Концепция Э. Ноэль-Нойман интересна тем, что автор соотносит общественное мнение с понятием изоляции. В книге Ноэль-Нойман проводится широкий обзор определений общественного мнения. В своем рабочем определении этого понятия Э. Ноэль-Нойман отмечает, что в общественном мнении присутствует «то, что можно представить страхом перед изоляцией у большинства». Также, согласно автору, общественное мнение является тем, что можно исследовать и измерить эмпирическим путем, наблюдая за социумом. [40, С. 104] Рассуждая о понятии изолированности, автор утверждает, что общественное мнение является всем, что можно у большинства определить, как страх изоляции, то есть боязнь наличия мнения, не совпадающая с большинством. Аналогию таковой тенденции можно провести с исследованием феномена комформности Соломона Аша. В конце книги автор приводит обобщенное определение общественного мнения: «ценностно окрашенное, в частности имеющее моральную окраску, мнение и способ поведения («хорошо» или «плохо», «со вкусом» или «безвкусно, которые -- если речь идет об устоявшемся, закрепившемся согласии, например догме или обычае, -- следует демонстрировать прилюдно, если не хочешь оказаться в изоляции…» [40, С. 381]

Проанализировав теории Липпмана и Ноель-Нойман, мы будем считать общественным мнением установки индивидов, способствующие и побуждающие их к определенным действиям в отношения других индивидов или событий. Следует отметить, что данные установки должны иметь моральную окраску, поскольку в выражении личного мнения, каждый индивид должен руководствоваться собственными принципами и не быть подвержен влиянию извне. В следующем параграфе будут рассмотрены исследования, касающиеся восприятия политических элит, в частности российских региональных, сквозь призму общественного мнения.

2.2 Политические элиты в зеркале общественного мнения

По материалам предыдущего параграфа, можно выделить основные черты современных опросов общественного мнения, называемые Б.З. Докторовым «постгэллаповскими». Первым признаком таковых опросов является реализация задач, неосуществимых более традиционными методами. В данном случае можно привести в пример фундаментально новые направления в исследованиях, к примеру опросы не только представителей социума, но и представителей высших слоев властной пирамиды. Второй чертой постгэллаповских методов является научность, включающая в себя использование рационального инструментария, сложившегося на базе многолетних исследований, проведенных ранее. Третьей, и, на наш взгляд важнейшей чертой, необходимой для современных методов опроса является их обоснованность, выраженная в виде исследования показателей надежности переменных, а также нормальности распределения. [16, С. 56] Далее, в работе будут рассмотрены основные исследования, посвященные в той или иной степени восприятию политических элит общественным мнением.

Одним из важнейших членов политических элит, с которым в первую очередь возникают ассоциации с властью у социума, является, несомненно, глава государства. Исследовательским холдингом РОМИР был проведен опрос общественного мнения, темой которого послужило участие респондентов в президентских выборах, а также предпочтение кандидатов в президенты выборов 2000 года. Данный опрос был проведен после огласки официальных результатов. Результаты исследования свидетельствуют о превышающем числе респондентов, отметивших их участие в выборах над реальным (75% против 69%). Аналогичная ситуация предстает в поддержке избранного на тот момент президента В.В. Путина, так как процент респондентов, после выборов сообщивший о голосовании за Путина практически на 20 % превысил реальное количество голосов за президента. Примечателен вывод исследователей об обратной стороне опроса, так как число респондентов, голосовавших за проигравших кандидатов, напротив существенно меньше реально проголосовавших. [8, С. 29-30] В данном контексте мы сталкиваемся со «спиралью молчания», эффектом, описанным Э. Ноэль-Нойман. Он проявляется в том, что доля голосов, отданных в реальности за оппозиционных кандидатов всегда меньше, чем выявленная в опросах. Ноэль-Нойман объясняет это тем, что в отличии от собственного голосования, позволяющего сохранить анонимность, ситуация опроса - это ситуация публичная, пусть даже аудитория состоит всего из одного человека - интервьюера. В связи с этим, при анализе имеющейся базы данных существует вероятность столкнуться с ответами, не всегда отражающими действительность, однако другой альтернативы проверки истинности ответов респондентов по поводу отношения к власти и президенту, не существует, так как в них включена более сложная шкала, отражающая не поддержку элит, а доверие к ним. Теми же авторами - Е.И. Башкировой и Н.В. Лайденен рассматриваются социальные ожидания нового президента. Анализируются отношения к возможным недостаткам личности В.В. Путина, а также их восприятию. При анализе общественного мнения, авторы дифференцируют респондентов по доходу, уровню образованию и гендерным различиям. [7, С. 20-24] При анализе данных несомненно следует учитывать перечисленные предикторы, а также посмотреть результаты общественного доверия к политическим институтам региональных элит в соответствии с ценностями. В другом исследовании отношения к президенту одного из регионов России - республики Калмыкии авторы сравнивают уровень доверия к главе региона во временных рамках. Также особое внимание уделяется возрастным категориям респондентов, после анализа которых авторы делают вывод о желании перемен в республике, так как процент доверия снижается с уменьшением возраста респондентов. [34, С. 123] Об уровне доверия к президенту и политическим институтам РФ писал Ю.А. Левада. Важным компонентом данной статьи стало формирование индекса доверия, которое, возможно, будет использоваться в продолжении настоящего исследования. Индекс доверия формируется путем разности «полного доверия» и «полного недоверия», во избежание отрицательных величин к данной разности добавляется 100. Также автор отмечает, что частичное доверие не учитывается в данном индексе. [31, С. 7-8] Имеющиеся данные Европейского Социального Опроса состоят преимущественно из длинных шкал в своем первичном варианте, поэтому индекс доверия в последующем анализе будет важным компонентом. В более позднем исследовании, Ю.А. Левада помимо критериев доверия включил общественный страх перед властью, однако процент, полностью боявшихся власти респондентов был не существенный. [32, С. 13]

В. Делийская, помимо опросов общественного мненияуказывает метод фокус-группы, на основе которого можно проследить не только динамику отношения общественного мнения к главе государства, но и причины, с которыми связан тот или иной спад доверия, или, напротив, его повышение. [13, С. 17-20] Говоря об иных методиках исследования, А.А. Алексеева представила результаты анализа публикаций в российских и зарубежных СМИ, нацеленных на конструирование социального портрета В.В. Путина и Д.А. Медведева путем выделения фразеологических оборотов и наиболее часто упоминаемых характеристик в отношении двух влиятельных политиков. Также в данной статье представлен ассоциативный эксперимент, в котором автор исследовал эпитеты и фразы респондентов, давших свой ответ на вопрос «Что у вас ассоциируется с президентом России?» [1, С. 64-70]

Из числа существующих исследований восприятия элит общественным мнением следует выделить статью, посвященную образу России в обществе. В отличие от проектов аналогичной тематики, в данной статье анализируется образ российской власти в целом, восприятие имиджа политики, а также степень удовлетворенности респондентами демократическим режимом в государстве. [34, С. 29-31] Существует также работа, охватывающая обратную сторону исследовательского поля и нацеленная на анализ мировоззрения региональной элиты. В данном случае, автор использует исторический метод, анализируя этническую особенность населения республики Татарстан и биографию членов элиты, выдвигая понятие «клан», так как власть в данном регионе имеет преемственность и сформирована по большей части из сельской местности. [9, С. 157] Исследование национальных регионов уникально в большей степени, поскольку в большинстве из них существуют режимы, отличные от общегосударственных. (см. параграф 1.3.) В связи с этим, Приволжский Федеральный Округ, включающий в себя большое количество национальных республик возможно будет значительно отличаться по ответам респондентов от общероссийской тенденции отношения и доверия к политическим элитам.

Таким образом, было продемонстрировано, что характер восприятия политических элит общественным мнением в российских исследованиях весьма разносторонен, поскольку включает в себя не только проведение опросных методов, но и анализ публикаций СМИ, фокус-группы, а также ассоциативный эксперимент. Так как целью данной работы является оценка общественного восприятия политических элит, в состав которых входят политические партии, национальный парламент, а также главы регионов, подходящим методом для данного анализа послужит анализ вторичных данных на базе материалов международного исследования European Social Survey, в котором присутствует разделение ответов респондентов по регионам России. Зависимые переменные, включенные в ESS, демонстрирующие отношение к политическим группам имеют шкалу из 11 измерений, не считая варианта «я не знаю». Следовательно, вопросы, заданные респондентам в рамках исследования будут демонстрировать высокую степень надежности и качества в своих результатах. [44, С. 231-232] Так как основная часть анализируемых переменных связана с политическим доверием, характеризующим восприятие элит обществом, стоит рассмотреть основные теории и предпосылки, поспособствовавшие в формировании гипотез настоящего исследования.

В первую очередь, Россия предстает исследователям как страна с присущим непоследовательным и противоречивым характером общественного мнения. До начала правления В.В. Путина, в России уровень доверия к различным политическим институтам, включающим в себя, согласно нашей теории, политических элит, был чрезвычайно низок. Также, особенностью общественного мнения был сравнительно высокий уровень доверия к местным властям, по отношению к федеральным. [22, С. 24-25] Что касается настоящего времени, Россия демонстрирует по-прежнему низкий уровень институционального доверия, преимущественно в политической сфере. Согласно В.Н. Лукину, такой низкий уровень политического доверия в стране, в котором по десятибалльной шкале отношения к политическим институтам Россия, в целом, не превышает 3 бала (10 - «полностью доверяю») является причиной для отсутствия улучшения уровня жизни российских граждан. [36, С. 297-299] Основной задачей данного исследования является выявление публичного отношения к политической элите региона России, а также выявление специфики в доверии к политическим элитам в Приволжском ФО. Далее, важным фактором, с нашей точки зрения, является временная динамика, поэтому в данной работе доверие к политической элите Российской Федерации будет рассмотрено через результаты 2008 и 2012 года. В 2010 году главы некоторых регионов были убраны с поста и заменены людьми, предложенными Москвой (к примеру, М.Г. Рахимов в республике Башкортостан и М.Ш. Шаймиев в республике Татарстан), поэтому мы предполагаем, что существует различие в восприятии элиты в два различных периода: до активного вмешательства Центра в процесс формирования региональных элит и после. Смена главы государства, как уже отмечалось в главе 1, может поспособствовать смене политического режима, таким образом в формировании отношения общества к политической элите важнейшую роль может сыграть отношение к демократии и степень ее удовлетворенностью в стране. Однако, данная гипотеза критикуется Р. Инглхартом, утверждающим, что доверие к политическим институтам не обусловлено продолжительностью демократического строя в государстве. Уровень восприятия таковых институтов может быть, как высок, так и низок, вне зависимости от политического режима в государстве и степени демократичности общества. [23, С. 364-365]

Поскольку данное исследование носит не только дескриптивный и сравнительный характер, необходимо обозначить предикторы, (независимые переменные) которые в той или иной степени смогут объяснить изменения в отношении общества к региональным элитам России. Теория доверия базируется на двух парадигмах: культурологической и институциональной. Первая представляет собой суждение о том, что доверие к институтам, в частности политическим, укоренено в форму общественного взаимодействия. В процессе социализации формируется степень доверия или недоверия к друг другу, согласно которой трансформируется восприятие индивидами политических институтов. [49, С. 4-5] Таким образом, ключевым предиктором в первой группе независимых переменных будет доверие индивидов друг к другу `most people can be trusted' (ESS Russia), а также степень меркантильности в отношении других индивидов `most people try to take advantage of you' (ESS Russia). Что касается институциональной ветви в теории доверия, то, напротив, отношение индивидов к региональным политическим элитам будет, возможно, зависеть от политических ценностей, таких как отношение к демократии `how satisfied with the way democracy works' (ESS Russia), удовлетворенность уровнем жизни `how satisfied with life as a whole' (ESS Russia), а также от отношения к экономической ситуации в государстве `how satisfied with a present state of economy (ESS Russia). В число предикторов микроинституционального уровня также войдет уровень образования в государстве и уровень медицины, так как они продемонстрируют отношение общества к элитам в зависимости от общественных факторов. Стоит отметить, что перечисленные ценности касаются также и социально-экономического статуса индивида, поскольку участие в политической жизни в той или иной степени сопряжено с его доходами. [49, С. 6-8] Переменные связанные с уровнем дохода респондентов, полом, возрастом и расположения на политической шкале (левый-правый) будут отнесены в третью группу анализа, после культурного и институционального доверия, так как во многих случаях переменные из описательной части будут объяснять культурные и институциональные (эффект мультиколлинеарности - он проявляется в том, что субъективные высказывания респондентов сильно коррелируют друг с другом, независимо от того, к какой именно сфере социальной жизни они относятся). В следующей главе будут подробно представлены методическая часть работы с описанием задействованных переменных, а также результаты проведенного исследования с описанием статистики по Приволжскому Федеральному Округу России.

3. Результаты исследования

Как уже отмечалось в данной работе, методом исследования отношения общества к региональным политическим элитам является анализ вторичных данных. Источником для анализируемой базы данных послужило Европейское Социальное Исследование (European Social Survey) по причине наличия в нем необходимых переменных, характеризующих отношение к политическим лидерам, а также переменных, характеризующих социальный и политический портрет задействованных в исследовании респондентов. ESS является авторитетным источником, так как в своей выборке включает достаточное количество наблюдений для констатирования обоснованных выводов по проведенному анализу. В данной работе фигурируют две волны ESS, проведенного в России - волна № 4 (2008 год) и волна № 6 (2012 год). Данные временные рамки были выбраны по причине наличия возможной специфики общественно восприятия элит в зависимости от временной динамики, так как ранее упоминалось, что в сравнении с 2008 годом ситуация в регионах Приволжского ФО изменилась к 2012 году смены глав множества регионов, входящих в состав округа, таких как как республика Башкортостан (отставка М. Рахимова в 2010 году и назначение Р. Хамитова), республика Татарстан (отставка М. Шаймиева и назначение Р. Минниханова), республика Мордовия (назначение в 2012 году В. Волкова вместо Н. Меркушкина). Смена президентов, а впоследствии глав перечисленных национальных регионов позволяет судить о возможных различиях в общественном доверии к политическим элитам в сравнении с 2008 и 2012 годами, поэтому одной из задач является проверка данного общественного восприятия политических лидеров Приволжского ФО на возможные временные изменения. Общее количество анализируемых наблюдений по Российской Федерации составило 4996 респондента. По 2008 году (4 волна) в базе данных присутствует 2512 наблюдений, в то время как в 2012 году данное количество составило 2484. Что касается наблюдений в анализируемом Приволжском Федеральном Округе, то количество наблюдений по состоянию на 2012 год в имеющейся базе данных составляет 527.

Анализ данных проводился в программе IBM SPSS Statistics 22, для построения графиков использовался пакет Microsoft Excel 2013. Переменные, включенные в первичную базу данных были преобразованы для дальнейшей работы, к примеру, вопросы, содержащие 11-бальную шкалу доверия были преобразованы в бинарные переменные для определения полярности доверия и недоверия индивидов к определенной группе элит. В проведенном исследовании вторичных данных в числе основных методов используется описательная статистика, для выявления отношения граждан России к политической элите, а также динамике отношений к каждой из анализируемых групп политических элит. Помимо динамики, описательная статистика продемонстрирует сравнительный анализ ситуации с доверием к правящему классу в каждом округе Российской Федерации. Следующий статистический метод - регрессионный анализ необходим для выявления возможной специфики в общественном мнении Приволжского Федерального Округа. Также, при помощи регрессионного анализа в данной работе производится поиск предикторов, оказывающих влияние на общественное доверие к политическим элитам России. Согласно приведенным теориям, общественное доверие определяется культурологической и институциональной моделями, однако для получения более точных результатов мы не будем выделять предикторы из каждого направления в отдельную регрессионную модель, поскольку данные действия способны привести не только к эффекту мультиколлинеарности, когда предикторы влияют не на зависимую переменную, а друг на друга, но и на одиночное влияние, к примеру удовлетворенности жизнью на доверие к политикам, так как связь перечисленных переменных не служит почвой для обоснованных выводов в настоящем исследовании. В связи с этим, в данной работе используется комплексный и многогранный подход в регрессионном анализе, где в поиске значимых факторов, влияющих на доверие респондентов к политическим элитам будут задействованы не только политические ценности, но и межличностное доверие. Помимо описанных теоретических моделей, в регрессионном анализе будет использоваться блок описательных переменных (пол, возраст, источник дохода, образование, распределение на политической шкале), представляющий, на наш взгляд больший интерес, поскольку наличие влияния социально - демографических переменных на общественное доверие к правящему классу способно создать основу для новых направлений в данной области исследования, а также для применения новых объяснительных моделей, относительно неоднородности общественного мнения в Приволжском Федеральном Округе Российской Федерации. В следующем параграфе будут подробно рассмотрены результаты анализа вторичных данных в отношении к правящему классу Российской Федерации. Результаты исследования будут разграничены по трем основным направлениям в общественном доверии: доверие к государственной думе, доверие к политическим партиям, а также доверие к политикам. Сравнительный результат отношения к трем представленным типам политических элит способен выявить возможные предпочтения или, напротив, неприязнь в общественном доверии жителей России.

3.2 Результаты анализа доверия к политическим элитам

На начальном этапе анализа данных была проведена описательная статистика частот, целью которой являлось выявление возможной временной динамики в отношении к политическим элитам России. В анализе частот использовались данные по 2008 и 2012 годам отдельно для каждой из групп политических элит данной работы, так как каждая из групп политических элит, задействованных в анализе данных способна иметь свой характер в изменениях за 4 прошедших года. Поскольку произошли массовые изменения в составе правительств многих регионов России, временные различия в общественном доверии предположительно в большей степени будут наблюдаться в случае доверия к государственной думе, поскольку именно данная группа политических элит представляет собой государственную власть, что касается политиков и политических партий, такие группы скорее всего потерпят меньше изменений в общественном доверии, поскольку с нашей точки зрения, общество не будет отождествлять с политическими партиями и политиками новые лица, и, следовательно, временной фактор не послужит влиятельным в случае с политиками и политическими партиями. С другой стороны, за 4 года общественное настроение способно к изменениям по другим причинам, независимых от ротации властвующих элит, поэтому гипотеза о влиянии временной динамики в преимущественно на доверие к государственной думе ограничена односторонними фактами и смене власти в регионах Российской Федерации.

Результаты сравнения частот в отношении к государственной думе демонстрируют преимущество недоверия в сравнении с доверием к политическим элитам. Что касается временной динамики, то она определенно присутствует, так как в сравнении с 2008 годом, уровень общественного доверия жителей России к государственной думе снизился на 10% (с 46% до 36%), однако, если учесть «скорее не доверяющих» респондентов, в данном случае более приемлемо говорить об общественном недоверии, поскольку, согласно результатам статистики, уровень недоверия граждан РФ существенно превосходит уровень доверия к государственной думе. В 2008 году количество не доверяющих власти превосходило количество доверяющих на 8%, в то время как к 2012 году данная разница возросла до 28%. Следующей группой для анализа послужили политические партии. Согласно полученным результатам, уровень недоверия к политическим партиям, как и в случае с государственной думой возрос к 2012 году, однако разница составила лишь 4 %, так как количество доверяющих политическим партиям в России в 2008 году составило 33%, в то время, как к 2012 году данный процент снизился до 29% и эта разница является незначимой, согласно критериям z-test, поскольку составляет менее 6%. Сравнивая полученную временную динамику мы можем свидетельствовать, что тенденция роста недоверия к политическим элитам к 2012 году сохраняется, однако динамика в случае с политическими партиями существенно меньше. Также следует отметить, что несмотря на снижение влияния временного фактора, уровень недоверия к политическим партиям превосходит недоверие к государственной думе (71% против 64%) данные результаты могут свидетельствовать о факте ухудшения восприятия государственной думы и сохранившемся недоверии к членам политических партий РФ. Последней группой политических элит, включенных в проведенный анализ стало отношение общества к политикам. Тенденция временной динамики не отличается от предыдущих анализируемых групп политических элит - к 2012 году уровень доверие к политикам снизился с 35% до 28%, что демонстрирует нам разницу в 7% за четыре прошедших года. Данная разница превосходит размах временной динамики доверия к политическим партиям, однако является меньшей в сравнении с динамикой в отношении к государственной думе РФ. Что касается уровня недоверия, то отношение к политикам в России в 2012 году демонстрирует самый высокий уровень недоверия (73%).

Подводя итог анализа динамики в отношении к политическим элитам, гипотеза о преимущественной динамике в случае с государственной думой подтверждается, имея разницу в 10 % за 4 года, однако динамика отношения к политикам также показывает близкий результат (снижение доверия на 7%). Менее всего проявился временной фактор в случае с доверием к политическим партиям, так как общественное восприятие изменяется лишь на 4 %. Также следует отметить что три представленные группы политических элит имеют общую тенденцию снижения доверия к 2012 году в сравнении с 2008 и не выделяются ростом доверия к какой-либо группе правящего класса. На следующем этапе будет рассмотрена динамика отношения к правящему классу России по Федеральным Округам страны, для определения территориальной дифференциации отношения к элитам, а также специфики в общественном доверии к трем группам политических элит в зависимости от региона государства.

Для анализа отношения к группам политических элит по Федеральным Округам использовалось сравнение средних.. Каждая из анализируемых переменных представляет собой 11-бальную шкалу доверия, где 0 - «совсем не доверяю» и 10, соответственно - «доверяю полностью». Статистическая значимость различий оценивалась по t-критерию Стъюдента. Уровень доверия по каждому Федеральному Округу Российской Федерации в 2012 году был проанализирован по отдельно взятой группе политической элиты: доверие к государственной думе, доверие к политическим партиям, доверие к политикам. Учитывая общий уровень недоверия к политическим элитам в России, мы не можем предполагать возможные кардинальные различия в зависимости от территории РФ, однако специфика по отношению к каждой группе политической элиты по Федеральному Округу вполне вероятна. По результатам проведенного сравнения средних значений, был составлен рейтинг регионов России, по восприятию правящего класса и доверию к нему. В случае с отношением граждан к политическим партиям, самый высокий уровень доверия жителей России в 2012 году был выявлен в Южном Федеральном Округе, составив 3,5 бала из 10. Когда мы говорим о «самом высоком уровне доверия», несомненно, подразумевается лишь относительно высокий уровень, поскольку 3,5 из десяти позволяет сделать очередной вывод о высоком уровне недоверия к политическим элитам России. Далее, как показано на рисунке, по убыванию расположены Приволжский, Северо-Кавказский, Уральский, Северо-Западный, Сибирский, Центральный и Дальневосточный Федеральные Округа Российской Федерации. В наименее доверяющем Дальневосточном ФО уровень доверия к политическим партиям составил 2,7 бала из 10, что говорит о совершенном недоверии населения к представителям власти Дальнего Востока. Размах вариации в отношении к политическим партиям РФ составил 0,8, что демонстрирует отсутствие существенной территориальной дифференциации, однако о гомогенности в общественном мнении с данным результатом утверждать также некорректно. В случае с доверием к представителям государственной думы России в 2012 году ситуация является схожей с предыдущей группой политической элиты, и общая тенденция практически остается неизменной: самый высокий уровень доверия также демонстрирует Южный ФО (3,7 бала из 10), в то время как самый низкий средний показатель доверия к государственной думе сосредоточен по-прежнему в Дальневосточном Федеральном Округе (2,9 бала из 10). В последовательности рейтинга доверия к госдуме по сравнению с отношением к политическим партиям изменения потерпели лишь несколько позиции ФО России в уровне доверия: Северо-Западный ФО с пятого места в отношении к политическим партиям опустился на предпоследнее седьмое место, а основной центр данного исследования - Приволжский ФО со второй позиции переместился на третью. Однако примечателен факт, что средние показатели уровня доверия к государственной думе по Федеральным Округам оказываются выше в сравнении с доверием к политическим партиям. Размах вариации по доверию к представителям государственной думы России составил 0,8, как и в предыдущей группе, демонстрируя отсутствие резких изменений в общественном восприятии политических элит. В последней группе представителей властной элиты - доверии к политикам, самый высокий средний показатель доверия также находится в Южном ФО и составляет 3,4 бала из 10, а самый низкий по-прежнему в Дальневосточном ФО (2,7 бала из 10), однако в случае с доверием к политикам, Дальневосточный регион разделяет самый низкий средний показатель доверия с Центральным Федеральным округом, у которого средний уровень доверия также 2,7 бала, в случае с доверием к государственной думе, Дальневосточный ФО в рейтинге доверия имел отрыв от ближайшего Северо-Западного ФО на 0,4 бала (2,7 и 3,1 соответственно). В целом, ситуация с довериям к группам политических элит, согласно средним показателям, демонстрирует низкий уровень доверия к каждой группе в каждом Федеральном Округе. Размах вариации составил 0,8 бала, что не позволяет говорить о ярко выраженной специфике какого-либо округа России. Однако, при анализе регионов с более высоким средним уровнем доверия к политическим элитам выделяется общая территориальная тенденция: уровень доверия в южных частях страны (Южный, Северо-Кавказский, Приволжский) значительно превосходит остальные регионы. Данная тенденция, на наш взгляд, связана с более благоприятным расположением данных регионов, а соответственно и удовлетворенностью жизнью граждан Российской Федерации. Однако актуальным остается вопрос: какие факторы способны повлиять на общественное отношение к политическим элитам в России? Получить ответ на данный вопрос поможет применение регрессионного анализа в настоящей работе, первой задачей которого является выявление специфики общественного отношения к элитам в Приволжском Федеральном Округе в 2012 году.

На первой стадии регрессионного анализа в имеющейся базе данных переменная «регион» была перекодирована в серию фиктивных, бинарных переменных. Один компонент получившейся фиктивной переменной отражает принадлежность к конкретному региону, в то время как другой свидетельствует о принадлежности не к данному региону. Таким образом, используя в качестве предиктора переменную «Приволжский Федеральный Округ», мы выявим наличие особенностей в отношениях к политическим элитам в данном регионе, согласно наличию или отсутствия значимости переменной «Приволжский ФО» в регрессионной модели. Совместно с выбранной фиктивной переменной в регрессионной модели будут поочередно включены переменные культурологической, институциональной и дескриптивной моделей. Как было отмечено ранее, переменные не будут включены в регрессионный анализ, согласно теоретическим моделям, с целью получить результаты с использованием разносторонних факторов. При наличии значимости предиктора «Приволжский Федеральный Округ» совместно с другими независимыми значимыми переменными мы сможем утверждать об особенностях общественного восприятия элит в исследуемом регионе России. Как и на предыдущих этапах статистических операций, в регрессионном анализе мы разделили модели в соответствии с группами политических элит. В таблицы и рисунки, приведенные ниже, были включены лишь значимые предикторы, включенные в регрессионную модель. В качестве первой зависимой переменной в анализе было использовано отношение общества к государственной думе.

При включенных всех возможных значимых переменных регрессионная модель доверия к государственной думе объясняет 15% дисперсии, что является достаточным количеством для дальнейшего анализа. Говоря о полученных коэффициентах, в отношении к государственной думе России не выявлено специфики в Приволжском ФО, так как включенная в анализ фиктивная переменная не является значимой.

Таблица 1. Коэффициенты регрессионной модели отношения к государственной думе РФ в 2012 г.

R квадрат = 0.15; ESS (Волна 6) - 2012 год; ** - регрессионный коэффициент значим на 0,01% уровне

Что касается остальных предикторов, включенных в регрессионную модель доверия к государственной думе, то в Российской Федерации влияющими факторами являются в первую очередь удовлетворенность экономикой и медициной в государстве, относящиеся к институциональной модели доверия к политическим институтам. К факторам из описательной модели доверия в данной таблице относятся источник дохода, распределение на политической шкале, возраст, а также пол. Регрессионные коэффициенты свидетельствуют о прямой зависимости между доверием к госдуме и институциональными факторами: с увеличением уровня медицины, а также экономической ситуации в государстве, доверие к представителям государственной думы возрастает. Та же прямая зависимость наблюдается с возрастом: старшие люди склонны в большей степени доверять государственной думе. При этом, незначимость регрессионного коэффициента для Приволжского ФО показывает, что степень доверия к Государственной думе в нем не отличается от других регионов.

В ситуации с доверием к политическим партиям, полученная регрессионная модель с включенными значимыми предикторами объясняет также 15% дисперсии. Что касается значимых коэффициентов регрессионной модели доверия к политическим партиям, то, в сравнении с доверием к госдуме, количество влияющих предикторов сократилось. В доверии к политическим партиям не значимыми оказываются источник дохода и пол, относящиеся к описательной модели доверия к политическим институтам.

Таблица 2. Коэффициенты регрессионной модели отношения к политическим партиям РФ в 2012 году.

R квадрат = 0.15; ESS (Волна 6) - 2012 год; ** - регрессионный коэффициент значим на 0,01% уровне

Что касается культурологической модели, то, согласно двум рассмотренным группам результатов, в обоих случаях переменные внутреннего и межличностного доверия не оказывают влияния на доверие к государственной думе и доверия к политическим партиям России. В последней регрессионной модели, проверяющей специфику общественного восприятия элит Приволжского ФО была использована переменная доверия к политикам. Полученные результаты свидетельствуют о приросте в R квадрате, в сравнении с двумя предыдущими моделями. Процент объясненной дисперсии в случае с общественным довериям к политикам в России составил 18%, что является практически пятой частью от всех существующих случаев, что объясняет данная регрессионная модель. Что касается коэффициентов регрессии, то значимые независимые переменные в данной модели идентичны значимым предикторам в случае с доверием к государственной думе, за исключением пола. В их число входят: удовлетворенность экономической ситуацией в стране, источник дохода, уровень медицины в стране, распределение на политической шкале, а также возраст. Нижеприведенная таблица демонстрирует значимость фиктивной переменной «Приволжский ФО», что является важнейшим результатом на данной стадии анализа, поскольку значимость выбранного региона свидетельствует о специфике общественного доверия к политическим деятелям в нем.

Таблица 3. Коэффициенты регрессионной модели отношения к политикам РФ в 2012 году

* - регрессионный коэффициент значим на 0,05% уровне

Кроме того, в комбинации с другими соцдемографическими и институциональными предикторами, мы можем выдвинуть гипотезу о зависимости общественного восприятия политиков в Приволжском ФО от удовлетворенности экономикой и медициной в стране, распределения на политической шкале, а также возраста и источника дохода.

Таким образом, в ходе проведения регрессионного анализа было выявлено наличие особенностей общественного отношения к политическим элитам Приволжского Федерального Округа в 2012 году в лице политических деятелей. Что касается остальных анализируемых в работе групп политических элит, то в случае с доверием к политическим партиям, а также доверием к государственной думе, отличительных особенностей общественного мнения Приволжского ФО не было обнаружено. Также следует отметить, что предикторы межличностного доверия не оказывают влияние на общественное доверие к политическим элитам в случае с исследуемым регионом. Поскольку специфика общественного восприятия в регионе была выявлена лишь в случае с доверием к политикам, целесообразным будет провести подробный регрессионный анализ доверия к политикам в Приволжском ФО с целью проверки значимых предикторов, а также выявления тенденций влияния и распределения социально-демографических и институциональных факторов.

В имеющейся базе данных по шестой волне (2012 год) были отобраны наблюдения, принадлежащие к опросу только Приволжского ФО. В качестве зависимой переменной послужило доверие к политикам, в качестве независимых в регрессию были повторно и поэтапно включены предикторы трех различных моделей, используемых при поиске специфики общественного доверия к элитам Приволжского ФО. Полученные результаты регрессионного анализа в Приволжском ФО демонстрируют влияние таких факторов, как удовлетворенность экономической ситуацией в стране, уровень медицины в стране, распределение на политической шкале, а также возраст.

Таблица 4. Коэффициенты регрессионной модели отношения к политикам в Приволжском ФО

R квадрат = 0.25; ESS (волна 6) - 2012 год; Количество наблюдений - 527; * - регрессионный коэффициент значим на 0,05% уровне; ** - регрессионный коэффициент значим на 0,01% уровне

Сравнивая полученные результаты с моделью отношения к политикам по России, в которой использовалась фиктивная переменная «Приволжский ФО», мы можем сказать о практической идентичности, за исключением переменной «источник дохода», которая в отобранных случаях оказалась не влияющей на общественное восприятие политических деятелей в Приволжском ФО. Значение R квадрата показывают влияние значимых предикторов на общественное доверие к политикам в 25% случаев, что является четвертью из всех существующих и, следовательно, имеет место для дальнейшего статистического анализа. Учитывая значения коэффициентов регрессионной модели, следует сделать вывод, что в Приволжском ФО в 2012 году с увеличением экономической ситуации в стране, а также качества медицины, доверие к политикам увеличивается. Также доверие увеличивается с возрастом, что может объясняться непритязательностью людей старшего возраста. Что касается распределения на политической шкале, то в данном случае необходим более детальный анализ, однако несомненным остается факт, что с переходом от «левых» к «правым» уровень доверия в Приволжском ФО также увеличивается. Подводя итог, следует отметить, что регрессионная модель отношения к политикам Приволжского ФО практически совпадает с моделью, в которую была включена фиктивная переменная региона. Исключение составил предиктор «источник дохода», который оказался не значимым. Также примечательно, что возраст и распределение на политической шкале оказывают влияние на общественное доверие, в то время как такие переменные как образование, уровень дохода, а также пол не имеют значимых коэффициентов. На завершающем этапе статистического анализа при помощи анализа таблиц сопряженности будет продемонстрирована ситуация распределения компонентов независимых переменных с целью выявления процента доверяющих и не доверяющих в каждой из представленных типах предикторов. Мы будем анализировать только те таблицы, в которых есть значимые различия по критерию хи-квадрат. Таким образом, в таблицах сопряженности будут поочередно проанализированы: удовлетворенность экономической ситуацией в стране, уровень медицины в стране, распределение на политической шкале, а также возраст респондентов.

По результатам анализа таблиц сопряженности, не все предикторы оказались значимыми. К примеру, показатели хи-квадрат в распределении по уровню медицины в государстве, а также в распределении на политической шкале в сфере доверия к политикам Приволжского ФО оказались не значимыми, влияние возраста оказалось незначимым, следовательно эта переменная значима только в регрессии, когда контролируется влияние других предикторов. Что касается удовлетворенности экономической ситуацией в России, то в данном случае хи-квадрат является значимым, что позволяет делать вывод о наличии значимой связи между переменными. При переходе от удовлетворенных экономической ситуацией к неудовлетворенным, уровень доверия к политическим деятелям в Приволжском ФО снижается на 24%, повышая на четверть уровень недоверия. Из остальных предикторов значимым оказался только пол Женщины доверяют политикам больше, чем мужчины, разница составила 11% (53% против 64%), что позволяет вновь подтвердить тенденцию большего доверия женщин к политической элите в сравнении с мужчинами. Говоря о выявленных гендерных различиях, следует отметить сравнительно высокий уровень недоверия к политикам мужчин-жителей Приволжского ФО. Стоит отметить, что перечисленные тенденции характерны лишь для доверия к одной из трех анализируемых групп политической элиты, так как, согласно регрессионному анализу, специфика Приволжского Федерального Округа в доверии к политическим партиям, а также государственной думе не была выявлена.

Заключение

В представленной работе была проанализирована ситуация общественного доверия жителей России на примере Приволжского Федерального Округа к группам политических элит. В работе были рассмотрены основные понятия теории элит классиков социологии: Г. Моски, В. Парето и Р. Михельса, на основе которых были выделены основные функции и признаки политической элиты, отраженной в настоящем исследовании. По результатам классических теорий, политической элитой в работе признается привилегированная группа индивидов, занимающая высокие посты в профессиональной иерархии, что подразумевает высокий уровень их профессиональных и моральных качеств.

К вышесказанному стоит добавить актуальность российских исследований политических элит, на примере которых были продемонстрированы основные направления в изучении правящего класса современной России. Также, немаловажным аспектом данной работы послужила теория общественного мнения, сформулированная У. Липпманом. Следующим этапом обзора литературы стал анализ российских исследований, нацеленных на изучение общественного отношения к политическим элитам. Как свидетельствуют источники, основная масса исследований была направлена на отношение к президенту страны, а также власти в целом. Что касается методов, в работах российских исследователей общественного мнения помимо опросных методов присутствуют анализ публикаций СМИ, а также ассоциативный эксперимент, в котором респондентам предлагалось подобрать эпитеты, с целью охарактеризовать личность президента РФ. Подходы к исследованию общественного мнения в отношении к элитам можно охарактеризовать как разносторонние, однако настоящее исследование было проведено с использованием метода вторичного анализа данных, поскольку на наш взгляд, база данных с такого авторитетного международного проекта, как Европейское Социальное Исследование служит прочным фундаментом для последующего статистического анализа и получение действенных результатов посредством количества наблюдений, а также профессионально составленной выборки.

В работе было показано, что с помощью вторичного анализа результатов таких массовых опросов, как ESS, можно использовать показатели доверия жителей Российской Федерации к представителям различных групп политической элиты для анализа специфики общественного мнения по отношению к правящему классу в различных регионах России.

Говоря о результатах проведенного исследования, следует обратиться к сформулированным гипотезам. В первой гипотезе было отмечено возможное присутствие временного фактора в общественном доверии в сравнении 2008 и 2012 годов. Данная разница могла быть обусловлена сменой власти в регионах, произошедшая в период с 2008 по 2010 год, которая, соответственно, должна отразиться на результаты общественного доверия к представителям политических элит. По результатам анализа, в общей тенденции следует отметить снижение доверия к политическим элитам к 2012 году. Говоря о процентных значениях, снижение доверия нельзя назвать существенным в каждой группе элит, так как в случае с отношением к государственной думе доверие снизилось на 10%, когда доверие к политикам и политическим партиям снизилось лишь на 7% и 4%, соответственно. Немаловажным наблюдением является высокий уровень недоверия в общественном мнении РФ, самая высокая величина которого была зафиксирована в отношении к политическим партиям 2012 года и составила 71% не доверяющих. Говоря о проверке первой гипотезы, мы не можем отрицать выявленной временной зависимости между общественным доверием, однако его нельзя характеризовать как существенное, поскольку изменения в сравнении с 2008 и 2012 годами не превысили 10%. Данным выводом подтверждается следующая гипотеза исследования о высоком уровне недоверия к политическим элитам и политическим институтам.

Очередной гипотезой работы послужило предположение о возможных особенностях общественного доверия Приволжского ФО 2012 года. Согласно результатам регрессионного анализа, специфика Приволжского ФО была выявлена лишь в доверии к политическим деятелям, в то время как ярко выраженных особенностей в доверии к политическим партиям и государственной думе обнаружено не было. В доверии к политикам, Приволжский ФО находится на втором месте в рейтинге средних значений доверия, имея 3,2 из 10 балов, что позволяет говорить лишь об относительно высоком уровне доверия к политикам, в сравнении с другими Федеральными Округами. При этом, самый высокий уровень доверия был обнаружен в Южном ФО, а самый низкий в Дальневосточном. Подробный анализ ситуации в Приволжском ФО выявил зависимость доверия от удовлетворенности экономический ситуации в стране, уровня медицины, позицией на политический шкале (правые-левые), а также возраста. Согласно полученным результатам, мы не получили данных в поддержку культурологической модели доверия, так как значимые предикторы, повлиявшие на отношение к политикам относились только к институциональной и описательной группам переменных. Говоря о распределении переменных, согласно таблицам сопряженности, в числе значимых результатов присутствует прямая зависимость между удовлетворенностью экономической ситуации в государстве и доверием, что кажется обоснованным и логичным. Другая значимая зависимость носит гендерный характер. Мужчины меньше доверяют политическим элитам, чем женщины. В заключении стоит отметить отсутствия значимости таких факторов, как образование, доход, источник дохода, а также возраст, которые, совершенно не оказывают влияния на общественное восприятие политиков в Приволжском Федеральном Округе. Главным результатом проведенного исследования мы считаем отсутствие генеральной специфики Приволжского ФО, в отношении к политической элите. Несмотря на наличие особенностей региона в случае с доверием к политикам, доверие к остальным группам политической элиты в Приволжском ФО мало отличается от ситуации в других регионах.

Что касается перспективы представленной работы, с полученными результатами посредством статистического анализа за 2012 в Приволжском Федеральном Округе, имеет место дальнейший анализ актуальных данных Европейского Социального Исследования на предмет специфики конкретных регионов, а также динамики в общественном доверии к политическим элитам, поскольку седьмая волна масштабного исследования, возможно, предоставит отличительные результаты, в сравнении с рассмотренными в настоящей работе.

Литература

1. Алексеева А.А. Политические портреты В.В. Путина и Д.А. Медведева (на материале современной прессы и ассоциативного эксперимента) // Политическая лингвистика. 2012. №3. С. 64-80.

2. Ашин Г.К. Современные теории элиты: Критический очерк. М.: Международные отношения, 1985. 256 с.

3. Ашин Г.К. Формы рекрутирования политических элит // Общественные науки и современность. 1998. №3. С. 85-96.

4. Ашин Г.К. Смена элит // Общественные науки и современность. 1995, №1. С. 40-50.

5. Бабаева Л.В., Резниченко Л.А., Таршис Е.Я. Элита России: о настоящем и будущем страны // Социологические исследования. 1996. №4. С. 40-49.

6. Барсуков А.М., Бирюков С.В. Региональные режимы правления в контексте теории султанизма // PolitBook. 2013. №1. С. 40-58.

7. Башкирова Е.И., Лайдинен Н.В. Каким видят россияне президента // Социологические исследования. 2000. №5. С. 19-24.

8. Башкирова Е.И., Лайдинен Н.В. Президент: феномен общественной поддержки // СОЦИС. 2001. №9. С. 29-36.

9. Беляев В.А. Мировоззрение и социальное поведение правящей элиты Татарстана // Общественные науки и современность. 2007. №3. С. 150-157.

10. Властные структуры и группы доминирования: Материалы десятого Всероссийского семинара «Социологические проблемы институтов власти в условиях российской трансформации» / Под ред. А.В. Дуки. СПб.: Интерсоцис, 2012. -- 520 с

11. Гаман-Голутвина О.В. Определение основных понятий элитологии // Полис. 2000, № 4. С. 97-103.

12. Гржейщак С.Е. Личностный фактор политического лидерства: региональный аспект // Социологические исследования. 2000. №9. С. 136-137.

13. Делинская В. Динамика отношения к В. Путину за последний год // Мониторинг общественного мнения. 2001. №2. С. 16-23.

14. Дискин И.Е. Реформы и элиты: институциональный аспект // Общественные науки и современность. 1995. № 6. С. 29-41.

15. Докторов Б.З. Джордж Гэллап. Биография и Судьба. Москва: Издательство ООО «Полиграф-Информ», 2011. 260 с.

16. Докторов Б.З. От соломенных опросов к постгэллаповским опросным методам. Москва: Радуга, 2013. 72 с.