Реформы ООН и миротворчество

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени

доктора политических наук

РЕФОРМЫ ООН И МИРОТВОРЧЕСТВО

Заемский Владимир Фёдорович

Москва - 2009

Диссертация выполнена на кафедре дипломатии Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России

Научный консультант: доктор политических наук,

профессор Зонова Татьяна Владимировна

Официальные оппоненты:

доктор политических наук,

профессор Лебедева Марина Михайловна

доктор исторических наук,

профессор Тимербаев Роланд Махмутович

доктор юридических наук,

профессор ШУМИЛОВ Владимир Михайлович

Ведущая организация: Дипломатическая академия МИД России

Защита диссертации состоится ____________________ 2009 года в ______ часов на заседании диссертационного Совета Д.209.002.02 по политическим наукам при МГИМО (Университете) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, проспект Вернадского, дом 76.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГИМО (Университете) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, проспект Вернадского, дом 76.

Автореферат разослан “ ” ________________ 2009 года.

Учёный секретарь кандидат политических наук

Диссертационного совета И.Н. Тимофеев

1. Актуальность темы исследования

Масштабные события на международной арене, имевшие место после завершения II Мировой войны, неузнаваемо изменили мир. Эти перемены коснулись буквально всех сфер жизни, что последовательно ставило перед человечеством всё более разнообразные и сложные задачи.

На этом фоне к числу безусловных достижений следует отнести многогранную деятельность главного международного механизма - Организации Объединённых Наций. Сама ООН за эти годы тоже серьёзно изменилась: более чем в три раза увеличилось число государств-членов, неизмеримо возросли сфера приложения усилий и средства, используемые для поиска ответов на вызовы современности.

Россия рассматривает ООН в качестве центральной структуры, призванной заниматься урегулированием кризисных ситуаций, и проводит стратегическую линию на наращивание потенциала ООН, нацеленного на эффективное выполнение её главной функции - обеспечения международного мира и безопасности.

В последние годы вопрос о роли ООН в современном мире приобрёл особую актуальность в силу целого ряда причин. Adapting the United Nations to a postmodern era: lessons learned / edited by W. Andy Knight, New York, Palgrave, 2001; Заемский В.Ф., “Новейшая история реформы ООН”, М., МГИМО - Университет, 2008 К их числу следует отнести, прежде всего, неоднократно подтверждённую востребованность и уникальность Организации, что нашло своё отражение в итоговых документах Саммита Тысячелетия и “Саммита-2005”.

Важный, но неоднозначный этап в деятельности ООН непосредственно связан с событиями 11 сентября 2001 года, в результате чего, с одной стороны, открылась новая страница международного сотрудничества в борьбе с терроризмом, а с другой, была предпринята попытка на волне солидарности с США сделать из Организации послушный инструмент однополюсного мира.

Вместе с тем, окончание холодной войны ознаменовалось не только прекращением межблоковой конфронтации, но и было отмечено возникновением нового поколения конфликтов, связанных с межэтническими, межконфессиональными, политическими, территориальными и иными противоречиями, как между государствами, так и внутри них.

Задача урегулирования этих конфликтов вкупе с другими вызовами и угрозами ХХI века была подтверждена в Декларации Тысячелетия в качестве одной из основных целей мирового сообщества. В практическом плане ответом на новую ситуацию стало проведение многокомпонентных миротворческих операций с участием военного, полицейского и разнопрофильного гражданского персонала.

Разноплановость задач, решаемых под эгидой ооновского миротворчества, привела к существенному расширению набора средств урегулирования конфликтов и параллельно с этим потребовала принятия целого комплекса мер, нацеленных на повышение эффективности предпринимаемых усилий и используемых для этого механизмов.

Итак, с одной стороны, перед ООН открылись новые возможности для поистине полноценного служения интересам мирового сообщества перед лицом разнообразных вызовов современности. С другой, реформенные преобразования в Организации фактически стали полем противоборства различных групп государств-членов, в рамках которого США и их единомышленники пытаются продавить свои приоритеты.

Несмотря на очевидную востребованность ООН в решении разнообразных международных проблем, у нас в стране этой проблематике уделяется сравнительно мало внимания, хотя многие из осуществляемых или дискутируемых реформенных мер напрямую затрагивают интересы России. Всё это, как представляется, добавляет актуальности данному исследованию.

Объектом исследования является проблематика реформы главной международной организации, в частности, в сфере защиты прав человека и в области миростроительства, дискуссия вокруг возможной схемы расширения Совета Безопасности, а также вся совокупность миротворческих усилий, предпринимаемых мировым сообществом в интересах урегулирования конфликтов в соответствии с Уставом ООН, то есть как с применением силы, так и с использованием иных способов.

Предметом исследования являются деятельность Комиссии по миростроительству, Совета ООН по правам человека, позиции государств-членов по реформе СБ ООН, а также конкретные примеры хода миротворческих операций ООН и работа механизмов, созданных для этого в рамках Организации.

Цели и задачи исследования. Осмысление роли ООН и реформенных преобразований в Организации Заемский В.Ф., “Необходимость перемен в ООН”, Международная жизнь, М., 2005, № 9, в том числе в сфере миротворчества, воплотилось в постановку и решение следующих задач:

· анализ тех направлений в деятельности Организации, которые условно можно отнести к числу “слабых мест”, что объяснялось, прежде всего, новым характером задач, поставленных перед ООН;

· изложение существа нововведений и первых итогов деятельности Комиссии по миростроительству, а также Совета по правам человека;

· оценка различных вариантов реформирования СБ ООН, национальных позиций и возможных последствий расширения Совета;

· всестороннее рассмотрение линии западных стран во главе с США по обеспечению лидерства “демократического кокуса” в ООН и миссионерской деятельности “Сообщества демократий”, начиная с выдвижения соответствующей теории и кончая её реализацией на практике;

· определение основных принципов, целей и механизмов ооновского миротворчества; осмысление эволюции миротворческой деятельности ООН и мер по её совершенствованию;

· изучение форм деятельности СБ ООН и перспектив решения вопроса о повышении качества военной экспертизы Совета Безопасности, в том числе российской инициативы об активизации Военно-Штабного комитета ООН;

· обзор первых многокомпонентных операций с участием или под эгидой ООН; прогноз относительно будущего ооновского миротворчества

Методологической основой диссертационного исследования стали проблемно-хронологический метод и метод сравнительного анализа. В ходе работы был проанализирован широкий круг документов Генеральной Ассамблеи ООН и Совета Безопасности, внутренняя переписка, печатные материалы Секретариата ООН, а также теоретические разработки, содержащиеся в трудах российских и иностранных учёных.

Своего рода камертоном соответствия теоретической основы диссертации требованиям сегодняшней науки стали труды ведущих российских учёных в этой области, прежде всего, академика РАН А.В.Торкунова Современные международные отношения: Учебник. Под ред. проф. А.В.Торкунова. - М.:2000, а также профессоров И.Г.Тюлина и А.Ю. Мельвиля А.В.Торкунов Современные международные отношения и мировая политика / А.В.Торкунов, И.Г.Тюлин, А.Ю.Мельвиль - М.: Просвещение, 2004, в которых анализируется специфика современных политологических знаний.

В своём исследовании автор опирался на различные политологические теории - теория политического процесса позволила выявить движущие силы и направления усилий, предпринимаемых различными акторами в целях достижения результатов, соответствующих их политической культуре и приоритетам; общая теория безопасности и теория модернизации помогли установить взаимосвязь и взаимозависимость государств в современном мире; теории политического конфликта использовались при определении влияния на коллективную безопасность систем конфронтационных интересов государств.

Применение компаративного метода позволило провести ситуационный анализ всей совокупности операций по поддержанию мира, проведенных ООН, начиная с 1948 года. Заемский В.Ф., “ООН и миротворчество”. Курс лекций. М., Международные отношения, 2008 При этом использовалась единая схема, включавшая разноплановые критерии.

Важным аналитическим компонентом стали личные наблюдения автора и его многолетний опыт работы на ооновском направлении, в том числе по вопросам реформы ООН, а также в Совете Безопасности по общим проблемам миротворчества и конкретным миротворческим операциям.

Степень научной разработанности темы. Обзор литературы по теме предлагаемой диссертации, вне всякого сомнения, необходимо начать с комплексного научного исследования В.Н.Фёдорова, посвящённого международным организациям.В.Н.Фёдоров, “Организация Объединённых Наций, другие международные организации и их роль в XXI веке”, МГИМО (У) МИД России, АНО “ИНО - центр”, Издательство “Логос”, 2005 Этот объёмный труд (более 900 стр.) поистине энциклопедического характера в настоящее время не имеет аналогов не только в отечественной литературе, но, как представляется, и среди работ зарубежных авторов.

В книге В.Н.Фёдорова подробным образом проанализированы предпосылки и история создания ООН, структура и полномочия главных органов, этапы их становления и деятельности, основные направления работы Организации, в том числе появившиеся уже после её создания, например, миротворчество и борьба с терроризмом, ключевые вопросы международного права, включая соблюдение принципа неприменения силы в международных отношениях, а также различные аспекты реформы ООН.

По мнению автора, появление в 2005 году столь фундаментальной работы в определённой степени улучшило общую панораму отечественной специализированной литературы, посвящённой ооновской проблематике, но этого, конечно же, не достаточно.

Кроме того, в трудах В.Н.Фёдорова Фёдоров В.Н. “ООН - инструмент поддержания международного мира и безопасности”, Автореферат; “ООН и проблемы войны и мира”, М.: Международные отношения, 1988г.; “Правовые и политические аспекты российских миротворческих операций в зоне бывшего СССР”, М.: 1997. обстоятельным образом исследован вопрос о роли ООН в миротворчестве, в том числе в таких его работах, как “ООН - инструмент поддержания международного мира и безопасности”, “ООН и проблемы войны и мира”, “Правовые и политические аспекты российских миротворческих операций в зоне бывшего СССР”. В них подробно анализируются как концептуальные, так и практические аспекты этой проблематики, описываются конкретные исторические примеры и созданные ими прецеденты в деятельности ООН на данном направлении. Труды В.Н.Фёдорова отличает глубокое знание предмета, стремление досконально разобраться в новых тенденциях, обозначившихся как в общемировом развитии, так и в совершенствовании миротворческого инструментария. Вплоть до своей кончины в октябре 2006 года В.Н.Фёдоров уделял самое пристальное внимание усилиям в области миротворчества, предпринимаемым на пространстве СНГ, что представляется актуальным и с точки зрения взаимодействия ООН с региональными организациями, и с позиции актуальной для России задачи поддержания стабильности в геополитически важном для неё регионе.

Высокая информативная содержательность и глубокий анализ отличают работы А.И.Никитина, на которые есть ссылки в диссертации. В его трудах подробно разбираются вопросы распределения полномочий в сфере миротворчества между СБ ООН, Генеральной Ассамблеей и Секретариатом ООН. Особое внимание уделено анализу политики блока НАТО в области региональных конфликтов. Подробно рассматриваются и особенности миротворческих усилий на пространстве СНГ.

Среди серьёзных исследований обращает также на себя внимание статья А.В.Кортунова “Возможности ООН в поддержании мира на территории бывшего СССР”. Это работа содержит не только серьёзный анализ тенденций в развитии миротворчества, а также наиболее дискутируемых концепций, в том числе относительно “гуманитарной интервенции” (“humanitarian intervention”), но и сбалансированные оценки по-прежнему остро стоящей проблемы реформирования ООН и расширения её Совета Безопасности.

К числу исследований, которые отмечены высоким профессионализмом, следует отнести и статью В.Г.Барановского “ООН и применение военной силы в целях поддержания мира”. В ней справедливо указывается, что “устранение биполярной конфронтации казалось вполне достаточным условием для активизации миротворчества по линии ООН - отсюда рост числа операций, увеличение их масштабов, ориентация на решение более сложных задач”.

При общем весьма скудном освещении ооновской проблематики в отечественных изданиях обратила на себя внимание статья Н.Я.Шеповой Шепова Н.Я. “ООН и некоторые проблемы регионального миротворчества”, журнал “Мировая экономика и международные отношения”, 2008, № 6. В целом - это очень добротный материал с обстоятельным анализом и изложением фактуры миротворческой деятельности за последние почти двадцать лет. Вместе с тем, в статье, по мнению автора, есть некоторые несоответствия и неточности.

Так, вряд ли стоит упрекать ООН и ОБСЕ в том, что эти организации не стали направлять крупные миротворческие силы в зоны конфликтов на пространстве СНГ, в частности, потому, что в этом не были заинтересованы сами бывшие советские республики, прежде всего, Россия.

Не представляется также правомерным утверждение о том, что к началу XXI века были существенно пересмотрены некоторые основополагающие подходы к проведению миротворческих операций, касавшиеся таких принципов, как согласие сторон на проведение операции, беспристрастность и нейтральность миротворческих сил, применение силы, и эти изменения, якобы, были закреплены в резолюции СБ ООН 1327 от 13 ноября 2000 года. С одной стороны, эта резолюция при всей важности её принятия в ходе Ассамблеи Тысячелетия, имела вполне прагматичную цель - сформулировать отношение к идеям Генсекретаря по совершенствованию ооновского миротворчества в части, касающейся СБ ООН, и в связи с переходом к новому поколению операций, что вовсе не означало отказа от апробированных подходов. С другой, единственный принцип, применять который действительно стало проблематичным в условиях операций по принуждению к миру, является согласие сторон, но, скажем, никак не беспристрастность.

Трудно также согласиться с тем, чтобы в одном ряду рассматривать такие акции НАТО, как операции в Косово, Афганистане и Ираке. Осуждая действия западных стран по вычленению косовского края из состава Сербии, а также агрессию Вашингтона и Лондона против Багдада, тем не менее нельзя забывать о том, что усилия НАТО в Афганистане во многом отвечали и отвечают национальным интересам нашей страны, и это подтверждается фактами нашего содействия доставке грузов, необходимых для проведения этой операции.

Преувеличением выглядит и утверждение о том, что “НАТО из инструмента реализации решений ООН в сфере урегулирования межнациональных и региональных конфликтов очень быстро превратилась в самостоятельный фактор”. Во-первых, ООН никогда не наделяла этот блок такими функциями, во-вторых, на международной арене НАТО не пользуется признанием в качестве такого механизма.

В целом, в статье Н.Я.Шеповой имеет место определённое смешение понятий, когда в одном “котле” оказываются и миротворческая деятельность ООН, и конкретные действия регионалов, которые, кстати говоря, далеко не всегда руководствуются нормами ооновского миротворчества. По мнению автора, проблема как раз и состоит в том, что некоторые из ведущих западных стран, на словах признавая центральную роль ООН, на практике предпочитают забывать об устоявшихся принципах и подходах осуществления миротворческих усилий.

Что касается зарубежных источников, то наиболее значительные из этих трудов перечислены в сноске см. “Reforming the United Nations: a closer look at the Annan report”, The Hague: Advisory Council on International Affairs, 2005; Preston, J., “The politics of world federation, United Nations, UN reform, atomic control”, Westport, Praeger, 2004, “New political act for the United Nations for the 21st century: proposals and concepts” edited by Rotfeld, A.D., Warsaw: Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs, 2004; Schwartzberg J.E., “Revitalizing the United Nations: reform through weighted voting”, New York: Institute for Global Policy, World Federalist Movement, 2004; “The United Nations: the state of its efficacy and reform” - hearing before the Subcommittee on International Operations of the Committee on Foreign Relations, United States Senate, One Hundred Sixth Congress, second session, May 10, 2000, Washington, D.C.: U.S. G.P.O., 2000; “United Nations: reform initiatives have strengthened operations, but overall objectives have not yet been achieved”, United States General Accounting Office, Washington, D.C., The Office, 2000; Klingebiel, S. “Effectiveness and reform of the United Nations Development Programme (UNDP)”, London; Portland, Or.: Frank Cass, 1999; “An agenda for reform of the United Nations”, World Federalists of Canada, Ottawa, 1998; “What price peace?: and United Nations reform”, Anstee, M., Round table paper, No. 346 April 1998, pages 227-233; “Making UN reform work: improving Member State-Secretariat relations: report of the twenty-eighth United Nations Issues Conference”, Muscatine, Iowa: Stanley Foundation, 1997; Schwartzberg J.E., “Revitalizing the United Nations: reform through weighted voting”, New York: Institute for Global Policy, World Federalist Movement, 2004; Sherry, George L., “The United Nations reborn: conflict control in the post-Cold War world”, Council on Foreign Relations, New York, 1990; Slaughter, A.-M. “Security, solidarity, and sovereignty: the grand themes of UN reform”, American journal of international law, No. 99 (3) July 2005; Solomon, A. “United Nations reform and supporting the rule of law in post-conflict societies”, Harvard human rights journal, Vol. 19, 2006; Strengthening the United Nations and enhancing war prevention / edited by John Norton Moore and Alex Morrison, Durham, N.C., Carolina Academic Press, 2000. Показательной в этом отношении является публикация бывшего зам. Генсекретаря ООН англичанина Маррака Гулдинга. Данная работа выделяется среди других статей и высказываний на эту тему благодаря тому, что М.Гулдинг авторитетно отражает точку зрения западных стран, опираясь к тому же на собственный почти пятнадцатилетний опыт работы на руководящих должностях в Секретариате ООН. Гулдинг, Маррак, “Организация Объединённых Наций: лидерство, реформы и миротворчество”, Рабочие Материалы №2, 2007, Московский центр Карнеги. В этом качестве он внёс заметный вклад в деятельность и реформирование ООН.

В подразделе своей работы, озаглавленном “Должны ли государства-члены ООН обеспечивать лидерство?” М.Гулдинг, ссылаясь на примеры неудач в ооновском миротворчестве, делает вывод “что единственным жизнеспособным источником руководства ООН в настоящее время может быть только Генеральный секретарь”. По мнению автора диссертации, этот тезис ошибочен, прежде всего, потому, что он предусматривает отказ от межправительственной природы ООН и фактически предлагает передать бразды правления в руки Секретариата во главе с Генсекретарём. Это вряд ли можно считать уместным с точки зрения соблюдения Устава ООН.

Сложно согласиться и с выводом М.Гулдинга о том, что “за последние два десятилетия ООН утратила большую часть того доверия и уважения, которыми когда-то пользовалась”. Это неверно хотя бы потому, что именно в упомянутый период времени в связи с окончанием блокового противоборства был зафиксирован небывалый рост востребованности ООН, что в условиях нового международного политического климата привело к конкретным успехам в виде содействия в урегулировании конфликтов, проведении выборов, вовлечении ООН в преодоление новых вызовов. Более того, исключительная роль ООН в современном мире была подтверждена сравнительно недавно - на Ассамблее Тысячелетия в 2000 году. В этой связи не стоит абсолютизировать имевшие место в тот же период относительные неудачи в сфере миротворчества, тем более что причина ясна - ООН оказалась перегружена задачами, для решения которых у неё не было достаточных средств.

Спорной представляется и идея о некоей концепции лидерства. Эта роль не может быть кому-то “поручена”, так как ООН - это не “учреждение” в классическом понимании этого слова, которое подразумевает наличие и начальника, и подчинённых. Как представляется, суть не в поисках “лидера”, а в том, чтобы предлагать такие нововведения в ООН, которые были бы нужны и понятны государствам-членам. Здесь был бы в высшей степени оправдан часто используемый тезис, обозначаемый английским словом “ownership”, - необходимость обеспечить такое положение вещей, при котором ощущаешь себя хозяином в собственном доме. Необходимо, чтобы эта цель не оставалась лозунгом, а становилась реалией и в полной мере применялась в ООН. Только тогда государства-члены будут чувствовать ответственность за положение дел в Организации. Попытки же сделать из кого-то лидера, а из остальных - ведомых непременно окажутся контрпродуктивными.

М.Гулдинг ставит под сомнение готовность государств-членов “осознать новые угрозы”, в то время как проблема, как представляется, заключается не в этом, а в стремлении группы экономически высокоразвитых стран доминировать в ООН.

И, наконец, в работе М.Гулдинга содержится характерное для трудов западных политологов признание относительно того, что “государственный суверенитет - это самое большое препятствие” для урегулирования внутригосударственных конфликтов. Необходимость преодоления этого “препятствия” широко пропагандируется уже некоторое время, особенно, начиная с выдвижения теории о так называемой “гуманитарной интервенции”. При этом сторонников данного мировоззрения ничуть не смущает печальный опыт силового вмешательства, например, в Косово, когда натовские бомбардировки не только привели к существенной деградации положения дел в гуманитарной сфере, но и фактически стали предпосылкой для того, чтобы в нарушение Устава ООН заняться перекройкой границ суверенного государства.

Анализ суждений М.Гулдинга, которые в концентрированном виде содержат изложение популярных на Западе политических установок, свидетельствует, в частности, о насущной необходимости чётко определить российскую позицию по затронутым вопросам.

Среди работ западных политологов обратила на себя внимание книга Джеймса Роберта Хантли “Демократический мир. Стратегия для XXI века” Huntley, James Robert “Pax democratica: a strategy for the 21^st century”, St. Martin's Press, Inc., 1998, USA, которая является настоящим идеологическим манифестом, содержащим не только интерпретацию исторических процессов и обоснование необходимости мер в защиту западной шкалы ценностей, но и конкретную программу действий и даже перечень критериев для отбора членов клуба “истинных демократий”.

Показательно, что и в предисловии за подписью бывшего первого зам. госсекретаря США Л.Иглбергера, и во вступлении самого Дж. Р. Хантли предпринимаются попытки представить западные страны главными и, что характерно, абсолютно бескорыстными благодетелями человечества. Особенно кощунственным выглядит то, что при перечислении виновных в массовой гибели людей во II Мировой войне первыми названы коммунистические режимы и только следом за ними - нацистская тирания.

В целом данный труд даёт хорошее представление о распространённом в США высокомерно пренебрежительном отношении к ООН, перемежаемом сетованиями по поводу существующих порядков принятия решений (одна страна - один голос) и отсутствия возможностей переписать Устав Организации.

Примечательно также, что в книге нашлось место для рассуждений по поводу деятельности ЦРУ в качестве проводника демократии, в частности, в странах Восточной Европы.

В этом контексте Дж. Р. Хантли ставит задачу создания в ООН “демократического кокуса” из числа заслуживающих доверия стран (всего - около семидесяти), которые должны объединиться в Межконтинентальное сообщество демократий (МСД). При этом новое объединение должно проводить заседания и обсуждать вопросы, находящиеся на рассмотрении Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН, вырабатывать по ним общие позиции и продвигать их. Цель формулируется следующим образом: демократический мир должен вмешиваться, если ООН не может или не хочет предпринимать необходимые меры!

Книга Дж. Р. Хантли привлекает к себе внимание по той простой причине, что в ней сформулированы меры, которые в течение последних лет предпринимают страны Запада, в частности, в целях укрепления своего влияния в международных организациях и, прежде всего, в ООН. Опыт последних лет показывает, что изложенные там идеи последовательно реализуются, свидетельством чего является создание так называемого “Сообщества демократий”. Разумеется, некоторые положения были дополнительно развиты, но как существо данного предложения в целом, так и отдельные его тезисы напрямую перетекли из теории в практику.

Ещё одной публикацией, претендующей на серьёзный анализ и потому представляющей несомненный интерес, является книга Маркеса Франды “ООН в двадцать первом веке: процессы реформ и управления в обуреваемой проблемами Организации”. Franda, Marcus F., “The United Nations in the twenty-first century: management and reform processes in a troubled organization”, Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2006, USA.

Исследование содержит традиционный набор американских претензий в адрес ООН, в контексте которых автор констатирует неспособность Организации провести существенные реформы. Согласиться с таким выводом М.Франды не представляется возможным, поскольку книга вышла уже после того, как государства-члены приняли решения о создании Комиссии ООН по миростроительству и Совета ООН по правам человека, а также продолжили реформенные преобразования в ооновском миротворчестве.

Характерно, что к большинству оценок автор приходит, исходя из самодовлеющей логики, в соответствии с которой сначала формулируются завышенные ожидания, а за этим, разумеется, следует разочарование по поводу несбывшихся надежд.

В тексте встречаются и явные неточности, например, о том, что предложение “Группы мудрецов”, выдвинутое накануне “Саммита-2005” о введении универсального членства в Совете ООН по правам человека, якобы вызвало откровенно прохладную реакцию со стороны государств-членов, хотя на самом деле его изначально поддержали многие, в том числе и страны Евросоюза, и Россия, но категорически воспротивились США.

Характерно, что фоном для всех этих рассуждений служат призывы к укреплению “демократического кокуса” в ООН, а также рефреном повторяющаяся мысль о том, что решения в ООН не могут подняться выше самого низкого общего знаменателя. М.Франда, похоже, категорически не хочет соглашаться с истиной о том, что демократичность Организации заключается как раз в том, чтобы стремиться к учёту интересов всех членов, а не просто ориентироваться на взгляды самых благополучных и “продвинутых”.

Само собой разумеется, что для целей данного исследования особый интерес представляют те работы, которые посвящены нынешнему этапу в эволюции миротворчества, т.е. проведению многокомпонентных операций с существенно более сложными мандатами, чем раньше. см. Andersson, A “Democracies and UN Peacekeeping Operations, 1990-1996”; Concluding Report 1997-2002 - “Challenges of Peace Operations: Into the 21^st Century”; Damrosch. L. “The Role of the Great Powers in United Nations Peacekeeping”; Durch, William J. “The Evolution of U.N. Peacekeeping: Case Studies and Comparative Analysis”; Goulding, M. “The evolution of United Nations peacekeeping”; Fetherston. A. "Towards a Theory of United Nations Peacekeeping"; Fisas, V. "Blue Geopolitics: the United Nations Reform and the Future of the Blue Helmets"; International Peacekeeping "Special Issue: Managing Armed conflicts in the 21^st Century"; Jakobson, P. "Overload, Not Marginalization Threatens UN Peacekeeping"; MacFarlane, S. ed. "Peacekeeping at a Crossroads"; MacKinlay, J. and Chopra J. "Second Generation Multinational Operations"; Malan. M. "Peacekeeping in the New Millennium: Fourth Generation Peace Operations?"; Oaklay, R., Dziedzic, M. Goldberg, E. eds. “Policing the New World Disorder: Peace Operation and Public Security”; Thakur, R. and Carlyle A. eds. “A Crisis of Expextations: UN Peacekeeping in the 1990s.”; Thakur, Ramesh, “The United Nations in a Changing World”; Woodhouse, T., Bruce, R. and Dando, M. eds. "Peacekeeping and peacemaking: Towards Effective Intervention in Post-Cold War Conflicts"; U.N. peacekeeping reform: hearing before the Subcommittee on Africa, Global Human Rights and International Operations of the Committee on International Relations, House of Representatives, One Hundred Ninth Congress, first session, May 18, 2005, Washington, D.C. : U.S. G.P.O., 2005; U.S. national debate topic, 2004-2005: the United Nations / edited by Gullen Thomas; editorial advisor, Lynn M. Messina, New York : H.W. Wilson, 2004

Несмотря на многообразие зарубежной литературы по проблемам миротворчества, в ней фактически обойдены вниманием такие вопросы, как рабочие методы Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН, качество военной экспертизы в Секретариате ООН, расклад сил в деле совершенствования взаимодействия со странами-поставщиками контингентов в миротворческие операции.

В целом, обобщение выдвинутых в российских и иностранных источниках аналитических выводов и заключений свидетельствует, что рассматриваемые в диссертации вопросы востребованности миротворческих усилий и необходимости дальнейшего совершенствования миротворческой практики во всех её аспектах являются весьма актуальными.

Научная новизна. В работе впервые предпринята попытка всесторонне рассмотреть комплекс вопросов, связанных с учреждением и первыми результатами деятельности Комиссии по миростроительству и Совета по правам человека. Кроме того, даётся характеристика положения дел вокруг предложений о расширении СБ ООН, а также оценивается практический вклад Организации в проведение миротворческих операций, используемый для этого механизм принятия решений и возможности, которые открываются при этом с точки зрения внешнеполитических интересов России.

Одной из приоритетных задач исследования был анализ истоков и политических технологий, используемых странами Запада с тем, чтобы направить реформу ООН в нужное для себя русло. “Крестовый поход” во имя демократии имел своё научное обоснование, что, как указывается в диссертации, впервые нашло своё отражение в книге Джеймса Роберта Хантли “Демократический мир. Стратегия для XXI века”, которая является настоящим идеологическим манифестом, содержащим не только интерпретацию исторических процессов и обоснование необходимости мер в защиту западной шкалы ценностей, но и конкретную программу действий и даже перечень критериев для отбора членов клуба “истинных демократий”. Впоследствии эта теория получила практическое воплощение в виде “Сообщества демократий” и “демократического кокуса” в ООН. Оба этих объединения имеют амбициозную повестку дня, навязывают свои критерии мироустройства и гипотетически могут способствовать изменению соотношения сил в Организации.

С политологической точки зрения представляет несомненный интерес приобретающая всё большую актуальность проблема лидерства в ООН - будь то в части, касающейся деятельности Генерального секретаря, его Спецпредставителей, руководящих отдельными миротворческими операциями (особенно очевидным это было в Косово, что подробно рассматривается в диссертации), или стран, входящих в “демократический кокус” в ООН. Диссертант заочно полемизирует с западными оппонентами по различным аспектам этой проблематики.

В исследовании нашли отражение конкретные теоретические наработки, авторство которых в той или иной степени принадлежит соискателю и которые стали частью концептуального развития российской позиции по таким вопросам, как реформа СБ ООН, ооновское миротворчество и миростроительство.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в практической работе в ходе участия российских представителей в работе международных организаций и в миротворческой деятельности, а также стать основой для разработки учебных курсов и последующих научных исследований.

Апробация. Настоящая диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры дипломатии МГИМО (У) МИД России. Диссертант принимал непосредственное участие, как в теоретической разработке, так и в практическом воплощении в жизнь российской позиции по различным аспектам реформенной проблематики.

Учебное пособие “ООН и миротворчество”, которое было составлено на основе второй части диссертации, используется в системе Минобороны на Курсах подготовки военных наблюдателей ООН

С учетом специфики деятельности Центра подготовки миротворцев ВИПК МВД России, а также интереса к предлагаемой автором деловой игре “Организация и проведение виртуальной ОПМ ООН”, его учебник задействован при обучении сотрудников МВД России и Пограничной службы ФСБ России - кандидатов на командирование в миротворческие миссии ООН.

Структура работы. Работа состоит двух частей, включающих тринадцать глав, заключения и списка литературы.

Содержание. В первой части “Анализ наиболее значимых нововведений и предложений в рамках реформы ООН” широко освещаются основные направления реформенных преобразований, в частности, в сфере защиты прав человека и в области миростроительства, а также дискуссия вокруг возможной схемы расширения Совета Безопасности.

Разговор о назревшей необходимости перемен в Организации ведётся уже давно, но в начале нового тысячелетия эта тема стала особенно актуальна. Fragile peace: state failure, violence, and development in crisis regions / edited by Tobias Debiel with Axel Klein, New York, Zed Books, 2002 Объясняется это тем, что, несмотря на очевидные положительные изменения глобального характера, проблемы, с которыми сегодня сталкивается мировое сообщество, не только не уменьшаются, но неуклонно усложняются. Giegerich, Th. “A fork in the road: constitutional challenges, chances and lacunae of UN reform”, German yearbook of international law. Vol. 48, 2005 Соответственно растёт востребованность ООН как механизма коллективного поиска путей преодоления вызовов XXI века. Council unbound: the growth of UN decision making on conflict and postconflict issues after the Cold War / Michael J. Matheson, Washington, D.C. : United States Institute of Peace Press, 2006 С другой стороны, реформа нужна потому, что без неё ООН постепенно будет утрачивать нынешние позиции, окажется отодвинутой на обочину мировой политики, превратится в статиста, беспомощно взирающего на то, как группы государств или отдельные страны решают спорные вопросы по своему усмотрению.

2 декабря 2004 года был обнародован доклад “Более безопасный мир: наша общая ответственность” “Более безопасный мир: наша общая ответственность”, A/59/565., который подготовила Группа высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам (Россию в её составе представлял известный политик и учёный Е.М.Примаков) и в который вошло более ста рекомендаций с набором новаторских идей и предложений, призванных помочь государствам-членам ООН выработать общие подходы и рационализировать механизмы совместных действий в целях эффективного реагирования на наиболее опасные вызовы и угрозы современности, включая терроризм.

Доклад вызвал в целом положительную, но в то же время неоднозначную реакцию со стороны мирового сообщества. Последовавший за этим доклад Генерального секретаря ООН “При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех” Доклад Генерального секретаря ООН “При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех”, A/59/2005. во многом опираясь на идеи “Группы мудрецов”, учитывал отдельные мнения государств-членов.

Главное достоинство доклада заключалось в том, что он нацелен на укрепление системы безопасности во главе с Советом Безопасности ООН, на оптимизацию структуры Организации и повышение коэффициента её полезной деятельности в различных сферах. Исключительно важно и то, что этот документ стал основой для подготовки “Саммита-2005”, одной из главных тем которого стало подведение предварительных итогов выполнения намеченных в 2000 году “Целей развития на рубеже тысячелетия” (в своём докладе Генсекретарь вынес на первое место вопросы ликвидации нищеты и устойчивого развития, справедливо увязав их с задачами обеспечения стабильности, противодействия терроризму и другим глобальным угрозам).

В политическом блоке вышеупомянутого реформенного доклада К.Аннана в отношении применения силы в международных делах проводилась мысль о том, что неотъемлемое право государств на самооборону по статье 51 Устава ООН включает в себя как право на самооборону от вооружённого нападения, которое уже произошло, так и от неминуемого нападения, то есть до того, как фактически началось вооружённое нападение.

Генсекретарь предложил, чтобы Совет Безопасности принял “рамочную” резолюцию с изложением принципов, которыми этот орган будет руководствоваться при принятии решений о санкционировании применения силы (к их числу отнесены оценка степени серьёзности угрозы, определение целей предлагаемых военных мер, установление их соразмерности нависшей угрозе и пр.). Иными словами, речь идёт о том, как обеспечить быстрое и эффективное реагирование на кризисы со стороны международного сообщества. Разумеется, разработать универсальный механизм реагирования, функционирующий в автоматическом режиме, совсем непросто. Вместе с тем, всё же представляется целесообразным иметь согласованные критерии, которые определяли бы допустимый уровень применения силы в международных спорах. Такая резолюция должна была бы играть роль своего рода точки отсчёта и не подрывала право Совета принимать конкретные решения сообразно обстановке и при соблюдении действующих процедур. Необходимо, чтобы продолжало действовать правило, что СБ ООН является хозяином своих решений.

На фоне драматических событий конца XX - начала XXI веков проблематика применения силы в международных отношениях получила довольно широкий резонанс. Curtis, W. “The Inevitable Slide into Coercive Peacekeeping”, Defense Analysis vol.10 #3 (1994); Hilpold, P. “The duty to protect and the reform of the United Nations: a new step in the development of international law”, Max Planck yearbook of United Nations law. Vol. 10, 2006; International law and the use of force / Christine Gray, New York, Oxford University Press, 2004; Recourse to force: State action against threats and armed attacks / Thomas M. Franck, Cambridge, England, New York: Cambridge University Press, 2002

Обсуждение подходов к проблеме применения силы тесно переплелось с дискуссией вокруг изложенной в докладе Генсекретаря концепции “ответственности за защиту”. Суть данного предложения состоит в том, что международное сообщество должно положить этот принцип в основу коллективных действий по борьбе с геноцидом, этническими чистками и преступлениями против человечества; все договоры о защите гражданских лиц должны быть ратифицированы и выполняться; нужно укреплять сотрудничество с Международным уголовным судом и т.п. Ставится вопрос о “праве на вмешательство” в условиях гуманитарных катастроф.“Reading humanitarian intervention: human rights and the use of force in international law / Anne Orford, New York, Cambridge University Press, 2003; Rethinking humanitarian intervention: a fresh legal approach based on fundamental ethical principles in international law and world religions / Brian D. Lepard, University Park, Pa., Pennsylvania State University Press, 2002; Complicity with evil” : the United Nations in the age of modern genocide / Adam LeBor, New Haven, Conn. : Yale University Press, 2006; Expanding global military capacity for humanitarian intervention / Michael E. O'Hanlon, Washington, D.C., Brookings Institution Press, 2003; Human security and the new diplomacy: protecting people, promoting peace / edited by Rob McRae & Don Hubert, Montreal; Ithaca, McGill-Queen's University Press, 2001; Humanitarian intervention and international relations / edited by Jennifer M. Welsh, Oxford [N.Y.] : Oxford University Press, 2006; Humanitarian intervention and safety zones: Iraq, Bosnia and Rwanda / Carol McQueen, New York, Palgrave Macmillan, 2005; Humanitarian intervention by the United Nations / Manoj Kumar Sinha, New Delh, Manak Publications, 2002; Humanitarian intervention in an evolving world order: the cases of Iraq, Somalia, Kosovo, and East Timor / Sophie Thomashausen, Pretoria, Africa Institute of South Africa, 2002; Humanitarian intervention: ethical, legal, and political dilemmas / edited by J.L. Holzgrefe and Robert O. Keohane, New York, Cambridge University Press, 2003; Humanitarian intervention: the evolving Asian debate / edited by Watanabe Koji, Tokyo, New York : Japan Center for International Exchange, 2003

Показательна реакция мирового сообщества на эту концепцию: часть стран просто отказывают ей в легитимности, другие, в том числе многие африканские государства, готовы поддержать при условии, что соответствующие формулировки будут сбалансированы подтверждением незыблемости принципов невмешательства и государственного суверенитета. Ещё одна группа стран считает необходимым вести речь о “защите гражданского населения”, выступая за то, чтобы такая защита обеспечивалась государством, а международное сообщество только оказывало ему в этом содействие, причём исключительно мирными средствами. Democracy and UN-intervention: a study of State commitment to UN-interventions, 1991-1999 / Andreas Andersson, Karlstad, Sweden, Karlstad University Press, 2002

В результате непростых переговоров в Итоговый документ “Саммита-2005” был включён весьма сбалансированный раздел, касающийся “ответственности по защите населения от геноцида, военных преступлений этнических чисток и преступлений против человечества” Итоговый документ Всемирного саммита 2005 года, A/Res/60/1 от 24 октября 2005г.. В нём фиксируется целый ряд ключевых положений, в том числе то, что первичная ответственность по защите населения лежит на государствах, а “международное сообщество должно принять соответствующие меры для того, чтобы содействовать и помогать государствам в выполнении этой обязанности”. Принципиально важным в этом отношении является согласованный государствами-членами подход относительно готовности “предпринять коллективные действия, своевременным и решительным образом, через Совет Безопасности, в соответствии с Уставом, в том числе на основании Главы VII, с учётом конкретных обстоятельств и в сотрудничестве с соответствующими региональными организациями, в случае необходимости, если мирные средства окажутся недостаточными, а национальные органы власти явно окажутся не в состоянии защитить своё население от геноцида, военных преступлений этнических чисток и преступлений против человечества”.

Иллюстрацией сохраняющегося в мировом сообществе разброса мнений по данной теме стала состоявшаяся летом 2008 года в г. Эвора (Португалия) конференция “Актуализируя концепцию “ответственности за защиту” “Actualizing the Responsibility to Protect", 43^rd Conference on the United Nations of the Next Decade, Stanley Foundation, 2008. Она была организована известной американской неправительственной организацией Стэнли Фаундейшен в целях анализа положения дел в данной области после того, как концепция “ответственности за защиту” стала частью Итогового документа “Саммита-2005”. Круг участников включал высокопоставленных представителей Секретариата ООН и государств-членов, в том числе из Бангладеш, Великобритании, Гватемалы, Голландии, Египта, Индии, Канады, КНР, Кубы, Малайзии, Мексики, Португалии, Сингапура, Судана, США, Танзании, Франции и Чили.

Участники форума, в частности, констатировали, что обязательства государств перед своими гражданами, как это прописано в п. 138 Итогового документа Саммита, сформулированы предельно чётко, в то время как обязательства мирового сообщества в п. 139 требуют дополнительных разъяснений.

Конференция приняла рекомендацию, чтобы Генеральная Ассамблея ООН в начале 2009 года провела дебаты по вопросу о концепции “ответственности за защиту”.

Один из выводов, к которым пришла конференция, заключается в необходимости создания механизма, способного на основании информации из источников ООН и глобальной сети НПО вырабатывать достоверную, сбалансированную и ясную оценку ситуаций, попадающих в сферу применения концепции “ответственности за защиту”. При этом участники разошлись во мнениях относительно того, в рамках какого главного органа должен действовать этот механизм -- Генеральной Ассамблеи или Секретариата ООН. В этом отношении показательно, что по разным причинам СБ ООН не фигурировал даже в качестве участника выработки соответствующих оценок. По-видимому, это объясняется тем, что развивающиеся страны по традиции ратуют за Генассамблею вследствие своей хронической аллергии на СБ, а развитые по привычке уповают на свои рычаги влияния в Секретариате.

Тем не менее, получается, что предлагаемый механизм будет автономен в своих рекомендациях, то есть они не будут подвергаться процедуре межправительственного согласования, хотя нельзя исключать, что речь может идти и о применении силы. Подтверждением данного вывода является то, что на конференции признавалась главная ответственность ГА ООН за реализацию концепции “ответственности за защиту”, но её фактическая роль сводилась к тому, чтобы этот орган оказывал, прежде всего, необходимую дипломатическую и финансовую поддержку.

Характерно и то, что конференция не сочла необходимым призвать к выработке в рамках ООН критериев применения концепции “ответственности за защиту”, хотя об этом шла речь ещё на “Саммите-2005”. Вместо этого участники ограничились выводом, что ответственность мирового сообщества в данной сфере не может быть реализована на основе некоего единого подхода.

В данном контексте складывается впечатление, что развивающиеся страны проигрывают развитым интеллектуальную битву вокруг концепции “ответственности за защиту”, при том, что Россия лишь эпизодически подключается к этому противоборству.

Как представляется, нам следовало бы использовать нынешний момент для правильной интерпретации действий нашей страны в ответ на августовскую агрессию Грузии против Южной Осетии.

Как показали дискуссии в рамках V Конвента Российской ассоциации международных исследований (МГИМО, 26-27 сентября 2008 г.), в политологическом сообществе сохраняется существенный разброс мнений относительно квалификации действий России. Судя по ремаркам участников Конвента, это ведет к тому, что при обсуждении данного вопроса в различных форматах, будь то в России или за рубежом, российские участники предлагают разные толкования, причем, к сожалению, не всегда прослеживается единообразие даже в выступлениях представителей МИД. Заемский В.Ф., “Кому нужна реформа ООН?” доклад на V Конвенте Российской ассоциации международных исследований (26-27 сентября 2008 года), М., МГИМО - Университет, 2009

По мнению автора, ситуация выглядит следующим образом. Российские действия нельзя квалифицировать как классическую операцию по принуждению к миру, так как при наличии миротворческих присутствий ООН и ОБСЕ, соответственно в Абхазии и Южной Осетии, силовые действия, по мнению экспертов, требовали санкции со стороны СБ ООН. С другой стороны, используемая нами аргументация со ссылкой на 51-ю статью Устава при всей своей обоснованности тоже не является идеальной, поскольку лежащая в ее основе доктрина о том, что нападение на граждан равносильно акту агрессии против суверенного государства не является общепризнанной. В свою очередь, данная аргументация напрямую стимулирует разговоры о том, что пресловутая “паспортизация”, дескать, была использована для создания правовых оснований для силовых действий, и это почти автоматически проецируется на другие страны с российскими диаспорами. Такого рода дискуссии вряд ли отвечают интересам нашей страны. Нельзя рассматривать в качестве основного аргумента и факт гибели ограниченного числа российских миротворцев. Все это, по мнению диссертанта, делает нецелесообразным использование вышеприведенных доводов.

В этой ситуации и в целях выработки единой публичной юридической оценки нам, как представляется, можно было бы делать акцент на том, что речь идет о качественно особой ситуации, которая не регламентирована в международном праве и потому требует осмысления с учетом всех составляющих ее принципиальных факторов. На протяжении последних пятнадцати лет в южнокавказском регионе действовали переговорные и миротворческие механизмы, одобренные ООН и ОБСЕ, в деятельности которых за Россией была закреплена существенная доля ответственности. Военная агрессия со стороны Грузии не только перечеркнула имевшиеся соглашения об урегулировании, включая вышеупомянутые механизмы, но и создала реальную угрозу миру в регионе. Действия России были направлены на предотвращение гуманитарной катастрофы.

Нашу аргументацию необходимо напрямую увязывать с концепцией “ответственности по защите” и в этой связи указывать на то, что грузино-югоосетинский конфликт вновь наглядно продемонстрировал целесообразность скорейшей выработки согласованных критериев применения этого пока еще формирующегося понятия в международном праве.

Рекомендации “Группы мудрецов” содержали несколько новаторских идей, среди которых выделялись предложения о создании Комиссии по миростроительству (КМС) и о замене Комиссии по правам человека (КПЧ) новым главным органом ООН (или вспомогательным органом Генеральной Ассамблеи) с учётом возрастающей важности этой сферы общественных отношений. Заемский В.Ф., “Ключевые вопросы реформы ООН”, Мировая экономика и международные отношения, М.,2008, № 7