· превращение религиозного экстремизма в политический тренд современности и в силу этого опасность любых необдуманных действий в этой области. Поэтому государственно-конфессиональная политика в нашей стране на современном этапе должна проводиться с помощью грамотного религиозного менеджмента и с учётом региональной специфики.

Вторая глава "Сохранение конфессиональной безопасности как основная задача государственной политики в области конфессиональных отношений" состоит из двух параграфов.

В первом параграфе "Система реализации государственной конфессиональной политики: уровни, акторы и механизмы" раскрываются основные способы её реализации.

Взаимоотношения религии и политики представляют собой сложную биполярную коммуникационную систему, на одной стороне которой находятся властные структуры, на другой - религиозные. Эта система, по мнению диссертанта, функционирует в политическом поле на нескольких уровнях - мегауровне (мировая и региональная политика), макроуровне (национальная и локальная политика) и микроуровне (индивидуальная деятельность).

На мегауровне на современном этапе мы можем говорить о взаимосвязи глобализационных и религиозных процессов. Религия становится важнейшим фактором глобализации, что выражается не только в появлении новых религиозных движений, но и в модификации исторически функционирующих конфессий, их модернизации в связи с появлением новых форм распространения информации. Формируется активный религиозный рынок со всеми рыночными атрибутами. Религия становится подчас не столько мировоззренческим, сколько экономическим, а в последнее время и политическим феноменом. Мир сжался в единое замкнутое, быстро доступное в информационном плане пространство, которое сталкивает религии лицом к лицу с адептами, превратившимися в "покупателей". Каждый регион имеет свою модель взаимоотношений религии и политики с учётом глобализационных процессов и современных политических трендов.

На макроуровне главное место занимает национальная религиозная политика, которая в данном параграфе рассматривается с позиции не государства, а религиозных объединений. В рамках данного уровня взаимоотношений религии и политики мы можем выделить несколько типов взаимоотношений: доминирующие церкви проводят политику узаконивания государственной власти, создавая так называемую "священную завесу" (sacredcanopy) - термин П. Бергера; правительственные и религиозные организации борются между собой за политическое влияние на власть внутри национального сообщества; религиозные организации конкурируют между собой внутри национального пространства; религиозные объединения проводят политику влияния на национальную культуру или защиты своих культурных традиций от угроз со стороны национальной или глобальной культуры. Однако, несмотря на тенденцию к гомогенизации религии и глобализации религиозных процессов, в противовес как реакция на глобализацию начинают возрождаться локальные религиозные традиции и, соответственно, локальная религиозная политика как своеобразный "религиозный антиглобализм" (М. Орлов). Практически вне зависимости от процесса глобализации все религии во всех религиозно-политических формах продолжают играть значительную политическую и культурную роль в жизни локального социума, способствуя поддержанию базовой идентичности человека в пределах единства местного сообщества, что находит выражение в пословице "Религия деревни - жизнь деревни". В традиционном обществе непроблематично выделить политическое значение духовности, ритуалов, религиозных текстов, культурного дискурса и морали. На местном уровне легче выявить сходство религиозных традиций независимо от их конфессиональной принадлежности, а также различие между теми явлениями, которые инспирированы религиозной элитой, и теми, которые являются народными.

Микроуровень влияния религии на политику - это персональный пласт личной веры. Очень часто к вере человека может привести именно политическая ситуация. С другой стороны, на индивидуальном уровне проявляется и обратная тенденция сокрушительного влияния некоторых персоналий харизматических религиозных лидеров, даже после их гибели, на формирование религиозных традиций. Причём даже смерть таких лидеров от рук религиозных фанатиков продолжает оказывать определённое воздействие на политическую ситуацию. Итак, мы видим, что практически все уровни реализации взаимоотношений политики и религии являются непосредственно взаимосвязанными, взаимозависимыми и проницаемыми.

Как любая политическая сфера государственно-конфессиональная политика имеет свои акторы и механизмы реализации. В политическом поле государственно-конфессиональных отношений диссертантом проанализированы основные акторы (государство, религиозные объединения (конфессии), индивиды) и так называемые интегральные акторы, которые представляют собой как международные конфессиональные организации (Организация "Исламская конференция", Всемирный совет церквей, Всемирный буддийский альянс и т.д.), так и сетевые сообщества и неинституционализированные группы. Все религиозные акторы действуют в той или иной мере на всех уровнях политической системы.

На мегауровне они могут опосредованно влиять на социальные установки, под воздействием которых формируется характер внешней политики государства, её концепция и практическое воплощение с учётом политических и экономических интересов, могут принимать непосредственное участие в международной деятельности и как непосредственно религиозные институты, и как международные конфессиональные организации, и как политические партии религиозной ориентации. Роль и влияние религиозного фактора в мировой политике ощутимо возрастает в случае формирования объединённых структур, включающих в себя несколько в той или иной степени значимых религиозных организаций, действующих в общественных отношениях в единой парадигме. На макроуровне в пространстве национальной политики больший вес имеют масштабные религиозные институты, в пространстве локальной - местные религиозные объединения. Индивид как религиозно-политический актор может играть свою роль практически на всех уровнях. В качестве глав государств и харизматических политических лидеров - на мега - и макроуровнях; в качестве верующих и граждан - на макро - и индивидуальном уровне. В процессе активности, не всегда имея возможность напрямую повлиять на политический процесс, акторы выстраивают "параллельные структуры" (А. Михеев), которые становятся частью механизма по реализации конфессиональной политики, к которым относят законодательную базу и целый ряд институтов, способствующих её грамотной реализации. Каждый уровень системы обеспечен своей законодательной базой (от Всемирной декларации прав человека до местных подзаконных актов) и своими механизмами реализации.

Во втором параграфе "Место конфессиональной безопасности в системе государственно-конфессиональной политики" диссертант исследует проблему конфессиональной безопасности, её включённость в систему безопасности как таковой и её роль в формировании государственно-конфессиональной политики поликультурного региона.

Результатом грамотной государственно-конфессиональной политики должно стать формирование системы конфессиональной безопасности как для России в целом, так и для каждого региона с учётом его специфики. Термин "конфессиональная безопасность" является относительно новым для отечественной политологии, хотя уже введён как в политический, так и в научный оборот (П.Н. Беспаленко, А.Т. Гилалов, Ю.Г. Карпухин, Р. Кадыржанов, И. Куницын, А. Нысанбаев, А.И. Шустева). Проблема безопасности чрезвычайно сложна и многослойна, спектр её существенных характеристик достаточно широк - от состояния (устойчивость, защищённость, свободный выбор) до деятельности (человеческая активность на различных уровнях - от личности до государства и человечества в целом), следовательно, оно относится к чрезвычайно широкому уровню объектов, приобретая онтологический, бытийный смысл. Безопасность имеет целый спектр проявлений, которые выражаются в различных формах: национальная, государственная, экологическая, антропная, духовная, культурная, конфессиональная и т.д., которые анализируются автором по мере сужения сферы влияния. Та или иная форма безопасности возникает с появлением новых рисков и угроз или с интенсификацией уже существующих.

О проблеме, связанной с конфессиональной безопасностью, впервые упоминает еще Ж. Боден в XVIII в., понимая под ней защиту государства от чужеродных религиозных влияний. На современном этапе понятие "конфессиональная безопасность" трансформируется и переосмысливается. Существует целый ряд близких терминов, проанализировав которые, диссертант приходит к выводу о том, что именно понятие "конфессиональная безопасность", в обличие от термина "религиозная безопасность", наиболее удачно подходит для использования в политическом дискурсе. Под конфессиональной безопасностью понимается не столько система сохранения контентного содержания любой конфессии и её культовой оболочки (что не является прерогативой государственной политики), сколько предотвращение конфликтов на конфессиональной почве (что входит в сферу государственной политики). Конфессиональная безопасность включает в себя наличие системы условий для полноценного развития различных конфессий в едином культурном пространстве, предотвращающей или, по крайней мере, смягчающей конфликты, связанные с конфессиональной принадлежностью. Понятие "конфессиональная безопасность", с точки зрения диссертанта, шире и понятия "государственно-конфессиональная безопасность", поскольку наряду с государственной безопасностью и системой государственно-конфессиональных отношений охватывает и межконфессиональные проблемы, и личную безопасность, и сохранение религиозной идентичности на национальном и личностном уровнях. Хотя сама по себе религиозная идентичность не является результатом политической деятельности, политический выбор не является её жёстким коррелятом, однако проблема религиозной идентичности непосредственно встраивается в систему конфессиональной безопасности, прежде всего, на фоне глобализационных процессов, обусловленных интенсивной внешней и внутренней миграцией. Поликультурный регион создаёт особые условия для взаимодействия различных религиозных идентичностей, что необходимо учитывать при создании системы конфессиональной безопасности, которая должна включать в себя грамотную систему политического регулирования государственно-конфессиональных отношений с учётом разницы в системах вероисповеданий; сложности функционирования поликонфессионального поля; проблем сохранения религиозной идентичности; механизмов сохранения межконфессионального равновесия (толерантности, межконфессионального диалога).

Третья глава "Состояние и проблемы государственной политики регулирования межконфессиональных отношений в поликонфессиональном регионе" состоит из двух параграфов. Первый параграф "Формирование поликонфессионального пространства и системы конфессиональной политики Астраханской области" посвящён диахронному исследованию становления основных региональных конфессиональных акторов государственно-конфессиональной политики.

Астраханская область исторически сложилась как поликонфессиональная. Невозможно понять современную конфессиональную политику в регионе и тем более спрогнозировать перспективы состояния конфессиональной безопасности без историко-политического анализа путей формирования его конфессионального пространства. Первые поликонфессиональные государственные образования в данном геополитическом пространстве формируются ещё в эпоху Хазарского каганата (VII-IX вв.) и Золотой орды (XIII-XIV), что задокументировано источниками. Уже там формируются элементы политики, учитывающей поликонфессиональность населения.

Русская Астрахань возникает в XVI в. как южный форпост государства Российского и перекрёсток торговых путей на Восток. В силу геополитического положения город получает преференции от центральной власти в виде налоговых льгот и свободы общественной и религиозной жизни. Диссертант подробно исследовал траекторию формирования регионального конфессионального поля на основе учёта сосуществования мировых религий (христианства, ислама, буддизма) и иудаизма с момента образования русской Астрахани и до конца ХХ века. На основании изучения архивных документов и нарративных источников дан анализ изменения государственно-конфессиональных и межконфессиональных отношений и формирования системы управления сложными поликонфессиональными процессами на этой территории как условия сохранения культурной безопасности.

Процесс формирования поликонфессионального пространства прослеживается, прежде всего, на локальном и индивидуальном уровнях, однако учитываются и процессы макроуровня, влияние установок общегосударственной конфессиональной политики по отношению к поликонфессиональным окраинам России и к отдельным конфессиям. Модель государственно-конфессиональных отношений в царской России была православно ориентированной, и это нередко сказывалось на политике контролирования деятельности других конфессий, что официально зафиксировано в архивных документах.

На индивидуальном уровне как акторы формирования поликонфессионального пространства, в той или иной мере включённые в систему государственно-конфессиональной политики, выступали многие конфессиональные фигуры Астраханского региона (игумен Кирилл, патер Ромуальд, Саид-баба и т.д.). Они не участвовали в политическом процессе непосредственно, но всей своей подвижнической деятельностью проводили политику толерантности, активно осуществляя межконфессиональный диалог.

Этнические и конфессиональные матрицы региона не всегда были жёстко идентичными, представители одного этноса могли придерживаться разных религиозных убеждений, что влияло на их самоидентификацию. Межконфессиональные отношения часто нарушали основные правила внутриконфессиональной политики, когда при отсутствии иерарха представители другой конфессии (например, лютеране) обращались к православным священникам как к представителям государственного и доминирующего на тот момент религиозного института за отправлением религиозных потребностей. В целом же, в отличие от многих более моноконфессиональных регионов России, государственная конфессиональная политика имела более гибкий характер, учитывающий сложившиеся межконфессиональные отношения и пограничность региона.

Во втором параграфе "Специфика государственной политики и ее роль в обеспечении конфессиональной безопасности в поликонфессиональном регионе на современном этапе" рассмотрено современное состояние государственно-конфессиональных отношений и проблема сохранения конфессиональной безопасности.

Современное состояние государственно-конфессиональной политики в регионе обусловлено уникальностью её конфессиональной ситуации. Это высокий уровень не только толерантности, сформировавшийся исторически, но и конфессиональной мозаичности, даже по сравнению с поликонфессиональным Югом России. Учитывая исследования современной конфессиональной ситуации в Астраханской области, диссертант анализирует состояние и деятельность основных конфессиональных акторов, зарегистрированных и зафиксированных на территории региона, а также институтов, облечённых консультативными и наблюдательными полномочиями.

Характеризуя конфессиональную политику и систему конфессиональной безопасности в Астраханской области, диссертант отмечает, что на неё оказывает влияние целый ряд факторов, различного уровня: мега-, макро - и индивидуального.

На мегауровне на формирование конфессиональной политики и функционирование системы конфессиональной безопасности в регионе оказывают влияние процессы глобализации, которые с начала 1990-х годов способствовали усилению и без того высокой религиозной мозаичности, прежде всего, за счёт протестантских деноминаций, новых религиозных движений и мистических групп. Часть конфессий восстанавливается в 1990-е годы через включение в транснациональные глобальные религиозные сети.

Важнейшим фактором, влияющим на конфессиональную политику Астраханской области, является её геополитическая включённость в Каспийский регион и близость к исламскому миру (пограничность Северному Кавказу и Прикаспию). Основные миграционные потоки, состоящие в основном из представителей мусульманских конфессий, идут в Астрахань и через город именно оттуда. На макроуровне диссертант выделяет и систематизирует внешние факторы в виде общенациональной конфессиональной политики и внутренние факторы, связанные со спецификой политики областной администрации, фиксируя как негативные, так и позитивные аспекты. На индивидуальном уровне как об определённых факторах мы можем говорить о влиянии отдельных личностей и на конструктивные процессы в области сохранения конфессиональной безопасности, и на деструктивные. К конструктивным действиям мы можем отнести, во-первых, взвешенную и весьма осторожную конфессиональную политику глав государственных структур Астраханской области, их внимание к конфессиональным проблемам. Во-вторых, на личностном микроуровне определённым политическим фактором формирования конфессиональной безопасности является и общественная деятельность глав религиозных конфессий, учитывающих геополитическую сложность ситуации в области, необходимость осторожных, грамотных, политически выдержанных решений в связи с нестандартными ситуациями, возникающими в регионе. Однако, несмотря на то, что в некоторых случаях именно на личностном уровне может происходить поддержка сепарационных процессов, а появление харизматических религиозных лидеров с экстремистским мировоззрением может потенциально дестабилизировать ситуацию в регионе, доминирующими на данный момент пока являются сдерживающие факторы.

В заключении диссертации подведены основные итоги исследования, сделаны аргументированные выводы, определены перспективы, связанные с дальнейшим развитием государственно-конфессиональной политики в поликультурном регионе.

Государственно-конфессиональная политика в поликультурном регионе представляет собой весьма сложную систему, реализующуюся на нескольких уровнях и учитывающую как специфику политики региональных конфессиональных акторов на всех уровнях её реализации (макро - и индивидуальный уровень глав конфессиональных образований), так и влияние глобализационных тенденций, усиливающих конфессиональную мозаичность региона, расширяющих конфессиональное информационное пространство и создающих транснациональные религиозные сети. Она направлена на формирование системы конфессиональной безопасности, формирующейся с учётом исторических факторов, а также современных геополитических реалий и человеческого фактора.

Основные положения исследования в следующих публикациях