Полигамия в мусульманском праве: сравнительно-исторический анализ

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Северо-Кавказская государственная гуманитарная технологическая академия

Кафедра государственно-правовых дисциплин

Предметная комиссия административно-правовых дисциплин

Полигамия в мусульманском праве: сравнительно-исторический анализ

С.Т. Хапчаев, к.ю.н., доцент

Аннотация

Актуальность и цели. Несмотря на повсеместное проявление полигамии, ее феномен в общественном сознании чаще всего ассоциируется с мусульманской культурой, как если бы данная практика впервые появилась и существовала сугубо в рамках религии ислама или мусульманское право каким-то серьезным образом способствовало ее распространению. Данный аспект выступает одной из главных причин обвинения мусульманского права в отсталости и узаконивании гендерного неравенства.

Цель работы - проанализировать отношение мусульманской правовой доктрины к проблеме полигамии.

Материалы и методы. Реализация исследовательских задач была достигнута на основе анализа положений религиозных текстов, исторических данных, а также отечественной и зарубежной литературы по проблемам мусульманского права. Методологический потенциал включает методы сравнительно-правового и историко-правового анализа, которые позволили сопоставить законодательные положения и правоприменительную практику целого ряда различных государств мира применительно к проблеме полигамии и смежным вопросам.

Результаты. Исследованы сущность полигамии как социального феномена, отношение основных мировых религий к данной проблеме, а также влияние полигамии на социально-политические процессы у различных народов и культур. Были выявлены закономерности, обуславливающие санкционирование полигамных браков согласно мусульманскому праву, а также возникающие в связи с этим ограничения, запреты и обязанности социального, экономического, религиозного и правового характера.

Выводы. Мусульманское право признает полигамию законной, но не считает ее идеалом и не поощряет мусульман вступать в полигамные союзы, относя ее к религиозно нейтральному типу поведения. Полигамия разрешается как исключительная мера при определенных социально-экономических и личностных обстоятельствах для сохранения семьи и недопущения морального упадка общества с обязательным правилом справедливого и равного отношения к каждой супруге.

Ключевые слова: Коран, мусульманское право, история, полигамия, жена, брак, развод.

Abstract

Polygamy in Islamic law: a comparative historical analysis

S.T. Khapchaev, C. of ju. Sc., associate professor, sub-department of state and legal disciplines, chairman of the subject commission of administrative and legal disciplines, North Caucasian State Humanitarian Technological Academy, Cherkessk

Background. Despite the ubiquitous manifestation, the phenomenon of polygamy in the public consciousness is most often associated with Muslim culture, as if this practice first appeared and existed exclusively within the framework of Islam, or Islamic law in some serious ways contributed to its spread. This is one of the main reasons for accusing Islamic law of being backward and legitimizing gender inequality.

The purpose of the work is to analyze the attitude of Muslim legal doctrine regarding the problem of polygamy.

Materials and methods. The fulfillment of research tasks was achieved by analyzing the provisions of religious texts, historical data, as well as Russian and foreign literature on the problems of Islamic law. The methodological potential includes methods of comparative and historical legal analysis, which allowed comparison of legal provisions and law enforcement practices between a number of different states of the world in relation to the problem of polygamy and similar issues.

Results. The essence of polygamy as a social phenomenon, the attitude of the main world religions to this problem, as well as the influence of polygamy on the sociopolitical processes of various peoples and cultures are investigated. The reasons that stipulate the sanctioning of polygamous marriages under Islamic law, as well as the resulting restrictions, prohibitions and duties of a social, economic, religious and legal nature were identified.

Conclusions. Islamic law allows polygamy, but does not consider it as a general rule and does not encourage Muslims to engage in polygamous marriage, attributing it to a religiously neutral type of behavior. Polygamy is permitted as an exceptional measure under certain socio-economic and personal circumstances to preserve the family and prevent the moral decline of society with the obligatory rule of fair and equal treatment of each spouse.

Keywords: Quran, Islamic law, history, polygamy, wife, marriage, divorce.

Рассмотрение проблемы полигамии считаем целесообразным начать с терминологического аспекта. По доминирующему в науке мнению выделяют два типа полигамии: полигиния, при которой мужчина состоит в браке одновременно более чем с одной женщиной, и полиандрия, предполагающая нахождение одной женщины в браке одновременно с несколькими мужчинами [1, c. 156]. Однако в силу того факта, что полиандрия, с одной стороны, выступает гораздо менее распространенным социальным феноменом, чем полигиния, а с другой - законодательно запрещена практически повсеместно и, в частности, не допускается согласно мусульманскому праву, мы будем понимать термин «полигамия» в его более узком значении - как синоним полигинии, или многоженства.

Полигамия является довольно древним институтом, присущим многим обществам прошлого и современности, тогда как моногамия не представляет собой наиболее распространенную форму брака в глобальном масштабе. Проведенное Дж. Мердоком в середине XX в. сравнительное исследование различных обществ прошлого и современности (общим числом более 500) показало, что многоженство разрешается в 80% из них [2, c. 172]. Тем не менее исследования этнографов указывают, что полигамия и полиандрия в целом были вторичными явлениями, которые обязаны своим возникновением особым, специфическим условиям жизни конкретного народа или племени [3, c. 219]. Данный аспект свидетельствует о неоднозначности и противоречивости феномена полигамии, требующего комплексного подхода для его всестороннего изучения, в том числе и в правовом аспекте.

В современном мире полигамия имеет различную степень легальности: из более 200 государств она признается законной в 58, большая часть из которых - это государства Азии и Африки с преимущественно мусульманским населением [4]. Еще несколько десятков стран (в том числе и Россия) хотя официально и не признают полигамию, но в своем законодательстве не содержат санкций за фактическое нахождение в полигамных отношениях. Остальные государства уже не столь толерантны по отношению к полигамным бракам. К примеру, в США полигамия запрещена как федеральным законодательством (Анти-полигамный акт 1882 г.), так и на уровне всех 50 штатов [5, с. 26-28], предусматривающих различные виды наказания за данное правонарушение - от штрафа до лишения свободы. Но и в данной группе есть государства, которые в своем законодательстве хотя и предусматривают конкретные правовые санкции за многоженство, однако реальная практика их применения отличается от других норм охранительного характера, что фактически свидетельствует о более либеральном подходе к полигамии, чем официальная позиция законодателя. Так, в Канаде, несмотря на формально существующий уголовно-правовой запрет на многоженство [6], никто фактически не был привлечен к ответственности за данное преступление на протяжении более ста лет. Лишь в 2017 г. два лидера мормонской секты (Джеймс Олер, имеющий 5 жен, и Уинстон Блэкмор, женатый на 27 женщинах), открыто пропагандировавшие полигамные союзы среди своих прихожан, были приговорены судом к домашнему аресту [7], тогда как до этого последние случаи осуждения за многоженство имели место в 1899 и 1906 гг. Еще одним примером можно считать Непал, где полигамия считается преступлением, предусматривающим наказание в виде лишения свободы на срок от одного до трех лет и денежный штраф, однако сам факт привлечения к ответственности не делает второй брак недействительным, так как после истечения срока наказания вторая жена приобретает такие же права, что и первая. К примеру, если муж был государственным служащим и скончался, то причитающаяся по закону супруге пенсия делится между обеими женами поровну [4].

Как видим, в современном мире проблема полигамии вовсе не прекратила быть актуальной, проявляя себя в совершенно разных странах и культурах. Сложившееся положение дел позволяет каждому государству индивидуально решать вопрос о легитимации полигамии в зависимости от социальной и демографической ситуаций.

Однако в современном мире многоженство в наибольшей степени ассоциировано именно с исламом, как если бы данный феномен впервые появился и существовал сугубо в рамках этой религии, что является довольно распространенным ошибочным суждением о мусульманской культуре. В данном контексте полигамию чаще всего рассматривают как один из наиболее одиозных институтов мусульманского права, как частноправовой аспект гендерного неравенства, вызывающий и поныне сильный общественный резонанс и накладывающий свой отпечаток на правосознание мусульман. Рассмотрим этот вопрос более подробно.

Единственный аят в Коране, открыто обращающийся к проблеме многоженства и ограничивающий его практику в плане установления максимального количества жен и требования о справедливом к ним отношении, был опубликован после сражения на горе Ухуд (625 г.), в котором было убито значительное число мусульман, оставивших после себя множество вдов и сирот. В третьем аяте суры «Женщины» говорится следующее: «Если вы опасаетесь, что не сможете быть справедливыми с сиротами, [находящимися на вашем попечении], то женитесь на [других] женщинах, которые нравятся вам, - на двух, трех, четырех. Если же вы опасаетесь, что не сможете заботиться о них одинаково, то женитесь на одной...» [8]. Как следует из процитированного аята, проблему полигамии невозможно понять без обращения внимания на обязательства мусульманской общины перед социально уязвимыми слоями общества. На наш взгляд, истинной целью поддерживания института полигамии является попытка законодателя свести к минимуму негативное влияние на семью и общество в целом со стороны периодически возникающих форс-мажорных ситуаций (как, например, порождаемое военными действиями количественное неравенство лиц мужского и женского пола). Существующая норма обеспечивает моральное, практическое и гуманное решение проблем оставшихся без кормильца людей, которые в противном случае оказались бы, несомненно, в более уязвимом положении.

Разрешая многоженство, Коран в то же время не допускает полиандрию (брак одной женщины с несколькими мужьями), которая с точки зрения антропологии предстает весьма редким феноменом, так как создает трудноразрешимые проблемы при идентификации детей и наследовании имущества в патриархальном обществе. Полигамия такие проблемы не порождает: у всех детей имеется общий отец и каждый ребенок знает, от кого именно он рожден. При полиандрии, напротив, точно известной является лишь мать, а отцом может быть любой из мужей. Кроме того, подобная практика вызывает затруднение при определении наследников и причитающейся им доле в имуществе одного из возможных отцов.

Исследуя особенности мусульманского понимания полигамии, невозможно согласиться с положением диссертации А.А. Миримовой о том, что именно ислам среди прочих мировых религий узаконивает полигамию как норму шариата и морали мусульманского образа жизни [9, с. 16], сразу по нескольким причинам.

Во-первых, Коран - это, по сути, единственное религиозное писание, формулирующее принцип «женитесь только на одной» в качестве общего правила поведения. Ни один из таких священных текстов, как Веды, Рамаяна, Махабхарата, Гита и Библия (Ветхий и Новый Завет), напрямую не ограничивает мужчину в количестве жен. Лишь позже индуистские жрецы, религиозные авторитеты иудаизма и христианская Церковь свели число жен до одной. Так, Э. Вестермарк приводит многочисленные примеры санкционирования полигамии среди иудеев, христиан и представителей иных конфессий [10, с. 42, 43].

Во-вторых, в своих исследованиях мы неоднократно отмечали, что исламский закон (шариат) характеризуется универсальным характером и стремлением охватить практически все сферы общественной и частной жизни [11], поэтому мусульманское право просто не могло создать пробел в этой плоскости, оставив вопрос о полигамии неурегулированным. Иными словами, приоритетным направлением для развития мусульманской правовой доктрины являются не теоретические разработки, а решение насущных социальных проблем, в силу чего шариат не выводит полигамию за рамки правового пространства, но пытается регулировать и ограничивать данное явление. Многоженство дозволяется лишь в виде крайней меры, но не канонизируется и не запрещается.

В-третьих, Коран и сунна не содержат положений, рассматривающих моно- или полигамию в качестве обязательного правила поведения. Сложившаяся в исламе шкала дозволенности поступков (ахкам) делит социально и религиозно значимое поведение на следующие виды:

1) фарз - категория обязательных поступков, определяющих облик мусульманина (как, например, молитва, пост, милостыня и пр.), неисполнение которых считается харамом;

2) мустахаб - рекомендованные к совершению поступки, весьма полезные и одобряемые в исламе, однако несоблюдение которых не влечет религиозно-правовых санкций;

3) мубах - самая распространенная категория, включающая все многообразие религиозно нейтрального поведения;

4) макрух - нежелательное поведение, предусматривающее совершение поступков, порицаемых в исламе.

5) харам - категория запретных поступков, совершение которых считается греховным и нередко противоправным.

Религиозная норма считается обязательной только в отношении предписанных и запрещенных поступков, но, как видим, существуют и действия, квалифицируемые как рекомендуемые, нейтральные или достойные порицания, в отношении которых светские источники могут предусматривать собственные решения [12, с. 252]. Сама полигамия относится к категории мубах, т.е. является допустимой при определенных условиях. Тем не менее отсутствуют какие-либо реальные обстоятельства считать такой вид поведения одобряемым или порицаемым. Наличие у мусульманина двух, трех или четырех жен не создает ему никаких религиозных или юридических преимуществ перед моногамным мужчиной, однако предполагает несравнимо больше обязанностей по материальному содержанию и возрастающую в разы степень социальной и религиозной ответственности, что в первую очередь предполагает обязанность быть в равной степени справедливым ко всем своим женам (проводить с каждой приблизительно равное время, уделять ей и детям соответствующее внимание). Мужчина несет полную ответственность перед Богом за своих жен и детей, включая аспекты их религиозности, нравственности, образования, обеспечения питанием, одеждой и медицинской помощью [13, с. 4]. Кроме того, каждая жена должна быть обеспечена отдельным жильем. При отсутствии возможности выполнить названные условия многоженство для мусульманина становится запретным.

В плане полигамии критически важным считаем отметить, что все заинтересованные стороны имеют право выбора: мужчина вправе оставаться со своей женой, а женщина, которой сделали предложение, может отказаться быть частью полигамного союза. Библия, напротив, содержит эпизодические упоминания принудительного вступления в полигамный брак. К примеру, согласно Ветхому Завету бездетная вдова должна выйти замуж за брата своего супруга, даже если он уже женат, и вне зависимости от своего согласия (Ветхий Завет: Книга Бытия 38:8-10). Мусульманское право не запрещает женщине настаивать на заключении брачного контракта и включении в него положения о том, что ее муж будет иметь только одну жену [14, с. 187]. мусульманский право полигамия социальный личностный

Если данное условие закреплено по обоюдному согласию, то супруг становится юридически обязанным его выполнить. При нарушении указанного обязательства супруга вправе требовать развод и всю полагающуюся ей по контракту финансовую компенсацию. В случае, когда рассматриваемое условие не упомянуто в брачном контракте и мужчина женится во второй раз, супруга может добиваться расторжения брака при помощи так называемой процедуры «хула», предполагающей развод по обоюдному согласию с возвращением супругу имущества, полученного в качестве предбрачного дара (махра) [15, с. 129].

Женщина хотя и не обладает такой степенью свободы в плане развода, как мужчина, но он для нее в принципе достижим, поэтому мы не склонны рассматривать полигамию как форму угнетения и эксплуатации женщин. Мы также не исключаем версию, что запрет на многоженство в христианстве связан с весьма осложненной, а иногда и вовсе невозможной процедурой развода по христианским канонам. Так, по мнению протоиерея Владислава Цыпина, в христианской церкви нет никакого чина «развенчания» или «церковного» развода, так как брак признается священным и нерасторжимым союзом. В Евангелии от Матфея говорится: «Кто разводится с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Мф. 19:9) [16]. Иными словами, развод как отдельный правовой институт в христианстве отсутствует. Лишь при фактической невозможности продолжения брачных отношений (смерть, безвестное отсутствие супруга и т.п.) церковь может аннулировать первый брак и дать согласие на повторный, что скорее похоже на попытку выхода из безвыходной ситуации, чем на устоявшуюся правоприменительную практику.

В отличие от христианских канонов, мусульманское право признает развод по обоюдному согласию, так как Коран закрепляет за человеком право сохранять свои убеждения и искать для себя лучшую жизнь. Свобода развода в чистом виде, без примесей влияющих на нее культурно-исторических традиций конкретного народа, представляется важным достижением мусульманского правового мышления. Непредоставление человеку такого права служит фактором повышения уровня социальной напряженности, а в некоторых случаях может иметь гораздо более масштабные последствия. В качестве примера можно привести конфликт между королем Англии Генрихом VIII и папой Римским, отказавшимся развести монарха с его супругой, не способной родить наследника престола. Данное противостояние привело к разрыву с католицизмом, массовым репрессиям и основанию в Англии своей протестантской Церкви.

С другой стороны, существующую в мусульманском праве свободу развода не следует ассоциировать с легкомысленным отношением к институту брака. Напротив, брак и семья в исламе обладают чрезвычайной важностью и воспринимаются как основа любого общества. И если полигамия относится к религиозно нейтральным поступкам, то развод входит в категорию «макрух», т.е. считается порицаемым деянием. Пророк Мухаммад говорил: «Из всех разрешенных вещей наиболее ненавистным для Аллаха является развод» [17, с. 265]. Поэтому в примере с Генрихом VIII безусловно более приемлемым решением с позиции мусульманского права был бы второй брак, но не развод.

Возвращаясь к основному дискурсу, отметим, что почти все ветхозаветные пророки имели несколько жен: Авраам, считавшийся «другом Бога», имел две жены, так как его первая супруга (Сара) долгое время была не в состоянии родить; царь Давид и его сын Соломон также состояли в полигамных браках, последнему и вовсе приписывается семьсот жен и около трехсот наложниц (Ветхий Завет: Вторая Книга Царств 5:13; Третья Книга Царств 11:3). Ветхий Завет содержит определенные юридические предписания относительно того, каким образом следует распределять наследственное имущество между сыновьями, родившимися от разных жен (Ветхий Завет: Второзаконие 22:7). Единственным ограничением, налагаемым на данный институт, выступает запрет на заключение брака с женщиной, если первая жена приходится ей родной сестрой (Новый Завет: Левит 18:18). Талмуд как свод толкований Ветхого Завета и религиозно-этических, правовых, бытовых предписаний, основанных на этих толкованиях, рекомендует установить максимальное количество жен, не превышающее четырех [18, а 144, 145].

Среди ашкеназских евреев практика полигамных браков была дозволенной до издания в начале XI столетия Рабейну Гершомом бен Иехудой постановления об их запрете сроком на 1000 лет. Данное запрещение изначально было адресовано евреям, жившим в Германии и северной части Франции, но позже распространилось на близлежащие страны. По нашему мнению, налагая данный запрет, Рабейну Гершом в большей степени руководствовался прагматическими взглядами, продиктованными реалиями жизни евреев в условиях изгнания, нежели соображениями религиозного благочестия. Отчасти это подтверждается и тем фактом, что европейские евреи продолжали практиковать полигамию вплоть до XVI столетия [19, с. 129], а среди проживавших на Ближнем Востоке сефардских общин многоженство существовало вплоть до середины XX в., пока актом Главного раввината недавно созданного государства Израиль данный 1000-летний запрет, срок действия которого еще не закончился, был продублирован на уровне национального законодательства.

Это, однако, не означает, что в современном Израиле многоженство не имеет никаких юридических оснований, так как многие институты семейного права в иудаизме зародились в более ранний период и сохраняют некоторые черты, свойственные эпохе полигамии. Поэтому в соответствии с каноническим законом, имеющим в вопросах брака и семьи большую актуальность, подобная практика остается допустимой и сейчас [20, с. 44, 45]. К примеру, Израиль признает полигамные браки, заключенные за границей, а также разрешенные отдельным мусульманским и иудейским общинам согласно их религиозному закону.

Что касается Нового Завета, то, согласно мнению Отца Э. Хиллмана, в нем «нигде не встречается прямое предписание заключать лишь моногамные браки или прямой запрет на многоженство» [21, с. 176]. Более того, Иисус не осуждал данный обычай несмотря на то, что евреи того времени широко практиковали полигамные браки. Э. Хиллман объясняет запрет на полигамию, наложенный католической церковью, необходимостью последней приспособиться к греко-римской культуре (которая предписывала иметь только одну жену, однако толерантно относилась к внебрачному сожительству и проституции). Он цитирует Святого Августина: «Действительно, в наше время и с учетом римских обычаев брать следующую жену больше не дозволяется» [21, с. 17]. Африканские церкви и непосредственно жители континента, исповедующие христианство, часто напоминают своим европейским единоверцам, что церковный запрет на многоженство есть обусловленная культурой традиция, а не аутентичное религиозное предписание.

Известный историк Э. Вестермарк, изучавший особенности форм брака у разных народов, пишет: «Принимая во внимание, что моногамия являлась превалирующей разновидностью брака в Греции и Риме, невозможно утверждать обусловленность запрета на многоженство сугубо появлением христианского учения» [10, с. 142]. Действительно, Новый Завет понимает моногамию как нормальную или даже идеальную форму брака, однако Ветхий Завет является существенной частью христианской веры, и его положения не следует игнорировать в избранном контексте. Широко известно высказывание самого Иисуса насчет ветхозаветных пророков и их деяний, согласно которому Он пришел не разрушить Закон и (авторитет) пророков, а исполнить их и укрепить. Кроме того, в Новом Завете нет ни одного отрывка, где бы напрямую запрещалось многоженство (таково было лишь мнение ранних отцов церкви в течение нескольких веков христианской эры), кроме как лицам, находящимся в статусе епископа или дьякона. Существует мнение, что признание подобного запрета было необходимостью для первых христианских проповедников, так как моногамия была общепринятым правилом жизни людей, в среде которых они распространяли свои идеи. Но это, разумеется, не относилось к жившим на данной территории евреям, дозволявшим и практиковавшим полигамию в начале христианской эры. Некоторые высокопоставленные священники обвиняли еврейских раввинов в излишней «приверженности страстям», однако ни один церковный собор в течение первых веков новой эры открыто не сопротивлялся идее полигамии, и никакие препятствия не чинились на пути заключения повторных браков главами государств, в которых рассматриваемый обычай существовал еще со времен язычества. Так, в середине VI в. король Ирландии Диармайт состоял в браке с двумя королевами и имел столько же наложниц. Многоженство часто практиковалась в среде франкских королей из династии Меровингов. У Карла Великого было две супруги и множество наложниц, кроме того, по некоторым изданным в эпоху его правления законам можно сделать вывод, что полигамия не являлась чуждым институтом для местного духовенства. Позже, король Германии в период Реформации Филипп I (1504-1567), а также король Пруссии Фредерик Вильям II (1744-1797) также заключали бигамные союзы, санкционированные лютеранской церковью. Сам Мартин Лютер не критиковал двоеженство представителей предыдущих поколений, подобным образом поступал и Ф. Меланхтон. В некоторых случаях M. Лютер отзывается о полигамии со значительной толерантностью, ссылаясь на то, что определенным персонам из Ветхого Завета такие браки разрешались при наличии исключительных обстоятельств. И если христианин желает следовать их примеру, ему необходимо обосновать тождественность с указанными лицами в плане материального достатка, социального положения, соблюдения религиозных предписаний и т.д. Как бы то ни было, при равных условиях многоженство обладало несомненным приоритетом над разводом [22, с. 137].

Определенные христианские секты отстаивали идею полигамии с еще большим энтузиазмом. В 1531 г., образовав отдельную коммуну в Мюнстере (Вестфалия), анабаптисты открыто проповедовали свои воззрения, согласно которым истинному христианину полагается иметь несколько жен. В 1650 г., вскоре после Вестфальского мира, когда количество мужского населения существенно снизилось по причине Тридцатилетней войны, властями франкского графства в Нюрнберге была издана резолюция, впредь дозволявшая каждому мужчине иметь до двух жен.

Тем не менее для европейского правосознания в течение всего периода Средневековья было характерно восприятие полигамии как исконно присущего мусульманскому миру института. У. Монтгомери считает, что многоженство занимало видное место в представлениях европейцев об исламе. Бытовало мнение, согласно которому единственным ограничением для мусульманина в количестве жен служило его материальное положение. «Авторы, которые не могли не знать, что число разрешенных исламом жен не превышает четырех, тем не менее говорят о семи или о десяти. Стихи Корана часто переводились неверно, чтобы внести предосудительный сексуальный оттенок там, где его заведомо не было» [23, с. 359]. Другие авторы, казалось, находили удовольствие в преувеличении деталей сексуальной жизни мусульман, утверждая, что противоестественные виды половых отношений между супругами якобы поощрялись и широко практиковались в исламе. Вершиной мусульманской половой распущенности некоторым представлялась кораническая картина рая. Особое внимание уделялось гуриям, этим чернооким девственницам, предназначенным для удовлетворения желаний праведников, что считалось особенно скандальным. Строгой критике подвергалась супружеская жизнь самого Мухаммада, хотя зачастую эта критика основывалась на преувеличениях и ложных посылах.

Справедливости ради стоит отметить, что отдельные детали этой средневековой картины основаны на фактах, но они сильно преувеличены либо искажены. Мусульманин действительно может иметь четыре жены и неограниченное количество наложниц (последнее в современном мире является анахронизмом и не подлежит применению), однако, как уже было отмечено, обязан относиться к ним справедливо. Действительно, для мужчины процедура развода облегчена, однако он должен огласить причины такого решения, которые судья должен признать обоснованными, так как браки и разводы отнюдь не случайны, они тщательно регулируются правовыми процедурами. Стоит добавить, что, согласно Талмуду, муж имеет право развестись с женой без всякой на то причины, а в христианском сознании искренность веры нередко ставится в зависимость от воздержания на вступление в брак. Фома Аквинский говорил: «Истинным христианином можно стать, лишь не прикасаясь ни к какой женщине. Лишь давшие обет безбрачия могут нести святой Дух» [24]. Для мужчины хотя и разрешено многоженство, но не супружеская измена, которая наказывается очень сурово - побиением виновного камнями. В кораническом раю действительно существуют гурии, «чистые супруги», но наивысшая радость там состоит в лицезрении Бога, а не в плотских утехах. Таким образом, согласимся с мнением Я. Расулова, что средневековое представление о мусульманских нормах половой жизни в значительной мере карикатурно [24].

В большинстве цивилизованных обществ, где с терпимостью относятся ко всем проявлениям человеческой сексуальности (включая проституцию, внебрачное сожительство, мужской и женский гомосексуализм), идея полигамии не вызывает особого энтузиазма. Для остальных социальных групп, живущих натуральным хозяйством (как многие африканские общества), более приемлемым будет дозволение многоженства как культурно обусловленного и пользующегося уважением правового института. Во многих обществах Африки полигамия предстает настолько укоренившимся в сознании и вызывающим понимание и уважение феноменом, что протестантские церкви стали относиться к нему более толерантно. Сходных позиций придерживаются и некоторые представители англиканской церкви, полагающие, что, хотя моногамия может представлять собой идеал выражения взаимной любви между супругами, церкви следует признать ее допустимость в определенных культурах. Они также считают, что убеждение, согласно которому институт полигамии входит в противоречие с основными положениями христианства, более не представляется логичным и здравым. Так, после долгого изучения особенностей многоженства в Африке, преподобный англиканской церкви Д. Гитари сделал заключение, что в идеале полигамия более отвечает интересам христианской веры в плане заботы о членах семьи, чем развод с последующей женитьбой на другой женщине [25, с. 126].

Проблема несбалансированной гендерной структуры общества встает наиболее остро во времена вооруженных конфликтов. К примеру, племена американских индейцев часто сталкивались с подобной проблемой после продолжающихся подчас годами междоусобных столкновений, приводивших к высокой смертности среди мужского населения. Женщины в данных племенах, пользовавшиеся высоким социальным статусом, принимали полигамию в качестве защиты от вовлечения в непристойное поведение. Однако европейские поселенцы, будучи не в состоянии предложить коренным народам достойную альтернативу полигамии, осуждали этот обычай как «нецивилизованный» [26, а 87].

Другим примером может служить Германия, где после Второй мировой войны количество женского населения превышало мужское более чем на 7 млн, половину из которых составляли вдовы (в возрастной группе от 20 до 30 лет на 100 мужчин приходилось 167 женщин) [27, а 263, 264]. Многие из вдов испытывали потребность в мужчине не только как в спутнике жизни, но и как в кормильце семьи в столь тяжелый период бедности и разрухи. При этом некоторые представители победившей союзнической армии откровенно пользовались уязвимостью местного населения: девушки и вдовы вступали в сексуальную связь с солдатами оккупационных сил, за что последние снабжали их минимальным количеством продуктов питания [27, с. 257, 258]. Здесь стоит задаться вопросом: какой из вышеприведенных вариантов поведения представляется для женщины наиболее приемлемым в контексте уважения ее чести и достоинства - изредка практикуемое в индейских племенах в случае форс-мажорных обстоятельств многоженство или завуалированная проституция, практиковавшаяся «цивилизованными» странами в Германии XX в.?

На наш взгляд, приоритет первого варианта поведения очевиден и, более того, требует пересмотра проблемы многоженства в морально-юридическом аспекте. Считаем необходимым отметить, что первые шаги в этом направлении были сделаны в послевоенные годы на прошедшей в Мюнхене международной конференции 1948 г., где обсуждался факт явного преобладания женского населения и связанные с этим проблемы. Когда совещавшиеся не смогли прийти к единому мнению, некоторыми участниками была предложена идея полигамии, которая поначалу встретила серьезное сопротивление. Однако после тщательного изучения поступившего предложения и сути данного явления полигамия была признана единственно возможным выходом из сложившейся ситуации и, как следствие, была включена в число заключительных рекомендаций конференции [14, с. 191].

Современный мир владеет как никогда более сильным оружием массового поражения, в силу чего европейские церкви должны рано или поздно признать полигамию рациональной и допустимой в определенных ситуациях. Так, утверждение отца Э. Хиллмана не дает оснований отнести запрет на многоженство к категории жестких. По его мнению, существующие техники геноцида (ядерный, биологический, химический и др.) делают вполне допустимым создание настолько сильного дисбаланса в пропорциональном соотношении мужчин и женщин, что множественные браки станут необходимым средством выживания. «Позже, в противоположность предыдущим обычаям и законам, господствующие тенденции в морали и культуре могут сделать полигамные союзы распространенными. В таком случае теологи и церковные лидеры в скором времени выработают существенные доводы и подберут нужные цитаты из Библии, чтобы санкционировать новую концепцию брака» [28, с. 12].

Широко известный евангелист Б. Грэхем обращает внимание на тот факт, что современное христианство не может идти на компромисс по вопросу о полигамии, и это влечет за собой серьезные проблемы. Ислам дозволяет многоженство как решение и наделяет человека известной долей свободы, однако во многих мусульманских обществах современности полигамия предстает довольно редким явлением, так как разница между количеством лиц мужского и женского пола незначительна. В пропорциональном и абсолютном соотношении внебрачные связи, имеющие место в западном обществе, превосходят полигамные браки мусульман. Иными словами, мужчина в мусульманском государстве, по нашему мнению, более склонен к моногамным отношениям, чем среднестатистический американец или европеец. Еще в 1980-е гг. американский профессор Джесси Бернард, всемирно известный социолог семьи, отмечала нестойкость брачных отношений в обществах Запада: «В нашем обществе множественные браки сейчас более распространены, чем в обществах, где допускается полигамия. Основное различие в том, что мы ввели в обычай не одновременную, а серийную или последовательную форму множественного брака» [29, с. 277]. К сожалению, отмеченные автором негативные тенденции не только не утратили свое влияние в современном мире, но и приобрели куда более угрожающий для института семьи характер. Речь идет о высоком проценте разводов, стремлении людей к свободным отношениям либо к проживанию в гражданском браке и, наконец, набирающим темпы процессе легализации однополых браков, который каким-то причудливым образом ассоциируется у западных политиков с идеей демократии и равенства граждан. На данный момент однополые браки признаются законными уже в 28 государствах мира с совокупным населением, превышающим 1 млрд человек [30], чьи дети будут расти в обществе, считающим такой союз нормальным или, по крайней мере, разрешенным. В этой связи довольно интересно и одновременно прискорбно наблюдать, как «отстало» смотрится практика полигамных браков, имеющая под собой рациональную основу и нашедшая отражение практически в каждой конфессии, на фоне современных «цивилизованных» новелл семейного законодательства, подрывающих формировавшееся веками представление общества о морали и религии. Остается задаться только одним вопросом: «Где здесь разум и логика?», но он уже является риторическим...

Подводя итог проведенному исследованию, можно сформулировать следующие заключительные положения.

В отличие от других священных писаний, Коран не только устанавливает максимальное количество жен, не превышающее четырех, но и формулирует общее правило - «женитесь только на одной». Соответственно, неправильным будет предположить, что священное писание мусульман признает многоженство идеалом или призывает верующих практиковать полигамные браки. Коран лишь толерантно относится к данному феномену, признавая, что в разное время и при разных обстоятельствах могут возникать социальные и моральные причины, обуславливающие его необходимость.

Мусульманская правовая доктрина исходит из того, что ни один правовой императив не основывается на иррациональных доводах, и что правовые нормы не должны игнорировать происходящие в обществе процессы. Поэтому мусульманское право, с одной стороны, признает полигамию допустимой, а с другой - ограничивает ее неконтролируемое распространение посредством целого ряда обязанностей и ограничений экономического, социального, религиозного и правового характера.

В свете современных демографических тенденций моногамию следует воспринимать как норму, а полигамию - как исключение, так как распространению последней способствует значительное количественное преобладание лиц женского пола. Но почти во всех странах мира количество мужчин и женщин примерно одинаковое (с незначительным преобладанием последних), что делает многоженство не столь распространенным явлением.

Библиографический список

1. Гидденс, Э. Социология: учебник / Э. Гидденс. - 2-е изд., вып. по 4-му англ. изд., доп. и перераб. - Москва: Эдиториал УРСС, 2005.

2. Murdock, G. Social Structure / G. Murdock. - New York: The Macmillan Co., 1949.

3. Мень, А. История религии. Т. 2. Магизм и единобожие / А. Мень. - Москва: Инфра-М, 2005.

4. Legality of polygamy. From Wikipedia, the free encyclopedia.

5. West's Encyclopedia of American Law / eds.: Jeffrey Lehman, Shirelle Phelps. - 2nd ed. - Detroit: Gale, 2005. - Vol. 8.

6. Criminal Code of Canada (Last amended on October 1, 2018): sec. 293, p. 369.

7. Jail time sought for B.C. men convicted of polygamy.

8. Османов, М.-Н.О. Коран / М.-Н.О. Османов; пер. с арабск. и ком. под ред. Х.А. Мадраимова, А.Г. Кудряшовой. - Санкт-Петербург: Диля, 2009.

9. Миримова, А.А. Полигамия в мировых религиях и ее канонизация в исламе: дис. ... канд. филос. наук / Миримова А.А. - Махачкала, 2005.

10. Westermarck, E.A. The history of human marriage / E.A. Westermarck. - London: Macmillan and Co., 1925. - Vol. 3.

11. Хапчаев, С.Т. Проблема равенства и неравенства в мусульманской правовой доктрине: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01 / Хапчаев С.Т.; Ставропольский государственный университет. - Ставрополь, 2010.

12. Леже, Р. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход / Р. Леже; пер. с фр. А.В. Грядова. - Москва: Волтерс Клувер, 2009.

13. Полосин, В.С. Почему у Пророка Мухаммада было более четырех жен? /

В.С. Полосин // Медина аль-Ислам. - 2008. - 22-28 февраля. - №57.

14. As-Sayyid Sabiq. Fiqh al Sunnah / As-Sayyid Sabiq. - Beirut: Dar al-kitab al-'Arabi, 1994. - Vol. 2.

15. Jamal, J. Ahmad Nasir. The Status of Women Under Islamic Law and Modern Islamic Legislation / J. Ahmad Nasir Jamal. - Netherlands: Brill, 2009.

16. Цыпин, В. (протоиерей). Развод: взгляд церковного канониста / В. Цыпин (протоиерей) // Православие

17. Sonbol, Amira El Azhary. Women, the Family, and Divorce Laws in Islamic History / Amira El Azhary Sonbol. - New York: Syracuse University Press, 1996.

18. Swidler, L.J. Women in Judaism: the status of women in formative Judaism / L.J. Swidler. - Lanham, M.D.: Scarecrow Press, 1976.

19. Rachel Adler. Engendering Judaism: an inclusive theology and ethics / Rachel Adler. - Philadelphia: Jewish Publication Society, 1998.

20. Hazleton, L. Israeli women: the reality behind the myths / L. Hazleton. - New York: Simon and Schuster, 1977.

21. Ali Unal. The Qur'an with annotated interpretation in modern English / Ali Unal. - Istanbul: Tughra Books, 2007.

22. Francisco, A.S. Martin Luther and Islam: a study in sixteenth-century polemics and apologetics / A.S. Francisco. - Leiden: BRILL, 2007.

23. Монтгомери, У. Влияние ислама на средневековую Европу / У. Монтгомери. - Москва: Наука, 1976.

24. Расулов, Я. Женщина в истории человечества / Я. Расулов.

25. Kilbride, Ph. L. Plural marriage for our times / Ph. L. Kilbride. - Westport: Greenwood Publishing Group, 1994.

26. D'Emilio, J. Intimate matters: a history of sexuality in America / J. D'Emilio, E. B. Freedman. - Chicago: University of Chicago Press, 1998.

27. Frevert, U. Women in German history: from bourgeois emancipation to sexual liberation / U. Frevert. - New York: Berg Publishers, 1988.

28. Hillman, E. Polygamy reconsidered: African plural marriage and the Christian churches / E. Hillman. - New York: Orbis Books, 1975.

29. Тоффлер, Э. Шок будущего / Э. Тоффлер; пер. с англ. А. Мирера. - Москва: ACT, 2002.

30. Однополый брак.

References

1. Giddens E. Sotsiologiya: uchebnik. 2-e izd., vyp. po 4-mu angl. izd., dop. i pererab. [Sociology: textbook, 2^nd edition, issued on the basis of 4^th English edition, supplemented and amended]. Moscow: Editorial URSS, 2005. [In Russian]

2. Murdock G. Social Structure. New York: The Macmillan Co., 1949.

3. Men', A. Istoriya religii. T. 2. Magizm i edinobozhie [Religious history. Vol. 2. Sorcery and monotheism]. Moscow: Infra-M, 2005. [In Russian]

4. Legality of polygamy. From Wikipedia, the free encyclopedia.

5. West's Encyclopedia of American Law. Eds.: Jeffrey Lehman, Shirelle Phelps. 2nd ed. Detroit: Gale, 2005, vol. 8.

6. Criminal Code of Canada (Last amended on October 1, 2018): section 293, p. 369.

7. Jail time sought for B.C. men convicted ofpolygamy.

8. Osmanov M.-N.O. Koran; per. s arabsk. i kom. pod red. Kh.A. Madraimova, AG. Kudryashovoy [Quran; translated from Arabic and edited by Kh.A. Madraimov, A.G. Kudryashova]. Saint-Petersburg: Dilya, 2009. [In Russian]

9. Mirimova A.A. Poligamiya v mirovykh religiyakh i ee kanonizatsiya v islame: dis. kand. filos. nauk [Polygamy in world religions and its canonization in Islam: dissertation to apply for the degree of the candidate of philosophy]. Makhachkala, 2005. [In Russian]

10. Westermarck E.A. The history of human marriage. London: Macmillan and Co., 1925, vol. 3.

11. Khapchaev S.T. Problema ravenstva i neravenstva v musul'manskoy pravovoy dokt- rine: dis. kand. yurid. nauk: 12.00.01 [The problem of equality and inequality in the muslim legal doctrine: dissertation to apply for the degree of the candidate of juridical sciences]. Stavropol, 2010. [In Russian]

12. Lezhe R. Velikie pravovye sistemy sovremennosti: sravnitel'no-pravovoy podkhod [Great legal systems of contemporaneity: the comparative legal approach]. Transl. from French by A.V. Gryadov. Moscow: Volters Kluver, 2009.

13. Polosin V.S. Medina al'-Islam [Medina al-Islam]. 2008, 22-28 Febr., no. 57.

14. As-Sayyid Sabiq. Fiqh al Sunnah. Beirut: Dar al-kitab al-'Arabi, 1994, vol. 2.

15. Jamal J. Ahmad Nasir. The Status of Women Under Islamic Law and Modern Islamic Legislation. Netherlands: Brill, 2009.

16. Tsypin V. (protoierey). Razvod: vzglyad tserkovnogo kanonista [Divorce: a view of a clerical canonist]. Pravoslavie.Ru.

17. Sonbol Amira El Azhary. Women, the Family, and Divorce Laws in Islamic History. New York: Syracuse University Press, 1996.

18. Swidler L.J. Women in Judaism: the status of women in formative Judaism. Lanham, M.D.: Scarecrow Press, 1976.

19. Rachel Adler. Engendering Judaism: an inclusive theology and ethics. Philadelphia: Jewish Publication Society, 1998.

20. Hazleton L. Israeli women: the reality behind the myths. New York: Simon and Schuster, 1977.

21. Ali Unal. The Qur'an with annotated interpretation in modern English. Istanbul: Tug- hra Books, 2007.

22. Francisco A.S. Martin Luther and Islam: a study in sixteenth-century polemics and apologetics. Leiden: BRILL, 2007.

23. Montgomeri U. Vliyanie islama na srednevekovuyu Evropu [The influence of Islam on Middle Age Europe]. Moscow: Nauka, 1976. [In Russian]

24. Rasulov Ya. Zhenshchina v istorii chelovechestva [The woman in the history of humankind].

25. Kilbride Ph. L. Plural marriage for our times. Westport: Greenwood Publishing Group, 1994.

26. D'Emilio J., Freedman E. B. Intimate matters: a history of sexuality in America. Chicago: University of Chicago Press, 1998.

27. Frevert U. Women in German history: from bourgeois emancipation to sexual liberation. New York: Berg Publishers, 1988.

28. Hillman E. Polygamy reconsidered: African plural marriage and the Christian churches. New York: Ofbis Books, 1975.

29. Toffler E. Shok budushchego [The shock of the future]. Transl. from Engl. by A. Mirer. Moscow: ACT, 2002. [In Russian]

30. Odnopolyy brak [Same-sex marriage].

Размещено на allbest.ru