Политическая доктрина и состав правящей партии (регулирование социального состава РКП (б) – ВКП (б) в 1920-е годы: цели, специфика, итоги)

В 1928 - 1929 гг. прилагаются новые усилия по увеличению процента рабочих в партии. Политическими предпосылками проблемы роста партии выдвигалось то обстоятельство, что при преобладании в партии пролетарского состава (61%), непосредственно занятые в производстве составляли ее меньшую часть - 42%. Отсюда задача - увеличить количество рабочих с производства. Именно на решение этой проблемы нацеливали партийные органы решения ноябрьского (1928 г.) пленума ЦК и особенно постановление ЦК от 7 января 1929 года, по вопросу о вербовке рабочих и регулирования роста партии. Исходя из политических предпосылок, пленум поставил и задачу, которую безуспешно пытались решить на протяжении всех 20-х годов - достичь не менее 50% состава партии из рабочих с производства не позднее конца 1930 года, для чего в течение 2-х лет в составе принимаемых должно быть не менее 80% рабочих с производства[10, т.4, с. 387-391]. Поставленный перед практически неразрешимой проблемой, местный партаппарат искал любые способы ее разрешения. В ЦЧО рабочие от станка составляли 30,9% от состава организации, сельхозрабочие - 2,3% и младший обслуживающий персонал - 1,4%. Вместе - 34,6% (ниже, чем в целом в партии). То есть, увеличить их количество предстояло более чем на 15%, что было крайне сложно. На местах решение проблемы видели в привлечении в партию новых рабочих из деревень, оседавших в промышленности. Поскольку резерв кадровых рабочих практически был исчерпан, пришлось отбросить недавние разговоры и споры о неготовности данной категории рабочих к вступлению в партию, о необходимости их "пролетаризации" и т.п. Цифровой вал подхлестывал партийные органы, заставляя их не обращать внимания на подобные "мелочи". Пленум обкома ЦЧО в октябре 1928 года приходит к выводу о необходимости использования данного резерва. "Наличие в области большого количества предприятий со смешанным пролетарским элементом (сахарная, маслобойная, силикатная), усилившийся приток рабочих из деревень, обязывает партийные организации усилить свою работу среди них, обращая внимание как на классово-политическое, так особенно производственное воспитание, с тем, чтобы пополнить ряды партии за счет лучшей части из них"[17, с. 27]. В результате заметно увеличился приток в партию неквалифицированной части рабочих. Среди принятых неквалифицированные (2-й разряд) и малоквалифицированные (3-4 разряд) составили 60,6%. В Тамбове практически весь прирост рабочей части организации произошел за счет низкоквалифицированных рабочих и чернорабочих[9, ф. 855, оп.1, д. 2370, л. 7].

Между тем, вал отчетности продолжал нарастать. По указанию ЦК в сельскохозяйственных областях должен был обеспечен 70% прием в партию рабочих с производства и батраков, с тем, чтобы подтянуть их по основным показателям к средним по стране. Несмотря на очевидную невозможность выполнения этих показателей, они были перекрыты! Перекрыты за счет манипулирования с социальными группами. Ведь принимаемые по категории "рабочие" в основном таковыми не являлись. К концу 1929 года указанная категория составила 74,2% всех вступивших, а к апрелю 1930 года уже 84,9%. На 1 июля 1928 года коммунистов в ЦЧО было 41876, на 1 апреля 1929 г. - 60923. Увеличение на 19047 человек (45,6%), что было выше чем в среднем по стране - 15,6%. По ряду окружных организаций прирост и того выше. По Козловскому - 71,5%, по Россошанскому - 67,1%, по Тамбовскому - 78,1%. Удельный вес рабочих с производства вырос с 34% до 39,8%, а к апрелю 1930 года до 41,7%, прирост 4,2%, опять выше, чем по ВКП (б) в целом - 3,2%. На конец 1930 года рабочих (по социальному положению) в организации насчитывалось 47677 человек, по роду занятий (вместе с батраками) 32395 человек, при общей численности рабочих (цензовая промышленность) в 56335 человек. Темпы роста просто фантастические и на протяжении всех 20-х годов они имели четко выраженную тенденцию к искусственному увеличению. Если с 1924 года по середину 1928 года организация выросла на 23344 человека, то с 1928 года по 1930 на 35790 человек, почти в три раза. Нельзя забывать того, что рост происходил на фоне потерь различного рода: около 5 тысяч исключены во время генеральной чистки, более 30% отсеивались при рассмотрении заявлений [18, с. 452].

Резкое увеличение организации и рабочей прослойки в ней, было невозможно при систематической, нормальной работе, рассчитанной на улучшение качественного состава. Увеличение стало возможным только в результате крикливых, шумных кампаний, в условиях нагнетания антиоппозиционной истерии, с использованием идеологического и административного давления, а также всевозможных статистических ухищрений. В результате крупных пополнений ВКП (б) ухудшился действительно важный качественный показатель - удельный вес членов партии с длительным партийным стажем. На 1.04.30 год только 22,9% коммунистов по ЦЧО имели партстаж до 1924 года, а с дореволюционным стажем насчитывалось всего лишь 0,3%[17, с. 459]. В целом это была уже совершенно другая партия, с другими представлениями, понятиями и целями. На 80% она состояла из управленцев различного уровня, новоиспеченных рабочих и люмпенизированных слоев крестьянства. В ней практически не было специалистов. К 1930 году специалистов-коммунистов насчитывалось чуть больше 1% от состава партии. Среди специалистов в 1929 году процент членов и кандидатов насчитывалось: имеющих высшее техническое образование - 5,8%, в том числе получившие образование до 1917 года -1,7%. Имеющих среднее техническое образование - 10,6%, до 1917 года -6,7%[12, ф. 17, Оп. 74, д. 7, л.5а]. Начавшийся с 1924 года стремительный рост партии, главной целью которого стало изменение социального состава партии, привел, прежде всего, к снижению требований при вступлении и в конечном итоге отрицательно сказался на ее качественном составе. Это было неизбежно, когда основным критерием при приеме в партию, становятся социальное происхождение или занимаемое в социальной структуре положение.

В результате процессов, протекавших в РКП (б) - ВКП (б), к концу 20-х годов ее состав кардинально изменился. С 1922 по 1930 гг. численность партии выросла почти в 4 раза, другим стало соотношение социальных, профессиональных групп. Местные организации стали моложе по возрасту и партийному стажу, однако однородной партия так и не стала. Одновременно, в результате механического, по преимуществу статистически - отчетного подхода к регулированию социального состава партии, ухудшился ее качественный состав, в ней не стало "личностей", так как при таком подходе образовательный, политический, профессиональный уровень отходили на второй план. Партийный аппарат стремился выполнить в первую очередь количественные показатели, определенные сверху.

Несмотря на огромный количественный рост и значимые социальные подвижки в партии, и в конце 20-х годов руководство ВКП (б) полагало, что наряду с несомненным улучшением социального состава партии и укреплением в ней пролетарского ядра (44 % в момент смерти Ленина и 65,8 % на 1.01.30 г., из них 43,0 % рабочие - производственники), социальный состав отстает от требований времени. Это была борьба за улучшение социального состава без конца. Находясь в плену догматических теоретических представлений, большевики понимали улучшение социального состава исключительно только как классовое, отсюда искусственность их теоретических и практических конструкций, обставляющих прием в партию. Стремление сделать партию однородной, освободить ее от всего "некоммунистического", система поощрения и наказания по классовому признаку, заставляла принадлежавших к "чужому" классу, менять свое социальное поведение, ища обходные пути для проникновения в партию, с целью занять более высокое социальное положение в обществе.

Особое значение для изменения лица партии имел ленинский призыв 1924 года. Он как бы разделил на две полосы развитие коммунистической партии. Если до него - выработка жестких критериев формирования состава партии и чрезвычайно осторожная политика в отношении приема, то после - безудержная гонка за количественными показателями и стремительное изменение лица партии. Костяк партии к 1930 году составили вступившие в нее в 1924 - 1925 г.г., воспитанные уже в условиях нового политического режима, им было чуждо самостоятельное мышление, они в своей массе представляли "молчаливое большинство" в ВКП (б). Пополнение 20-х годов следует рассматривать как социальную базу воспроизводства утопического, легко, без оценки воспринимаемого любые идеи и призывы вождей, сознания. Измененный к концу нэпа состав партии, был готов к массовому политическому террору 30-х годов.

Важнейшим следствием комплекса мер, предпринятых в 20-е годы, стал интенсивно развивавшийся процесс деления членов партии по сословно-бюрократическому принципу, создание кадрового потенциала местной власти, на котором строилась вся реальная политика. Наконец, закрепляющим положение властных партийных структур, стала беспрецедентная по размаху акция по изменению социального состава правящей партии, чем обеспечивалась надежная социальная база режима, а главное, его политическая устойчивость, с таким составом нечего было бояться внутрипартийных протестов и попыток изменения политики и состава правящей группы. Процесс укрепления власти партийного аппарата получил свое логическое завершение.

Библиография

1. Пашин В.П. Источники по исследованию кадровой политики партии большевиков. 1920-е гг. // Вестник архивиста. 2013. № 1. С. 103-112.

2. Девятая Всероссийская конференция РКП (б). 22-25 сентября 1920 г: Протоколы. М.: Госиздат. 1921. 392 с.

3. Десятый съезд Российской Коммунистической партии. 8-16 марта 1921года: Стенограф. отчет. М.: Госиздат. 1921. 396 с.

4. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. М.: Политическая литература. 1967 -- 1981 гг. Т. 36. 768 с. Т. 45. 756 с.

5. Одиннадцатый съезд РКП (б). Март - апрель 1922г.: Стенограф. отчет. М.: Госиздат. 1922. 680 с.

6. Всероссийская перепись членов РКП (б) 1922 г. Вып. 1. М.: Госиздат, 1922. 39 с.

7. Лацис О. Перелом // Суровая драма народа. М.: Политиздат, 1989. С. 67-174.

8. Государственный архив социально-политической истории Воронежской области (ГАСПИВО).

9. Государственный архив социально-политической истории Тамбовской области (ГАСПИТО).

10. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК (1898-1988) / Под общ. ред. А. Г. Егорова, К. М. Боголюбова. 9-е изд., доп и испр. М.: Ин-т Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС, 1983-1990. В 16 т. Т. 2. 606 с.

11. Двенадцатый съезд РКП (б). 17-26 апреля 1923 года: Стенограф. отчет. М.: Госиздат, 1924. 705 с.

12. Российский государственный архив социально - политической истории (РГАСПИ).

13. Известия ЦК РКП (б). 1925, № 15-16. 127 с.

14. Тринадцатый съезд РКП(б). Май 1924 года.: Стенограф. отчет. М.: Госиздат, 1924. 765 с.

15. Четырнадцатый съезд ВКП (б). 18-31 декабря 1927 г. М.; Л.: Госиздат, 1926. 1029 с.

16. Ленинский путь. Журнал Воронежского обкома и горкома ВКП (б). 1928. № 2-3. С. 9.

17. Отчет о работе Воронежского губкома ВКП (б) (январь - сентябрь 1927 г). Воронеж. 1927. 35 с.

18. Материалы к отчету обкома ВКП (б) ЦЧО. Воронеж, 1930. С. 76-81, Справочная книга ЦЧО. Воронеж: Коммуна. 1931. 127 с.

Размещено на Allbest.ru