5. Предотвращение разочарования американских союзников

14 августа ведущий новостей CNN Хуг Риминтон задал вопрос бывшему послу США в России Джеймсу Коллинзу: «Грузия хотела и по-прежнему хочет вступить в НАТО, и США заверяли ее, что ее туда примут. Если бы Грузия была членом НАТО, то что пришлось бы делать НАТО в этой ситуации? Пришлось бы вступать в войну?». Коллинз ответил: «Я не думаю, что это автоматически означало бы вступление в войну, это не записано даже в Договоре о создании НАТО. Но вообще страны НАТО обязаны выступать на защиту друг друга, и будь Грузия в НАТО, как, например, республики Прибалтики, это была бы совершенно другая ситуация». Таким образом, США пытаются создать в мире впечатление, что проблема отсутствия действенной военной помощи Грузии связана исключительно с тем, что Грузия не является членом НАТО и на нее не распространяются гарантии военной безопасности альянса. При этом замалчивается тот факт, что начиная с середины 90-х гг., НАТО активно участвует в военных действиях за пределами своей непосредственной зоны ответственности, как было в Югославии и сейчас происходит в Афганистане. Кроме того, в прошлом при наличии гарантированного многократного превосходства в силах и средствах США также могли действовать и напрямую, без использования механизмов НАТО. Примером такого одностороннего вмешательства может служить война в Ираке в 2003 г

6. Формы информационной войны

Ведение информационной войны предполагает создание участвующими сторонами различных информационных сообщений и последующее доведение этих сообщений до целевых аудиторий. В данной статье под формами информационной войны автором понимаются средства доведения информационных сообщений. В связи с этим представляется возможным выделить следующие формы ведения Соединенными Штатами информационной войны против России во время конфликта в Южной Осетии.

1. Телевидение

Технологические возможности телевизионного вещания определяют главенствующую роль телевидения в формировании и корректировке общественного сознания, так как телевидение в наибольшей степени создает у аудитории эффект присутствия и сопричастности происходящим событиям. На момент начала войны на территории Южной Осетии не было ни одного корреспондента ведущих западных телекомпаний. В эфире западного телевидения демонстрировались видеосюжеты грузинской телекомпании «Рустави-2», а также ряда российских телеканалов, в частности Russia Today, «Россия» и ряда других. Кроме того, использовались материалы, подготовленные так называемыми стрингерами, т.е. частными операторами, которые самостоятельно направляются в места ведения боевых действий (куда телеканалы не направляют своих корреспондентов по соображениям безопасности), снимают там сюжеты, а затем продают их телевизионным компаниям. Первые корреспонденты CNN и ВВС попали в Южную Осетию только после окончания активной фазы конфликта, вместе с российскими войсками.

Телевидение стало главным инструментом создания у мировой общественности представления о России как об агрессоре. Так, в частности, в эфире телекомпании CNN были неоднократно продемонстрированы кадры разрушений в Цхинвали, при этом утверждалось, что это город Гори после бомбардировок российской авиации. Скандальную известность приобрел также случай с осетинской девочкой Амандой Кокоевой, которую по недосмотру пригласили вместе с тетей в прямой эфир телеканала Fox News, чтобы она рассказала о войне в Южной Осетии, которую она застала в Цхинвали. При этом когда девочка стала рассказывать о том, что обстрел города вели грузинские войска, телеведущий тут же объявил уход на рекламу.

2. Радио

Война в Южной Осетии привлекла пристальное внимание всех крупнейших мировых радиостанций. При этом в качестве преимущества для США и Запада радиовещания по сравнению с телевидением можно выделить наличие у них готовых каналов выхода на российскую аудиторию, таких, как Русские студии радиостанций «Голос Америки» и «Свобода», а также радио «Эхо Москвы», которое в данном конфликте продемонстрировало скрытую солидарность с Грузией и США. В целом российский театр информационной войны стал главным для американских и солидарных с ними радиостанций, так как западное телевидение не имело доступа к российским зрителям по общедоступным каналам, а печатные СМИ проигрывали радио в оперативности освещения событий.

Хотя основная масса населения России испытывает симпатию к борьбе за свободу народов Южной Осетии и Абхазии, тем не менее в стране также существует активная, консолидированная и тесно связанная с Западом общественная группа, статусу и жизненным перспективам которой любые действия России, направленные на поддержку этой борьбы, могут принести существенный урон и которая, соответственно, активно выступает против любых попыток оказания такой поддержки. Учитывая тот факт, что все российские телевизионные каналы согласованно придерживались позиции, заключавшейся в поддержке действий российских войск в Южной Осетии и осуждении политики Грузии и США в регионе, то представители данной общественной группы, стремясь к получению информации, истолкованной в комфортном для себя ключе, в массе своей использовали в качестве доступных источников такой информации ряд радиостанций, включая указанные выше. Более того, в данных кругах такие информационные предпочтения демонстративно декларируются как подтверждение своей оппозиционности так называемому «массовому милитаристскому имперскому психозу».

На других театрах информационного противоборства роль радио была вспомогательной из-за широкого охвата населения телевизионным вещанием, излагающим точку зрения американского руководства на конфликт. В то же время следует отметить, что специфической аудиторией радио во всем мире традиционно являются люди, в данный момент передвигающиеся в автомобильном транспорте, что также составляет высокий процент населения.

3. Печатные СМИ

Роль газет и журналов в информационной войне вокруг Южной Осетии определялась временными параметрами военного конфликта: скоротечностью, а также тем, что пик боевых действий пришелся на выходные дни, когда большинство печатных СМИ не выходит. Однако, учитывая характер целевой аудитории печатной прессы, а также тот факт, что в данном случае информационное противоборство не закончилось с завершением активной фазы войны, можно с уверенностью говорить о возрастании значения данной категории средств массовой информации для осмысления и истолкования причин, характера и итогов войны в условиях снижения насыщенности информационного пространства, прежде всего телевизионного и радио, данной темой.

Как правило, читателями газет и журналов являются люди, уровень дохода и образования которых превышает средний по обществу, так как это требует дополнительных финансовых затрат и мыслительных усилий. Соответственно, люди, относящиеся к данной категории, чаще, чем остальные, выступают в качестве референтных групп для окружающих. Это, с одной стороны, означает их большую устойчивость к внушению, а с другой стороны - повышает ценность предпринимаемых в данном направлении усилий, так как высока вероятность того, что проникнувшись той или иной точкой зрения, такой человек может транслировать ее определенному количеству других людей, в кругу которых он считается авторитетом.

Таким образом, эффективное манипулирование читателями в целях привлечения их симпатий на сторону Грузии и США требовало использования более тонких, в большей степени выстроенных на нюансах пропагандистских приемов, чем те, что применялись на телевидении. Так, например, для захвата аудитории широко применялась неоднозначность оценок, когда в статье признавалась вина Саакашвили в развязывании военного конфликта, но при этом различными способами читатель подводился к мысли, что ответственность России неизмеримо больше.

Отдельную аудиторию информационной войны составляли читатели «желтой» прессы, публикующей статьи развлекательного и скандального характера. В таких изданиях помещались грубые антироссийские материалы, рассчитанные на примитивное восприятие, например, что в Сухуми российские солдаты устроили импровизированный рынок, на котором продавали местным жителям награбленное в Грузии имущество.

4. Интернет

Данное информационное поле отличается наибольшей гетерогенностью, так как в него входят не только сетевые информационные ресурсы, но и электронные версии традиционных СМИ: телевидения, радио, газет и журналов. Другой характерной чертой Интернета является высокая интерактивность, так как размещенные в сети записи телевизионных и радиопередач, а также статьи и интервью затем активно обсуждаются на форумах. Кроме того, значительным сегментом Интернета является блогосфера, то есть сайты, на которых пользователи могут заводить личные страницы и дневники. Интернет также отличается наибольшей плюралистичностью мнений, так как в нем существуют самые низкие барьеры для входа участников, т.е. если для создания собственного телеканала, радиостанции или газеты необходимы значительные вложения капитала, то открытие блога в Интернете практически обходится даром.

В условиях монополизма традиционных СМИ, их подконтрольности государству или крупному капиталу, отмечается тенденция ухода наиболее думающей части населения в сетевое информационное пространство, где они могут высказывать свое мнение при практически полном отсутствии цензуры. Одновременно с этим фиксируется и рост интереса к данному сегменту со стороны органов информационного противоборства, стремление завоевать авторитет и доверие среди блоггеров, чтобы получить возможность доводить свою позицию по поводу происходящих событий под маской мнений «простых людей» и «очевидцев событий».

С самого начала войны в Южной Осетии информация об этом появилась в Интернете и стала активно обсуждаться на форумах и в блогах. При этом отдельные сообщения собирали больше тысячи комментариев в сутки, что свидетельствовало о высоком интересе к данной теме. Хотя большую часть участников дискуссий составляли неорганизованные пользователи Интернета, тем не менее специалистами было зафиксировано проведение ряда скоординированных масштабных информационных кампаний, направленных на распространение в обществе ложной информации о войне в Южной Осетии. Так, в частности, в российском сегменте «Живого журнала» был осуществлен вброс информации о якобы имевшей место этнической чистке представителями сил самообороны Южной Осетии грузинских сел, что и вынудило грузинское руководство отдать приказ о начале наступления.

5. Слухи

В ходе информационной войны США против России американская сторона активно использовала технологию так называемого «вирусного маркетинга», когда определенная информация вбрасывается в общественное сознание, минуя СМИ, через определенный круг лиц, являющихся идеологическими работниками, которые затем доводят ее до своих знакомых, и в результате складывается ситуация, когда дальнейшее распространение данной информации уже не требует участия инициаторов этого распространения. При этом центрами вброса являются соответствующие информационные структуры, СМИ, неправительственные организации, а также идеологически мотивированные неорганизованные агенты. При этом такая информация подается как строго конфиденциальная, ставшая известной благодаря некоему уникальному случаю; собеседника просят ни в коем случае не проговориться. Первичными адресатами вброса являются люди, склонные к привлечению внимания окружающих, склонные к преувеличениям, относящиеся к психологическому типу «душа компании», способные выдать услышанное за увиденное собственными глазами. В ходе дальнейшей передачи такая информация обрастает специфическими подробностями, что во многих случаях позволяет успешно скрывать сам факт проведения информационной кампании по распространению слухов.

Так, непосредственно во время войны в Южной Осетии автор находился на отдыхе в военном санатории в г. Пятигорске. Спустя примерно пять дней после начала войны среди отдыхающих санатория и в целом по городу распространилась информация о том, что большое количество военнослужащих российских войск, принимавших участие в операции по принуждению Грузии к миру, постоянно находились в состоянии наркотического опьянения, и водители из-за этого даже путали направления движения, что якобы и привело к расстрелу штабной колонны 58-й армии. В подтверждение этих слов приводился такой факт, что в тех местах, где российские войска останавливались на отдых, все кусты конопли якобы были ободраны. Эта информация преподносилась со ссылкой на какого-то водителя-дальнобойщика, который в самый разгар выдвижения войск к Рокскому туннелю возил грузы во Владикавказ, и на которого чуть было, не наехал танк с механиком-водителем, находящимся в соответствующем состоянии.

7. Методы информационной войны

В информационной войне против России Соединенными Штатами использовались следующие основные методы.

1. Отключение исторической памяти

Под исторической памятью автором понимается систематизированное и рациональное знание о прошлом. Историческая память является одним из факторов, обеспечивающих целостность общества, задающих для него систему координат и позволяющих принимать решения, в максимальной степени способствующих реализации объективных национальных интересов. Отключение исторической памяти, внедрение в общественное сознание искаженной исторической картины способно дезориентировать общество, снизить его устойчивость к манипуляциям и, в конечном счете, использовать его творческий потенциал для обслуживания чуждых ему интересов.

Превращение Грузии в активного проводника американской политики на Кавказе, которая носит ярко выраженный антироссийский характер, потребовало разрушения исторической памяти грузинского народа, отключения в его сознании надэтнических мобилизующих механизмов, что привело к рассыпанию данной общности и архаизации ее сознания. Затем была предпринята попытка создания на осколках грузинского советского народа новой грузинской нации, free democratic Georgians, с использованием технологии так называемого строительства наций (американский термин «nation building»).

Главным историческим сюжетом в навязанной грузинскому народу новой картине мира стало непрерывное на протяжении веков угнетение Грузии Россией и борьба грузин за освобождение от российского гнета. Запад при этом традиционно сочувствовал Грузии в ее стремлении к свободе, но до определенного момента, когда Россия была сильна, не имел возможности оказать Грузии действенную поддержку. В качестве одного из самых героических периодов грузинской истории стали преподноситься 1918-21 гг., время существования меньшевистской Грузинской республики, находившейся под полным протекторатом сначала Германии, а затем Великобритании. В настоящее время согласно этой концепции грузинский народ при поддержке США вновь обрел свободу и под руководством демократически избранного президента движется к процветанию. Но Россия не оставила попыток восстановить свою империю и поработить Грузию, поэтому каждый грузин должен быть готов сражаться против российской агрессии.

2. Выдергивание из контекста

В сообщениях американских СМИ подоплека конфликта подавалась в упрощенном виде. Южная Осетия называлась сепаратистским грузинским регионом, имеющим тесные связи с Россией, которая поддерживает там напряженность, чтобы не дать Грузии войти в НАТО. Стремление республики выйти из состава Грузии преподносилось как противозаконное, об обстоятельствах выхода Грузии из состава СССР не сообщалось ничего. Происходило сужение контекста конфликта, и ситуация преподносилась так, как будто исконно грузинский регион, подстрекаемый Россией, решил отделиться от Грузии.

Умалчивалось о том, что Грузия была союзной республикой в составе СССР и в ее состав входила Юго-Осетинская автономная область. 10 декабря 1991 г. парламент Грузии постановил ликвидировать автономию Южной Осетии. В Цхинвали произошли межнациональные столкновения. Грузия ввела чрезвычайное положение в Южной Осетии, туда были введены милиция и национальная гвардия Грузии. Местная милиция и осетинские силы самообороны вступили с ними в бой. Так началась первая война в Южной Осетии.

17 марта 1991г. в СССР прошел референдум о сохранении единого государства. 76,43% граждан, имеющих право голоса, проголосовали за сохранение СССР. Грузия воспрепятствовала проведению референдума на своей территории, выйдя, таким образом, из существовавшего на тот момент правового поля. В Южной Осетии референдум состоялся, из 72% проголосовавших 99% высказалось за сохранение СССР.

31 марта в Грузии прошел референдум о выходе из состава СССР, большинство населения высказалось за независимость. 9 апреля Грузия провозгласила независимость. Согласно советскому законодательству, если в состав союзной республики входили автономии, то они имели право самостоятельно решать, выходить ли им из Союза вместе со своей союзной республикой или оставаться в его составе. Грузия нарушила этот закон и препятствовала проведению соответствующего референдума в Южной Осетии.

После распада СССР 21 декабря 1991г. Верховный Совет Южной Осетии принял «Декларацию о независимости Республики Южная Осетия». 19 января 1992 г. в республике был проведен референдум по двум вопросам: о независимости Южной Осетии и о ее воссоединении с Россией. На оба вопроса ответили «да» более 98%.

3. Подмена понятий

Оправдание действий грузинского руководства и осуждение России в значительной степени осуществлялись за счет подмены в общественном сознании понятий «агрессор» и «жертва» агрессии. В СМИ вкратце упоминалось о том, что Грузия ввела на территорию Южной Осетии свои войска, чтобы восстановить законность и порядок в своем сепаратистском регионе, а затем в подробностях и с преувеличениями говорилось о военной операции России. При этом особый упор делался на то, что Грузия очень маленькая страна (московский корреспондент CNN Мэтью Ченс даже употребил выражение handkerchief-size nation», «страна, размером с носовой платок»), а Россия очень большая. Таким образом, зрителю навязывалось эмоциональное восприятие России как агрессора, так как трудно поверить в то, что маленькая страна могла напасть на большую.

Кроме того, корреспонденты не упускали случая упомянуть, что Грузия -- это демократическая страна, которая хочет вступить в НАТО, а ее президент получил образование в США. При этом также говорилось, что в России только что произошла передача власти, при которой новый президент был избран на несвободных и нечестных выборах, а старый сохранил в своих руках все рычаги власти. Учитывая, что слово «демократия» имеет на Западе почти религиозный смысл, таких сравнений было достаточно, чтобы вина за развязывание конфликта, а также за все совершенные в ходе него военные преступления была автоматически возложена общественным мнением на Россию. информационный война русский грузинский

Однако даже в тех случаях, когда признавалось, что первыми начали боевые действия грузинские войска, одновременно происходило обвинение России в несоразмерности реакции. Традиционная мировая практика создания демилитаризованных буферных зон на территории агрессора, направленная на лишение его возможности угрожать или наносить удары по защищаемой территории, в случае России преподносилась как безусловное подтверждение агрессивного характера войны с ее стороны, при этом умалчивалось о том, что после первой войны в Персидском заливе США сами создали на территории Ирака зоны, запрещенные для полетов иракской авиации, и эти зоны существовали до самого начала войны 2003 г. Бомбовые удары по военным объектам грузинской армии рассматривались как территориальная эскалация конфликта.

4. Манипуляция числами

Неотъемлемой составляющей навязывания обществу ложной картины мира является манипуляция количественными параметрами этой картины. Как правило, информационные войны характеризуются преувеличением параметров, связанных с численностью и вооружением войск противника, с масштабами его военных потерь, жертвами собственного мирного населения и разрушениями собственной гражданской инфраструктуры. И наоборот, прослеживается тенденция к занижению численности своих войск, военных потерь, жертв гражданского населении противника и разрушений его гражданской инфраструктуры.

С самого начала войны в Южной Осетии западными и прозападными СМИ был взят курс на замалчивание подлинных масштабов гуманитарной катастрофы, вызванной действиями грузинских войск на территории республики. В первую очередь, сомнению подверглась официальная численность населения Южной Осетии - 70000 человек. Журналистка Юлия Латынина, специализирующаяся на освещении кавказской темы, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» заявила о том, что по-настоящему в республике проживают только 30000 человек, а все, что сверху, - это мертвые души, которые Эдуард Кокойты и его правительство предъявляют России, чтобы выбить из нее побольше финансовых ресурсов. Основываясь на этой информации, далее представители разных изданий стали утверждать, что цифра 2000 жертв среди мирных жителей, озвученная председателем комитета по печати и информации Южной Осетии Ириной Гаглоевой, завышена на порядки, и что на самом деле в городскую больницу поступило только несколько десятков раненых. О том, что подавляющее большинство раненых не могло сделать и шагу по улицам города, чтобы не попасть под обстрел грузинских снайперов, и что убитых вообще было некому доставлять в морги, и поэтому делать данные о количестве жертв, отталкиваясь лишь от числа раненых, пришедших в больницу, некорректно, просто умалчивалось. Несмотря на то, что город Цхинвали был полностью разрушен огнем грузинской артиллерии, в западных СМИ сообщалось, что в нем есть целые кварталы, которые вообще не пострадали. Кульминацией этого манипулирования цифрами потерь стало заявление Саакашвили о том, что в этой войне грузинского мирного населения погибло больше, чем осетинского, и что судить за геноцид надо Россию.

5. Приписывание ложных намерений

Приписывание оппоненту намерений, которых он не имеет, является одним из самых распространенных методов информационной войны, который широко использовался военной пропагандой западных стран во время конфликта в Южной Осетии. Учитывая тот факт, что с объективной точки зрения было трудно оспаривать справедливость требований России, выполнения которых она добивалась посредством войны, в ход пошло использование различных домыслов об истинных целях российской военной операции. При этом тот факт, что никто из официальных лиц России никогда не заявлял о наличии у нее приписываемых ей намерений, объяснялся аудитории врожденным российским коварством и вытекающим из него наличием некоего секретного плана войны и послевоенного переустройства региона.

Президент России Дмитрий Медведев официально заявил, что целью военных действий со стороны России является принуждение Грузии к миру через изгнание ее войск с территории Южной Осетии. Однако уже 8 августа, через несколько часов после введения в республику подразделений 58-й армии, постоянный представитель США в ООН Залмай Халилзад, сославшись на телефонный разговор госсекретаря США К. Райе с министром иностранных дел России С. Лавровым, обвинил Россию в том, что она хочет сменить режим в Грузии. В дальнейшем эти обвинения воспроизводились М. Саакашвили, постоянным представителем Грузии в ООН Ираклием Аласания и по умолчанию ретранслировались прессой как официальная позиция российского правительства.

Наиболее фантастическим выглядело обвинение России в том, что она намеревается ликвидировать Грузию как единое государство, расчленив его на ряд мелких территориально-политических образований, отдав при этом Джавахетию Армении, а населенный азербайджанцами район Квемо-Картли - Азербайджану. Отчасти появлению такой гипотезы способствовало выступление славящегося своей экстравагантностью российского политолога Александра Дугина, в котором он высказал похожие идеи. Однако при этом следует отметить, что Дугин выступал с критикой российского правительства за недостаточно радикальный, по его мнению, подход к решению грузинской проблемы, что означает, что российское правительство все-таки не собиралось заниматься вопросами внутреннего послевоенного обустройства Грузии.

В целом, информационная кампания США против России характеризовалась следующими существенными признаками: 1) сетевая структура управления, отсутствие единого управляющего центра, американская идеология как институциональные рамки дозволенного; 2) высокая степень координации между участниками кампании вне зависимости от их национальной или ведомственной принадлежности; 3) четкое сегментирование целевых аудиторий; 4) проактивность; 5) оперативное внесение корректировок в ход кампании. Действия на информационном фронте позволили в значительной степени смягчить последствия военного поражения Грузии, сохранить в ней Действующий политический режим, сместить фокус общественного внимания с наиболее проигрышных для США аспектов данной войны (армия, финансируемая, вооруженная и обученная Соединенными Штатами, потерпела сокрушительное военное поражение), а также укрепить свое влияние в Грузии и других государствах по соседству с Россией. Время делать более глубокие выводы пока не настало.

Список литературы

1. Аутентификация. Теория и практика обеспечения безопасного доступа к информационным ресурсам. - Москва: Наука, 2015. - 552 c.

2. Бабаш, А. В. Информационная безопасность (+ CD-ROM) / А.В. Бабаш, Е.К. Баранова, Ю.Н. Мельников. - М.: КноРус, 2013. - 136 c.

3. Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научно-технические аспекты. Основы информационно-психологической безопасности: моногр. . - М.: Международный гуманитарный фонд "Знание", 2014. - 416 c.

4. Безопасность ребенка. Информационный стенд. - М.: Сфера, Ранок, 2013. - 787 c.

5. Васильков, А. В. Безопасность и управление доступом в информационных системах / А.В. Васильков, И.А. Васильков. - М.: Форум, 2015. - 368 c.

6. Гафнер, В. В. Информационная безопасность / В.В. Гафнер. - М.: Феникс, 2014. - 336 c.

7. Гришина, Н. В. Информационная безопасность предприятия. Учебное пособие / Н.В. Гришина. - М.: Форум, 2015. - 240 c.

8. Девянин, П.Н. Анализ безопасности управления доступом и информационными потоками в компьютерных системах / П.Н. Девянин. - М.: Радио и связь, 2013. - 176 c.

9. Ефимова, Л. Л. Информационная безопасность детей. Российский и зарубежный опыт / Л.Л. Ефимова, А С. А, Кочерга. - М.: Юнити-Дана, 2013. - 240 c.

10. Информационная безопасность открытых систем. В 2 томах. Том 1. Угрозы, уязвимости, атаки и подходы к защите / С.В. Запечников и др. - Москва: Машиностроение, 2016. - 536 c.

11. Информационная безопасность открытых систем. В 2 томах. Том 2. Средства защиты в сетях / С.В. Запечников и др. - Москва: СПб. [и др.] : Питер, 2014. - 560 c.

12. Мельников, В. П. Информационная безопасность / В.П. Мельников, С.А. Клейменов, А.М. Петраков. - М.: Academia, 2017. - 336 c.

13. Мельников, В. П. Информационная безопасность / В.П. Мельников, С.А. Клейменов, А.М. Петраков. - М.: Академия, 2013. - 336 c.

14. Мельников, В. П. Информационная безопасность и защита информации / В.П. Мельников, С.А. Клейменов, А.М. Петраков. - Москва: Мир, 2013. - 336 c.

15. Мельников, В.П. Информационная безопасность и защита информации / В.П. Мельников. - М.: Академия (Academia), 2016. - 282 c.

16. Партыка, Т. Л. Информационная безопасность / Т.Л. Партыка, И.И. Попов. - М.: Форум, Инфра-М, 2016. - 368 c.

17. Партыка, Т.Л. Информационная безопасность / Т.Л. Партыка, И.И. Попов. - М.: ИНФРА-М, 2015. - 368 c.

18. Петров, Сергей Викторович; Кисляков Павел Александрович Информационная Безопасность / Александрович Петров Сергей Викторович; Кисляков Павел. - Москва: СПб. [и др.] : Питер, 2013. - 329 c.

Размещено на Allbest.ru