Патриотическое чувство: опыт дифференциации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Патриотическое чувство: опыт дифференциации

Григоров Евгений Валентинович, кандидат исторических наук, доцент, профессор кафедры истории и философии Барнаульского юридического института МВД России

В статье анализируется чувство любви к Родине, проводится различие между различными формами любви, указывается на разное понимание таких категорий, как «родина» и «патриотизм». Автор утверждает, что только дифференциация патриотических чувств может стать основой для построения идеологии патриотизма.

Grigorov Evgeny Valentinovich, PhD in History, Associate Professor, Professor, the Department of History and Philosophy, the Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia

Писать о патриотизме сухим научным языком невозможно. Само это слово вызывает в нас эмоциональный отклик. За ним закрепилась положительная оценка. Слово «патриотизм» относится к эмоционально-оценочной лексике, и эмоциональная окраска здесь накладывается на лексическое значение слова, то есть денотативное значение осложняется коннотативным. Слово «патриотизм» не принадлежит к научной лексике, оно, скорее, имеет публицистическую принадлежность, не являясь нейтральным, оно - «высокое» слово. К этой же лексике принадлежат слова «любовь» и «Родина».

В социально-политической сфере проблема определения понятий всегда имеет более сложный характер, чем в науке, пускай и гуманитарной. Это объясняется рядом вполне очевидных факторов. Во-первых, менее строгим требованием к правилам дефиниции, во-вторых, смешением различных форм знания (обыденного, догматического, научного), в-третьих, участием в политическом дискурсе наряду с профессиональными учеными, политологами, журналистами - тех, кто не владеет специальным «политологическим» языком, в-четвертых, доступностью сферы политических дискуссий благодаря современным коммуникативным площадкам (форумы, блоги, каналы в Интернете).

В результате использование одного и того же слова часто не указывает на одно и то же понятие [3; 4], иллюстрируя отмеченное еще Ф. Бэконом препятствие в процессе познания, названное им «идолом площади». И чем важнее категория для ведения дискуссии, тем она более многозначная. К таким категория принадлежит и понятие «патриотизм», которое приобрело важнейшее значение в российском политическом дискурсе, после того как президент нашей страны объявил его единственной национальной идеей России 3 февраля 2016 года.. Это понятие стало предметом пристального внимание в среде исследователей, интересующихся социально-политическими проблемами.

Первое, на что было обращено внимание, это аморфность данного понятия. Были выявлены различные подходы к его определению, предложены различные классификации патриотизма [8; 11; 14]. Не углубляясь в данную проблематику, в качестве примера назовем некоторые из них: возвышено-деятельностный, государственный (этатистский), личностный, духовно-религиозный, социокультурный подходы, патриотизм как общественное явление, как феномен духовной жизни общества. Выделяют «истинный» и «ложный» патриотизм, «мнимый» патриотизм, «ура-патриотизм», государственный и гражданский патриотизм, местный патриотизм и т. д. Патриотизм рассматривают как принцип, чувство, феномен, идею, идеологию, эмоциональное состояние, механизм и т. п.

Итак, патриотизм - понятие историческое, имеющее разное содержание у разных народов и в разные эпохи. Неудивительно, что при отмеченном выше разнообразии подходов патриотами могут объявлять себя представители любых политических сил, проповедующие диаметрально противоположные социально-политические ценности, а патриотизм может стать оружием любого политика.

Попробуем внести некоторую ясность в данную проблему. Прежде всего, по своей родовой принадлежности патриотизм является чувством, чувством любви к Родине. На основе этого чувства можно создать идеологию или научную концепцию, оно может стать основой для деятельности, но при этом оно остается чувством - иррациональным по своей природе, имеющим экзистенциальное значение для человека. Именно индивидуальность и уникальность этого чувства затрудняет выработку общей или единой дефиниции патриотизма.

Любовь не ограничена ни здравым смыслом, ни жизненным опытом, ни разумом, ее интенсивность и сила не знает границ. Любовь не может быть объектом рационального, отстраненного изучения, потому что объект требует взгляда снаружи, но это не возможно для субъекта, который всегда в пределах собственного «Я», частью которого и является любовь. Любовь можно прожить, но не определить. Внешние проявления любви, конечно, самые разные, а экспликация любого чувства часто парадоксальна. Любовь имеет силу наделять свой предмет признаком совершенства, мы любим что-то не потому, что оно совершенно, а, напротив, нечто совершенно, потому что мы это любим. «Любовь это человеческое действие, - пишет М. Мамардашвили, - уникального предмета любви нет, а интенсивность любви объясняется воспроизводством способности вообще любить» [7]. Ценно только то, что мы любим. В качестве человеческого действия любовь может быть только свободным действием.

Почему человек любит Родину, или шире, почему человек вообще что-то любит? Нужно признать, что, на первый взгляд, такая любовь есть форма любви к себе. Мир вокруг меня - это «мой мир». Человек создает культуру, социум. Это продукты его собственного труда, это он сам, в мире, культуре он видит самого себя. Но, с другой стороны, человек сам является продуктом развития мира, природы и поэтому релевантен миру. В современных школах энактивизма и Umwelt-концепции это называется структурным сопряжением человека и мира [3, с. 128]. Однако воспринимать любовь как эгоизм было бы неправильно.

Во-первых, потому что любовь к миру это только опосредованная любовь к себе, и вот это опосредование выступает в виде Другого. Определение своей сущности мы находим в чем-то ином, отличном от нас, а именно в предмете любви [6]. П. Бергер и Т. Лукман пишут, что в ситуации лицом к лицу лучше знаешь другого, чем себя, но и себя через другого узнаешь [1]. Окружающие выступают не как противостоящая индивиду «масса», а как «другие Я» [2]. Таким образом, любовь является индикатором существования Другого, защищает человека от солипсизма. Именно это позволяет М.Н. Каткову заявлять: «Любовь может быть между особыми, между различными существами» [6]. Любовь к Родине наделяет ее признаком объективности. «Любовь есть истинное онтологическое доказательство бытия предмета в нашей мысли и не существует никакого иного доказательства бытия, кроме любви и ощущения» [13, с. 129]. В социальной философии это положение может быть фундаментом социологического реализма [12].

Во-вторых, любовь не должна пониматься как чисто психическое явление, субъективное действие человека. Любовь укоренена в бытии. Для Эмпедокла любовь являлась онтологическим принципом, так, с Античности эта позиция всегда находила своих сторонников. В христианской теологии и философии любовь является высшим принципом Бытия. Однако и критик христианства Л. Фейербах считает, что любовь к другим живым существам раскрывает перед человеком истинное - реальное бытие [13, с. 129]. М. Шелер утверждает первичность любви так же, как и Л. Фейербах считает, что любовь как высшая форма чувств способна постигать сущность вещей, поскольку только она может дать адекватное переживание божественного, то есть сущностно изначального [10, с. 180]. И.И. Мечников допускал «космическое чувство» в человеке в виде любви к ближнему и миру [5, с. 431]. Современный философ В.В. Ильин связывает любовь с онтологическим принципом цельности [5, с. 431].

Итак, любовь к Отечеству абсолютно естественна для человека как форма любви к себе, лишенная эгоизма, так как себя мы любим, потому что видим в себе Другого, наделяя тем самым эмпирический мир признаком объективного существования. Поскольку любовь может быть только свободной, любить можно только несовершенную Родину. В мире, где присутствует разделение на эмпирическое бытие и идеал, любить можно только бытие. Это существующее, ставшее по средствам любви совершенством, отличается от совершенства «идеальной Родины», которая присутствует в политическом дискурсе как абстрактная категория. Такой идеал Родины требует любви к себе по определению, что является принуждением, а не свободным действием человека.

Многообразие форм любви отражено во всей истории духовных поисков человечества. Писатели, поэты, ученые, философы, богословы исследовали эти формы в художественных произведениях и научных трактатах. Любовь как дар, как исступление, как вожделение, как сострадание, как страсть, как снисхождение, как благодарность, как великодушие, как восхищение - можно ли перечислить все лики любви? Любовь как взрыв и пламя, все сжигающая любовь и любовь согревающая, защищающая - все зависит от субъекта.

Итак, какую любовь человек испытывает к Родине или должен испытывать с точки зрения конкретной идеологии? Очевидно, что мнений может быть множество. Обратимся к самой простой классификации, известной уже средневековым авторам. Любовь-эрос, любовь-филия, любовь-агапэ.

Эрос выделяет предмет стремления как единственно ценный, делая несущественным, или даже враждебным, все остальное, откуда происходит и его противоположность - ненависть. Если Родина становится для человека единственно ценным предметом, а все остальные страны превращаются во врагов, то такой патриотизм разрушителен, агрессивен, нетерпим, слеп, некритичен, часто превращается в ксенофобию. Например, Ю.О. Мартов указывает на «воинствующий патриотизм, который стремится весь мир разрушить и разгромить в интересах родины» [9, с. 234]. К сожалению, такой патриотизм является наиболее его массовой формой, так как он прост и понятен.

Филия возникает из-за родства душевного склада, мировоззрения и общих целей. Это любовь единения, привязанности. Отечество здесь предстает как народ, нация, племя, род. Такой патриотизм естественен, органичен, уравновешен, спокоен. Он рождает чувство локтя, чувство безопасности. Вместе с тем этот патриотизм является реакцией на страх. Чужие менее понятны, поэтому они опасны. Эта опасность вызывает стремление, влечение к «Своим», что, в свою очередь, приводит к идеологии автаркии (например, северокорейская идеология чучхэ), закрытию границ, обособлению от внешнего мира.

Агапэ возводит предмет в идеал, обожествляет его, субъектом такой любви является Бог, а любовь - его дар. «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» Первое послание св. Ап. Павла к Коринфянам.. Эта высшая форма любви, поэтому и патриотизм, основанный на ней, не ищет врагов и не боится чужих. Патриот не противопоставляет свою Родину другим странам, а считает ее частью Божьего мира. Родина - это святыня и патриотизм - религиозное чувство без ненависти и страха. Любовь это привязанность части к целому, если я - часть народа, то осознание себя такой частью и есть любовь.

Слова «Родина», «Отечество», «Отчизна» также неодназначны. Они обозначают страну, государство, народ, нацию, историю, традицию, общество (например, гражданское), конституцию и даже свободу Родина - это свобода. А.Д. Сахаров. Применяя различные формы любви к различным смыслам слова «Родина», мы получаем разные формы патриотизма. Например, любовь к свободе или конституции может привести к космополитизму и отрицанию интересов собственной страны, если субъекты такой любви посчитают, что на Родине не хватает свободы или ее конституция далека от идеала. Одного человека чувство патриотизма заставляет поддерживать даже несправедливую власть, другого - выходить на баррикады из-за любого отклонения от того идеала, который он себе вообразил, третьего - незаметно и последовательно трудиться на благо своей страны, четвертого - прославлять Родину при любой возможности, пятого - жертвовать собой во имя общего блага и т. п.

Эти различные чувства любви к Родине могут как объединять людей, так и разъединять. Обращаясь к патриотическим чувствам, политик должен отдавать себе отчет, какое чувство он пытается пробудить в массах и какой смысл вкладывает в понятие Родины. Исходя из этого, можно получить совершенно различные формы идеологии патриотизма - от крайнего национализма, когда любовь-эрос к собственной нации требует уничтожения всех других наций до крайнего космополитизма, в случае которого абстрактный идеал всеобщей конституции в рамках проекта глобализации заставляет уничтожать все особенности собственной страны.

Патриотическое чувство, как и любое чувство, может быть конструктивным или деструктивным, оно нуждается в рациональном контроле, требует рефлексивного осмысления. Патриотизм в руках политика является обоюдоострым оружием, которым он может нанести урон не только идеологическим соперникам, но и собственным интересам.

любовь родина патриотизм

1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

2. Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. М., 2003.

3. Григоров Е.В. Консерватизм: методология, аксиологическая система, социальная реальность: монография. Барнаул, 2017.

4. Григоров Е.В. Проблемы определения консерватизма // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2009. № 3 (6).

5. Ильин В.В. Философия: учебник: в 2-х т. Ростов-н/Д, 2006. Т. 2.

6. Катков М.Н. Песни русского народа.

7. Мамардашвили М.К. Опыт физической метафизики (Вильнюсские лекции по социальной философии). М., 2008.

8. Нарыков Н.В. Социокультурный подход к национальной идее, отечеству, патриотизму // Общество и право. 2014. № 1.

9. Патриотизм и национализм как факторы российской истории (конец XVIII - 1991 г.): коллективная монография / отв. ред. В.В. Журавлев. М., 2015.

10. Розенберг Р.Л., Федорова В.Г. От Риккерта к Шелеру // История и методология социального познания. Конец XIX-XX в. М., 2001.

11. Савкин Н.С. Философия патриотизма: патриотизм мнимый, показной и подлинный // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 2018. № 2.

12. Степин В.С. О методологических подходах к анализу социального знания // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2014. № 3.

13. Фейербах Л. Основные положения философии будущего // Сочинения в 2-х томах / пер. с нем. М., 1995. Т. 1.

14. Щукина Р.И. Патриотизм государственный и патриотизм местный // Интегративная перспектива в гуманитарных науках. 2018. № 1.

Размещено на Allbest.ru