в руках одного индивидуума, представляющего исполнительную власть. Именно она является настоящим правительством, другие формы власти сами по себе - пустые абстракции. Каким именно образом происходит взаимодействие абсолютного и всеобщего правительств, Гегель не уточняет. Ясно лишь то, что абсолютное правительство стоит над всеобщим и обладает неким божественным правом на власть, которую осуществляет исходя из свободы и воли. Некоторую подсказку дает гегелевское замечание о том, что идея абсолютного правительства встречалась и раньше, но была совершенно пустой и формальной, как, например, фихтевский эфорат. Но каким образом Гегель хочет преодолеть этот недостаток, он не раскрывает.

После описания правительств Гегель переходит к анализу систем правления. Первая из них - система потребностей, или «система всесторонней физической взаимозависимости» (С. 355). Ни одно сословие не существует изолированно от других. Труд и деятельность одних направлена на удовлетворение потребностей других. Это ясно видно при знакомстве с предыдущими разделами гегелевского текста. Здесь Гегель рассматривает эту тему в отношении отдельного человека, живущего в обществе. Ни один человек не в состоянии обеспечить все свои потребности и нужды. Вне зависимости от вида деятельности мы не можем быть уверенными в том, что, если сегодня все складывается хорошо и наша работа с избытком оплачивается, то и завтра все будет без изменений. Есть обстоятельства, над которыми мы не властны. Вместе с тем то, какой достаток способен иметь человек, зависит от общей экономической ситуации, т.е. от того, как в совокупности выглядят успех или неудача в этой сфере у других людей, сравниваемые Гегелем с «непрестанно вздымающейся и падающей волной» (С. 356). И вот, в какой-то момент появляется правительство «как бессознательное, слепое, целое потребности и видов ее удовлетворения» (С. 356). Оно призвано обеспечивать целостность нравственного, препятствуя чрезмерному обогащению и появлению крайней нищеты, поскольку эти процессы могут угрожать целостности народа. С появлением сильного финансового расслоения внутри сословия (Гегель здесь приводит в пример ремесленное сословие и оговаривается, что оно в свою очередь делится на другие подсословия) «абсолютная связь народа, нравственное» (С. 360) исчезают, и народ распадается. Чтобы этого не допустить, правительство может применять различные меры, например, препятствовать высокой прибыли, принуждать к труду. Кроме того, соблюдение сословиями определенных законов также делает его представителей зависимыми, но в данном случае лишь нравственно. Задача правительства - заботиться о каждом сословии, но прежде всего - о высшем, поскольку оно «живет в постоянной и абсолютной всеобщей нужде» (С. 361). Кроме того, Гегель обсуждает, каким должно быть налогообложение, как нужно оценивать недвижимое имущество и т.д.

Вторая система правления носит название системы справедливости и затрагивает темы собственности и правосудия. Право на владение некоторой вещью должно быть признано, и правительство является субъектом правосудия. Гегель выступает за такое право, которое будет объективно для любого человека и будет рассматривать его и как некое всеобщее лицо, и как данного конкретного индивида: «Право восходит к единичности и является абстракцией всеобщности, поскольку в нем должна заключаться единичность» (С. 364). Гегель также проводит различие в понимании гражданского и уголовного правосудия. Если первый тип правосудия имеет дело с «определенностями», т.е. с тем, что определено человеком как его собственность, то уголовное правосудие разрешает споры, в центре которых находится индивид как целостность, как реально существующая личность. В зависимости от тяжести преступления против всеобщности Гегель выводит три типа наказаний: гражданское наказание; уголовное наказание; война.

Наконец, третья система правления - это система дисциплины. Эта система, как и предыдущие, затрагивает всеобщее, но развертывающееся на более высокой стадии, абсолютное, но такое, которое определяется как особенное. Она охватывает широкий круг явлений, таких как воспитание, образование и дисциплина и, наконец, рождение детей. Все это призвано поддержать целостность нравственности, укрепить связь внутри народа, обогатить его и даже расширить границы государства. Это выражает сферу социальных отношений, влияние на индивида как на единичность всеобщего, на его разум и духовность. Описание данного раздела крайне коротко, но при этом достаточно ёмко. Так, среди способов выражения дисциплины Гегель называет не только полицию, подготовку к войне, испытание в ней отдельного человека, но и обычаи, порядок. К сфере образования относятся также науки, изобретения, философия, таланты, образующий себя, обсуждающий и сознательный народ. Рождение детей Гегель связывает с объективным становлением человека в качестве представителя конкретного народа и даже с процессом колонизации.

Последний раздел текста, также оставшийся незаконченным и во многом представляющий по форме заметки, повествует о свободном правлении. Гегель выделяет три формы такого правления - демократию, аристократию и монархию, а также эти же три формы соответственно в качестве несвободного правления - охлократию, олигархию и деспотию. Эти две группы режимов по сути представляют собой только три типа правления, различающиеся в зависимости от отношения правительства к подданным. Данное тематическое деление опять напоминает нам сюжет из античной философии, но на этот раз принадлежащий Аристотелю. Ни одна из этих форм не лишена недостатков. Монархия, по мысли Гегеля, является абсолютной реальностью «нравственности в индивидууме» (С. 367), где монарх обязательно должен быть сторонником какой-либо религии. При этом «чем больше народ един сам с собой, с природой и нравственностью, тем больше вбирает он в себя божественное и теряет его в этой противостоящей ему религии» (С. 367), постепенно освобождаясь от нее. При этом монархию отличают большие владения и право наследования. Такой абсолютизм является, по мнению Гегеля, наихудшей формой. Аристократия отличается правлением многих, а демократия является абсолютной реальностью «нравственности во всех». В силу того, что данный раздел носит черновой характер, мы не можем точно сказать, какова была идея Гегеля и какую из форм правления он в итоге поставил бы выше других.

Заключение

В рассмотренной системе нравственного Гегель не ограничивается повторяющимися мотивами в области естественного права Нового времени, такими как естественное состояние, договор, этика, право, а также методами их выведения и доказательства. Он затрагивает по большому счету все без исключения феномены социальной жизни и выстраивает действительно существующую сферу нравственного, не имеющую пока ничего общего с моралью: Гегель предлагает богатую феноменологию абсолютной нравственности как сферы социального, и посредством такого чрезмерного наполнения схематизация, которую Гегель перенимает у Шеллинга, не выдерживает натиска и приходит в негодность. Попытка вывести абсолютную нравственность через потенцирование уступает богатству содержания текста. Практическое чувство, работа, орудие, машина, признание, обмен, договор, деньги, торговля, господство и рабство, преступление - все это предшествует выведению понятия абсолютной нравственности, включающему такой обширный круг явлений, как народ, государственное устройство, правительство, правосудие, учение о формах государственности и их связи с религией.

Гегель, с одной стороны, тематически расширяет учение о нравственности, с другой же стороны, исключает из него те понятия, с которыми обычно связана данная тема: в его понимании нравственность описывает всевозможные стороны жизни общества, однако не имеет ничего общего с этикой как таковой. Дуальность учения о праве и учения о добродетели у Канта, а также основоположений естественного права и системы учения о нравах у Фихте была преодолена в попытке Гегеля унифицировать эту сферу знания. Ключевым понятием такой дисциплины, имеющей новое содержание и даже подразумевающей отход от традиционного философского толкования предмета, становится именно нравственность в особенном смысле, а не естественное право, добродетель и т.д.

«Система нравственности» представляет собой одну из первых попыток Гегеля выстроить целостный, действительно системный взгляд на данную сферу, но по каким-то причинам так и оставшуюся неоконченной. Тем не менее, она чрезвычайно важна для понимания философской эволюции Гегеля.

Список литературы

1.Гегель Г.В.Ф. Позитивность христианской религии // Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет. Т. 1. М.: Мысль, 1970. С. 87-207.

2.Гегель Г.В.Ф. Различие между системами философии Фихте и Шеллинга (окончание) // Кантовский сборник. №1(15). 199о. С. 127-157.

3.Гегель Г.В. Ф. Система нравственности // Гегель. Политические произведения. М.: Наука, 1978. С. 276-367.

4.Лукач Д. Молодой Гегель и проблемы капиталистического общества. М.: Наука, 1987. 616 с.

5.Маркузе Г. Разум и революция. СПб: Владимир Даль, 2000. 541 с.

6.Мотрошилова Н.В. Путь Гегеля к «Науке логики». М.: Наука, 1984. 351 с.

7.Новгородцев П. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве. Два типических построения в области философии права. М: Унив. типография, 1901. 248 с.

8.Шеллинг Ф.В.Й. Изложение моей системы философии // Шеллинг Ф.В.Й. Изложение моей системы философии. СПб: Наука, 2014. С. 23-188.

9.Шеллинг Ф.В.Й. Система трансцендентального идеализма // Шеллинг Ф.В.Й. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1987. С. 227-489.

10.Hegel G. W.F. System der Sittlichkeit [Critik des Fichteschen Naturrechts]. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 2002. XXXIX + 85 S.

11.Heller H. Hegel und der nationale Machtstaatsgedanke in Deutschland. Leipzig; Berlin: Verlag U. Druck von B.G. Teubner, 1921. 210 S.

12.Jaeschke W. Hegel-Handbuch. Stuttgart: J.B. Metzler Verlag, 2016. 540 S.

13.Rosenzweig F. Hegel und der Staat. Erster Band. Lebenstationen. Mьnchen und Berlin: Verlag von R. Oldenbourg, 1920. 252 S.

14.Schelling F. W.J. Fernere Darstellungen aus dem System der Philosophie // Ausgewдhlte Schriften in 6 Bдnden. Bd. 2: 1801-1803. Frankfurt am Main: Surkamp- Verlag, 1985. S. 77-167.

15.SchmidtS. Hegels System der Sittlichkeit. Berlin: Akademie Verlag, 2007. 280 S.

16.Tillich P. Mystik und Schuldbewusstsein in Schellings philosophischer Entwicklung // Tillich P. Frьhe Hauptwerke. Gesammelte Werke. Bd. 1. Stuttgart: Evangelisches Verlagswerk, 1959. S. 11-108.

References

1.Hegel, G.W.F. “Razlichie mezhdu sistemami filosofii Fichte i Shellinga (okon- chanie)” [The Difference Between Fichte's and Schelling's System of Philosophy (ending)], Kantovskiy sbornik [Kantian journal], №1(15), 1990, pp. 127-157. (in Russian)

2.Hegel, G.W.F. “Positivnost' khristianskoi religii” [The positivity of the christian religion], in: G.W.F. Hegel, Raboty raznykh let [Works of different years]. Vol. 1. Moscow: Mysl' Publ., 1970, pp. 87-207. (in Russian)

3.Hegel, G.W.F. “Sistema nravstvennosti” [System of ethical life], in: G.W.F. Hegel. Politicheskie proizvedeniya [Political works]. Moscow: Nauka Press, 1978, pp. 276-367. (in Russian)

4.Hegel, G.W.F. System der Sittlichkeit [Critik des Fichteschen Naturrechts]. Hamburg: Felix Meiner Verlag, 2002. XXXIX + 85 S.

5.Heller, H. Hegel und der nationale Machtstaatsgedanke in Deutschland. Leipzig - Berlin: Verlag U. Druck von B.G. Teubner, 1921. 210 S.

6.Jaeschke, W. Hegel-Handbuch. Stuttgart: J.B. Metzler Verlag, 2016. 540 S. Lukacs, G. Molodoi Gegel'iproblemy kapitalisticheskogo obschestva[The young Hegel]. Moscow: Nauka Press, 1987. 616 p. (in Russian)

7.Marcuse, H. Razum i revolutsiya [Reason and Revolution]. Saint-Petersburg: Vladimir Dal' Publ., 2000. 541 p. (in Russian)

8.Motroshilova, N.V. Put'Gegelya k«Nauke logiki»[The way of Hegel to «Science of Logic»]. Moscow: Nauka Press, 1984. 351 p. (in Russian)

9.Novgorodtsev, P. Kant i Gegel' v ikh ucheniyah o prave i gosudarstve.Dva tipicheskikh postroeniya v oblasti filosofii prava [Kant and Hegel in their theories of law and the state.Two typical constructions in the Field of Law Philosophy]. Moscow: Universitetskaya Publ., 1901. 248 p. (in Russian)

10.Rosenzweig, F. Hegel und der Staat. Erster Band. Lebenstationen. Mьnchen und Berlin: Verlag von R. Oldenbourg, 1920. 252 S.

11.Schelling, F.W.J. Fernere Darstellungen aus dem System der Philosophie, in: F.W.J. Schelling. Ausgewдhlte Schriften in 6 Bдnden. Bd. 2: 1801-1803. Frankfurt am Main: Surkamp-Verlag, 1985, S. 77-167.

12.Schelling, F.W.J. Sistema transcendentalnogo idealizma [System of transcendental idealism], in: F.W.J. Schelling. Sochineniya v 2 tomah [Works in 2 vols.]. Vol. 1. Moscow: Mysl' Publ., 1987, pp. 227-489. (in Russian)

13.Schelling, F.W.J. “Izlozhenie moei sistemy filosofii” [Presentation of my system of philosophy], in: F.W.J. Schelling. Izlozhenie moei sistemyfilosofii [Presentation of my system of philosophy]. St-Petersburg: Nauka Press, 2014, pp. 23-188. (in Russian)

14.Schmidt, S. Hegels System der Sittlichkeit.Berlin: Akademie Verlag, 2007. 280 S. Tillich, P. “Mystik und Schuldbewusstsein in Schellings philosophischer Entwicklung”, in: P. Tillich. Frьhe Hauptwerke. Gesammelte Werke. Bd. 1. Stuttgart: Evangelisches Verlagswerk, 1959, S. 11-108.

Размещено на Allbest.ru