Управление возобновляемой энергетикой: мировой опыт и Сибирь

Электроэнергетика, будучи самым крупным отраслевым и "всеядным" потребителем источников энергии, позволяет быстрее и экономичнее достичь низкоуглеродного будущего для всего общества. Как справедливо отметил главный экономист компании "Би-Пи" Spencer D., электроэнергетика представляет "весьма экономически эффективную область, где можно попробовать получить эти выгоды [т.е. снижение эмиссии двуокиси углерода]..., если сфокусироваться на соответствующем виде энергии и определенном типе инициатив в электроэнергетике"Interview with Spencer Dale, the chief economist of BP, Columbia Energy Exchange, a weekly podcast, June 25, 2018. URL: https://energypolicy.columbia.edu/spencer-dale-bp-statistical-review-world-energy-2018 (дата обращения: 29.04.2020)..

Показательно, что глобальные инвестиции устремились в электроэнергетику, привлекая 42% от совокупных 1800 млрд долл. вложений в мировую энергетику (табл. 1). Главные денежные потоки идут в возобновляемую энергетику (41%) и электросети (42%), остальные - в топливную и атомную генерации. Мир готовится к масштабной электрификации на основе возобновляемой энергетики.

Таблица 1

Мировые инвестиции в энергетику, 2017 г.

Источник: World Energy Investment, 2018.

Проблема состоит в нахождении действенных способов внедрения новых, наиболее перспективных из возобновляемых источников энергии - солнечной и ветровой генерации, которые сталкиваются со сложившимися десятилетиями теорией и практикой организации и управления энергетическими процессами. Эксперты Р.К. Лестер и Д.М. Харт (Lester, Hart, 2012) подчеркивают, что современная, преимущественно углеводородная, электроэнергетика - "в высокой степени оптимизированная система, которая принадлежит сформировавшимся и укрепившимся в течение ста лет финансово состоятельным и политически влиятельным компаниям и управляется ими".

Помимо бизнеса в условиях стремительной электрификации многих сфер жизнедеятельности общества, энергетический выбор зависит от разных субъектов, деятельность которых напрямую (посредством доктрин, программ и т.д.) или опосредованно (посредством общественных слушаний, профсоюзных акций, экологических движений и т.д.) оказывает влияние на принятие решений в сфере энергетики.

Данная исследовательская статья оперирует понятием "управление", под которым понимается деятельность стратегического характера агрегированных акторов (правительственных структур, бизнеса, третьего сектора неправительственных некоммерческих организаций), определяющих перспективные направления развития энергетики. Предметное поле этой статьи сформировано в рамках и в традициях исследовательской области управленияВ то же время категория менеджмента (management) рассматривается нами в тактической плоскости, т.е. как руководство корпорацией, учреждением или организацией посредством установления норм и регуляций, направленных на повышение эффективности процессов в краткосрочном периоде. современных российских и зарубежных аналитиков (Бараба- шев, Климова, 2018; Ostrom, 1990).

В то же время следует отметить, что проблемы государственного управления и государственного администрирования остаются по-прежнему волатильными и открытыми для дискуссий в силу динамики развития самого государства и необходимости реагировать на события, происходящие в мире. Для этого требуется, как отмечает ряд авторов, нерутинный и, возможно, внепарадигмальный подход к проблеме государственного управления на основе междисциплинарных исследований, включая экономику (Ба- рабашев, 2016; Amsler, 2016). Не вдаваясь в данной статье в рассмотрение фундаментальных вопросов государственного управления и государственного администрирования, мы пытаемся разобраться с некоторыми понятиями, важными для дальнейшего анализа перспектив внедрения ВИЭ в мегарегионе Сибирь.

Понятие "управление" имеет, с нашей точки зрения, несколько характеристик. Так, стратегическое управление (governing) относится к домену исследования крупных долгосрочных проблем, разработке комплексных решений на основе инновационных действий государственных институтов. В то же время актуальное государственное управление (governance) имеет более конкретизированное значение и подразумевает разработку законов, принципов и регуляций, которые определяют действия не только государственных учреждений, но и других социоэкономических структур, а именно, бизнеса и некоммерческих организаций, международных альянсов, которые взаимодействуют или просто соотносятся с государством, интегрируются с ним. Как это происходит - зависит от типа государства, от политической культуры, которая определяется ценностями и установками, иными словами, "духом" управления (Koppell, Auer, 2012).

Естественно, что государственное управление (governance) органично сопрягается и с государственным администрированием (public administration), так как непосредственно через государственные структуры происходит реализация законов и принципов государственной политики. Именно государственные структуры и организации должны осуществлять координацию своих действий в осуществлении энергетической политики с бизнесом и некоммерческими организациями, в частности по внедрению ВИЭ.

Применительно к энергетической сфере такое общественно-государственное управление подразумевает не только привычное участие энергобизнеса и их ассоциаций в выработке энергетической стратегии, но и участие некоммерческих организаций в раскрытии содержания энергетической политики. Более того, трендом современного истолкования госуправления можно назвать расширение взаимодействия и привлечение не только гражданского общества, но и международных партнерств и альянсов к решению глобальных проблем, связанных с изменением климата и деградацией окружающей среды, в том числе внедрение объектов ВИЭ-генерации.

Предлагаемая в статье постановка проблемы управления возобновляемой энергетикой в определенной степени расширяет русло устоявшегося академического дискурса госуправления. Как справедливо отмечает Л.И. Якобсон, крупные проблемы, особенно новые, "редко укладываются в одно из проложенных наукой внутридисциплинарных русел" (Якобсон, 2019). Появление ВИЭ как новых крупных объектов управления в энергетике во многом связано с господдержкой, но лишь в малой степени успех ВИЭ объясним только действиями правительств разных стран и регионов. Поэтому теоретическое поле данной статьи сформировано с учетом актуальной трактовки энергетической проблематики, современных теорий госуправления, а также анализа российских реалий на примере Сибири.

Необходимо обратить внимание на зарождающиеся новые формы организации ВИЭ, прежде всего, самых быстрорастущих из них - солнечной и ветровой генерации, которые как новый объект управления имеют особые характеристики: это принципиально новый источник энергии в энергобалансе, не требующий добычи и доставки ископаемого топлива для выработки электроэнергии, с высоким уровнем инновационности и экологичности. Эти свойства ВИЭ определяют новые типы организации и модели управления, нацеленные на продвижение ВИЭ и увеличение выгод их использования для общества.

Результативность новых практик во многом зависит от социально-экономического контекста региона, поэтому предлагается провести анализ экономических последствий реализации новых организационных форм на примере крупного российского региона - Сибири. Россия имеет пока весьма скромные показатели развития ВИЭ: на эту отрасль в 2017 г. приходилось всего 0,4% национальных инвестиций в энергетике, солнечная и ветровая генерация обеспечили всего 0,2% совокупной установленной мощности в стране (для сравнения: в мире эти показатели составили 42% и 8% соответственно). Естественно, что Россия заинтересована в использовании мирового опыта организации "новой энергетической парадигмы", к которой пока страна не готова, так как, согласно Стратегии НТР ТЭК до 2035 г., "в меньшей степени российский ТЭК готов к сценарию долговременных низких цен на углеводороды и еще меньше - к сценарию энергетической революции"Прогноз научно-технологического развития отраслей топливно-энергетического комплекса России на период до 2035 года. Министерство энергетики РФ, утв. 14 октября 2016 г. иКЬ: https://minenergo.gov. ш/system/download-pdf/6365/66647 (дата обращения: 03.05.2020).. При этом последний сценарий, по мнению разработчиков Стратегии, наиболее вероятен.

Сибирь как мегарегионВ статье под Сибирью понимается мегарегион России, простирающийся от Уральских гор до Тихого океана и включающий 24 субъекта РФ (подробнее см.: Сибирь как мегарегион, 2018). России представляет собой сложную среду для развития ВИЭ. Как известно, Сибирь изобилует углеводородами, которые помимо экспортных выгод дают более 65% электроэнергии и тепла для почти тридцатимиллионного населения и крупной энергоемкой промышленности. Также мегарегион обладает значительным потенциалом ветровой и солнечной энергииПомимо солнечной и ветровой энергии Сибирь обладает потенциалом и по трем остальным видам ВИЭ - геотермальный, водные ресурсы и биомасса. Например, на Сибирь приходится большой объем национальной заготовки леса, а древесные отходы считаются эффективным способом выработки электроэнергии (Марченко и др., 2019). Но перспективность древесных отходов, как и малой гидроэнергетики, существенно ограничена самоценностью таежных бастионов и сибирских рек, которые имеют стратегическое значение. В силу этого именно солнечная и ветровая энергия остаются наиболее многообещающими из всех видов ВИЭ., который пока мало реализован: совокупная мощность солнечных станций, единственных представителей крупной сетевой ВИЭ в мегарегионе, в шесть раз меньше, чем в европейской части России, т.е. 90 МВт против 535 МВт (без учета Крыма).

В статье поставлены две задачи. Первая - выявить новые формы управления наиболее перспективных ВИЭ: солнечной и ветровой генерации. Вторая - провести анализ результативности новых практик в Сибири. Избранный нами методологический подход "от общего к частному" обусловлен глобальным характером и цивилизационной значимостью возобновляемой энергетики. Используя актуальные данные международных организаций, а также современные достижения научно-теоретической мысли, предлагаемый общеметодологический подход позволяет определить важные принципы организации и управления, направленные на увеличение выгод ВИЭ. Это даст возможность затем рассмотреть экономический потенциал новых практик для эффективной организации солнечной и ветровой генерации и управления ею в Сибири.

Эмпирическая база исследования сформирована на основе диверсифицированного массива данных. Собраны первичные данные в результате экспедиционной работы, которая включала посещение солнечных электростанций Республики Алтай и проведение полуструктурированных интервью с представителями энергокомпании "Хевел", филиалов компании "Рос- сети Сибирь", правительств Республики Алтай и Алтайского края, научных, образовательных и некоммерческих организаций в Горно-Алтайске, Барнауле, Новосибирске и Москве в феврале и апреле 2019 г. Вторичные данные приведены на основе международной и российской статистики, а также самостоятельно собранной информации о деятельности некоммерческих организаций и международных партнерств.

Обзор концепций развития возобновляемой энергетики: формы организации и субъекты управления

Масштаб и темпы развития новой отрасли зависят от организационных и управленческих решений, ведущих к увеличению инвестиций и кардинальному снижению стоимости солнечной и ветровой генерации. О.Е. Вильямсон (Williamson, 2005) утверждает, что "экономика управления представляет теорию по изучению хорошего порядка и действенных договоренностей", пролонгация использования которых хозяйствующими субъектами служит "источником создания стоимости" в экономике.

В этом отношении показателен опыт углеводородной генерации, для нужд которой сформировалась типичная для индустриального общества иерархическая, многоуровневая система организации и управления. Необходимость добычи ископаемого топлива, его хранения и бесперебойной доставки до электростанции, утилизации вредных выбросов - все это способствовало формированию вертикально интегрированных иерархических структур, централизации управления, дирижистского стиля руководства, экологического регулирования для того, чтобы управлять слаженно и эффективно потоками энергии, вредной эмиссией, деньгами и человеческими ресурсами. Эти принципы организации позволили и до сих пор позволяют получать существенные выгоды в сфере углеводородной энергетики. Как утверждает И. Моррис (Моррис, 2017), "на всем протяжении этого длительного и тяжелого процесса извлечение энергии ни разу никого не заставило создать иерархию. Скорее, в тех ситуациях, когда ярко выраженная иерархия обеспечивала эффективную социальную организацию общества, двигавшиеся в этом направлении оказывались вознаграждены".

В отличие от углеводородов, солнечная и ветровая энергия обладают важными особенностями, которые начинают конфликтовать со сложившейся практикой организации энергетических процессов и тем самым ограничивать ожидаемые выгоды использования ВИЭ. Т. Сейнсбери и Х. Вурф (Сейнсбери, Вурф, 2016) утверждают, что "пришло время задуматься об общей форме новой структуры управления энергетикой" для повышения прозрачности, предсказуемости и устойчивости перехода на низкоуглеродные технологии в энергетике.

Б.Н. Порфирьев и С.Н. Рогинко (Порфирьев, Рогинко, 2016) отмечают, что в России для ВИЭ "был использован принцип, который, на первый взгляд, копирует технологические решения "большой энергетики"" и ограничивает экономический и социальный эффекты, поэтому "судьба российской возобновляемой энергетики во многом зависит от модели регулирования ее развития". А.Б. Чубайс (Чубайс, 2019) подчеркивает успешность реформирования российской электроэнергетики, и в дальнейшем "на основе сочетания фундаментальных либеральных рыночных принципов и разумной централизации" в России возможно решить сложнейшие задачи отрасли, к которым, по-видимому, можно отнести внедрение ВИЭ.

Обзор концепций развития ВИЭ позволяет сделать акцент на трех важных характеристиках солнечной и ветровой генерации - это: 1) принципиально новые источники энергии с высоким инновационным потенциалом;

2) источники со значимыми экологическими эффектами; 3) источники, требующие развитого электросетевого хозяйства. Эти характеристики определяют особые механизмы их использования - диверсифицированные, сетевые, партнерские формы организации, применение которых способствует усилению роли новых участников энергосистемы и влечет немало положительных экономических последствий для общества.

Первый кластер концепций развития ВИЭ делает акцент на появлении принципиально новых источников энергии, позволяющих диверсифицировать как производство электроэнергии, так и управление ею. Стоит отметить, что диверсификация является основным принципом развития и углеводородной генерации, которая проектируется на резервном топливе (уголь или мазут) и создает запасы угля на электростанциях на 30-45 суток. Но в отношении ВИЭ принцип диверсификации действует масштабнее и несет более существенные экономические выгоды. Солнечная и ветровая генерации, являясь принципиально новыми источниками, начинают приобретать все большее значение в энергобалансе, поскольку считаются более доступными для большого числа стран, их выработка локализована и может быть легко организована в самых бедных регионах мираПроскурякова Л.Н., Ермоленко Г.В. Возобновляемая энергетика 2030: глобальные вызовы и долгосрочные тенденции инновационного развития. иКЬ: https://pub1ications.hse.ru/mirror/pubs/share/fo1der/ и|7|42ддссМкесЬ 204700493 (дата обращения: 03.05.2020)..

Помимо диверсификации энергобаланса, использование ВИЭ позволяет разнообразить уклад экономики в целом, так как создается новая, с высокой добавленной стоимостью и экспортным потенциалом, индустрия. Передовые производственные технологии помогли совершить сланцевую революцию в традиционной энергетике и радикально снизить стоимость солнечных и ветровых установок, но, как отмечает Г. Серновиц (Бетоу^, 2016), экономические последствия "прорывных технологий для производства энергооборудования для ВИЭ, с одной стороны, и добычи ископаемого топлива, с другой стороны, фундаментально отличаются". Причина в том, что автоматизация и роботизация позволяют организовать дешевое производство миллиона практически идентичных компонентов и тем самым радикально снизить стоимость ВИЭ. Это недоступно для традиционной электроэнергетики, которая зависит от себестоимости добычи органического топлива.

Кроме диверсификации, новые источники энергии способствуют сетевой интеграции и сотрудничеству. Интеграция необходима для слаженного снабжения потребителей переменчивой энергией солнца и ветра. Для этого предлагаются две конкурирующие модели развития электросетевой интеграции ВИЭ. Одна концепция базируется на децентрализации и распределительных сетях, которые позволяют обеспечить электричеством и теплом труднодоступные для углеводородов малонаселенные регионы (Газман, 2019). Вторая концепция связывает развитие ВИЭ со строительством высоковольтных магистральных линий электропередач, охватывающих обширные территории (Вппкеппка е! а 1., 2019). Идет эмпирическое тестирование обоих подходов, но очевидно, что эпоха возобновляемой энергетики, в отличие от углеводородного XX в. с его нефтяными эмбарго и газопроводными санкциями, представляется более благоприятным периодом для выстраивания партнерских отношений на энергорынке. Более того, производство и потребление "зеленого" электричества "здесь и сейчас" труднее монополизировать, в отличие от использования ископаемого топлива, запасы которого сконцентрированы неравномерно, а его добыча и переработка часто сопряжены с картельными сговорами, стремлением к рыночному доминированию и геополитическими рисками.

Второй кластер концепций развития ВИЭ делает акцент на инновационном характере этого вида энергии. Использование солнечной и ветровой генерации связано с лидерством в инновациях и созданием принципиально новых технологий, что становится важным параметром управления энергетикой. Но инновационный характер ВИЭ вступает в конфликт с консервативной структурой традиционной энергетики, которая представляет собой сложную институциональную среду для инноваций. В отличие от хайтека, биотехнологий и других прорывных разработок, изменения в энергетике происходят намного медленнее, отраслевые субъекты намного сильнее взаимосвязаны, и требования к издержкам и к надежности для новых разработок значительно выше (Lester, Hart, 2012). Энергетические стартапы, многосторонние исследовательские партнерства и международная кооперация призваны придать открытость и динамизм процессам в энергетике. Влиятельный эксперт в сфере инновационной экономики М. Мац- цукато (Mazzukato, 2018) полагает, что следует рассматривать ВИЭ как стратегически важные инновации, имеющие "коллективную природу", так как они "создаются коллективно [за счет активной господдержки - авт. ], производятся совместно, и, следовательно, выгоды должны делиться и управляться коллективно".

В условиях стремительной электрификации многих сфер жизнедеятельности общества электроэнергия превращается в важнейший продукт для большинства людей. Поскольку наша повседневная жизнь во многом зависит от бесперебойного энергоснабжения разных устройств, величины платежей за электроэнергию, а здоровье - от негативных экстерналий вследствие загрязнения окружающей среды и изменения климата. Все это повышает ответственность общества по отношению к энергетическому выбору и вовлекает неправительственные некоммерческие организации. Представители третьего сектора экономики помогают транслировать важные для общества цели и оказывать влияние на принятие решений в сфере энергетики посредством участия в общественных слушаниях, профессиональных ассоциациях и т.д.

В этом отношении сетевые формы организации с привлечением третьего сектора экономики и гражданского общества оказываются наиболее действенными для развития ВИЭ. Так, известный экономист-историк Н. Фергюсон (Ferguson, 2018) утверждает, что в настоящий "век сетей" горизонтальные формы исключительно важны для продвижения нового и прорывного, так как, во-первых, они укрепляют начинания - "птицы сбиваются в стаи", во- вторых, "слабые связи" усиливаются благодаря подключению к другим кооперациям, даже посредством слабых каналов, в-третьих, "сети никогда не спят", потому что они не статичны и находятся в динамике, постоянно развиваясь и адаптируясь к новым условиям социально-экономического контекста.

Третий кластер концепций использования ВИЭ подчеркивает важность международного сотрудничества и кооперации для объединения усилий по решению глобальных проблем - деградации окружающей среды и изменения климата. Этот блок проблем получил образное название "драма сообщества" (drama of commons) National Research Council 2002. The Drama ofthe Commons. The National Academies Press, Washington, DC. URL: https://doi.org/10.17226/10287 (дата обращения: 03.05.2020). по причине того, что для борьбы с такими значимыми для всех сообществ последствиями цивилизационного развития, как загрязнение воздуха и пресной воды, истощение плодородия почвы, изменение климата, необходима консолидация инициатив на международном уровне и скоординированность действий между разными субъектами экономики. Эффективное решение глобальных проблем посредством внедрения ВИЭ требует адекватных масштабу проблематики инструментов организации и управления (Ostrom, 1990; Dietz et al., 2003).

Международные кооперации и альянсы на национальном и корпоративном уровнях дают возможность разнообразить формы поддержки ВИЭ и повысить их привлекательность для других стран. Немногие правительства склонны к риску в энергетической политике, особенно в отношении использования таких новых источников энергии, как солнечная и ветровая генерация. Но в рамках международного сотрудничества успешные организационные и управленческие модели, разработанные странами - лидерами в области ВИЭ, воспринимаются остальными как свидетельство того, что внедрение солнечных и ветровых установок может принести значимые материальные и социальные выгоды. При этом в работах (Sivaram, 2018; Жизнин, Тимохов, 2017) отмечается, что международные партнерства способствуют распространению подражательства и копирования практик среди адептов ВИЭ как результат "изоморфизма" организационных структур и управленческих паттернов. Таким образом, благодаря международным партнерствам успех ВИЭ в отдельных странах увеличивает их экономическую конкурентоспособность в других региональных контекстах.

Некоторые исследователи пошли еще дальше и утверждают, что происходит конвергенция форм организации и способов управления ВИЭ между разными странами. Например, M. Аклин и Дж. Урпелайнен провели кросснациональный анализ политики по продвижению ВИЭ и пришли к выводу, что солнечная и ветровая энергия из дорогого "люксового" источника становится массовым продуктом: богатые и бедные страны рассматривают ВИЭ как привлекательный тип энергетики (Aklin, Urpelainen, 2018). С увеличением доли ВИЭ в мировой энергетике сближаются подходы к их организации и управлению ими в разных странах, которые начинают получать и схожие экономические эффекты: диверсификацию энергобаланса, создание "зеленых" рабочих мест, развитие промышленности, решение локальных экологических проблем.

Но помимо трех вышеупомянутых кластеров, управление ВИЭ зависит от стратегических целей и деятельности таких субъектов энергетической системы, как государственные структуры, частные энергокомпании, представители третьего сектора экономики (НКО и филантропы), международные организации, которые оказывают прямое или опосредованное влияние на принятие решений в сфере энергетики. Естественно, что все эти акторы реализуют свои собственные политические, экономические или ценностные устремления. Как отмечает А. Мазур (Mazur, 2013), "в сферу энергетики оказалось вовлечено слишком много корпораций, правительственных структур, университетов, исследовательских центров, профессиональных сообществ, чьи финансовые, властные, образовательные, корпоративные интересы привели в действие многие процессы. В прошлом и до сих пор они остаются "движущими силами" увеличения производства электроэнергии".

Таким образом, современная организация ВИЭ и управление ими представляют взаимосвязанный и многофакторный процесс, и, подобно другим новым отраслям, солнечная и ветровая генерация представлены разнообразными, часто конкурирующими научными концепциями, бизнес-моделями и государственными политиками. В статье акцент сделан на трех, во многом отличных от традиционной энергетики, принципах организации и управления: 1) диверсификации и децентрализации; 2) сетевых формах управления с участием филантропов в инновационной сфере; 3) международных партнерствах в сфере экологии и изменения климата с участием некоммерческих организаций.

Сопоставление пилотных проектов в Сибири с мировой практикой позволяет выявить предпосылки формирования выгод и издержек, которые могут проявиться в дальнейшем при наращивании доли ВИЭ в России.

Диверсификация экономики и децентрализация организации ВИЭ

Диверсификация как принцип современной организации и управления является одним из главных мировых трендов в расширении использования ВИЭ в целях обеспечения энергетической стабильности многих стран и регионов. ВИЭ востребованы, прежде всего, в странах, зависимых от импорта углеводородов. Например, ситуация в Индии и Японии показывает, что солнечная и ветровая генерация способны снизить зависимость внутренних цен на электроэнергию от колебаний конъюнктуры глобальных рынков сырья. Принцип диверсификации энергобаланса за счет ВИЭ реализуется и в богатых углеводородами регионах. Показательно, что штаб-квартира Международного агентства по ВИЭ размещается в ОАЭ, госбюджет которой пока на 57% зависит от доходов нефтегазового сектора. Но страна стремится диверсифицировать свою энергетику, в том числе благодаря ВИЭ, чтобы достичь к 2020 г. выработки электроэнергии за счет газа 71%, атома 12%, угля 12%, солнца 5%.

Выгоды диверсификации благодаря ВИЭ демонстрируют и регионы Сибири. До появления солнечных электростанций Республика Алтай не имела собственной генерации и импортировала электроэнергию из Алтайского края. Обретая энергетическую независимость, Республика Алтай стремится превратиться из бедного регионаРеспублика Алтай находится на втором месте после Тывы в Сибири по уровню бедности, который составил 24% в 2018 г. Сибири с дорогой электроэнергией для населения и промышленности (5 и 8 руб. за кВт-ч соответственно) в регион с высокими темпами роста промышленности за счет производства электроэнергииРеспублика Алтай достигла самого высокого в стране индекса промышленного производства (140,4%) в 2016 г. благодаря вводу новых СЭС в регионе и производству электроэнергии (Регионы России. Социально-экономические показатели. 2018. Стат. сб. Росстат. - М., 2018, с. 593). и достойными заработными платами. Эти показатели планируется увеличить в 6 и 2,7 раза к 2035 г. соответственноСтратегия социально-экономического развития Республики Алтай на период до 2035 года. Правительство Республики Алтай, утверждена 13 марта 2018 г..

Крупные солнечные и ветровые электростанции в Сибири

Таблица 2

Примечание: * Электростанции, которые находятся на этапе строительства в 2019 г.;

** электростанции, которые планируется построить до 2023 г. согласно прошедшим конкурсным отборам в 2013-2019 гг. и схемам развития электроэнергетики 24 регионов Сибири на 2020-2024 гг. Источник: Составлена автором.

Предпосылки для получения дополнительных выгод в результате основательной диверсификации экономического уклада в Сибири не представляются весомыми. Промышленное производство энергооборудования для СЭС сосредоточено в европейской части России: завод компании "Хевел" в Новочебоксарске и завод "Солар Кремниевые Технологии" в Подольске (Дегтярев, 2019). Повышение уровня занятости и качества рабочей силы не наблюдается. При строительстве СЭС привлекалось до 550 временных работников на 4-5 месяцев, а для последующего обслуживания требуется лишь 5-6 штатных сотрудников с неполным рабочим графиком. Повышение квалификации проводится раз в три года на трехмесячных курсах в специально созданном для этого центре в АлтГТУ (Барнаул). Цифровая информация о работе станций поступает онлайн в столичный офис для обработки ИТ-специалистами, а для случаев серьезных аварий создана мобильная группа реагирования.

Кроме процесса диверсификации, преимущества ВИЭ видятся в децентрализации благодаря возможности производства электроэнергии в труднодоступных регионах Сибири. Значимость децентрализации повышается из-за роста ценности электроэнергии за счет желания населения в энергодефицитных регионах заплатить значительно выше за ее доступность. Для России, где две трети территории страны с населением в несколько миллионов человек находятся вне сетей централизованного энергоснабжения, перспективы ВИЭ видятся в моделях децентрализации и распределительной генерации. Для Сибири с ее огромными пространствами и низкой плотностью населения определяются "медвежьи углы" для строительства маломощных (менее 5 МВт) внесетевых солнечных и ветровых установок, например, в районах Якутии и Красноярского краяГеоинформационная система "Возобновляемые источники энергии России". URL: http://gisre.ru/ maps/sun-radiation/gor/gor-year (дата обращения: 03.05.2020)..

Но развитие ВИЭ Сибири с точки зрения децентрализации имеет существенные недостатки: ограничения масштаба роста новой отрасли и радикального снижения стоимости. Ожидания российских экспертов по замедлению "роста стоимости электроэнергии для потребителей" за счет децентрализации могут оказаться необоснованнымиПрогноз развития энергетики мира и России 2019. URL: https://energy.skolkovo.ru/downloads/ documents/SEneC/Research/SKOLKOVO_EneC_Forecast_2019_Rus.pdf (дата обращения: 03.05.2020).. Авторитетный в мире эксперт Т. Нордхаус указывает на высокие издержки создания распределительных сетей в странах - адептах ВИЭ и на то, что "децентрализованные и внесетевые ВИЭ не смогут выступать субститутами энергии, необходимой в промышленном масштабе"Nordhaus T. Written Testimony to the U.S. House of Representatives Committee on Science, Space, and Technology. May 16, 2018. URL: https://s3.us-east-2.amazonaws.com/uploads.thebreakthrough.org/legacy/ images/pdfs/Ted_Nordhaus_-_Written_Testimony.pdf (дата обращения: 03.05.2020).. Это особо актуально для индустриальной модели Сибири, где 60% электроэнергии потребляется крупными и средними предприятиями. Нишевая стратегия и поиск "медвежьих углов" в Сибири не позволяют наращивать инвестиции и полноценно использовать эффект "экономии масштаба".

Взаимен децентрализации предлагается альтернативная концепция организации ВИЭ в Сибири - развитие высоковольтных магистральных линий электропередач для масштабного проекта глобальной энергетической системы в рамках современной амбициозной инициативы Китая "Один пояс - один путь" (Марченко и др., 2018). Тем не менее интеграция ВИЭ Сибири в глобальную энергетическую систему не лишена издержек. Эффективность интеграции ограничена высокими электросетевыми издержками. Россия входит в пятерку стран с самыми высокими потерями в электросетях - 10% от отпуска электроэнергии в сетьRich Returns from poor women collecting debts. Bloomberg Businessweek. Oct. 9. 2017. P. 18-19., но в Сибири этот показатель в два раза выше и достигает 20% в солнечных республиках Алтай и Бурятия из-за того, что в этих регионах на протяжении длительного времени не проводились в необходимых объемах восстановительные и профилактические работы в электросетях и общий износ практически всего основного электросетевого оборудования достиг 67% и 85% соответственно.

Помимо децентрализации, при использовании ВИЭ в Сибири применяются парадигмальные, апробированные в традиционной энергетике, иерархические формы организации и управления. Так, компании "Хевел" и "ЕвроСибЭнерго" представляют вертикально интегрированный бизнес, который сконцентрировал промышленное производство сырья (кремния) и энергооборудования, а также строительство, эксплуатацию и сервисное обслуживание солнечных электростанций в Сибири. Другой апробированный механизм - долгосрочный договор на поставку мощности (ДПМ-договоры) - используется как для модернизации угольных и газовых электростанций, так и для нового строительства крупной сетевой солнечной и ветровой генерации. Такая консервативная практика хозяйствования обеспечивает высокую рентабельность предприятий по производству электроэнергии за счет возобновляемой энергии: на Алтае, в Бурятии и Хакасии этот показатель достиг 369%, 344% и 75% в 2017 г. Для сравнения: уровень доходности для традиционной генерации Сибири равен 25%Обзор электроэнергетической отрасли России. Доклад консалтинговой компании Ernst&Young в России. 2018. иДЕ: https://www.ey.com/PuЫication/vwLUAssets/EY-power-market-russia-2018/$File/ EY-power-market-russia-2018.pdf (дата обращения: 03.05.2020)..

Экономическая теория объясняет сверхприбыльность новой отрасли необходимостью осуществления дополнительных инвестиций, которые, в соответствии с концепцией "кривых обучений"Согласно популярной концепции кривых обучений, рост инвестиций и расходов на исследования и разработки ведет к снижению стоимости передовых технологий за счет получения дополнительных знаний и производственного опыта, который необходим для усовершенствования технологии при дальнейшем ее масштабировании. Считается, что эффект обучения во многом объясняет успех солнечной и ветровой генерации с началом инвестиционного бума середины 2010-х гг., способствуют повышению эффективности энергоустановок и в конечном итоге снижают стоимость выработки электроэнергии. На практике высокая рентабельность не означает автоматический рост инвестиций: так, несмотря на 90% локализацию производства оборудования, удельные капзатраты новых СЭС в Сибири не снижаются. Они, например, в 1,5 раза выше, чем строительство современной парогазовой электростанции. Если сопоставить другие технико-экономические показатели, то сравнение также будет не в пользу ВИЭ: КИУМКоэффициент использования установленной мощности измеряет количество отпущенной ежегодно электроэнергии в сеть по отношению к гипотетическому варианту работы станции 24 часа в сутки 365 дней в году. электростанции на угле или газе равен 50-58%, а наиболее эффективные солнечные установки работают с КИУМ 17-20%Низкий КИУМ работы СЭС объясняется отчасти запыленностью солнечных панелей в летнее время и наледью на фотоэлементах в зимний период, что требует периодической очистки поверхностей. Но эти эксплуатационные проблемы не являются критичными, считается, что в ближайшей перспективе использование дешевых роботов позволит в режиме нон-стоп очищать солнечные панели от пыли и наледи (Згуагат, 2018).. Также ДПМ-договоры позволяют собственникам СЭС и ВЭС получать повышенные платежи в течение 15 лет исходя из установленной мощности, а не от объемов выработанной электроэнергии, как в мировой практике, поэтому, как показывают проекты на Алтае, заинтересованность в повышении эффективности технологических процессов отсутствует. Старомодные практики ограничивают выгоды ВИЭ в Сибири, так как не создаются предпосылки для роста инвестиций и снижения стоимости "чистой" электроэнергии, которая остается самой дорогой в мегарегионе (34-36 руб. за кВт-ч на оптовом энергорынке).

Все это в долгосрочной перспективе не позволяет российской экономике окупить дорогостоящие и пока малоэффективные ВИЭ в Сибири. По прогнозам экспертов группы The Economist, "старомодная малоэффективная возобновляемая энергетика будет подобна белым слонам к 2050 г., и наш теперешний энтузиазм ее субсидирования будет изумлять наших внуков" (Megachange, 2012).

Сетевые формы поддержки ВИЭ с участием филантропов и НКО

Инновационный характер ВИЭ обусловливает новые формы организации, ориентированные на лидерство в инновациях и создание новых технологий, которые становятся важным параметром управления в экономике. Инновационный характер ВИЭ и пока небольшая их доля в мировой энергетике делают их привлекательными для деятельности некоммерческих организаций (НКО) и филантропов, так называемого третьего сектора экономики.

Обычно считается, что функция некоммерческих организаций в энергетике - это некая просветительская миссия в виде популяризации "зеленых" идей, лоббирования природоохранного законодательства и укрепления системы экологического правосудия (Ровинская, 2017). Однако за последние десять лет роль некоммерческих организаций усилилась в инновационной сфере: объем их вложений в исследования и разработки вырос в 1,8 раза с 1995 по 2015 г. (см.: рис.). В 2015 г. частные НКО обеспечили 2,4% глобальных расходов на исследования и разработки (далее - ИР).

Рисунок

Динамика расходов ИР в странах ОЕСР за 1995-2015 гг.

Согласно проведенному нами анализу международных данных, НКО активно поддерживают исследовательские проекты в сфере ВИЭ, что позволяет компенсировать недостаток финансирования ИР со стороны бизнеса и государства. Помимо прямого финансирования инновационных проектов и выполнения исследовательских программ, некоммерческие организации реализуют гуманитарные и общественные инициативы по формированию в обществе позитивного восприятия ВИЭ.

Нами были проанализированы направления вложений 66 самых крупных филантропов в мире и выявлены 21 фонд и 83 некоммерческих организации, которые получили гранты в размере более 50 млн долл. для развития возобновляемой энергетики и по смежным проблемам: исследованиям изменения климата, окружающей среды и здоровья населения (табл. 3). Оказалось, что ни один проект по углеводородной тематике не поддержан ни одним из этих фондов и филантропов.

Таблица 3

Крупнейшие фонды и филантропы, которые предоставляют более 50 млн долл. Некоммерческим организациям для развития возобновляемой энергетики и смежных тематик за период с 2000 по 2017 г.

Источник: Составлена автором на основе рейтинга Indiana University's Million Dollar List, мониторинга The Chronicle of Philanthropy и ежегодных отчетов о финансовой и основной деятельности, представленных в открытом доступе на сайтах некоммерческих и неправительственных организаций.

Новые формы организации поддержки ВИЭ обладают важными преимуществами. Во-первых, происходит диверсификация способов финансирования ВИЭ, и в случае отсутствия должных вложений в ИР со стороны государства и бизнеса филантропы и НКО поддерживают и "спасают" эту деятельность. Во-вторых, дотации НКО имеют высокую отдачу. Эти выгоды стали видны еще на этапе зарождения третьего сектора экономики в 1960-е гг. в США (O'Neill, 1989). Небольшие, но влиятельные профессиональные команды, такие как Brookings Institutions, Rand Corporations и другие аналитические центры, при скромном исследовательском бюджете внесли значительный вклад в разработку многомиллиардных экономических госпрограмм и создание специальных госструктур. Например, современное Агентство по охране окружающей среды Федерального правительства США образовано в результате консолидации деятельности экологически ориентированных НКО в 1970 г. В-третьих, филантропы и НКО выступают важными просветителями в сфере "чистой" энергетики и трансляторами экологических ценностей, запуская образовательные программы и проявляя научные инициативы в крупных исследовательских центрах и университетах. Например, эндаумент Стэнфордского университета осуществлял разнообразные программы в области ископаемых видов топлива, но с 2014 по 2016 г. прекратил их финансирование и запустил новые проекты по возобновляемой энергетике.

В нашей стране деятельность филантропов и некоммерческих организаций рассматривается пока как сугубо социальное инвестирование в образовательные, здравоохранительные, ветеранские проекты (Ениколопов, 2019; Шабунова, Косыгина, 2019; Jakobson et al., 2018). Филантропией в Сибири занимаются представители традиционной энергетики, управляющие мощными потоками не только энергии, но и денег. Сибирь аккумулирует 20% всех расходов на благотворительность в России и до 40% этих затрат финансируются углеводородными компаниями за счет прибыли. Ни один другой сектор экономики в мегарегионе не ведет столь масштабную филантропическую деятельность, как компании традиционной энергетики. Более того, и в стране, согласно рейтингу "Доноры России", главным корпоративным благотворителем признана угольная компания "СУЭК", которая является ключевым собственником угольных разрезов и электростанций в СибириВсе о лидерах 2018: по материалам проекта "Лидеры корпоративной благотворительности - 2018". им.: http://www.donorsforum.ru/wp-content/uploads/2018/12/Lider2018_web.pdf (дата обращения: 03.05.2020)..

Вместе с безусловными выгодами для общества благотворительность углеводородных компаний имеет издержки. На это указывает исследование А. Гиридхарадаса (Giridharadas, 2018), который проанализировал инициативы "богатых и могущественных" филантропов, участвующих в эксклюзивных конференциях Aspen Institute. Руководствуясь благими намерениями, филантропы маскируют крупные издержки для общества от деятельности "филантропокапиталистов", усиливая неравенство в обществе, так как "когда помощь перемещается в частную сферу, безотносительно насколько эффективной эта мера является, контекст вспомоществования представляет неравные отношения: дающего и берущего, помогающего и нуждающегося, донора и реципиента". Провозглашая себя защитниками граждан от некомфортной жизни, природы от деградации и животного мира от исчезновения, энергетики-филантропы продолжают извлекать значительные прибыли от углеводородного бизнеса и перераспределяют в сферу вспомоществования только незначительную часть своих доходов. В Сибири филантропы от углеводородного бизнеса, расходуя на благотворительные цели менее 1% совокупной прибыли отрасли, стремятся завоевать лояльное отношение населения к своей деятельности. В то же время сжигание углеводородов наносит значительный нематериальный ущерб экономике России. Так, в 2015 г. экономические издержки от роста смертности в результате загрязнения воздуха из-за сжигания ископаемого топлива составили 12,5% ВВП страны в 2015 г.The rising Cost of ambient air pollution thus far in the 21st century: results from the BRICS and the OECD countries. URL: https://doi.org/10.1787/d1b2b844-en (дата обращения: 03.05.2020).