Лингвостилистические характеристики политического дискурса

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Определение политического дискурса и его лингвостилистические особенности

1.1 Дискурс как лингвистическое понятие

1.2 Основные признаки политического дискурса (целевая установка, особенности восприятия функции адресата)

1.3 Стратегии и тактики политического дискурса

1.4 Особенности перевода политического дискурса

2. Анализ и выбор моделей перевода, удовлетворяющий требованиям политического дискурса на материале предвыборных речей США

2.1 Анализ видов, способов и приемов перевода на примере политического дискурса

Введение

Исследование разговорной лексики в выступлениях политических деятелей представляет большой лингвистический интерес. В связи с возросшей ролью политической коммуникации и коммуникативной деятельности, в настоящее время возрастает внимание к изучению данного вида лексики. Тем более, что процесс трансформации лексического пространства почти непрерывен, в чем и заключается связь языковой системы с другими сферами общественной жизни (политической, социально-экономической, государственной). Совершенно очевидно, что чем интенсивнее изменения в политике, тем интенсивнее изменения лексики на каждом этапе ее развития. Именно в сфере политической разговорной лексики наблюдаются существенные изменения, обусловленные общественно-политическими процессами. Поэтому нужно рассматривать особенности перевода такого пласта как разговорная лексика в выступлениях политических деятелей, в каждом новом политическом или общественном периоде, анализируя тенденции современного момента. Разговорная лексика в выступлениях политических деятелей отличается высокой «динамичностью» и многообразием.

Разговорная лексика в выступлениях общественно-политических деятелей ярко выражает индивидуальность того или иного политического деятеля является отображением экономической, политической и социальной сфер жизни и семантические изменения, являющиеся результатом языкового контакта рассматриваются как на уровне лексического значения слова, так и его семантической структуры в рамках межкультурной коммуникации английского языка.

Настоящее исследование посвящено изучению лингвостилистических особенностей английского политического дискурса и их отражения в англо-русском переводе. В связи с расширением и возрастанием роли средств массовой информации в современном мире усилились политическое воздействие и манипуляция общественным сознанием. Политизация общественных масс, а именно политический дискурс становится неотъемлемым компонентом «информационной жизни» человека.

Тема исследования особенностей политического дискурса в отечественной науке актуальна и востребована. Актуальность исследования обусловлена следующими факторами:

1) изучение лингвостилистических особенностей политического дискурса находится в центре внимания социолингвистики, прагмалингвистики и лингвистики текста, вместе с тем политический дискурс как один из видов речевого общения освещен в лингвистической литературе недостаточно;

2) изучение лингвостилистических характеристик в политическом дискурсе и изучение особенностей перевода политических текстов является одним из наиболее актуальных направлений современной лингвистики текста, вместе с тем специфика ее реализации в политическом тексте не нашла отражения в работах по языкознанию.

Основная масса общественно-политических текстов политического дискурса является оценочными и посредством этого воздействуют на своего непосредственного читателя и слушателя. Оценочные характеристики и высказывания по поводу того или иного события в общественно-политическом тексте выражаются либо эксплицитно или же имплицитно. Способы перевода подобных текстов зачастую представляют трудности для переводчика, поскольку существенная часть лексики данных текстов состоит из многозначных слов, ложных друзей переводчика, что требует тщательного подбора эквивалентов перевода.

Целью работы является выявление лингвостилистических характеристик политического дискурса, а также способы передачи политического дискурса при переводе.

Поставленная цель определяет решение следующих основных задач:

- рассмотреть дискурс как лингвистическое понятие;

- определить стиль политического дискурса;

- изучить лингвостилистические особенности политического дискурса;

- выявить основные приемы и способы перевода политического дискурса;

- проанализировать переводческие приемы на примере политических выступлений известных английских и американских политиков.

Предметом исследования в работе являются лингвостилистические особенности политического дискурса, а также способы перевода политических текстов.

Объектом исследования послужили политические речи известных английских и американских политиков.

Материалом исследования послужили тексты выступлений английских политиков на английском языке, а также статьи с новостных порталов и электронных газет.

Данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Во введении мы определяем цель, задачи, объект и предмет нашего исследования. Определяем так же методы исследования и актуальность выбранной темы.

В первой главе «Определение английского политического дискурса и его лингвостилистические особенности », мы раскрываем смысл всех терминов, которыми в дальнейшем будем оперировать, обозначаем рамки исследования и делаем выводы по значимости работы.

Во второй главе «Анализ и выбор моделей перевода, удовлетворяющий требованиям политического дискурса» проводим анализ, согласно выбранным методикам, политического дискурса и делаем заключение.

В заключении мы обобщаем выводы по первой и второй главам, приводим основные лексико-семантические особенности речи в структуре политической риторики.

Глава 1. Определение политического дискурса и его лингвостилистические особенности

1.1 Дискурс как лингвистическое понятие

ДИСКУРС - многозначный термин ряда гуманитарных наук, предмет которых прямо или опосредованно предполагает изучение функционирования языка, - лингвистики, литературоведения, семиотики, социологии, философии, этнологии и антропологии. Четкого и общепризнанного определения «дискурса», охватывающего все случаи его употребления, не существует, и не исключено, что именно это способствовало широкой популярности, приобретенной этим термином за последние десятилетия.

Итак, термин дискурс (фр. Discours, англ. Discourse, нем. Diskurs) начал широко употребляться с 1970-х гг. в настоящее время ясно, что дискурс выступает как многозначное понятие, используемое в лингвистических, литературно-теоретических, а также в философских исследованиях для описания разных феноменов.

Так, согласно англо-американской лингвистической традиции, под дискурсом понимается связная речь (connected speech), при этом дискурс отождествляется с диалогом. Дискурсивный анализ (discourse analysis) направлен прежде всего на устную коммуникацию, на интерактивное взаимодействие говорящего и слушающего.

Иная концепция развивается с середины 70-х гг. в работах французского языковеда и социолога Мишеля Фуко, который использует это понятие при обозначении общественно-исторически сложившихся систем человеческого знания.

Дискурс, по Фуко, выступает как часть “дискурсивной практики” - совокупного множества разнообразных сфер человеческого познания. Это - совокупность анонимных, исторических, детерминированных всегда временем и пространством правил, которые в данной эпохе и для данного социального, экономического, географического или языкового окружения определили условия воздействия высказывания. Настаивая на исторической обусловленности дискурса, Фуко хочет подчеркнуть, что дискурс не только совокупность знаков, используемых для обозначения предметов, явлений. Это - нечто большее, что подлежит собственно дискурсивному анализу - социально - историческая информация, фон, соотносящий события с дискурсом, или “мир дискурса”. Поэтому в отличие от классической герменевтической традиции дискурсивный анализ, по Фуко, ищет ответ не столько на вопрос “Что было действительно сказано в том, что сказано?”, сколько: “Почему имеет место данное высказывание, и никакое другое на его месте?”

Идеи М.Фуко стали стимулом и предпосылкой для последующих разработок в этом направлении. Так, продолжая во многом главные принципы французского исследователя, У.Маас выделяет следующие концептуальные положе-ния для теории дискурса: любой текст является частью и выражением общественной практики, которая уже определяет массу других возможных текстов; при этом анализ текста становится идеологически ориентированным анализом дискурса, который выступает как соответствующая языковая формация по отношению к социально и исторически определяемой общественной практике.

Существенно, что понятие системы или, точнее, системности языковых явлений, общих принципов их использования, стоящее за конкретным дискурсом, является ключевым для концепции дискурса у М.Фуко, У.Мааса и др. последователей. Дискурсивный анализ охватывает правила, которые конституируют определенный дискурс. Этот существенный для понимания концепции дискурса аспект подчеркивает и Ю.С. Степанов в своем аналитическом обзоре “Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принципы причинности”: Дискурс - это особое использование языка для выражения особой ментальности, особой идеологии; особое использование влечет активизацию некоторых черт языка и, в конечном счете, особую грамматику и особые правила лексики. И в конечном счете в свою очередь создает особый “ментальный мир”. Вместе с этим подчеркивается, что дискурс реально существует не в виде своей “грамматики” и своего “лексикона”. Дискурс существует в текстах - таких, за которыми встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления, особая семантика, в конечном счете - особый мир.

Приведенные суждения сходны в том, что рассматривают дискурсы как особые языковые формации, коррелирующие с той или иной областью общественной практики, человеческого познания и коммуникации.

Идея анализа различных дискурсов оказались чрезвычайно продуктивной для современных лингвистических исследований. Понятие дискурс очень активно используется, прежде всего, в зарубежной лингвистике текста. Достаточно привести лишь некоторые примеры: политический дискурс, юридический, медицинский, рекламный дискурс; дискурс расизма, фашизма; советский дискурс, дискурс перестройки. Этот ряд может быть многократно продолжен. Всплеск интереса к этому феномену приходится на 90-е гг., когда текстовый анализ полномасштабно переориентировался в анализ дискурса.

Анализ зарубежных и отечественных публикаций показывает, что среди лингвистов существует, по меньшей мере, два основных понимания того, что представляет собой дискурс.

Так, условно говоря, дискурс 1 обозначает конкретное коммуникативное событие, фиксируемое в письменных текстах и устной речи, осуществляемое в определенном когнитивном и типологически обусловленном коммуникативном пространстве. Это означает, с одной стороны, что прототипический характер коммуникации обнаруживается в соотнесенности с конкретными моделями текстопорождения и восприятия: текст функционирует как представитель определенного типа текста. С другой стороны, коммуникативная деятельность и продукты этой деятельности - тексты соотносятся с определенной ментальной сферой, сосредоточивающей в себе соответствующие знания.

Подобное понимание дискурса, принятое в ряде зарубежных работ, близко подходит к определению, приведенному Н.Д.Арутюновой в Лингвистическом энциклопедическом словаре: Дискурс - связный текст в совокупности и с экстралингвистическими: прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействие людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Одной своей стороной дискурс обращен к прагматической ситуации, другой - к ментальным процессам участников коммуникации, т.е. к стратегиям порождения и понимания речи в тех или иных условиях, определяющих соотношение нового и известного, эксилицитного и эксплицитного и т.д. Очевидно, что в основе представленной здесь концепции дискурса лежит разделение понятий “текст” и “дискурс”. Так, если анализ текста направлен, в первую очередь, на “внутренние” - внутритекстовые - отношения высказываний между собой, их пропозициональную и иллокутивную структуру, взаимоотношения текстового целого и его частей, то анализ дискурса дает характеристику внешних по отношению к тексту особенностей и функций коммуникативного процесса. Дискурсивный анализ сконцентрирован на степени и характере влияния экстралингвистического фона - социальных институтов, культурных, идеологических и прочих факторов на формирование тех или иных языковых закономерностей.

Он призван дать ответ на вопрос о том, как различные слагаемые коммуникативного процесса: автор сообщения, его адресат, сфера коммуникации, канал сообщения, интенция и т.д. отражаются во внутритекстовой организации и обуславливают в ней специфическую - ту, а не иную упорядоченность языковых единиц и структур. Таким образом, использование дискурса как единицы операционального анализа представляется перспективным и органичным в связи с постулируемыми в последние годы приоритетами развития лингвистики, в частности, с функциональным подходом к языку, так, как это сформулировала М.Н.Кожина - в смысле изучения проблем употребления языка человеком в процессах общения и деятельности; отсюда - внимание к экстралингвистическим факторам, учет целей и ситуаций общения, субъектов речи: говорящего (пишущего) и слушающего (читающего), т.е. в целом - изучение языка не как имманентной сущности, не в отвлечении от человека, а “вплетенного” в деятельность человека. Именно это позволяет определять дискурс как “речь, погруженную в жизнь”, повторяя Н.Д.Арутюнову.

Подчеркнем, что дискурс как лингвистическая категория не дублирует и не подменяет понятия текст. Дискурс обозначает коммуникативный и ментальный процесс, приводящий к образованию некой формальной конструкции - текста. Конкретные тексты составляют эмпирический базис для описания дискурса, которое, однако, не может быть сведено только к характеристике пропозиционального и иллокутивного аспекта, а требует включения данных об организации коммуникативно-когнитивных процессов, приведших к созданию этих текстов.

В ряде современных исследований, особенно широко представленных в немецкоязычной лингвистике текста, термин дискурс используется для обозначения иного содержания. Так, под дискурсом 2 понимается: совокупность тематически соотнесенных текстов: тексты, объединяемые в дискурс, обращены так или иначе, к одной общей теме. Содержание (тема) дискурса раскрывается не одним отдельным текстом, но интертекстуально, в комплексном взаимодействии многих отдельных текстов.

С такой точки зрения, дискурс представляет собой комплексную взаимосвязь многих текстов (типов текста), функционирующих в пределах одной и той же коммуникативной сферы. При этом отдельные социально-исторически сложившиеся сферы человеческого познания и коммуникации (М.Фуко назвал их дискурсивными формациями) предлагается рассматривать в качестве специальных дискурсов или в другой терминологии, типов дискурса. Примерами могут служить медицинский, юридический, рекламный и т.п. дискурсы. Исследования идут в направлении того, каким образом обеспечивается тематическое единство дискурса, т.е. какие языковые элементы отдельных текстов являются общими, типичными для дискурса в целом, а также какие типы текста репрезентируют соответстввующие дискурсы. Так, например, политический дискурс соотносится с такими коммуникативно-речевыми сферами, как законодательство, внутрипартийное строительство, политическая реклама, которые, в свою очередь, отражаются специальными типами текста: законопроект, закон, протокол; партийная программа, комментарий; предвыборная речь, листовка, опрос и др.

Существенно, что один дискурс может конституироваться текстами различных типов и, с другой стороны, тексты одного типа могут выступать эле-ментами различных специальных дискурсов, например, рекламное объявление может включаться в политический дискурс как партийная реклама, а в дискурс литературы и искусства как реклама фильма, спектакля и в обиходно-бытовой дискурс (реклама товаров и услуг).

Если текст можно рассматривать как последовательность высказываний, связывающихся в единую текстовую систему соответственно критериям текстуальности, то дискурс предстает как совокупность текстов, так или иначе коррелирующих друг с другом. При этом дискурс продуцируется коллективным субъектом - например, партией, политическим или социальным институтом, движением. Тогда речь идет, например, о дискурсе коммунистической партии, дискурсе перестройки и т.п. Преимущество дискурса как единицы операционального анализа заключается в том, что он позволяет от текста как относительно закрытой сущности, построенной по своим внутри-текстовым законам, идти к другим уже существующим или потенциально возможным текстам.

Это подводит предпринимаемый здесь анализ дискурса к еще одному важнейшему аспекту, а именно проблеме интердискурсивности . Это понятие вошло в языковедческие исследования сравнительно недавно в связи с возрастающим интересом к вопросам дискурса вообще и взаимодействию специальных дискурсов между собой в частности. Методологические приоритеты в этой области создает, естественно, теория интертекстуальности и интертекста.

Интердискурсивным следует считать такой коммуникативный процесс, в результате которого многие специальные дискурсы, соотнесенные с соответствующими коммуникативными сферами, интегрируются в единый интердискурс. Интердискурсивными являются все те языковые элементы, структуры, функционально-смысловые типы речи, которые характеризуют одновременно многие специальные дискурсы. Наиболее ярким и показательным примером существования интердискурсаа является, безусловно, художественная литература. Такой же интердискурсивный характер обнаруживает сегодня язык прессы.

Рассмотренные здесь два основных подхода к определению дискурса, не являются принципиально различными и несовместимыми. Они акцентируют разные стороны одного и того же познаваемого явления. Так, в первом определении дискурса, названным условно дискурсом 1, акцент делается на конвенциональном характере коммуникации: исходящей из наличия некой коммуникативной нормы: конкретное коммуникативное событие осуществляется в соответствующем когнитивно и типологически заданном пространстве, т.е. привязано к определенным прагматическим, ментальным условиям порождения и восприятия сообщения и определенным моделям текстопорождения - типам текстам. С такой точки зрения дискурс обозначает ничто иное, как условие успешной коммуникации, т.е. производства и восприятия сообщений, вообще. Такое понимание дискурса не противоречит другому его определению - как совокупности тематически соотнесенных текстов. Здесь дискурс обозначает то коммуникативное пространство, в котором возможно взаимодействие определенных типов текста, следовательно, включает в сферу “притяжения” дискурса не одно коммуникативное (дискурсивное) событие, но целый их комплекс, во взаимосвязи. Описывая дискурс как содержательно-тематическую общность текстов, исследователь должен характеризовать и коммуникативно-прагматические, социальные условия, в которых функционируют данные тексты и которые обусловливают их тематическую общность в той или иной сфере коммуникации, а также общие (надиндивидуальные) когнитивные стратегии, воплотившиеся в текстах.

Представляется, что оба подхода находятся в отношении взаимодополнения друг друга, и в практике лингвистического анализа дискурса и репрезентирующих его текстов следует учитывать их оба.

Вышеизложенное можно свести к следующим заключениям:

Под дискурсом следует понимать тексты в неразрывной связи с ситуативным контекстом: в совокупности с социальными, культурно-историческими, идеологическими, психологическими и другими факторами, с системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеустановок автора, взаимодействующего с адресатом, обусловливающими особую - ту, а не иную - упорядоченность языковых единиц разного уровня при воплощении в тексте. Дискурс характеризует коммуникативный процесс, приводящий к образованию определенной формальной структуры - текста. В зависимости от исследовательских задач дискурс, в одном случае, обозначает отдельное конкретное коммуникативное событие, в другом - подразумевает коммуникативное событие как интегративную совокупность отдельных коммуникативных актов, результатом которого является содержательно-тематическая общность многих текстов.

Иными словами, понятие дискурса так же расплывчато, как понятия языка, общества, идеологии. Мы знаем, что зачастую наиболее расплывчатые и с трудом поддающиеся определению понятия становятся наиболее популярными. “Дискурс” - одно из них. И если переходить к определению этого понятия, то можно сказать, что:

Дискурс в широком смысле (как комплексное коммуникативное событие) есть коммуникативное событие, происходящее между говорящим, слушающим (наблюдателем и др.) в процессе коммуникативного действия в определенном временном, пространственном и проч. контексте. Это коммуникативное действие может быть речевым, письменным, иметь вербальные и невербальные составляющие. Типичные примеры - обыденный разговор с другом, диалог между врачом и пациентом, чтение газеты;

Дискурс в узком смысле (как текст или разговор) - Как правило, выделяют только вербальную составляющую коммуникативного действия и говорят о ней далее как о “тексте” или “разговоре”. В этом смысле термин Дискурс обозначает завершенный или продолжающийся “продукт” коммуникативного действия, его письменный или речевой результат, который интерпретируется реципиентами. Т.е. дискурс в самом общем понимании - это письменный или речевой вербальный продукт коммуникативного действия;

Дискурс как конкретный разговор - и широкое и узкое понимание дискурса включает в себя то, что употребление понятия дискурса всегда касается каких-то конкретных объектов в конкретной обстановке и в конкретном контексте: “этот дискурс”, “его дискурс”, “эти дискурсы”;

Дискурс как тип разговора - Понятие Дискурс употребляется и в этом смысле, и может касаться неконкретных коммуникативных действий, но типов вербальной продукции;

Дискурс как жанр - Понятие Дискурс используется для обозначения того или иного жанра, например: “новостной дискурс”, “политический дискурс”, “научный дискурс”;

Дискурс как социальная формация - наиболее абстрактный смысл понятия дискурса - когда оно относится к специфическому историческому периоду, социальной общности или к целой культуре. Тогда говорят, например, “коммунистический дискурс”, “буржуазный дискурс” или “организационный дискурс”. В этих же случаях - по аналогии с социологическими понятиями “социальная формация” или “социальный порядок” - говорят “дискурсивная формация” или “дискурсивный порядок”.

1.2 Основные признаки политического дискурса(целевая установка особенности восприятия функции адресата)

В политической науке «политическое» принято рассматривать как некую «определенную объективную данность, особую сферу общественной жизни, находящуюся на дистанции от других сфер (экономической, социальной и др.)». По мнению Е.И. Шейгал, политический мир «охватывает широкий диапазон явлений: в него входят политические сообщества людей, политические субъекты (агенты), институты и организации, нормативные подсистемы, традиции и ритуалы, методы политической деятельности, политическая культура и идеология, средства информации и пр. Все элементы поля политики так или иначе опосредованы дискурсом, отражаются в дискурсе, реализуются через дискурс…».

В связи с этим обратимся к термину «дискурс». Дискурс предстает многозначным термином-понятием, которое отражает явление, изучаемое многими гуманитарными науками (лингвистикой, литературоведением, социологией, философией и др.) и трактуется по-разному в соответствии с целями и задачами этих наук. Одними исследователями дискурс рассматривается как «речь, погруженная в жизнь» (Н.Д. Арутюнова ),другими - как реальное речевое событие, «текучая речевая деятельность в данной сфере» (Дымарский )третьи ассоциируют данный термин со звучащей, устной речью. По мнению Е.И. Шейгал, дискурс - «системы коммуникации, имеющей реальное и потенциальное (виртуальное) измерение. В реальном измерении - это поле коммуникативных практик как совокупность дискурсных событий, это текущая речевая деятельность в определенном социальном пространстве, обладающая признаком процессности и связанная с реальной жизнью и реальным временем, а также возникающие в результате этой деятельности речевые произведения (тексты), взятые во взаимодействии лингвистических, паралингвистических и экстралингвистических факторов».

Сказанное обусловило принятое в работе понимание дискурса как речевого общения, которое предполагает наличие адресанта (говорящего или пишущего) и адресата (слушателя или читателя). Последний, в свою очередь, может быть как непосредственным участником ситуации общения (слушатель), так и предполагаемым получателем информации (потенциальный читатель).

Политический дискурс является одним из важнейших терминов политической лингвистики, «важной задачей которой является исследование многообразных взаимоотношений между языком, мышлением, коммуникацией и политическим состоянием общества в конкретные исторические периоды».

По мнению А.П. Чудинова, в содержание политического дискурса должны входить «все присутствующие в сознании говорящего и слушающего (пишущего и читающего) компоненты, способные влиять на порождение и восприятие речи». Этими компонентами являются и другие тексты, и политические взгляды автора, и задачи, которые он ставит перед собой при создании текста, и политическая ситуация, в которой создается сам текст. Политический язык манифестируется прежде всего средствами массовой коммуникации, т.к. именно они способствуют «раскручиванию» политической деятельности партии, объяснению сложившейся политической ситуации в стране и в мире и т.д.

Ведущей регулятивной функцией политического дискурса, по мнению Е.И. Шейгал, является «его использование в качестве инструмента политической власти (борьба за власть, овладение властью, ее сохранение, осуществление, стабилизация или перераспределение)». Кроме того, в рамках этой «инструментальной» функции исследователем выделяется ряд других:

1) социальный контроль (манипуляция общественным сознанием);

2) легитимизация власти (объяснение и оправдание решений относительно распределения власти и общественных ресурсов);

3) воспроизведение власти (укрепление приверженности системе);

4) ориентация (через формулирование целей и проблем, формирование картины политической реальности в сознании социума);

5) социальная солидарность (интеграция в рамках социума);

6) социальная дифференциация (отчуждение социальных групп);

7) агональная (инициирование и разрешение социального конфликта, выражение несогласия и протеста против действий властей);

8) акциональная (проведение политики через мобилизацию или «наркотизацию» населения);

9) распространение информации;

10) проекция в прошлое и будущее;

11) креативная (такое положение дел, при котором языковые сущности оказываются первичными по отношению к сущностям внеязыковым).

Все это непосредственно влияет на содержание и форму того или иного политического текста.

Основной содержательный признак политических текстов - «это отражение в них деятельности партий, других общественных организаций, органов государственной власти, общественных и государственных лидеров и активистов, направленной на развитие (в широком смысле) социальной и экономической структуры общества. Целевой признак политического характера текста - это его предназначенность для воздействия на политическую ситуацию при помощи пропаганды определенных идей, эмоционального воздействия на граждан страны и побуждения их к политическим действиям».

Особенность политического дискурса заключается в том, что говорящий (пишущий) является активно действующим, так как его основная задача заключается в том, чтобы как можно больше убедить слушателей (читателей) в истинности своей позиции. По мнению А.Ю. Мазаева, «дискурс политика всегда имеет ярко окрашенный эмоциональный характер, так как целью подобных выступлений является убеждение слушающих, что требует подбор и использование специальной лексики. Важно отметить, что, специально ориентируясь на широкую аудиторию, политик использует искусственно созданный дискурс, не свойственный ежедневному внеаудиторному общению».

Для политического дискурса характерны следующие языковые особенности (признаки):

- клише и штампы используются в политическом дискурсе для того, чтобы вызвать в сознании слушателей существующие стереотипы, сделать информацию сжатой, более доступной для понимания;

- аксиологическая (оценочная) лексика является в политическом дискурсе своеобразным центром притяжения, акцентирующим внимание и воздействующим на сознание читателя. По мнению В. Малеевой, в политическом дискурсе метафора часто встречается «в связи с трудностями выражения коннотативных значений. Язык политики является сферой применения выражений с семантикой конфликта, весь экспрессивный вокабуляр и метафорика которых развились из образа вооруженной борьбы». В своей книге “Власть и ее метафоры” Франческа Риготти /1994/ выделяет следующие функции политической метафоры: 1) орнаментальную; 2) эвокативную /вызывает в сознании ситуации, лично затрагивающие читателя/; 3) конститутивную/ метафора как составная часть политического тезиса/. Представленные функции являются второплановыми по отношению «к основной функции политической метафоры - быть эвфемизмом в зачастую грубой и неприглядной политической борьбе».

- терминологические дефиниции способствуют созданию более сложных, разветвленных определений терминов и дают возможность насыщать их новыми смысловыми оттенками. Таким образом, появляется возможность четко определить смысловую наполненность политического термина.

Кроме того, некоторыми исследователями отмечается, что для современного политического дискурса характерно наличие экспрессивных языковых элементов, содержащих в своей семантике обиду, злость, иронию и сарказм. «Эта экспрессия связана с десакрализацией ритуала, с переоценкой идеологических ценностей, с разоблачением лексических фантомов».

Все вышеназванные языковые феномены, наличествующие в тексте, являются типичными показателями текстов в рамках политического дискурса. Поэтому при анализе политического дискурса лингвисты должны учитывать «как экстралингвистические факторы (обстоятельства, сопровождающие описываемые в тексте события, фон, поясняющий эти события, оценка участников события), так и собственно лингвистические факторы (фонетический строй текста, грамматические, лексические особенности текста)».

Политический текст может соотноситься с разными жанрами. Так, А.П. Чудинов перечисляет наиболее частотные жанры политической речи: к малым (по объему) относятся лозунг, слоган, речевка; к средним - выступление на митинге или в парламенте, листовка, газетная статья и др.; к крупным - партийная программа, политический доклад, книга политической публицистики и др. По мнению таких исследователей, как Е.И. Шейгал, И.С. Маклецова, политический дискурс тесно связан с публицистикой. На сегодняшний день мы наблюдаем следующую тенденцию - «политики все реже общаются напрямую с населением, и все чаще делают это через средства массовой информации». Печатные СМИ дают возможность читателю неоднократно возвращаться к интересующей информации, анализировать и сопоставлять ее с уже ранее известным материалом. Письменный текст, имеющий непосредственное отношение к какой-либо политической личности или ситуации и способный влиять на читательское сознание, является продуктом политического дискурса. «Любой материал в средствах массовой информации, в котором речь идет о политике и автором которого является политик или, наоборот, адресованный политику, следует относить к полю политического дискурса».

Таким образом, политический (публицистический) текст создается для того, чтобы охарактеризовать наметившиеся (или потенциальные) явления, происходящие в политической сфере, понять их суть, дать им авторскую оценку, указать пути логического завершения или разрешения конкретной политической ситуации.

1.3 Стратегии и тактики политического дискурса

Политический текст является продуктом столкновения различных интересов и стратегий, равнодействующих идей, волевых усилий и дискурсов политических субъектов .

Политический текст - это вербализованная политическая деятельность во всех ее проявлениях: как знаковых/символических (нормативная и аккумулятивная деятельность), так и незнаковых (тексты-перформативы). Это понятие охватывает тематический объем и стилевые особенности реализованной в языке и средствами языка политической активности.

Политический дискурс - это совокупность политических дискурсий социума: дискурса власти, контрдискурсии, публичной риторики, закрепляющих сложившуюся систему общественных отношений либо дестабилизирующих ее .

Современные исследования речей политических лидеров представлены двумя методиками: дискурс-анализом (максимально широкая исследовательская парадигма) и семиотическим анализом (более узкий подход, т.к. он не учитывает в достаточной мере общественно-исторических условий, в которых функционирует объект анализа, а сконцентрирован лишь на знаковой характеристике дискурса) .

Политический дискурс-анализ представляет собой сложную систему работы с текстом, позволяющую препарировать дискурс на разных уровнях. Более того, политический дискурс может быть проанализирован, с точки зрения разных подходов (дискурсная прагматика, гендерный подход, конверсационный анализ, изучение структуры аргументации и т.д.) .

Традиционно внимание исследователей привлекает уровень содержания. В этой связи, анализ идеологий, систем включения / исключения и т.д. сводится к выявлению доминирующих стереотипов представления о «своих» и «чужих», изучению клишированности, автоматизаций дискурса и т.д., что на уровне выбора источниковедческих методик означает приверженность к частотному анализу, анализу тематического ряда (преимущественно при работе с источниками массовой коммуникации) и, лишь отчасти, исследованию семантических структур. Отчасти это означало бы попытку ответить на вопрос: «Что Они говорят о Нас?» .

В этой связи, необходимо обратиться к грамматике, локальной семантике (на уровне локальной семантики не просто исследуется "политический словарь", а уделяется внимание импликациям, согласованности смыслов и т.д.), синтаксису, стилю, риторике, структуре аргументации и т.д. и в данном случае необходимо ответить на вопрос: «Как Они говорят о Нас?».

В этом контексте наибольший интерес представляет (широко разработанная в лингвистике) система анализа риторических ходов, экземплицирующих стратегии позитивной саморепрезентации и негативного представления «другого».

Согласно Шейгал Е.И., из всех видов коммуникативных действий для «политического» дискурса наиболее характерно интенциональное действие «убеждение», проявляющееся а разных этноспецифических модусах-поступках. Эти этнокультурные модусы создаются сложным переплетением двух видов стереотипов: языковых, связанных с семантическими преференциями самого языка, и коммуникативных, связанных со сложившимися нормами поведения и ценностными критериями в обществе. Убеждение эффективно в том случае, если оно осуществляется по принципам, отражающим устоявшиеся манеры поведения и взаимоотношения в коллективе.

Функциональное определение дискурса обусловлено семиотическим пониманием языка как системы знаков, которая «служит и используется для достижения каких-либо целей, иначе, выполнения функций».

Методология функционализма предполагает изучение структуры и функционирование языка с целью выявления соответствий между ними. Теоретически функциональная методология основывается на признании взаимозависимости между формой и функцией и на учете влияния употребления языка на его структурные характеристики.

Функциональный подход к изучению дискурса предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте. Вопроса о функциях языка в той или иной мере касаются в своих работах многие лингвисты, философы и психологи, однако, единство мнений по этому поводу пока не достигнуто.

Политический язык находится между двумя полюсами - функционально обусловленным специальным языком и жаргоном определенной группы со свойственной ей идеологией. Именно поэтому политический язык должен выполнять противоречивые функции, в частности: быть доступным для понимания (в соответствии с задачами пропаганды) и ориентированным на определенную группу (по историческим и социально-психологическим причинам). Последнее часто противоречит доступности политического языка.

Основные направления в определении функций языка в современной лингвистике были положены К. Бюлером и Р. Якобсоном. К. Бюлер останавливается в своем органоне на трех ведущих компонентах акта коммуникации (отправитель, получатель, предметы и ситуации). Треугольная модель с тремя абсолютно независимо варьирующимися смысловыми отношениями дает основание для выделения ведущих функции языка: экспрессия, апелляция и репрезентация .

Аналогичный базис для дифференциации функций языка реализован Р. Якобсоном, который разграничивает шесть функций языка в зависимости от ориентации на один из компонентов коммуникации: адресант, адресат, референт, сообщение, контакт, код. В осуществлении референции состоит коммуникативная функция языка. С референцией сопряжена также и познавательная функция. С адресантом и адресатом соотносятся коннатотивная, или аппелятивная, или «регулятивная», эмотивная/экспрессивная. Метаязыковая функция обеспечивает реализацию кода, а поэтическая функция ориентирована на сообщение .

Выделенные Р. Якобсоном и К. Бюлером функции соотносятся с природой языка в целом. Здесь необходимо подчеркнуть, что степень реализации конституирующих функций в различных типах дискурсов является определяющим фактором для их классификации. Так, политический дискурс, наряду с религиозным и рекламным, входит в группу дискурсов, для которых ведущей функцией является регулятивная .

Исходя из целевой направленности, основной функцией политического дискурса можно считать его использование в качестве инструмента политической власти (борьба за власть, овладение властью, ее сохранение, осуществление, стабилизация или перераспределение). Однако, по мнению Е.И. Шейгал, данная функция по отношению к языку настолько же глобальна, насколько коммуникативная функция всеохватывающа по отношению к языку. В связи с этим предлагается дифференцировать функции языка политики в качестве аспектных проявлений его инструментальной функции по аналогии с тем, что все базовые функции языка рассматриваются как аспекты проявления его коммуникативной функции.

Конфликтность политического дискурса подчеркивается Г. Сайделом, который утверждает, что политический дискурс одновременно должен выполнять многие функции и реализовывать многие мотивы. Так, партийная программа призвана убеждать, агитировать, пропагандировать (персуазивная функция); при этом должна быть очевидной связь каждого конкретного пункта программы с убедительной идеологией данной партии или группы, т.е. каждое требование, каждый поступок должны быть аргументативно связаны с ценностями, традициями и идеологией (аргументативная функция).

Именно перспективные программы партий не должны растворяться в отдельных обещаниях, ориентированных на сугубо сегодняшнюю политическую ситуацию, - утопия, модель лучшего другого мира (в соответствии с определенными убеждениями) также должна быть эксплицирована (персуазивно-функциональная функция). И, наконец, должно быть ясно, почему собственная программа превосходит все другие. Это реализуется чаще всего в процессе (риторико-диалогической) дискуссии с другими направлениями, убеждениями и идеологиями (дистанцирующая функция). В результате такого дистанцирования реализуется следующая функция - функция группового объединения. Программа должна в языковом и содержательном плане воплощать идентичность данного политического направления, а также формировать ее .

П.Чилтон и К. Шеффнер выделяют четыре типа стратегических функций политического дискурса.

- Принуждение. «Принуждение» относится к таким речевым актам, как приказы или законы, которые подкрепляются какими-либо санкциями. Политические деятели часто действуют принудительно посредством дискурса, определяя вопросы, выбирая темы в разговоре, позиционируя себя и других в определенных отношениях, делая предположения о реалиях, которые слушатели должны, хотя бы временно, принимать для восприятия текста и речи. Власть может реализовываться и посредством контроля за использованием языка «других» - посредством различных видов степеней цензуры и контроля доступа.

- Сопротивление, оппозиция, протест. Данная категория функций политического дискурса противопоставлена функции принуждения, и реализуется в противовес властным отношениям. Дискурсивными характеристиками этого типа могут служить как особенности СМИ (самиздат), граффити (среди маргинальных этнических групп, постеры и т.д.), так и специфические лингвистические структуры (петиции, прошения, слоганы и т.д.).

- Симуляция. Данная стратегия сопряжена с контролем над информацией. Она сочетает в себя как эффекты дефокусирования «нежелательных мест» посредством эвфемизации исходных данных, так и непосредственное инвертирование исходных данных.

- Легитимизация и делегитимация. Легитимизация тесно связана с функцией принуждения, так как она реализует механизм повиновения, т.е. легитимность. Используемые техники включают аргументацию желаний избирателей, общие идеологические принципы, проекцию харизматического лидера, позитивную самопрезентацию и т.д. Делегитимация по сущности представляет оппозицию: репрезентация других (иностранцы, «внутренние враги», институциональная оппозиция, неофициальная оппозиция) носит негативный оттенок. Техники данной категории включают использование идей расподобления.

Итак, интерпретируя политический дискурс в его целостности, нельзя ограничиваться чисто языковыми моментами, иначе суть и цель политического дискурса пройдут незамеченными. Понимание политического дискурса предполагает знание фона, ожиданий автора и аудитории, скрытых мотивов, сюжетных схем и излюбленных логических переходов, бытующих в конкретную эпоху.

1.4 Особенности перевода политического дискурса

Переводчику приходится осваивать особенности политического дискурса на обоих (всех) рабочих языках. В содержание политического дискурса включаются все присутствующие в сознании продуцента и реципиента текста компоненты (факторы), способные влиять на порождение и восприятие речи: другие тексты, политические взгляды автора, политическая ситуация и др. [Чудинов 2007: 41]. В двуязычной коммуникации с переводом к ним прибавляются как объективные факторы, связанные с преодолением языкового и лингвоэтнического водораздела, так и субъективные факторы, связанные с личностными характеристиками переводчика. И если даже в одноязычной коммуникации личностные и социальные характеристики слушающего и говорящего важны [ван Дейк 1989: 122], то при двуязычной коммуникации с переводом мы имеем на одного слушающего и говорящего (читающего и пишущего) больше, т. е. количество факторов, способных влиять на порождение и восприятие речи, умножается.

Сопоставление национальных дискурсов, в частности политических метафор [Будаев, Чудинов 2008], дает богатую пищу для размышлений и дальнейшего изучения контактных зон языков (contact zones) [Pratt 1992]. Сопоставительные исследования показывают количественные и качественные (фреймо-слотовые) несовпадения в метафорике языков. Однако несовпадения метафорических картин мира -- далеко не единственная трудность, с которой сталкивается в реальной работе переводчик. В данном разделе мы рассмотрим объективные факторы, с которыми приходится считаться специалисту при переводе текстов политического дискурса. Мы рассматриваем работу профессионального переводчика, хотя в принципе перевод текстов, относящихся к ядру или периферии политического дискурса (от речи политика до политических анекдотов) может быть актуален во всех видах перевода -- профессиональном, учебном и бытовом. В литературе, посвященной вопросам дидактики перевода, под учебным переводом обычно понимается перевод как одно из средств изучения иностранного языка [Цвиллинг 2009: 132]. При обучении будущих переводчиков перевод является целью, тогда как при изучении иностранных языков перевод -- средство обучения. Перевод студентов-переводчиков на занятиях называют или также -- учебным, или «профессионально ориентированным» [Чужакин 2010: 4]. Ситуации учебного перевода далее в статье мы принимать во внимание не будем. В ситуации бытового перевода оказывался хотя бы один раз в жизни, наверное, каждый, кто неплохо владеет иностранным языком. Это, например, ситуация помощи иностранцам в своей стране или соотечественникам в чужой стране: в гостинице, магазине, на улице и т. д.

Профессиональный перевод бывает официальным и неофициальным. Под неофициальным понимают перевод, осуществляемый переводчиком-профессионалом в неофициальных ситуациях: разговоры в машине, за чашечкой кофе или в банке при обмене валюты. Ситуации бытового и неофициального перевода могут совпадать. Различие заключается в том,

что в первом случае переводит непрофессионал. Перед переводчиком может быть поставлена задача выполнить официальный или неофициальный перевод текста, относящегося к политическому дискурсу (см. ниже).

Даже при бытовом и неофициальном переводе такого рода текстов переводчик испытывает определенный груз ответственности. Иностранцы могут попросить его объяснить, почему существует такая традиция, какова его личная реакция на последнюю новость и т. п. В таких случаях, по мысли К. Райс и X. Фермеера, переводчик превращается в специалиста по межкультурным коммуникациям в самом широком смысле [Snell-Hornby 2006: 51--56; Vermeer 2008: 228--238].

Профессиональный переводчик встречается с текстами политического дискурса в следующих случаях устного (УП) и письменного перевода (ПП):

- перевод на политических переговорах, саммитах (УП);

- речи политических лидеров (УП);

- неофициальный перевод при кулуарном общении (УП);

- (реферативный) перевод иноязычных новостей, информации с сайтов, бегущей строки (УП/ПП);

- перевод речей политических лидеров для последующего устного выступления (ПП);

- перевод и редактирование выступлений, интервью, стенограмм переговоров для последующей их публикации (и цитирования) в средствах массмедиа (ПП);

- перевод материалов двуязычных сайтов и блогов политических лидеров (ПП);

- перевод мемуаров (ПП).

Возможны и более редкие ситуации: телефонные переговоры политиков, перевод видеоконференции и т. п.

По ходу заметим, что для переводчиков перевод -- это в первую очередь процесс, тогда как для непереводчиков (заказчиков перевода) -- прежде всего результат, т. е. текст [Pym 1993: 149--150; Robinson 2002: 6].

Наметим ряд аспектов, которые сближают интересы политической лингвистики и переводоведения.

1. Текстологические аспекты. Характеристики текстов на исходном языке (ИЯ), например английском, и языке перевода (ПЯ) могут не совпадать. Для целей транслатологического анализа исходного текста (ИТ) и текста перевода (ПТ) И. С. Алексеева [Алексеева 2008] выделяет 4 вида информации: когнитивную, оперативную, эмоциональную и эстетическую.

Когнитивная информация -- это факты, имена собственные и цифры, т. е. «прецизионная информация» в терминологии Р. К. Миньяр-Белоручева [Миньяр-Белоручев 1996]. В научной статье, новостной программе или политическом докладе плотность когнитивной информации (в терминах И. С. Алексеевой) высока. Когнитивная информация присутствует и в инструкциях, хотя ее плотность на единицу текста (например, на 1000 печатных знаков) будет ниже, чем в научной статье или анализе предвыборных обещаний Б. Обамы спустя год после выборов.

Оперативная информация говорит реципиенту текста, что делать. Обычно она передается императивами: «проверьте», «убедитесь в том, что», «не влезай -- убьет!». Очевидно, что в инструкции по сборке мебели плотность оперативной информации выше, чем в предвыборном выступлении политика. Такая информация присутствует в слоганах, но в более скрытом виде: ведь цель любой рекламы -- заставить купить тот или иной товар, проголосовать за ту или иную партию.

Эмоциональную информацию несут в себе слова с ярко выраженными коннотативными значениями, стилистические приемы (метафора, гипербола, аллюзии и др.), часто неологизмы, в некоторых случаях -- знаки пунктуации, не вполне обычная графика текста (карикатура и подпись к ней), проявления субъективной модальности, отклонения от литературной нормы и т. п. В предвыборном выступлении политика плотность такой информации высока.

В тех случаях, когда форма текста не менее важна, чем его содержание, мы имеем дело с эстетической информацией. Эстетическую информацию, выраженную невербально, мы видим в музыке, живописи, архитектуре, танце. В вербальных текстах такая информация чаще всего содержится на фонетико-графическом уровне: аллитерация и ассонанс, рифма и ритм. На лексико-семантическом уровне можно отметить смысловые [Виноградов 2004: 161--182], или «говорящие» [Влахов, Флорин 1980: 214], имена собственные (герцог Грабежи, музыкант Треньбреньо, деревня Гадюкино), авторские метафоры, неологизмы, каламбуры, обновление фразеологизмов («С милым рай и в шалаше, если “Вольво” в гараже»). Эстетическая информация присутствует прежде всего в художественных текстах. Присутствует она в рекламных и политических слоганах. Попутно заметим, что именно из-за сложного соотношения формы и содержания, вербального и невербального от перевода текстов песен лучше воздерживаться. Тексты политического дискурса на русском и английском языке в первом приближении похожи. Присутствие того или иного вида англоязычные новостные тексты в рамках политического дискурса часто информации и плотность информации кажутся близкими. Еще в советские времена выходили пособия по «общественно-политическому» [Крупнов 1979, 1984] и «газетно-информационному» переводу [Швейцер 1973]. Количество таких пособий в постсоветские времена многократно умножилось.

...