Вера и язык как интегративная черта религиозного сознания в контексте коммуникативного подхода

Размещено на http://www.allbest.ru/

Вера и язык как интегративная черта религиозного сознания в контексте коммуникативного подхода

Розалия Идрисовна Халикова

Аннотация

Религиозная вера и язык выступают одними из инструментов включения индивида в социум, а потому являются основой социальной и политической жизни. Цель статьи - исследование коммуникативного пространства бытия веры и языка как интегративной черты религиозного сознания с позиций системного подхода. Теоретико-методологический инструментарий опирается на коммуникативный подход и теорию коммуникативного действия Ю. Хабермаса. Поскольку само общество есть продукт человеческих взаимодействий, то вера и язык реализуются в процессе социального информационного обмена. Автор обращается к проблеме искажения коммуникации в условиях давления инструментальной рациональности, соответственно, происходят обеднение веры и языка, их деформация. Язык, являясь способом рационального возрождения, стимулирует коммуникативные взаимодействия, а через них обновляет веру, способную преобразить мир человека. Автор различает религиозную веру как постоянный переход в сферу непознаваемого и разумную религиозную веру, согласованную с разумом, имеющим силу действия и преобразующим человеческий род, его духовность. Религиозная вера и язык выступают как коммуникативный продукт регулятивного принципа, сохраняющий связи знаний прошлого, настоящего с будущим знанием на основе деятельности субъекта познания. Практическая значимость исследования состоит в продуктивном применении его результатов в учебных курсах по социальной философии, а также философии религии.

Ключевые слова: религиозное сознание, религиозная вера, язык, социум, коммуникативный подход, искажение коммуникации, разум, разумная религиозная вера, деятельность субъекта

Faith and Language as an Integrative Feature of Religious Consciousness in the Context of a Communicative Approach

Abstract. Religious faith and language are among the tools of the individual's inclusion in society and are therefore the basis of social and political life. The aim of the article is to investigate the communicative space of being faith and language as an integrative feature of religious consciousness from the standpoint of a systematic approach. The theoretical and methodological toolkit is based on the communicative approach and J. Habermas' theory of communicative action. Since society itself is the product of human interactions, faith and language are realized in the process of social information exchange. The author addresses the distortion of communication under the pressure of instrumental rationality and the consequent impoverishment and deformation of faith and language. Language, being a way of rational revival, stimulates communicative interactions, and through them renews faith that can transform the human world. The author distinguishes between religious faith as a permanent passage into the sphere of the incognizable and rational religious faith, aligned with reason, which has the power of action and transforms the human race and its spirituality. Religious faith and language act as a communicative product of the regulative principle, preserving the connections of knowledge past, present with future knowledge on the basis of the activity of the subject of cognition. The practical significance of the study lies in the productive application of its findings in courses on social philosophy as well as philosophy of religion. религиозное сознание социум коммуникация

Keywords: communicative approach, communication distortion, reason, reasonable religious faith, subject activity

Взаимодействие веры и языка в коммуникативном пространстве социума в последние годы привлекает все большее внимание исследователей, как отечественных, так и зарубежных, что связано с очевидными затруднениями в понимании и интерпретациях системных связей между ними. Как известно, осмысление семиотических коммуникативных средств религии в рамках лингвистики и филологии получило серьезное развитие в науке. Однако в рамках социальной философии проблема требует методологического обоснования и разрешения с учетом стремительных изменений в развитии общества и его перспектив, с чем и связана актуальность исследуемой темы.

Религия как мировоззрение включает веру в религиозные истины, религиозные убеждения личности, согласно которым она функционирует в обществе, а также язык, который отражает и презентует мировоззрение. Религиозное сознание как объект нашего исследования выступает многомерным, противоречивым и комплексным явлением, одной из форм общественного сознания. Религиозная вера служит ключевым признаком религиозного сознания, его «интегративной чертой» (Яблоков, 2018). Сознание только в результате религиозного языка становится осязаемым и практическим. Именно язык наделяет религиозное сознание социальными характеристиками, несмотря на то что существует в основном для индивида. При помощи языка обеспечивается преемственность религиозных знаний, верований, религиозных норм и догм от одного поколения к другому.

Религиозный язык, как и, впрочем, любой другой язык - это знаковая система. Каждый элемент в ней несет в себе определенное религиозное значение. Язык выступает в качестве основополагающего компонента не только социальных процессов, но и всей культуры в целом. По нашему мнению, систему языка и коммуникации следует соотносить как сущность и как явление.

Коммуникация представляется нам в качестве дискурсивной модели. В рамках такой модели коммуникация понимается нами как форма языковой среды. Вслед за А.В. Лукьяновым с соавторами мы полагаем, что коммуникация обусловлена «точкой зрения единства макро- и микроподходов, что, в свою очередь, обусловлено взаимосвязью глобальных изменений с индивидуально-личностными процессами саморазвития и самореализации» (Лукьянов и др., 2008). Мы имеем дело с языковой игрой, которая передает правила социальной жизнедеятельности.

Определяя форму и содержание религиозной веры, в качестве отправной точки целесообразно использовать мысль И. Канта. В «Критике чистого разума» он писал: «...идеал всереаль- нейшей сущности, хотя он есть только представление, сначала реализуется, т. е. превращается в объект, затем гипостазируется и, наконец, в силу естественного продвижения разума к завершению единства, даже персонифицируется.» (Кант, 1964: 511). В этом смысле религиозная вера есть вера в объективное существование гипостазированных существ, атрибутированных свойств и связей, а также образуемого этими существами, свойствами, связями мира (Яблоков, 2018: 49). Вера и язык как интегративная черта и символический аспект религиозного сознания выступают способом познания мира, инструментом включения индивида в социум.

Поскольку целью настоящей работы является исследование бытия веры и языка как интегративной черты религиозного сознания в пространстве коммуникации, то продуктивной, на наш взгляд, представляется теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса. Он уделяет много времени языку и тому, как использование языка различается в разных моделях действий. Язык - средство коммуникации, но коммуникация - это более широкое понятие, и коммуникативное действие обозначает тип взаимодействия, которое координируется посредством речевых актов и не совпадает с ними (Habermas, 1981).

Ю. Хабермас пытается понять общество с позиции языка. Автор утверждает, что источником развития общества послужил тот факт, что современное постиндустриальное общество сместило акценты с экономической стороны существования социума на культурную и коммуникационную сферы (Habermas, 1981).

Язык и вера в аспекте религиозного сознания как предмет нашего исследования являются основой социальной и политической жизни. Если нет труда, то нет и семьи как ячейки общества. Семья вступает в коммуникативное существование конкретных субъектов. Она может быть рассмотрена в качестве трансцендентального изначального контекста превращения «я» в индивида. В этом плане наше индивидуальное сознание предшествует встрече с иной личностью, что выступает в качестве конкретной задачи встречи с другой «личностью», а встреча касается творческого результата коммуникации. Таким образом, сам факт того, что у человека есть его индивидуальное сознание, уже указывает на то, что оно является ключевой характеристикой существования другого «разумного существа» (Лукьянов и др., 2008).

Коммуникация в рамках дискурсивной модели рассматривается как коммуникативная компетентность субъектов, т. е. учитывая коммуникативные навыки и владение языком. Поскольку дискурс подразумевает существование коммуникативной общности, то познание истины в его пределах ограниченно. «Зазор», который имеется между реальной и идеальной коммуникацией, служит вектором направления между реальной и идеальной «коммуникативными общностями».

В этом плане развитие реальной коммуникативной общности обусловлено устранением диспозиций и асимметрий. Такая ликвидация прослеживается как на социетальном уровне, так и на групповом и индивидуальном. Основу данного движения составляет коммуникативная практика в дискурсе (Лукьянов и др., 2008). Сам дискурс развивается и поддерживается благодаря культурной традиции. Речь идет о коммуникации без ограничений, реализуемой без давления инструментальной рациональности. Однако противостояние «жизненный мир - система» искажает коммуникацию, веру и язык как интегративную черту религиозного сознания.

Давление идеологии обусловливает существование глубинной герменевтики. Между тем, изучая сущность познания в коммуникации, необходимо обратить внимание на конвенциональ- ность и интерсубъектность (Лукьянов и др., 2008). Таким образом, реализуется процесс созидания языковой формы во взаимодействии людей. Так, благодаря взаимодействию коммуникативных действий ученых-педагогов и исследователей осуществляется образовательная и научноисследовательская деятельность. Следовательно, самообразование можно рассматривать в качестве деятельностного инструмента развития культуры и общества в целом.

Коммуникативный подход как общенаучный метод искажает структуру коммуникационного процесса. Данные деформации объясняются условиями постиндустриального общества, которое искажает взаимное понимание частной сферы и общественности. Искажение касается углубления провинциализации «жизненных миров» (Лукьянов и др., 2008), в том числе мира семьи, включая семью в религиозной традиции.

Результатом процесса саморефлексии становится обращение к религиозной вере через язык веры как интегративной черте религиозного сознания. Таким образом, религиозная вера коррелирует с потребностью человека в самодостаточности и автономии. Постепенно вследствие отказа от социальных зависимостей у индивида формируется когнитивный интерес. Он становится звеном, которое связывает повседневность и теоретические знания (Habermas, 1981). Последнее деформирует сам язык и веру.

Особая значимость в развитии личности заключается в когнитивном интересе, который является фундаментальной основой ее «самопостроения» (Шуклина, 2016).

В качестве примера можно привести недавнее исследование, в котором проанализировано, сколько религиозной лексики, в частности буддийской, взятой из крупнейшего онлайн-словаря буддийских терминов, присутствует в повседневном социальном пространстве японцев: в записях японских блогов, появляющихся на популярном блог-сервисе (Amebablogs). В результате анализа данных было выяснено, что буддийские термины, присутствовавшие в качестве тем японских блогов, вызывали сильный эмоциональный отклик с точки зрения социальных последствий, имелись серьезные расхождения между тем, что воспринимается как этически правильное поведение согласно буддийской доктрине и рассуждениями населения в целом; также обнаружено значительное количество терминов, утративших первоначальное значение и ставших жаргонными выражениями. Исследователи утверждают, что последствия такой практики привели к искажениям в понимании сущности самой буддийской веры среди молодежи (How religion and morality correlate..., 2020).

Заметим, что коммуникация находится в тесной связи с изучением языка и социокультурной сферы. Язык не может существовать отдельно от народа. Обменные процессы в коммуникации обусловлены социальными и культурными механизмами взаимодействия. Посредством коммуникации реализуются временные, пространственные образы обменной действительности. Религиозная вера и язык отражают индивидуальный обмен как один из способов достижения социально-культурных нужд человека (Шуклина, 2016).

Язык является важнейшим способом рационального возрождения. Однако он развивается на основе представлений об успешности коммуникации и поэтому стимулирует новые коммуникативные взаимодействия. При этом коммуникация базируется на социальном кредите субъекта. Этот кредит связан с оказанием другому человеку услуг. Коммуникация, коррелирующая с развитием языка, опирается на социальный и нравственный долг, который, в свою очередь, связан с разработкой языка, сопряженного с просьбой о помощи. Но помощь предполагает веру в способности человека преобразить мир, что предусматривает спектр эмоциональных реакций. Вера обедняется в случае пресыщения коммуникантов получаемым вознаграждением. В этом случае важен игровой элемент, выводящий участника коммуникации в сферу свободы, где и развивается сам язык общения. В данном смысле коммуникация обусловлена взаимным принятием коммуникантами ролей друг друга и пониманием перспектив действий, с ними связанных. Как пример приведем поведение мусульманских менеджеров Малайзии в международных деловых коммуникациях, религиозные убеждения которых формируют ролевое поведение на переговорах. Таким образом, приверженность участников переговоров смогла оказать положительное влияние на общие вопросы переговорного процесса. Эффективной формой при этом выступили религиозные обращения, указывающие на их духовную общность (Richardson, Rammal, 2018).

Вера и язык, произрастающие из диалектического характера разума, выступают основой саморефлексии, которая оптимизирует управление коммуникативным процессом. Коммуникация связана с возникновением идентичности. Когда идентичность достигает состояния саморефлексии, она становится сознанием. Как считает Е.А. Шуклина, сформировать у человека целостную идентичность способна социальная группа, потребности, интересы которой учитываются в процессе коммуникативного взаимодействия (2016). Однако социальные нормы не могут быть единственным фактором возникновения социального действия. Язык не просто символизирует уже имеющуюся ситуацию. Язык делает возможным существование данной ситуации. По мнению А.В. Лукьянова, смысл является субстанцией в рефлексирующем уме человека, который имеет социальное происхождение, а не биологическое (Лукьянов и др., 2008).

Следует различать религиозную веру и разумную религиозную веру. Религиозная вера представляет собой постоянный переход в сферу непознаваемого, и сомнения в рамках нее разрешаются, не затрагивая области деятельного опыта человеческой активности. Вера как интегральная черта религиозного сознания выступает разумной тогда, когда она согласована с разумом, имеющим силу действия, сфокусированного на духовном преобразовании человеческого рода. На фоне глобальных и локальных потрясений современного общества только разумная религиозная вера будет оставаться необходимым элементом в проецировании и формировании в обществе смысложизненных ценностей (Чеснова, 2013).

Таким образом, вера и язык как интегративная черта религиозного сознания есть коммуникативный продукт регулятивного принципа, сохраняющий связи знаний прошлого, настоящего с будущим знанием на основе деятельности субъекта познания. В связи с этим нельзя недооценивать роль феномена религиозной веры и языка в развитии общества и его перспектив, особенно в условиях нарастания метастабильности социума. Возможно, для анализа сложных, динамических проблем неустойчивого развития общества и религии как подсистемы предпочтение будет отдано нелинейным методам теории самоорганизации, теории катастроф как наиболее адекватным системным инструментам. В этом свете актуальным будет и междисциплинарный подход, который позволит обнаружить «новый взгляд на проблему сознания» (Майнцер, 2009), в том числе религиозного.

Список источников:

1. Кант И. Критика чистого разума // Кант И. Сочинения. В 6 т. М., 1964. Т. 3. 799 с.

2. Лукьянов А.В., Бикметов Е.Ю., Пушкарева М.А. Проблема языка в гносеологии и социальной теории: историко-критическое введение : монография. Уфа, 2008. 221 с.

3. Майнцер К. Сложносистемное мышление. Материя, разум, человечество. Новый синтез : пер. с англ. М., 2009. 464 с.

4. Чеснова Е.Н. Феномен религиозной веры в современном мире: особенности существования и перспективы // Научный диалог. 2013. № 11 (23). С. 164-176.

5. Шуклина Е.А. Коммуникативный подход: концептуальные модели, методологические особенности, функциональные характеристики // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2016. № 2 (41). С. 7-24.

6. Яблоков И.Н. Религиозное сознание: специфика, уровни, репрезентации // Вопросы философии. 2018. № 2. С. 46-55.

7. Habermas J. Theorie des kommunikativen Handelns. Bd 1. Handlungsrationalitat und geseNschaftliche Rationalisierung. Bd 2. Zur Kritik der funktionalistischen Vernunft. Frankfurt a. M., 1981.

8. How religion and morality correlate in age of society 5.0: Statistical analysis of emotional and moral associations with Buddhist religious terms appearing on Japanese blogs / J. Nieuwazny, F. Masui, M. Ptaszynski, R. Rzepka, K. Nowakowski // Cognitive Systems Research. 2020. Vol. 59, no. 2. P. 329-344. https://doi.org/10.1016/j.cogsys.2019.09.026.

9. Richardson C., Rammal H.G. Religious belief and international business negotiations: Does faith influence negotiator behaviour? // International Business Review. 2018. Vol. 27, no. 2. P. 401-409. https://doi.org/10.1016/j.ibusrev.2017.09.007.

References:

1. Chesnova, E.N. (2013) Religious belief phenomenon in the modern world: Features of existence and prospects. Nauchnyi Dialog. 11, 164-176. (In Russian)

2. Habermas, J. (1981) Theorie des kommunikativen Handelns. Bd 1. Handlungsrationalitat und geseNschaftliche Rationalisierung. Bd 2. Zur Kritik der funktionalistischen Vernunft. Frankfurt a. M., Suhrkamp. (In German)

3. Kant, I. (1964) Critique of pure reason. In: Kant, I. Works. Vol. 3. Moscow, Mysl'. (In Russian)

4. Lukyanov, A.V., Bikmetov, E.Yu. & Pushkareva, M.A. (2008) The Problem of Language in Gnoseology and Social Theory: A Historical and Critical Introduction. Ufa. (In Russian)

5. Mainzer, K. (2009) Thinking in Complexity: The Computational Dynamics of Matter, Mind, and Mankind. A New Synthesis. Moscow, Librokom. (In Russian)

6. Nieuwazny, J., Masui, F., Ptaszynski, M., Rzepka, R. & Nowakowski, K. (2020) How religion and morality correlate in age of society 5.0: Statistical analysis of emotional and moral associations with Buddhist religious terms appearing on Japanese blogs. Cognitive Systems Research. 59 (2), 329-344. Available from: doi:10.1016/j.cogsys.2019.09.026.

7. Richardson, C. & Rammal, H.G. (2018) Religious belief and international business negotiations: Does faith influence negotiator behaviour? International Business Review. 27 (2), 401-409. Available from: doi:10.1016/j.ibusrev.2017.09.007.

8. Shuklina, Ye.A. (2016) Communicative approach: conceptual patterns, methodological aspects and functional features. The Surgut State Pedagogical University Bulletin. (2), 7-24. (In Russian)

9. Yablokov, I.N. (2018) Religious consciousness: Specificity, levels, representations. Voprosy Filosofii. 2, 46-55. (In Russian)

Размещено на Allbest.ru