Размещено на http://www.Allbest.ru/

Учебник

Введение в геополитику

Гаджиев Камалудин Серажудинович

Москва “Логос” 2000



Оглавление

• Предисловие
• 1. Геополитика как самостоятельная научная дисциплина

1.1 Географический детерминизм как основополагающий принцип традиционной геополитики

1.2 Формирование и эволюция традиционной геополитики

1.3 Германская геополитика

1.4 Основные направления геополитических разработок после второй мировой войны

• 2. Формирование и эволюция геополитических идей в России

2.1 Геополитические построения второй половины XIX в.

2.2 Идеи евразийцев

2.3 Развитие геополитических идей в новой России

2.4 Проблема разработки новой геополитики

• 3. Формирование и утверждение гегемонии евроцентристского мира

3.1 Основные этапы формирования и эволюции евроцентристского мира

3.2 Идея Европы

3.3 Гегемония западоцентристского мира

3.4 Особенности социально-экономического развития Запада в конце XIX -- начале ХХ века

3.5 Превращение Востока в активного субъекта мирового сообщества

• 4. «Закрытие» Ойкумены

4.1 Основные тенденции социального и политического развития во второй половине ХХ в.

4.2 Формирование единого мирового пространства

4.3 Проблема ускорения времени

4.4 Формирование единого информационно-телекоммуникационного пространства

• 5. Глобализация социальных и экономических процессов

5.1 Что такое глобализация?

5.2 Технологический и экономический прорыв развитой зоны мира

5.3 Интеграция экономики развивающихся стран в мировую экономику

5.4 Глобализация экологических проблем

5.5 Демографический императив

• 6. Международная система: основные вехи эволюции

6.1 Внешняя политика

6.2 Принцип суверенного равенства

6.3 Основные характеристики Вестфальской системы

6.4 От империй к национальным государствам

6.5 Система баланса силы

• 7. Основные направления глобализации политики
• 7.1 Центростремительные тенденции в мировой политике

7.2 Основные направления деятельности ООН

• 7.3 Изменение места и роли национального государства

7.4 Транснациональный мир или сообщество суверенных стран?

• 8. ХХ столетие -- «век идеологии»

8.1 Место идеологии во внешней политике

8.2 Конфликт идеологий и образование «трех миров»

8.3 Сущность идеологической борьбы между двумя блоками

8.4 Идеология в постконфронтационном мире

8.5 Национализм как идеология

• 9. Кризис евроцентристского мира

9.1 Понятие парадигмы

9.2 Проблема энтропийности цивилизации

9.4 Пути выхода из кризиса

• 10. Синтез двух начал
• 10.1 Понятие цивилизации

10.2 Параметры греко-римской цивилизации

10.3 Проблема пассивности Востока

10.4 На путях синтеза двух начал

10.5 Проблема единства в многообразии

• 11. Вестернизация или особый путь модернизации

11.1 Демократия как народовластие

11.2 Совместима ли демократия с незападными культурами?

11.3 Ценности органических культур как основа восточной демократии

11.3 Ценности органических культур как основа восточной демократии

11.4 Проблема соотношения индивидуальной свободы и демократии

11.5 О выживаемости демократии в незападном мире

• 12. Запад в новой конфигурации геополитических сил

12.1 Что такое двухполюсный миропорядок?

12.2 Распад СССР и его последствия для остального мира

12.3 Конец холодной войны

12.4 Позиции руководства США в изменившихся геополитических реальностях

12.5 Об идее американского века

12.6 Действительно ли наступил единополярный миропорядок?

12.7 Европа как еще одна несущая конструкция нового миропорядка

• 13. Будет ли XXI век веком Азии?

13.1 Восточная Азия на марше

• 13.2 Новая азиатская идея
• 14. Россия и Запад

14.1 Параметры супердержавности в новых геополитических реальностях

14.2 Общая характеристика места и роли России в современном мире

14.3 Россия: региональная или мировая держава

14.5 Причины сохранения и расширения НАТО

14.6 НАТО как фактор испытания отношений между Россией и Западом

14.7 Дилеммы безопасности России в свете расширения НАТО

• 15. Россия и Азия

15.1 Россия в постсоветском пространстве

15.2 Россия и Азиатско-Тихоокеанский регион

• 16. От биполярного к многополярному миропорядку
• 17. Проблемы национальной безопасности

17.1 Концепция национального интереса17.2 Концепция национальной безопасности

17.3 Приоритеты национальной безопасности России

• 18. Место конфликтов и войн в жизни мирового сообщества

18.1 Ведет ли расширение демократии к всеобщему миру?

18.2 Война как продолжение политики в ядерную эпоху

18.3 Демократия сама по себе не способна застраховать мир от войны

18.4 Война вытекает из самой природы человека

18.5 Война как социальный институт

• 19. Конфликты и войны в современном мире

19.1 Концепция столкновения цивилизаций

19.2 Не столкновение цивилизаций и культур, а конфликты интересов

19.3 Основные источники и формы конфликтов в современном мире

• Список рекомендуемой литературы


Предисловие

Геополитический порядок, сложившийся в результате второй мировой войны и узаконенный международными договорами, распался. Однако важнейшие вопросы мироустройства продолжают обсуждаться в терминах традиционных парадигм. Международно-политическая мысль все еще остается пленником двухполюсного миропорядка, хотя дальнейшее усложнение взаимосвязей между странами и народами, переплетение национальных и наднациональных начал, неуклонная глобализация мировых процессов ставят множество неотложных вопросов, которые зачастую остаются без ответов.

Вопросы эти затрагивают фундаментальные аспекты политического бытия стран, союзов, человечества в целом. Становится ли анахронизмом понятие национального самоопределения и национально-государственного суверенитета в мире взаимопереплетающихся политических образований и центров власти? Каковы ныне главные действующие лица на мировой арене? Становится ли анахронизмом само понятие национального государства? Каковы основные параметры формирующейся многополярной международно-политической системы? Какое содержание вкладывается в понятия "права человека", "права и свободы гражданина"? Как должна регулироваться деятельность организаций и ассоциаций, пересекающих национальные границы?

На эти и множество подобного рода вопросов призвана ответить геополитика. Заметим, что в последние годы термин "геополитика" стал одним из самых популярных в нашем политическом лексиконе. Но это нисколько не облегчает задачу выяснения того, какое именно содержание в него вкладывается. Тем более что в рамках восходящих к марксизму научно-теоретических и идеологических воззрений, определявших развитие общественных наук в России большую часть ХХ столетия, существование геополитики как полноценной научной дисциплины полностью отрицалось. Это актуализирует потребность в восполнении недостатка геополитических знаний, столь необходимых для понимания реальностей современного мира.

Уместно вспомнить, что основные параметры старой геополитики были сформулированы в рамках популярного в конце XIXв. географического детерминизма и префикс гео- в самом понятии означал именно изучение географического, пространственно-территориального фактора в международной политике и детерминации поведения государств на международной арене. Наблюдающийся ныне всплеск интереса к адептам старой геополитики - это во многом плод недоразумения, поскольку большинство выдвигавшихся ими идей устарели или не соответствовали мировым реальностям уже в момент их появления. Многие из выдвигавшихся идей не блещут особой оригинальностью и, в сущности, вкладываются в рамки схемы, сформулированной основателем географического детерминизма германским географом Ратцелем. Сами геополитики являлись исследователями или аналитиками в лучшем случае средней руки.

Важно учесть и то, что старая геополитика была разработана в период господства евроцентристского мира и в его интересах. Еще одна ее особенность состоит в том, что она базировалась на инфраструктуре Вестфальской системы международных отношений, которая, впрочем, тоже сформировалась и действовала в рамках евроцентристского мира.

В истории человечества XX век представляет собой одно из самых насыщенных широкомасштабными сдвигами, войнами, революционными, судьбоносными событиями и процессами столетие. Можно сказать, что по богатству происшедших за это столетие событий и процессов, по широте и глубине трансформаций в нем поместилось несколько эпох человеческой истории. Многие страны и народы, в начале века жившие в условиях аграрного или аграрно-промышленного общества, пройдя этап индустриализации, к концу века перешагнули в постиндустриальное и информационное общество и неузнаваемо изменились.

Этот век, прошедший под девизом идеи прогресса, стал временем стремительного взлета человеческого разума, выразившегося в таких величайших открытиях и технологических прорывах, как теория относительности, расщепление атома, выход в космос, беспрецедентный прогресс в области сельскохозяйственного производства и т.д. Все это проявилось в том факте, что если начало века ознаменовалось завершением в ведущих странах развитого мира индустриальной революции, то на его середину пришлась научно-техническая, а на последнюю четверть - информационно-телекоммуникационная революция. В XX столетии шел неуклонный процесс дальнейшего распространения на новые страны и регионы рыночной экономики и либеральной демократии, признания все более растущим числом стран и народов принципов защиты прав человека и прав народов на самоопределение.

ХХ век стал также временем торжества идеологии и практики национализма, под лозунгами которого распались сначала многонациональные, а затем и великие колониальные империи, а на их развалинах образовалось множество новых независимых государств. Он уже вошел в историю как век двух самых опустошительных в истории человечества войн, унесших жизни многих десятков миллионов людей. Именно XX век дал миру самые жестокие тиранические режимы - фашистский, нацистский и большевистский - с их Бухенвальдом, Освенцимом и ГУЛАГом. Беспрецедентные успехи научно-технического прогресса ХХ века сделали возможным создание ядерного оружия и средств его доставки, вызвавших угрозу самому существованию человечества.

Еще одна важная особенность ХХ века состоит в том, что к его началу завершился начавшийся еще в эпоху Великих географических открытий процесс объединения и освоения мирового пространства, заселенного человеком, т.е. ойкумены. В результате евроцентристский мир, достигнув в начале века своего апогея, к исходу века пришел к естественному завершению, уступив место многополярному миру, охватывающему всю планету.

Вся ойкумена превратилась как бы в закрытую, завершенную и взаимосвязанную целостность, в единое силовое поле, отдельные части которого могут быть поняты лишь в их связи друг с другом. Любое государство независимо от своего реального веса и влияния оказывается вовлеченным в дела всего мирового сообщества. Если согласиться с этим тезисом, то само собой напрашивается вывод, что основные положения традиционной геополитики перестали соответствовать реальностям современного мира.

В настоящее время мировые реальности изменились настолько кардинально, что их просто невозможно анализировать методами, разработанными в реальностях другой эпохи. Следует отметить, что геополитика как дисциплина, в центре внимания которой находятся основополагающие проблемы современного мирового сообщества, не может абстрагироваться от проблем территории, месторасположения и географии конкретной страны или народа. Но этот аспект необходимо анализировать в контексте происшедших на мировой арене качественных трансформаций.

Эти трансформации требуют смены как приоритетов, так и методов, средств, понятий и категорий исследования этих реальностей. Они обусловливают необходимость переосмысления и нового анализа закономерностей развития мирового сообщества в условиях закрытия ойкумены и развертывания информационной или телекоммуникационной революции. Именно эта задача ставится в предлагаемом вниманию читателя учебнике. В нем предпринята попытка сформулировать важнейшие параметры, концептуальные установки и методологические принципы геополитики как самостоятельной научной дисциплины, составляющей важнейший раздел политической науки.

Разумеется, эти вопросы дискуссионные, и значительное место в книге уделено их раскрытию. В целом проблемы мирового сообщества и международных отношений составляют предмет исследования нескольких социальных и гуманитарных дисциплин, таких как политическая история, история дипломатии, социология, философия. Начиная с Платона и Аристотеля представители различных философских и научных школ и направлений предпринимали попытки разработать систему понятий, категорий, принципов и норм, призванных обобщать, систематизировать и анализировать огромный эмпирический материал, относящийся к данной сфере. Например, значительный вклад в изучение системы международных отношений вносит историческая наука. Объектами ее исследования являются история внешней политики национальных государств, история дипломатии с древнейших времен до наших дней, история международных отношений как единой системы и т.д. Вклад социологии в данном аспекте выразился в формировании самостоятельной области исследований, получившей название социологии международных отношений.

Большое внимание данной проблеме уделяет правоведение. Оно включает в себя самостоятельный раздел "Международное право", занимающийся изучением норм и принципов, регулирующих деятельность государств в системе международных отношений. Международное право концентрирует внимание на правовых нормах, зафиксированных в межгосударственных и международных соглашениях, уставах региональных и всемирных организаций, а также других международно-правовых документах.

Геополитика занимает положение как бы в точке пересечения этих дисциплин. Ее можно рассматривать как самостоятельный раздел политической науки или как особую под-дисциплину, занимающуюся изучением теоретических и практических проблем международных отношений, разработкой основных категорий и понятий, закономерностей и основных тенденций международной жизни. В этом плане геополитика имеет собственный предмет изучения, собственные методологические принципы, методы и приемы исследования.

Особо следует отметить, что в основополагающих критериях, которые будут подробно проанализированы в соответствующих главах, "гео" в понятии "геополитика" означает не просто географический или пространственно-территориальный аспект в политике того или иного государства или группы государств, но и масштабы, параметры и измерения, правила и нормы поведения как мирового сообщества в целом, так и отдельных государств, союзов, блоков в общемировом контексте.

В этом смысле геополитика призвана исследовать процессы и принципы развития государств, регионов и мира в целом, изучать, как и с помощью каких механизмов и на основе каких принципов они живут и функционируют. Ее можно рассматривать как дисциплину, изучающую основополагающие структуры и субъекты, глобальные или стратегические направления, важнейшие закономерности и принципы жизнедеятельности, функционирования и эволюции современного мирового сообщества. С учетом реальностей современного мира перед геополитикой стоит весьма актуальная задача разработки новых парадигм, форм и методов исследования тех широкомасштабных изменений, которые за последние два-три десятилетия в буквальном смысле слова преобразили облик мирового сообщества.

Геополитика охватывает проблемы мирового сообщества в тех аспектах, которые касаются разработки, принятия и реализации политической стратегии основными действующими лицами, так называемыми акторами международной системы на глобальном, региональном и локальном уровнях. Международные отношения представляют собой сферу общения и взаимодействия людей на межгосударственном уровне. Среди важнейших вопросов, составляющих основное содержание международных отношений, можно назвать следующие: социально-экономические, национально-исторические, культурные факторы и закономерности, определяющие характер и формы международной жизни; место и роль национально-государственных интересов в формировании мировой политики; проблемы государственного суверенитета и национальной безопасности; источники и формы международных конфликтов и войн, пути и формы их разрешения и предотвращения и т.д.

В современных условиях, когда беспрецедентно возросли масштабы и влияние международных отношений, как на жизнь отдельных стран, так и на развитие человечества в целом, геополитика широко использует различные методы и приемы междисциплинарного и системного анализа. Правильное понимание реальностей современного мира предполагает учет и соответствующий анализ направления и ускорения их динамики. Такой подход позволяет исследовать международные отношения комплексно, во всей их сложности и многообразии, полнее выявлять характер и формы взаимодействия всех элементов, участвующих в системе международных отношений, взаимопереплетение их интересов и целей, характер и значение возникающих между ними конфликтов, их реальное содержание и значение с точки зрения мировой политики, пути и методы решения.

Изложенное свидетельствует о необходимости развития геополитики не только как одной из важнейших научных дисциплин, без которой невозможно понимание реальностей современного мира, но и как теоретического источника практических геополитических знаний, требующихся представителям различных профессиональных и общественных кругов. Очевидно, что эти знания нужны прежде всего политикам, дипломатам, правоведам- как ученым и специалистам, так и представителям государственно-политических и деловых кругов и, конечно, социологам, историкам, исследователям культуры. Но они во все большей мере требуются и всем остальным участникам политического процесса, т.е. каждому живущему в демократическом гражданском обществе. Этим и определяется широкое изучение геополитики в вузах, а также проникновение геополитических знаний в предметы гуманитарного и социально-экономического циклов общеобразовательной школы.

Что касается настоящего учебника, то он призван способствовать повышению уровня преподавания геополитики в системе высшего образования. Учебник разработан на основе требований государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования и предназначен для студентов университетов и других высших учебных заведений. По мнению автора, он будет полезен также преподавателям геополитики и политологии, особенно впервые приступающим к проведению занятий по этим дисциплинам, а также всем, кто самостоятельно овладевает знаниями в области политических наук.



1. ГЕОПОЛИТИКА КАК САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ НАУЧНАЯ ДИСЦИПЛИНА

1.1 Географический детерминизм как основополагающий принцип традиционной геополитики

Идеи, которые в наше время принято причислять к геополитическим, в тех или иных формах, по-видимому, возникли одновременно с феноменом государственной экспансии и имперского государства. В современном понимании они сформировались и получили популярность на рубеже XIX и XXвв. Возникновение именно в тот период геополитических идей и самой геополитики как самостоятельной области исследования международных отношений и мирового сообщества было вызвано целым комплексом факторов. Предвосхищая некоторые выводы, которые будут более подробно разработаны ниже, здесь отметим лишь некоторые из них.

Это, во-первых, наметившиеся к тому времени тенденции к постепенному формированию глобального рынка, уплотнению ойкумены и «закрытию» мирового пространства. Во-вторых, замедление (не в малой степени в силу этого закрытия) европейской, чисто пространственно-территориальной экспансии вследствие завершения фактического передела мира и ужесточение борьбы за передел уже поделенного мира. В-третьих, перенесение в результате этих процессов неустойчивого баланса между европейскими державами на другие континенты «закрывшегося» мира. В-четвертых, образно говоря, история начинала переставать быть историей одной только Европы или Запада, она превращалась уже в действительно всемирную историю. В-пятых, в силу только что названных факторов именно тогда начали разрабатываться теоретические основы силовой политики на международной арене, послужившие в дальнейшем краеугольным камнем политического реализма.

Необходимо учесть и то, что геополитические идеи и сама геополитика возникли и развивались в общем русле эволюции научной мысли того периода. В целом она представляла собой не что иное, как перенесение на сферу международных отношений господствовавших в тот период как в естественных, так и социальных и гуманитарных науках идей и концепций, а именно детерминизма (в его географическом варианте), строгих естественно-исторических законов, социал-дарвинизма, органицизма и т.д.

Традиционные представления о международных отношениях основывались на трех главных китах -- территории, суверенитете, безопасности государств -- акторов международной политики. В трактовке же отцов-основателей геополитики центральное место в детерминации международной политики того или иного государства отводилось его географическому положению. В их глазах мощь государства прочно коренится в природе самой земли. Смысл геополитики виделся в выдвижении на передний план пространственного, территориального начала. Поэтому главная задача геополитики усматривалась в изучении государств как пространственно-географических феноменов и постижении природы их взаимодействия друг с другом.

Иначе говоря, традиционная геополитика рассматривала каждое государство как своего рода географический или пространственно-территориальный организм, обладающий особыми физико-географическими, природными, ресурсными, людскими и иными параметрами, собственным неповторимым обликом и руководствующийся исключительно собственными волей и интересами.

Поэтому естественно, что первоначально геополитика понималась всецело в терминах завоевания прямого (военного или политического) контроля над соответствующими территориями. Во многих своих аспектах традиционная геополитика возникла в русле географического направления или географического детерминизма в социальных и гуманитарных науках XIX-XX вв. Географический детерминизм основывается на признании того, что именно географический фактор, т.е. месторасположение страны, ее природно-климатические условия, близость или отдаленность от морей и океанов и другие параметры определяют основные направления общественно-исторического развития того или иного народа, его характер, поведение на международно-политической арене и т.д. Другими словами, географическая среда рассматривается в качестве решающего фактора социально-экономического, политического и культурного развития народов.

Мысль о том, что общественно-исторические явления определяются условиями среды, составляет стержневой элемент материалистического понимания истории. В данном контексте географический детерминизм является частью этого философского направления. Идеи об обусловленности жизни людей и обществ географической средой высказывали еще древние мыслители, такие как Демокрит, Геродот, Страбон, Полибий и др. Подобные идеи выдвигались средневековым арабским мыслителем Ибн Хальдуном.

Одним из основателей современной географической школы можно считать французского философа и политического ученого XVIII в. Ш.-Л. Монтескье. Монтескье пытался вывести из географических условий характер, нравы и обычаи народов, их хозяйственный и политический строй. Эту проблематику в тех или иных аспектах затрагивали многие ученые и исследователи XIX в. Немало в этом направлении сделали известный английский историк Г.Т. Бокль, французский географ Р. Элизе, американский географ Э. Хантингтон, известный русский ученый Л.И. Мечников и др.

Но все же признанным патриархом направления географического детерминизма в социальных и гуманитарных науках считается германский этнограф и географ, зачинатель политической географии конца XIX -- начала ХХ в. Ф. Ратцель. Главная заслуга Ратцеля состояла в том, что он предпринял попытку связать между собой политику и географию, изучить политику того или иного государства исходя из географического положения занимаемого им пространства.

Идеи самого Ратцеля в свою очередь восходили своими корнями к воззрениям И. Канта, В. фон Гумбольдта, К. Риттера и других немецких мыслителей, которые значительное внимание уделяли физическому окружению и его влиянию на общественно-историческое развитие. Например, по мнению Гумбольдта, элементы ландшафта, повторяясь в бесконечных вариациях, оказывают немаловажное влияние на характер народов, живущих в тех или иных регионах земного шара. В соответствии с этим Ратцель рассматривал земной шар как единое целое, неразрывной частью которого является человек. Он считал, что человек должен приспосабливаться к своей среде точно так же, как это делают флора и фауна.

В своей «Политической географии», опубликованной в 1897г., он обосновывал тезис о том, что государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биологическими законами. Более того, Ратцель видел в государстве продукт органической эволюции, укорененный в земле подобно дереву. Сущностные характеристики государства поэтому определяются его территорией и месторасположением, а его процветание зависит от того, насколько успешно оно приспосабливается к условиям среды.

Одним из основных путей наращивания мощи этого организма, считал Ратцель, является территориальная экспансия или расширение жизненного пространства -- Lebensraum. С помощью этого понятия он пытался обосновать мысль о том, что основные экономические и политические проблемы Германии вызваны несправедливыми, слишком тесными границами, стесняющими ее динамическое развитие.

1.2 Формирование и эволюция традиционной геополитики

Как правило, введение в научный оборот самого термина «геополитика» связывают с именем шведского исследователя и политического деятеля Р. Челлена (1846-1922), который изучил системы управления для выявления путей создания сильного государства. В своей главной работе «Staten som Lifsform» он предпринял попытку проанализировать анатомию силы и ее географические основы. Челлен говорил о необходимости органического сочетания пяти связанных между собой элементов политики, понимаемой в самом широком смысле этого слова: экономополитики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики. При этом он характеризовал геополитику как «науку, которая рассматривает государство как географический организм или феномен в пространстве». Будучи германофилом и сознавая слабость скандинавских стран перед лицом потенциальной внешней угрозы, он предлагал создать германо-нордический союз во главе с Германской империей.

Наряду с Челленом отцами-основателями и главными адептами геополитики в ее традиционном понимании считаются американский историк морской стратегии Великобритании и певец морской мощи А.Т. Мэхен, британский географ и политик сэр Г. Макиндер, британский географ сэр Дж. Фейргрив, который дополнил схему Макиндера, американский исследователь международных отношений Н. Спайкмен, германский исследователь К. Хаусхофер и др. Свои геополитические видения современного мира в первые десятилетия XX в. предлагали Л.С. Эмери, лорд Керзон, Й. Парч и др. Но в целом их работы носили эпигонский характер и не внесли ничего качественно нового по сравнению с «классиками» геополитики.

Одной из важных вех в формировании геополитических идей считается появление в конце XIX в. работ американского адмирала А. Мэхена, среди которых центральное место занимает книга «Влияние морской силы на историю (1660-1783)», опубликованная в 1890 г. В тот период эта книга имела огромный успех. Только в США и Англии она выдержала 32 издания и была переведена почти на все европейские языки, в том числе и на русский (в 1895 г.). Английские рецензенты называли работы Мэхена «евангелием британского величия», «философией морской истории». Кайзер Германии Вильгельм II утверждал, что он старается наизусть выучить его работы и распорядился разослать их во все судовые библиотеки Германии. Необычайный успех выпал на долю этих работ в Японии. Симптоматично, что у нас также предпринимались попытки применить идеи Мэхена к истории России. В этом контексте интерес представляют, например, статьи С.А. Скрегина и В.Ф. Головачева, появившиеся в 1889 г. в журнале «Морской сборник».

Суть главной идеи Мэхена, настойчиво проводимой во всех его работах, состояла в том, что морская мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и народов. Объясняя превосходство Великобритании в конце XIX в. над другими государствами ее морской мощью, Мэхен писал: «Должное использование морей и контроль над ними составляет лишь одно звено в цепи обмена, с помощью которого (страны) аккумулируют богатства, ... но это центральное звено». Мэхен выделял следующие условия, определяющие, по его мнению, основные параметры морской мощи: географическое положение страны, ее природные ресурсы и климат, протяженность территории, численность населения, национальный характер и государственный строй. При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхен, в действие вступает формула:

N + MM + NB = SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-

морские базы = морское могущество

Свою мысль он резюмировал следующим образом: «Не захват отдельных кораблей и конвоев неприятеля, хотя бы и в большом числе, расшатывает финансовое могущество нации, а подавляющее превосходство на море, изгоняющее с его поверхности неприятельский флаг и дозволяющее появление последнего лишь как беглеца; такое превосходство позволяет установить контроль над океаном и закрыть пути, по которым торговые суда движутся от неприятельских берегов к ним; подобное превосходство может быть достигнуто только при посредстве больших флотов». Исходя из подобных постулатов, Мэхен обосновывал мысль о необходимости превращения США в могущественную военно-морскую державу, способную соперничать с самыми крупными и сильными государствами того периода.

Существенный вклад в разработку геополитической трактовки внешней политики государств внес английский исследователь сэр Макиндер. 25 января 1904 г. Макиндер выступил на заседании Королевского географического общества с докладом «Географическая ось истории». Определенные коррективы в концепцию, сформулированную в этой статье, были внесены им в 1919 и 1943 гг. Как считал Макиндер, вначале в качестве осевой области истории -- серединной земли или хартленда -- выделилась Центральная Азия, откуда татаро-монголы, благодаря подвижности их конницы, распространили свое влияние на Азию и значительную часть Европы. Со времени Великих географических открытий баланс сил изменился в пользу приокеанических стран, в первую очередь Великобритании. Однако, считал Макиндер в 1904 г., новые средства транспортных коммуникаций, прежде всего железные дороги, снова изменят баланс сил в пользу сухопутных держав.

Исходя из этой постановки он сформулировал свою концепцию хартленда, каковым считал евразийское пространство или Евразию. Макиндер оценивал последнюю как гигантскую естественную крепость, непроницаемую для морских империй и богатую природными ресурсами, и в силу этого считал ее «осью мировой политики». В 1919 г., выступив против вильсоновского идеализма, на основе которого США вступили в первую мировую войну, чтобы «положить конец всем войнам» и «спасти демократию для мира», Макиндер отмечал: «идеалисты являются солью земли», но «демократия несовместима с организацией, необходимой для войны против автократических режимов». При этом Макиндер сетовал на то, что политические моралисты вроде Вильсона «отказываются считаться с реальностями географии и экономики».

Он сформулировал свою позицию в ставшем известным тезисе: тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует хартленд; кто контролирует хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров, тот контролирует весь мир. Поэтому, утверждал Макиндер, для предотвращения следующей мировой войны необходимо создать блок независимых стран, расположенных между Германией и Россией, для сохранения баланса сил на евразийском континенте.

В 1943 г., в разгар второй мировой войны редактор журнала «Форин аферс» пригласил престарелого Макиндера (тогда ему было уже 82 года) порассуждать относительно его идей в контексте тогдашнего положения в мире. В статье «Круглый мир и завоевание мира (peace)», написанной по этому поводу, Макиндер утверждал, что если Советский Союз выйдет из войны победителем над Германией, то он превратится в величайшую сухопутную державу на планете. Вместе с тем он подверг значительной ревизии свою первоначальную концепцию.

Теперь, по его схеме, хартленд включал помимо громоздкого массива суши северного полушария Сахару, пустыни Центральной Азии, Арктику и субарктические земли Сибири и Северной Америки. В этой схеме Северная Атлантика стала «средиземным океаном». Это пространство он рассматривал как опорную точку Земли, как регион, отделенный от другого главного региона-- муссонных территорий Индии и Китая. По мере наращивания мощи этот регион, говорил Макиндер, может стать противовесом северному полушарию. Предложенную в статье версию Макиндер назвал «второй географической концепцией».

Несомненно, здесь автор отказался от прежнего жесткого дихотомического противопоставления сухопутных и морских держав. Это и не удивительно, если учесть, что в обеих мировых войнах континентальные и морские державы находились во взаимных союзах. Собственно говоря, англо-русская Антанта 1907 г. никак не укладывалась в рамки первоначальной концепции Макиндера. Тем более противоречила ей тройственная ось Берлин -- Рим -- Токио. А пребывание океанических держав США и Великобритании в антигитлеровской коалиции с континентальным Советским Союзом вовсе подрывало его конструкции.

Очевидно, что несмотря на различия между Мэхеном и Макиндером, которые делали упор соответственно на морскую и сухопутную мощь, они были едины в своих основополагающих позициях. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно относились к свободной торговле и самому коммерческому классу. Мэхен мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в качестве источника английской экономической мощи, но в его схеме именно контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе Британской империи. А Макиндер был убежден в том, что экономическая мощь государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной.

Таким образом, с точки зрения как приверженности основополагающим принципам географического детерминизма, так и враждебности демократии и свободной торговле, т.е. тем принципам, которые составляют несущие конструкции современного миропорядка, оба исследователя принадлежали уходящей эпохе. В качестве основы своих экономических выкладок они брали меркантилизм, в то время как магистральным направлением развития мировой экономики ХХ в. стали свободная торговля и принятие все более растущим числом стран и народов рыночной экономики.

1.3 Германская геополитика

Существенный вклад в разработку данной проблематики внесла германская геополитика (Geopolitik). Она выросла из интеллектуальной традиции Пруссии и Второго рейха, которая рассматривала использование физической силы в качестве prima ratio (первого аргумента) в отношениях между государствами. Как отмечал Г. Трейчке, «триумф сильного над слабым составляет неискоренимый закон жизни». Следует заметить, что несмотря на блистательную дипломатию О. Бисмарка Второй рейх был обязан своим возникновением мощи Пруссии. Синтез идеологических германских мифов с современной индустриальной и военной мощью дал начало государству, в котором на первое место ставились героизм, агрессия, сила и господство. Пруссия рассматривалась как нечто вроде вооруженного лагеря в центре враждебного окружения.

Не случайно О. Бисмарк говорил, что единственными эффективными границами Германии является ее армия. Постепенно сформировалась территориальная концепция обширной и могущественной Центральной Европы (Mitteleuropa), руководимой Германией. Другим народам региона также предлагалась защита от внешней опасности, особенно от Франции на Западе и России на Востоке. Эти идеи получили наиболее законченное выражение в книге Й. Парча «Mitteleuropa» (Срединная Европа), опубликованной в 1906 г., и работе Ф. Наумана под тем же названием, появившейся в разгар первой мировой войны в 1915 г.

В книге Наумана красной нитью проходит мысль о том, что Срединная (Центральная) Европа является продуктом войны. «Мы сидели вместе в военной экономической тюрьме, мы боролись вместе, мы обречены на то, чтобы жить вместе». Под «военной экономической тюрьмой» подразумевалась экономическая блокада, установленная странами Антанты, прежде всего Великобританией, против стран Центральной Европы. Науман видел такое устройство в послевоенной Европе, при котором будут две «великие китайские стены» военного и экономического характера, простирающиеся с севера на юг через весь континент: одна между Германией и Францией, а другая между Германией и Россией. Науман был озабочен тем, чтобы не допустить появления третьей стены между Австро-Венгрией и Германией, которая могла ослабить обе страны.

Что касается малых стран, то Науман полагал, что потребности обороны и экономическая централизация сделают для них невозможным выживание без союзов с великими державами. Поэтому он настойчиво обосновывал идею о необходимости присоединения к Срединной Европе балканских государств и Италии. Он предлагал создать нечто вроде сверхгосударства (Oberstaat) в форме довольно рыхлой конфедерации, занимающейся, прежде всего экономическими и оборонными вопросами. Речь шла, в сущности, о широком центральноевропейском общем рынке. В качестве важного условия реализации своего проекта Науман выдвигал формирование наднациональной центрально-европейской идентичности. Центральноевропейцы, говорил он, должны испытывать лояльность как к своей нации, так и к более широкому отечеству.

Причем, проводя аналогию между Священной Римской империей и Германией, Науман отводил господствующие позиции в этом центрально-европейском сообществе Германии. «Срединная Европа,-- писал он,-- будет иметь германское ядро, будет добровольно использовать немецкий язык, который знают во всем мире и который уже является языком межнационального общения в Центральной Европе. Но он должен с самого начала выказать терпимость и гибкость по отношению ко всем соседним языкам, которые связаны с ним».

Такое развитие в направлении образования крупных конкурирующих между собой надгосударственных образований вплоть до формирования неких «Соединенных Штатов Планеты» Науман считал неизбежным естественным результатом развития событий.

Среди германских геополитиков необходимо упомянуть также К. Хаусхофера, Э. Банзе, В. Зиверта, К. Росса, Й. Кюна, Р. Хеннига и К. Фовинкела. Центральное место среди них занимает профессор К. Хаусхофер (1869-1946) -- сын генерал-майора германской армии. Вслед за отцами-основателями геополитики Г. Макиндером и Р. Челленом Хаусхофер был убежден, что месторасположение и территориальные характеристики государства составляют главные детерминанты его политической и исторической судьбы. Он сыграл ключевую роль в основании Института геополитики в Мюнхене и «Журнала геополитики» там же в 1924г.

Возможно не случайно, что германские геополитики сконцентрировались именно в Мюнхене -- одном из главных плацдармов восхождения германского национал-социализма. Сын Хаусхофера Альбрехт, находившийся в дружеских отношениях с небезызвестным Р. Гессом, способствовал внедрению геополитических идей в среду нацистской иерархии. После прихода к власти нацистов в 1933 г. Институт геополитики получил признание в высших эшелонах власти Германии. Но парадокс состоит в том, что Хаусхофер в 1944 г. был заключен в концентрационный лагерь Дахау, а его сын казнен по обвинению в предполагаемой связи с армейскими офицерами, ответственными за июльский заговор 1944 г.

В центре внимания Хаусхофера и его коллег стоял вопрос о «германской ситуации» (conditia Germaniae), т.е. о положении Германии в системе европейских и мировых держав. Это объяснялось тем, что для Германии вопрос о границах и соответственно жизненном пространстве всегда сохранял актуальность. Особенно сильное влияние на формирование их идей сыграли работы Г. Макиндера, А. Мэхена, Р. Челлена. Показательно, что жена Хаусхофера Марта перевела на немецкий язык книгу английского геополитика Дж. Фейргрива «География и мировая мощь». Следует отметить, что сам Хаусхофер был разносторонним исследователем и интересовался широким спектром проблем. Особый интерес он проявлял к Дальнему Востоку, а в этом регионе -- прежде всего к Японии. Среди его работ необходимо упомянуть «Японскую империю в ее географическом развитии», «Геополитику Тихого океана», «Геополитику панидей», «Мировую политику сегодня».

Ключевыми в построениях Хаусхофера были выражения «кровь и почва» (Blut und Boden), «пространство и положение» (Raum und Lage), «сила и пространство» (Macht und Raum), «жизненное пространство»(Lebensraum). Главной движущей силой государства он считал обеспечение и расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, утверждал он, динамическое государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию или независимость от своих соседей. Завоевание такой свободы рассматривалось как показатель истинной великой державы. Важным способом территориального расширения такой державы, по его мнению, является поглощение более мелких государств. В этом отношении Хаусхофер был солидарен с отцами-основателями геополитики в их приверженности установкам социал-дарвинизма.

Считая, что периоду господства морских держав приходит конец и что будущее принадлежит сухопутным державам, он вместе с тем придавал важное значение и морской мощи государства как средству защиты и расширения его границ. Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер указывал на Восток как на главное направление германской территориальной экспансии. Предлагая свою версию Drаng nach Osten, Хаусхофер рассматривал Восток как жизненное пространство, дарованное Германии самой судьбой (Schicksalsraum).

По схеме Хаусхофера, упадок Великобритании и более мелких морских держав создал благоприятные условия для формирования нового европейского порядка, в котором доминирующее положение занимает Германия. Такой порядок в свою очередь должен был стать основой новой мировой системы, базирующейся на так называемых панидеях. Среди последних он называл панамериканскую, паназиатскую, панрусскую, пантихоокеанскую, панисламскую и панъевропейскую.

К 1941 г. Хаусхофер подверг эту схему пересмотру, в результате чего было оставлено лишь три региона, каждый со своей особой панидеей: пан-Америка во главе с США, Великая Восточная Азия во главе с Японией и пан-Европа во главе с Германией. В целом же главный пафос построений Хаусхофера и его коллег из Института геополитики в Мюнхене и «Журнала геополитики» состоял в том, чтобы сформулировать доводы и аргументы, призванные обосновать притязания Германии на господствующее положение в мире. Очевидно, что Хаусхофер как бы подвел окончательную черту под традицией, заложенной Мэхеном и Макиндером, суть которой состояла в попытках органического соединения географического детерминизма и силовой политики. С этой точки зрения традиционная геополитика стала предтечей современной теории политического реализма.

1.4 Основные направления геополитических разработок после второй мировой войны

Во время второй мировой войны в США развернулись усилия по разработке новых теорий внешней политики и мирового порядка. Эти усилия связаны прежде всего с именами Г. Уайджерта, Н. Спайкмена, Р. Страуса-Хюпе, В. Стефанссона, О. Латимора и др. Некоторые из них претендовали на формулирование «гуманизированной версии геополитики». В качестве отправной точки для них служил тезис о том, что Америке суждено сыграть особую роль в мире.

Для реализации этой роли обосновывалась мысль о необходимости разработки особой американской геополитики. В целом сохраняя приверженность основополагающим принципам, сформулированным Мэхеном, Макиндером и другими отцами-основателями традиционной геополитики, американские исследователи выдвинули на передний план силовой фактор.

Как считал, например, Р. Страус-Хюпе, «геополитика представляет собой тщательно разработанный (master) план, предусматривающий что и как завоевать, указывая военному стратегу самый легкий путь завоевания». Таким образом, утверждал Страус-Хюпе, «ключом к глобальному мышлению Гитлера является германская геополитика». При разработке американской геополитики этими авторами наряду с проблемами взаимоотношений США со странами западного полушария все более настойчиво на передний план выдвигался вопрос об отношениях со всей Евразией.

С этой точки зрения наиболее показательны позиции Н. Спайкмена. «В мире международной анархии, -- писал он, -- внешняя политика должна иметь своей целью прежде всего улучшение или по крайней мере сохранение сравнительной силовой позиции государства. Сила в конечном счете составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии. Территория государства -- это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государств, потому что этот фактор -- самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктатуры, но цепи гор остаются непоколебимыми».

Спайкмен выделял три крупных центра мировой мощи: атлантическое побережье Северной Америки, европейское побережье и Дальний Восток Евразии. Он допускал также возможность четвертого центра в лице Индии. Из всех трех евразийских регионов Спайкмен считал особо значимым для США европейское побережье, поскольку Америка возникла в качестве трансатлантической проекции европейской цивилизации. К тому же наиболее важные регионы США были, естественно, ориентированы в направлении Атлантики.

Следует отметить, что при всех различиях в позициях большинство американских исследователей придерживались того мнения, что после второй мировой войны США не остается ничего иного, кроме как вступить в тесный союз с Великобританией. Как считал тот же Спайкмен, победа Германии и Японии привела бы к установлению их совместного контроля над тремя главными центрами силы в Евразии. В таком случае Америка оказалась бы в весьма уязвимом положении, поскольку при всей своей мощи она не была бы в состоянии сопротивляться объединенной мощи остальных держав. Именно поэтому, утверждал Спайкмен, США следует вступить в союз с Великобританией. При этом, подвергнув некоторому пересмотру концепцию Макиндера, Спайкмен переформулировал приведенный выше тезис последнего по-своему: «кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию, а кто контролирует Евразию, тот контролирует судьбы всего мира».

Очевидно, что позиция Спайкмена явно или неявно имела своим предназначением обоснование лидирующей роли США в послевоенном мире. Об этом недвусмысленно говорил Г. Уайджерт. Призывая учиться у германской геополитики, он делал упор на то, что в послевоенный период Америка должна способствовать освобождению Евразии от всех форм империализма и утверждению там свободы и демократии, естественно, американского образца. Предполагалось, что США, будучи океанической державой с мощными военно-морским флотом и авиацией, будут в состоянии установить свой контроль над прибрежными зонами евразийского континента и, заблокировав евразийский хартленд, контролировать весь мир.

Необходимо отметить, что еще во время второй мировой войны большинство специалистов-геополитиков осудили нацистский режим. Но, тем не менее, геополитика, по сути дела, оказалась в некотором роде дискредитированной и была оттеснена на периферию международно-политических исследований и дискуссий. Как будет показано в соответствующих главах учебника, внешнеполитическая мысль, и в частности геополитическая мысль, после второй мировой войны оказалась в некотором роде заложницей холодной войны и биполярной трактовки мирового порядка.

Сильнейшее влияние на разработки почти всех без исключения направлений, будь то крайний реализм или крайний идеализм, оказали системный конфликт эпохи, состояние конфронтации между двумя противоборствующими блоками во главе с двумя сверхдержавами и тот факт, что этот конфликт и конфронтация были в свою очередь пронизаны идеологическим измерением. В результате территориальный аспект геополитики оказался искаженным и в определенной степени подчиненным идеологическим императивам борьбы двух систем и блоков.

Немаловажную роль с рассматриваемой точки зрения сыграли также впечатляющие успехи военных, транспортных и телекоммуникационных технологий. Так, при всем сохранившемся влиянии традиционных идей и концепций возникли новые разработки и конструкции, построенные на понимании того, что с появлением авиации и особенно ядерного оружия и средств его доставки традиционные модели, в основе которых лежал географическо-пространственный детерминизм, устарели и нуждаются в серьезной корректировке.

Наиболее обоснованные аргументы в пользу этой точки зрения выдвинул А.П. Северски. В его геополитическом построении мир разделен на два огромных круга воздушной мощи, сконцентрированных соответственно на индустриальных центрах США и Советского Союза. Американский круг покрывает большую часть западного полушария, а советский -- большую часть мирового острова. Оба они обладают приблизительно равной силой и, по мнению Северски, в совокупности составляют ключ к мировому господству.

Следует отметить, что большинство исследователей как западного, так и советского блока независимо от своих симпатий и антипатий трактовали мировые реальности в контексте подобной биполярной геополитики, и поэтому здесь нет надобности сколько-нибудь подробно анализировать их идеи и концепции. Отметим лишь то, что по мере ослабления жесткой структурированности биполярного мира и выдвижения на политическую авансцену других акторов в лице новых стран и регионов идеи зачинателей геополитики начали подвергаться существенной корректировке.

Это отчасти было связано с осознанием все более растущим числом исследователей конца евроцентристского мира и наращиванием тенденций к региональному сотрудничеству в различных частях земного шара. Уже в 60-х годах среди исследователей наметился сдвиг от двухполюсной (океанически-континентальной) к полицентристской трактовке современного мирового сообщества. Среди авторов, осознавших геополитическую значимость этих факторов, следует назвать в первую очередь Дж. Кроуна, Х. де Блиджа, Б. Рассела, Л. Кантори, С. Шпигеля и др.

...