Семиотика жеста: перформативный концептуализм

Итак, альтернативные социальные network^ (Twitter, Facebook, Instagram) и такие файлообменники, как Like или Tik-Tok, всё же являются приоритетной формой солидаризации в современном обществе. Поэтому метод перформанса нашел там свое воплощение в различных проявлениях онлайн-акционизма. Одним из наиболее ярких примеров виртуального перформатива является месседж (message - послание, сообщение, обращение, заявление, посыл, сигнал) - прямое или закамуфлированное видеопослание. «Уловить месседж» означает понять и принять сигнал в сетевом сообществе.

Другой популярный вид онлайн-флешмоба - челлендж (challenge - спор; вызов; соревнование; задание, требующее выполнения) - жанр интернет-видеоблога, в котором агент демонстрирует так называемое «вирусное задание» или лайфхак с предложением его повторить максимально приближенно к оригиналу. Челлендж расценивается как эффективный инструмент массовой коммуникации, поскольку построен на диалоге автора со зрителем, чем уравнивает их в правах. Хотя жанр челленджа носит развлекательный характер, всё же он концептуально настроен на равный статус и доверие, присутствующее в любых играх. По оценкам многих теоретиков, челлендж способствует преодолению барьеров межкультурной коммуникации, привлечению внимания международной массовой аудитории; это инновационный инструмент, внедряющийся в различные культурные среды и объединяющий людей по всему миру. Он настраивает на социальное (хотя и сетевое) взаимодействие, которого человек может опасаться в реальной жизни.

Участники челленджа объединены темой-вызовом и осуществляют ее творческую интерпретацию. В качестве примера: на Среднем Востоке в видеоигру «Middle East Gaming Challenge» играют дети двух враждующих сообществ - еврейского и арабского, притом что они обучаются в раздельных образовательных системах. Таким образом организаторы пытаются способствовать преодолению традиционного предубеждения арабских и еврейских школьников в Израиле, избавить детей от традиционных стереотипов. Специалисты расценивают игровой челлендж в этих условиях как первый позитивный опыт, полученный со сверстниками из другой, враждебной религиозной и этнической среды [15, с. 286]. Конечно, основная концепция челленджа вполне проста: визуализация, зрелищность, неординарность, оригинальность, азарт, лаконичность времени и слов, пробуждение духа свободы и творчества. Однако главное то, что в основе челленджа лежит действие, то самое искусство действия, возвращающее нас к парадигмальной значимости перформанса в современной культуре и социальной практике.

Теоретическое основание такого видеофлешмоба, как челлендж, раскрывается также в свете теории о мемах Р Докинза. Более сорока лет назад британским этологом и эволюционным биологом Р. Докинзом в работе «Эгоистичный ген» была изложена теория мемов, легшая в основу дисциплины «меметика», так, однако, и не признанной в широких научных кругах и не получившей научного статуса, зато весьма актуальной в условиях биополитики и капиталистического реализма [21]. Идея Р Докинза заключается в том, что значимая культурная информация (культурные смыслы) состоит из базовых единиц - мемов, точно так же как биологическая информация состоит из генов. Мем (от англ. «тете») - единица культурной информации, или, по словам самого Р. Докинза, «единица имитации». Это любая идея, символ, манера или образ действия, мелодия, технология, мода, высказывание, выражение, видео, картинка, звукоряд, медиаобъект, концепция, действие, осознанно или неосознанно передаваемое от человека к человеку посредством речи, письма, изображений, видео, ритуалов, жестов и т. д. Мемы часто возникают синхронно, но не связанно между собой, подвержены мутации, синтезу и искусственной селекции, распространяются спонтанно, как и возникают. Наиболее стойкой идеей-мемом в человеческой истории была и остается идея Бога. Мемы являются репликаторами, то есть объектами, которые самоорганизовываются и размножаются, копируя сами себя; участвуют в междоусобной борьбе за ресурсы - умы своих носителей, подвергаясь естественному отбору. Для эффективности мемы объединяются в группы (наилучший пример - религиозные и политические доктрины), в совокупности образуя «мемофонд» [21].

С распространением Сети мемы получили новую плодотворную среду и породили особое социальное явление - интернет-мемы, представляющие собой ссылки, хештеги, тексты, эмодзи, картинки, символы, разговорные конструкции, видеожесты, челленджи, флешмобы и т. п., используемые юзерами в социальной сети, блогосфере, форумах, электронной почте и текстуальных мессенджерах, то есть в интернет-среде, в качестве символических единиц особого рода коммуникации. Интернет-мемы, как и возникшие на их основе медиавирусы в СМИ, стали частью современной поп-культуры.

В этом контексте российская философ Ю. Меламед еще в 2012 г. писала о регрессивной активности человека в вербальных структурах Фейсбука. Обратившись в Сети к фолловерам с призывом «^ау “N0” СМАЙЛ!.. Кончай обсмайливать! Будь - за ренессанс смысла в напечатанном тексте! Против профанации текста! Снова научись передавать нюансы и интонации словами, а не скобками!», моралистка получила в ответ «0 лайков, 0 комментариев» [29, с. 13]. Доказательства существования человека теперь следует искать именно в медийной сфере, куда и переместилась жизнь. «Знаменитость» стала абсолютно автономной по отношению к своему содержанию. Если на тебе нет «лайка» - тебя вовсе не существует [29, с. 14].

Таким образом, мем как достаточно широкое понятие включает в себя различные паттерны перформативной массовой культуры и искусства действия, рассмотренные выше. Перформативный акт - не врожденная деятельность человека, а сложная форма его поведения, приобретаемая в результате социальной симуляции, подражания. В то же время все ультрасовременные практики телесной коммуникации потенциально меметичны по своей природе как источники генетических культурных смыслов, облеченных в актуальную форму.

Существенные трансформации социальной и символической антропности современного человека, в том числе его практик самовыражения, обусловлены стремительной виртуализацией всех сфер его деятельности. Под виртуализацией понимается процесс замещения институализированных практик симуляциями. Расширению зоны симуляции способствует инновационно-технический ресурс, изменяющий пространство и время, во всяком случае их переживание. Французский этнолог и философ М. Оже в 1990-х гг. в рамках анализа антропологии гипермодерна обосновал новый лингвистический изыск и социальнофилософский концепт - «не-места» [20]. Не-места - одна из важнейших отличительных черт культурной эпохи гипермодерна наравне с избыточностью. М. Оже определяет не-места весьма разносторонне: как «сооружения, обеспечивающие ускоренный круговорот грузов и пассажиров (скоростные магистрали, пересадочные узлы, аэропорты, терминалы), сами средства транспорта, а также крупные торговые центры и места долговременного пребывания, приютившие в себя беженцев нашей планеты» [20]; это зоны комфорта и отчуждения, трансферные зоны, возникающие в нашей социальной жизни вне какого бы то ни было внятного экзистенциального наполнения (как в случае с «традиционными местами», «местами памяти», «истории») [30].

Все мы пользуемся «местами общего пользования» (или не-местами), которые стандартизируют людей, превращая в анонимных пассажиров и потребителей услуг. Пространство, не определяемое ни через идентичность, ни через связи, ни через традицию, ни через историю, является не-местом. Обоснованная М. Оже гипотеза состоит в том, что гипермодерн производит не-места, то есть места, которые сами не являются антропологическими местами [20]; в них нет ни самого места, ни его истории, ни личности, правит установка «здесь и сейчас», всё подчинено важности текущего момента. «Будто пространство попало в ловушку времени, будто не существует истории за пределами новостей вчерашнего и сегодняшнего дня» [20, с. 46].

Относительно социальной материи не-места не производят никакого синтеза, ничего не генерируют, никого не вбирают, а лишь позволяют сосуществовать отдельным индивидам в период их поездки, трансфера, получения услуги, похожим друг на друга и безразличным друг к другу, - стратегия, стершая личность. Наша идентичность всё равно никаким образом не способна напитать не-места хотя бы зачатками персонификации. Стандартный «транзитный пассажир» предельно минимально проявляет свою индивидуальность, однако он претендует на свой собственный мир, что приводит к тотальному кризису репрезентативности. Освобожденный от своих концептуальных детерминант (веры, традиции, идеологии, морали, родственности, патриотичности, историчности) и попавший в не-места, индивид-агент просто выполняет свою роль, предварительно будучи идентифицированным по пластиковой карте клиента, идентификационному номеру, QR-коду, номеру банковского счета, пропуску, удостоверению, водительским правам, биометрическим данным, ГО-карте и т. п.

В не-местах люди не-пребывают, они присутствуют символическим образом - своим симулятивным «аватаром». В не-местах их действия очень активны, стремительны, предсказуемы, спланированы. Поведение их как ролевых симулянтов ожидаемо и закономерно. Человек движется по правилам, определяемым средой: знаки и светофоры, обязанности, ограничения, указатели, сигналы для водителей и пешеходов, для пассажиров, посетителей, пользователей, покупателей, зрителей, потребителей, абонентов, клиентов и т. п. Не-места вовсе не требуют от индивидов самовыражения в экзистенциальном смысле этого слова. Они требуют от них элементарной активности, позволяющей им быть вписанными в алгоритм функциональной зоны и, будучи идентифицированными, двигаться дальше. Для самоопределения в этих лабиринтах и смартмобах не нужны ни эмоциональная речь, ни равнодушное цитирование. Достаточно одного лишь присутствия молчаливого тела, а также сознания, обладающего кодом доступа к системе не-мест. Не-места режиссируют грандиозные перформансы бессловесных агентов, реализующих свои безупречные права на доступ, пользование и потребление. Это поистине триумф рационального утилитаризма и потребительства.

Выводы

В качестве вывода можно отметить следующее. Любого рода перформативные практики - хеппенинги, флешмобы, монстрации и челлен- джи - несут социально-правовую смысловую нагрузку как средства волеизъявления субъекта современного социопатического общества [31]. Так, ярким примером перформативного выражения гражданской позиции, социальных требований, формой борьбы за свои права являются уличные пикеты трудящихся в условиях капиталистического реализма. Язык тела всегда имеет функцию протеста. Это молчаливый «крик» о помощи, о раскаянии, о дефиците внимания, это ультиматум, вызов, намерение, это отчаянная попытка указать на очевидное, которая во много раз красноречивее совершенных способов семантического и аудиовизуального выражения. Закономерная смена технологических укладов, культурных эпох и политических моделей в мире необратимо модифицирует человека, среду его обитания и возможности самореализации в ней. Новейшая перспектива эры искусственного интеллекта, киберпанка, забвения демократии и отказа от экономического либерализма предрекает господство вирта и дефицит соматики. В таких условиях очевидную актуальность приобретают перформативные практики телесного самовыражения человека и семиотика визуального жеста.

Литература

1. Ельшевская Г. Акции, перформансы, хеппенинги. От футуристов до Павленского: как искусством стало хулиганство, членовредительство и странное поведение. Ликбез № 1. Русское искусство ХХ века. Лекция 8. иЯЪ: https://arzamas.academy/ та1егтк/1208 (дата обращения: 22.08.2020).

2. Крылова Е. Жизнь как пожизненное заключение. URL: http://moscowartmagazine.com/ ^ие/16/агРс1е/223 (дата обращения: 23.01.2021).

3. Андреева Е. Всё и Ничто. Символические фигуры в искусстве второй половины ХХ века. URL: https://e-libra.me/read/489788-vse-i-nichto.html (дата обращения: 10.04.2021).

4. Kostincova J. Readin a city. Contemporary Poetry in Public Space. Current issues of the Russian Language teaching XIII. Brno, Czech Republic, 2018, May 16-18. P. 449-455.

5. Filippova D. A Sinner or a Criminal? The Judgment of Oleg Mavromatti under Article 282. Poetics today. 2020. Vol. 41, Issue 3: SI. P. 437-460.

6. Artemenko A. P., Artemenko Y. I. From postmodernism to metamodernism: the formation of modern visual practices. Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2020. Vol. 58. P. 47-58.

7. Petrovsky H. V. Thinkin in Images. From the icon to dynamic sign. Problems of Philosophy. 2018. Issue 11. P. 57-64.

8. Скульптурные структуры Сола Левитта. URL: http://www.lookatme.ru/flow/posts/ art-radar/63070-skulpturnyie-strukturyi-sola-levitta (дата обращения: 10.04.2021).

9. Downey H., Sherry J. F. Public art and ritual transformation in Northern Ireland. Arts and the Market. 2020. Vol. 10, Issue 3. P. 187-203.

10. Johnson P. Modern Art Conservation. URL: https://aics47thannualmeeting2019. sched.com/speaker/johnson.pamelaj (дата обращения: 14.04.2021).

11. Eckersley A., Duff C. Bodies of Fashion and the Fashioning of Subjectivity. Body & Society. 2020. Vol. 26, Issue 4, Dec. 1. P. 35-61.

12. Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция / пер. с англ. А. Гарька- вого. Москва: ФАИР-ПРЕСС, 2006. 416 с.

13. Cuellar-Moreno M., Cubas-Delgado J. A., Caballero-Julia D. Music and Innovation. Learning music through a Flashmob. Revista Electronica Complutense de Investigacion en Educacion Musical-Reciem. 2018. Vol. 15. P. 139-151.

14. Лоскутов А. Монстрация-2010. URL: https://www.ncca.ru/innovation/shortlistitem. jsp (дата обращения: 24.11.2020).

15. Новосёлова О. В., Курбанова Э. Д. Challenges как инструмент международной массовой коммуникации. Научный альманах. 2017. Т. 6, № 1 (32). С. 284-287.

16. Батлер Дж. Психика власти: теории субъекции. Санкт-Петербург: Алетейя, 2002. 168 с.

17. Батлер Дж. Заметки к перформативной теории собрания. Москва: Ad Marginem Press, 2018. 248 с.

18. Дин Дж. Толпа и публика. Stasis. 2017. Т. 5, № 1. С. 220-246.

19. Стендинг Г. Прекариат: новый опасный класс. URL: https://e-libra.ru/ read/508982-prekariat-novyy-opasnyy-klass.html (дата обращения: 08.12.2019).

20. Оже М. Не-места. Введение в антропологию гипермодерна / пер. с фр. А. Кон- нова. Москва: Новое лит. обозрение, 2017. 136 с.

21. Dawkins R. The selfish gene. Oxford: Oxford University Press, 2016. 469 p.

22. Сучасне суспільство, людина, право в умовах глобальних трансформацій: монографія / О. Г. Данильян, О. П. Дзьобань, С. Б. Жданенко та ін.; за ред. О. Г. Да- нильяна. Харків: Право, 2020. 344 с.

23. Остин Дж. Л. Как совершать действия при помощи слов. Избранное / пер. с англ. Л. Б. Макеевой, В. П. Руднева. Москва: Идея-Пресс: Дом интеллект, кн., 1999. 332 с.

24. Коваленко І. І., Мелякова Ю. В., Кальницький Е. А. Феномен тілесності в пер- формативній парадигмі: від зібрання до проблематизації політичного. Вісник Національного юридичного університету імені Ярослава Мудрого. Серія: Філософія. 2020. №° 1 (44). С. 86-119. DOI: https://doi.org/10.21564/2075-7190.44.195806.

25. Бодріяр Ж. Симулякри і симуляція / пер. з фр. В. Ховтун. Київ: Основи, 2004. 230 с.

26. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального ІІ: Размышления о Всемирном торговом центре - третья версия. URL: http://anthropology.ru/ru/texts/zizek/ reflections.html (дата обращения: 24.08.2016).

27. Дьяченко А. Энвироментальная скульптура Дж. Сигала. URL: http://rupo.ru/m/1693/ enwironmentalyaya_skulyptura_dzh._sigala.html (дата обращения: 11.04.2021).

28. Радикальный акционизм в действии: показательное выступление. Коммерсантъ. Власть. 2010. № 46. URL: https://www.kommersant.ru/doc/1534790 (дата обращения: 24.01.2021).

29. Меламед Ю. Перепостили - следовательно, существую: что такое текст в Фейсбуке. Логос. 2012. № 2 (86). С. 10-18.

30. Бавильский Д. Каждый из нас марсианин: о книге «Введение в антропологию гипермодерна» Марка Оже. URL: https://gorky.media/reviews/kazhdyj-iz-nasmarsianin/ (дата обращения: 11.05.2020).

31. Performance in the Postmodern Culture and Law / Y. Meliakova, I. Kovalenko, S. Zhdanenko, E. Kalnytskyi. AmazoniaInvestiga. 2020. Vol. 9, Issue 27. P. 340-348.

References

1. El'shevskaja, G. (2020). Akcii, performansy, heppeningi. Ot futuristov do Pavlenskogo: kak iskusstvom stalo huliganstvo, chlenovreditel'stvo i strannoe povedenie. Likbez № 1. Russkoe iskusstvo ХХ veka. Lekcija 8. URL: https://arzamas.academy/materials/1208 [in Russian].

2. Krylova, E. (2021). Zhizn' kak pozhiznennoe zakljuchenie. URL: http://moscowart- magazine.com/issue/16/article/223 [in Russian].

3. Andreeva, E. (2021). Vsjo i Nichto. Simvolicheskie figury v iskusstve vtoroi' poloviny XX veka. URL: https://e-libra.me/read/489788-vse-i-nichto.html [in Russian].

4. Kostincova, J. (2018). Readin a city. Contemporary Poetry in Public Space. Current issues of the Russian Language teaching XIII. Brno, Czech Republic. May 16-18. Pp. 449-455.

5. Filippova, D. (2020). A Sinner or a Criminal? The Judgment of Oleg Mavromatti under Article 282. Poetics today, Vol. 41, Issue 3: SI, 437-460.

6. Artemenko, A. P., Artemenko, Y. I. (2020). From postmodernism to metamodernism: the formation of modern visual practices. Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science, Vol. 58, 47-58.

7. Petrovsky, H. V. (2018). Thinkin in Images. From the icon to dynamic sign. Problems of Philosophy, Issue 11, 57-64.

8. Skul'pturnye struktury Sola Levitta. (2021). URL: http://www.lookatme.ru/flow/posts/ art-radar/63070-skulpturnyie-strukturyi-sola-levitta [in Russian].

9. Downey, H., Sherry, J. F. (2020). Public art and ritual transformation in Northern Ireland. Arts and the Market, Vol. 10, Issue 3, 187-203.

10. Johnson, P. (2021). Modem Art Conservation. URL: https://aics47thannualmeeting2019. sched.com/speaker/johnson.pamelaj.

11. Eckersley, A., Duff, C. (2020). Bodies of Fashion and the Fashioning of Subjectivity. Body & Society, Vol. 26, Issue 4, Dec. 1, 35-61.

12. Rei'ngol'd, G. (2006). Umnaja tolpa: novaja social'naja revoljucija. Moskva: FAIRPRESS [in Russian].

13. Cuellar-Moreno, M., Antonio Cubas-Delgado, J. A., Caballero-Julia, D. (2018). Music and Innovation. Learning music through a Flashmob. Revista Electronica Complutense de Investigacion en Educacion Musical-Reciem, Vol. 15, 139-151.

14. Loskutov, A. (2020). Monstracija-2010. URL: https://www.ncca.ru/innovation/ shortlistitemjsp [in Russian].

15. Novosjolova, O. V., Kurbanova, E. D. (2017). Challenges kak instrument mezhdunarodnoi' massovoi' kommunikacii [Challenges as a tool of international mass communication]. Nauchnyi'al'manah - Scientific almanac, vol. 6, № 1 (32), 284-287 [in Russian].

16. Batler, Dzh. (2002). Psihika vlasti: teorii sub'ekcii. Sankt-Peterburg: Aletei'ja [in Russian].

17. Batler, Dzh. (2018). Zametki k performativnoi' teorii sobranija. Moskva: Ad Marginem Press [in Russian].

18. Din, Dzh. (2017). Tolpa i publika [Crowd and audience]. Stasis, vol. 5, № 1, 220-246 [in Russian].

19. Stending, G. (2019). Prekariat: novyi' opasnyi' klass. URL: https://e-libra.ru/ read/508982-prekariat-novyy-opasnyy-klass.html [in Russian].

20. Ozhe, M. (2017). Ne-mesta. Vvedenie v antropologiju gipermoderna. Moskva: Novoe literaturnoe obozrenie [in Russian].

21. Dawkins, R. (2016). The selfish gene. Oxford: Oxford University Press.

22. Danilyan, O. G., Dz'oban', O. P., Zhdanenko, S. B. et al. (2020). Suchasne suspil'stvo, lyudy'na, pravo v umovax global'ny'x transformacij. Kharkiv: Pravo [in Ukrainian].

23. Ostin, Dzh. L. (1999). Kak sovershat' dei'stvija pri pomoschi slov. Izbrannoe. Moskva: Ideja-Press. Dom intellektual'noi' knigi [in Russian].

24. Kovalenko, I. I., Meliakova, Yu. V., Kalnytskyi, E. A. (2020). Fenomen tilesnosti v performaty'vnij parady'gmi: vid zibrannya do problematy'zaciyi polity'chnogo. Visny'kNacional'nogoyury'dy'chnogo universy tetu imeni YaroslavaMudrogo. Seriya: Filosofiya - Bulletin of the Yaroslav Mudryi National Law University. Series: Philosophy, 1 (44), 86-119. DOI: https://doi.org/10.21564/2075-7190.44.195806 [in Ukrainian].

25. Bodriyar, Zh. (2004). Sy'mulyakry' i sy'mulyaciya. Kyiv: Osnovy [in Ukrainian].

26. Zhizhek, S. (2016). Dobro pozhalovat' v pustynju Real'nogo II: Razmyshlenija o Vsemirnom torgovom centre - tret'ja versija. URL: http://anthropology.ru/ru/texts/ zizek/reflections.html [in Russian].

27. D'jachenko, A. (2021). Enviromental'naja skul'ptura Dzh. Sigala. URL: http://rupo.ru/rn/1693/enwironmentalyaya_skulyptura_dzh._sigala.html [in Russian].

28. Radikal'nyi' akcionizm v dei'stvii: pokazatel'noe vystuplenie. (2010). Kommersant'. Vlast'- Kommersant. Power, №46. URL: https://www.kommersant.ru/doc/1534790 [in Russian].

29. Melamed, Ju. (2012). Perepostili - sledovatel'no, suschestvuju: chto takoe tekst v fei'sbuke. Logos, №2 (86), 10-18 [in Russian].

30. Bavil'skii', D. (2020). Kazhdyi' iz nas marsianin: o knige «Vvedenie v antropologiju gipermoderna» Marka Ozhe. URL: https://gorky.media/reviews/kazhdyj-iz-nas- marsianin/ [in Russian].

31. Meliakova, Y., Kovalenko, I., Zhdanenko, S., Kalnytskyi, E. (2020). Performance in the Postmodern Culture and Law. Amazonia Investiga, Vol. 9, Issue 27, 340-348.

Размещено на Allbest.ru