Марксизм и синдикализм: из творческого наследия Н.В. Крыленко

Размещено на http://www.allbest.ru/

МАРКСИЗМ И СИНДИКАЛИЗМ: ИЗ ТВОРЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ Н. В. КРЫЛЕНКО

Дмитрий Иванович Рублев

кандидат исторических наук

Аннотация

крыленко маркс ортодоксия синдикалистский

Николай Васильевич Крыленко (1885-1938) известен, прежде всего, как революционер, деятель РСДРП(б), участник Октябрьского переворота 1917 г., государственный деятель СССР Но в 1907-1911 гг. он проявил себя как талантливый публицист и мыслитель, проанализировавший идейное наследие Карла Маркса с точки зрения тактических и программных принципов революционно-синдикалистского движения стран Западной Европы и Америки. Наиболее последовательное выражение его теоретические поиски получили в книге «В поисках ортодоксии». В нашей статье проводится анализ рецепции марксистского учения, представленной в этой работе Крыленко.

Ключевые слова: анархизм, Крыленко Н. В., Маркс К., марксизм, революционный синдикализм.

Annotation

Rublev D. I.

MARXISM AND SYNDICALISM: FROM THE CREATIVE HERITAGE OF N. V. KRYLENKO

Nikolai Krylenko (1885-1938) is known primarily as a revolutionary, a figure of the RSDRP(b), a participant of the October revolution of 1917, a statesman of the USSR. But in 1907-1911. he proved himself as a talented writer and thinker, analyzed the ideological legacy of Karl Marx from the point of view of tactical and programmatic principles of revolutionary-syndicalist movements of the countries of Western Europe and America. the most consistent expression of his theoretical search received in the book «In search of Orthodoxy». In our article we analyze the reception of the Marxist doctrine presented in this work by Krylenko.

Keywords: anarchism, Krylenko N. In. Marx K., Marxism, revolutionary syndicalism.

Основная часть

Личность Николая Васильевича Крыленко (1885-1938) широко известна. Революционер, большевик, участник Октябрьского переворота 1917 г., большую известность Крыленко получил как первый главнокомандующий вооруженными силами Советской России, лично подавивший попытки сопротивления власти Советов со стороны генерала Н. Н. Духонина. В конце 1920-х -- 1930-е гг. он занимал посты прокурора РСФСР, а также наркома юстиции РСФСР и СССР. Значительно меньше он известен как публицист. Между тем в 1907-1911 гг. в жизни Крыленко наступил период, когда молодой революционер попытался творчески переосмыслить учение К. Маркса и Ф. Энгельса в духе революционно-синдикалистских идей, весьма популярных в то время в рабочем движении Испании, Италии, Франции, США, странах Латинской Америки. Этой теме была посвящена его книга «В поисках «ортодоксии»», вышедшая в 1909 г. [1]. Интерес Крыленко к синдикализму сформировался в контексте идейных настроений того времени, характерных для видных российских социал-демократов -- как большевиков (А. А. Богданов, А. В. Луначарский), так и бывших «экономистов», примкнувших к меньшевикам (Б. Н. Кричевский, В. П. Махновец). На это обстоятельство указывают исследователи В. М. Далин и В. П. Сапон [2; 8]. Следуя в области философского обоснования синдикалистской стратегии и тактики борьбы за А. Лабриолой, Ю. Лагарделем и отчасти -- Ж. Сорелем, называвшими себя марксистами «новой школы», ряд публицистов русской социал-демократии 1905-1907 гг. пытались подвести под синдикализм марксистское обоснование [4; 5; 9]. Их опыт идейной эволюции, проходившей путем проб и ошибок, представляет интерес не только для современных исследователей, но и для активистов социальных и политических движений, обращающихся к трактовкам марксизма, в той или иной степени близкими анархизму. Среди современных теоретиков антиавторитарного марксистского направления часто называют Ф. Берарди, Г. Кливера, К.-Х. Рота и Д. Холлоуэя [10, с. 159-160]. Сам марксизм в это время Крыленко рассматривал как учение, ограниченное определенными культурно-историческими условиями, -- продукт «европейского культурного кольца»:

Разгадав процесс коллективного приспособления, как он совершается в Европе за несколько последних столетий, и дав формулировку того последнего приспособления, ареной которого является сейчас Европа, марксизм ограничивается только ей и дальше не идет [1, с. 16].

Стремясь к обоснованию синдикалистской стратегии, он обратился к проблеме смены базиса и надстройки при переходе от одной общественной формации к другой. Ни один общественный орган, созданный в рамках капиталистических отношений, утверждал герой нашей статьи, не может слу жить интересам рабочего класса и быть средством построения социализма.

Момент смены надстройки есть, прежде всего, момент разрушения старой, которая, направляемая, в свою очередь старым слоем, оказывает в этот момент наибольшее сопротивление. <...> Невозможно, чтобы этот орган вообще мог служить другому классу и исполнять несвойственные ему функции, раз его назначение противоположно и вся обстановка его противоположна [1, с. 4--5], --писал он.

В силу этого, лишь организации, созданные рабочими для организации собственной классовой борьбы, в период социальной революции смогут «взять в руки производственный процесс, когда бывший гегемон будет ниспровергнут им со своего пьедестала» [1, с. 4-5].

«Новый мир возникает по слову Маркса в недрах старого. Пролетариат объединился и противопоставил себя как класс. Над ним высится прогнившая юридическая и политическая надстройка», -- писал Крыленко, переходя затем к выводам в синдикалистском духе [1, с. 4-5]. Как муниципалитеты и Национальное собрание стали во время Великой Французской революции политической «надстройкой» класса буржуазии, так и профсоюзы сыграют такую же роль в жизни пролетариата [1, с. 117-118, 120]. В своей логике рассуждений он опирался на определенную интерпретацию наследия Маркса. В ссылках на его работы основоположника молодой синдикалистский публицист искал подтверждение своих выводов:

В записке на Женевский конгресс Маркс назвал трэд-юнионы «организационными центрами тяжести рабочего класса», долженствующими сыграть по отношению к нему роль средневековых муниципалитетов, какую они сыграли для класса буржуазии. <.> Они появились без всякой извне принесенной агитации и для их возникновения было достаточно одного действия капитала, как концентрирующего рычага. <...> Обязательной для каждой страны формой, непосредственно связанной с ростом машинного и капиталистического производства, явился профессиональный союз, а не политическая партия [1, с. 184-185].

С этой точки зрения именно федерация профсоюзов, готовящая всеобщую стачку в процессе всей своей борьбы, являлась противовесом парламенту, как созданному буржуазией институту урегулирования собственных внутриклассовых и межклассовых противоречий [1, с. 170].

Союз противопоставляет класс против класса и является действительным жизненным целым, олицетворяющим весь пролетариат, в качестве производителя. <.> Везде замечается одна тенденция охватить всю жизнь рабочего и посредством своих пролетарских учреждений противопоставить его изолированным, как предпринимателю, так и государству» [1, с. 193, 214], -- писал Крыленко. Профсоюзы устраняют путем налаживания взаимопомощи в борьбе с безработицей конкуренцию среди рабочих и, объединяя их, подрывают основы системы наемного труда [1, с. 186]. Помимо организации борьбы за социально-экономические интересы трудящихся, профсоюзные организации постепенно охватывают все стороны жизни рабочего класса. Они осуществляют функции борьбы с безработицей, налаживают систему социального страхования, профессионального обучения, выполняют широкие культурно-просветительские задачи. Их сотрудничество с кооперацией, вплоть до объединения, может способствовать социализации торговли. Если профсоюзы реорганизуют производство на социалистических началах, кооперативы то же самое сделают в сфере обмена [1, с. 214]. Эталоном классовой организации пролетариата Крыленко называл французскую Всеобщую Конфедерацию Труда [1, с. 179].

Революционная партия, доказывал он, не является подлинной пролетарской организацией, созданной для осуществления функций политической борьбы. Лишь профсоюзы могут сыграть такую роль. При этом он оценивал представления о руководящей роли партийных структур в процессе классовой борьбы, как «извращение марксовой философии» [1, с. 7]. В то же время, не отрицая определенные высказывания Маркса о роли партии пролетариата, Крыленко интерпретировал их в синдикалистском духе. Так, утверждая, что «всякая классовая борьба есть борьба политическая», он рассматривал в качестве политической организации пролетариата профсоюзы, стоявшие на позиции непримиримой классовой борьбы:

Громадный по своей численности, рабочий класс, организованный в постоянный союз и вмешивающийся в борьбу буржуазных партий -- вот что означала партия у Маркса. <.> одной из самых желательных организационных форм Маркс всегда считал форму профессионального объединения, но рядом с ней допускал самое широкое разнообразие в этой области, лишь бы не затрагивалось ни одно из основных принципиальных положений пролетарской борьбы. <...> Мощный трэд-юнион, проникнутый классовым сознанием и ведущий непримиримую политику по отношению ко всем буржуазным партиям, союзам капиталистов и государству, есть такая же политическая сила, как и политическая партия в парламенте» [1, с. 74, 76, 105].

Затем, заимствуя логику анархистских публицистов, Крыленко интерпретировал в синдикалистском духе деятельность и организационную структуру Первого Интернационала. Так, он пришел к выводу, что организационные формы рабочего движения, сторонником которых выступал Маркс, получили свое последовательное, хотя и не окончательное, выражение в Международном Товариществе Рабочих [1, с. 49, 55].

При этом Крыленко признавал определенную роль политической партии в классовой борьбе пролетариата. Но здесь его выводы близки, скорее, лейборизму и идеям Д. Де Леона, чем синдикализму. Так, в качестве наиболее эффективной формы партийной организации Крыленко рассматривал комитет по парламентскому представительству, сформированный профсоюзами и полностью ответственный перед ними. Таким образом, речь шла не о руководящей роли революционной партии в рабочем движении, а напротив -- о ее подчинении федерации профсоюзов. Ярким и успешным примером организации такого рода Крыленко считал деятельность Комитета рабочего представительства в Великобритании, из которого впоследствии выросла Лейбористская партия [1, с. 219, 221, 224].

Впрочем, рассуждая о характере будущей пролетарской революции, он почти в полном объеме воспроизводил логику синдикалистов. Крыленко утверждал, что всеобщая стачка перерастет в иные формы наступательной борьбы, вплоть до вооруженного восстания. Именно это перерастание и должно стать фактором успеха социальной революции [1, с. 254]. Крыленко пришел к выводу, что основоположник научного коммунизма лишь

в сжатых и общих формулах» обозначил картину социальной революции, а скорее лишь путь к ней. Более того, Карл Маркс, как революционер-практик, всегда действовал, изменяя «конкретные формы» тактики и стратегии «в зависимости от места и времени» [1, с. 24].

В этом вопросе он противопоставлялся Фридриху Энгельсу, на которого, наравне с Фердинандом Лассалем, Крыленко возлагал ответственность как за утверждение теории о руководящей роли партии, парламентской стратегии политической борьбы, так и за реформистские тенденции в рядах германской социал-демократии. По мнению начинающего публициста, Энгельс «постепенно пришел к извращению своей первоначальной деятельности, разделив в этом случае участь всей германской социал-демократии» [1, с. 25].

В качестве автора концепции социалистического государства Н. Крыленко рассматривал Лассаля [1, с. 82-83, 183]. Смешавшись в умах социал-демократов с марксовой теорией развития капиталистического общества, утверждал Крыленко, лассальянская концепция социалистического этатизма завоевала социал-демократическое движение, вытеснив идеи Маркса. «Вместо формирования материальных основ социалистического общества получилось насаждение его путем декретов после захвата государственной организации» [1, с. 96], -- писал герой нашего исследования. Рассматривая государство как институт насилия, действующий в интересах эксплуатирующих классов, Крыленко пытался сблизить идеи Маркса с анархизмом. Прежде всего, отрицая практическую необходимость программы-минимум, Николай Крыленко утверждал, что основоположник научного коммунизма «в любой момент своей деятельности помышлял только об осуществлении программы-максимум, а в моменты обострения пролетарской борьбы всегда старался направлять все свои силы на ее осуществление» [1, с. 40]. Среди положений социалистической «программы-макси- мум» синдикалистский публицист рассматривал и ликвидацию государства. Так, приводя высказывания Маркса о диктатуре пролетариата, Н. Крыленко утверждал, что автор теории научного коммунизма не оговаривал, что завоевание власти революционным классом «совершится только через овладение государственной организацией» [1, с. 42].

Впрочем, уйти от того, что Карл Маркс напрямую говорил о взятии власти рабочим классом, невозможно. Стремясь каким-то образом разрешить это противоречие, Крыленко указывал, что термин «государство» Маркс употреблял «лишь как привычную формулу выражения факта господства» [1, с. 42]. Поскольку же «политическая власть есть официальное выражение антагонизма классов внутри каждого общества», герой нашего исследования сделал вывод, что задачей рабочего движения является последовательное разрушение государства, имеющее целью «дать простор уже создавшимся элементам нового общества» [1, с. 58-59]. Ссылаясь на работу Маркса «Гражданская война во Франции», Крыленко говорил об анархическом характере его представлений о будущем социалистическом обществе, которое представляет собой «Федерацию общин свободных производителей» [1, с. 61-62]. Соответственно, и в своей книге герой нашей статьи пытался обосновать большую эффективность децентрализованной власти перед современным централизованным государством, обладающим могущественной бюрократией.

Чем меньше ячейка, тем лучше удовлетворяется потребность, ибо сокращается бюрократизм, увеличивается количество производящих лиц и уменьшается тяжесть государства, как орудия угнетения, осуществляемого при посредстве тех же функций [1, с. 275], -- писал он.

Крыленко также пришел к выводу, что именно федерацию самоуправляющихся профсоюзов Маркс считал «основой нового строя» [1, с. 186]:

Организация трэд-юнионов, связанных между собой свободной федеративной связью с единым центральным учреждением, облеченным сильной властью в вопросах общего характера -- гармоничное соединение федерализма с централизмом, свободные ассоциации свободных производителей -- вот что представляют из себя английские, американские и французские рабочие союзы, охватившие громадные массы людей -- созидателей ценностей и организовавшие их в класс. Это и был прогноз Маркса. Союзы и явились теми элементами, которым дорогу должна была дать Коммуна, разрушившая связывавшую их старую надстройку [1, с. 218-219].

Таким образом, молодой синдикалист не разделял полностью анархистских идей, признавая как элементы централизма, так и сильную власть в рамках профсоюзной федерации. Впрочем, подобные выводы можно встретить и в анархистской литературе того времени, у авторов, рассматривавших идеи «переходного периода» к безгосударственному коммунистическому обществу в рамках постепенного отмирания государственных структур [6, с. 6, 67-68; 7, с. 2]. Говоря о централизации власти, Крыленко предполагал большую роль борьбы за власть в органах местного самоуправления:

... организация социалистических муниципалитетов, противостоящих правительственной власти, есть разложение государства живьем и парализация его щупальцев. И только как такая организация сопротивления, они ценны из всей современной правительственной машины [1, с. 277].

«Временная диктатура» пролетариата в период социальной революции, таким образом, должна была осуществляться руководящими органами профсоюзов и муниципальными собраниями [1, с. 281]. Н. Крыленко прогнозировал постепенное отмирание государства, сохраняющее в своих руках исключительно функции подавления, в то время как роль организаций, регулирующих экономические отношения, переходит к трестам и борющимся против них международными рабочими союзами [1, с. 275].

Рассматривая вопросы о переходе к коммунистическому обществу, Крыленко говорил о том, что Маркс не рассматривал успешный исход борьбы, как заранее предопределенный. Социалистический уклад будущего не предопределен и в многовековом историческом развитии. Противоположный же взгляд он сравнивал с религиозными верованиями и характеризовал, как разновидность теологической метафизики: сами эти законы превращаются в самодовлеющий фетиш и распорядителя судьбами вселенной, в своего рода Саваофа, только с марксистским миросозерцанием. Постепенная смена хозяйственных способов производства начинает казаться закономерной и целесообразной градацией на пути в рай, а люди только подчиненными орудиями этих перемен, не способные ничего сделать ни против, ни за, ни раньше, ни позже, чем на то снизойдет позволение новых богов. <.> Сами законы уже представляют особый потусторонний мир, по отношению к которому все является объектом действия [1, с. 13-14].

Однако же, утверждал Крыленко, никакого предопределения в форме «разумной градации и прогресса» не существует. Иначе вряд ли исторически целесообразно было бы исчезновение «богатых культур» рабовладельческих стран при последующем регрессе «в способах производства» [1, с. 14], характерном для раннего Средневековья. Маркс, полагал он, ведет речь не о «законах» развития общества, существующих независимо от человека, но лишь о выработанных в ходе эволюции видов и общественного развития общих правилах индивидуального и коллективного (в форме социальных институтов)«приспособления людей к природе» [1, с. 14-15]. Исходя из того, что процессы развития средств производства создают предпосылки для смены формаций, но не предопределяют социальную революцию с железной необходимостью, Крыленко пришел к выводу о зависимости последней от культурно-идеологических факторов:

Усилиями заинтересованных масс совершается социальный переворот. <...> Форма переворота и его результаты в смысле полноты или неполноты, однако, вовсе не «абсолютны» и зависят от активной энергии сторон и отчетливого представления ими своих целей [1, с. 16].

Николай Крыленко вскоре отошел от пропаганды синдикалистских идей. Так, с весны 1911 г., к которой относится его поездка в Галицию и встреча с В. И. Лениным, намечается возвращение молодого революционера к партийной работе большевиков. По личному свидетельству Крыленко, данному в автобиографии, написанной в середине 1920-х гг., идейные поиски в духе синдикализма, оказали серьезное влияние на его дальнейшее идейное развитие. Они способствовали даже более радикальному отрицанию реформистских идей, имевших серьезное влияние среди европейской социал-демократии.

То здоровое, что в это время я воспринял от синдикализма, теперь сделалось официальной программой коммунизма: принципиальное признание возможности социальной революции в России, отрицательное отношение к буржуазному парламентаризму, предпочтение перед ним тактики прямого действия, теория разрушения пролетариатом государственной машины, а не ее «использования», и уважения к массовым организациям пролетариата -- все это было выдвинуто на первый план [3, с. 467], -- писал он. Николай Крыленко откровенно лукавил, утверждая: «Вопросы чисто синдикалистской теории о роли проф<ессиональных> организаций в деле социалистического строительства не стояли для меня в центре внимания» [3, с. 467]. В своей статье мы доказали, что он, напротив, весьма активно отстаивал тезис о руководящей роли профсоюзов в будущем социалистическом строительстве. Синдикалистские идеи, в сочетании с лейборизмом и элементами анархизма, становятся составляющими социально-политической концепции, разработанной Н. В. Крыленко. Причиной же его лукавства, несомненно, было то высокое положение, которое бывший искатель подлинной марксистской «ортодоксии» занял на вершине партийной иерархии большевиков в 1920-е гг. В то же время его идейные поиски, пересекаясь в определенных точках с выводами таких «неавторитарных марксистов», как Даниэль Герен, Рая Дунаевская и Максимильен Рюбель, представляют интерес для тех, кто стремится изучать наследие Маркса и его многообразные трактовки.

Литература

1. Брам А. Крыленко Н. В. В поисках «ортодоксии». СПб.: Изд-во Р. В. Дзиковской, 1909. 282 с.

2. Далин В. М. Луначарский о Ленине на Штутгартском конгрессе // Литературное наследство. Т. 80. В. И. Ленин и А. В. Луначарский. Переписка, доклады, документы. М.: Наука, 1971. С. 613-618.

3. Деятели СССР и революционного движения России. Энциклопедический словарь Гранат. М.: Советская энциклопедия, 1989. 832 с

4. Лабриола А. Реформизм и синдикализм. Под редакцией и с послесловием А. В. Луначарского. СПб.: Шиповник, 1907. 267 с.

5. Лягардель [Лагардель] Ю. Революционный синдикализм. СПб.: Шиповник, 1906. 127 с.

6. Раевский [Фишелев Е.] Анархо-синдикализм и критический синдикализм. Нью-Йорк, 1919. 69 с.

7. Раевский [Фишелев Е.] О революционном синдикализме // Голос труда. Год V. № 46, 30 июля 1915 г. С. 2

8. Сапон В. П. Синдикалистский «уклон» в большевизме (1905-1909 гг.) // Новый исторический вестник. 2007. № 2(16). С. 90-102.

9. Сорель Ж. Размышления о насилии. М.: КРАСАНД, 2011. 168 с. 10. Price W. The Value of Radical Theory: An Anarchist Introduction to Marx's Critique of Political Economy. Oakland, Edinburgh, Baltimore: AK Press, 2013. 192 p.

Размещено на Allbest.ru