Легитимация институтов публичной власти в политико-правовом и социокультурном измерениях (на примере эволюции правосудия)

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

Легитимация институтов публичной власти в политико-правовом и социокультурном измерениях (на примере эволюции правосудия)

23.00.02 - политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии (юридические науки)

Власова Галина Борисовна

Ростов-на-Дону - 2009

Работа выполнена в федеральном государственном образовательном

учреждении высшего профессионального образования

«Ростовский юридический институт МВД России»

Научный консультант: доктор юридических наук, профессор

Мордовцев Андрей Юрьевич

Официальные оппоненты: доктор юридических наук,

кандидат философских наук, доцент

Воронцов Сергей Алексеевич;

доктор философских наук, профессор

Попов Виталий Владимирович;

доктор юридических наук,

доктор исторических наук, профессор

Рассказов Леонид Павлович

Ведущая организация - федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Южный федеральный университет»

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. В условиях развернувшейся еще в начале 90-х годов двадцатого века в России судебной реформы, ее основных проблем и противоречий вопросы легитимности национального правосудия были и будут в центре внимания специалистов в области юридического, политического и социально-философского познаний. При этом глобализационные процессы, а также свойственные переходному периоду развития российской государственности этноконфессиональные и иные конфликты, особенности формирования и функционирования механизма правового регулирования межнациональных отношений, типологическая незавершенность и несбалансированность национальной правовой системы создают тот фон, на котором политико-правовая динамика развития судебных институтов, их сопряженность с конкретным социокультурным пространством и историческим временем приобретают особый интерес. правосудие власть судебный политический

Конечно, правосудие возникает и развивается в различных институциональных формах, несет на себе отпечаток отличающихся по своему содержанию правовых и политических систем, так или иначе вовлечено в сложнейшие социально-экономические и духовные процессы, оказывает влияние на способ организации юридико-культурного континуума не только на уровне конкретного государства, но и в рамках межгосударственного взаимодействия.

Так, в странах западной политико-правовой традиции институт правосудия в ходе своего становления и изменения постепенно приобретает универсальное значение: именно специфика осуществления правосудия, оценка эффективности этого процесса большинством населения, его образ становятся своего рода индикатором качества осуществления публичной власти, являются важнейшим показателем уровня развития механизма защиты прав и свобод человека и обществ, определяют возможности и правовые способы воздействия последних на структуры исполнительной и законодательной власти. Судебная власть призвана выражать волю общества, гарантировать интересы социума, отдельных социальных групп, человека и гражданина, а ее функционирование во многом зависит от обычаев и традиций народа, исторически сложившихся и присущих ему форм и методов разрешения конфликтов, а также уровня развития юридической науки, правовой культуры в конкретном социуме и др. «В большинстве европейских государств установлен умеренный образ правления, потому что их государи, обладая двумя первыми властями, предоставляют своим подданным отправление третьей»1.

В этом плане можно говорить о наличии нескольких источников западной модели правосудия, среди которых следует выделить теологические, каноническое право, римское право и институты городского самоуправления.

Значительно сложнее генезис институтов судебной власти, становление и эволюция политико-правовых форм их легитимации имели место в отечественной государственности, в рамках которой обнаруживаем диалектику традиционных ценностей и инновационных элементов в организации отечественного правосудия, российского судоустройства. Последнее, так или иначе, характерно для всех наиболее масштабных реформ судебной власти и является одной из их базовых характеристик и определяет институциональный профиль национальной «судительной власти» (С.Е. Десницкий).

В целом же этноантропологическое содержание правосудия в России и в других государствах, правовые формы функционирования его институтов и способы их легитимации в публично-властном пространстве должны быть интерпретированы в контексте борьбы двух тенденций институциональных реформ: копирование, т.е. заимствование готовых зарубежных моделей, либо сохранение и последовательная модернизация исконных структур. Выбор и реализация любого проекта предполагает и различные способы легитимации судебной власти, когда и организация, и результаты ее деятельности соответствуют представлениям большинства населения страны о справедливости, законности, целесообразности, отвечают ожиданиям личности, отдельных социальных и профессиональных групп. В ходе затянувшейся в постсоветском государстве судебной реформы обострение интереса и юристов-теоретиков, и юристов-практиков к политико-правовым формам легитимации судебной власти, институтов отечественного правосудия вполне оправданно.

Необходимость комплексного осмысления социокультурных и политико-правовых оснований легитимации правосудия обусловлена также институциональными издержками системного кризиса, модернизационными рисками, естественно, накладывающими ограничения на различные варианты институционализации судебной власти, призванной служить гарантом сбалансированности публичных, корпоративных и личных интересов, разнонаправленных процессов в современном обществе.

Степень научной разработанности проблемы. Политико-правовые и социокультурные основания легитимации институтов судебной власти еще не являлись предметом специального, комплексного научного исследования. Вместе с тем сущностные признаки правосудия и его структурно-функциональные характеристики всегда интересовали философов права, юристов и политологов нальными, естественно, накладывающими ограниченияи профессоинальныхванынностей, поэтому в настоящее время наличествуют различные традиции их изучения, отличающиеся по своим теоретико-методологическим предпочтениям, научными школами. Необходимо отметить также и имеющий место большой массив специальной литературы, в которой представлены те или иные попытки концептуального рассмотрения исторических, правовых, социально-политических аспектов функционирования правосудия в обществе.

В истории западной философии права первый опыт исследования правосудия и его предпосылок обнаруживается в античной классике,

в трудах Платона и Аристотеля, анализирующих эту отрасль государственной власти с позиций поиска совершенной модели общественного устройства и преодоления кризиса полисной системы.

Значительное развитие тема правосудия получает в рамках христианского интеллектуализма, традициях восточной и западной патристики, католической схоластики; здесь появляются новые смыслы и понятия, свидетельствующие об актуализации пространственно-временных координат божественного и человеческого, сакрального и профанного для понимания сущности судебной власти.

Концептуальные предпосылки современного понимания судебной власти, ее места и роли в жизни социума во многом были заложены в Новое время, в контексте рационального обоснования «естественных прав», теории «общественного договора» и разделения властей. В первую очередь здесь следует отметить фундаментальные труды Т. Гоббса, Дж. Локка, Б. Спинозы, Ш.-Л. Монтескье, Ч. Беккариа, Ж.-Ж. Руссо.

Значительный вклад в философское понимание сущности суда, форм его легитимации внесла и метафизика немецкого идеализма и, прежде всего, системы И. Канта и Г.В.Ф. Гегеля. В рамках трансцендентального философского контекста институты судебной власти впервые были осмыслены в контексте проблемы самоутверждения человека в государстве, политико-правовом пространстве, истории. Эвристически важными для настоящего диссертационного исследования являются образ суда и содержание «права на суд», представленные в «Философии права» Г.В.Ф. Гегеля.

Весьма характерным является осмысление проблем правосудия в работах таких философов, как А. Камю и Ф. Кафка: эволюция либеральной идеологии, кризис традиционной для европейской культуры системы ценностей и рационалистического обоснования мировоззрения привели к утрате возможности автономного обоснования права на суд в современном обществе.

Необходимо отметить и вклад М. Фуко в разработку проблем социо-культурных и исторических предпосылок политико-правовой институционализации европейского правосудия. Точка зрения М. Фуко может рассматриваться как характерный для ХХ века пример критического переосмысления исторического опыта идеократических моделей социально-политического развития (правосудие как определенная практика понимается им как часть идеологии и средство установления «тотального господства дискурса власти»). Из крупных социальных мыслителей Новейшего времени, чьи разработки обладают большим потенциалом для раскрытия сущности, места и роли институтов правосудия в культуре, можно назвать также М. Вебера и Э. Гидденса.

Огромный вклад в понимание сущности правосудия и его общественного санкционирования внесла русская философско-правовая и общественно-историческая мысль второй половины ХIХ - начала ХХ вв. Следует подчеркнуть, что именно русская религиозно-метафизическая и социальная мысль сыграла огромную роль в преодолении «юридизма» и формализма, присущих западному правовому сознанию. Назовем таких авторов, как Н.Н. Алексеев, И.А. Ильин, П.Е. Казанский, А.Ф. Кони, Н.М. Коркунов, И.В. Михайловский, П.И. Новгородцев, Л.И. Петражицкий, В.С. Соловьев, Е.В. Спекторский, Ф.В. Тарановский, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин и др.

Религиозно-правовые факторы эволюции институциональных форм правосудия и трансформация способов их легитимации исследуются в работах П. Баренбойма, М.С. Беленького, И.П. Вейнберга, Э. Гальбиатти, Х. Герцога, Г. Гече, А. Грейма, В. Жаботинского, М. Левиттиса, Р.А. Папаяна, А. Пьяцца, М.И. Рижского, Л.Р. Сюкияйнена, Дж. Хорда, И.Ш. Шифмана и др.

Большое значение для анализа культурных предпосылок правосудия имеют идеи западной философско-культурологической, антропологической и правовой мысли ХХ столетия, принадлежащие Р. Давиду, П. Джонсону, К. Жоффре-Спинози, Б.Н. Кардозо, Х. Кетцу, А. Кожеву, К. Коссио, А. Леви-Брюлю, Ч. Ломброзо, Н. Луману, Ж. Маритену, Л. Райнхарду, П. Рикеру, К. Цвайгерту, К. Шмитту и др.

Проблемы судейского усмотрения обстоятельно исследуются А. Бараком, который высказывает ряд интересных идей о его месте и роли в процессе трансформации культурного опыта в нормативные стандарты, «перевода» обычая в право посредством института правосудия и т.п. Эволюцию институтов судебной власти в условиях демократизации общества исследуют А. Гарапон, Дж. Мид и др.

Специфика национальных политико-правовых оснований правосудия, зависящего от цивилизационно-исторических различий восточной и западной культур, анализируется в работах П.П. Баранова, Ю.Л. Бессмертного, Я.А. Богородского, Г.М. Бонгард-Левина, Л.С. Васильева, А.М. Величко, А.Я. Гуревича, Б.С. Ерасова, Н.Н. Ефремовой, Н.В. Исаева, А.П. Каждана, Я.А. Канторовича, Ф.Х. Кессиди, А.Н. Кобзева, И.Ю. Козлихина, С.Л. Крачковского, М.К. Кудрявцева, С. Кучера, В.И. Кычанова, А. Левандовского, Г.Г. Литаврина, С.Г. Лозинского, О.В. Мезенцева, А.Ю. Мордовцева, В.С. Нерсесянца, А.И. Овчинникова, В.Д. Плахова, М. Рейснера, В.Н. Ромашова, В.С. Сергеева, В.Н. Синюкова, М.Л. Титаренко, Ф. фон Халема, К.В. Хвостовой, И.С. Чичурова, Л.И. Чугуевского, З.В. Удальцовой, А.М. Ушкова, В.А. Якобсона, В.Н. Ярхо и др.

Различные черты и противоречия эволюции институтов судебной власти в условиях глобализационных процессов исследуются Е.С. Алисиевичем, А.П. Бутенко, А.Ф.Извариной, В.А. Карташкиным, О.В. Мартышиным, Н.Н. Моисеевым, Ж.И. Овсепяном, И.Л. Петрухиным, Н.Е. Покровским, С.Л. Рогожиным, Н. Руланом, В.М. Савицким, А.Н. Сачковым, В.Е. Сафоновым, Э.Ю. Соловьевым, М. Супатаевым, А.В. Шияновым, М.Л. Энтиным и др.

Проблемам судебной реформы в России, а также определению места и роли правосудия в плане обеспечения прав и свобод человека и гражданина посвящены труды Д.И. Беднякова, О.А. Бойкова, Н.В. Витрука, С.В. Вицина, Л.Д. Воеводина, Е.А. Лукашевой, Т.Г. Морщаковой, О.Э. Сокольского, Н.В. Федорова и др.

В целом же, необходимо отметить, что плюрализм мнений и подходов при изучении природы и значимости судебной власти свидетельствует не только о научной значимости темы, но и о недостаточной конкретизации политико-правовых и социокультурных форм легитимации правосудия как одной из форм публичной власти.

Объектом диссертационного исследования являются институты публичной власти в их самобытности и универсальности.

Предмет исследования - легитимация правосудия как одной из институциональных форм публичной власти.

Цель диссертационного исследования заключается в выявлении особенностей политико-правовой и социокультурной легитимации институтов правосудия как одной из форм трансформации публичной власти в условиях современной мультикультурности.

Данная цель реализуется через решение следующих исследовательских задач:

- выявить институциональные признаки правосудия и систематизировать основные концептуальные подходы к пониманию его места и значения в политико-правовом и социокультурном пространстве;

- определить роль институтов судебной власти в возникновении и эволюции системы разделения властей и различные политико-правовые версии ее реализации;

- дать социально-правовую оценку судебным ритуалам и символам в процессе функционирования и легитимации правосудия;

- выделить и охарактеризовать основные тенденции модернизации судебной власти в рамках западной и восточной политико-правовой традиции;

- обосновать политико-правовое значение легитимации правосудия как формы осуществления публичной власти для сохранения устойчивого развития национальных государств;

- в контексте соотношения традиционных ценностей и инновационных институтов показать специфику трансформации институтов судебной власти в национальном государстве;

- выявить особенности содержания и форм судопроизводства в правокультурном измерении;

- определить содержание и вектор современных глобализационных политико-правовых процессов, характер и степень их воздействия на трансформацию институтов правосудия;

- провести конфликтологическую экспертизу легитимации международного правосудия;

- проанализировать результаты и перспективы взаимодействия институтов национального правосудия и Европейского суда по правам человека в контексте поиска новых форм легитимации судебной власти в современной России;

- обозначить специфику функционирования судебной власти в правовых и политических системах конвергенционного типа;

- обосновать значение правосудия в качестве институциональной основы обеспечения и защиты национальных интересов, прав и свобод личности, сохранения отечественного институционально-правового профиля и политического ландшафта.

Методологическая и теоретическая основы исследования. Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования существенным образом опирается на разработки в области политологии, философии и методологии юридической науки, истории политических и правовых учений, принадлежащие отечественным и зарубежным специалистам.

Процессы легитимации судебной власти в национальном государственно-правовом пространстве изучаются в рамках институциональной и неоинституциональной методологии. В результате использования соответствующих ей методов и эвристических схем автор выявляет и анализирует специфический для каждого социума способ организации институтов публичной власти, институциональную конфигурацию судебной власти, определяет правовые и политические основы присущего государству и обществу институционального дизайна, тенденции его трансформации в глобализирующемся мире.

Предмет, цель и задачи исследования, системный характер диссертации определили ее методологическую основу, которая обеспечивается сочетанием всеобщих, общенаучных и частнонаучных (диалектического, логического и структурно-функционального анализа, социологического, историко-генетической реконструкции, контент-анализа и др.) и специальных методов исследования (сравнительно-правового, историко-правового и др.).

В работе сделан акцент на применении принципа дополнительности в понимании специфики легитимации институтов правосудия в национальном государственно-правовом пространстве: с одной стороны, имеющие место политические и юридические институты, структуры и механизмы во многом обусловливают человеческую активность, ее характер и направленность, а с другой - эффективность и устойчивость компонентов национальной государственности предопределяются «субъективным фактором».

Важнейшую роль в диссертационном исследовании играет и применение методологического и эвристического потенциала диалектического анализа социально-исторической действительности и ее ключевых моментов - права и нравственности. Также в работе были использованы некоторые теоретические наработки, принадлежащие современной культурологической мысли и способствующие спецификации и типологизации политико-правовых феноменов.

Нормативно-правовой основой исследования стали Конституция РФ, федеральные (включая федеральные конституционные) законы.

В работе используются также конституции ряда зарубежных стран, нормативно-правовые акты прошлых эпох.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена ее предметом, целью и решаемыми задачами, а также особенностями избранного теоретико-методологического инструментария и заключается в следующем:

- в рамках институционально-правового измерения представлена многоуровневая структура правосудия;

- установлена теоретическая и методологическая взаимосвязь политико-правовой природы суда, основных направлений и приоритетов развития институтов судебной власти и особенностей социально-антропологического мира, в рамках которого проходят процессы их легитимации;

- институты судебной власти эксплицированы в качестве организационно-правовой и социальной основы реализации различных моделей разделения властей, верифицирована гипотеза о наличии отношений их соподчиненности с другими явлениями политико-правового устройства и национально-культурной среды;

- систематизированы и критически оценены различные подходы к пониманию сущности и значения судебных ритуалов в процессе легитимации правосудия;

- сохранение легитимности институтов публичной власти представлено в качестве важнейшего элемента и необходимого условия существования системы устойчивого развития национального государства;

- дана институционально-правовая оценка имеющим место в западной и восточной моделях цивилизации издержкам модернизации судебной власти, связанным с традиционно-инновационной антиномичностью и сохраняющимися противоречиями между рецепированными формами и модифицированными структурами;

- проведена конфликтологическая экспертиза культурно-ценностной и нормативной модели правосудия в международном политико-правовом пространстве;

- в контексте политико-правовой динамики институтов судебной власти, ее современных юридических трансформаций выявлены подходы к определению эффективности правосудия по реализации стратегий противодействия основным глобализационным рискам;

- выявлены причины и особенности институциональных деформаций и процессов делегитимации правосудия, возникших в ходе проведения постсоветской судебной реформы в условиях конвергенционной правовой и политической систем;

- обосновано первостепенное значение институтов судебной власти по преодолению правовой дискретности в деятельности исполнительных структур государственной власти, различного рода злоупотреблений властью и должностными полномочиями, осложняющими функционирование политико-правового механизма обеспечения национальных интересов, прав и свобод человека в современной России.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Правосудие - это сложный многоуровневый политико-правовой феномен, институциональная форма публичной власти, сопряженная с эволюцией национальных судебных систем, особенностями соотношения политико-правовых традиций и инноваций, реформаторско-контрреформаторскими процессами, призванная в рамках определенной законодательством и иными источниками права компетенции осуществлять разрешение различных по содержанию, основаниям возникновения и последствиям юридических конфликтов. Легитимность правосудия является обязательным условием его эффективности и связана с местом институтов судебной власти в национальном политико-правовом пространстве, а также соответствием их деятельности представлениям большинства населения государства о правовом порядке и справедливости, существующим идеалам духовной, экономической и политической свободы человека и общества.

2. Становление и функционирование институтов правосудия проходит в рамках взаимодействия двух уровней политико-правовой и социокультурной легитимации: статического и динамического. Статический уровень включает такие относительно устойчивые элементы, как институциональные субъекты правосудия; институционально-правовое (законодательное) и институционально-организационное его оформление; межинституциональные интеракции. На динамическом уровне осуществления правосудия возникают и изменяются социокультурные, аксиологические элементы, устанавливающие значимость этого института для устойчивого развития государства и гражданского общества, механизм и формы легитимации судебных структур, система средств, методов осуществления правосудия и сопутствующие ей различные институциональные искажения (недопустимое расширение пределов судейского усмотрения, иные злоупотребления), а также интеллектуально-ресурсное обеспечение этой формы государственной власти.

3. Политико-правовая и социокультурная легитимность правосудия, его авторитет, место в системе институтов публичной власти определяются по крайней мере двумя критериями: а) воспроизводством и устойчивостью этой институционально-правовой формы на более или менее длительном промежутке времени существования национального государственно-правового пространства, наличием определенной преемственности (структурно-организационной, юридической, ресурсной и др.); б) связанным с состоянием правового порядка и содержанием правосознания населения признанием эффективности правосудия, положительной оценкой институциональной конфигурации судебной власти, уровнем ее приближенности к интересам общества, доступности и социально-правовой результативности. Легитимность правосудия всегда будет иметь незавершенный характер, т.к. проходит в условиях стратифицированного социума, в котором не может быть абсолютного совпадения интересов индивидов и их групп, их оценок правовой и политической жизни. Кроме этого, процессы легитимации сопряжены с особенностями включенной в конкретный социальный мир правовой реальности, присущей ему спецификой юридической институционализации действий, отношений, смыслов.

4. Институты судебной власти объективируют сложившиеся в рамках определенной исторической эпохи и государственно-правовой парадигмы юридические, нравственные, политические и иные императивы, сохраняющие свое влияние национальные обычаи и др. В этом плане следует различать идеальный тип правосудия, раскрываемый через концентрированное выражение его универсальных политико-правовых характеристик и реальные институционально-правовые и организационные формы судебной власти, во многом связанные с моделью разделения властей, каждая из которых определяет институциональный профиль публичной власти, конфигурацию и характер политико-правовой коммуникации ее органов, имеет собственные источники возникновения (парламентская практика, религиозные каноны, институты самоуправления, философско-правовые доктрины, кодификации и разного рода инкорпорации и т.п.). Уровень развития и эффективность судебной власти, объем ее юрисдикции, процессуально-правовые особенности в свою очередь задают специфику функционального взаимодействия законодательных и исполнительных структур.

5. В общецивилизационном контексте процесс политико-правовой и социокультурной легитимации правосудия связан с прохождением ряда стадий, а соответственно, с возникновением его преемственных институциональных форм: а) натуроцентристской (в условиях еще только зарождающейся социальности и половозрастной дифференциации суд вершился от «имени» господствующих природных сил); б) теоцентристской (содержание понятий «праведность», «справедливость», «правосудность» основано на апелляции к Богу как высшему авторитету, абсолютной истине, а земные судьи лишь «исполняют волю Божью»); в) социоцентристской (основанной на теориях естественных прав человека и общественного договора, утилитарно-прагматических установках: ценность и социальная польза правосудия определяются защитой интересов индивида, общества и государства); г) антропоцентристской, которая в идеальном виде должна утверждать права личности в качестве основания национального и международного политико-правового бытия, способствовать гуманизации права и закона, сближению юридических и моральных норм, однако на рубеже ХХ и XXI вв. еще

не получила своей реализации, а значит, и не стала объектом легити-мации.

6. Ритуально-символическая сторона правосудия всегда выражает связь с прошлым политико-правовым опытом конкретного общества, отражает соответствующие правовые архетипы, сохраняет символический порядок и обозначает дистанцию между тем, что социально приемлемо, и тем, что уже выходит за границы возможного. В различных институциональных формах и видах юрисдикций (уголовной, гражданской, административной) судебный ритуал, включенный в процесс интериоризации и экстериоризации институтов судебной власти и процесс разрешения различных типов юридических конфликтов, является значимым элементом ее политико-правовой и социокультурной легитимизации.

7. Западноевропейская форма организации судебной власти осуществляется в институционально-правовом и организационном пространстве, в рамках которого проходит «индустрия процессов», осуществляемая адвокатским сообществом, стремящимся максимизировать свой доход за счет втягивания клиентов в целую цепь дорогостоящих судебных заседаний, весьма часто негативную роль играет и институт присяжных заседателей, не способствующий повышению качества выносимых приговоров и решений. Таким образом провоцируется кризис доверия к институтам правосудия и интенсифицируется поиск новых форм их легитимации. Восточная версия политико-правовой институционализации и функционирования правосудия традиционно основана на субсидиарном характере права, его вторичной роли в регулятивном пространстве государства и обществе. В этой связи для разрешения юридических конфликтов используются разнообразные институциональные формы посредничества, позволяющие осуществлять внесудебное разрешение споров. Имеющие же место тенденции вестернизации приводят не к усилению роли правосудия, а к разрушению социального порядка, политико-правовой делегитимации институтов публичной власти.

8. В евро-американской традиции социокультурные и политико-правовые формы легитимации институтов правосудия связаны с рационалистическим типом правового сознания, источники которого лежат в античном социально-правовом наследии, протестантизме и католичестве, антитрадиционализме. Основой западной модели судебной власти в настоящее время является, во-первых, дистанция между индивидом и субстанциональным единством социума; во-вторых, ориентация на горизонтальные отношения между гражданином и его интересами и государством как особым институциональным субъектом, носителем публичных интересов; в-третьих, постепенное уменьшение роли принципа состязательности, когда четкое следование процедурным нормам не приводит к высокому качеству судебных решений и приговоров, обнаружению истины. Рациональный стиль европейского правового мышления, а также свойственное обществу «всеобщего потребления» преобладание утилитаристских ценностей уже к началу ХХ в. обусловили гиперболизацию значения судебных форм разрешения конфликтов, что и привело к нивелированию места и роли внесудебных согласительных институтов, нарушению регулятивного баланса между юридическими, моральными и корпоративными нормами, сужению пространства функционирования альтернативных способов достижения согласия и социальной стабильности («неформального права»).

9. Современные глобализационные процессы являются контекстом развития института правосудия, во многом определяют содержание национального законодательства в этой сфере, задают вектор (проект) трансформации правосудия (в том числе и отечественного), обусловливают возникновение различных институциональных искажений, причинами которых являются: а) механическое внедрение новых (возникших в иной институциональной системе, отличающейся политико-правовой традиции) институтов в сложившуюся структуру судебной власти; б) неизбежное изменение в ходе конвергенционных процессов функций и содержания ряда собственных институтов судебной власти, которое происходит на фоне сохранения укорененных в повседневности правокультурных образов и стереотипов, связанных с легитимностью национального правосудия, сохранением социального консенсуса, идеологической основы этой системы и стагнации иных политико-правовых институтов; в) несоответствие заданных в ходе институциональной правовой политики в сфере судебной власти целей и стратегий национальным (например, российским, постсоветским) реалиям, темпам политико-правовых изменений и их последовательности. Методологически оправдано различать три отличающиеся по содержанию и результатам институциональные формы глобализации судебной власти - региональную, континентальную и планетарную - и считать, что только первые две, имеющие место на всех этапах истории человечества и охватывающие группу культурно сопряженных и географически сопредельных государств, способны минимизировать модернизационные политико-правовые риски и обеспечить оптимальное сочетание судебно-правовых традиций и инноваций.

10. Политико-правовая и социокультурная легитимация международной судебной системы связана с повышением авторитета институтов международного права. Международное правосудие является способом решения многих проблем, возникающих у граждан различных государств, а его политико-правовые и институциональные аспекты являются мультиформной базой государственно-правовой интеграции, действенной коммуникационной универсалией. Однако лидирование России по количеству гражданских жалоб, поданных в Европейский суд по правам человека, при низком проценте обращений, принятых к рассмотрению в этой международной инстанции, является показателем: а) низкого уровня легитимности национального правосудия и его социальной эффективности; б) качественных изменений правовой культуры и правового сознания россиян, происшедших за последние десять лет; в) сохраняющегося отчуждения институтов гражданского общества и публичной власти, отношения между которыми строятся по конфронтационно-антиномичной модели. Изменение ситуации невозможно путем правительственных деклараций или «президентских призывов», т.к. должны произойти радикальные изменения в содержании и функциях судебной власти, обеспечивающие переход к контрактуалистскому проекту взаимодействия индивида, общества и государства, а также соответствующим ему формам легитимации публичной власти.

11. Институты судебной власти являются гарантией правового государства, одним из основополагающих начал его формирования. Именно правосудие представляет собой институциональное пространство, на котором различными субъектами права (личностью, корпорациями, государством и др.) могут быть предъявлены обоснованные и законные требования. В этом плане уровень легитимности российской судебной власти определен, во-первых, ее эффективностью по противодействию злоупотреблениям в сфере федеральной и региональной исполнительной власти, местного самоуправления; во-вторых, способностью выступать в качестве беспристрастного защитника прав граждан от произвола правоохранительных органов; в-третьих, соответствием организации и структуры судебной власти, специфики ее функционирования (порядок обращения, сроки, объем властных полномочий по отношению к исполнительным и иным органам публичной власти, отдельным государственным и муниципальным чиновникам) представлениям большинства населения об основном предназначении этого института.

12. В условиях переходного характера постсоветской государственности, конвергенционных правовой и политической систем, неустойчивого развития и функционирования российского федерализма, полиэтничности и приоритетности задач по сохранению единства и целостности национального государственно-правового пространства нельзя стимулировать процессы диверсификации отечественного правосудия. В настоящее время необходимо: а) не допускать дробления единой судебной власти, но и не отказываться от специализации общей судебной системы (ювенальные суды, административные суды, рассматривающие дела по жалобам на неправомерные действия органов государственного управления и должностных лиц и др.); б) наряду с общей федеральной судебной системой развивать и негосударственные институты правосудия (третейские, «совестные», «традиционно-национальные» и др.) и различные медиативные процедуры, которые должны получить соответствующее их целевому предназначению и значимости законодательное оформление.

Теоретическая и научно-практическая значимость исследования.

Материалы, результаты и выводы диссертационной работы раскрывают перспективы дальнейшего научного исследования проблемы политико-правовой институционализации правосудия, форм и способов его легитимации в контексте либерально-демократического реформирования российской государственности, а также намечают возможные корректировки стратегии постсоветского государственно-правового строительста и представляют интерес для законодательных, исполнительных и судебных органов как на федеральном уровне, так и в субъектах РФ.

Основные положения диссертационного исследования, полученные выводы об особенностях и механизме достижения и сохранения необходимого уровня легитимации судебной власти в условиях переходного государства и демократического транзита могут быть использованы в законотворческой и правоприменительной практиках, а также при формировании федеральных и региональных программ, направленных на развитие судебной системы России. В частности, некоторые из результатов диссертации могут быть положены в основу концепции формирования модели восстановительного правосудия, развития иных форм разрешения правовых конфликтов.

В рамках учебного процесса основные выводы диссертационного исследования могут быть использованы при преподавании курсов «Теория государства и права», «Конституционное право РФ», «Конституционное право зарубежных стран», «Политология», «История государства и права России», «История государства и права зарубежных стран» и др., а также при проведении занятий со студентами и аспирантами по ряду спецкурсов государственно-правовой специализации.

Апробация диссертационного исследования. Основные идеи, результаты, выводы и рекомендации диссертации отражены в докладах и сообщениях автора на международных, всероссийских, региональных и межвузовских конференциях.

Положения диссертационного исследования обсуждены и одобрены на заседании кафедры государственно-правовых и политико-философских дисциплин Ростовского юридического института МВД России.

Структура диссертационной работы обусловлена предметом, целью и задачами исследования, состоит из введения, четырех глав, одиннадцати параграфов, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, характеризуется состояние разработанности проблемы, формулируются объект и предмет, цель и задачи, раскрывается научная новизна диссертационного исследования, представляются положения, выносимые на защиту, оценивается теоретико-практическое значение работы, приводятся основные формы и результаты ее апробации.

Первая глава «Институты публичной власти в социокультурном и политико-правовом пространстве: теоретико-методологический анализ» состоит из трех параграфов. В ней диссертант осуществляет теоретико-методологический анализ институционально-правовых, политических и социокультурных оснований публичной власти, определяющих ее содержание и функционирование, а также виды и конфигурацию ключевых структур. Особое внимание в главе уделено выявлению специфики генезиса и трансформации правосудия, определению его места и значения в публично-властном пространстве.

В первом параграфе «Эволюция правосудия в системе институтов публичной власти: концептуальные версии» выявляются и исследуются сложившиеся в различных типах цивилизаций, отличающихся политико-правовых традициях подходы к пониманию институциональных признаков правосудия, его значения в системе публичной власти, социально-правовой природы данного института. Диссертант проводит сравнительный анализ, типологизирует имеющие место концептуализации, прослеживает их эволюцию, показывает сопряженность основных аспектов правосудия с ключевыми событиями европейской истории, конфигурацией властных отношений и институтов, политическими практиками, философско-правовыми доктринами т.д.

По мнению соискателя, рассмотрение специфики и вектора эволюции правосудия в контексте западной и восточной государственно-правовой традиции убеждает в том, что суд является не просто одним из институтов национальных правовых систем. Его сущность, функционирование связаны с архетипическими и символическими основами конкретной цивилизации, получающими выражение в религиозном миросозерцании, философском и научном миропонимании.

В начале параграфа диссертант выделяет и анализирует основные источники развития институтов публичной власти, оказавшие влияние и на генезис и становление правосудия. Автор отмечает, что мифология, религия, политические практики и философские доктрины обусловили формирование правового сознания и правового мышления населения, получившее отражение в специфике организации и функционирования институтов правосудия.

Так, выделение судебной практики как важнейшего институционально-правового и социокультурного элемента в библейском сюжете было непосредственно связано с тем, что судебная власть была признана наделенной таким же божественным началом, как и царская, исполнительная власть, признана равной этой власти. Ясно, что такого рода идейные установки оказались теснейшим образом сопряженными с эволюцией правосудия в иудейско-христианской традиции, повлияли на развитие системно-функциональных связей между судебными институтами и иными отраслями публично-властной действительности.

Далее диссертант показывает, что институт правосудия в культуре, несомненно, принадлежит к числу наиболее социально востребованных, максимально значимых именно в практической жизни, что, естественно, связано с местом и значением судебной власти - стержневым институтом правовой системы, обеспечивающим правовой порядок в обществе, справедливое разрешение юридических конфликтов, а значит, и достижение компромисса в многообразии общественных отношений. Последнее диссертант представляет в качестве символических «узловых точек», вбирающих в себя «начало» и «конец» социально-правовой практики. Тем не менее, содержание, которым наполняются эти институциональные координаты, несомненно, зависит от исторической конкретики, особенностей правовой и политической ментальности народа.

В рамках политико-правового дискурса диссертант анализирует различные позиции, концепции, принадлежащие как западным, так и отечественным исследователям XIX-XX вв. Наличие различных подходов к пониманию социокультурной и цивилизационной природы правосудия, всегда связанного с особенностями публичной власти, имеющим место институциональным профилем сложившейся в конкретном государстве системы властных отношений, позволяет выявить сопряженность основных этапов эволюции правосудия и способов, источников его легитимации.

В этом плане соискатель считает, что имеющие место (сформулированные М. Вебером) «чистые» типы легитимации публичной власти можно рассматривать только в качестве модельных вариантов понимания сущности отношения народа к деятельности властных структур. Реально же никогда не действует исключительно один тип легитимации, как правило, они всегда переплетаются, особым образом комбинируются. Однако несомненно и то, что среди множества способов и форм легитимации публичной власти имеет место один, доминирующий вариант, источники которого лежат как в области рациональных установлений, так и в сфере иррациональных «импульсов», влияющих на поведение индивидов и их групп, массовые и индивидуальные ценностные ориентации.

В отношении развития и функционирования правосудия в системе западных институтов публичной власти диссертант отмечает: а) ранние формы институционализации правосудия были основаны на исторических и духовных (мифологических, обычно-традиционных, религиозных, харизматических и т.п.) элементах, имеющих иррациональную природу и не требующих юридической формализации и позитивации; б) в западном типе цивилизации уже к концу XVIII - началу XIX вв. в силу ряда факторов (европейских революций и эпохи Реформации, бурного развития позитивистского направления юридической науки и т.д.) возобладал рациональный тип легитимации правосудия, имеющий к тому же выраженный утилитарно-прагматический характер (практическая работа судебных структур на благо общества и отдельного человека), что не только изменило принципы деятельности судов, но и стимулировало явное усложнение судебной системы, необходимость концептуального обоснования исключительности ее институтов, важности их «отделенности» от иных отраслей государственной власти (Ш.М. Монтескье, А. Гамильтон и др.), сопряженности с институтом прав и свобод человека и гражданина.

В завершение параграфа соискатель констатирует историческую и социокультурную предопределенность вектора эволюции институтов европейского (евро-американского) правосудия в западной политико-правовой традиции. В качестве основ этого процесса диссертант выделяет античное философско-правовое наследие, римское право (и его рецепция), христианские принципы справедливости и воздаяния, возникновение университетского юридического образования, нововременные (модернизационнные) государственно-правовые доктрины (Дж. Локка, Ж-Ж. Руссо, Ш.Л. Монтескье, А. Гамильтона и др.), а также выработанные в ходе длительной реформистско-революционной эпохи идеалы демократии и либерализма.

В государствах же, принадлежащих к иной (незападной) политико-правовой парадигме, и эволюция правосудия, и его место в системе иных институтов публичной власти, и способы и формы легитимации судебной практики существенным образом отличаются, что и определяет важность исследования таких категорий, как «национальное» и «универсальное», «традиции» и «инновации» в государственно-правовой сфере и др.

В начале второго параграфа «Правосудие как институционально-правовая форма публичной власти: функциональные метаморфозы» диссертант, используя метод институционального и социокультурного измерения, предлагает авторское определение правосудия.

В этом методологическом ракурсе правосудие является сложным многоуровневым политико-правовым феноменом, одной из важнейших форм деятельности институтов публичной власти, сопряженной с эволюцией национальных судебных систем, особенностями соотношения политико-правовых традиций и инноваций, реформаторско-контрреформаторскими процессами, призванной в рамках определенной законодательством и иными источниками права компетенции осуществлять разрешение различных по содержанию, основаниям возникновения и последствиям юридических конфликтов.

Такой подход к осмыслению институциональной и социально-правовой природы правосудия связан, прежде всего, с развитием самого права в европейском публично-властном пространстве. Диссертант показывает, что «право понималось как выражение справедливости и не отождествлялось с приказами суверена. Поэтому весьма важная роль в выработке и формулировании правовых норм ложилась на судебную практику, руководимую доктриной» (Р. Давид). Поэтому необходимо преодолеть весьма ограниченную по своему теоретико-методологическому потенциалу позитивистско-прагматическую трактовку суда и правосудия и рассматривать их одновременно в качестве института властного пространства и элемента социокультурной действительности, включающей моральную, традиционно-обычную, религиозную, ментальную и т.п. составляющие. Только в таком контексте можно выявить объективный характер процесса наделения суда теми функциями, который он призван исполнять в соответствии с его местом и ролью в системе институтов публичной власти.

Далее, соискатель подробно останавливается на анализе функций судебной власти. В частности, он отмечает, что социокультурные функции институтов судебной власти представляют собой качественно особый уровень их развития и познания, связанный с сущностью этих явлений, функции же суда, выделяемые в юридической литературе, представляют собой возникающие в истории конкретных государства или цивилизации в силу действия тех или иных факторов их модификации, т.е. являются результатами серьезных институционально-правовых и политических трансформаций, социальных метаморфоз. Следовательно, нельзя отождествлять социокультурные функции суда и их позитивно-правовое оформление в различных государствах и регионах мира.

Диссертант выделяет и представляет подробную характеристику следующих функций судебной власти как институционально-правовой формы публичной власти: а) выполнение роли незаинтересованного арбитра, приводящего в действие правовой и социокультурный механизм разрешения споров, которые не могут быть разрешены без посредника («троичный способ»); б) оптимизация соотношения нормы позитивного права и ценностно-смыслового содержания общественных отношений; в) стимулирование процессов правовой институционализации (позитивации) обычаев и традиций, религиозных установлений и др. В качестве примера последнего в диссертации рассматривается социокультурный статус правосудия в англосаксонской системе права, особенности которого были зафиксированы уже в американской Декларации независимости (1776 г.) и Конституции США (1787 г.), в которых право на суд связывается с идеей «выражения в праве божественного разума».

В завершение параграфа диссертант определяет специфику трансформации целей и содержания института правосудия и на этом основании выделяет различные его виды: натуроцентристский, теоцентристский, социоцентристский, антропоцентристский (модель, ориентирующаяся на либеральные политико-правовые принципы, первичность прав человека и гражданина).

Таким образом, становление и функционирование институтов правосудия проходит в рамках взаимодействия двух уровней - статического и динамического. Именно их анализ позволяет сформулировать основные критерии легитимности правосудия, сохранения его авторитета, места и значения в системе институтов публичной власти.

Третий параграф «Генезис и институционализация судебных ритуалов в различных политико-правовых и социокультурных традициях» посвящен правоантропологическому аспекту легитимации институтов публичной власти. Основная цель параграфа состоит в исследовании специфики включенности судебных ритуалов и символов в процесс легитимации правосудия, определении их значения для оценки его эффективности, а также принятия, одобрения и поддержки институтов судебной власти со стороны большинства членов общества (в стратифицированном социуме легитимация никогда не может быть абсолютной).

В начале параграфа диссертант отмечает, что восприятие правосудия и судебной практики в обществе часто основано не только на полученных результатах, в той или иной мере соответствующих коллективным представлениям о справедливости, законности и целесообразности, но и на восприятии процессуальной стороны судопроизводства. Вообще, со словом «суд» почти всегда возникают определенные ассоциации: специфическое место проведения судебного заседания, ритуалы в уголовном и гражданском процессах, удар молотка, наличие судебных символов (мантии, герба и др.) и т.п.

Следует отметить и тот факт, что в транзитивном государстве, в условиях трансформации национальных правовых институтов и широкомасштабных рецепций заимствованная либо восстановленная, принадлежащая прежним историческим эпохам ритуальность в правосудии, как правило, оценивается по разному: весьма часто и специалисты, и совершенно не искушенные в вопросах судебной практики лица многие возникшие и получившие законодательное оформление ритуалы и символы (например, судейские мантии, институт присяжных заседателей и др.) воспринимают как избыточные, даже мешающие рассмотрению юридического конфликта по существу, отвлекающие от сути вопроса.

В связи с этим в параграфе делается вывод о том, что судебные ритуалы и символы, возникающие в различных политико-правовых и социокультурных традициях, переходящие в иные «правовые миры», иные государственно-правовые пространства, также нуждаются в легитимации, причем независимо от формы их легализации, правовой институционализации. Другими словами, легализация судебных ритуалов не является источником их легитимности, но лишь создает для этого формальные основания. Природа легитимного, таким образом, всегда связана со сложным комплексом внутренних, психических переживаний и ценностных установок граждан, борьбой мотивов их правового поведения, переоценкой имеющей место политико-правовой действительности и т.п. В отличие от легализации легитимация не может быть навязана, но механизм стимулирования легитимизационных процессов может быть создан.

Соответственно с этим, соискатель указывает, что власть имущие часто усматривают смысл удержания подвластных в рамках ритуала, чтобы реанимировать или хотя бы сохранить верность исходной и единящей общество, мобилизующей разные политико-правовые и социально-экономические ресурсы идее. Поэтому «ритуальные требования» очень часто становятся весьма существенной частью национальной правовой системы (и в условиях авторитарно-тоталитарных политических режимов, и при демократическом государственно-правовом строительстве).

В этом же контексте диссертант анализирует и содержание различных институциональных деформаций, выявляет их причины и последствия. В частности, в диссертации отмечается, что правосудие в тоталитарных системах, сохраняя высокий уровень легитимности своих институтов, тем не менее утеряло свою подлинную природу, «растворило» ее в системе судебных ритуалов. Примером тому являются политические процессы, в которых, как известно, все было «сыграно» заранее,