Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

по магистерской программе «Политика и управление»

Политические факторы межрегиональных различий в темпах развития в период российских реформ 2000-х гг.: сферы государственного администрирования, образования, здравоохранения

Студента группы № МПУ 151

Тинякова Д. К.

Научный руководитель

Сунгуров А.Ю.

Санкт-Петербург 2017

Аннотация

политический администрирование финансовый демократичность

В данной работе мы исследуем политические факторы, оказавшие влияние на региональную вариацию динамики преобразований в сферах государственного администрирования, образования и здравоохранения в России 2000-х годов. Для анализа данных использовались количественные методы: регрессионной анализ и статистические тесты. Результаты демонстрируют значимость ряда политических факторов: степени политической лояльности центру, финансовой зависимости и степени демократичности регионального режима. Причем значимость политических факторов зависит от характера реформ и наличия заинтересованных групп.

Ключевые слова: реформы, региональная политика, региональное развитие, административная реформа, здравоохранение, образование



Abstract

This paper is dedicated to study of political factors of regional variation in changes in spheres of public administration, education and healthcare in Russia of 2000s. We used quantitative methods of regression models and different statistical test. The results show significance of regional regime, fiscal dependence on federal center and political loyalty of regions. The significance depends on features of reforms, presence of interest groups.

Keywords: reforms, regional policy, regional development, administrative reform, healthcare, education



Оглавление

• Введение
• Глава 1. Теоретические посылки
• Глава 2. Практика
• 2.1 Содержание преобразований
• 2.2 Операционализация переменных
• 2.2.1 Зависимые переменные
• 2.2.2 Независимые переменные
• 2.3 Гипотезы
• Глава 3. Анализ данных
• 3.1 Административная сфера
• 3.2 Система образования
• 3.3 Система здравоохранения
• 3.4 Выводы
• Заключение
• Список литературы


Введение

Двухтысячные годы в России - время масштабных реформ, затронувших все аспекты общественной жизни. После резких экономических и политических колебаний периода распада СССР и 1990-х годов перед элитами стояли задачи построения эффективной системы управления, решения многочисленных экономических проблем, обеспечения социальной защиты населения и другие. В научной литературе необходимость одновременного разрешения острых политических и социально-экономических вопросов получила название дилеммы одновременности. Ряд реформ (преимущественно политических и финансовых) проводился исключительно на федеральном уровне. В качестве примера можно назвать налогово-бюджетную, пенсионную реформы, введение федеральных округов. Однако, поскольку, согласно Конституции, Россия - федеративное государство, изменения по ряду направлений социально-экономической сферы имели некую степень дифференциации на уровне субъектов РФ в пределах рамок, намеченных федеральным центром.

На сегодняшний момент существует множество концепций, описывающих взаимосвязь политических характеристик систем разного уровня и динамики социально-экономических изменений/отдельных политических курсов. При этом различны масштаб и глубина абстракции в восприятии проблематики: от во многом нормативных «всеобъемлющих» теорий до сугубо прикладных концепций для анализа отдельных направлений политик.

К двум наиболее широким и разработанным в данном контексте идеям можно отнести теорию авторитарной модернизации С. Хантингтона и обратную ей концепцию о зависимости социально-экономического развития от демократических институтов, предложенную С. Липсетом.

С. Хантингтон утверждал, что наиболее эффективные реформы происходят в авторитарных режимах. Он обосновывал это тем, что в таких системах общество не участвует в политическом процессе, что облегчает концентрацию ресурсов в руках элит и делает проще реализацию нужных, но часто болезненных и непопулярных реформ. С. Липсет же напротив увязывал социально-экономический рост с развитием демократии, утверждал, что общественное участие повышает качество происходящих преобразований.

Эта нормативная компонента идеи Липсета прочно укоренилась в политической науке. Так, например у одного из наиболее значимых современных исследователей феномена демократии - Л. Даймонда - также присутствует тезис о пользе включения общества в процесс проработки политических курсов.

Существует также менее широких и глубоких концептуальных рамок для осмысления преобразований в рамках отдельных политических курсов. Такие специфичные теории могут базироваться на положениях сразу нескольких «макроподходов» политической науки. Основным аспектом оценки их успешности является эвристическая польза для анализа той или иной ситуации. В качестве примера таких концепций можно привести теорию коалиций поддержки и обучения П. Сабатье и Х. Дженкинс-Смита, концепцию множественных потоков Дж. Кингдона, различные модели политических циклов.

Есть также работы, посвященные конкретно тематике российской попытки модернизации. Причем значительная степень теоретической обоснованности на данный момент присутствует в основном в анализе реформационных процессов на федеральном уровне. При этом большая часть литературы - это описательные исследования отдельных реформ (пенсионной, административной, налоговой и др.). Эти тексты не задают в той или иной абстрактных вопросов, но полезны в качестве источников фактологических материалов. Региональное измерение российской модернизации проанализировано еще в меньшей степени. Большинство работ - опять же описательные кейс-стади, мониторинговые исследования определенной реформы в одном из регионов. Реже представлены сравнения двух/нескольких субъектов в рамках макрорегиона. Существуют также и попытки теоретического осмысления причин различной степени успех той или иной реформы в регионах, однако, за редким исключением (как например исследование изменений модели региональной политики, проведенное А. Стародубцевым), такие работы практически не подкрепляются полноценной эмпирической базой.

Таким образом, из представленного краткого обзора существующей литературы видится определенная проблема. С одной стороны, на общетеоретическом уровне имеются противоречия между предлагаемыми концепциями связи политики как politics и процессов изменений политических курсов. Макро-теории находятся в постоянном споре друг с другом, а микро-концепции могут быть чересчур специфичны для того, чтобы говорить о какой-либо единой рамке. С другой стороны, случай российской модернизации и ее региональное измерение, в частности, вообще в небольшой степени осмыслены на теоретическом уровне. В такого рода исследованиях редко представлена связь последовательной теории с прочной эмпирической базой.

Именно решением этой проблемы мы занялись в данном исследовании поставив перед собой вопрос:

Какие политические факторы повлияли на региональную вариацию изменений в сферах образования, здравоохранения и государственного управления в период российской модернизации двухтысячных годов?

Предметом нашего исследования является связь характеристик политической системы с динамикой социально-экономических преобразований, в том виде, ка кона проявилась в ходе российской модернизации нулевых.

Объектом же мы выбрали собственно региональные различия динамики изменения образовательной, административной систем, сфере здравоохранения. Поскольку конкретная форма и содержание преобразований по данным направлениям во многом определялись органами государственной власти субъектов РФ (в рамках, заданных федеральным центром), именно изменения в этих сферах отличаются наиболее выраженной региональной дифференциацией. Это, в свою очередь позволяет проводить кросс-региональный сравнительный анализ, в том числе, с использованием количественных методов. Дополнительную смысловую вариацию вносит и различие характера реформ: закрытая, во многом внутренняя для исполнительной власти административная реформа и реформы здравоохранения и образования, постоянно входящие в общественную повестку дня.

Исходя из обозначенной исследовательской проблемы, целью нашего исследования является выявление характеристик политической системы регионов Российской Федерации, внесших вклад в региональные различия динамики преобразований по отмеченным направлениям.

Для достижения это цели нами были решены следующие задачи:

- анализ существующей теоретической и эмпирической литературы по предмету и объекту исследования;

- разработка теоретической рамки и выдвижение на ее основе гипотез о связи политических характеристик регионов с их динамикой изменений в заявленных сферах;

- сбор данных и тестирование гипотез статистическими методами;

- интерпретация результатов анализа.

С методологической точки зрения данную работу можно отнести к кросс-региональному сравнительному исследованию.

В ходе анализа данных мною использовались количественные методы: регрессионный анализ с использованием линейных и логистических моделей, различные статистические тесты.

Эмпирическую базу составили данные по 32 переменным по 92 регионам (включая прекратившие свое существование) за период с 2000-о по 2012-ый годы. Данные были собраны из открытых источников в сети Интернет (сайты Росстата, Росказначейства, региональных органов государственной власти). В базе частично использовались данные, взятые из материалов работы научно-учебной группы НИУ ВШЭ исследований устойчивости и изменчивости политических курсов. Более подробно переменные и работа с базой данных описана в эмпирической части данной работы.

Первая глава настоящего исследования носит общетеоретический характер. В ней более подробно раскрываются сюжеты краткого обзора литературы во введении; представлены положения, на основании которых строится наша теоретическая рамка.

Во второй главе представлена краткая фактологическая информация по преобразованиям в сферах здравоохранения, образования и государственного управления. В соответствии с объектом анализа нами операционализируются основные переменные; выводятся рабочие гипотез для последующей проверки.

В третьей главе мы описываем процедуру эмпирического анализа данных и его результаты.

Наконец, в заключении мы подводим итоги проведенного исследования, интерпретируем полученные итоги с точки зрения теории.



Глава 1. Теоретические посылки

Итак, как уже отмечалось ранее в политологической литературе существует в некоторой степени нормативная дискуссия, о том какой политический режим способствует в большей степени успешным преобразованиям: демократический или авторитарный.

Идеи С. Липсета и С. Хантигтона в дальнейшем разрабатывались и критиковались различными исследователями.

Надо сказать, что позднее в литературе данная идея подвергалась постоянному переосмыслению и ряду трансформаций. Так, например. Р. Инглхарт и К. Вельцль утверждали, что сначала экономическое развитие приводит к изменению структуры ценностей в обществе, и только затем происходит институционализация демократии. А А. Пшеворский заявлял о нелинейности зависимости, предположенной Липсетом, и о том, что направление этой связи затруднительно определить статистическими методами.

Существуют также в меньшей степени нормативные теории, описывающие недостатки одного или другого «чистого» типа режима. Так У. Нордхаус предложил модель, согласно которой наиболее резкие политические решения в демократических режимах принимаются после выборов, но накануне новых выборов они во многом сглаживаются популистской активностью элит. Э. Даунс в свою очередь выдвинул идею того, что в демократиях идеологические позиции противоборствующих на политической арене сил постепенно сближаются к условному центру для охвата как можно большего электората. Из этого логично предположить, что в такой ситуации вряд ли возможны радикальные, но иногда необходимые решения.

Отмечаются также и ограничения авторитарной модернизации. Основным барьером к осуществлению проекта авторитарных преобразований являются интересы самого условного автократа. Так, отмечается, что его первостепенными задачами являются обеспечение собственной власти и лояльности целевых групп. Другим важным препятствием является недостаток инструментов для имплементации преобразований, даже если предположить заинтересованность автократа в ней: партия власти является не самостоятельным игроком, но «приводным ремнем» исполнительной ветви власти; военные чаще заинтересованы в достижении личных выгод; бюрократия вообще является наименее приспособленной для изменения средой.

Положительные и отрицательные стороны того или иного режима могут быть рассмотрены и через призму концепции «вето-игроков» Дж. Цебелиса. Вето игроки - «индивидуальных или коллективных акторов, чье согласие необходимо для изменения статуса-кво». Соответственно, чем больше таких акторов, и чем радикальнее их идеологические позиции, тем менее вероятно изменение статуса-кво. Следовательно, преимущества и недостатки режима зависят от конкретной ситуации и нормативных ориентиров общества. Если необходима стабильность и инкрементный, обдуманный характер преобразований, то демократический режим в большей степени соответствует такой модели в виду потенциально (но не обязательно) большего количества вето-игроков. В авторитарном же режиме вето-игроков скорее будет меньше, а значит, и быстрее будет проходить процесс торга по поводу выбора той или иной альтернативы (что, впрочем, не всегда будет соответствовать общественному благу).

Описанные аргументы и концепции во многом черпают из положений теории рационального выбора (и теории игр, в частности) и неоинституционального подхода. Мы также будем иметь в виду эти парадигмы при выведении гипотез и последующей интерпретации результатов эмпирического анализа. Поэтому для начала опишем основные их посылки.

Одним из основоположников теории рационального выбора в политической науке считается У. Райкер, применявший модели теории игр для создания теории минимальных выигрышных коалиций, анализа процессов возникновения и развития федеративных моделей административно-территориального устройства.

Основными допущениями данного подхода являются принцип методологического индивидуализма (организации воспринимаются как целостные отдельные акторы); экзогенности предпочтений и рациональности акторов (интересы транзитивны; действия направлены на увеличение полезности и минимизацию издержек). В дальнейшем эта концепция постепенно дополнялось. Так, например, были введены в анализ понятия ограниченной рациональности и неполноты информации.

Позднее положения теории рационального выбора наложились на представление неоинституциональной теории об институтах не как об организациях, но как о с разной степенью формальности закрепленных правилах игры.

Новый институционализм рационального выбора предлагает модель изменения институтов, согласно которой действия акторов, направленные на увеличение личных выгод, ограничены уже существующими институтами - правилами игры, нормами.

Существует в политической науке и критическая позиция в отношении идеи рациональности агентов. Так, например, И. Шапиро и Д. Грин отмечают проблемы, связанные с тем, что предпочтения акторам задаются извне; чрезмерную простоту теоретических построений и, следовательно, выводов из них; частую подгонку эмпирики под теоретические модели.

Принимая все это во внимание, мы, тем не менее, считаем возможным использовать посылки неоинституционализма рационального выбора для предложения модели, описывающей интересы акторов и ограничения их деятельности в контексте нашего исследования. Как нам кажется, в случае теоретического моделирования одного из феноменов реальности - в нашем случае, связи черт политической системы и динамики социально-экономического развития - упрощение является в большей степени достоинством, чем недостатком.

Итак, принимая во внимание описанные посылки и делая допущение об определенном уровне дискреции регионов в области здравоохранения, образования и проведения преобразований административной системы, мы предполагаем следующее:

1. Региональные правительства и главы субъектов в частности, заинтересованы в первую очередь в сохранении власти

2. Социально-экономические преобразования возможны лишь постольку, поскольку ведут к достижению этой цели или же навязаны существующими институциональными ограничениями

3. Демократичность региона, открытость региональных властей ведет к усилению значимости общественного влияния в качестве институционального барьера и способствует общественно-полезным экономическим преобразованиям

4. В ситуации гибридного политического режима электорального авторитаризма в масштабах государства в целом, с одной стороны, высока роль федерального центра в обеспечении политических интересов региональных элит, с другой стороны, существенно значение способности региона обеспечить электоральную лояльность. В этом случае стратегии региональных элит могут включать в себя реализацию политических интересов не через эффективное с точки зрения общественного блага управление, но через выстраивание отношений с центром по определенной модели политической лояльности в обмен на предоставление трансфертов.

5. Помимо региональных элит в процессе преобразований задействована административная система субъекта федерации. Причем, интересами чиновников являются сохранение рабочего места и снижение возможных издержек. В свою очередь, любые преобразования означают издержки, следовательно, бюрократия будет потенциально им сопротивляться.

В следующей главе мы подробнее проанализируем эти предположения в контексте нашего объекта исследования, операционализируем основные переменные для выведения конкретных рабочих гипотез.



Глава 2. Практика

2.1 Содержание преобразований

Начало двухтысячных годов ознаменовалось разработкой и в разной степени успешной реализацией стратегических программ развития Российской Федерации. К таким программным документам могут быть отнесены разработанная Центром стратегических разработок «Стратегия -2010», предложенный Министерством экономического развития в 2008 году первый вариант «Стратегии-2020». Одни реформы ограничивались принятием решений на федеральных уровнях, другие окончательную форму приобретали в регионах. К последним, в частности, относятся реформы здравоохранения и образования в виду того, что данные сферы подпадают в разряд совместных предметов ведения федеральных и региональных органов государственной власти. Значительна роль регионального руководства исполнительной власти и в реализации положений федеральной Концепции административной реформы.

Общий дух идей реформ соответствовал либеральной парадигме, утверждавшей примат экономической (часто даже фискальной) эффективности и значимость экономических стимулов. Политический аспект либеральной идеологии отражался, хотя и в менее существенной степени, в идеях сервисной функции бюджетных учреждений и попытках расширения свободы выбора потребителя.

Масштабные преобразования в сфере здравоохранения проводятся в стране непрерывно, начиная с середины 1990-х годов. Одним из основных сюжетов было введение механизма обязательного медицинского страхования, призванного дополнить бюджетные средства в системе здравоохранения и обеспечить повышение качества услуг за счет конкуренции между страховыми компаниями и медицинскими учреждениями. На практике же наблюдалось скорее замещение государственных средств страховыми в связи с сокращением регионами расходов на здравоохранение. А нежелание страховых компаний и медицинских учреждений предпринимать активные действия в совокупности с незаинтересованностью и во многом патерналистским настроем граждан замедлило развитие конкуренции. Другим важным моментом является существенная децентрализация в данной сфере, передача механизмов контроля на региональный уровень. Так, правительства субъектов Российской Федерации разрабатывают и принимают региональные программы государственных гарантий, определяющие основной набор бесплатных медицинских услуг и направления преобразований системы здравоохранения. К полномочиям региональных властей относится также разработка нормативов качества оказания услуг и контроль за их выполнением. В настоящее время основными приоритетами являются оптимизация расходования средств и повышение качества медицинского обслуживание, развитие диспансеризации, направленные на повышение профилактики заболеваний и снижение смертности.

Реформа образования ставила перед собой задачу внедрения инновационных методов образования, в частности, подхода, основанного на компетенциях. Важной задачей было также увеличение эффективности системы образования в качестве социального лифта. Последнее планировалось осуществить за счет повышения академической мобильности абитуриентов и улучшения качества образования путем создания конкурентной среды между образовательными учреждениями. Всему этому должно было способствовать внедрение механизма Единого государственного экзамена (и аналогичных испытаний на других этапах). С одной стороны, имея возможность подать документы сразу в несколько учреждений, абитуриенты имеют больше потенциальных возможностей. С другой стороны, сами образовательные учреждения теперь должны конкурировать за лучших выпускников. Помимо участия в финансировании образовательных учреждений и контроле за выполнением нормативов роль региональных органов власти проявилась также в принятии решения о проведении Единого государственного экзамена на экспериментальной стадии. Решение об участие в эксперименте по внедрению ЕГЭ принималось при участии региональных органов исполнительной власти. Так, например, в 2001 году ЕГЭ проходило в пяти регионах, а в полной мере все субъекты федерации присоединились к программе только к 2008 году.

Федеральная концепция административной реформы разрабатывалась под влиянием двух парадигм теории государственного управления: нового государственного менеджмента (ne public management) и теории публичного управления (public governance). Первый подход рассуждает о чиновниках как о менеджерах рыночного предприятия. Их основная цель - экономическая эффективность. Вторая концепция раскрывает идею участия гражданского общества в процессах принятия политических решений разного уровня. Отсюда и некоторая эклектичность приоритетов административной реформы. К задачам преобразований относились: оптимизация структуры и функций органов государственной власти; регламентирование государственных услуг; внедрение принципа бюджетирования по результатам; снижения административной нагрузки на бизнес; развитие многофункциональных центров оказания государственных услуг и системы электронного правительства; повышение оценки гражданами деятельности органов государственной власти; расширение участия общественности в политическом процессе. Роль органов власти субъектов в процессе имплементации реформы была весьма существенна. На региональном уровне создавались собственные комиссии по реализации федеральной Концепции. Эти комиссии, помимо прочего, определяли приоритетные направления реформы на местах. Возможно, именно вследствие определяющего значения региональной бюрократии результаты реформы были далеки от ожидаемых: по существу, все свелось к формальным показателям, выполнение которых требовало наименьших издержек от чиновничества: внедрение МФЦ и электронных услуг, регламентация. А ряд таких важных аспектов, как, например, расширение участия гражданского общества в процессах управления постепенно вышел из числа приоритетных направлений

Таким образом, выше мы кратко описали суть интересующих нас преобразований и обосновали наше предположение о региональной дискреции и, следовательно, возможной вариации в динамике преобразований между субъектами Российской Федерации. Далее переда нами стоит задача определения и операционализации зависимых и независимых переменных, исходя из содержания реформы.

2.2 Операционализация переменных

Исходя из постановки проблемы и исследовательского вопроса, зависимая переменная должна отражать динамику преобразований в рассматриваемой сфере. Под динамикой процессов изменений мы будем понимать разницу показателя по одному из ключевых направлений той или иной реформы на конец рассматриваемого периода в сравнении с его началом. Помимо непосредственных темпов преобразований этот параметр отражает также то, насколько регион вообще восприимчив к реформаторским процессам: благоприятна ли среда для политических инноваций или же она скорее тормозит преобразования.

2.2.1 Зависимые переменные

В случае реформы здравоохранения в качестве зависимых переменных мы используем разницу в региональных коэффициентах заболеваемости (количество заболевших на 1000 человек населения) и общей смертности (отношение умерших в следствие естественных и антропогенных причин к общему размеру населения) между 2012 и 2000 годами. Позитивная динамика будет представлена отрицательным значениями переменной (уменьшение заболеваемости и смертности), и наоборот. Эти показатели выбраны нами в связи с тем, что конкретные мероприятия, предполагаемые реформой, были прежде всего направлены на профилактику заболеваний и снижение смертности (как отмечалось нами выше). В виду сравнительно высокой степени децентрализации по данному предмету ведения, мы предполагаем, что этот показатель позволит, с одной стороны, оценить деятельность региональных властей по развитию системы здравоохранения. С другой стороны, с некоторой осторожностью этот параметр можно интерпретировать как готовность органов власти субъектов реализовывать положения реформы здравоохранения. (Во всяком случае, одно из основных направлений реформы - расширение и повышение качества программы диспансеризации напрямую направлено на снижение заболеваемости).

Для анализа кейса преобразований в системе образования мы решили отдельно оценить готовность региона принять участие в преобразованиях и эффективность деятельности региональных властей в данной сфере. Для этого в первом случае зависимой переменной будет являться показатель суммы лет, в которые субъект принимал участие в программе единого государственного экзамена, за период с 2000 по 2008 годы. Таким образом, у регионов, участвовавших с начала эксперимента, значение данной переменной будет равняться восьми годам; а у регионов, присоединившихся к программе в последний момент, этот показатель будет равен одному году. Поскольку решение об участии в эксперименте должно было быть согласовано с региональными исполнительными властями, большее количество лет будет свидетельствовать о большей готовности субъекта к участию в инновационном процессе (по крайней мере, в сфере образования).

Для отражения успешности управления региональными властями сферой образования мы используем разницу между 2012 и 2000 годами в показателе количества выпускников высших учебных заведений на 10 000 человек населения субъекта федерации. Одним из наиболее развитых и завершенных элементов образовательной реформы является механизм ЕГЭ, способствующий повышению академической мобильности и конкуренции между ВУЗами за абитуриентов. То есть, при положительном значении данной зависимой переменной можно говорить о повышении конкурентоспособности региональных высших образовательных учреждений (в том числе, благодаря успешным действиям региональных властей). Напротив, отрицательное значение показателя будет свидетельствовать о снижении привлекательности ВУЗов субъекта.

Степень реализации административной реформы региональными властями нами оценивается различием между 2012 и 2008 годами в размере неэффективных расходов на осуществление государственного управления в субъекте (в миллионах рублей).. Этот показатель выбран в связи с тем, что, во-первых, соответствует основному и наименее «спущенному на нет» направлению реформы - повышению экономической эффективности в рамках менеджериального подхода. Во-вторых, размер неэффективных расходов на организацию госуправления используется федеральным центром для обобщенной оценки деятельности региональных органов государственной власти. Положительная разница демонстрирует рост неэффективных трат, а отрицательная - их снижение. Данный показатель рассчитывался по формуле:

где: - расходы консолидированного бюджета субъекта РФ по статье организация функционирование правительства субъекта и органов исполнительной власти; - совокупные расходы бюджетов субъектов РФ по статье организация функционирование правительства субъекта и органов исполнительной власти; - объем расходов консолидированного бюджета субъекта РФ; - совокупный объем расходов бюджетов субъектов РФ; К - коэффициент масштаба.

Благодаря использованию коэффициент масштаба, этот показатель уже является взвешенным, хотя и измеряется в абсолютных единицах. Сам коэффициент высчитывался по формуле:

, где - отношение среднего по субъектам населения к населению региона. Таким образом, менее населенные регионы более существенно «штрафуются» за «лишние» расходы на организацию государственного управлени

Временные рамки, в свою очередь, обусловлены тем, что региональная стадия реформы началась в 2007 году и в полной мере продолжилась как раз в 2008 году. Кроме того, ранее 2008 в отчетах об исполнении региональных бюджетах отсутствовала отдельная статья расходов на функционирование правительства субъекта и органов исполнительной власти.

2.2.2 Независимые переменные

Независимые переменные, которые были использованы нами в анализе, отражают представленные нами в конце предыдущей главе соображения относительно возможных политических факторах.

Напомним, мы предполагали, что на динамику преобразований может влиять степень демократичности регионального режима; характер взаимоотношений центра-регионы (степень лояльности и зависимости субъектов); способность бюрократии сопротивляться реформам.

Понятие политического режима, исходя из неоинституиональной теории, наиболее ясным способом может было сформулировано В. Гельманом. Согласно этому автору, политический режим - это:

«совокупность акторов политического процесса, институтов политической власти, ресурсов и стратегий борьбы за достижение или удержание власти».

Говоря о региональном, внутригосударственном измерении политического режима следует упомянуть концепцию другого российского исследователя Р. Туровского, который выделял три «оси» измерений региональных режимов: олигополия/монополия; по отношению с центром; на континууме демократия-авторитаризм.

К количественному измерению первой «оси» довольно затруднительно приблизиться. Неплохим индикатором могло бы быть эффективное число партий в региональных парламентах, однако в связи с поздним повсеместным введением пропорциональной системы на выборах в региональные легислатуры (с 2008 года), и сходством партийных систем практически отсутствует межрегиональная вариация, необходимая для включения этой переменной в анализ.

Степень демократичности региональных политических режимов оценивается в экспертном рейтинге Карнеги-Центра. Рейтинг, разработанный А. Титковым и Н. Петровым, измеряет совокупную демократичность режима по следующим переменным:

«региональное политическое устройство…

* открытость/закрытость политической жизни …

* демократичность выборов…

* политический плюрализм …

* независимость СМИ…

* коррупция …

* экономическая либерализация включая приватизацию …

* гражданское общество…

* элиты: качество, воспроизводство/сменяемость …

* местное самоуправление»

То есть, в оценку частично входит и первая «ось», предложенная Туровским.

В своих моделях для количественной оценки изменений степени демократичности режима мы используем разницу в значении рейтинга между конечным и начальным моментами рассматриваемого периода (положительная разница отражает повышение демократичности). Кроме того, мы используем средний показатель за весь период, для отражения того, насколько регион в целом является авторитарным/демократичным.

Отношения региональных властей с федеральным центром оценивались нами по трем измерениям: степени политической лояльности субъекта; степень финансовой зависимости от центра; степень административного участия центра в жизни субъекта.

Политическая лояльность субъекта измерялась по среднему количеству голосов, отданных населением регионов за партию власти («Единая Россия») на федеральных парламентских выборах 2003, 2007 и 2011 годов. Регионы были поделены на четыре группы: низкая степень лояльности (до 45%), средняя степень лояльности (45-55%), высокая степень лояльности (55-75%), очень высокая степень лояльности (больше 75%). Надо отметить, что в силу наличия фактов фальсифицирования результатов выборов, использования административного ресурса, эти цифры во многих случаях будут отражать именно лояльность региональных властей центру, их стремление обеспечить «нужный» результат, чем исключительно отношение населения к партии власти.

Финансовая зависимость от центра оценивалась долей безвозмездных поступлений в структуре доходов субъекта в среднем за рассматриваемый период. Регионы также были поделены на группы с очень низкой (до 15% от доходов), низкой (15-30%), средней (30-45%), высокой (45-60%) и очень высокой (более 60%) степенями финансовой зависимости.

Динамика изменения степени административного участия центра в жизни региона отражена изменением количества работников федеральных структур на 10 000 человек населения.

Способность бюрократии оказывать сопротивление операционализируется нами как удельное количество чиновников на 10 000 населения: чем масштабнее бюрократия, тем больше ее потенциал к торможению преобразований. В моделях этот показатель мы также используем в динамике.

2.3 Гипотезы

Описав то, как мы операционализировали наши зависимые и независимые переменные, наконец, перейдем к описанию рабочих гипотез.

1. Демократичность режима способствует позитивной динамике социальных преобразований, поскольку является институциональным ограничителем региональных властей и стимулом к проведению реформ.

Следовательно, мы ожидаем, что динамика в сторону повышения демократичности будет связана с позитивной динамикой изменений в рассматриваемых сферах (снижение смертности, заболеваемости и неэффективных расходов, рост числа выпускников); более демократичные регионы в целом будут демонстрировать более позитивную динамику.

2. Высокая политическая лояльность центру демонстрирует, что в отношениях с центром она зачастую важнее реальной эффективности деятельности. Следовательно, мы ожидаем, что, чем выше политическая лояльность, тем менее позитивной будет динамика изменений в той или иной сфере.

3. Административное присутствие центра в регионе скорее позитивно связано с динамикой преобразований при допущении, что центр заинтересован в реформах. То есть, увеличение удельного количества работников федеральных структур предположительно будет вести к более позитивной динамике процессов преобразований.

4. Степень финансовой зависимости от центра может двояко влиять на темпы и качество социально-экономических изменений. Так, в случае реальной заинтересованности центра в какой-либо реформе, высокая степень финансовой зависимости субъекта будет выступать рычагом дополнительного влияния на региональные элиты. Однако, опираясь, на озвученные в теоретической части соображения о редкой заинтересованности лидера недемократического режима в реальных преобразованиях, мы будем скорее ожидать, что высокая доля безвозмездных поступлений скорее является свидетельством построения отношения с центром по модели лояльность в обмен на деньги.

Иными словами, мы предполагаем, что региональные власти в субъектах с высокой долей трансфертов в структуре доходов в меньшей степени заинтересованы в дополнительных издержках от имплементации реформ.

То есть, более зависимые регионы будут демонстрировать менее позитивную динамику социальных преобразований.

5. Наконец, увеличение удельного количества чиновников в административной системе субъектов будет означать повышение способности бюрократии к сопротивлению изменениям, а, следовательно, и их менее позитивной динамике.

Помимо описанных переменных, отражающих влияние политических характеристик региона, при построении моделей мы также учитываем вмешивающуюся переменную изменения в подушевом валовом региональном продукте на конец периода в сравнении с началом (в тыс. рублей). При этом, логично ожидать, что рост ВРП будет способствовать позитивной динамике преобразований.



Глава 3. Анализ данных

Для тестирования описанных выше гипотез мы построили несколько регрессионных моделей и провели ряд статистических тестов для их диагностики (вид распределения зависимой переменной; наличие выпадающих случаев; присутствие эффектов гетероскедастичности и мультиколлинеарности и др.). Анализ проводился с использованием программного обеспечения R-studio (версия R 3.4.0). В этой главе представлены основные моменты обработки данных и ее результаты.

3.1 Административная сфера

В анализе региональной динамики административной системы зависимой переменной выступала динамика неэффективных расходов на организацию функционирования исполнительной власти. В качестве зависимых переменных мы использовали степень политической лояльности центру, степень финансовой зависимости от центра, степень демократичности режима (как в среднем за период, так и в динамике) и изменение валового регионального продукта за рассматриваемый период. В связи с приближенностью распределения зависимой переменной к нормальному, нами использовалась модель множественной линейной регрессии.

Единственно статистически значимая переменная обнаружилась в модели с динамикой демократичности режима (таблица 1):

Таблица 1. Факторы динамики изменений административной сферы (модель 1)

Residuals:
Min 1Q Median 3Q Max
-1374.5 -336.4 -64.4 312.9 3245.0
Coefficients:
Estimate Std. Error t value Pr(>|t|)
(Intercept) 59.72568 265.86595 0.225 0.823
ВРП_12-08 -0.01168 0.08810 -0.133 0.895
Лоял-ть сред. 307.64983 262.74156 1.171 0.246
Лоял-ть выс. 269.18087 285.80867 0.942 0.350
Лоял-ть оч.выс. -208.46751 369.14701 -0.565 0.574
Завис-ть низ. -82.90543 202.38262 -0.410 0.683
Завис-ть сред. -376.88681 229.65116 -1.641 0.105
Завис-ть выс. -387.82213 318.90702 -1.216 0.228
Завис-ть оч. выс. -479.91174 380.48494 -1.261 0.211
Динамика режима 369.99761 68.01015 5.440 7.6e-07 ***
---
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1
Residual standard error: 665.7 on 69 degrees of freedom
Multiple R-squared: 0.374, Adjusted R-squared: 0.2923
F-statistic: 4.58 on 9 and 69 DF, p-value: 9.415e-05

После проведения тестов на выпадающие случаи мы исключили из модели случаи Москвы и Курской области в связи с чрезмерно высокими показателями hat-values и cook-distance, отражающими сильное влияние на линию регрессии.

После удаления выпадающих случаях в обще модели по-прежнему единственно значимой осталась переменная динамики демократичности режима (таблица 2):

Таблица 2 Факторы динамики изменений административной сферы (модель 1а)

Residuals:
Min 1Q Median 3Q Max
-1502.24 -237.32 -69.72 267.07 1319.64
Coefficients:
Estimate Std. Error t value Pr(>|t|)
(Intercept) -1.803e+02 1.920e+02 -0.939 0.351
ВРП_12-08 7.289e-03 6.291e-02 0.116 0.908
Лоял-ть сред. 1.383e+02 1.890e+02 0.732 0.467
Лоял-ть выс. 2.665e+02 2.037e+02 1.308 0.195
Лоял-ть оч. выс. -1.278e+02 2.633e+02 -0.486 0.629
Завис-ть низ. 2.251e+02 1.507e+02 1.493 0.140
Завис-ть сред. -2.808e+01 1.699e+02 -0.165 0.869
Завис-ть выс. -2.248e+02 2.289e+02 -0.982 0.330
Завис-ть оч. выс. -2.336e+02 2.729e+02 -0.856 0.395
Динамика режима 2.223e+02 5.319e+01 4.179 8.68e-05 ***
---
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1
Residual standard error: 474.5 on 67 degrees of freedom
Multiple R-squared: 0.3081, Adjusted R-squared: 0.2152
F-statistic: 3.315 on 9 and 67 DF, p-value: 0.002112

Способом итеративного сравнения моделей мы определили, что лучше моделью является бинарная модель, в которой единственной независимой переменной является изменение демократичности (таблица 3):

Таблица 3. Модель 1б.

Coefficients:
Estimate Std. Error t value Pr(>|t|)
(Intercept) -4.987 56.843 -0.088 0.930321
Динамика режима 194.848 54.102 3.601 0.000566 ***
---
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1
Residual standard error: 497.8 on 75 degrees of freedom
Multiple R-squared: 0.1474, Adjusted R-squared: 0.1361
F-statistic: 12.97 on 1 and 75 DF, p-value: 0.0005658

Итоговая модель демонстрирует, что при высокой статистической значимости (вероятность ошибочной связи менее 0.05%) переменная динамики степени демократичности режима объясняет около 14% вариации зависимой переменной, то есть, динамики размеров неэффективных расходов на функционирование региональных органов исполнительной власти. Причем характер связи положительный, то есть увеличение демократичности ведет к увеличению неэффективных расходов на государственное управление. Бета-коэффициент в модели показывает, что при улучшении рейтинга демократичности на один пункт следует ожидаемая величина увеличения неэффективных расходов на функционирование региональной исполнительной власти составит порядка 195 миллионов рублей.

Таким образом, в случае с изменениями в административной сфере не подтвердилась ни одна из наших гипотез. Напротив, увеличение степени демократичности режима ведет к росту расходов на государственное управление. Скорее всего, эта связь отражает чисто экономическую закономерность: обеспечение функционирования демократических институтов требует дополнительных работников и дополнительных затрат.

3.2 Система образования

Для анализа факторов, повлиявших на динамику в сфере образования мы использовали модели с различными зависимыми переменными.

В первом случаем мы смотрели на совокупное количество лет, которое регион участвовал в программе единого государственного экзамена. Эта зависимая переменная отражала скорость вступления субъекта федерации в эксперимент и, потенциально, готовность к преобразованиям. Для построения модели мы использовали метод пуассоновской регрессии.

Однако, в полученной нами модели (таблица 4) не присутствует ни одной значимой переменной.

Таблица 4 Количество лет ЕГЭ. Модель 2

Deviance Residuals:
Min 1Q Median 3Q Max
-2.1615 -0.4850 0.1516 0.4420 1.3066
Coefficients:
Estimate Std. Error z value Pr(>|z|)
(Intercept) 1.7487613 0.1747201 10.009 <2e-16 ***
лояльность -0.0209868 0.0674629 -0.311 0.756
зависимость -0.0099482 0.0560363 -0.178 0.859
динамика режима -0.0054699 0.0148944 -0.367 0.713
Динамика кол. бюр. -0.0010363 0.0023872 -0.434 0.664
Дин. кол. фед.служ. 0.0024914 0.0044300 0.562 0.574
Динамика ВРП -0.0001156 0.0002146 -0.539 0.590
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1
(Dispersion parameter for poisson family taken to be 1)
Null deviance: 49.049 on 77 degrees of freedom
Residual deviance: 47.456 on 71 degrees of freedom
(1 observation deleted due to missingness)
AIC: 329.58
Number of Fisher Scoring iterations: 4

Изменения состава независимых не делает какие-либо из них значимыми. Следовательно, можно сделать вывод о том, что макро-характеристики региональных политических систем не влияли на решение субъектов присоединиться к программе ЕГЭ.

Интереснее обстоят дела, если в качестве зависимой переменной использовать показатель динамики количества выпускников высших учебных заведений на 10 000 человек населения субъекта. В связи с ненормальностью распределения регионов по данному признаку мы преобразовали зависимую переменную в биномиальную, отражающую возросло или снизилось количество выпускников ВУЗов в регионе с 2000 по 2012 годы. Так, около четверти регионов продемонстрировали снижение значений данного показателя. Мы, в свою очередь, интерпретируем это как снижение конкурентоспособности образовательных учреждений вследствие недостаточно успешных действий региональных властей в данной сфере.

В таблице 5 представлена лучшая модель биномиальной регрессии, выявленная путем пошагового изменения состава ковариат.

Модель 3 показывает, что в качестве факторов динамики удельной численности выпускников ВУЗов значимыми являются переменные динамики ВРП, изменения численности региональной бюрократии, степени финансовой зависимости от центра. Причем увеличение численности бюрократии и увеличение валового регионального продукта способствуют повышению шансов того, что субъект окажется в группе с увеличившимся количеством выпускников. Упрощая, можно сказать, что рост ВРП и увеличение удельной численности чиновников ведут к увеличению удельного количества выпускников ВУЗов в регионе. В то же время, чем в большей степени регион финансово зависим от центра, тем более вероятно снижение количества выпускников высших учебных заведений.

Таблица 5 Факторы динамики количества выпускников. Модель 3

Deviance Residuals:
Min 1Q Median 3Q Max
-2.11051 -0.27628 0.06244 0.59345 1.88793
Coefficients:
Estimate Std. Error z value Pr(>|z|)
(Intercept) 1.871e+01 4.621e+03 0.004 0.99677
Динамика кол. бюр. 1.538e-01 5.011e-02 3.070 0.00214 **
Динамика ВРП 5.676e-03 2.404e-03 2.361 0.01823 *
Лоял-ть сред. -2.018e+01 4.621e+03 -0.004 0.99652
Лоял-ть выс. -1.882e+01 4.621e+03 -0.004 0.99675
Лоял-ть оч. выс. -1.549e+01 4.621e+03 -0.003 0.99733
Зав-ть низ. -2.894e+00 1.336e+00 -2.167 0.03025 *
Зав-ть сред. -3.027e+00 1.465e+00 -2.067 0.03873 *
Зав-ть выс. 1.588e+01 3.170e+03 0.005 0.99600
Зав- ть оч. выс. -5.272e+00 3.148e+00 -1.675 0.09401 .
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1
(Dispersion parameter for binomial family taken to be 1)
Null deviance: 86.362 on 73 degrees of freedom
Residual deviance: 50.114 on 64 degrees of freedom
(5 observations deleted due to missingness)

Если позитивная роль роста валового регионального продукта вполне закономерна, то связь с другими переменными можно проинтерпретировать различными способами.

Так увеличение удельного количества госслужащих может свидетельствовать о тенденции к разрастанию бюрократии и потребности органов власти в обеспечении квалифицированными кадрами. С другой стороны, возможна и обратная причинно-следственная цепочка: увеличение доли молодого населения с высшим образованием повышает предложение рабочей силы, возникает в какой-то степени переизбыток людей с определенной (например, гуманитарной) квалификацией, которые затем находят себя на государственной службе.

Наиболее простым способом толкования связи высокой доли безвозмездных поступлений в структуре доходов субъекта с уменьшением удельного количества людей, получивших высшее образование, заключается в утверждении того, что наибольшую помощь из федерального центра получают наименее развитые регионы в соответствие с эгалитарной моделью региональной политики. Однако, мы уже косвенно ссылались на работы, показывающие, что во главе угла современной российской региональной политики стоят не экономические обоснования, но задачи обеспечения политической лояльности регионов. К тому же, даже если предположить, что задачей трансфертов является адресное улучшение положения бедствующих субъектов, налицо провал такой модели поддержки регионов. Вместо того, чтобы вести к улучшению ситуации за счет дополнительных средств, регионы-реципиенты демонстрируют худшую динамику (по крайней мере в том, что касается конкурентоспособности ВУЗов - сферы образования).

Так или иначе, мы видим, что высокая финансовая зависимость от центра ведет к отсутствию стимулов у региональных властей для развития системы образования в субъекте федерации. Для поддержания бюджетного баланса в ситуации обильных трансфертов, по сути, не требуется активных действий (издержек для региональных элит и бюрократии) по развитию региональной экономики. А значит, развития не находит и система образования: падает на спрос на высококвалифицированные кадры, в ином случае необходимые для успешного развития.



3.3 Система здравоохранения

Как отмечалось ранее, при рассмотрении региональных изменений в сфере здравоохранения в качестве зависимых переменных выступали различия между итоговыми на период и исходными значения коэффициентов смертности и заболеваемости.

Распределение переменной, отражающей динамику заболеваемости, носит имеет вид, близкий к нормальному, поэтому нами были использованы модели множественной линейной регрессии.

Собственно, в изначальной модели (таблица 6) статистически значимыми являются независимые переменные изменения величины подушевого ВРП и степени финансовой зависимости региона от федерального центра. Аналогичные результаты дает модель с использованием среднего за период значения рейтинга демократичности в качестве переменной, отражающей политический режим.

Таблица 6 Факторы динамики заболеваемости. Модель 4

Residuals:
Min 1Q Median 3Q Max
-142.206 -40.393 -7.176 43.269 181.899
Coefficients:
Estimate Std. Error t value Pr(>|t|)
(Intercept) 72.886752 33.887921 2.151 0.035214 *
Динамика ВРП -0.023421 0.006753 -3.468 0.000934 ***
Лоял-ть сред. -22.561918 34.662623 -0.651 0.517405
Лоял-ть выс. -9.915405 36.642083 -0.271 0.787555
Лоял-ть оч. выс. -24.456868 49.368048 -0.495 0.621989
Зав-ть низ. 18.378571 25.862560 0.711 0.479859
Зав-ть сред. 55.974325 28.744452 1.947 0.055820 .
Зав-ть выс. 44.613958 39.414241 1.132 0.261825
Зав-ть оч. выс. 102.652848 51.134259 2.008 0.048856 *
Динамика режима -2.612690 3.071293 -0.851 0.398070
---
Signif. codes: 0 `***' 0.001 `**' 0.01 `*' 0.05 `.' 0.1 ` ' 1 ...

Страница:

•  1 
•  2 

магистерская работа "Политические факторы межрегиональных различий в темпах развития в период российских реформ 2000-х гг.: сферы государственного администрирования, образования, здравоохранения" скачать

Подобные документы

• Государство и право России в 2000-е гг.

  Изменения в политической жизни России после прихода к власти В.В. Путина. Результаты президентских и парламентских выборов 2000-х годов. Укрепление "вертикали власти" и стабилизация экономики. Социально-экономические реформы, проведенные в стране.
  
  реферат [56,8 K], добавлен 24.10.2013
  

• Факторы развития партийной системы

  Понятие и факторы формирования партийной системы, этапы ее развития в современной России. Становление законодательства о политических партиях в РФ в 1990-2000 гг. Нормативное регулирование избирательных отношений. Распределение депутатских мандатов.
  
  курсовая работа [153,2 K], добавлен 13.10.2015
  

• История политических учений в России

  Исследование основных этапов развития политологии в России. Анализ причин возникновения и признаков государства. Формы государственного устройства и правления. Политические режимы. Типы избирательной системы. Внешняя политика и международные организации.
  
  лекция [26,0 K], добавлен 25.02.2013
  

• Внутренняя политика России в 2000-2008 годах

  Внутренняя политика России, конституционные принципы ее осуществления. Анализ внутренней политики В.В. Путина в период с 2000 по 2008 год. Реформа процессуального и налогового законодательства. Общественная палата РФ, приоритетные национальные проекты.
  
  реферат [27,0 K], добавлен 16.06.2009
  

• Этапы развития геополитики

  Политические учения античности. Политические идеи Века Просвещения. Географический детерминизм немецкой классической философии. Этап национально-государственного подхода. Идеологический этап развития геополитики. Цивилизационный анализ в геополитике.
  
  курсовая работа [40,2 K], добавлен 13.07.2013
  

• Политические партии и общественно-политические движения России (вторая половина XIX - начало XX веков)

  История образования и деятельности политических партий России (вторая половина XIX – начало XX вв. Русская монархическая партия, Союз русского народа, Союз земельных собственников. Партийные лидеры, органы и программные положения партийных организаций.
  
  реферат [70,9 K], добавлен 26.05.2010
  

• Государственные и политические режимы

  Определения политического режима в современной научной литературе. Сущность, основные критерии и отличие от государственного режима. Способы классификации политических режимов. Авторитарный, тоталитарный и демократический типы, их специфические черты.
  
  реферат [21,6 K], добавлен 29.11.2009
  

• Политические и правовые учения в России во второй половине 17-18 вв.

  Идея просвещённого абсолютизма. Политико-правовые воззрения Юрия Крижанича. Политические идеи Ф. Прокоповича. Политическая программа И.Т. Посошкова. Политические взгляды М.М. Щербатова. Учение о государстве и праве Десницкого. Политические воззрения.
  
  курсовая работа [24,4 K], добавлен 18.11.2002
  

• Политические партии и современные лидеры России

  Политические системы общества в целом и конкретно в современном российском обществе. Власть, её функции и проблемы. Государство и гражданское общество. Демократия как форма общественной власти. Политические партии и общественно – политические движения.
  
  дипломная работа [137,2 K], добавлен 01.12.2008
  

• Идеология Республики Беларусь

  Объективная необходимость и цель проведения социальной политики в Республике Беларусь. Идеологические приоритеты в сферах социальной защиты населения, здравоохранения, образования, культуры, спорта и туризма. Единые нормативы социальных стандартов РБ.
  
  курсовая работа [30,6 K], добавлен 05.06.2014
  

• Электоральные стратегии российских партий

  Политическая партия: понятия и признаки. Пути их создания, типологии и функции. Факторы возникновения многопартийных систем. Политические партии в России: некоторые особенности стратегий. Особенности электорального поля в России перед циклом 2007-2008 гг.
  
  курсовая работа [30,8 K], добавлен 15.12.2011
  

• Социально-политические конфликты в избирательной кампании 2011-2012 годов

  Анализ проблем формирования российской государственности на этапе перехода к постсоветской политической системе. Изучение степени влияния противоречий и конфликтов на процесс политического развития современной России. Борьба с терроризмом и экстремизмом.
  
  дипломная работа [68,5 K], добавлен 23.07.2015
  

• Формирование новой Российской Государственности в 1990 – 2001 гг

  Распад СССР, экономические и политические последствия. Принятие новой конституции РФ. Декларируемые цели. Выборы в Государственную думу в 1993, 1995, 1999 гг. Президентские выборы в 1996, 2000 гг. Внешняя политика России в новой геополитической обстановке
  
  автореферат [29,7 K], добавлен 27.03.2007
  

• Политические партии

  Понятие "политическая партия", ее признаки, функции, цели и основные типы. Политические партии и политические движения, их характеристика. Особенности партийной системы современной России. Сравнительный анализ партийных систем России, США и Германии.
  
  реферат [35,6 K], добавлен 11.10.2013
  

• Политическое развитие Италии в 1980-2000

  Характеристика общественно-политической жизни Италии в период с 1980 по 2000 гг. История прихода к власти правительства С. Берлускони, его последствия. Особенности функционирования итальянских политических партий и социально-экономических объединений.
  
  реферат [45,8 K], добавлен 19.01.2010
  

• Политические системы современности

  Понятие, структура и типология политических систем. Характеристика форм государственного устройства (конфедерация, унитарное государство, федерация) и государственного правления (республика, монархия). Органы государственной власти Российской Федерации.
  
  реферат [27,6 K], добавлен 12.02.2010
  

• Политические режимы и факторы их определяющие

  Демократические и недемократические политические режимы: типология государств, основанная на положении личности в обществе, характере ее взаимоотношений с государством, типе отношения власти с оппозицией, способах разрешения политических конфликтов.
  
  реферат [37,0 K], добавлен 19.11.2012
  

• Политические режимы современных государств

  Особенности политического режима как элемента формы государства. Значение политического режима в характеристике формы государства. Демократический политический режим. Тоталитарный и авторитарный политические режимы. Нетипичные политические режимы.
  
  курсовая работа [53,3 K], добавлен 15.12.2014
  

• Политические партии и партийные системы

  Сущность политической партии, ее роль, признаки и типология. Массовые партии в Европе в период распространения всеобщего избирательного права. Мажоритарная избирательная система и межпартийные отношения. Политические партии в современной России.
  
  реферат [226,1 K], добавлен 12.03.2010
  

• Политическая мысль в России ХІХ-ХХ вв.

  Главные факторы развития исторического прогресса и основы общества по П.Л. Лаврову. Основные направления в народничестве в 1860-1870 гг. Либеральные и консервативные политические направления в России конца XIX в. Развитие идеологического радикализма.
  
  курсовая работа [30,8 K], добавлен 13.07.2010
  

Другие документы, подобные "Политические факторы межрегиональных различий в темпах развития в период российских реформ 2000-х гг.: сферы государственного администрирования, образования, здравоохранения"

• главная
• рубрики
• по алфавиту
• вернуться в начало страницы
• вернуться к началу текста
• вернуться к подобным работам