Институционализация публичной сферы в политическом пространстве региона

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

Институционализация публичной сферы в политическом пространстве региона

Специальность 23.00.02 - Политические институты, процессы и технологии

кандидата политических наук

Семенов Андрей Владимирович

Пермь 2010

Диссертация выполнена на кафедре политологии Института истории и политических наук Тюменского государственного университета

Научный руководитель: доктор философских наук БОГОМЯКОВ Владимир Геннадьевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук МАЛИНОВА Ольга Юрьевна

кандидат политических наук БЕЛОНОГОВ Юрий Геннадьевич

Ведущая организация: Институт философии и права УрО РАН

Защита состоится 18 июня 2010 года в 17.00 на заседании Диссертационного совета К 212.189.04 по политическим наукам при Пермском государственном университете по адресу: 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15, Пермский государственный университет, корпус 8, ауд. 301.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Пермского государственного университета.

Автореферат разослан < > мая 2010 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат политических наук, доцент Н.В. Борисова

Общая характеристика работы

публичный политический институционализация

Актуальность исследования. В политической науке последних двух десятилетий произошел отказ от универсалистской перспективы, согласно которой политическое развитие имеет единственно возможную цель -- построение либерально-демократического политического порядка по образцу развитых стран Западной Европы и США. Такой отказ в том числе предполагает невозможность полноценных институциональных заимствований, «институциональной пересадки», что ставит перед политической наукой новые проблемы, в первую очередь, связанные с переопределением целей и средств модернизации. Одним из важнейших направлений исследований в данной области стало изучение влияния делиберативных институтов и практик на выбор траектории развития и поддержания стабильности курса модернизации. Современные исследования показывают, что от характеристик «публичной сферы» выбор траектории развития (как политической, так и экономической) зависит напрямуюEvans P. Development as Institutional Change: The Pitfalls of Monocropping and the Potentials of Deliberation / P. Evans // Studies in Comparative Internetional development. - 2004. - Vol. 38. - №4. - p. 30-52..

Особое значение изучение институтов публичной сферы приобретает в России, где отмечается «сжимание» открывшегося в 1990-е пространства публичных дискуссий. В 1989-1993 гг. наблюдается радикальное расширение пространства публичных дискуссий, переход от «официальной общественности» к множественности конкурирующих «публик» и идеологических платформ. С 1993 по 1999 гг. при сохранении идеологического плюрализма происходит активное освоение публичной сферы, в том числе -- с помощью технологий «связей с общественностью». Наконец, приход В.Путина знаменует собой трансформацию полицентричной публичной сферы в моноцентричную, «официальную», где альтернативные точки зрения и идеологии вытесняются на перифериюСм. подробнее Малинова О.Ю. Идеологический плюрализм и трансформация публичной «сферы в постсоветской России / О.Ю. Малинова // Политические исследования. - 2007. - №1. - С. 6-21.. Динамизм такого рода трансформаций заслуживает отдельного внимания к институтам и практикам публичных обсуждений.

Доминирование крупных экономических акторов (корпораций) и государства в публичной сфере создает серьезные угрозы не только для гражданского общества, для которого публичные дискуссии -- необходимый элемент, но и для перспектив модернизации российской политии как таковой. Классическая западная политическая теория предполагает, что именно гражданское общество создает «демократическую дамбу», но присущее отечественной традиции отождествление последнего исключительно с активностью «третьего сектора» не позволяет оценить качество участия граждан и из организаций в политических процессах, в то время как концепция «публичной сферы» предлагает определенные индикаторы для выявления тенденций участия.

Повышение значимости регионального уровня политических процессов в совокупности с дефицитом исследований этих процессов, обуславливает актуальность внимания к анализу регионов, где изучение степени публичности власти и механизмов обратной связи, ее оценка по шкале «закрытость - открытость» представляется одним из наиболее перспективныхТуровский Р. Региональные политические режимы в России: к методологии анализа / Р. Туровский // Политические исследования. - 2009. - №2. - С. 77-95.. Регион Юга Тюменской области представляется достаточно релевантным случаем в силу близости по ключевым показателям к общероссийскому среднему уровнюТак, в 2005 году показатель ВРП к среднему по России составил 1,5, отношение душевых денежных доходов к прожиточному минимуму составило 316% при общероссийском 283%,уровень бедности 17,8% при общероссийском 16,8%, уровень безработицы 5,5% при общероссийском 7,4%, плотность населения 8,1 чел./ кв.км. при общероссийском 8,4 чел./кв.км. Данные Независимого Института Социальной Политики. Социальный атлас российских регионов. [Электронный ресурс]. URL: http://atlas.socpol.ru/typology/table_types.shtml (дата обращения 12.07.2009).. Кроме того, особенности отношений с входящими в состав области округами, - регион является сложнопостроенным субъектом федерации, что при равном статусе входящих в его состав округов создает политико-правовые коллизии, характерные для федерации в целом, - позволяют с известной долей условности расценивать исследуемый регион как микромодель для общероссийских процессов.

Степень научной разработанности темы. Тема публичной сферы является одной из ключевых для социальных наук, отдельные ее аспекты разрабатывались в социальной философии, социологии, политической науке, в последнее время эта тема также получила развитие в экономической науке в рамках неоинституционального направления.

Некоторые аспекты теории публичной сферы разрабатывались классиками политической мысли. Так, И. Кант, говоря об эпохе Просвещения, пишет, что это время «выхода человека из состояния несовершеннолетия», основная черта которого -- способность человека публично пользоваться собственным разумомКант И. Ответ а вопрос «Что такое Просвещение?» (1784) / Пер. С нем. И. Кант // Кант И. Сочинения в шести томах. - М.: Мысль, 1966. - Т. 6..- С.30.. Связь между общественным мнением и государственной публичной политикой посредством закрепления свободы слова в печатной прессе и обеспечения деятельности представительного органа обозначается в «Философии права» Г. ГегеляГегель Г. Философия права. - М.: Издательство «Наука», 1990. .

В ХХ веке проблемами взаимосвязи «публичного» и «политического» занимались Д. ДьюиDewey J. The Public and its Problems / J. Dewey. - Chicago: Swallow Press, 1954., Ч.Р. МиллсСтруктурную трансформацию публичной сферы Ч.Р.Миллс называет «одним из главных трендов современных обществ» в Mills C.W. The Power Elite / C.W. Mills. - New York: Oxford University Press, 2000 (1956). - p. 301.. Концепция «публичного» разрабатывлась Х. Арендт в контексте анализа политической культуры античности и ее упадка в связи с появлением «социального» в средневековой ЕвропеArendt H. The Human Condition / H. Arendt. - Chicago: University of Chicago Press. 2nd edition, 2007 (1958).. Также интересен постструктуралистский подход М. Фуко к генезису «публичного», и расширенный историко-социологический анализ этого феномена Р. СеннетомСеннет Р. Падение публичного человека / Р. Сеннет: Пер. с англ. - М.: Логос, 2000.. Публичная сфера в качестве исторически и культурно специфического явления интересует Н. Элиаса и П. ЛинклатераЭлиас Н. О процессе цивилизации. М.-СПб., 2001. В 2-х тт.; Linklater P. Public Spheres and Civilizing Processes / P. Linklater // Theory, Culture & Society. - 2007. - Vol. 24. - p. 31-37..

Последовательная рефлексия над феноменом публичной сферы начинается с публикации в 1962 году фундаментального труда Ю. Хабермаса «Структурная трансформация публичной сферы»Habermas J. Strukturwandel der Offentlichkeit. Untersuchungen zu einer Kategorie der Burgerlichen Gesellschaf / J. Habermas. - Frenkfurt: Luchterhand, 1962. и его перевода на английский язык в 1989 годуHabermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere / J. Habermas. - Cambridge, MA: The MIT-press, 1989.. В рамках традиции, заданной Франкфуртской школой социальных исследований Ю. Хабермас анализирует фундаментальные изменения, произошедшие в политическом и социальном устройстве европейских политий в эпоху Модерн, и приходит к выводу, что логика развития раннебуржуазного гражданского общества с необходимостью завершается триумфом экономических и бюрократических сил, вместе создающих угрозу демократии и «жизненному миру» человека. Первая критика на данное исследование появляется уже в 1963 году в работе О. Негта и А. Клюге «Публичная сфера и опыт», где Ю. Хабермас критикуется за недостаточной внимание к альтернативным «публичным сферам», равно как и за идеализацию либерально-конституционного политического порядкаNegt O. Kluge A. The Public Sphere and Experience: Towards an Analysis of the Bourgeois and Proletarian Public Sphere / O. Negt, A. Klugg. - Minneapolis: University of Minnesota Press, 1993.. Более поздние идеи разграничения коммуникативной и стратегической рациональности, коммуникативного действия, этики дискурса и политики консенсуса, разработанные Ю. Хабермасом, вызвали немало критики со стороны постмодернистов (М. Фуко, Ж.-Ф. Лиотара, Р. Рорти), тем не менее, стали полноправным достоянием политической мысли ХХ века.

Публикация работы «Структурная трансформация публичной сферы» на английском языке в 1989 году вызвала новую волну дебатов по поводу концепции «публичной сферы». В 1992 году выходит сборник под редакцией К. Калуна, целиком посвященный различным аспектам рефлексии над данной теориейHabermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992.. Для нас особый интерес представляют философская критика представителей феминизма Ш. БенхабибBenhabib S. Models of Public Sphere: Hannah Aerndt, the Liberal Tradition, and Jurgen Habermas / S. Benhabib // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p. 73-98. См. также более позднюю книгу под редакцией самой Ш.Бенхабиб, где критический проект концептуализации публичной сферы расширен: Democracy and Difference. Contesting the Boundaries of Politics / Ed. by S. Benhabib. - Princeton: Princeton University Press, 1996. и Н. ФрейзерFraser N. Rethinking the Public Sphere: a Contribution to the Critique Actually Existing Democracy / N. Fraser // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992; Fraser N., Benhabib S. The Embattled Public Sphere: Hannah Arendt, Juergen Habermas and Beyond / N. Fraser, S. Benhabib // Theoria. - 1997. - Vol. 44. - №90. - p. 1-24., а также более развернутая критика отдельных положений нормативной теории П. Уве ХохендалемHohendal P. The Public Sphere: Models and Boundaries / P. Hohendal // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p. 99-108.. Весьма важным является историко-социологическая реконструкция феномена публичной сферы в том числе в императорской России XIX века Дж. ЭлиEley G. Nations, Public and Political Discourse: Placing Habermas in Nineteens Century / G. Eley // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p. 289-339.. Существенный вклад в анализ особенностей функционирования масс-медиа как медиаторного института в публичной сфере проведен Н. Гарнхэмом и М. УорнеромGarnham N. The Media and the Public Sphere / N. Garnham // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p. 359-376; Garnham N. Habermas and the Public Sphere / N. Garnham // Global Media and Communication. - 2007. - Vol.3. - p. 201-214; Warner M. The Mass Public and the Mass Subject / M. Warner // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p. 377-401.. В этой же книге Ю. Хабермас отвечает на критические замечания по поводу нормативной теорииHabermas J. Further Reflections on the Public Sphere / J. Habermas // Habermas and the Public Sphere / Ed. by Calhoun C. - Cambridge (Mas.): The MIT Press, 1992. - p.421-461..

Осмысление нормативной теории публичной сферы в различных аспектах и особенно в связи с потенциалом демократизации современных государств на основе делиберативных практик продолжается в работах Н. Кросли и Д. РобертсаAfter Habermas: New Perspectives on the Public Sphere / Ed. by N. Crossley, J. Roberts - Oxford: Blackwell. 2004; Roberts J. The Aesthetics of Free Speach: Rehinking the Public Sphere / J. Roberts. - Houndmills: Palgrave, Macmillan, 2003; Roberts J. From Populist to Political Dialogue in the Public Sphere / J. Roberts // Cultural Studies. - 2004. - Vol.18. - №6. - p. 884-910,, А. МакКиMcKee A. The Public Sphere: An Introduction / A. McKee. - Cambridge: Cambridge University Press, 2005., Л. ГудиGoode L. Jurgen Habermas: Democracy and the Public Sphere / L. Goode. - London: Pluto, 2005. Л. Гуди выступает за «рефлексивную демократию», которая возможна только на основе равитых делиберативных практик. , К. Гининса и Р. ТинневельтGeenens R., Tinnevelt R. Does Truth Matters? Democracy and Public Space / R. Geenens, R. Tinnevelt. - Berlin: Springer, 2009. , П. ДжонсонJohnson P. Habermas's Search for the Public Sphere / P. Johnson // European Journal of Social Theory. - 2001. - №4. - p. 215-236; Johnson P. Habermas. Rescuing Public Sphere / P. Johnson. - London: Routledge, 2006.. Культурное измерение публичной сферы освещается Д. МакГиганомMcGuigan J. Culture and Public Sphere / J. McGuigan. - London: Routledge, 1996..

Отдельное направление в рамках исследования публичной сферы -- ее структурно-функционалистское прочтение Ш. Эйзенштадтом, В. Шлюхтером и Б. ВиттрокомPublic Spheres and Collective Identities / Ed. by S. Eisenstadt, W. Sluchter, B. Wittrock. - New Brunswick and London: Transaction Publishers, 2001; The Public Sphere in Muslim Societies / Ed. by M. Hoexter, S. Eisenstadt, N. Levtzion. - New York: SUNY-Press, 2002.. Интересное дополнение к этому анализу (в особенности -- проблемы взаимоотношений религиозной и светской публичных сфер) содержится в работе А. СальватореSalvatore A. The Public Sphere: Liberal Modernity, Catholicism, Islam / A. Salvatore. - Houndmills: Palgrave, Macmillan, 2007. Исследование религиозного аспекта публичной коммуникации на данный момент довольно популярно в политической науке и смежных дисциплинах: см. Religion in the Public Sphere: A Comparative Analysis of German, Israeli, American and International Law / Ed. by Brugger W., Karayanni M. - Berlin: Springer, 2007. Ю.Хабермас также касается этой темы в рамках разрабатываемой им на данный момент концепции «постсекулярного общества», см. его Habermas J. Religion and the Public Sphere. The Kyuoto lecture / J. Habermas. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.homepage.mac.com/gedavis/JH/Kyoto_lecture_Nov_2004.pdf (дата обращения 15.11.2008), а также McIntosh M. Philosophers, Politicians and Archbishops: Religious Reasons in the Public Sphere / M. McIntosh // International Journal of Public Theology. - 208. - Vol. 2. - №4. - p. 465-483. Важной идеей данных исследований является плюралистическая теория публичной сферы или теория множественных (культурно-специфических) публичных сфер. Такая концептуализация позволяет избежать прямого переноса модели публичной сферы из одного историко-культурного контекста в другой.

Будучи изначально слабо проработанной с точки зрения определения роли масс-медиа, нормативная теория публичной сферы в течение 1990-х годов была дополнена серьезным анализом данной составляющей. Этой темой занимались Д. АлленAllen D. Democracy, Inc.: The Press and Law in the Corporate Rationalization of the Public Sphere / D. Allen. - Chicago: University of Illinois Press, 2005., П. ДальгренDahlgren P., Sparks C. Communicationa and Citizenship. Journalism and the Public Sphere / L. Dahlberg, C. Sparks. - Londodn: Routledge, 1991., Р. БутчMedia and the Public Spheres / Ed. By Butsch R. - Houndmills: Palgrave, Macmillan, 2007. Для целей данного исследования интересно работа Д. Аллена, который на примере развития масс-медиа в США связывает институциональные факторы (профессионализация прессы и усложнение законодательства, регулирующего данную сферу, а также давление корпоративных норм и их рутинизация) и изменения в особенностях американской публичной сферы.

Все большее распространение получает исследование возможностей сети Интернет, в особенности -- блогов и технологий вэб 2.0 (web 2.0), в «оживлении» публичной сферыСм. Lee J. The Blogosphere and the Public Sphere: Exploring Possibility of the Blogosphere as a Public Sphere / J. Lee // Paper presented at the annual meeting of the International Communication Association, Dresden International Congress Centre, Dresden, Germany Online 2006-06-16. Режим доступа: http://www.allacademic.com/meta/p92983_index.html (дата обращения 27.08.2008), а также Notaro A. The Lo(n)g Revolution: the Blogosphere as an alternative Public Sphere / A. Notaro. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://reconstruction.eserver.org/064/notaro.shtml (дата обращения 27.08.2008). В этом пласте литературы можно встретить анализ делиберативных практик и их влияние на политический процессDahlberg L. Extending Public Sphere through Cyberspace: the Case of Minesotta E-Democracy / L. Dahlberg // First Monday. - 2008. - Vol. 13. - №7. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.firstmonday.org/issues/issue6_3/dahlberg/ , влияние развития электронных сетей на обсуждение общественно-значимых проблемBoeder P. Habermas' Heritage: The Future of the Public Sphere in the Network Society / P. Boeder//First Monday. - 2005. - Vol.10. - № 9. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://firstmonday.org/issues/issue10_9/boeder/index.html (дата обращения 10.10.2007), распространение «социальных медиа» с помощью ИнтернетAbrash J. Digital Media And the Public Sphere. Future of Public Media project of the Center for Social Media in the School of Communication at American University / J. Abrash, - January 12-13, 2006. Report.[Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.centerforsocialmedia.org/future/docs/blogs_convening2.pdf (дата обращения 10.10.2007). Один из ведущих мировых социологов М. Кастельс в развитии виртуальных социальных сетей и публичной сферы видит потенциал развития транснациональных социальных движений и установления режима «мирового управления»Castells M. The New Public Sphere: Global Civil Society, Communication Networks, and Global Governance / M. Castells // The ANNALS of the American Academy of Political and Social Science. - 2008. - Vol. 616. - pp. 78 - 93.. Не остаются в стороне и отечественные исследователи: некоторые испытывают скепсис по поводу возрождения публичной сферы с помощью блогосферыТрахтенберг А. Д. «Правда, о которой не говорят»: можно ли считать РУНЕТ публичной сферой? / А. Д. Трахтенберг // Социум и власть. - 2006. - № 4. - С. 12-15; Трахтенберг А.Д. Рунет как “публичная сфера”: хабермасианский идеал и реальность / А.Д. Трахтенберг. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://politex.info/content/view/182/40/ (дата обращения 05.09.2008)., другие же, напротив, доказывают, что это едва ли не последнее место реального общенияШмидт Э.,Тойбинер К. Российский Интернет как (альтернативная) публичная сфера? / Э. Шмидт, К. Тойбинер. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.ruhr-uni-bochum.de/russ-cyb/library/texts/ru/control_shift/Schmidt_Teubener.pdf (дата обращения 24.05.2008).

Большой интерес для целей данного исследования представляет пространственный анализ публичной сферы современных городов Д. ФлемингомFleming D. City of Rethoric. Revitalizing the Public Sphere in Metropolitan America / D. Fleming. - New York: Suny-Press, 2008. и Э. СойаСойа Э. Как писать о городе с точки зрения пространства / Э. Сойа: Пер. с англ. // Логос. - 2008.- №3. - С. 130-140., которые показывают значение гражданских ассоциаций, союзов, социальных сетей, прочих «публичных мест» (например, публичных библиотек) в развитии публичной сферы.

В существующей англоязычной литературе по проблеме публичной сферы существует и немало критики, во-первых, с точки зрения валидности концепта как исторического феномена: в его рамках исследуются прецеденты становления публичной сферы в раннемодерную эпоху, осуществляется критика исторических допущений нормативной теории Ю. ХабермасаПримеры таких исследований: Gestrich A. The Public Sphere and the Habermas Debate / A. Gestrich // German History. - 2006. - Vol. 24. - No. 3. - p.413-430; Roberts J.R. Expressive Free Speech, the State and the Public Sphere: A Bakhtinian-Deleuzian Analysis of 'Public Address' at Hyde Park / J.R. Roberts // Social Movement Studies. - 2008. - Vol.7, - №2, - p. 101-119; Volkov V. The Forms of Public Life: the Public Sphere and the Concept of Society in Imperial Russia / V. Volkov. - Glasgow: University of Glasgow, 1995; Myhre J. Intellectuals in the Public Sphere in Britain and Norway after World War II / J. Myhre. - Oslo: Unipub, 2008. ; во-вторых, это исследования современных обществ на предмет соответствия нормативной теории, социологическая критика нормативной теорииRoberts J. From Populist to Political Dialogue in the Public Sphere / J. Roberts // Cultural Studies. - 2004. - Vol.18. - №6. - p. 884-910; Vandenberghe F. The Cultural Transformation of The Public Sphere: Sociological Inquiry into a Category of American Society / F Vandenberghe // Constellations. - 2008. - Vol.15. - №3. - p. 422-434; Murray P. Exporting a New Public Space? Reflections on the EU Integration Experience as a Paradigm / P. Murray // European Political Science. - 2008. - Vol. 7. - №3. - p. 264-272; Schlesinger P. The European Union and the Public Sphere: a Communicative Space in the Making? / P. Schlesinger. - London : Routledge, 2007., особое внимание этой теме уделяют европейские ученые в рамках изучения интеграционных процессов в Европе и Европейском Союзе.

Российская традиция осмысления феномена публичной сферы имеет сравнительно небольшую историю. В российской политической науке рецепция теории Ю. Хабермаса произошла одновременно с большим пластом критической литературы, что создает определенные сложности для определения данного понятия. Особую ценность представляют работы В. Волкова, в которых содержится историко-социологический анализ разделения «приватное/ публичное», где автор указывает на схожесть траекторий развития публичной сферы в Европе и России, анализирует взаимоотношения категорий «общественность», «публичная сфера» и «гражданское общество» в политической практике и теорииВолков В. Формы общественной жизни: публичная сфера и понятие общества в Российской империи. Дис. канд. социол. наук / В. Волков. - М., 1995; Волков В. Общественность: забытая практика гражданского общества / В. Волков // Pro et Contra. - 1997. - №4. - С. 77-91.. Подобная же попытка исторической реконструкции развития публичной сферы предпринята В. КаплуномКаплун В.Л. Что такое Просвещение? Рождение публичной сферы и публичной политики в России / В.Л. Каплун // Публичное пространство, гражданское общество и власть / Редкол.: А.Ю.Сунугров (отв. ред) и др. - М.: Российская Ассоциация Политической Науки (РАПН); Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2008. - С. 333-345.. Нормативную теорию «публичной сферы» использовали в своем исследовании политической культуры и практик России периода 1905-1907 Н. Селунская и Р. ТоштендальСелунская Н., Тоштендаль Р. Зарождение демократической культуры: Россия в начале ХХ века / Н. Селунская, Р. Тоштендаль. - М.: «Российская политическая энциклопедия», 2005. (Гл. 3. Развитие политической сферы).. Интересен также сравнительно-исторический анализ публичной сферы при социализме, проведенный А. Глинчиковой в свете западного опыта и традицийГлинчикова А. «Черные дыры» социализма. Публичная сфера в России и а Западе: общее и особенное / А. Глинчикова // Открытая политика. - 2000. - №3/4. - С. 91-96..

Философско-исторический подход к исследованию зарождения публичной сферы сквозь призму шотландского Просвещения предпринял М. МикешинМикешин М.И. Социальная философия шотландского Просвещения / М.И. Микешин. -- СПб.: Санкт-Петербургский Центр истории идей, 2005.. Концептуальный анализ разграничения публичное/ приватное производится Ю.В. ШкудуновойШкудунова Ю.В. Человек в сфере приватно-публичных отношений / Ю.В. Шкудунова // Вестник Омского государственного университета. - 2004. - Вып.4. - С. 66-69; Шкудунова Ю.В. Проблемы развития публичной и приватной сферы в политической жизни общества / Ю.В. Шкудунова // Вестник Омского государственного университета. - 2006. - №1. - С. 55-58. и М. БарсуковойБарсукова С.Ю. Приватное-публичное: диалектика диспозиции / С. Барсукова // Политические исследования. - 1999. - №1. - С. 137-147.. Типологизация западных политологических концепций «публичной сферы» и социологический анализ этого феномена в России проведены Г. ЗаболотнойЗаболотная Г.М. Проблема публичной сферы в современной политической теории / Г.М. Заболотная // Вестник Тюменского государственного университета. - 2004. - №4. - С. 121-127.. Критику нормативной концепции на основе идеи гетерархического характера современного общества осуществил К. СулимовСулимов К.А. Публичная сфера как условие политических сообществ: между иерархией и гетерархией / К.А. Сулимов // Тезисы докладов. Международная научная конференция «Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы», Москва, 22-23 ноября 2007 г. - М.: Российская ассоциация политической науки, 2007. - С. 289-292.. Связь этики и публичной сферы показывает А. ОболонскийОболонский А. В. Этика публичной сферы / А. В. Оболонский // Общественные науки и современность. - 2008. - № 2. - С. 52-67..

Особенно ценной представляются анализ трансформации публичной сферы постсоветской России с точки зрения презентации в ней идеологий в работах О. МалиновойМалинова О.Ю. Символическое пространство современной политики. Основные тенденции трансформации публичной сферы / О. Ю. Малинова // Публичная политика в современной России : субъекты и институты : сб. ст. - М.: ГУ ВШЭ, 2006. - С. 60-71; Малинова О.Ю. Идеологический плюрализм и трансформация публичной «сферы в постсоветской России / О.Ю. Малинова// Политические исследования. - 2007. - №1. - С. 6-21. и анализ связи между публичной политикой и публичной сферой Ю. Красина, А. Галкина и Ю. РозановойГалкин А.А. О модели публичной сферы / А. А. Галкин // Россия в условиях трансформаций. - М.: Центр развития политического центризма. - 2002. - Вып.2. - С. 96-128; Красин Ю.А. Публичная сфера и публичная политика в российском измерении / Ю.А. Красин // Публичная политика в России: Сб. статей / Под общей ред. Ю.А. Красина. - М.: Альпина бизнес Букс. 2005. - С. 15-32; Красин Ю.А. Российские проблемы публичного / Ю.А. Красин // Публичная политика. Приложения. Университет Калагри -- Горбачев Фонд, 200. С. 11 -- 27; Красин Ю.А., Розанова Ю.М. Публичная сфера и государственная публичная политика в современной России (Круглый стол / Ю.А. Красин, Ю.М. Розанова // Социологические исследования. - 2000. - №10. - С. 84 -- 91; Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия: Quо Vadis? / А.А. Галкин, Ю.А. Красин. - М.: Ин-т социологии РАН. 2003; Красин Ю.А. Метаморфозы российской реформации. Политологические сюжеты / Ю.Красин. - М.: Институт социологии РАН, 2009. (Раздел 5. Публичная сфера и публичная политика). . Особенности российский публичной сферы в контексте распространения политических технологий «связей с общественностью» рассматриваются в работе Д. Цимошка и Д. МишинойЦимошка Д. Общество или целевая аудитория: публичная сфера и политические технологии в истории России. Малые банные чтения -- 2007 / Д. Цимошка, Д. Мишина // Новое литературное обозрение. - 2008. - № 1. - С. 425-432..

Для учета особенностей региональной политии как предмета исследования важными представляются работы следующих авторов: в области общеметодологических основ анализа регионального политического пространства С. Барзилов и А. ЧернышевБарзилов С.И., Чернышов А.Г. Регион как политическое пространство / С.И. Барзилов, А.Г.Чрнышов // Свободная мысль. - 1997. - №2. - С 3-13., В. Гельман и С. РыженковГельман В.Я. Успехи и провалы переходов к демократии: политические режимы российских регионов в сравнительной перспективе / В.Я. Гельман // Российский конституционализм: политический режим в региональном контексте. Межрегиональный семинар. - М.: МОНФ, 2000. - С. 46-65; Гельман В.Я. И др. Трансформаций региональных политических режимов / В.Я. Гельман. С.И. Рыженков, И.В. Егоров // Власть и общество в постсоветской России: новые практики и институты / Отв. ред. М.Н. Афанасьев. - М.: МОНФ, 1999. - С. 39-128; Россия регионов: трансформация политических режимов / Общ. ред. В. Гельмана, С. Рыженкова, М. Бри. - М.: «Весь мир», 2000., В. МоховМохов В.П. Топология политического пространства / В.П. Мохов. - Пермь: Перм. гос. тех. ун-т, 2002., П. Панов и Л. ФадееваПанов П.В., Фадеева Л.А. Региональная полития: институционализация, трансформация, традиции / П.В. Панов, Л.А. Фадеева // Мировая политика: проблемы теоретической идентификации и современного развития. М., 2006. - С.321-348., В. НечаевНечаев В.Д. Региональные политические системы в современной России / В.Д. Нечаев // Pro et contra. - 2000. - T.5. - №1. - С.80-96., Р. ТуровскийТуровский Р.Ф. Основы и перспективы региональных политических исследований / Р. Туровский // Политические исследования. - 2001. - №1. - С. 138-156; Туровский Р. Региональные политические режимы в России: к методологии анализа / Р. Туровский // Политические исследования. - 2009. - №2. - С. 77-95.; в области анализа развития региональных партийных организаций и партийных систем М. АфанасьевАфанасьев М.Н. Региональное измерение российской политики / М.Н. Афанасьев // Политические исследования. - 1998. - №2. - С. 88-92; Афанасьев М.Н. Политические партии в российских регионах / М.Н. Афанасьев // Pro et Contra. - 2000. - Т. 5. - №4. - С. 164-183. и Г. ГолосовГолосов Г.В. Российская партийная система и региональная политика 1993-2003 / Г.В. Голосов. - СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2006.; в области анализа особенностей региональных легислатур Н.Борисова и Л. ФадееваБорисова Н.В., Фадеева Л.А. Региональная легислатура как институт согласования интересов / Н.В.Борисова, Л.А. Фадеева // Социологические исследования. - 2002. - №4. - С. 71-75., А. КыневКынев А. Выборы парламентов российских регионов 2003-2009: Первый цикл внедрения пропорциональной избирательной системы / А. Кынев. - М.:Центр «Панорама», 2009..

Таким образом, в литературе по данной теме ощущается явный дефицит исследований, что обуславливает актуальность научного поиска и разработки релевантных методологических моделей, наращивания объема комплексных эмпирических исследований в данной области. Междисциплинарный подход к изучению «случаев» публичной сферы позволит выделить необходимые элементы для проведения масштабных сравнительных исследований феномена публичной сферы в современности.

Научная новизна исследования. Впервые в отечественной политической науке проведен анализ процесса институционализации публичной сферы региональной политии, концептуально обоснована связь между конфигурацией политического пространства и особенностями институционального порядка публичной сферы. Также выявлены ключевые группы факторов и индикаторы процесса институционализации публичной сферы, дана оценка функционированию традиционных институтов публичного обсуждения (политических партий, средств массовой информации, общественных организаций), раскрыты институциональные механизмы устойчивости и воспроизводства институционального порядка публичной сферы, обобщены практики взаимодействия политических акторов по поводу инициации и участия в обсуждении общественно-значимых проблем.

Объектом исследования является публичная сфера региона, предметом -- институты и институциональные характеристики публичной сферы, локализованные в политическом пространстве.

Целью исследования является определение характера и основных групп факторов процесса институционализации публичной сферы в политическом пространстве региона.

Задачи исследования:

1. Определить место концепта «публичной сферы»и нормативной его версии в современной политической науке.

2. Разработать схему анализа институтов и процесса институционализации публичной сферы в их связи с конфигурацией политического пространства.

3. Описать и проанализировать конфигурацию политического пространства региона (структуру политического конфликта).

4. Определить основные группы факторов в конфигурации политического пространства, влияющие на процесс институционализации публичной сферы.

5. Провести анализ институтов публичной сферы с точки зрения ключевых институциональных характеристик и развитости публичной сферы в целом.

6. Выявить соотношение различных институциональных порядков публичной сферы в регионе.

Исследовательская гипотеза диссертации, состоит в том, что коль скоро политический режим России в целом и региона в частности является «переходным» или «гибридным», институты публичной сферы и взаимодействие политических акторов по поводу инициации и участия в обсуждении общественно-значимых проблем приобретают отличные от нормативного «идеального типа» характеристики, формируя институциональный порядок, сочетающий в себе различные «режимы обсуждения». Доминирующие политические акторы в политическом пространстве будут реализовывать стратегии контроля институтов публичной сферы, тогда как возможность оспаривания их присутствия периферийными акторами зависит от конфигурации политического пространства.

Методологические основы исследования. В исследовании в качестве основного применяется междисциплинарный интегративный подход, соединяющий новый институционализм с социоанализом П. Бурдье (генетическим структурализмом), что позволяет связать микро- и мезоуровень анализа (уровень индивидуальных и коллективных стратегий акторов с уровнем конфигурации политического пространства и институционального порядка). В рамках нового институционализма работы следующих ученых представляются значимыми: П. ДиМаджио и У. Пауэлл, П. Инграм и К. Клэй, Дж. Марч и Дж. Олсен, С. Патрушев, П. Панов, Г. Петерс, П. Холл и Р. Тейлор, П. Эванс, А. Хлопин. Генетический структурализм как методология анализа политического пространства разрабатывался в работах П. Бурдье, М. Гронас, Г. Заболотной, Ю. Качанова, Дж. Мартина, В. Мохова, Н. Шматко.

Генетический структурализм позволяет аналитически описать политическое пространство региона, которое является средой для институционализации публичной сферы. Несмотря на то, что публичная сфера теоретически может существовать и за рамками политической борьбы, на практике любое значимое обсуждение политических и социальных проблем приводит либо к поддержке status quo, либо перераспределению наличного в социальном пространстве капитала. Распределение капитала, в свою очередь, напрямую сказывается на характере и институциональных особенностях публичной сферы: здесь имеют значение такие факторы, как количество акторов и распределение между ними различных капиталов, позиции агентов и институций относительно друг друга, роль символического капитала (в частности -- капитала публичности) в стратегиях агентов и институций. Для анализа особенностей процесса институционализации публичной сферы нами также была использована социологическая версия нового институционализма, позволяющего зафиксировать характер и степень устойчивости взаимоотношения акторов в разных институциях и сегментах публичной сферы.

Терминологический аппарат исследования.

Публичная сфера -- совокупность институтов и практик, значение которых заключается в обеспечении обсуждения общественно-значимых проблем, которые создаются и воспроизводятся, локализуются и распространяются в политическом пространстве.

Политическое пространство -- совокупность взаимоотношений агентов и их институций по поводу предложения и спроса на инструменты и продукты политической борьбы.

Регион -- обособленная территориально-административная единица в рамках системы вертикального разграничения властей.

Институт -- воспроизводимые в практике индивидов и организаций значения, придаваемые отдельным социальным действиям и их наборам, которые направляют (создают возможность и ограничивают) действия акторов, оставаясь до определенной степени устойчивыми к разнообразию и смене индивидов, их интересов и предпочтений.

Институционализация - процесс возникновения, распространения и обретения относительной устойчивости институтов, а также специфических институциональных характеристик, вместе формирующих «порядок».

Эмпирический анализ и методы исследования. Для сбора и обработки эмпирических данных применялись как количественные, так и качественные методики. Во-первых, это метод полуструктурированного интервьюирования в ходе четырехлетнего (2005-2008 гг.) мониторинга общественно-политической ситуации в Тюменской области, проведенный автором в составе Лабораторией социально-исторических исследований ИПОС СО РАН под руководством И.В. Боброва и В.П. Клюевой (39 направленных интервью с функционерами и активистами политических партий, общественных организаций и движений), а также в ходе экспертного опроса и опроса по методике ЯН-индекса оценки публичной сферы (42 направленных интервью с представителями политических партий, масс-медиа, общественных организаций и движений, органов государственной власти), проведенный автором в апреле-июне 2009 года. Во-вторых, использовался метод включенного наблюдения (присутствие, участие и организация публичных мероприятия и дискуссионных площадок, работа в качестве политического обозревателя в ряде областных изданий) с фиксацией дневников наблюдения (всего 34). В-третьих, проводился контент-анализ тюменских СМИ (электронных, печатных и Интернет-СМИ), анализ документов (регламентов, правил аккредитации), ивент-анализ. Также использовались вторичный анализ социологических данных по изучаемой проблеме тюменских Академического центра маркетинговых исследований, Центра изучения гражданских инициатив, кафедр политологии и социологии Тюменского государственного университета. В исследование включены данные Тюменского областного управления государственной статистики, управлений Министерства юстиции РФ и Федеральной регистрационной службы по Тюменской области, по Ханты-Мансийскому и Ямало-Ненецкому автономным округам, Областной избирательной комиссии Тюменской области. Для обработки статистических данных использовался пакет SPSS и инструменты MS Excel.

Положения, выносимые на защиту:

1. При многовекторности и принципиальной незавершенности процесса институционализации публичной сферы, его изучение в рамках региональной политии показывает возможность выявления значимых тенденций, которые определяются конфигурацией политического пространства (структурой политического конфликта). Основной вектор институционализации публичной сферы в исследуемом регионе заключается в распространении официальных институтов и площадок обсуждения общественно-значимых проблем с одновременным вытеснением альтернативных организационных форм. Политико-административная элита, организационно оформленная на уровне высших должностных лиц региона, последовательно расширяет инструменты контроля публичного обсуждения общественно-политических проблем и управления общественным мнением. Тем не менее, сохраняются определенные возможности для политических партий, общественных организаций и средств массовой информации по инициации и поддержанию общественных дискуссий.

2. Существует взаимосвязь между структурой политического конфликта и процессом институционализации публичной сферы. Развитие политического конфликта в регионе характеризуется тенденцией к монополизации политического пространства партией «Единая Россия», вытеснением остальных участников из процесса борьбы за политическую власть (административные и статусные позиции, доступ к каналам презентации мнения), их фактической маргинализацией. «Единая Россия», выполняя функции контроля со стороны политико-административной элиты и исполнительной власти над законодательной, не заинтересована в изменении сложившегося status quo, тогда как другие акторы политического пространства теряют ресурсы и стимулы для изменения такового. Таким образом, структура политического конфликта предполагает свертывание демократических элементов публичной сферы в связи с сокращением количества участников и нежеланием оставшихся оспаривать властные позиции монопольной группы, которая, в свою очередь, стимулирует создание и развитие «репрезентативных» и «официально-одобряющих» элементов публичной сферы.

3. Помимо монопольной структуры конфликта на изменении в институциональном порядке публичной сферы сказывается невозможность коалиционных стратегий между периферийными акторами, в первую очередь, по причине повсеместных внутриорганизационных конфликтов, во вторую -- из-за отсутствия доверия и медиаторных межпартийных площадок, где это доверие могло бы генерироваться. Также сказывается финансово-административная зависимость региональных партийных организаций от федерального руководства, которая приводит к повышению издержек публичной активности акторов, необходимости координирования деятельности с федеральными управляющими органами.

4. В рамках институционального порядка публичной сферы совмещаются различные идеалтипическое модели. Основные институты, организации и агенты зависят от государства и являются элементами либо «репрезентативного» (официальные СМИ, общественные советы, некоторые партийные площадки), либо «одобряющего» порядков (Гражданский Форум, общественные организации). Все они характеризуются ограничениями по показателям открытости доступа к ним, равенства участия, автономии от государства. Рациональность дискуссий в рамках обозначенных порядков описывается как «формальная». В то же время необходимо отметить наличие элементов «демократического» порядка, где преодолеваются ограничения на доступ и равенство участия, которые в достаточной мере автономны от государства и его агентов. Однако организации и площадки, встроенные в такой порядок, находятся на периферии общественно-политический жизни региона.

5. Различные институты публичной сферы по-разному включают институциональные характеристики нормативной модели публичной сферы: масс-медиа воспроизводят в основном репрезентативные элементы (повестка дня в них формируется органами государственной власти, а не обществом, действуют цензура и самоцензура, дискурс отражает в основном официальную точку зрения), общественные организации -- элементы «официально-одобряющего» режима (подконтрольность и лояльность государству, однозначная поддержка официальных позиций), некоторые партийные и медиаторные площадки -- демократического. В то же время не существует жесткой связанности на институциональном уровне между различными характеристиками: наличие одних (например, равенства), не гарантирует наличия других (открытости, рациональности или автономии).

6. Институциональный анализ показывает, что в каждом фрагменте порядка публичной сферы существуют свои специфические институты и организационные формы, благоприятствующие проявлению одних характеристик и подавлению других. Так, институты контроля над легислатурами вместе с институтом согласования кандидатур претендентов на выборах, выводя важные политические процессы из публичной сферы, способствуют снижению рациональности и открытости дискуссий. Институты цензуры и государственного надзора над деятельностью СМИ фактически лишают их автономии, а отсутствие корпоративных стандартов снижают уровень профессионализма работников, а значит -- уровень рациональности. Финансовая зависимость общественных организаций от государства, отсутствие широкой социальной поддержки также сказывается на автономии последних, в то же время, наличие экспертов позволяет поддерживать высокий уровень рациональности.

Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в следующем: во-первых, проанализировано понятие «публичная сфера» в контексте современной политической теории и отечественной исследовательской традиции; во-вторых, уточнены основные элементы термина «публичная сфера», введено понятие «институциональный порядок публичной сферы»; в-третьих, разработаны теоретико-методологические основы анализа феномена публичной сферы; в-четвертых, выделены институциональные характеристики публичной сферы как институционального порядка, предложена схема их анализа; в-пятых, доказана взаимосвязь процесса институционализации публичной сферы со структурой политического конфликта.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в разработке инструментария анализа институционального порядка и институтов публичной сферы; прояснении особенностей процесса институционализации публичной сферы в условиях отдельно взятого региона; экспериментальном подтверждении гипотезы о взаимосвязи комплексности институционального порядка публичной сферы и доминирования той или иной модели обсуждения общественно-значимых проблем со структурой политического конфликта. Также материалы исследования могут стать основой для рекомендаций и методических указаний по созданию и развитию институтов публичной сферы: дискуссионных площадок, организаций-медиаторов, прочих механизмов публичного обсуждения. Выводы и материалы представляются релевантными для включения их в учебные курсы «Теория политики», «Политическая социология», «Технологии связей с общественностью», «Политический анализ и прогнозирование», «Методология политических исследований».

Апробация результатов исследования Основные результаты диссертационного исследования отражены в статьях, тезисах и материалах конференций, отдельные моменты отражены в методических пособиях учебных курсов «Теория политики» и «Анализ публичной политики». Ход и результаты исследования обсуждались в Тюменском государственном университете, Лаборатории социально-исторических исследований ИПОС СО РАН, региональных, всероссийских и международных конференциях. Отдельные положения диссертационной работы защищались на Международной научно-практической конференции International Achievement Summit 2008 (Кона, США, 1-6 июля 2008 г.), Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 300-летию образования Сибирской Губернии «Сибирская, Тобольская, Тюменская губерния: исторический опыт и современные управленческие практики» (Тюмень, 20-21 ноября 2008 г.), Международной научной конференции «Новый политический цикл: повестка дня для России» (Москва, 2-6 декабря 2008 г.), Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых «Политические институты и политические процессы в современном мире» (Омск, 23 апреля 2009 г.), Второй Всероссийской Ассамблее молодых политологов (Пермь, 27-28 апреля 2009 г.), Пятом Всероссийском Конгрессе политологов «Изменения в политике и политика изменений: Стратегии, институты, авторы» (Москва, 20-22 ноября 2009 г.), Международной конференции «Государство, политика, социум: вызовы и стратегические приоритеты развития» (Екатеринбург, 26-27 ноября 2009 г. Также отдельные тезисы диссертации защищались на Международной летней школе «Rethinking the Project of Modernity» (С.-Петербург, 5-19 июля 2008 г.), Международной летней школе «The Challenges of Global Capitalism in XXI Century» (С.-Петербург, 06-20 июля 2009 г.), Международной летней школе «Changing Europe Summer School» (Киев, 26 июля -- 02 августа 2009 г.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, состоящих из трех и двух параграфов соответственно, заключения, списка использованной литературы и источников, приложений. Общий объем диссертации -- 253 страницы, библиографический список составляет 385 источников.

Основное содержание работы

Во Введении дается общая характеристика работы, обосновывается её актуальность и новизна. Формулируются основные исследовательские вопросы, цель, задачи, предмет и объект исследования.

В первой главе «Теоретико-методологические основы изучения публичной сферы» дано обоснование выбора концептуальных подходов, используемых при изучении процесса институционализации публичной сферы в политическом пространстве.

Прежде всего, в параграфе «Теория публичной сферы в перспективе концепций «гражданского общества» определено место понятия «публичная сфера» в современной политической теории и российской политологической традиции. Идея «публичного» и некоторые элементы теории публичной сферы содержатся в большинстве европейских моделей взаимоотношения гражданина и государства посредством структур гражданского общества. Рассмотренные в данной работе 5 моделей взаимодействия в разной степени концептуализируют категорию «публичного», но по большей части используют идею публичного обсуждения общественно-значимых проблем как вспомогательную. Прежде всего социальная теория XIX - начала XX века обращает внимание на возможности рынков и государств для регулирования социальной жизни.