Идентичность в условиях цифровой трансформации: теоретико-методологический фокус

Размещено на http://www.allbest.ru/

Идентичность в условиях цифровой трансформации: теоретико-методологический фокус

Людмила Николаевна Соловьева¹'²

Аннотация

В статье представлена попытка философского осмысления феномена идентичности в контексте реалий современной цифровой трансформации. Обосновано, что вступление человечества на новую ступень цивилизационного развития сопровождается глобальными социокультурными изменениями, затронувшими все аспекты бытия человека, а беспрецедентный прогресс в области информационно-коммуникационных технологий обусловил цифровую трансформацию, под мощным влиянием которой оказались социум, культура, человек и его идентичность. Представлен краткий историко-философский экскурс в историю разработки проблемы идентичности. Сделан вывод о влиянии историко-культурного и социокультурного контекста на философские представления об идентичности. Автор приходит к заключению, что на разных этапах исторического развития идентичность осмысливалась сквозь призму категорий «индивиду- альное»/«коллективное», «тождество»/«различие». Показано, что в условиях информационной современности идентичность трактуется преимущественно в рамках постмодернистской философской парадигмы с опорой на понятия «индивидуальное», «различие».

Ключевые слова: идентичность, цифровая трансформация, информационная эпоха, информационно-коммуникационные технологии

Identity in Digital Transformation: Theoretical and Methodological Focus Ludmila N. Solovieva^1,2

Abstract. The article presents an attempt to philosophically comprehend the phenomenon of identity in the context of the realities of modern digital transformation. It is substantiated that the entry of mankind into a new stage of civilizational development is accompanied by global socio-cultural changes that have affected all aspects of human existence, and unprecedented progress in the field of information and communication technologies has led to digital transformation, which has a powerful impact on society, culture, person and their identity. A brief historical and philosophical digression into the history of the identity issue development is presented. The conclusion is made about the influence of the historical and cultural and socio-cultural context on philosophical ideas about identity. The author concludes that at different stages of historical development, identity is perceived through the prism of the categories “individualYcollective” and “identity”/”difference”. It is shown that in the conditions of information modernity, identity is interpreted mainly within the framework of the postmodern philosophical paradigm based on the concepts of “individual” and “difference”.

Keywords: identity, digital transformation, information age, information and communication technologies

Бытие человека в начале третьего тысячелетия разворачивается в плоскости глобальных технологических, экономических, политических, социокультурных трансформаций, констатирующих очередную веху технологического развития - четвертую промышленную революцию, индустрию 4.0 - и свидетельствующих о вступлении человечества в новую фазу цивилизационного развития - информационную. Наблюдаемый сегодня глобальный технологический транзит охватил весь мир и символизирует своеобразную точку невозврата, после которой быть прежним человечеству не представляется возможным. Индустрия 4.0, как и три предшествующие промышленные революции, радикальным образом меняет не только материально-производственную область, но и сферу духа, процесс созидания ценностей, мировоззрение, отношение к миру, к самим себе и друг к другу.

В горниле современной цифровой трансформации нарождаются новые лики грядущей информационной цивилизации: новый тип социальной реальности, новый тип культуры и новый тип человека. В ориентированном на цифровую форму представления информации, объектов, людей информационном обществе доминантными становятся синхронный тип коммуникации, при котором четко синхронизируются телекоммуникационные и транспортные связи, и виртуальный, когда коммуникация осуществляется посредством информационно-коммуникационных технологий, а коммуникативный процесс организуется по принципу гипертекста, насыщенного символами, мифами, идеологемами, и четко локализуется в глобальном информационном пространстве. Человек, таким образом, оказывается опутанным сетью транспортных и телекоммуникационных связей, социальных сетей, погруженным в мощный информационный поток и включенным во многие дискурсивные поля, что в значительной степени затрудняет процессы сохранения собственной субъективности и аутентичности. Для того чтобы самосохраниться, не растерять себя на виртуальных просторах глобального информационного пространства, он вынужден постоянно самоидентифицироваться (Емелин, 2017: 354). идентичность цифровая трансформация

Проблематика идентичности, несмотря на популярность и репрезентированность в современном научном дискурсе, не только не утрачивает актуальности, но и становится первостепенной, обретая новое звучание и претерпевая существенные изменения в контексте реалий циф- ровизации. Именно это детерминирует остроту научной дискуссии о ее сущности и подчеркивает значимость ее философской рефлексии.

Целью данного исследования является философский анализ феномена идентичности сквозь призму цифровой трансформации. Предпринимаемый теоретический анализ осуществляется в методологическом поле социальной философии, что обусловливает соответствующий методологический инструментарий. Теоретико-методологической основой работы выступили междисциплинарный и полипарадигмальный подходы, позволяющие рассматривать сложный многогранный феномен идентичности в плоскости многообразия теорий и концепций современных гуманитарных наук, а также диалектический подход, предоставляющий возможность анализировать идентичность в русле и взаимосвязи с теми технологическими цифровыми преобразованиями, которые наблюдаются на текущем этапе социокультурного развития. На отдельных этапах работы применялись классические философские методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, абстрагирование, благодаря которым возможно проведение всестороннего комплексного исследования идентичности.

Идентичность выступает предметом изучения многих современных наук о человеке, прежде всего психологии, однако сопоставимую значимость, если не превалирующую, имеют философские исследования. Это обусловлено прежде всего тем, что именно философская интерпретация идентичности отличается наибольшей полнотой, возможной благодаря полипарадиг- мальному методологическому инструментарию. В самом обобщенном виде идентичность можно интерпретировать как ощущение себя как некого единства, исходящего от какого-либо специфического источника - из принадлежности общности, этносу, культуре, природе, поколению, полу и т. д.; идентичность - это знания, представления, переживания, составляющие основу самотож- дественности и позволяющие человеку идентифицировать себя как «я» (Емелин, 2017: 17).

Действительно, проблема идентичности зарождается в философском исследовательском дискурсе практически одновременно с самой философией в эпоху Античности, но предметом специального философского анализа не выступала вплоть до середины ХХ столетия.

Историко-философская традиция осмысления идентичности демонстрирует, что ключевые векторы социокультурных изменений находили отражение в теоретических подходах к ее интерпретации Малыгина И.В. Идентичность в философской, социальной и культурной антропологии : учеб. пособ. 2-е изд. М., 2018. 239 с.. Краткий историко-философский экскурс позволяет составить обобщенный взгляд на эволюцию представлений об идентичности и выделить основные исторические вехи в ее исследовании (Емелин, 2017; Малахов, 2001; Попов, 2009). Так, в синкретической картине мира древнегреческих философов идентичность понималась как всеобщность бытия, мера его неизменности, характеристика более фундаментальная, чем различие. В зеркале теоцентрического мировоззрения Средневековья идентичность осмысливалась сквозь призму неразрывного единства с христианским миром в целом. Ренессансное антропоцентрическое мышление обусловило дистанцирование человека от трансцендентного начала и смещение акцентов в понимании идентичности от коллективности в сторону индивидуализации. В новоевропейскую эпоху произошел окончательный разворот в сторону индивидуальности, что обусловило начало формирования одной из наиболее мощных теоретических позиций в понимании идентичности - я-концепции - и соответствующей интерпретации идентичности как меры экзистенциального бытия человека. Важнейшее значение в дальнейшем теоретическом осмыслении идентичности имело обоснование немецкими классиками социальной природы идентичности человека. По словам Д. Мюррея, «философские и теологические корни стабильного Self, идущие от Платона, Декарта, Канта и христианских учений, часто представляются как не только непрерывно существующие в западной традиции, но и неизменно господствующие в ней» (2001: 314). Таким образом, устойчивая теоретическая традиция понимания идентичности связана с концепцией Self.

ХХ век кардинальным образом переориентировал направления теоретического анализа социальных и психических процессов, сфокусировав проблематику идентичности в ракурсе от тождества к различию. История развития общества наглядно демонстрирует две прямо противоположные тенденции: с одной стороны, человечество всегда стремилось к консолидации и самоидентификации, с другой - наоборот, к обособлению и дифференциации. Постмодернизм с присущими ему релятивизмом, эклектизмом, дифференциацией и индивидуализацией спровоцировал активный интерес к феномену идентичности, кажущаяся очевидность которого в условиях глобализирующегося мира оказалась не такой уж очевидной. В рамках постмодернистской философской парадигмы на основе идеи тождества и различия формируется представление о двойственности идентичности, которая, с одной стороны, олицетворяет собой целостность личности, апогей ее развития, с другой - констатирует многогранность, изменчивость и множественность форм идентичности, многократно трансформирующихся в течение всей жизни. C этой точки зрения кризис идентичности может трактоваться как норма человеческого становления (Шеманов, 2007: 12). По мнению П. Рикёра, проблема идентичности составляет точку соприкосновения межу двумя главными значениями понятия идентичности: идентичностью как тождественностью и идентичностью как самость; а самость не есть тождественность (2008: 145).

Человек информационной современности действительно оказался полностью погруженным в «текучую современность», отличительной чертой которой является «отношение к членам общества как индивидуумам... <...> “индивидуализация” состоит в преобразовании человеческой идентичности из “дано” в “найти” и возложении на отдельных людей ответственности за выполнение этой задачи и за последствия (а также побочные эффекты) их действий» (Бауман, 2008: 38, 39). Кризис идентичности, о котором было заявлено постмодернистами, не только не утратил актуальности, но и еще в большей степени обострился в связи с вступлением человечества в информационную эпоху и становлением общества нового информационного порядка.

Как справедливо замечает К. Разлогов, идентичности меняются вслед за трансформацией социокультурного ландшафта, они становятся «жидкими» (2015: 28). Действительно, цифровые технологии в значительной степени уже изменили и еще изменят социокультурный ландшафт. Современные цифровые методы передачи информации, основанные на этом принципиально новые способы межличностного взаимодействия - виртуальная коммуникация - кардинальным образом нарушили устойчивость связей в системе «человек - окружающая реальность», пошатнули представления о пространстве и времени, модифицировали реальность, дематериализовав ее. Ярким выражением самосознания эпохи является четкое осознание целостности мира, что стало возможным благодаря очевидному прогрессу информационно-коммуникационных технологий: с запуска искусственного спутника Земли в 1957 г. до современных цифровых способов обработки, передачи и хранения информации. Глобальное информационное пространство и порождаемая им информационная реальность обрели самостоятельный онтологический статус, став неотъемлемыми атрибутами цифровой современности. Благодаря всеобщей доступности информации и беспрепятственной коммуникации человеку открылось множество культурных миров, контуры которых все более призрачны в пучине тотальной глобализации. Мир, как и предрекал М. Маклюэн, превратился в «глобальную деревню», в которой в «глобальном объятии» все взаимосвязано, преобразуются все стороны и аспекты психической и общественной жизни людей, а наиболее подходящим средством удержания сознанием цельности восприятия бурно обновляющейся мозаично-резонансной реальности оказывается миф (2015: 16).

В недрах новой социальности зарождается новый тип культуры, детерминированный прежде всего усложнением информационно-коммуникационных технологий и завершением формирования глобальных медиа, названный М. Кастельсом культурой реальной виртуальности: это «система, в которой реальность, т. е. материальное/символическое существование людей, полностью схвачена, полностью погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, где внешние отображения находятся не просто на экране, через который передается опыт, но и сами становятся опытом» (2000: 343). Действительно, сегодня под мощным воздействием цифровых технологий, обусловленной ими новой коммуникационной системы сконструированное, вымышленное обретает статус реального. Новая информационная реальность, изначально формирующаяся в виртуальных пределах глобального информационного пространства как возможная, быстро становится самой реальностью, и весь сопутствующий контекст при помощи все тех же технологий «подстраивается» под этот нарождающийся «реальный» феномен - новую локацию онтологии современного человека. По заключению Ж. Бодрийяра, не существует больше зеркальности между бытием и его отображением, между реальным и его концептом, реальное производится на основе миниатюрнейших ячеек матриц, запоминающих устройств, моделей управления и может воспроизводится неограниченное количество раз. Оно не обязано более быть рациональным, поскольку больше не соизмеряется с некой, идеальной или негативной, инстанцией. Фактически это уже больше и не реальное, поскольку его больше не обволакивает никакое воображаемое. Это гиперреальное, синтетический продукт излучения комбинаторных моделей в безвоздушном гиперпространстве (Бодрийяр, 2015: 6-7).

Таким образом, человек современной информационной эпохи, как никогда ранее, оказался включенным во множество дискурсивных полей. В этих условиях только усиливается необходимость постоянного самоопределения, соотнесения или противопоставления себя другим, перманентной самоидентификации. Не желая или, наоборот, желая заблудиться в «лабиринтах идентичности» (Луман, 2010), осознавая и переживая свою принадлежность к макрогрупповым множествам, индивид вынужден блуждать в них, искать себя, он обречен на постоянную самоидентификацию. Философы констатируют угрозу идентичности с последующим распадом человеческого «я». В.В. Миронов связывает это с расширением «псевдокультурного» поля общения, где доминируют общие стереотипы, общие оценки, общие параметры требуемого поведения и резкое увеличение образований, претендующих на статус культурных: разрушаются системы ценностей и традиций, господствовавшие веками, новые ценности настолько расходятся с традиционными, что их культурообразующий смысл остается не всегда ясным (2019: 13). Текучесть и изменчивость многих форм и факторов общественной жизни, устоявшихся традиционных ориентиров негативным образом сказываются на идентичности, нуждающейся в постоянстве, неизменности, подлинности, требующей наличия более или менее устойчивых социальных институтов и культурных традиций, с которыми она могла бы себя соотнести и держаться за них как за спасительный якорь в хаосе перемен (Аксюмов, 2019: 309). Вместе с тем М. Кастельс видит мостик небольшой надежды в субкультуре «сопротивляющейся идентичности», присущей культуре реальной виртуальности и опирающейся на ценности таких традиционных сообществ, как религиозные, национальные, семейные, а также на идеалы и ценности новых социальных движений и т. д. Именно из культуры «сопротивляющейся идентичности», по мнению социолога, вырастет новое гражданское общество, а следовательно, можно надеяться на сохранение человека во всей его полноте и многообразии.

В связи с этим можно резюмировать, что в разные исторические эпохи понимание идентичности формировалось в русле господствующих мировоззренческих установок и соответствующего социокультурного контекста на основе категорий «индивидуальное»/«коллективное», «тожде- ство»/«различие». На информационном этапе развития идентичность понимается в парадигме философии постмодерна сквозь призму понятий «индивидуальное», «различие». Для человека, живущего в условиях цифровой трансформации, в равной степени значимо как быть другим в окружающем двояком гиперразнообразном реально-виртуальном мире, но одновременно - мире форматов, шаблонов, стандартов, так и тождественным, чтобы самосохраниться, не растеряться в пучине тотального разнообразия. Идентичность - это специфическая точка опоры, важная сейчас для человека, как никогда, позволяющая сохранить собственное «я», быть и считаться человеком, как и тысячелетия прежде. Следовательно, идентичность, на наш взгляд, может трактоваться только в фокусе ее амбивалентности, единстве тождественности и изменчивости как момент устойчивости, фиксирующий самотождественность в потоке динамично меняющегося бытия.

Таким образом, все попытки раскрыть тайну человеческого бытия, познать человеческую природу, постичь глубины человеческой экзистенции так или иначе затрагивают проблему идентичности, поскольку человек является удивительным природным существом, наделенным уникальной способностью саморефлексии, открывающей как универсум бытия, так и самого себя для себя. В связи с этим, несмотря на достаточную научную исследованность идентичности, ее философское осмысление не утрачивает актуальности на протяжении веков, а в условиях перехода человечества к информационной стадии цивилизационного развития, сопровождающегося цифровой трансформацией, особо значимо. На настоящий момент существует большое количество различных, иногда прямо противоположных взглядов на проблему идентичности, локализующихся вокруг понятий тождества/различия, коллективного/индивидуального. Однако успешное научное изучение столь сложного и многогранного феномена, как идентичность, невозможно в рамках отдельно взятых наук, только философия с ее обширным теоретико-методологическим инструментарием предоставляет самые широкие возможности для глубинного постижения противоречивой сущности идентичности.

Как бы ни менялся мир, ни трансформировался исторический, технологический, социокультурный контекст, потребность в философской рефлексии идентичности будет востребована, поскольку олицетворяет собой присущее человеку стремление увидеть себя в общей картине мира и особенно в высокотехнологичной картине мира грядущего цифрового будущего, где придется балансировать между реальным и виртуальным мирами и соседствовать с искусственным интеллектом. Возможно, в новых условиях жизни возникнет новый доминирующий вектор в процессах самоидентификации - приоритет тождества над различием. Ориентиром здесь могут выступить слова теоретика и ключевого идеолога четвертой промышленной революции К. Шваба: «Эпоха новых технологий - в случае, если ее развитие будет направлено с чуткостью и ответственностью, - станет началом нового культурного возрождения, которое позволит нам ощутить себя частью единого целого: истинно глобальной цивилизации. <...> ...она же сможет привести человечество к новому коллективному и моральному сознанию, основанному на общем чувстве предназначения» (Шваб, Дэвис, 2022: 14).

Список источников:

1. Аксюмов Б.В. Нация и национальная идентичность перед вызовами современности // Мировое развитие: проблемы предсказуемости и управляемости : материалы XIX Междунар. Лихачевских науч. чтений / науч. ред. А.С. Запесоцкий. СПб., 2019. С. 308-309.

2. Бауман З. Текучая современность / пер. с англ. С.А. Комарова. М., 2008. 240 с.

3. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции / пер. с фр. А. Качалова. М., 2015. 240 с.

4. Емелин В.А. Идентичность в информационном обществе. М., 2017. 355 с.

5. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / пер. с англ. под науч. ред. О.И. Шкаратана. М., 2000. 608 с.

6. Луман Н. Реальность медиа. М., 2010. 256 с.

7. Маклюэн М. Галактика Гутенберга: становление человека печатающего / пер. И.О. Тюриной. М., 2005. 495 с. Малахов В.С. Неудобства с идентичностью // «Скромное обаяние расизма» и другие статьи. М., 2001. С. 79-100. Миронов В.В. Трансформация культуры в пространстве глобальной коммуникации. СПб., 2019. 52 с.

8. Мюррей Д. Что такое западная концепция Self? Вспоминая Дэвида Юма // Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология / под общ. ред. А.А. Белика. М., 2001. С. 309-328.

9. Попов М.Е. Российская идентичность: векторы развития в контексте национальной безопасности. Ставрополь, 2009. 317 с. Разлогов К.Э. Метаморфозы идентичности // Вопросы философии. 2015. № 7. С. 28-40.

10. Рикёр П. Я-сам как другой. М., 2008. 416 с.

11. Шваб К., Дэвис Н. Технологии четвертой промышленной революции. М., 2022. 317 с.

12. Шеманов А.Ю. Самоидентификация человека и культуры. М., 2007. 479 с.

References:

1. Aksyumov, B.V. (2019) Naciya i nacional'naya identichnost' pered vyzovami sovremennosti [Nation and National Identity in the Face of Modern Challenges]. In: Zapesotsky, A.S. (ed.) World Development: Problems of Predictability and Controllability: XIX International Likhachev Scientific Readings. Saint Petersburg, SPbGUP, 308-309. (In Russian)

2. Baudrillard, J. (2015) Simulacra and Simulation. Moscow, Postum. (In Russian)

3. Bauman, Z. (2008) Liquid Modernity. Moscow, Piter. (In Russian)

4. Castells, M. (2000) The Information Age: Economics, Society and Culture. Moscow, HSE. (In Russian)

5. Emelin, V.A. (2017) Identity in the Information Society. Moscow, Kanon+. (In Russian)

6. Luhmann, N. (2010) The Reality of the Mass Media. Moscow, Praksis. (In Russian)

7. Malakhov, V.S. (2001) Discomfort with Identity. In: “The Discreet Charm of Racism” and Other Articles. Moscow, DIK, 79-100. (In Russian)

8. McLuhan, M. (2005) The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man. Moscow, Akademicheskii Proekt; Fond "Mir". (In Russian)

9. Mironov, V.V. (2019) Transformation of Culture in the Space of Global Communication. Saint Petersburg, SPbGUP. (In Russian)

10. Murray, D. (2001) What is the Western Concept of the Self? On Forgetting David Hume. In: Belik, A.A. (ed.) Personality, culture, ethnos: Modern psychological anthropology. Moscow, Smysl, 309-328. (In Russian)

11. Popov, M.E. (2009) Rossijskaya identichnost': vektory razvitiya v kontekste nacional'noj bezopasnosti [Russian Identity: Vectors of Development in the Context of National Security]. Stavropol, SGU. (In Russian)

12. Razlogov, K.E. (2015) Metamorphoses of Identity. Voprosy Filosofii. (7), 28-40. (In Russian)

13. Ricoeur, P. (2008) Oneself as Another. Moscow, Izdatel'stvo Gumanitarnoi Literatury. (In Russian)

14. Schwab, K. & Davis, N. (2022) Shaping the Fourth Industrial Revolution. Moscow, Eksmo; Bombora. (In Russian) Shemanov, A.Yu. (2007) Samoidentifikatsiya cheloveka i kul'tura [Self-Identification of a Person and Culture]. Moscow, Akademicheskii Prospekt. (In Russian)

Размещено на Allbest.ru